Текст книги "Свободная женщина. Далеко или близко (СИ)"

Автор книги: Анна Кондратьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

16. Влад, Сергей, Александр

Владу было плохо. Физически плохо от вранья, которое он лил в уши Ольге, и которое собирался лить и дальше. Нет, он действительно запал на нее, и парни были влюблены, как мальчишки, Серега так вообще рычал на всех, чтобы рассказали девочке все и немедленно. Но. Это пресловутое «но». Она не готова и испугается. И не полетит с ними. А как объяснить все девушке, Влад пока не представлял.

– Словами через рот, блять! – рычал Серый, – поговорить с ней надо! Она же ничего не понимает, и от этого неуверенно себя чувствует. Влад, ты же должен понимать это лучше других!

– Думаешь, я не вижу? Только что ты собираешься ей сказать? Типа: «Дорогая, мы тут немножечко потрахаем тебя, ты нам силушки отсыплешь, а мы будем любить тебя вечно! А иначе мы сверхспособности свои утратим и помрем молодыми!» – таким ты видишь этот «честный» разговор? – рычал Влад в ответ на выпады Сергея. Они ходили по кругу почти неделю, никак не решаясь на откровенный разговор с Ольгой. Все понимали, что девушка нестабильна, что ей нужно четкое понимание будущего, а то, что они ей поют в уши – это дерьмо. И убедить ее ехать с ним и мужчины смогли только потому, что Влад и Саша воздействовали на ее эмоциональный фон, глуша тревогу и критичность, что не могло продолжаться вечно. Ольгу могло сорвать в любой момент, и это будет не просто истерика, это будет реальный нервный срыв, потому что нельзя зажимать эмоциональный фон человека так долго и направленно. Даже сейчас Влад видел вспышки тревоги, неуверенности, страха в ее ауре. То, что Саша гасил ее – это ненадолго.

– Парни, может и правда объясним Оленьке, а? Я притушу эмоции, она остынет уже через пару часов, но будет знать правду, и ее потом не сорвет, – Саша вошел в кухню, устало сгорбившись и еле волоча ноги, – она сильная, ребят. Я с трудом ее гашу, еще немного и хрен знает, кто из нас кого уложит на больничную койку. Ее нельзя так подавлять, иначе мы отхватим такой негатив, что заебемся разгребать. Да еще если уроды из совета старейшин узнают про девочку, то накроется все медным тазом. Мы ее потеряем вообще, эти ублюдки ухватятся за нее, как за последний шанс на вторую жизнь, и мы останемся в пролете.

Саша привет на диван и ухватил Олину кружку с недопитым кофе. Это простое действия словно наполнило его энергией, плечи расправились, лицо стало свежее.

– Да, прав ты, Санек, прав, – Влад потер лицо рукой, отгоняя усталость и напряжение, – только представь себе это разговор сейчас, она же не полетит с нами никуда. Она не курица без мозгов, следак бывший, критическое мышление в норме. Мы погрязнем в объяснениях, доказательствах, она будет сопротивляться нашему миру изо всех сил. И мы опоздаем на обряд. Древо уже отцветает, осталось три дня всего на обряд. Не успеем в этом году, придется ждать следующего, а совет нам не даст.

Сергей поднялся с табурета, закурил в окно:

– Ты прав. Риск велик. Эти престарелые уроды не дадут нам дождаться следующего года для ритуала истинного брака. Но в самолете надо будет все рассказать Ольге. Она не должна быть слепа во время связки! Это нечестно! – вдавив докуренную за три затяжки сигарету в пепельницу, Сергей метнулся к столу и навис над Владом, – мы все расскажем в самолете, друг! Иначе никак!

Влада аж пробрало от ярости Серого. Никогда раньше у них не было таких противоречий, и он не знал, что тот умеет так давить.

– Договорились. В самолете – но не все сразу, только основное, нельзя пугать девочку. Да? – Влад привстал из-за стола.

– Да, – согласился Серый.

– Да, – прошептал Саня.

17

В самолете было тихо, летели бизнес-классом. Влад разорился на комфорте, все же почти 10 часов в воздухе. В салоне кроме них было еще двое хорошо одетых мужиков, оба, как только сели на свои места, так и уткнулись в ноутбуки, так что никто не мог помещать тому самому разговору. Уже на посадке Ольга чувствовала такое сильное напряжение между всеми, что казалось, брось спичку, как оно рванет разнонаправленным взрывом, снеся все вокруг нахрен! Стараясь успокоиться, не провоцировать парней, Ольга шла в зал ожидания молча, четко отслеживая окружающую обстановку, максимально собравшись. Ей внутренне хотелось обрести контроль над ситуацией, она призвала все свое спокойствие. И, кажется, от того, как она была сосредоточена, мужчины нервничали еще больше, явно ожидая от девушки каких-то действий.

Но все прошли в самолет, а Ольга молчала. Заняли свои места, и она опять сидела молча, сканируя обстановку, не расслабляясь ни на минуту. Сергей помог ей уложить сумку с документами на багажную полку, спросил, все ли хорошо, предложил взять воды у бортпроводников. Ольга отвечала односложно, ее словно приморозило в том самом сосредоточенном напряжении, которое она то ли не могла, то ли не хотела отпускать. Девушка видела все переглядывания мужчин, считывала их мимику и ждала. Ждала, наконец, откровенного разговора, но сама не начинала его, что-то внутри страшно мешало, не давало начать.

Не выдержал Сергей.

– Оленька, нам надо многое тебе рассказать, – мужчина взял ее за руку, их кресла были рядом. Влад и Саша сидели напротив, столик между ними был убран. Как только Сергей заговорил, Влад переместился со своего кресла на пол, встав перед Ольгой на колени, заглядывая в лицо. Он взял Ольгу за вторую руку, мягко сжал, погладил, так что у девушки побежали мурашки. Когда он заговорил, она словно бы чуть подалась к нему, немного оживая, но лицо все еще оставалось очень напряженным, взгляд подозрительным и недоверчивым.

– Оля, девочка, ты нам очень дорога. Я люблю тебя, моя хорошая, да и парни тоже, – голос Влада был мягким, низким, рокочущим, а поглаживание ладони дарили маленькие вспышки удовольствия, – я вижу, ты понимаешь, что всё не просто так. Что мы не забрали тебя так стремительно не без причины.

– Я не чемодан, чтобы меня можно было забрать или оставить, Влад, – голос Ольги был холоден, – я взрослая самостоятельная женщина. Ни ты, никто другой не может меня «забрать». Я полетела с вами, потому что я так решила. Если я решу иначе, я так же вернусь обратно, надеюсь, вы это понимаете? Я не завишу от вас. У меня есть деньги, есть связи, я не боюсь чужих городов, – тон девушки был жестким, именно таким она разговаривала с зарвавшимися начальниками и грубыми клиентами. Ее коробило говорить так с Владом, но свою позицию с мужчинами надо было обозначить максимально четко, иначе они будут постоянно пытаться решать все вопросы в обход нее, не ставя в известность. – Я видела, что вы недоговариваете, но в достаточной мере доверяю вам, чтобы не подозревать в чем-то, что мне навредит. Однако, пора поговорить, и я слушаю вас. От того, насколько вы сейчас будете откровенными, зависит, продолжатся ли наши отношения.

Ольга замолчала, увидев, что к ним подходит бортпроводница, предлагая напитки. Она отказалась от шампанского, попросив коньяк. Парни тоже взяли себе по бокалу. Дождавшись, когда девушка отойдет, Ольга взмахнула рукой, мол рассказывайте. Она откинулась в кресле, высвободив руки, грея ими янтарную жидкость и наблюдая, как она чуть маслянисто стекает по стенкам бокала при движении. Еще пару минут все молчали. Влад устроился поудобнее у кресла Ольги, Сергей и Саша подались к ней максимально близко, но не дотрагиваясь. Наконец, Влад негромко заговорил.

– Оля, мы с тобой познакомились случайно, но я сразу понял, что чувства между нами необычны. Меня очень тянуло в тебе, так тянуло, как ни к одной другой женщине в этой жизни, а ведь мне далеко не 20 лет, мне 42, не мальчик уже. На самом деле, я тебе раньше говорил, Серый и Саша познакомились с тобой в тот же день, просто не лезли в кадр на скайпе. И ты нам понравилась – всем троим. А еще я почувствовал тебя даже на таком дальнем расстоянии через монитор, раньше такого не было. Не перебивай, пожалуйста, – Влад погладил колено Ольги, увидев, что она хотела что-то сказать, – я все расскажу. И я, и парни – мы все умеем кое-что необычное. Кто-то назвал бы это сверхспособностями, мы говорим «сила». Нет, мы не умеем летать и не плюемся паутиной, – улыбнулся Влад, глядя на скепсис, проступивший на Ольгином лице, – просто умеем немного больше, чем большинство людей. Я вижу, о чем думают люди. Не читаю мысли, но вижу, как цветовые схемы в ауре человека. Вижу, когда люди говорят правду или лгут, когда думают о деньгах, когда влюблены, могу читать эмоции, но не воздействовать на них.

Саша умеет читать эмоции, чувства и воздействовать на них – не сильно, не может заставить что-то почувствовать, но приглушить – да. Мы оба с ним обладаем похожей ментальной силой. Серега у нас не по этой части – он больше по физическим воздействиям, так сказать. Серый сильнее и быстрее большей части самых тренированных спортсменов, ему ничего не стоит заломать медведя голыми руками или догнать гепарда – было бы желание.

Но сила не берется ниоткуда, за все сверхвоздействия приходится платить. И ни я, ни Саша, ни Серый не можем просто пользоваться своими способностями каждый день направо и налево, сила исходит изнутри, организм тратит внутреннюю жизненную энергию, это сокращает нам годы жизни, да и качество ее тоже страдает, если не пополнять энергию извне. Пополнять резерв можно разными способами: медитации, различные духовные практики – это медленно и требует больших волевых усилий, но при постоянной практике резерв пополняется качественно, его хватает надолго; яркий секс – это быстро, но сила при таком способе легкая – как пришла, так и утекает, да и партнерши очень быстро остывают, приходится все чаще менять, что не позволяет привязываться, испытывать чувства, как следствие – поступление силы становится все меньше с каждым разом.

– Олюшка, только не думай плохое, я же вижу, что ты уже на себя примерила самое страшное, – вклинился Сергей, развернул ее лицо к себе и нежно, трепетно поцеловал в губы. Поцелуй был легкий, быстрый, успокаивающий и теплый, как луч солнца, – мы любим тебя, слышишь?!

– И никогда не сделаем ничего, что может тебе навредить, детка, – Саша, наконец, выбрался из своего кресла и устроился на полу возле Влада. Ольга, сама того не ожидая, потянулась к его голове и зарылась пальцами в волосы, притягивая ближе к себе.

– Ах ты, паршивец! – ее чуть не разорвало от возмущения, – не смей на меня воздействовать!

– Ну чего ты, милая, – баритон Саши лился патокой, – я же всего лишь хотел чуточку ласки…

Состроив «глаза котика», Саша умилительно потерся о ладонь девушки небритой щекой, и Ольгу внезапно отпустило внутреннее напряжение, копившееся все это время. Глаза защипало и затянуло слезной поволокой, она зашмыгала и разрыдалась, пряча лицо на груди Влада. Он поднял ее с кресла, уселся на него сам и посадил девушку на колени, обнимая и поглаживая спину, руки, голову. Она плакала тихо, стараясь не привлекать внимания посторонних и поскорее успокоиться, но слезы текли и текли, а Влад продолжал гладить ее, нашептывая успокаивающие глупости. Наконец, слезы утихли, и она завозилась на руках мужчины, пытаясь встать, но тот не хотел выпускать ее из объятий.

– Влад, пусти, мне надо умыться и привести себя в порядок, – Ольга приложила усилия и встала, но отойти далеко ей не дали. Рядом поднялся Сергей, приобнял ее за плечи и прогудел в ухо:

– Я провожу тебя, малышка, пойдем.

Сергей довел девушку до туалета, по дороге попросив бортпроводника принести к их местам кофе и еще по бокалу коньяка. Парень окинул Ольгу внимательным взглядом, поинтересовался, все ли с ней в порядке, и после того, как Ольга кивнула, ушел в подсобку, не став вмешиваться. Сергей открыл дверь туалета, пропустил во внутрь Ольгу и шагнул следом за ней.

– Эй, это еще что такое? – Ольга возмущенно воззрилась на Сергея, когда тот втиснулся в санузел и закрыл за собой дверь на защелку, – выходи давай, чего ты удумал?!

– Не нервничай, моя хорошая, я просто помогу тебе, – низким, успокаивающим басом прогудел мужчина, обнимая ее сзади и кладя руки на раковину вокруг Ольги. В маленькой комнатке он прижался к ней так тесно, что она почувствовала спиной его напрягшийся в джинсах член.

– Никакого секса в самолете, охренел ты, что ли? Мало того, что тащите меня к черту на рога, отговариваясь небылицами, так еще и руки при себе держать не можете! – Ольгу распирало от возмущения, аж голос на пару тонов взлетел. Сергей приобнял ее за плечи, стараясь успокоить и удержать на месте. Она же старательно отпихивала мужчину в сторону двери, не особо понимая, что из-за тесноты помещения ерзает спиной и попкой прямо по бугру в штанах, а когда осознала и попыталась отстраниться, мужчина удержал ее и поцеловав в висок.

– Не борись со мной, милая, я сильнее. И я не собирался тебя трогать, только немного обнять. Не бойся нас, Оль, я люблю тебя, Сашка вообще готов щенком за тобой таскаться, а Влад… ну, с ним раньше никогда такого не случалось. Он же перед тобой на коленях ползать готов, лишь бы ты была с нами счастлива. Мы не обидим тебе никогда. Давай, умывай свое красивое личико, а то там кофе стынет, и парни нервничают.

Спокойный тон Сергей, его неспешные, ласковые поглаживания по рукам, тепло тела – все это придало Ольге сил и вернуло самообладание. Не хотелось больше ругаться, вырываться и скандалить. Она умылась с жидким мылом, смывая размазавшуюся тушь, и Сергей подал ей бумажное полотенце, чтобы промокнуть лицо.

– Сереж, выйди на минутку, ок? – тихо попросила девушка, и он вышел за дверь. Ольга не стала запираться, понимая, что мужчина остался рядом, и никто не войдет. Спустя пару минут, освежившись, Ольга вышла в салон, и тут же попала под крылышко к Сергею, который приобняв ее и вручив стакан воды, повел к креслу. От этого простого заботливого жеста Ольга покрылась мурашками, осознавая, что никогда раньше никто не относился к ней так чутко. Они молча дошли до своих мест.

Стол между четырьмя креслами, развернутыми вдруг к другу, был накрыт к обеду, помимо второго блюда и приборов к нему, на столе стояли бокалы с коньяком и кофе.

Саша поднялся со своего места, подтащил Ольгу за руку к себе и усадил на колени.

– Давай-ка я покормлю тебя, детка, – начал Саша, подтягивая поближе тарелку.

Ольга не стала противиться:

– Да, мальчики, давайте поедим, а потом вы мне все-все расскажете. Мы ведь остановились на самом интересном месте, – глаза девушки сверкнули любопытством и азартом, – и не советую вам пытаться что-то скрывать, хуже будет!

18. Влад

Олю, все таки, сорвало, как и следовало ожидать. Сашка предупреждал, что это случится, слава всем богам, что обошлось только истерикой со слезами, а не чем похуже, а ведь могло и серьезнее рвануть. Обнимая ее, пока девушка плакала, я понял, что всерьез смягчить ситуацию не получится, придется выложить все, как есть. Ольга далеко не дурочка, недомолвки прекрасно чует, и это рождает в ней тревогу и недоверие к нам, чего надо постараться избежать.

– Сань, там вроде обед обещали принести, узнай у проводника. Надо нашу девочку накормить, на сытый желудок спокойнее будет, нам всерьез поговорить надо.

– Согласен, сейчас организую, – Саша поднялся с кресла, направившись к месту бортпроводников, но тормознул возле меня, – слушай, чего они там так долго? – тоскливым взглядом он показал на туалет, – может Серый ее там уже утешительно трахает, а мы тут сидим!

– Не гони, Серега – кремень. Утешит, поддержит, обнимет и обратно вернет довольную. Ты же знаешь этого моралиста. Иди давай, еду нам добудь. И про кофе напомни, Ольга капучино пьет, большую чашку, про остальных сам все знаешь.

– Да иду уже, старшой, щас все будет! – расслабленной походкой Саша ушел за обедом. Спустя 5 минут подошедшая вместе с Саней стюардесса, старательно пытаясь привлечь к себе его внимание, стала расставлять на столике семгу под сливочным соусом с рисом, кофе и коньяк. Девушка была миленькая, других не берут в бортпроводницы, но Саня на нее совершенно не реагировал, чего раньше никогда бы не случилось. Мне было внове и немного забавно наблюдать этот отстраненный и равнодушный взгляд ловеласа-Сани на привлекательную мордашку.

– Что, друг, совсем телочки не интересуют? Гляди, какая девочка по тебе течет, – начал я его троллить.

– На кой мне эта девка? Наша Олечка много лучше. Сейчас вернутся, мы ее покормим, потом немного поболтаем, и я ее обнимать буду, а потом проберусь к ее сисечкам, буду гладить, сосочки ласкать, ушко целовать…

– Хорош, Саня, сил никаких нет, опять стояк в штанах!

– Держи себя в руках, док, тебе еще каяться за нас всех.

– Вот именно! Я, значит, буду страдать, весь негатив на себя собирать, а ты сисечки тискать?! – у меня аж дыхание сперло от возмущения.

– Кто на что учился, хехе. Так, спокойно, делай умное лицо, Серега нашу девочку ведет.

– Сам сотри улыбку с похотливой морды, кошак драный, – прошипел я Сашке, и увидел подошедшую Ольгу. Она была спокойной, но слегка потерянной. Может и правильно, что ее Сашка сразу на себя потянул, расслабит ее немного, мне легче будет.

Настроение у нашей девочки стало значительно лучше, вон даже любопытство прорезалось, но к добру ли, я не знал. Ибо любопытная женщина всю душу вынет, но интересное вызнает. Пока обедали, перешучивались ни о чем, Сашка и правда тихонечко тискал Олю, и та вполне благосклонно принимала его кошачье мурчание и почти невинные ласки. Видно, что за едой она расслабилась, и вектор ее внимания сместился с тревоги за будущее в сторону желания узнать что-то новое.

– Все, дорогие мои, пора каяться! – Ольга обвела нас взглядом и остановилась на мне, – давай, Влад, чего ты там вещал про одаренность, силу и прочее. В чем подвох, зачем спешка с отъездом?

– Оль, какой-то опасности для тебя нет, – начал я осторожно, – но есть нюансы…

– Всегда есть нюансы, Влад, хорош юлить, прямо говори! – прорезался командный голос у нашей девочки, значит пришла в себя.

– В общем, мы же не одни такие расчудесные парни. Есть и другие. И способности у всех разные, и используют их люди по-разному…

– Ну-да, прям так и вижу злодейский ковен магов, плетущих всемирный заговор, ага, – ехидство в голосе Ольги совершенно уверило меня в том, что она перестала воспринимать ситуацию, как личную проблему. Это бы и неплохо для ее спокойствия, только вот не совсем верно с точки зрения тактики. Небрежность может привести к проблемам.

– Не язви, моя хорошая, а ты, Сань, хватит приглушать нашей девочке тревожность, а то она критичность мышления теряет.

– Да я не делаю ничего, док, ты чего? Это она сама по себе такая язва! – Сашка состроил оскорбленную мину, а Ольга чуть тряхнула головой и стала серьезнее.

– Ладно, больше не буду, Влад, продолжай. Чем подробнее, тем лучше.

– Как я сказал, люди разные, способности разные, уровень силы тоже. И ты помнишь же, что чем чаще люди свои способности используют, тем быстрее здоровье тратят? Вот в этом и проблема, Олюшка. Есть у нас совет старейшин. И состоят в нем наши, так сказать, коллеги по силе, которые должны следить за соблюдением некоторых простых правил. Их не много – правил: не использовать силу напоказ, чтобы не привлекать к себе внимание; не убивать при помощи силы, что, собственно, следует из первого пункта, и не рассказывать о нас посторонним.

– Ага, прям по классике: «Первое правило Бойцовского клуба: не упоминать о Бойцовском клубе.», – не сдержалась Ольга.

– Да, именно так. Ничего нового не придумано со времен первых тайных обществ, Оль. Но дело не только в том, чтобы не светиться перед людьми, но и в энергии, которую тратят такие как мы. Вот ты как себя чувствовала после секса с нами? Можешь описать?

– Эммм, отлично я себя чувствовала, тебе ли не знать, – смутилась Ольга, щеки е вспыхнули, словно она разом вспомнила все те неприличные приятности, что мы с ней делали.

– Именно, Олюшка, именно. Я же говорил, что между нами нечто особенное. Ты отдаешь нам энергию, насыщаешь, но и сама берешь от нас в ответ.

– И что? Это же нормально должно быть? Ну, как круговорот воды в природе, здесь убыло, там прибыло, нет? – глаза Ольги светились от удовольствия, словно ей нравилось обсуждать всю эту мистическую лабуду.

– Нет, Оль. Ни одна женщина раньше не могла черпать от нас силу. Два-три месяца, иногда меньше, и мы с ними со всеми расставались просто потому, что они не могли больше ничего нам дать, – вот тут я напрягся, тут был тонкий момент, не приведи боги сейчас чего надумает лишнего. Я посмотрел на Саню, чтобы тот, если что, пригасил страх, и тот стал еще настойчивее лапать ее под грудью, провел по шее губами, успокаивая.

– Погоди, и что с ними было потом, ну с вашими бывшими? – задала Ольга тот самый вопрос. Благо я видел, что она не особо насторожилась, словно доверяла нам. И действий Саши словно бы и не заметила, голос ее звучал спокойно, в нем не было ничего, кроме интереса.

– Ничего не стало. Мы же не вампиры какие, не сосали из них жизненную силу. Просто они через какое-то время переставали получать от нашего … эмм… взаимодействия удовольствие и уходили. Никакого вреда здоровью, жизни, карме там… С несколькими из наших бывших мы оставались на связи, приятельствовали. Про многих знаем, что вышли замуж. Я по молодости отслеживал этот момент, беспокоился тоже, мало ли что мне старшие рассказывали, хотел сам убедиться, что мы не вредим.

– Ну тогда в чем проблема-то, я не понимаю? Со всеми все хорошо, никто не помер, расстались и пошли жить дальше, – Ольга проговорила фразу, а потом осознала. Я прямо увидел, как она поняла, – то есть со мной вы тоже так вот… пойдете жить дальше? – у нее аж голос сел.

Тут уж Серега не выдержал, метнулся к ней, за руку цапнул, к ладони прижался губами, а я продолжил:

– Нет, Оленька, я же сказал, что ты можешь брать силу в ответ. Мы с тобой – это вечный двигатель. Мы, все трое и ты – абсолютно энергетически совместимы. Мне дед в свое время рассказывал, как нашел мою бабку после войны, влюбился, и постоянно боялся, что вот еще немного, и она к нему охладеет и прогонит, или жить с ним станет просто из жалости, или потому, что после войны мужиков мало, а ей тяжело одной… В общем боялся, что все закончится как всегда, но оказалось иначе. Она была как ты – тоже умела не только отдавать во время близости, но и черпать от него. Они поженились… только спокойной жизни у них все равно не было. Вас таких мало, Оль, одна на несколько тысяч, если верить старейшинам. У вас особая энергетика, и вы привлекаете к себе внимание. Бабку мою много раз старались от деда увести.

– Что значит увести, она же не корова, – вспыхнула Ольга.

– Не корова, Олюшка, но желающих было много. И ты же понимаешь, что люди со способностями не всегда на скорой работают, а чаще во власть лезут. А при власти возможностей больше. Так что легко им не было. Все закончилось только тогда, когда дед с бабушкой обряд провел. От какой-то своей дальней родственницы он узнал, что в наших краях есть место силы, там раз в год в течение недели цветет священное Древо…

– Господи, обряд, священное древо… вы шутите сейчас, я надеюсь? – Ольга закатила глаза и откинулась назад в Сашкиных руках, стряхнув с себя его блудливые руки.

– Нет, Оль, все серьезнее некуда. Дед рассказывал, что в этом месте провел старинный брачный ритуал, который позволил замкнуть силовые потоки между ним и бабушкой, после чего ни один иной не смог бы от нее подпитываться. Это сработало, их оставили в покое, т.к. даже если бы деда убили, то все равно бабушка ни с кем бы не смогла больше делиться силой. И дед предупреждал меня, что как только о тебе станет известно, то налетят вороньем желающие побороться за тебя.

– Ну, ок, предположим, только в чем спешка? Это ваше древо же не вот прям сейчас цвести закончит. Или…?

– Или, девочка моя. Осталось три дня. Я когда к тебе летел, то еще даже не думал про ритуал, просто совпало так, а когда встретился и понял, что ты та самая – вот тут испугался. Парней я тоже на всякий случай вызвал, предполагал только, не знал, что мы все совпадем, как части мозаики. Но теперь надо торопиться, иначе первыми, кто начнут предъявлять на тебя права – это стариканы из совета, потом остальные подтянутся, в нашей среде новости быстро расходятся, – я снял Ольгу с Сашкиных колен и пересадил на себя, обнял, поцеловал в сладкие, пахнущие кофе губы. Сердце мгновенно зажглось, выстукивая бешенный ритм, член напрягся, энергия хлынула потоком горной реки, и я едва оторвался от моей девочки. – Или ты хотела бы, чтобы за тобой таскались бы наши стариканы, ммм? Среди них парочка губернаторов и депутаты есть? Хочешь, Оль? – спросил, а самого обожгло ревностью так сильно, что чуть не сдох!

– Да ты охренел что ли, Влад?! Я думала, это только у баб бывает «сама придумала, сама обиделась», ан нет! Мужики тоже головой ни черта не думают, все больше членом! – моя девочка отпрянула и влепила мне такую звонкую пощечину, что в глазах потемнело – тяжелая у нее рука.

– Сучка моя бешенная! – прорычал я и перехватил ее руку, которой Ольга снова попыталась замахнуться, – успокойся, я понял все, понял!

Тут снова миротворцем встрял Серега, встав позади Ольги на колени и наглаживая ей спину, аккуратно придерживая нашу девочку за предплечья. Я в какой-то момент поймал обескураженное лицо бортпроводницы, которая наблюдала всю эту сцену и теперь не знала, что ей с нами делать. Подмигнув ей, я показал жестом, чтоб принесла еще выпить, и девчонка слиняла за шторку. Мда, ладно хоть в салоне кроме нас всего двое дельцов, и те спят в берушах. Пора заканчивать с публичными сценами, пожалуй.

– Олюшка, успокойся моя красавица, – пока я думал, Серега гудел ей в ухо всякое, и Оля снова расслабилась.

– Ладно, живи пока, Отелло! Еще раз на меня в этом ключе голос повысишь, я этот бред терпеть не стану, отхватишь по лицу, уяснил? – Ольга в гневе была прекрасна, щеки горят, глаза сверкают, губы алые, мной зацелованные – просто Саломея, того и гляди без головы останешься.

– Уяснил, моя грозная и прекрасная дева, покоряюсь, – спаясничал я, разряжая обстановку, но Олюшка, вопрос серьезный. Если не в эти три дня, хотя, уже два будет, как прилетим, то придется год жить, как на вулкане. Тебя будут стараться переманить всеми силами. Могут увести, выкрасть, запереть. Изнасиловать или физически как-то принудить тебя нельзя, но давление могут оказать на нас, ты понимаешь? – я старался говорить спокойно, чтобы не перегнуть и не испугать, но донести серьезность ситуации.

– Влад, ты не с девочкой-ромашкой сейчас говоришь, забыл? – Ольга глянула серьезно. – Давай-ка ты мне про ритуал и его последствия расскажешь подробнее, и пока летим, я все обдумаю. И еще, скажите мне, как мы будем жить, все таки, хоть с ритуалом, хоть без. Вы же понимаете, что неопределенность меня расшатывает.

– Оленька, у нас есть дом в частном секторе, – Саня встрял в разговор, наверное, устал молчать. – Поселок охраняемый, дом довольно большой, мы лет пять назад решили, что жить втроем удобнее, скинулись и купили почти готовый коттедж. Подшаманили его, Серега любит руками работать, да и график позволял, все руки приложили. Там все удобства, до города недалеко. Забор у нас высокий, участок обширный, примыкает к лесу, до соседнего дома почти километр. Так что не будем мы никого смущать, малыш.

– Вы еще и живете вместе, божечки-кошечки. К кому я попала?! – засмеялась Ольга.

– Ну, а то, что мы трахаем втроем одну женщину тебя же не смущает, чего ты так удивилась, моя развратная девочка, мм? – пользуясь ее расслабленность, я лизнул Олю в шею и прикусил, оставив явственный след, помечая.

– Не смущает, мой безнравственный господин, – подыграла мне она, мурлыча и ластясь к рукам, – давай, продолжай про ритуал, не думай, что я растаю тут и забуду!

– Да ни чего там сверхсложного, Оль. Под тем самым Древом кровью обменяться надо, как побратимы раньше делали, и связь закрепить через близость.

– То есть порезать руки, смешать кровь, потрахаться – такой у вас план? – как я уже понял, Ольга становилась демонстративно циничной, когда смущалась, – со всеми сразу, я верно поняла?

– Верно, моя умничка, – куснул я ее за ушко, – мы с тобой такое уже репетировали и тебе понравилось.

– Ладно, староверы-язычники, все с вами ясно. Отпусти меня, Влад мне надо выпить и подумать, – Ольга сползла с моих колен и уселась в свободное кресло. Потянулась за бокалом, пригубила и закрыла глаза. Мы с парнями тоже выпили, но расслабляться было рано, черт знает, чего женщина может себе придумать, даже такая рассудительная.

Сидели в тишине долго, мерный гул самолета убаюкивал, и минут через 40 мне даже показалось, что Ольга задремала, но она вдруг открыла глаза и спросила:

– А дети? Дети как? – по ее голосу я понял, что тема всплыла серьезная.

– Что значит «как», Оль? Захочешь, будут у нас дети, я так точно буду рад мелкому.

– А делить как? А фамилия чья у них будет? – было видно, что Ольга все больше и больше погружалась в детали. Эта женская черта – зацикливаться на мелочах, заранее продумывая все до последней запятой, говорила о том, что наша девочка уже совсем наша. Она строила в своих мыслях общее будущее, примеряла его на себя, и это отдавалось теплом в моей душе.

– Не будем мы никого делить, Олюшка, – это Серега.

– Общие будут, ты чего?! – Санек вступил.

– Какая разница, Оль? Наши они будут. А про фамилию… ну, за кого из нас захочешь замуж, того и фамилия, какая разница. Жить все равно будем вместе. После ритуала никто из нас никогда не сможет ни с кем больше спать, Оль.

– Чтооооо?! Серьезно? – моя девочка вскинулась и аж задохнулась, – как так? Никогда ни с кем, кроме меня?

Глаза ее надо было видеть. Такое изумление и… осторожная радость, что ли. Похоже, наша девочка редкая собственница, что и хорошо, в общем.

– Конечно, Оль, в том и суть. Мы – никогда ни с кем, кроме тебя. И ты – только с нами, навсегда, – я поднял бокал, словно провозглашая тост.

– Мда, за это я, пожалуй, выпью, – усмехнулась наша язвительная крошка и тоже приподняла бокал в приветствии.