Текст книги "Мой любимый Тёмный Ангел (СИ)"

Автор книги: Анна Кривенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 7. Страшный пленник...

Провинция Тиаполь. Особняк, затерянный в горах…

Доктор Чиль Лихон с восторгом рассматривал полупрозрачную жидкость в небольшой колбе и не мог поверить своим глазам.

– Гарт! – позвал он своего товарища. – Гарт, сюда!!!

Из соседней комнаты послышалось недовольное ворчание, но когда в проходе появилось помятое лицо, Чиль закричал еще громче:

– Ты не поверишь! У нас получилось!!!

– Что получилось? – буркнул Гарт Шрейзер, заправляя в штаны края рубашки. – Ты смог наконец-то отличить правую руку от левой?

Доктор Лихон не заметил подколки, продолжая восторженно пялиться на колбу.

– Нет, у нас получилось добыть вакцину!!! Я использовал кровь того мальчишки-зоннёна, которую мы вчера разморозили. И сработало!!!

Доктор Шрейзер сразу же посерьезнел и метнулся к товарищу.

– Ты уже протестировал ее через искина?

– Да, и тот подтверждает: вакцина получилась даже лучше, чем мы хотели! Это же просто… победа!!!

Чиль Лихон готов был захлебнуться от восторга.

В глазах Гарта, наоборот, забрезжило что-то крайне холодное и расчетливое. Он несколько мгновений о чем-то напряженно думал, после чего твердо заявил:

– Мы должны найти этого парня. Любой ценой!!! Я сегодня же сообщу заказчику обо всех перспективах, и уверен, что он подключит к поискам все свои ресурсы.

– Думаешь, мальчишка еще в Ширлеоне? – Чиль наконец оторвался от созерцания драгоценной жидкости.

– Мне передали отчет из столичной полиции. Они ищут его в Геоне. Значит, его там видели…

– Как он вообще смог выжить? – выдохнул Лихон задумчиво, водружая колбу на место. – Я был уверен, что он еще слишком слаб.

Глаза Гарта Шрейзера опасно сверкнули…

– Мы ошиблись. Он очень силен. И он будет нашим!!!

***

Энджел с удовольствием поглощал кашу с томатной подливкой, которую Лиана полчаса назад принесла из академической столовой. Салат он тоже съел, а вот к газировке не притронулся.

Девушка с умилением наблюдала, как парнишка поглощает двойную порцию самой обычной и даже посредственной еды, стараясь сдерживать настырное чувство жалости.

Он явно голодал. Так может есть только человек, который жил впроголодь.

Стоп! Ему же нельзя есть слишком много!!!!

До нее запоздало дошло, что после голодовки следует есть понемногу, и она, растерявшись, накрыла пуку Энджела ладонью, пытаясь мягко его остановить.

– Пока, пожалуй, хватит…

Парень вздрогнул и поднял на нее ошеломленный взгляд.

Замер, словно чего-то испугавшись, а в глазах его на мгновение мелькнуло что-то пугающее.

Лиана замерла вместе с ним. Атмосфера в комнате мгновенно накалилась, у девушки волосы на затылке встали дыбом. Но потом она очнулась и с ужасом отдернула руку.

Проклятье! Она опять забыла!!!

Застонала, коря себя за повальную глупость и невнимательность. Она слишком привыкла к тактильному контакту, чтобы так просто отказаться от вбитых в мозг инстинктов. Родители постоянно ее обнимали, целовали, утешали через поглаживания и ласковые прикосновения. В приюте, конечно, подобного было поменьше, но одна из воспитательниц ее любила и тоже не скупилась на ласку.

А потом в жизни Лианы появились малыши. Малыши-беженцы, к которым она ездила каждый месяц. Многие из них остались сиротами, поэтому девушка их искренне и трепетно любила. Уж в этой толпе веселых галдящих созданий прикосновения играли едва ли не самую главную роль. Лиана привыкла поглаживанием показывать нежность, объятьями радость и поддержку. Это у нее в крови!

И вот теперь она должна срочно прекратить это делать, хотя всё сердце тянется к этому побитому жизнью мальчишке, словно к побратиму, которому срочно нужно помочь.

С жутким стыдом подняв взгляд, девушка произнесла:

– Извини! Я обещала тебя не трогать, но снова и снова нарушаю свои обещания. Мне очень стыдно…

Энджел смутился.

– Я… я не сержусь, – проговорил он, запинаясь, – просто… эти прикосновения…

– Не надо, не объясняй, – с жаром прервала его Лиана. – Не важно, что заставляет тебя так реагировать! Это уже всё в прошлом. Я верю, что однажды смогу держать тебя за руку свободно и легко, но сейчас ОЧЕНЬ буду стараться не прикасаться к тебе больше!

Она выпалила эту тираду с таким блеском в глазах, что Энджел засмотрелся. Его сердце застучало сильнее, в душе разлилась странное, но приятное чувство… восхищения.

Она удивительная… – подумал он. – Ее душа чиста и широка, как Океан Согласия…

Стоп! Что такое Океан Согласия?

Перед глазами вспыхнула картинка величественных волн, накатывающих на берег под светом двух лун.

Это... воспоминания?

Как ему хотелось ухватить их и не отпускать, пока не размотается весь кубок погребенного внутри прошлого. Что там еще? Что он может вспомнить дальше? Горы? Леса? Города? Родных, наконец???

Энджел так глубоко погрузился в себя, что перестал реагировать на аккуратные вопросы Лианы.

Девушка выдохнула и тоскливо посмотрела в прекрасное и удивительно одухотворённое лицо своего нового друга.

Она немного лукавила, когда говорила, что однажды сможет к нему прикасаться. Не сможет, потому что скоро он исчезнет из ее жизни навсегда. Она отведет его в лагерь беженцев, где ему дадут всё необходимое для жизни, а потом вообще отправят в любую точку Ишира, куда он только захочет. Сейчас для всех сайганцев действует очень мощная программа поддержки от правительства. Для сатуирцев в своё время никто нечего подобного не делал. Их разогнали по Иширу, как стаю бродячих собак, и никому не было никакого дела до судеб этих несчастных.

Выдохнула.

Ладно, хватит о грустном.

Если позволять себе грустить, то не останется сил жить…

***

Энджел едва не выпустил наружу своего жуткого зверя. Каждое прикосновение Лианы заставляло его вздрагивать и… желать. Желать еще и еще этих прикосновений, словно внутри него сидел ненасытный монстр.

Стало противно. Пришлось опустить глаза, чтобы не выдать той бури чувств, что бушевала в груди.

Что с ним такое? Что ОН такое???

Почему-то мальчишке казалось, что таким он был не всегда...

На мягкий матрац Энджел укладывался с легкой опаской. Не привык к такому. Но ощущения ему понравились, и он, изморенный многочисленными злоключениями, мгновенно уснул.

Снилось ему что-то тяжелое, но конкретных образов парень ухватить не смог. Только мука, страх, отчаяние, а потом и апатия владели его естеством по очереди.

Настойчивый звон заставил его проснуться и резко присесть.

С соседней кровати с трудом поднялась Лиана. Ее темные волосы были забавно всколочены, глаза не желали открываться. Она начала что-то неразборчиво бормотать, а потом с трудом поплелась в ванную комнату.

Энджел облегченно выдохнул.

С ней хорошо. Просто находиться рядом…

Утро получилось немного сумасшедшим. Лиана быстро собиралась на занятия, по ходу объясняя Энджелу, что ему нужно тихонько сидеть в комнате и никуда не выходить. Она оставила ему целый пакет сладостей, показала, как пользоваться чайником и, пообещав в обед принести чего-нибудь горячего, упорхнула на занятия.

Парень с удовольствием позавтракал, почувствовав, как прибавилось сил. Одежда, которую Лиана вчера постирала и высушила за пятнадцать минут, очень приятно пахла. Кстати, уходя, она оставила ему щетку для волос, смущенно предложив привести в порядок шевелюру.

Именно с этого Энджел решил начать.

Найдя на одной из стен большое зеркало, парень придирчиво взглянул на себя. Удивился. На самом деле он редко видел свое отражение. Показался себе блеклым и неприятным, но потом отмахнулся и попытался провести щеткой по волосам.

Спутанные пряди отказывались выравниваться, и он измучился с ними настолько, что в порыве раздражения потянулся к ножницам, лежащим на полке.

Но потом передумал. Что-то остановило его. Словно волосы были для него… священны? Это слово всплыло в памяти само собою, но что оно значило, он понимал смутно. Решив унять разбушевавшиеся чувства, Энджел закончил расчёсываться и отправился к окну.

Двор Академии был настолько полон, что показался одной из оживленных улиц этого города. Некоторое время парень наблюдал за разношерстной толпой студентов, после чего заскучал и…

Замер.

Стойкое и яркое ощущение, резко появившееся в его ментальном поле, заставило вздрогнуть.

Боль. Он почувствовал боль. Причем, чужую, но такую глубокую, что содрогнулся от неё. А еще ненависть. Огромную и просто невыносимую.

Какое-то живое существо в жутких муках вопило в ментальное пространство, и Энджел не выдержал.

Это было превыше него. Ведь что-то внутри откликнулось, потянулось навстречу, не смогло остаться равнодушным.

Несмотря на то, что он обещал Лиане никуда не выходить, он с легкостью вошел в подпространство и мгновенно исчез из комнаты.

Вынырнул в совершенно темном и сыром подвале. Воздух здесь был прогорклый, отчаянно воняло плесенью, с потолка капала вода. Кирпичные стены были покрыты мхом, а местами какой-то мерзкой слизью.

Энджел не почувствовал никакого дискомфорта. Его разум и чувства были наполнены еще более усилившимися воплями неизвестного существа. Причем, вопило оно исключительно ментально, тогда как в физическом мире ничего подобного слышно не было.

Эйнджел поежился и уверенно пошел вперед. Зрение быстро приспособилось к мраку, и он стал легко различать грязный пол под ногами.

Правда, обут был в домашние тапочки с кошачьим мордашками, которые ему дала Лиана, но спасать их было уже поздно.

Через пару десятков шагов он услышал первые звуки – чей-то приглушенный смех, потом стоны и самый настоящий рык. Уловив направление, парень телепортировался снова и вынырнул перед выщербленной бетонной аркой, которая была входом в большое и просторное помещение, освещенное тусклыми лампочками по периметру потолка.

Энджел уклонился в тень, после чего аккуратно продвинулся дальше и выглянул из своего убежища.

На стене, обвешанное цепями, висело тело. Тело могучее и откровенно страшное. Это существо не было человеком, хотя в какой-то степени его напоминало.

Саалонец! Это слово в памяти Энджела всплыло само собою. Его пробрало таким ужасом, что задрожали все конечности. Жуткое мерзкое существо с мордой вместо лица. Безволосое, красноглазое, с пастью вместо рта – оно заставило парнишку скрутиться на полу в откровенной панике.

Что-то в его прошлой жизни было связано с таким, как этот монстр. Что-то ужасное, отвратительное, невыносимое…

Но Энджел скрепился. Даже, можно сказать, возмутился и заставил себя сбросить с души парализующий страх.

Существо не имело на теле одежды, кроме разорванных в клочья штанов. Оно отчаянно напрягало могучие мышцы, пытаясь уклониться от раскаленного прута, которым его тыкали трое парней в студенческой форме ИВВА. Они-то и посмеивались, выкрикивая оскорбительные реплики и вызывая саалонца на бой.

Репитилод не мог ответить на этот нелепый и трусливый вызов. Он был скован по рукам и ногам очень крепкими и толстыми цепями, а рот его, в котором скрывались острые зубы, был заклеен непрозрачной клейкой лентой.

– Что, мерзкая ящерица! Не нравится запах горелой шкуры? – продолжал веселиться один из парней, опуская остывший прут в металлическое ведро, из которого валил дым. Похоже, он снова разогревал орудие пытки, предвкушая очередной мучительный стон. – А нечего было прилетать на нашу планету и что-то тут вынюхивать!!! Самое лучшее, что ты можешь сделать для искупления своей вины, это сдохнуть, ты понял???

С этими словами парень снова прижег саалонцу обнажённую грудь, и его серая кожа зашипела, а сам рептилод забился в конвульсиях от боли.

Энджел закрыл уши, не вынося больше воплей, разрывающих его ментальное поле. Саалонец жутко страдал, и ощущать его чувства было невыносимо.

«Помоги мне… – вдруг услышал он в разуме слабый умоляющий голос. – Пожалуйста, помоги…»

Энджел встрепенулся. Что-то в нем напряглось, взбудоражилось, попёрло наружу. Что-то отозвалось и властно потребовало помочь несмотря ни на что.

Ногти выросли во мгновение ока, резко отросшие резцы укололи язык, глаза полыхнули сперва желтым, а потом и красным цветом, и Энджел мгновенно растерял все свои сомнения и страх.

Разум заволокло пеленой, мысли перестали течь в прежнем русле, и парень очень четко осознал: этот саалонец ему не чужой…

Глава 8. Воплощение Шейхеда...

Перекошенные лица, вытаращенные глаза – трое студентов, еще минуту назад так смело издевающиеся над рептилоидом, теперь были похожи на сумасшедших. Энджел одним взмахом руки сковал их телекинезом, причем, он совершенно не вникал в то, как это сделал. Просто сделал и всё. Как будто в прошлом совершал подобное огромное множество раз.

Он медленно вышел из тени навстречу жуткому пленнику, и шорох его шагов прозвучал как никогда зловеще.

Наверное, в этот момент он казался темным ангелом возмездия с красными, как у вампира глазами, отросшими черными когтями на изящных ладонях и копной развевающихся позади длинных золотых волос. Единственной деталью, которая напрочь портила впечатление, были пушистые домашние тапочки с мордочками котят, но до смерти перепуганные студенты вряд ли обратили на них внимание. Они были скованы невидимой силой и едва могли дышать. Их глазные яблоки вращались, рты были приоткрыты и жадно вдыхали воздух, как будто всем троим не хватало дыхания.

Саалонец на стене встрепенулся и напряг могучие мышцы. Цепи, естественно, не поддались, и своим движением он лишь заставил еще больше кровоточить многочисленные раны на теле.

Энджел не смотрел на бледных студентов, словно ему было на них наплевать. Он рассматривал странную и пугающую внешность рептилоида, больше не испытывая перед ним того ужаса, что обуял его ранее. Просто потому, что внутри мальчишки проснулся кто-то другой.

Этот «другой» был бесстрашным, любопытным и немного циничным. Саалонец не вызывал в нем чрезмерно родственных чувств, однако… навязчивое ощущение глубокой связи с ним заставляло так или иначе прийти на помощь.

Почему они связаны? Ведь они такие разные!

Впрочем, когти, отросшие зубы, красные глаза – всё намекало на то, что между огромной ящерицей и золотоволосым подростком есть что-то общее.

Еще одним взмахом руки Энджел сорвал с саалонца клейкую ленту, освободив его клыкастый рот. Рептилоид тотчас же оскалился и… заговорил.

Этот шипящий набор звуков, лишь местами переходящий в тягучее пение, был языком саалонского народа. И Энджел отлично его понимал.

– Я чувствую в тебе свою кровь! – проговорил рептилоид изумленно, рассматривая мальчишку с огромным интересом. – Кто ты? Почему ты… выглядишь так???

Саалонец быстро устал, так как был слишком ослаблен для подобной речи, но Энджел не спешил отвечать.

Он и сам не знал ответов на эти вопросы. Что же у него общего с этим уродливым существом???

– Меня зовут Энджел... – наконец проговорил он, раздумывая над словами саалонца. – Но я не знаю, кто я…

Однако, как только он произнес это, что-то в его разуме щелкнуло. Всплыло имя…

– Шейхед… – задумчиво произнес мальчишка, – младший сын Дейхеда Великого…*

Рептилод ошеломлённо застыл, почти не дыша. Его маленькие глазки без ресниц расширились и заполыхали алым цветом, из груди вырвался полурык-полустон, после чего он ошеломленно прошипел:

– Истинно так! Ты действительно он!!! Кровь Шейхеда, плоть Шейхеда. Я чувствую его ауру, я вижу в тебе его!!! Приветствую тебя, повелитель!!!

Энджел искренне удивился.

– Повелитель? – пробормотал он недоуменно.

– Да, я Азид, командующий твоих личных войск. Ты оставил меня смотрителем над своей землей, когда отправлялся в путешествие. Прошло около половины цикла* (*больше двадцати пяти лет), как ты перестал связываться с домом. Император ищет тебя. Я прилетел на Ишир за тобой, потому что Оракул указал, что ты сейчас здесь!!! Но… вижу, тебе пришлось переселиться в иное тело, повелитель! Видимо, твое прошлое тело погибло… Мне жаль!

Впечатленный всей этой информацией, Энджел прикусил губу. Всё внутри него отзывалось на эти слова, словно соглашаясь с ними, словно подсказывая, что всё это истинная правда, но… ему не нравилось быть таким же, как этот монстр. Это и правда было разделение: глубокое, странное, какое-то противоестественное. Как внутри него могли уживаться двое – Энджел, который не любил темную сторону себя, и тот, кто жаждал ее превосходства? Первый сейчас испытывал неприязнь и легкое отвращение к саалонцу, а второй – тянулся к нему, как к какой-то части себя и получал удовольствие, когда его называли повелителем…

А еще настоящий Энджел уважал прекрасную девушку Лиану, а вот когтистый зверь внутри страстно хотел ею обладать.

Нет, это всё слишком сложно и ненормально!

Мальчишка тряхнул головой и отступил на шаг назад. От волнения и напряженной внутренней борьбы потерял управление телекинезом, и трое студентов, бессильно подёргивающихся в ловушке его силы, безвольными мешками попадали на грязный пол.

Один из них, подавившись воздухом, натужно закашлялся, другой взвыл, третий вообще потерял сознание, а от саалонца буквально взрывной волной попёрло злорадством.

– Убей их, повелитель! – зашипел он, высунув наружу половину длинного раздвоенного языка. – Эти особи хуже мокриц под твоими ногами!!!

Эта кровожадность Энджела и отрезвила. Она задела в его душе такие струны, после которых он – светлый – решительно вышел вперед…

Ногти стремительно изменились обратно, клыки во рту перестали давить на губу, перед глазами отчетливо посветлело. В душе родилось неистовое желание покончить со всем этим и больше ничего не слушать. Энджел отчаянно не желал раздваиваться, не хотел называться чужеродным и неприятным именем Шейхед, не хотел зваться повелителем…

На него накатило жгучее раздражение, отторжение и паника. Повинуясь неясному и совершенно подсознательному порыву, он взмахнул обеими руками, и саалонец в один миг оказался объят светом. За его спиной разверзлась воронка, в которую он с криком провалился, оставив жалобно звенеть опустевшие цепи на шершавой стене.

Портальная воронка захлопнулась также стремительно, как и открылась.

Энджел оторопело взглянул на свои руки, от которых всё ещё исходило тепло выплеснутой энергии, и трепетно изумился.

Как он это сделал? Куда отправил рептилоида?

Как повторить подобное снова, он не имел ни малейшего преставления. Поёжился. Сила, периодически выстреливающая из тела, немного пугала. Пугала тем, что в такие моменты он плохо себя контролировал. Но, возможно, есть способ стать наконец-то цельным и обрести власть над своими способностями и превращениями?

Чужой стон заставил его вспомнить о трех глупых и кровожадных студентах, устроивших пытки космическому чудовищу. Как они его связали? Почему мучали? Неужели получали от этого извращенное удовольствие?

Энджел подошел ближе и склонился над одним из ребят. Тот как раз открыл глаза, но, увидев над собой бледное аристократическое лицо в обрамлении золотых волос, хрипло прошептал:

– Я.… умер? Ты ангел?

Энджел хмыкнул.

– Боюсь, после вашего наслаждения чужими муками, ангела можете вообще никогда не ждать... – проговорил он со знанием дела. – Ваши верования утверждают, что к таким приходят только демоны…

Ну вот… окружающие опять за старое! Всё время приписывают ему эту непонятную ангельскую личину. В воспоминаниях Лианы мальчишка подсмотрел, что ангелами называют мифических существ – вестников великого Создателя.

Нет, он совсем не такой…

Погрустнел, улыбка сползла с лица…

Вглядевшись в безумные глаза студента, Энджел вдруг подумал, что им лучше ничего из этого не помнить. Машинально щелкнул пальцами и прошептал:

– Вы не помните ни саалонца, ни меня, ни как здесь оказались. А теперь спать…

Из тела вырвалась сила, окутывая студентов невидимым облаком, и веки всех троих мгновенно отяжелели, а с лиц исчезли гримасы паники и боли.

Энджел выпрямился.

Интересный фокус получился.

Кто его этому научил?

Напряженно выдохнув, Энджел представил перед собой нужную комнату и мгновенно провалился в подпространство.

Когда же вынырнул из него, то увидел, что Лиана стоит прямо перед ним и смотрит словно на ожившее привидение. Раскосые глаза распахнуты, рот приоткрыт, а на лице абсолютное ошеломление.

Ой, кажется, девушка увидела, что он появился прямо из воздуха.

– Бог мой… – прошептала она шокировано и отступила на пару шагов назад. Упёрлась в свою собственную кровать и неуклюже плюхнулась на нее, не удержавшись на ослабевших ногах. – Ты что… действительно ангел… то есть… кто ты?

Энджел смутился, а потом тяжело выдохнул и произнес:

– Я не знаю, кто я, Лиана. Но мне кажется, что я не с этой планеты…

________________

* Шейхед – младший сын императора саалонцев. Является второстепеным песонажем предыдущей истории цикла «Мой любимый Напарник»...