Текст книги "Блондинки с Терры (СИ)"

Автор книги: Анна Митро

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

‒ А почему придушенного?

‒ Джаспер – воздушный дракон, как бы это странно не звучало. Его главная стихия воздух. Так же как моя – огонь. А у Эдвина, пары Светы, вода.

‒ Знаешь, я думал те, кто владеет магией огня, вспыльчивые и экспрессивные, но ты настолько уравновешенная, что меня – земного это поражает.

‒ Огненные всегда стараются контролировать свои эмоции. Наша магия идет от них. Не хотелось бы после каждой вспышки ярости или других чувств собирать головешки дома и пепел виновника.

‒ Да уж. Обещаю как можно меньше подавать тебе поводов для расстройства, ‒ я обнял свою любимую, и на сердце стало легче.

А ночью прилетел Еремит. И расстроил меня тем, что у нас нет возможности связаться со Светой, пока ей самой это не взбредет в голову, связь с зеркальными получалась односторонней и зависела от них и магических способностей второй стороны. Дед Истер взял командование на себя, разделил нашу небольшую армию на двенадцать частей, по дракону на каждую, через лес должны были двигаться на небольшом расстоянии, что бы была доступна ментальная связь. Жаль, что она не работает на большом расстоянии. Как бы я хотел связаться сейчас с девочками. Меня терзали смутные сомнения, что у них не все так гладко, как хотелось бы.

Часть вторая. Глава восьмая или никогда ещё Штирлиц не был так близок к провалу

«Шел бы ты… к точке эвакуации!»

К/Ф «Миссия невыполнима. Протокол Фантом»

Катя

После «ночного» разговора со Светой с одной стороны стало легче – я знала, что с ней все в порядке, с другой – волнительно, так как не известно, надолго ли. Мой план: взорвать все к чертям собачьим, когда Матриарх снова придет к нам, конечно одобрили. Но потом назадавали кучу вопросов, например, самоубийца ли я или хочу еще пожить? Тут до меня дошло, что даже, если нас не зацепит взрывом, а такое невозможно, то сверху рухнет потолок. Стратег из меня получился аховый. А взрывать малым количество решетку и бегать потом по всему подземелью, толи за темной матушкой дроу, толи от нее, тоже смущало большим количеством «но». Так и сидели мы, ни кто нас не пытал, но и не кормил, и вообще не приходил. Такое ощущение, как будто о нас забыли. От скуки мы заполнили морским боем наши шконки полностью и, когда лепить поля было уже некуда, ломали голову над новым занятием. Вернее ломала я. Наши кандалы. Моя магия становилась все доступнее с каждым разом. Складывалось ощущение, что драконий огонь прожигал в них антимагическую составляющую, как термит прожигает металл. Делать это приходилось втихаря, прячась в дальний угол, что бы ненароком никто не увидел снаружи камеры, если все же за нами наблюдают. Бен удивлялся моей паранойе, но никак не комментировал. Не знаю, сколько часов было убито таким образом, но наконец браслетики слетели с моих рук, тихо звякнув о лавку, а я довольная потерла руки. И сразу почувствовала себя всемогущей. С полным доступом к магическим нитям освободить ребят было делом на полчаса. Теперь у нас есть большой козырь. Но мы договорились нацепить их обратно, если придут «посетители». Пока не зачем знать им о наших возможностях, ведь никакого гениального плана о побеге и дальнейших действиях пока нет. Но никто не приходил, а запасы подходили к концу, вода уже давно кончилась, когда вдруг послышались гулкие шаги и мы увидели наших предателей.

‒ Не сдохли еще от голода? Великая мать велела принести вам, чтобы не загнулись до церемонии, ‒ под прутьями пролетела котомка и большая фляга. ‒ Цените, ходить сюда чаще, чем раз в день мы не намерены, ‒ и, посмотрев на нас презрительными взглядами, псевдосветлые ушли.

Гала подтянула мешок, в нем обнаружилось вяленое мясо и хлеб. Неплохо. Это лучше чем бурда именуемая кашей в книгах. Ну и водичке мы тоже обрадовались, как говорится – люди мы не гордые… Да и слова о том, что приходить будут еще тоже дали надежду на то, что у нас есть еще время.

Света

С утра я первым делом наведалась к брату и рассказала о том, что Катя с Беном в плену. Предупредили наших воинов о вероятности «тактического отступления», вернее побега. Надо бы узнать еще у Кела, как часто они связываются с матерью. А то наше посольство может быть коротким и кончиться так же быстро, как и Катюхина миссия. Причем там же. Но на завтраке княжеская чета обнаружилась в полном составе. Теперь придется положиться на волю случая.

‒ Доброе утро, Княгиня, как ваше самочувствие?

‒ Доброе утро, спасибо, вчера малышка была очень активной, буквально не давала ступить шагу. Как прошел вчерашний день?

‒ Надеюсь, это эпизодическое явление и больше девочка не будет так сильно буянить. Маме тоже нужен отдых, ‒ последние слова я буквально пропела, ментально призывая дочку Кела побушевать еще хотя бы денек. ‒ Князь вчера нам показал сад, замечательное место, я слышала, что беременным полезно гулять на свежем воздухе, может быть нам прогуляться после завтрака?

‒ Это замечательная идея, ‒ видимо Салвен все же недоставало движения, и она обрадовалась прогулке, в этот момент я даже пожалела ее, пусть она враг и очень опасный.

На прогулке я буквально схватила темную за руку и потащила по саду прочь от мужчин, мотивируя, что некоторые «женские штучки» им лучше не слышать и оказавшись подальше, стала выспрашивать о зачатии, беременности и родах. На самом деле все это меня мало интересовало, но нужно было дать время Туру, что бы он рассказал о нашей проблеме Князю.

‒ Ну как?

‒ У них связь завтра перед обедом. Кел думает, что нам, возможно, не стоит дожидаться окончания их с матушкой разговора. Если она знает, что Катя – Минелтор…

‒ А думаю, она знает и нам пора упаковывать вещи.

‒ Как я рад, что у меня такая понятливая сестренка.

‒ Вопрос как линять, остается открытым.

‒ Что делать?

‒ Линять, ну то есть смываться, короче удирать.

‒ Ну и выражения у тебя порой. Совсем не княжеские, дорогая.

‒ Да и княжна из меня липовая, дорогой.

‒ Какая?

‒ Да не важно, ‒ расхохоталась я. ‒ У меня есть идея.

За ужином Салвен сказала нам, что завтра до обеда ни кто из княжеской четы не сможет уделить нам время. На что я ответила, что имею желание прогуляться по городу. И получила величайшее дозволение. И чертову охрану. Вот только ее мне не хватало. Теперь придумывать, как отделаться от темной стражи. Хорошо, что часть вещей я с собой не брала. Самую практичную часть. Так что бежать можно и налегке – о платьях я не пожалею, в бою можно будет и без них обойтись.

Часа в два ночи я поняла, что волнуюсь так сильно, что все попытки уснуть проваливаются с треском, и решила провести время с пользой – ‒ помедитировать. В последний раз у меня получилось дотянуться до своей подпространственной сущности, но не удалось вытянуть ее наружу. Да и в замке опасно это было делать, не приведи небо, обернусь, и пострадают люди, вернее эльфы. Вот и сейчас я уже гладила воображаемую пресмыкающуюся сущность, когда почувствовала странный ветерок, закружившийся вокруг меня, и потеряла контроль, смерч закружил еще сильнее, мне показалось, что разум отделяется от тела, из горла вырвался толи крик, толи карканье, и пришла в себя я, шлепнувшись на попу, посреди бардака. А в комнату тут же ворвались мои бравые защитники. Парней успокоила и с их помощью привела покои в надлежащий вид. А за окном уже рассвело. Странно, после медитации ни то, что спать не хочется, а наоборот, как будто бодрости прибавилось. Так что завтрак и время до прогулки прошли в хорошем настроении, но когда настал момент выхода в город, ручки стали потеть. Свою охрану мы взяли с собой, мотивировав, тем, что это же не наши личные покои и доверяем хозяевам безгранично. Ага, черта с два. Но Салвен, не только подложила свинью в виде гвардейцев, но и гида нам выделила – темную эльфийку. Судя по ее осанке, та еще воительница, а зная ушлых дроу, то еще и магичка неслабая. А дальше началось, посмотрите налево, посмотрите направо. «Экскурсоводша» так же упорно заворачивала в сторону дворца, как мы пытались максимально отдалиться от него. Но вот пришел час икс. Сейчас княжеская чета узнает от Матриарха, что она поймала диверсантов, и вероятно, что мы ‒ шпионы. А минуты утекают, как вода, и эта темная, будь она неладна, подмечает все наши маневры и не оставляет и капли надежды вырваться отсюда хоть с малой кровью. Тур подал знак воинам: «А вы не подскажете, есть ли здесь городская библиотека?». Вот кто меня просил пересказывать «Операцию Ы»? Наши парни очень ловко и совсем не подозрительно перегруппировались, так что вроде и рассредоточены, но при этом отделили нас от сопровождающих. Только дровка осталась рядом, что с ней делать, до сих пор не понятно. Тут послышался стук копыт, из-за поворота вылетела кавалькада всадников во главе с Княгиней. Я перешла на магическое зрение и потянулась за нитями. Тур без зазрений совести тюкнул нашу гидину по затылку, стоило ей отвлечься на вновь прибывших. А вокруг меня как ночью развернулся торнадо, он был удивительным, как щит, укрывая своих, темных раскидывал по сторонам, а главное, в нем растворялись и файрболы, и булыжники с мостовой, и стрелы. А потом стало больно. Я упала на четвереньки и уже не смотрела ни куда, только в пол. У меня ломало каждую косточку, все двести шесть штук, тело пронзила невообразимая боль, словно разрывало на атомы, а вместо крика во все легкие раздался страшный рык. С ним боль прошла и наступила тишина, в которой послышались тихие слова Салвен: «Что за ратх? Тагникзур?». А вот могла бы и не выражаться, в смысле не все тут темное наречие знают. И вообще, чего все замерли как каменные истуканы? Я попыталась развернуться, но тут до меня дошло, все кто меня окружал, стали меньше. Намного. Ну, дом подо мной не вырос, дерево тоже. Ноги мои, что с моими ногами, у меня хвост? Крылья? Автоматически ими помахала. Потом пока все не опомнились, пошевелила хвостом, вроде тело контролирую нормально, воздушными потоками подхватила всех своих и поскакала прочь. А силенок в этом облике много, намного больше, чем в двуногом. В след мне полетели огонь и стрелы. Парней пришлось перекинуть на спину, так конечно медленнее, но они могли отстреливаться. Взлетать было страшно, все же и первый раз, и с ценным грузом, и под вражеским огнем, но надо. Я распахнула крылья, чувствуя себя коровой на льду, сделала пару взмахов, и, кинув несколько воздушных нитей под крылья, начала подниматься. Это потрясающее чувство. Если бы еще периодически мне не подпаливали хвост, смогла бы им насладиться. А пока я давала деру в сторону порта, теша себя надеждой, что когда-нибудь покружусь над этим городом вместе с Эдвином.

Часть вторая. Глава девятая или вот, новый поворот

«Ты не знакома с моей семьей.

Ты даже не представляешь,

во что ты ввязалась!»

К/Ф «Секс по дружбе»

Катя

Нас и вправду кормили, раз в день. Но вот проблему с отходами жизнедеятельности тут не хотели решать, а между прочим, нас тут четыре персоны. Один сердобольный, насколько это возможно для охранника тюрьмы, сказал, что раньше там был затвор, открывающий дырочку в которую должно утекать все, ну в общем все. Химик нашел этот затвор и открыл, но на просьбу принести нам водички для смывания, страж послал нас глубже, чем мы уже были.

И так грустно стало, даже мысли о возможной кончине отошли на второй план, хотелось помыться, подышать свежим воздухом под солнышком, я бы даже на траве согласилась поспать. Что делают русские, когда им грустно, правильно, пьют и поют. Пить было нечего. А я знала пару куплетов арий из «Князя Игоря»

 
Ни сна, ни отдыха измученной душе,
Мне ночь не шлёт отрады и забвенья,
Всё прошлое я вновь переживаю
Один в тиши ночей…
В коридоре послышались тихие шаги, но идущий затаился.
Погибло всё: и честь моя, и слава,
Позором стал я для земли родной:
Плен! Постыдный плен!
Вот удел отныне мой,
Да мысль, что все винят меня.
О, дайте, дайте мне свободу!
Я мой позор сумею искупить.
Спасу я честь свою и славу,
Я Русь от недруга спасу! (Опера «Князь Игорь» А.П. Бородин)
 

‒ Кто это, Русь? ‒ покрепче обнял меня Бен.

‒ Это не кто, это что. Это моя страна на заре своего появления. Даже не страна – земля. Потом она стала Российской Империей, Советским Союзом, Российской Федерацией. Но это все слова, земля так и осталась русской. И пусть многие территории отделились от нас и сейчас самостоятельные да проклинают мою родину, глупые они. Мы все – Русь, были, есть и будем.

‒ Переживаешь?

‒ Бен, я там родилась, и вряд ли туда вернусь, а здесь хоть и жили мои предки, не родина, пусть и нравится.

‒ Споешь еще?

‒ Хорошо, но из этой же оперы, ‒ я уселась поудобнее и затянула:

 
Улетай на крыльях ветра
Ты в край родной, родная песня наша,
Туда, где мы тебя свободно пели,
Где было так привольно нам с тобою.
Там, под знойным небом, негой воздух полон,
Там под говор моря дремлют горы в облаках.
Там так ярко солнце светит,
Родные горы светом заливая,
В долинах пышно розы расцветают,
И соловьи поют в лесах зелёных;
И сладкий виноград растёт.
Там тебе привольней, песня…
Ты туда и улетай! (Опера «Князь Игорь» А.П. Бородин)
 

За решеткой вновь послышалась возня. Я встала с лавки и подошла к прутьям.

‒ Кто здесь? Не бойся, мы безоружны, ‒ неудачная шутка. ‒ Даже покусать не можем, за решеткой сидим.

Под свет фонаря вышла девушка, вернее девочка. На вид, лет шестнадцать, хотя с их эльфийским возрастом сложно разобраться. Невысокая, очень худая, смуглая, темноволосая, обычная.

‒ Здравствуйте. Вы красиво поете. Только грустно.

‒ И тебе здравствуй. Спасибо, есть причины, ‒ я развела руки в стороны, указывая на стены камеры. ‒ Мама тебе разрешает по темным подземельям и тюрьмам шататься? Смотри, влетит по пятое число.

‒ Мама как-то не очень интересуется своей младшей дочерью, видите ли меня Стефания не признала, дар у меня – целительский, ‒ зло выдала темная, а затем поинтересовалась. ‒ А по пятое число это как?

‒ Ну как, ‒ я выразительно ткнула на ремень и пятую точку.

‒ Это что же за извращенства такие, ‒ мелкая прикрыла рот рукой.

‒ Да нет, это экзекуция в воспитательных целях. Как зовут тебя, чудо темное?

‒ Эднальта, но можно просто Эдна.

‒ Очень приятно, а меня Кэт. Или Катя.

‒ Я знаю, слышала, как мама говорила про вас с женой брата. Мне захотелось увидеть настоящих светлых.

‒ Вот они мы, во всей красе ‒ пару недель не мытые, не чесанные и без смены одежды. За решеткой. Зато с вместе. Нравится?

‒ Нет. А еще я слышала, что вас в жертву принесут. Но ведь это не правильно, приносить в жертву разумных существ? Мама ничего слышать не хочет. Мне кажется на ней проклятье.

‒ Кто знает, может безумство Мориэн передается каким-то избирательным образом ее потомкам.

‒ А кто такая Мориэн?

Пришлось рассказывать легенду об изгнании темных эльфов в подземелье. И то, что я не хотела войны, а хотела предложить им вернуться наверх, тем, кто захочет, но только наверху пришлось бы подчиняться законам тех лесов, в которые они пришли. Девочка долго не могла произнести ни слова, а потом поразила нас всех.

‒ А если я помогу вам сбежать, возьмете меня с собой?

Чем вызвала бурную дискуссию в нашей команде. Не хотелось доверять первому встречному, тем более ребенку той, что нас собирается препарировать, о чем мы и сказали в ответ.

‒ Я принесу клятву о том, что не нанесу вреда.

Это вызвало еще один виток споров, но уже на счет того, как должна звучать эта клятва.

После взаимных клятв, на этом настояла Гала, так как ей было жаль девочку, с разницей в том что ее клятва давала безопасность и нашим друзьям-родственникам, а наша ограждала лишь ее.

‒ Давайте, я вам пока воды принесу, умоетесь и смоете эту гадость?

‒ Спасительница, ‒ бросился на колени Химик, а мы все засмеялись.

‒ Но только ты еще споешь?

‒ Конечно, спою. Потом расскажешь менестрелям, что была та, которая пела за воду. Следующий час мы пытались отскрести хоть чуть-чуть грязь и вычистить отхожее место. С песнями. Настроение неуклонно ползло вверх.

Света

Я визжала, от страха и от восторга одновременно, когда в голове раздался голос: «Света?».

‒ Эдвин! Я лечу! ‒ пыталась я прокричать, но горло дракона не приспособлено под слова, но парень услышал мои мысли.

‒ Подлетай к кораблю и, потянувшись в подпространство, представляй себя в эльфийском облике. Мы тебя поймаем.

‒ Погоди, у меня на борту пассажиры.

Я пролетела максимально близко к палубе, воины с Туром, как обезьянки-десантники поспрыгивали с меня и повисли, кто на ванте, кто на краспице. Заложив еще один вираж, потянулась в подпространстве к нитям и представила себя двуногую и бескрылую, тут же почувствовав волну боли, но уже меньшую, чем в первый раз, и приземлилась в вовремя подставленные объятия, повалив Эда на пол.

‒ Рад тебя видеть. Особенно мне нравится, как мы здороваемся.

Он подозрительно ухмылялся, поглаживая меня по филейной части. Голой!

‒ А где одежда? ‒ взвизгнула я и попыталась вскочить.

‒ Ты ее не представила, этому еще надо поучиться, как и приземлениям, ‒ тут на меня опустился чей-то плащ и мы встали.

‒ Что случилось?

‒ Ой, нас раскрыли. Катя в плену. Нам надо срочно уплывать. Форы часа полтора, тем более тут охрана.

Подбежавший капитан уже отдавал приказы. А в нас полетели первые стрелы. Подошел Феарир.

‒ Нам придется сражаться. Уплыть мы уже не успеем. Вернее пока мы наберем нужную скорость, нас утыкают стрелами…

‒ Как ежиков, ‒ закончила за него фразу и задумалась. У нас есть три корабля, три с половиной дракона и могучая кучка воинов. Для боя хватит, а для локальной войнушки маловато. Все ждали почему-то решения не Тура, моего, пауза затягивалась, как вдруг на палубе из ниоткуда появился Талаэр, а над мачтами закружили драконы.

‒ Чего ждете? Отплывайте к тому берегу. Там наши, ‒ это он уже сказал, пытаясь вырваться из моих цепких рук.

‒ Брат, ты не представляешь, как я рад тебя видеть, ‒ Тур присоединился к нам.

Талаэр

Мы наблюдали за портом с другого берега, когда Еремит услышал Свету и Эдвин сказал ему о том, что ситуация накаляется. Родственник моей будущей жены долго не раздумывал, указал мне на дерево, а сам слевитировал чуть выше крон и обернулся, тут же воздушными потоками усадил меня, уже покачивающегося на верхних ветвях, себе на загривок и рванул к кораблям.

Я был очень рад видеть брата и Свету ‒ словно гора с плеч свалились. Но пока мы переплывали реку, они рассказали о Бене с Катей. И груз вернулся обратно. Я ведь т вправду обрел в ней сестру, такую, настоящую, которая в любой битве будет бок о бок стоять. И теперь могу потерять.

С этой стороны причала не было, корабли просто кинули якорь, команды, и часть воинов остались на них, остальные подтянулись к береговой линии и рассредоточились по лесу небольшими отрядами. Темные потоптались на причале и скрылись в деревьях. Вечерело. Мы в спешке выставляли охранные плетения, распределяли дежурства, но предусмотреть все невозможно.

Дроу пришли ночью, они попытались взять нас в кольцо, но не рассчитали силы, у них не было такой армии, как у нас. С ними были волколаки и светлые дроу, поэтому в темноте, в лесу трудно было разглядывать лица, наши воины растерялись и не сразу ответили на атаку, побоявшись попасть на своих же, но ненадолго. Через полчаса боя я потерял в Истер и брата. Хорошо, что Света осталась с Эдвином на корабле – ей надо было восстановиться после первого оборота. Хоть за нее спокоен буду. Волосы растрепались и лезли в глаза, липли на лоб, не от пота, кто-то рассек мне бровь, достал кончиком меча, за это остался без головы. А с рассветом противник растаял, как туман, утащив за собой убитых. Только трупы волков остались никому не нужны, видимо, слишком тяжелые. Началось долгое утро, нужно было отдать честь погибшим, собрать раненых, распределить их на тех, кто исцелится самостоятельно, и тех, кому нужна помощь лекаря.

Ближе к обеду, наконец, заполыхали погребальные костры, к счастью их было немного, всего несколько десятков. Но Истер я так и не нашел, Еремит поднял драконов в небо, оглядеть сверху, может просто разминулись, когда ко мне подбежал целитель.

‒ Княжич, там, у раненого есть информация по поводу вашей невесты.

Я рванул у лекарским палаткам, парень лежал с обмотанной головой и перевязанной грудью.

‒ Мы бы залечили его, но сначала нужно вытянуть яд из раны, говорить может, только слаб очень – отрава выматывает.

‒ Княжич,… я… не смог… ее спасти… Они забрали… напали сзади, ‒ он сказал и обмяк, прикрыв глаза.

‒ Еще сутки вряд ли чего-то от него добьетесь.

‒ Сутки? ‒ почти закричал я, боец дернулся. ‒ Лежи, ладно, это все же какая-то информация, отдыхай, ты молодец, что выжил, кольцо Нуитиэль показывало, что все живы, значит пока можно глубоко вздохнуть. Впереди или переговоры, или война. За свою единственную я дойду до гор и сравняю их с землей.