Текст книги "Обещанная колдуну (СИ)"
Автор книги: Анна Платунова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
*** 16 ***
У меня не было плана, я плохо представляла, куда двигаться, знала только, что крепость, где несет службу Даниель, называется Черный Яр и располагается у южного отрога Сагосских гор. Выбравшись из города, я шагала всю ночь напролет по пустынному тракту. Надежда на то, что я встречу телегу или обоз, который бы двигался в направлении Границы Тени, не оправдалась. Под утро я уже с ног валилась от усталости, но здесь, в степи, негде было притулиться, чтобы передохнуть. Разве что лечь прямо на землю!
Я медленно брела, глотая пыль, когда со мной поравнялась телега.
– Эй, малютка, ты куда это направляешься?
Я оглянулась и увидела, что правит лошадью рябой мужичок из простых. За его спиной возвышалась гора мешков. Не оружие и не еда. Возможно, амуниция. И движется он нужном направлении!
– Я должна попасть в Черный Яр, – не стала юлить я.
Возница с любопытством оглядел меня, по лицу скользнула усмешка.
– Очередная девица убежала из дома к жениху, – хмыкнул он. – Возвращайся домой, глупая, пока родители не хватились. Тебе здесь не место.
Я вспыхнула. «Вы ничего не знаете!» – хотелось сказать мне. Но какие бы слова я ни придумала для оправдания, в целом история звучала как десятки подобных историй. Наивная влюбленная дурочка бросилась на поиски жениха.
– Я заплачу… – дрожащим голосом произнесла я, выгребая из кармана монетки. – А если… Если не возьмете, я все равно пойду дальше! Пешком!
Мужичок прищурился.
– Ох, упрямая! Ну залазь! Так и так скоро папка отыщет и задницу напорет!
Уговаривать не пришлось. Перемахнув за бортик, я с наслаждением растянулась на мешках. От мерного раскачивания телеги немедленно навалилась дрема, но возница скучал и был настроен поболтать.
– А сама-то кто? Городская?
– Да, из Фловера.
– А из каких?
У меня было время обдумать ответ как раз на случай таких вопросов.
– Отец держит книжную лавку, – выпалила я.
Это объясняло мою недешевую одежду и чистую речь, но в то же время за дочерью лавочника не вышлют поисковый отряд.
– А кто в Черном Яре у тебя? Жених? Как зовут?
Возница обернулся, я почувствовала на себе его внимательный взгляд.
– Жених, да…
Сына генерала Винтерса вполне могли знать и за пределами крепости, а я вовсе не хотела навлечь на голову Даниеля неприятности.
– Ал… Ал Рин. Он служит в сотне командира Винтерса.
Все же имя Даниеля прозвучало, но я надеялась, что это лишь придаст моему рассказу достоверности.
– А, командир Винтерс. Из молодых да ранних. Вроде хвалят его. А про твоего парня, прости, не слышал. Только до самого Черного Яра я тебя не довезу. Мне в главный гарнизон. К вечеру будем на месте. Оттуда до крепости идти километра три-четыре. Может, подвезет кто. – Он хохотнул. – А что вернее – заметят девицу и посадят под замок, а потом назад отправят. Знаешь, сколько вас таких прибегает!
Мужичок еще что-то говорил, но, так и не дождавшись ответа, покосился и замолчал.
Телега скрипела, качалась, убаюкивая меня. Я проспала почти всю дорогу. Очнулась лишь раз, когда колесо налетело на камень и меня подбросило на досках. Выглянув за бортик, я увидела невдалеке заброшенную деревню: заросшие бурьяном дворы, покосившиеся ставни, выбитые окна. Ржавая калитка скрипела под порывами ветра, будто стонала, и я еще долго слышала ее протяжный плач.
Печальное место. Миражи добрались сюда после появления Разлома, заняли тела жителей. Их чудом удалось остановить на подходе к Фловеру, а ведь мой городок первый стоял на пути жутких тварей.
Я снова погрузилась в дрему, а очнулась от того, что мужичок тряс меня за плечо.
– Вставай, девица, прибыли. Мне разгрузиться бы надо, лошадку покормить. Хочешь, ночуй в конюшне, в телеге. Места хватит.
– Нет-нет, спасибо!
Я спрыгнула на землю, настороженно оглядываясь. Почти за девятнадцать лет Противостояния гарнизон разросся до размеров небольшого городка. Насколько я могла судить по рассказам папы, прежде палатки стояли в открытом поле, еду готовили на кострах. Сейчас же поставили добротные казармы, построили кузни и конюшни.
Мой попутчик был прав, предупреждая, что девицу, рванувшую в армию за женихом, быстро обнаружат и вернут домой. Наверное, именно на это он и рассчитывал, предлагая заночевать в телеге. Возможно, первый сдал бы командиру. Вон, мол, очередная влюбленная дурочка пожаловала, берите под белы рученьки.
– Спасибо, но мне пора, – снова поблагодарила я.
И, обмотав лицо шарфом, я поспешила в ту сторону, где темнел на фоне вечернего неба южный отрог Сагосских гор – Великанье Ребро. Где-то рядом, насколько я могла судить по рассказам Даниеля, находилась крепость.
Я надеялась, что не собьюсь с дороги и успею в Черный Яр до захода солнца. Я не знала, что будет потом… Наверное, думала, что, когда увижу Даниеля, все образуется само собой. Да и мне просто некуда было больше пойти…
*** 17 ***
До захода солнца я не успела, хотя шла быстро, но расстояния в степи обманчивы, а я, как выяснилось, сильно забрала к югу и едва не проскочила мимо крепости.
Местность просматривалась до самого горизонта, но башня и стены Черного Яра, сложенные из камней, слились со скалой, да еще и заходящее солнце слепило глаза. В какой-то момент я испугалась, что сейчас проскочу мимо крепости и выйду прямиком к Разлому. А там миражи… Я поежилась от страха.
Но все же дозоры на Границе Тени знали свое дело: незамеченной я не прошла. Сначала услышала топот копыт, потом грозный окрик:
– Стоять!
Меня нагоняли всадники, одетые в темное: черная форма, темно-коричневые панцири, даже шлемы и мечи – и те вычернены. Считалось, что миражи хуже видят людей в темной одежде. Хоть какая-то защита.
Они спешились, направив на меня лезвия клинков. Обычных, не магических: хотя солнце еще не село, но уже сделалось сумрачно, а значит, миража сумеют уничтожить и обычные мечи.
– Я человек! – пискнула я.
Дозорные переглянулись. Один из них был ровесником моего отца, а другой еще очень молод, очевидно, из рекрутов.
– Разговаривает, – сказал он напарнику. – Обычная девка.
– Погодь, – откликнулся тот. – Может, уже тварь в ее теле, это сразу не видно. Дай проверю!
Он опасливо, не опуская клинка, подошел на шаг, вынимая из кармана амулет – кусок кварца на шнурке. Кварц слабо светился голубым и не изменил своего сияния, оказавшись рядом со мной.
– И что? – хрипло поинтересовался молодой. – Как оно должно быть?
Пожилой почесал голову.
– Да вроде полыхнуть должен…
Он пристально вгляделся в мое лицо, а я опустила шарфик, давая рассмотреть себя. Дозорные, расслабившись, вернули мечи в ножны.
– Ты чья такая ненормальная? – весело спросил парень. – И что делать с тобой на ночь глядя? Одну в гарнизон не отправишь.
– И дозор мы не бросим! – мрачно подтвердил второй мужчина. – Доставим в крепость. Пусть командир сам разбирается.
Я едва не подпрыгнула от радости, ведь именно этого я и добивалась. Молодой дозорный помог мне взобраться на лошадь. Я улыбнулась про себя, что костюм для верховой езды пригодился. Лошадей повели шагом, взяв под уздцы. Мои провожатые переговаривались между собой, думая, что я их не слышу.
– Сегодня еще тихо. Повезло нам, Мох.
– У нас участок спокойный. Далече от Границы самой, – угрюмо пробормотал мужчина, не разделяя радости юнца. – Вчера вон Веньку разорвали. Что-то распоясались твари…
– Ну ничего, обещали же нам еще сотню прислать. С четырьмя-то сотнями в крепости даже муха мимо не проскользнет. Не то что мираж.
Однако голос у молодого сделался уже не таким убежденным, и дальше они шли, погрузившись в молчание. И я молчала тоже, с тревогой всматриваясь в темноту, против воли ожидая появления жутких созданий с белыми овалами лиц. Удержат ли миражей три крепости и гарнизон, если они действительно решат прорвать оборону? Я вовсе не была в этом уверена.
Но вот из сумрака выступила серая башня, окруженная каменной стеной, и другая тревога заполнила сердце. Что скажет Даниель, увидев меня? Знает ли он о том, что случилось?
– Эй, кого везете? – окликнул стражник у ворот.
– Да невестушку очередную! – весело ответил паренек.
Дозорные сдали меня с рук на руки и двинулись в обратный путь. Стражник, ворча, повел меня за собой мимо казарм к добротному трехэтажному строению, где светились окна первого этажа.
– Сейчас прямиком на командирский ужин заявишься, – желчно пыхтел парень. – Устроит же он тебе выволочку!
Командирский ужин… Конечно, командир крепости и три его сотника трапезничали отдельно. Да и жили как раз в этом доме. Я окинула беспокойным взглядом темные окна, будто боялась, что за одним из них стоит Даниель. Конечно, он никак не ожидает моего появления. Сердце щемило и трепыхалось. Если командир Черного Яра скажет мне хоть одно грубое слово, я просто разревусь у всех на глазах.
– Иди! – стражник толкнул дверь.
Передо мной оказался темный коридор, пахнуло теплом и особым мужским запахом – ароматом курительных трав. Эта мода пришла к нам из-за моря, травы привозили торговцы, и стоили они недешево. Папа иногда тоже баловался, сворачивал из тонкой бумаги трубочки, зажигал и вдыхал дым. Я плохо могла представить, что и Даниель, мой Даниель, который недавно был совсем мальчишкой, может курить смеси.
Изнутри дома неслись громкие, даже грубые голоса. Кто-то выкрикнул скабрезность, остальные расхохотались. Нерешительно я застыла на пороге, не зная, как шагну в комнату, заполненную дымом и мужчинами.
– Иди-иди, – повторил провожатый и, взяв меня за плечо, повел за собой.
Командирская столовая оказалась примерно такой, как я себе представляла. Пусть крепость и стояла у Границы Тени, но даже здесь не обошлось без определенного лоска. Диваны и кресла обтянуты темным бархатом, лакированные стулья, гобелены на стенах. Хотя без должного ухода мебель износилась, кое-где виднелись прожженные пятна, да и во всем чувствовалась небрежность, свойственная мужчинам.
В комнате находилось больше десяти человек. Наверное, пригласили кого-то из отличившихся десятников. Прислуживали рекруты. Я встала в дверях, моргая от яркого света, и никак не могла разглядеть лиц. Дыхание прерывалось от волнения. А присутствующие моментально замолчали, их взгляды обратились ко мне.
– Агата? – раздался строгий голос.
Высокий человек, в чьих черных волосах поблескивала благородная седина, поднялся с места. Я узнала его. Это был Аррил Вейр, один из знакомых отца. Он бывал на приемах в нашем доме вместе со своей семьей.
– Да… – прошептала я.
– Агата! – раздался такой родной голос.
Я прижала руки к груди, силясь успокоить мечущееся сердце.
– Даниель, – одними губами произнесла я, обводя глазами комнату.
Молодой мужчина в расстегнутом кителе сидел, развалившись в кресле у стены, закинув ноги на чайный столик. В пальцах его была зажата курительная трубочка, и столбик пепла в ту секунду, когда я посмотрела на него, упал на пол. Мне показалось, что я услышала голос Даниеля с этой стороны. Но… Разве это может быть он?
Тут парень затушил трубочку в плоской подставке, вскочил на ноги, расплываясь в улыбке. Я узнала ее, нахальную, открытую, такую же, как в детстве. Помню, многие шалости сходили Даниелю с рук благодаря этой улыбке.
Уже плохо понимая, что творю, я шагнула вперед, протягивая руки. Под взглядами всех этих мужчин. Но Даниель мгновенно оказался рядом, обнял, заглядывая в глаза. На лице застыло радостное недоумение: «Это правда ты?»
– Сумасшедшая Агатка! – громко сказал он.
Невольные свидетели нашей встречи сопроводили ее восторженными криками.
– Прекратить фиглярство! – гаркнул Аррил Вейр, и в командирской столовой повисла тишина. – Прошу пройти со мной, – приказал он.
Я вздрогнула, но Даниель сжал мою ладонь, и я тут же перестала бояться.
– Агатка, что случилось? – тихо спросил он, пока мы следовали за командиром крепости. – Твой папа мне голову оторвет. Ты должна быть сейчас дома, в теплой постельке. А не шастать по степи рядом с Границей!
Он ничего не знал…
Я споткнулась, но тут же выровнялась, подхваченная твердой рукой. Вот только не хватало смелости поднять на Даниеля глаза.
– Ничего не случилось. Просто соскучилась…
*** 18 ***
Командир Вейр не повысил на меня голоса, он был очень сдержан, хотя и холоден. Но я не могла рассчитывать на иное, учитывая, что я нарушила все мыслимые и немыслимые правила, пробравшись в крепость к жениху.
– Послезавтра командир Винтерс с отрядом доставит вас в Фловер…
Я стояла, опустив голову, лишь раз мельком взглянула на лицо Даниеля – сильно ли я его подвела? – и увидела, что его губы подрагивают в улыбке, которую он тщательно пытается скрыть. Ему определенно понравилась эта шалость в моем исполнении. В голове словно прозвучал звонкий мальчишеский голос: «Агатка, ну ты даешь!»
– Завтра командир Винтерс заступает на дежурство, и я не собираюсь изменять намеченный план, – голос командира Вейра звучал сухо, но вежливо. – Придется вам немного поскучать в нашем обществе. Увы, удобств, к которым вы привыкли, я обещать не могу, но комнату предоставлю…
Он еще говорил что-то, а в моей голове заметались мысли, точно стайка испуганных черных птиц. Даниель не сможет оставить меня в крепости, да я на это и не рассчитывала… Но на что я надеялась? И когда я честно спросила себя об этом, пришел ответ. Я хотела все рассказать Даниелю, хотела, чтобы он защитил меня. Пусть к семье мне возвращаться нельзя, но он может привезти меня в свой дом. Мы ведь все равно хотели пожениться, так зачем откладывать свадьбу?
«Но тогда семья Даниеля станет моей семьей», – мелькнула непрошеная мысль, но я ее прогнала, не додумав.
– Я могу понять порывы юности, – закончил командир крепости, смягчившись. – Я и сам когда-то был молод. Но представьте, что сейчас чувствуют ваши родители. Они с ног сбились, разыскивая дочь.
И Аррил Вейр укоризненно покачал головой, совсем как мой отец. Я потупилась и ни слова не промолвила в ответ. Никто в крепости не знал о том, что случилось три дня назад. Командир видел взбалмошную влюбленную девчонку, которая сбежала из дома, не выдержав разлуки с женихом.
– Ступайте, – сказал он уже вполне миролюбиво. – Проследи, чтобы Агата поела, а ей пока приготовят комнату наверху.
В столовой к нашему возвращению остались только сотники – молодые парни, ровесники Даниеля. Они знали, что я дочь генерала Даулета, и потому я была избавлена от ироничных взглядов и усмешек. А я, присмотревшись, узнала Кайла Мейро. Как-то он заявился в компании Даниеля, и мы даже были представлены друг другу.
– Кайла ты уже знаешь, – подтвердил мои догадки Даниель. – А этот хмурый и неразговорчивый тип – командир Ласс. Блейз Ласс.
Блейз, вопреки описанию, данному ему Даниелем, сверкнул улыбкой и склонился к моей руке. Таким же образом поприветствовал меня и Кайл. Никогда прежде мне не целовали рук. Еще неделю назад я была для них девочкой, а теперь обрела новый статус – статус невесты.
Для меня накрыли стол, где-то даже раздобыли салфетки. Появился и графин с водой, заменивший вазу. В него опустили чахлую, невзрачную, но самую настоящую розу. Я могла только гадать, откуда взялся цветок в военной крепости, отрезанной от Фловера степью.
Молодые командиры сели по обе стороны от меня, развлекая разговорами. Скабрезные шутки были забыты, сыновья аристократов вспомнили, к какому обществу принадлежат. Сначала я смущалась, но неловкость постепенно ушла. Я улыбалась шуткам и поддерживала беседу.
На ужин подали бифштекс и отварную картошку, но я так проголодалась, что простая еда показалась мне пищей богов.
– Агатка, ты, я смотрю, исправляешься! Уже не привередничаешь! – рассмеялся Даниель, которой все это время наблюдал за мной, откинувшись на спинку стула.
Иногда в его взгляде мелькало прежнее удивление: «Неужели она правда здесь?»
Да я и сама не была уверена, что это не сон. Волшебный, сладкий сон, вовсе не тот кошмар, что преследовал меня в предыдущие дни. И пусть я находилась в двух шагах от самого страшного места Глора, но сейчас ни Граница Тени, ни миражи не могли меня напугать.
В конце концов я отложила столовые приборы и подавила зевок.
– Идем, Агатка, – шепнул Даниель. – Иначе уснешь прямо на столе.
Я не стала возражать, глаза действительно слипались от усталости. Даниель подал мне руку, помогая встать. Командиры Мейро и Ласс поднялись следом, попрощавшись со мной легким поклоном, как прощались бы с замужней дамой. Я зарделась от смущения.
Наверх меня повел Даниель. В коридоре в настенных канделябрах горели свечи, освещая пространство мягким золотистым светом.
– Сюда.
Даниель толкнул неприметную дверь, пропуская меня вперед, а сам снял одну из свечей и зашел следом. Я осмотрелась: комната была невелика и снабжена только самым необходимым. Узкая кровать, стол, тумбочка – жилище военного. Ее подготовили к моему приходу: кровать заправлена, а на стуле меня дожидался кувшин с теплой водой и полотенце, перекинутое через спинку.
– Стой, я сейчас.
Даниель вручил мне свечу, а сам нырнул за дверь. Вернулся, правда, очень скоро, и сунул в руки рубашку.
– Тебе нужно в чем-то спать, – сказал он без стеснения, а у меня всколыхнулось все внутри.
Я буду спать в его рубашке, чувствовать запах, знать, что ткань касалась его кожи. Свеча задрожала в руке. У Даниеля, кажется, возникли похожие мысли.
– В стирку ее потом не отдам, – беззаботно сказал он. – Буду обнимать, когда сделается особенно одиноко.
Я снова задрожала, и горячий воск пролился на руку, обжигая кожу. Я негромко вскрикнула, а Даниель тут же выхватил свечу, от чего пламя, мигнув, погасло. Из-за приоткрытой двери проникал приглушенный свет, но лица Даниеля я уже не могла разглядеть.
Он поднял мою ладонь ко рту, подул на обожженное место, потом прикоснулся губами. И так застыл на долгие несколько секунд. Все это время мое сердце колотилось, как набат, и мне чудилось, будто его грохот слышат даже на первом этаже.
Надо было рассказать обо всем. Прямо сейчас. Но мысли путались, в горле пересохло…
– Ну ты даешь, – снова сказал он. – Как же ты пробралась, ведь всюду дозоры.
Я только пожала плечами, опасаясь, что не смогу вымолвить ни слова.
– Ты вся трясешься, – Даниель огладил мои плечи, и даже сквозь ткань куртки я почувствовала, как покрываюсь мурашками. – Замерзла?
Он тихонько меня встряхнул, потому что я ничего не отвечала, только дрожала и прятала глаза.
– Агатка…
– Я люблю тебя! – выпалила я.
Я поняла, что произнесла это вслух, лишь когда Даниель удивленно вскинул брови. Еще неделю назад я ни за что не решилась бы на такое признание. Полунамеки, улыбки, взгляды исподтишка – только так девушки в высшем обществе могли выражать свои чувства. Я должна была ждать. Ждать, пока он сам признается, пока попросит руки, сделает первый шаг. Но у меня не было времени. Да и к чему эти условности. Ведь это Даниель, мы знаем друг друга с детства, разве могут быть тайны между нами?
– Я люблю тебя, – повторила я твердо.
– Я тоже скучал, – ответил он, кажется, искренне, но я заметила растерянность в его голосе.
Правда, замешательство быстро прошло, Даниель улыбнулся, обнимая меня. Видно, решил, что я немного не в себе после долгой дороги.
Я приникла к его груди, прижавшись щекой к участку обнаженной кожи под расстегнутым воротом. Кожа была горяча, Даниель пах дымом курительных трав, и где-то под кожей мерно стучало сердце.
Я в безопасности. В любящих и заботливых руках. Даже ноги ослабели от облегчения.
– Поцелуй… меня…
Я прошептала это тихо-тихо, думала, он и не услышит. А если услышит, то снова беззлобно посмеется над сумасшедшей подружкой, которая совсем очумела от усталости. Но Даниель не стал смеяться, только как-то неровно вздохнул, и его рука, лежавшая на талии, провела по моей спине, скользнула по шее, заставляя встать дыбом все волоски на теле, а потом он мягко приподнял мою голову за подбородок.
Дверь в коридор прикрылась из-за сквозняка, в комнате сделалось совсем темно. Я не видела выражения его лица, его глаз, а мне так хотелось навсегда запомнить этот миг…
Прежде, когда я воображала в мечтах свой первый поцелуй – а это случалось множество раз, – я представляла, как Даниель сначала коснется губами моих щек, век. Осторожно, стараясь не напугать. Потом поцелует краешек рта, и я приоткроюсь ему навстречу, привстану на цыпочки, чтобы стать еще ближе. Наш первый поцелуй будет нежным и мягким. Я однажды прочитала в книге, а потом все повторяла, лежа в постели, грезя о наших первых ласках: «Будто бабочка крылышками приоткроет бутон цветка…»
Даниель поцеловал меня сразу. Таким уверенным, смелым поцелуем, что я совсем опешила. Попыталась ответить, но попытка вышла довольно жалкая. Я была так неопытна, что моя роль свелась к тому, что я позволяла языку Даниеля исследовать мой рот. Не знаю, что я чувствовала. По большей части смятение. Наверное, так всегда бывает в первый раз.
– Ты совсем как галчонок, – добродушно сказал Даниель. – Так прилежно открываешь ротик.
Он задержал мое лицо в ладонях, потерся кончиком носа о мой нос. Как в детстве, когда мы были беззаботными и невинными, и мое смятенное сердце затопила нежность.
– Только ничего не говори отцу, – попросил он. – Я сам.
Отец!.. Я разом рухнула с небес на землю. Отец, мама, договор… Колдун!
Я должна была все рассказать. Но… Я снова малодушно промолчала, пообещав себе, что непременно во всем признаюсь завтра, как только соберусь с мыслями. И, вспомнив последние слова Даниеля, снова встрепенулась, но уже от радости. Даниель готов сделать мне предложение!
– Спокойной ночи, – прошептала я.
Даниель неохотно разжал объятия. Мне тоже было жаль прощаться, но я уже знала, что этой ночью буду спать спокойно. В рубашке Даниеля, чувствуя его запах, продолжая ощущать на губах его поцелуй.
Что и говорить, целуется он совсем по-взрослому… Меня озарила догадка.
– Ты уже целовал… других девушек?
Даниель сначала сконфузился, потом рассмеялся.
– Ах ты мой невинный галчонок. Мужчина должен быть более опытным в таких делах. К тому же они тебе не соперницы. Так… Они не претендовали на роль жен, поверь.
Он так легко об этом говорил. Я не знала, что и думать. Кровь сначала прилила к щекам, а потом отхлынула. Наверное, я побледнела… Я никогда даже предположить не могла, что Даниель, мой Даниель… Как он сказал? Сделался более опытным в таких делах…
Даниель не стал дожидаться моих вопросов. Быстро наклонился к руке, коснулся губами запястья и выскользнул за дверь.
