Текст книги "Звездочка"

Автор книги: Анна Князева

Звёздочка

СТИХИ, РАССКАЗЫ, СКАЗКИ

Звёздочка

 
Горит звезда на башне
Высоко над Кремлём.
Глядит на стройки, пашни
И смотрит в каждый дом.
 
 
Звезды кремлёвской краше
На свете не сыскать,
Всем алым звёздам нашим
Она родная мать.
 
 
Взлетит высоко к тучам
Советский самолёт,
Качнёт крылом могучим
И звёздами сверкнет.
 

 
Встречает в море ветер
Советские суда,—
На каждом флаге светит
Лучистая звезда.
 
 
Людей и грузы возят
Повсюду поезда,—
На каждом паровозе
Советская звезда.
 

 
А вот в село родное
Учёный держит путь.
И звёздочка «Героя»
Легла ему на грудь.
 
 
Он встретил тракториста,—
И тот – Герой Труда,
Сверкает золотистая
На ленточке звезда.
 
 
Сияют звёзды ясные
По всей родной земле,
Но самые прекрасные
В столице на Кремле.
 

А. Пассова

Солнышко

 
Встало утром Солнышко
И гулять отправилось;
И на нашей улице
Всё ему понравилось:
 
 
Как у нас рабочие
Снег бросали с крыши,
Как расчистил улицу
Дворник, дядя Миша.
 
 
Как вели к Егоровым
Газовые трубы…
Как я очень здорово
Сам почистил зубы!
 
 
Побежало Солнце
Золотой дорожкой
И попало Солнце
Прямо к нам в окошко!
 
 
Вот шепнуло маме
Ласковое что-то,
Помогло собраться
Быстро на работу;
 
 
Проводило папу
Ясным, добрым взглядом
И со мной уселось
На кушетке, рядом.
 
 
– Ведь тебе, Володя,
На завод не надо!
Хочешь, погуляем?
Буду очень радо.—
 
 
Говорю я Солнышку:
– Я и сам бы рад,
Только мне ведь очень
Нужно в детский сад!
 
 
Сколько там приятелей
У меня в саду!
Как же я гулять-то
Без друзей пойду?
 
 
– Что ж, – сказало Солнышко
В детский сад пойдём!
Это даже лучше,
Чем гулять вдвоём.—
 
 
Вместе мы отправились
С Солнцем в детский сад;
Приласкало Солнышко
Сразу всех ребят!
 
 
Шла у нас до вечера
Дружная игра…
Но сказало Солнышко:
– Мне домой пора!
 
 
Завтра утром рано
Вас будить приду —
Снова будем бегать
И гулять в саду!
 

Е. Серова

Новый дом

КАК МЫ ПОЗНАКОМИЛИСЬ

Я рисовать люблю. Есть у меня большая тетрадь и цветные карандаши. И я, куда ни приду, везде рисую.

В тетради у меня уже много чего нарисовано: корабли с красными флагами, самолёты в облаках, паровозы с трубами, лошади, кошки и даже бегемот.

Однажды мы с бабушкой гуляли в саду и я рисовал деревья. Сидел на скамейке, тетрадка на коленях, а карандаши бабушка держала.

Вдруг к нам дяденька какой-то подошёл. Высокий, с усами. Сел рядом на скамейку. А потом мне через плечо посмотрел и спрашивает:

– Деревья рисуешь?

Я говорю:

– Да. Вон, которые у дороги.

– А почему же там они зелёные, а у тебя в тетради – синие?

Я говорю:

– Они не нарочно синие. Они нечаянно…

Бабушка засмеялась и сказала:

– Федя карандашик дома забыл, зелёный. Вот и рисует синим.

Дяденька улыбнулся:

– Понятно. Дай-ка посмотреть, что у тебя нарисовано.

Я дал.

Смотрел он, смотрел. Усами двигал. Потом говорит:

– В общем хорошо. Даже очень. Только вот лошади у тебя рогатые, а у кошек по две ноги… Дай карандаш.

Схватил карандаш и – раз! раз! – по кошкам. Ноги им пририсовал и хвосты. Так быстро, будто уже всё было, а он только обводил.

Я тогда на него побольше посмотрел. И бабушка тоже на него посмотрела. Спрашивает:

– Простите, вы сами кто? Художник?

Он головой замотал:

– Нет, я рабочий. Просто в свободное время люблю порисовать. А так – работаю на стройке. Вон видите, – мой кран стоит за забором? Мы там дом строим.

Вижу, – забор длинный. И за ним – высокая-высокая башня. Будто из железных лесенок сделана. Это и есть кран. У него комнатка с окном и перекладина наверху. С неё тонкие канаты свешены.

Пока я кран смотрел, дяденька встал.

– Ну, – говорит, – мне итти пора. Обеденный перерыв кончился. А ты, Федя, приходи сюда ещё в такое же время. Рисунки покажешь. Ладно?

Я говорю:

– Приду.

Попрощался дяденька и ушёл.

ПОДАРОК

Мы ещё немного посидели, а потом пошли к забору: посмотреть, как дяденька дом строит.

Только пришли, бабушка говорит:

– Видишь, Феденька, куда наш знакомый забрался?

И показывает на кран. А там дяденька в стеклянной комнатке, как в большом фонаре, сидит.

Я хотел спросить: зачем? – а бабушка сказала:

– Он из этой кабины управляет краном В кабине стенки нарочно сделаны стеклянными, чтобы всё видеть вокруг.

Дяденька-крановщик сверху меня увидел и рукой помахал. Я тоже стал махать, а бабушка говорит:

– Смотри, узнал он нас… Ты бы, Федя, подарок ему сделал. Возьми да и нарисуй кран!

Я обрадовался. Это бабушка хорошо придумала! Сел скорей – и давай рисовать. Забор нарисовал, кран с комнаткой стеклянной и кабиной. А в кабине окошечко – и оттуда – усы чёрные. Это значит, – там дяденька внутри.

Сделал всё, бабушке понравилось.

– Вот и хорошо! Завтра отдадим подарок!

НЕ ТАК!

А назавтра шёл дождь и в саду мы не были. И ещё один день шёл дождь. Но потом солнышко выглянуло и мы с бабушкой пошли скорей относить рисунок.

Дяденька сидел на той же скамейке. Я его увидел, побежал и кричу:

– Дяденька… дяденька! Мы вам подарок!..

Он встал, улыбается.

– Меня, – говорит, – Семёном Ивановичем зовут.

Я говорю:

– Семён Иванович! Мы подарок!..

– Что за подарок?!

Я сразу тетрадку протянул.

Она была открыта на том листе, где кран нарисован.

Дяденька встал и смотрит.

– Кого же ты тут нарисовал?

Бабушка подошла и говорит:

– Здравствуйте, гражданин! Разве вам непонятно? Федя вашу стройку нарисовал.

А Семён Иванович смеяться начал.

– Самого себя, – говорит, – я вижу. Вон усы из окошка торчат. А стройки-то и нет. Не так нарисовано!

Я говорю:

– А вот так!!

И бабушка говорит:

– Извините! Очень даже похоже. Я сама наблюдала…

Семён Иванович тогда меня посадил к себе на колени и показывает:

– Смотри-ка… Разве похоже?

Я поглядел и не понял сразу. Подумал, что это другое место. За забором дом без крыши, будто обломанный, но высокий, – достаёт до стеклянной комнатки на кране. А кран-то знакомый, дяденькин.

Бабушка очки протёрла.

– Помилуйте, – говорит, – но ведь этого дома там не было!

И я кричу:

– Не было!! Не было!

А Семён Иванович смеётся, усы кверху поднялись.

– Не знаю, не знаю… только ведь и вправду – не похоже! Покажу я этот рисунок другим рабочим, а они и скажут, что ты рисовать не умеешь…

Я говорю:

– Нет, умею!!

А он опять:

– Не знаю…

Я тогда тоже засмеялся и говорю:

– Ну, я другой нарисую. С домом!

САМИ ВИДИМ

Потом мы с бабушкой долго стояли и смотрели на стройку. И поняли, откуда взялся дом, которого у меня в тетрадке нет.

Его выстроили так быстро. И мы видели, как его строят.

Кран, на котором Семён Иванович сидел, опустил канаты. А после заскрипел и поднял целую стену, совсем уже сделанную, с окнами и балкончиками. Поднял её, понёс и поставил на дом. На самый верх. Там рабочие к ней подошли. Застучало, загремело внутри. В окнах синий свет сверкнул, будто в доме гроза.

Кран тогда ещё одну белую стену принёс. Опять поставил. И сразу дом стал выше стеклянной кабинки.

Бабушка вверх смотрит и говорит:

– Дяди, Феденька, как странно дом строится!.. По частям его складывают, как игрушку!

Я засмеялся.

– Как игрушку!.. Совсем и не похоже! Вон из каких большущих стен собирают дом! Таких игрушек и не бывает!..

А бабушка вдруг мне и говорит:

– Давай, Феденька, нашего знакомого перехитрим! Будешь рисовать, – приделай наверху лишний этаж. Про запас! Когда придём опять, его, наверное, не успеют выстроить!

Вот какая хитрая бабушка!

Я сел рисовать. Старался очень.

Уж ж теперь-то будет рисунок похож!

ОПЯТЬ НЕ ТАК!

В другой раз мы пришли – и сразу к дому: поглядеть, есть ли на нём тот этаж, что мы пририсовали.

Подошли – и бабушка даже ахнула тихонько.

Этаж на доме есть. И крыша на доме есть. И трубы на доме тоже есть. Всё сделано! А кран всё еще рядом стоит…

Я чуть не заплакал. Бабушку за руку тяну, чтоб домой итти, а она стоит. Очки надевает, торопится и шепчет:

– Невероятно…

И вдруг голос сзади:

– Так где же непохожий рисунок?

Обернулись, – а это Семён Иванович. Только он в белой рубашке, нарядный, как на празднике.

Я к нему подбежал, на дом рукой машу:

– Почему так?!. Почему?

Он говорит:

– Почему дом, как в сказке, вырос? Попробую рассказать… Вот раньше землю лопатой копали. Раз! – вынут кучку земли. Два! – вынут вторую. А теперь мы придумали такие машины, которые сами землю роют. Раз! – вынет машина гору земли. Два! – вынет вторую гору.

Я тут закричал:

– Знаю, знаю!!

И бабушка головой закачала:

– Известно это нам, Семён Иванович. Экскаватором зовётся такая машина.

Семён Иванович усы погладил.

– Верно. Вот и в нашем деле так. Раньше по кирпичику дома складывали. Раз! – и положат кирпичик. Два! – и положат второй. А теперь иначе… Раз! – и стену поставим. Два! – вторую поставим. Оттого и растут дома не по дням, а по часам.

Бабушка говорит:

– И впрямь на сказку похоже…

А Семён Иванович не согласился.

– Не совсем похоже. В сказке-то всё легко и просто получается. А у нас и трудно бывает… Но мы стараемся, потому что всем нужен наш труд.

Бабушка спрашивает:

– А вы не знаете, для кого этот дом? Кто тут жить будет?

Я говорю:

– Люди будут разные… Ну – жильцы!

А Семён Иванович смеётся:

– Сами завтра увидите. Забор снимут, приходите вблизи смотреть новый дом.

Я говорю:

– И вы к нам приходите! В гости.

Бабушка тоже говорит:

– Правильно! Заходите завтра за нами.

Я говорю:

– И подарок я отдам. Похожий!

Бабушка объясняет:

– Теперь-то ведь не торопясь рисовать можно. Уж наверняка дом не изменится!

А ОН ИЗМЕНИЛСЯ!

Я нарисовал дом с крышей и с трубами. Очень похоже стало. Похвалила меня бабушка.

Утром в гости пришёл Семён Иванович. Сразу ко мне:

– Где же подарок?

Отдал я тетрадку.

Он посмотрел на рисунок, где дом без крыши.

– Тут, – говорит, – ты и сам знаешь, что не похоже.

Потом посмотрел на рисунок, где дом с крышей и трубами.

– И здесь, – говорит, – тоже неверно: не похоже.

Я даже рот открыл. А бабушка рассердилась:

– Как не похоже?.. Опять?.. Шутите, уважаемый! Не могли же дом поверх крыши надстроить?

Тут Семён Иванович встал и говорит:

– Пойдёмте к дому. Увидите. – А у самого – усы кверху. Смеётся тихонько.

Бабушка оделась, и мы быстро к дому пошли. А там было вот что.

Вокруг нового дома росли толстые деревья, высокие и густые.

Мы подбежали, и бабушка их рукой потрогала. Будто не верит, что настоящие. А Семён Иванович стоит весёлый, опять смеётся.

– Вот деревьев-то, – говорит, – и не хватает на рисунке. Ночью их привезли на грузовиках и посадили тут. А сейчас давайте посмотрим, для кого дом…

Мы к дому заторопились.

На нём у двери висит синяя дощечка. И буквы на ней.

Бабушка очки надела и говорит:

– Ах вот оно что!.. Оказывается, Федя, это школа!

* * *

Вот и всё.

Я сделал последний рисунок – школу и вокруг деревья. И не синие, а настоящие, зелёные.

Подарил рисунок строителю Семёну Ивановичу. А другой такой же рисунок я сделал в подарок школе, в которую пойду первого сентября.

И ещё я решил: когда вырасту и выучусь, буду тоже строителем.

Э. Шим

Папа дома

 
Ребята,
Вы с папой моим
Не знакомы?
Знакомьтесь быстрее —
Сегодня он дома;
 
 
Сегодня ему
Не итти на завод;
Но дома у папы
Немало забот.
 
 
Не терпит мой папа
Безделья и скуки,
У папы умелые
Сильные руки!
 
 
И если кому-нибудь
Надо помочь,
Мой папа всегда
Поработать непрочь.
 

* * *

 
Случилась беда
С деревянным конём:
Теперь никуда
Не ускачешь на нём!
 
 
Мой конь исцарапан,
Мой конь без ноги.
– Пожалуйста, папа,
Коню помоги! —
 
 
И папа жалеет
Коня и меня,
И красит,
И клеит
Больного коня!
 
 
Конёк мой упрямый
Гарцует опять…
А тут уже мама
Зовёт выручать.
 
 
Печальны дела
 Электрической плитки:
Не стало тепла
В металлической нитке.
 
 
По ней не бежит
Электрический ток,
Над ней не бурлит
Озорной кипяток.
 
 
Но папа сказал:
«Ничего! Не беда!»
Монтёра мой папа
Не звал никогда.
 

 
Он крутит отвёрткой
Проворной и вёрткой
Исправлена плитка,
Согрелась вода!
 
 
Над плиткой поёт
И бурлит кипяток,
А папа берёт
Со стола молоток;
 

 
Поправит он полку
У книжного шкапа…
Всё сделает с толком, —
На то он и папа!
 

Е. Серова

У моря

(РАССКАЗ)

Витя и Шурик жили на даче у моря, недалеко от пристани.

Им интересно было смотреть, как далеко, далеко на волнах появлялось светлое пятнышко. Оно быстро приближалось к берегу, становилось всё больше… И вот уже видны были широкие трубы, белые палубы и весь пароход. Он причаливал к пристани, а за ним долго оставался след – длинный и блестящий, как лента.

Витя и Шурик любили строить пароходы и корабли с парусами.

У Вити они были больше похожи на простые плоты, но делал он их аккуратно.

А у Шурика всегда и капитанский мостик был, и спасательные круги, да всё вкривь и вкось, – не хватало у него терпения.

Однажды Шурику повезло. Сначала нашёл он возле дачи доску от бочонка, потом – палочку для мачты, потом – длинный гвоздь.

«Эх, был бы он прямой! – подумал Шурик. – Вбил бы я его в доску, мачту бы к нему привязал – вот бы корабль получился!»

Но гвоздь был кривой. Попробовал его Шурик руками разогнуть – не разгибается. Повертел он его, повертел и бросил.

Тут выглянул из окна дачи Витя.

Шурик ему закричал:

– Я доску от бочонка нашёл! Посмотри какая!

Витя прибежал, осмотрел доску, поводил по ней ладонью. Да, гладкая, выпуклая, как раз для корабля! Ему очень захотелось найти такую. Он поискал, поискал – досок больше не было.

Зато он нашёл гвоздь. Тот самый, который бросил Шурик.

– А у меня гвоздь для мачты! – обрадовался Витя.

Шурик махнул рукой.

– Я его тоже нашёл, да бросил: кривой!

– А я его камнем постукаю-постукаю – он и выпрямится.

Витя высмотрел ровный камень, положил на него гвоздь, а другим камнем стал бить по гвоздю.

– И не выпрямляется, – сказал Шурик.

– Нет, выпрямляется, – пропыхтел Витя, – только еще плохо.

Долго он с гвоздём возился. По-разному поворачивал. Наконец, начал гвоздь выпрямляться. Уже совсем маленький горбик остался.

Увидел это Шурик и закричал:

– Это мой гвоздь! Я первый его нашёл!

– Ты его бросил, а я его опять нашёл, – ответил Витя.

– Всё равно я первый! – жалобно кричал Шурик. – Отдавай мой гвоздь!

Витя молчал. Он не смотрел на Шурика и старательно колотил по гвоздю камнем.

Шурик скосил быстрые глаза и посмотрел на гвоздь. Прямой, длинный, он так и блестел на солнце.

А жаркое солнце поднималось над морем всё выше. Зелёные волны бежали к берегу. Дельфины кувыркались в тёплом море, и весело кружились птицы в синем небе. Всем было хорошо. А Шурику плохо. Он всё смотрел, смотрел на гвоздь, потом сморщился, всхлипнул и закричал таким голосом, будто у него в горле косточка застряла.

– С этим гвоздём… знаешь… у меня… какой бы… корабль был?! К этому гвоздю… знаешь… как бы я мачту… приделал!

– И я приделаю, – сказал Витя.

– Не приделаешь, – это мой гвоздь.

– Нет. Я его выпрямил. Теперь он не твой!

– И не твой! – закричал Шурик.

– И не твой! – закричал Витя и тоже всхлипнул.

– Вы что кричите? – вдруг услышали они незнакомый голос.

Витя и Шурик подняли головы и увидели высокого человека в соломенной шляпе.

– Вы кто такие? – спросил он.

– Мы Витя и Шурик, – пробормотал Витя.

– А я Иван Михайлович. Приехал в санаторий.

– На пароходе? – спросил Шурик.

– На пароходе.

Иван Михайлович посмотрел на доску, которую крепко держал Шурик, на гвоздь, который крепко зажал в руке Витя, покачал головой и сказал:

– Палуба есть, мачта есть, а корабля, видно, так и не будет?

Шурик и Витя молчат.

Иван Михайлович, как на физкультурной зарядке, развёл руки в стороны, глубоко вдохнул чудесный, тёплый воздух и сел на песок лицом к морю.

Вдали показалась яхта. Белопарусная, с высокой мачтой, она мчалась мимо пристани, мимо длинных рыбачьих сетей на берегу.

Ребята не спускали с неё глаз.

– Ох и мачта! – прошептал Шурик. – Такую бы построить.

– За чем же дело стало? – вдруг обернулся Иван Михайлович. – Палка есть, гвоздь есть, вот вам и мачта, – разве плохая?

– Хорошая, – сказал Витя.

– Еще какая! – закричал Шурик. – Вот посмотрите!.. – Он поставил на доску палочку, а Витя – рядом с ней гвоздь.

– Да, крепкая будет мачта, – сказал Иван Михайлович.

– Только из чего нам парус делать? – спросил Шурик.

Витя заулыбался и достал спрятанную за резинкой трусиков тряпочку.

– Какая маленькая! – огорчился Шурик, – разве она годится для такого корабля?

Иван Михайлович вынул из кармана сложенный квадратиком платок, тряхнул рукой – и перед Витей и Шуриком мелькнул белый парус с синей каймой.

– Счастливого плавания! – сказал Иван Михайлович, отдал ребятам платок и зашагал на пляж.

Витя с Шуриком растерянно посмотрели друг на друга и закричали вдогонку:

– Спа-си-бо!

Иван Михайлович помахал им рукой.

– Скорей давай строить, – заторопился Шурик.

Он взял камень и хотел уже вколачивать в доску гвоздь.

– Там не середина! – закричал Витя.

Шурик передвинул гвоздь. Витя сел на корточки и прищурил один глаз.

– А тут как раз середина! Давай, чтоб у нас всё было ровно.

– Давай, – согласился Шурик. Он держал гвоздь, а Витя приколачивал.

– Ну-ка, подёргай, – не шатается?

Шурик сильно дёрнул гвоздь:

– Ничуть не шатается.

К гвоздю крепко привязали палочку – и мачта была готова.

Потом Шурик натянул парус, а Витя прочно его прикрепил.

Из рваного голубого мяча были вырезаны спасательные круги. Из прутиков сделали перила на палубе. Из четырёх катушек и двух палочек – рулевое колесо. Из коробки от кубиков – каюту.

Наконец, корабль был готов. Он был крепкий, большой, с красным флажком на мачте.

Витя один не смог бы построить такой корабль. И Шурик бы один не смог.

И вот к мачте привязали конец крепкого, намотанного на катушку шпагата и спустили корабль на воду.

Корабль поплыл по морю. Белоснежный парус с синей каймой надулся ветром. Освещённый солнцем красный флажок казался весёлым, живым огоньком.

Белые чайки поднимались с волн:

«Дорогу кораблю!»

Прозрачные медузы отплывали в сторону:

«Дорогу кораблю!»

Раньше бывало и четверть катушки не успеет Шурик размотать, а корабль уже кувырк набок. И скорей тяни его обратно.

А теперь Шурик разматывал и разматывал большую катушку; уже почти всю размотал, а корабль всё плыл и плыл дальше.

Э. Аленник

На зарядке

 
Раз-два! Раз-два!
Замелькали пятки…
Как чудесно босиком
Бегать на зарядке!
Воробьи глядят на нас,
Воробьи щебечут.
Мы по счёту стали в круг,
Распрямили плечи.
Раз-два! Раз-два!
Кто подпрыгнет выше?
Испугались воробьи,
Улетели с крыши…
От росы блестит трава
Свежая, зелёная…
Раз-два! Раз-два!
Станем закалённые!
 

Н. Князева

Нехорошая история

 
Вот история какая,
Нехорошие дела:
У ребят сегодня Рая
Все игрушки забрала!
 
 
Захватила эта Рая
Медвежонка,
Попугая,
Двухмоторный самолёт,
Паровоз и пароход.
Утку,
Дудку,
Крокодила
Утащила в уголок
И рукой загородила,—
Чтоб никто отнять не мог!
А ребята говорят:
– Забирай хоть всё подряд!
Обойдёмся мы без мишки,
Нам не нужен пароход.
Поиграем в кошки-мышки…
– Чур, я мышка!
– Где же кот? —
Вот за мышкою вприпрыжку
Побежал Никита-кот…
Хорошо Наташу-мышку
Охраняет хоровод!
Пропустили мышку в круг —
Опустили двадцать рук:
– Убирайся, хитрый кот,
Для тебя закрыт проход!—
 
 
Мышка весело бежит,
Мышка радостно визжит…
Смотрит Рая из угла:
– Я бы тоже так могла! —
 
 
Все так весело играют,
И хохочут, и шумят,
А в углу у нашей Раи
Не идёт игра на лад.
 
 
У неё стоит без дела
Работяга-паровоз,
Не выходит в море смелый
И проверенный матрос;
 
 
У неё томится утка —
Не ныряет, не плывёт;
У неё певунья-дудка
Скучным голосом поёт!
 
 
Эх ты, Рая!
Что ж ты нос
До земли повесила?
У тебя игрушек воз,
А тебе не весело?
 

Е. Серова

Волшебная палочка

Вернулся Серёжа домой из школы. Как всегда, бабушка ласково помогла ему раздеться и сказала:

– Мой руки, садись, – будем обедать.

Сели они за стол. На столе суп вкусный, с лапшой, а Серёжа не ест, глаза опустил в тарелку.

– Ты что невесел, голову повесил? – нахмурилась бабушка. – Опять с мальчишками подрался?

– Нет, – ответил Серёжа. – Не дрался я… Дело хуже…

– Ешь суп, – приказала бабушка. – Пообедаешь – разберёмся.

Они пообедали, и тут Серёжа стал рассказывать, что с ним приключилось.

– Палочки, – говорит, – у меня не выходят… У Вовки и у Юрки получаются, а у меня нет. Учительница сказала, что у меня в тетрадке палочки точно ветром качает.

– Это потому, что за партой вертишься да на улицу торопишься, – погрозила пальцем бабушка. – А ты не спеши – и выйдет.

– Нет, всё равно не выйдет. – Серёжа упрямо нагнул голову, точно собрался бодаться.

– А вот и неправда! – сказала бабушка. – Была бы охота – будут и палочки.

Она вымыла тарелки, прибрала стол и села рядом с Серёжей в кресло.

– Не горюй, – говорит. – Слушай-ка, есть одна палочка. Волшебная. С ней, как в сказке: что захотел, то и сделал. Только б её добыть, – и всё сбудется. Хочешь, попробуем?

«Шутит бабушка», – подумал Серёжа.

Он ведь знал, что никаких волшебных палочек на свете не водится, – они только в сказках. Но лицо у бабушки было такое таинственное, что он подвинулся поближе и тихонько спросил:

– А увидеть эту палочку можно?

Бабушка улыбнулась, но сразу же сделала строгое лицо.

– Не пожалеешь труда – увидишь. А то не видать тебе её, как своих ушей. Счёт-то ты до какого числа знаешь?

– До двадцати.

– Ну, вот и ладно.

Тут бабушка помолчала. А потом заговорила топотом:

– Ты бери тетрадку, перо и садись. Как учительница-то велела? Сиди прямо, головы не вешай. Пиши палочки, а сам про себя счет веди. Напишешь одну, скажи «раз», напишешь ещё, – скажи «два», ещё – «три». А как досчитаешь до двадцати, снова начинай…

Тут голос бабушки стал совсем-совсем тихий.

– Пиши да считай, пока ту, волшебную, не увидишь.

– А если я её не узна́ю? – спросил Серёжа.

– Ты не узнаешь, так я узнаю. Только гляди трудись – не ленись. А то проку не будет!

Сел Серёжа за стол. Пишет, старается, губы оттопырил, сопит. И считать не забывает:

– Один, два, три…

Бабушка рядом спицами позвякивает, вяжет, – приговаривает:

– Пишитесь, палочки, пишитесь, старалочки. Ровней да чище, пишитесь до тыщи…

Написал Серёжа двадцать палочек, решил, что и дальше сосчитать сумеет.

– Двадцать один, двадцать два… – громко счёт ведёт. Щёки отдувает, палочки выводит, а сам нет-нет да на бабушку посмотрит: «Уж не эта ли?»

Подвинул тетрадку.

– Посмотри, – просит.

Поглядела бабушка, а там палочки точно ветром качает.

– Нет, – говорит, – не видать что-то. Пиши дальше.

Пишет Серёжа дальше; досчитал до тридцати, снова начал.

А бабушка опять посмотрела в тетрадку, видит – палочки поровнее стали.

– Трудись, трудись, – говорит, – теперь уж недолго осталось.

Пишет Серёжа, трудится. Написал ещё пять палочек.

– Ну-ка, бабушка, погляди. Уж не эта ли?

В третий раз посмотрела бабушка – и глаза у неё стали весёлые. Видит – палочки одна к другой, ровные-преровные, точно меряные.

– Так и есть, – говорит, – вот она, та самая, волшебная. От неё твои палочки одна другой краше, как родные сёстры… Видишь?

Выскочил Серёжа из-за стола и захлопал в ладоши.

М. Нарышкина