Текст книги "Чудеса и кошмары (СИ)"
Автор книги: Анна Князева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Найдя магнитный ключ, Аврора вновь отправилась к двери в сад.
Теперь перенесёмся в ту временную точку, в которой находится Иван Андреевич. Иван оделся и осмотрелся вокруг, придя в себя окончательно – все крутились и хлопотали вкруг да около принцессы Амиры, которая хоть ещё и была при смерти, но уже не настолько летально, а раны продолжали заживлять. РВТИ периодически открывали врачи, чтобы протереть её лицо, шею и плечи от пота и испарины, потому что процесс регенерации в этом контейнере был весьма болезненным даже для человека без сознания.
В помещении было около семи капсул, подключённых к РВТИ, в одной из которых и лежала принцесса в окружении лекарей. Стены были сделаны из камня, как в типичном сказочном замке, однако присутствие в подобном мире высоких технологий хоть в первое время и немного его удивляло, но все же не казалось совершенно необычным. Почему-то Иван даже не сомневался, что по сравнению с тем, что его ожидало бы, это лучшее стечение обстоятельств – он был просто рад, что выжил; он был просто рад, что не умер той нелепой смертью, которую предрекал ему таинственный старик в парадоксальном мире, представляющим собой практически сплошное зелёное поле. Он немного попытался понять, кто это все-таки был такой, но так и не смог. Однако Иван знал одно: человек не может двигаться с такой скоростью, а значит он не являлся человеком, – что или кто это ему неведомо.
Иван продолжал наблюдать, как отхаживают принцессу и раздумывал: что ему делать дальше? Он в незнакомом месте: непонятно, когда и где именно. Однако радость переполняла его сердце, потому что он просто радовался факту собственного выживания.
– Вы уже лучше себя чувствуете? – Подошёл и спросил его один из лекарей.
– Конечно, а что это за место? – Поинтересовался Иван у него.
– Это замок императора и мы сейчас в одной из провинций, а сам этот замок расположен в некотором отдалении от деревни. Деревенька весьма простая, с хорошими людьми. Можете прогуляться. Кстати, а вы сами откуда? Вас нашли император и императрица неподалёку от дороги, по которой они ехали в замок на карете, и вы были без сознания с травмированной головой и рукой. Хоть опасность для вашей жизни и не была слишком сильной, вы вполне могли умереть, к счастью, с небольшой вероятностью. Скажите, что с вами приключилось?
Иван, стоя как прежде, в брюках без рубашки, решил не рассказывать о том, как он здесь оказался. Однако иного объяснения он тоже не имел. Немного впав в ступор, он все-таки придумал и ответил:
– Я путешественник и просто со мной совершенно внезапно случилось несчастье: на меня напали какие-то люди и ограбили меня, но я не помню остального – ведь я был в совершенно другом месте в момент нападения. Возможно, они меня перетащили на дорогу.
– Видимо у этих бандитов есть немного сострадания. Ваша рука была грамотно перевязана, а голова перебинтована, – они, видимо, не желали вас убить.
– Да, пожалуй, вы правы, – ответил Иван, испытав небольшое облегчение, видя, что лекарь поверил в его историю.
– Ну что ж, вам нужно переодеться. Об этом попросите слуг, – они вам предоставят все, что вам потребуется. Будьте пока у нас гостем, даже невзирая на несчастье, которое произошло. Я думаю, когда император вернётся, он с вами лично побеседует.
– Конечно. Ну, тогда я пошёл прогуляюсь по деревне, как вы мне и предложили, – ответил Иван и отправился в деревню.
Идя по дороге, Иван осматривал окрестности. Вокруг было множество различных растений: кустов, травы, деревьев с какими-то незнакомыми ему цветами, которые хоть и были ему незнакомы, но ничего необычного в них он не увидел – да, красивы, да, разнообразны; но не было в них каково-то глубинного очарования, не было какой-то таинственности, загадки – просто красивые и все. Такие цветы росли на этих деревьях. Дойдя до деревни, Иван посмотрел на людей и на все что они делали, просто прогуливаясь: кто-то торговал; кто-то занимался производством весьма необычной одежды; кто-то общался; дети играли с какими-то кристаллами, которые создавали блеск в расположенном рядом с ними пространстве, показывая им различные чудеса – это выглядело прямо как волшебство для Ивана. В своём мире он такого не видел никогда – это отдалённо напомнило ему телевизор. Побредя немного, Иван раздумывал о том, что с ним было. Он вспоминал, как шёл один по зелёному полю в ожидании собственной смерти и его пробирала холодная дрожь – вроде бы ничего страшного, однако нечто пугающее было в той пустой однообразности, дополненной чувством ожидания собственного рокового конца в совершенно другом месте и в другое время относительно того места, в котором он на тот момент времени находился и которое посчитал миром умерших. Бродя по улице, он дошёл до статуи императора и обомлел – его пробрал некий ужас от этой картины. На асфальте, рядом со статуей, он увидел кучу ошмётков человеческой плоти. Иван не подозревал даже отдалённо, что эти ошмётки могут принадлежать Аарону Шпиллеру III, который его спас, когда он лежал без сознания на дороге. От незнания этого факта холодный ужас его не покидал: «Что за общество живёт в этом месте, если они спокойно проходят все мимо подобного трупа?» Иван перевёл взгляд на людей: их глаза были спокойны – на труп, лежавший на асфальте, никто даже не смотрел. Он сомневался и боялся, но все-таки решился спросить лысого старика, торгующего овощами неподалёку от этого места. Иван подошёл к лавке и спросил его, до ужаса проникшись безобразием данных обстоятельств: «Скажите, а что это?» – Ивану хотелось задать этот вопрос по-другому, однако что-то внутри него ощутило страх даже от вопроса по этому поводу, словно он сольётся с этой безумной толпой в своём безразличии к человеческому трупу. Иван показал старику на труп. Старик совершенно спокойно посмотрел в сторону ошмётков, которые были когда-то человеком и ответил: «А ты не знаешь, что ли? Это был еретик, который пошёл против нашего императора и осмелился его на празднике оклеветать, назвав ничтожеством. Естественно, мы не выдержали подобного отношения к нашему правителю, который столько для нас делает и убили его».
– А почему труп никто не убирает? – спросил Иван.
– Ну труп никто не убирает, просто потому что его никто не хочет пока что трогать. Все решили, что он пока полежит, чтобы все помнили о том, что их ждёт в случае оскорбления нашего правителя. Ведь тот человек не смог бы лучше править нашей страной, чем Господин Аарон. Он наверняка понимал, что всем нелегко сейчас жить и что император не может из-за угрозы проклятья сделать для нас больше – тем не менее он дерзнул пойти на его оскорбление.
Ивана ответ старика поверг в глубокий шок и он задал ещё один вопрос с тревогой в сердце: «Но как такое вообще допустимо? Ведь человек только сказал своё мнение относительно правления вашего императора! Разве это повод разрывать человека на куски? Посмотрите на тот труп! – Иван не сдержал скупых слёз от ужаса, тем не менее говоря дальше, он даже не всхлипывал, а скорее сдерживал из последних сил свой гнев и возмущение, – это же было человеком! Как вы так спокойно рядом с этим трупом даже торгуете? Почему никому нет дела? Это же невозможно?! Вам действительно все-равно?»
– Успокойтесь, молодой человек, – спокойно ответил ему старик, – в этом нет ничего странного. Ведь он был еретиком, который мог начать среди нас панику, а мы все свято верим, что император преодолеет своё проклятье и наладит нашу жизнь. Что плохого мы сделали, убив это проявление зла и защитив нашего императора от предзнаменования проклятья?
Иван удивился: «Какое предзнаменование? Вы видели в этом человеке какое-то предзнаменование?»
– Да, было дело. В нашей деревне есть учёный к которому император часто обращался. Он изучал вопросы существования аспектов мироустройства в их различных проявлениях и интерпретациях – это слишком сложно для меня понять, конечно, однако именно такими словами он это называл. Именно он сказал нам, что если появится среди нас те, кто встанет против императора, то остальные смогут снять с императора проклятье, убив их. Поэтому он нам сказал проводить этот праздник и формировать к нему одинаковое отношение, чтобы никто не относился к нему плохо, но понимал, что его не устраивает в текущем положении жизни. И это не только в нашей деревне – это везде по стране такой праздник есть, только в разные дни проводится.
Иван решил остановиться на этом и не задавать больше вопросов. Он попрощался с лысым стариком и пошёл дальше прогуливаться по улицам деревни, которую после увиденного посчитал кошмаром. Он немного удивился, что при таком ужасе, он тоже медленно, но верно начинал испытывать к этому безразличие, – просто чтобы успокоиться и не впасть в панику, которая медленно к нему начинала подступать от осознания факта жестокости людей, живущих в этом мире...
Глава 9
Бекеле, обсудив все с армянами, вернулся в квартиру, которую сдал ему Иван. Он был очень обеспокоен, потому что не знал, смогут ли они выполнить обещание и травмировать врача до проведения операции. Но он не терял надежду, на то, что у них это получится. Немного отсидевшись на диване и успокоившись, он решил пойти прогуляться по городу. Бекеле вышел на улицу из подъезда и вдохнул свежий морозный воздух, почувствовав облегчение. Пройдя на улочку вблизи автомобильной трассы, он начал оглядывать массу людей, проходящих мимо – он держал путь в музей древней истории, о котором прочитал в интернете через свой мобильный – люди были одеты по-разному: кто-то достаточно просто и неброско; кто-то достаточно богато и элегантно – каждый по-своему оригинально. Бекеле чувствовал в этой массе людей, при этом внешнем разнообразии их одежды, совершенную безликость: просто толпа, каждый из которых идёт по своим делам, безразличная даже друг другу. Однако его это мало волновало или интересовало: для него было интересней на данный момент времени отвлечься от своей тревоги за судьбу Ивана и пойти в музей, чтобы полюбоваться предметами местного искусства. Музей находился достаточно далеко, но тем не менее, Бекеле решил прогуляться пешком – уж слишком он нервничал и жаждал развеять собственные переживания. Он задумался: «Неужели эта безликая толпа никогда не хотела даже попробовать друг друга понять?» Да и сам он практически такой же, но у себя на родине он, все-таки, видел большую живость даже в людях, работающих на плантациях, и невольно сравнивал их с русскими, которых видел сейчас проходящими мимо него. Они живут в одной стране, но словно незнакомы друг другу и никто ни за кого не переживает. Ещё Бекеле снова вспомнился тот врач, который должен был оперировать Ивана – он не поддался думам о том, что армянам предстояло сделать, однако стал вспоминать его взгляд и осознал, что взгляд этого хирурга ничем не отличается от холодного взгляда убийцы. Этот взгляд был знаком Бекеле, потому что на его родине в принципе были убийства, но не все убийцы носили похожий взгляд. Один из рабочих на его плантации обладал именно таким, словно бы ему просто позволено было убить: ни капли не мучили его ни совесть, ни сожаления. Этот мужчина стал работать у Бекеле на плантации, убив своего предыдущего хозяина за то, что тот изнасиловал его мать у него на глазах. Естественно, если бы Бекеле не помог ему и не взял работать к себе, у него не было бы будущего, так как даже в Эфиопии убийцы получают наказание от общества. Связи Бекеле очень помогли ему избежать наказание за содеянное, но в отличии от взгляда мужчины с его плантации, взгляд этого хирурга был таким по совершенно другой причине. В первом случае человек совершил убийство: преступление против себе подобного из жажды возмездия, чтобы отомстить за свою мать; этот врач носил на себе подобный взгляд, потому что у него нередко случались неудачные операции и он убивал людей своими руками просто потому что не получилось их спасти. Такие два типа убийц Бекеле увидел в своей жизни: одного на своей родине и одного в этой стране.
Бекеле дошёл до музея и вошёл внутрь, оплатив вход. Музей был посвящён литературному искусству и живописи. Здесь много вещей, принадлежавших великим писателям региона, в котором находился данный городишко. Бекеле начал внимательно осматривать стенд за стендом и задумался: каждый объект в этом музее принадлежал человеку, внёсшему что-то своё в мир, сердца и разум людей. Каждый человек, что творит искусством, смог изменить какую-то частичку жизни общества и это Бекеле показалось удивительным. Он словно бы постиг, насколько это удивительно, что есть люди способные на это, но в этот же момент он задумался и о другом типе людей: о тех, кто постоянно стремиться раскритиковать и разрушить то, что делают другие. Неведомо ему было по какой причине у людей возникает это желание лишь первые несколько секунд размышлений, а потом его вдруг осенило: в основном, причиной является зависть. Ведь, зависть – это иллюзия. Зависти не существует и Бекеле это понимал, а желание разрушить что-то существующее возникает из-за того, что это причиняет определённый моральный вред самому завидующему. Человек инстинктивно защищает себя от разрушения, разрушая вокруг себя. Например, этим логическим принципом можно объяснить причину возникновения жажды революции и желания людей разрушить существующий порядок общества, правительства. Здесь всё достаточно просто: человек увидел в другом обществе, либо сам осознал, что этот порядок не является для него приемлемым относительно того, что он увидел, понял или узнал. У человека возникает желание это изменить, но, после осознания невозможности изменения существующего на данный момент времени порядка, он начинает желать его разрушения в надежде построить то, что он хочет. То есть человек жаждет разрушения порядка, потому что чувствует неизбежность смерти от ныне существующего в своём обществе. Бекеле задумался: когда человек видит что-то, что считает более приемлемым для него или наоборот неприемлемым, но не понимает этого – возникает моральный вред. При понимании определённого объекта или явления – это явление принимается и теряет возможность навредить морально человеческому сердцу и разуму, даже если речь идёт о чём-либо страшном и аморальном. Почему же? Просто потому что именно в момент принятия человеком сознательно загадка явления, объекта или даже жестокой социальной идеи разрушается. Если речь идёт о материальном объекте – разрушается заблуждение о нём, если речь про какую-либо идею – разрушается её неправильное понимание и так далее. Увлечённо размышляя, Бекеле отправился в следующий зал музея. В этом зале уже были различные картины и изделия из гипса, однако даже при том, что изучать все это ему было скучновато, он все равно продолжал, чтобы просто убить время...
Ава осталась дома одна. Естественно, первое о чём она подумала: «Почему я убила собственную мать?». Она точно помнила, как она бежала к ней и пронзила её горло ножом, после чего все вокруг развеялось, а на полу лежал лишь труп её матери. В этот момент у неё все внутри раздвоилось и, словно неведомо как, она взяла себя в руки; она, ощутив в себе холод, наврала священнику, чтобы он не узнал, что её мать убита, – страх некоей глубокой части Авы был сильнее. Осознав, что она натворила, она не заплакала. Ава решила спрятать тело, чтобы об этом никто не узнал. Она взяла тело своей матери и спрятала в шкафу прямо в своей комнате – туда вряд ли кто-то зайдёт. Так же, перед тем, как засунуть тело в шкаф, Ава достала несколько одеял и аккуратно обернула труп; спокойно убрала на кухне с пола кровь. Она оделась и пошла дальше делать дизайнерский проект, который должна была уже давно закончить – ведь дела откладывать нельзя...
Делая проект, она ощутила, что вдохновение её покинуло: словно это уже была не она и в тоже время она, словно бы глубоко спрятанная внутри неё часть вышла наружу. Цвета, линии, объекты – все у неё получалось по-другому. Не хуже, а просто иначе. Она не испытывала, как раньше, удовольствия от процесса своей работы. Закончив проект, Ава стала ощущать озноб: естественно, она не могла долгое время подавлять свои глубинные чувства и заплакала...
Тем временем, Аврора уже спустилась с чердака прямо в зал, где находилась дверь за занавеской, ведущая в коридор с лазером и дверью в тот самый сад императорской семьи, где она так хотела прогуляться. В этом зале она увидела одного из слуг, но выглядел он не так, как остальные слуги, которых она часто встречала в замке. Он был одет более официально: в костюм с чёрной бабочкой, расшитый такими же узорами, какие она видела у охранников замка, но с одним единственным отличием: кристалл на его одежде был только один, что означало, занятие во дворце поста выше остальных слуг. Как у всех дворцовых слуг мужского пола, у него присутствовал черный галстук-бабочка. Женщины обычно носили типичные фартуки или рабочие кардиганы, что являлось знаком отличия их деятельности во дворце: они выполняли организаторскую деятельность, помимо обязанностей по уборке, и обеспечивали потребности императорской семьи.
«Заговорить с ним или нет? – Подумала Аврора. – Выглядит он немного необычно, но взгляд у него какой-то отстранённый. Во всяком случае, узнаю, что он здесь делает, ведь обычно в этом зале никого нет, за исключением охраны».
И она решила попытаться с ним заговорить:
– Простите! А не подскажите ли вы мне, что вы тут будете делать? Неужели намечается какой-то праздник, о котором я не знала? Подскажите мне, будьте уж любезны.
Глава 10
Аврора посчитала, что обратиться к нему следует именно так, потому что боялась случайно нагрубить слуге выражением эмоциональной предвзятости в его отношении, чего она по отношению к этому человеку, конечно, не испытывала. Часто в нашем повседневном общении мы с этим сталкиваемся. Мы боимся случайно проявить не те чувства, которые испытываем на самом деле. К тому же, у неё было мало опыта общения в подобных ситуациях, ведь в современном настоящем мире, из которого она прибыла сюда, не было настолько весомой социальной иерархии, а здесь она есть. К тому же Аврора считалась во дворце богатой гостьей, хоть это было и не так на самом деле.
– Конечно подскажу: здесь состоится церемония обращения императора к важным влиятельным лицам соседних государств.
– Понятно, – ответила Аврора и пошла к двери за занавеской.
Она прошла к тому месту, где лазер уже не работал, а влажность воздуха в коридоре необъяснимым образом стала невыносимой. Аврора подошла к двери с магнитным замком и провела ключом: дверь, однако, не открылась, а из проема в стене отворился тайник. Тайник представлял собой перегородку с панелью набора символов местного языка. В тайнике лежал лист бумаги с записями о некоей задачи. Ответ этой задачи должен был быть комбинацией из пяти символов местного языка, а каждый символ был зашифрован таким образом:
"1 – эффект, отторгающий основное вещество;
2 – эффект взаимного притяжения веществ;
3 – эффект преобразования одного вещества в другое;
4 – концепция получения результата химического процесса;
5 – объектное представление структуры."
И ниже было написано: «Необходимо выявить слова, зашифрованные в каждом термине каждой строки. Комбинация символов составляется из символов полученных ответов в следующей последовательности: 6, 2, 4, 1, 4. Ответ на каждый пункт задачи должен содержать не более одного слова».
Аврора начала ломать голову над задачей, чтобы подобрать шифр к замку. Однозначно она поняла, что задача связана с химией, однако в этой науке она не имела достойных заслуг.
«Итак, что же может быть эффектом отторжения основного вещества? Эх, если бы я не прогуливала в школе химию. Даже на ум ничего не приходит. Даже на душе какой-то осадок от того, что я не знаю ответ даже на первый пункт этой задачи. Стоп! Точно, это осадок! Да, на первый вопрос ответ будет такой!» – Аврора набрала на ноутбуке первый ответ, а на второй вопрос данной задачи она самостоятельно ответить не смогла, – как не старалась, как не напрягалась, как не думала – и решила попросить помощи у слуги, которого она видела в большом зале. Она прошла обратно в зал из коридора и увидела его, протиравшим столы – естественно, слуги более низкого статуса ему в этом помогали. Аврора внимательно на него взглянула и осторожно поманила его в свою сторону рукой. Слуга практически сразу откликнулся на её жест и подошёл к ней, спросив у неё: «Чем я могу вам быть угоден?». Аврора слегка замешкалась (его тон показался ей слегка дерзким), но потом ответила: «Мне необходима ваша помощь в решении задачи. Это нужно, чтобы выполнить просьбу императора и открыть дверь в сад. Надеюсь, у вас получится» – Аврора протянула ему листок с задачей. Слуга в процессе ознакомления с информацией на листе не сказал ни слова, а затем ответил: «Я легко могу подсказать лишь два пункта, а на счёт остальных давайте подумаем вместе».
– А какие именно? – спросила Аврора, ожидая его ответ.
– Ну, второй пункт задачи – это явно магнетизм, потому что эффектом взаимного притяжения обладают только магниты разных полярностей, а третий пункт данной задачи подразумевает химическую реакцию, значит, нужный ответ – это реакция. Думаю данная версия наиболее подходящая, так как других слов, которые лучше описывают преобразование одного вещества в другое просто нет.
– А остальные ответы? Например, пункт 4, где нужно одним словом охарактеризовать концепцию результата химического процесса – это вводит меня в ступор. Я ведь не очень сильна в химии. Я бы ответила, что это реакция, однако этот ответ уже вами использован в третьем пункте. Тогда какой же будет?
– Давайте разберёмся сначала, что является химическим процессом. Что по-вашему это такое?
– Здесь я, наверное, в силах порассуждать, – ответила Аврора задумчиво, – наверняка, когда одно вещество вступает в реакцию с другим веществом, то это и есть химический процесс, однако это ещё не результат. Ведь результат наступает тогда, когда процесс подходит к концу.
– Совершенно верно, – ответил слуга, – однако, сам результат химического процесса можно назвать по-разному, поэтому здесь необходимо выявить определённую общность. При конце процесса два вещества могут образовать одно; могут образовать два вещества при условии, что одно выпадет в осадок; могут образовать при таком же подходе даже больше, особенно если при этом образуются пары, – вот она общность – все это оказание определённого взаимного эффекта в результате взаимодействия веществ друг на друга. Потому я могу предположить, что ответом на данный вопрос является: эффект.
– Отлично! – Воскликнула Аврора, – а как же объектное понимание структуры? Я, конечно, понимаю, что это может быть воображение, мечта, мысль, понимание, но вот если речь идёт о рисунке – это же представление... потому что, когда я что-то рисую, я сначала это представляю. Так что же из этого больше подходит?
– Ну, здесь просто. Вы фактически уже нашли ответ – сказал спокойно слуга – воображение и мечта – это наиболее сложные формы объектного представления, потому что человек редко представляет в своих мыслях один единственный объект, когда мечтает или фантазирует; да и как у нас появляются мечты мы до конца не понимаем, а потому это не подходит. Мысль – это простейшая форма представления, она несёт в себе глубокий смысл, однако сама по себе является простейшей, потому что, не обязательно представляется в нашем сознании в виде конкретного вещественного объекта. Мысли бывают разными и имеют самый разнообразный смысл и значение, так что все это не подходит. Я считаю, нужный ответ на данный вопрос – это выражение. Данный термин отражает возможность представления в самых различных формах, а о каких конкретно объектах идёт речь в данном вопросе мы не знаем.
– Значит, нужная комбинация к замку: «какэа»! Странно звучит, однако, надеюсь, я на этот раз открою дверь.
– Удачи вам, – ответил ей слуга и пошёл заниматься дальше уборкой зала с остальными, Аврора направилась к двери за занавеской.
С момента начала этой истории прошло уже пять дней. Аглая Митрофановна, как обычно утром, сидела на работе и составляла отчёты, волей-неволей размышляя о судьбе своей коллеги. Она обдумывала в основном вопрос: «Почему же так случилось? Почему, как только человек попадает в неприятности, он обязательно теряет все в нашем обществе?». Её действительно это мучило, просто потому что она осознавала, что человек попал в аварию и по идее должен получить помощь как от общества, так и от начальства организации, в которой он работает; вместо этого Аглая получает указание в случае болезни Авроры сроком более месяца попросить её написать заявление – это просто с её точки зрения являлось бесчеловечным поступком, несмотря даже на то, что в современном обществе это вполне нормальная тенденция: бросить человека с неполноценным здоровьем на произвол судьбы без средств к существованию. Аглая посмотрела на часы: время подходило к 14:00, и она решила пойти пообедать.
Она вошла в небольшое кафе и села за стол, который стоял рядом с окном, ощутив некоторое напряжение: она все ещё думала об этой проблеме. Естественно, решить в одиночку проблему целого общества Аглая не могла, как и не могла она просто закрыть глаза на неё: размышления её не останавливались. Она посмотрела в окно на улицу, по которой продолжали радостно идти прохожие. Ей стало не по себе от осознания того, что она возможно одна из немногих, кто это понимает, а остальным на это наплевать. Общая картина общества, в её глазах на тот момент, вырисовывалась с небольшим отличием от животного мира: разница между общественным устройством людей и животных была ею выявлена в следующей формулировке: как в природе больные животные и звери отправляются подальше от своей стаи умирать в одиночку, так и в собственном обществе Аглая увидела подобное в ситуации Авроры, попавшей в аварию – все, кроме её семьи уже были морально готовы её бросать подобным образом, хотя её травмы были не столь серьёзны. Аглаю коробило это осознание, и она чувствовала из-за этого сильную неуверенность в завтрашнем дне. Ей казалось, словно бы сама земля уходила у неё из-под ног и стула, на котором в тот момент она сидела. К ней подошла официантка и Аглая заказала латте и картошку с сэндвичем, слегка успокоившись от осознания одной из тенденций современного общества. Когда еду принесли, Аглая начала есть, поменяв тему своих размышлений.
Аглая верила, что надежда, подкреплённая твердым словом, могут изменить даже самые плачевные обстоятельства и решила поговорить с Аделаидой Викторовной, чтобы попытаться убедить её не увольнять Аврору, идя при этом наперекор общественной тенденции. Она сказала негромко:
– У меня получится! У меня обязательно получится это сделать! По крайней мере, – это все что я могу сделать. – Сказав это она набрала номер. Аделаида Викторовна тут же взяла трубку. Она уже вернулась к тому моменту с командировки, но была на выезде в другую организацию, где проводила переговоры относительно дальнейшего сотрудничества.
– Алло, я вас слушаю, – раздался голос Аделаиды из динамика мобильного.
– Алло, здравствуйте, Аделаида Викторовна. Это Аглая беспокоит. Не могли бы вы уделить мне немного времени?
– Конечно. Вы успели оформить ежедневную отчётность?
– Да, но я звоню не по этому вопросу. Я на счёт вашего решения относительно Авроры. Я понимаю, что это не моё дело, что решение ваше у меня нет права оспорить, но не могли бы вы подумать об этом ещё? Ведь её не стоит так сгоряча увольнять из-за какого-то сотрясения. Аврора хороший сотрудник и ещё долго у вас проработает. Проще дождаться выхода старого сотрудника с больничного, чем искать нового и неопытного. – Аглая произнесла все это спокойным официальным тоном, стараясь не разозлить начальницу.
– Я удивлена, что вы решились на это, – сказала она холодным голосом, – так вы решились за неё заступиться по вашей душевной доброте или потому что вы не хотите работать за двоих? Лень – это, знаете ли, тяжёлый порок. Вам необходимо все-таки понять, что я своё решение менять не буду. Она уже получила травму, а значит будет постоянно уходить на больничные и мне, как её руководителю, это не выгодно. Я всего лишь поступаю в соответствии с интересами фирмы.
– Хорошо, но я буду верить, что вы передумаете, – сказала Аглая с некоторой печалью в голосе, – что ж, спасибо, что уделили мне ваше время.
Аглая понимала, что вероятность изменения Аделаидой Викторовной своего решения невелика, однако она сказала своё слово, а потому решила верить в наилучший исход ситуации. Аглая снова тихонько сказала:
– Я верю, что даже если тебя уволят, ты найдёшь хорошую работу.
Сделав неудачную попытку помочь коллеге, Аглая решила заехать к ней в больницу после работы. Закончив есть, она вернулась назад в офис и продолжила скучный рабочий день; пока она работала она не замечала, сконцентрировав внимание на мониторе, как свет включался и выключался сам по себе с высокой скоростью – казалось, что он просто иногда мигает...
Абиг, Авет, Аветик, Аветис, Агаси и Азат отправились выполнять обещание, данное Бекеле, травмировать хирурга, который должен был делать операцию Ивану. Абиг был смуглым мужчиной с круглым лицом, чёрными достаточно длинными усами и толстыми бровями, а стрижка у него была стандартной и предельно короткой. Авет, Аветик и Аветис по иронии судьбы были тройняшками и очень походили друг на друга внешне, словно клоны: все трое были кудрявые и начисто побритые, а волосы, естественно, как у всех армян были черны как смоль, но при этом, в отличие от остальных своих товарищей, они все как один обладали достаточно смазливой внешностью. Агаси, в принципе, выглядел достаточно обычно для армянина: обычный представитель своей национальности, однако иногда его взгляд становился несколько безумным и агрессивным, при этом содержа в себе некую глупость и отстранённость, что было его особенностью, – ещё он любил носить шорты. Азат же был, в отличие от остальных, низковат ростом и вообще выглядел нежным и хрупким, словно он не мужчина вообще: настолько он был женственным; как и у всех армян, у него были чёрные глаза и волосы. Армяне притаились возле главного входа в больницу и ждали, когда выйдет врач, чтобы проследить его маршрут до дома. Они ждали порядка двух часов и, наконец, долгожданное лицо проследовало от главного входа больницы к своей машине. Армяне проследовали к своим автомобилям и тихонько поехали за ним следом. Сама больница с каркаса здания выглядела очень мрачно, словно особняк с привидениями из фильмов ужасов – только зелёные кустарники, высокие деревья и аккуратный ландшафт освежали общий пейзаж перед этим мрачным зданием. Отъехав от этого здания, компания армян так осторожно и следовала за хирургом вплоть до его дома. Затем, они оставили машину, не доезжая до того места где врач остановился – он не заметил слежки и спокойно вышел из машины. Когда человек дошёл до своего подъезда и собирался было открыть дверь, его сильно ударили сзади по затылку и что-то в нём хрустнуло – это Авет подбежал к нему сзади и ударил его бейсбольной битой: да так сильно, что позвонок в шее хирурга вылетел и он заметил это, услышав характерный хруст. Остальные видя, что тот упал замертво, но ещё был жив, просто ничего не стали больше делать и поманили Авета назад к машине. Ведь убивать этого мужчину не было их целью, а целью являлось создать ему травму, достаточную для того, чтобы он не был в состоянии оперировать Ивана. Так армяне и уехали с холодными глазами, и никто не засвидетельствовал произошедшее, а несчастный хирург так и валялся у подъезда полумёртвый и парализованный до тех самых пор, пока не вышла какая-то женщина средних лет и не нашла его. Она, увидев его лежащим у подъезда, сначала подумала, что он пьяный, и пнула его небрежно ногой, чтобы он встал. Однако мужчина даже пошевелиться не мог, но начал приходить в сознание и все понимать. Женщина взглянула на него, слегка наклонилась и проверила пульс: сердце билось, но она поняла, что он явно не в лучшем состоянии и спросила:
