Текст книги "Глянец для Золушки (СИ)"

Автор книги: Анна Кирова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Глава 2

Прошёл год. Дарине исполнилось шесть лет. Был такой же месяц декабрь, за окном шёл снег, только год девочка прожила без папы. Приподнялась, откинув с себя тёплое зимнее одеяло с бабочками, осмотрелась вокруг. Всё было спокойно. Подошла к окну, чтобы осмотреть двор. Там не было ничего интересного, ногой зацепила собственную куклу Катю.

– Привет, – как всегда запищала некогда бывшая любимая игрушка. Взяв в руки куклу, Дарина стала осматривать её со всех сторон, а затем равнодушно отшвырнула игрушку в дальний угол. Играть с этой Катей девочке больше не хотелось. Теперь она перестала быть для неё особенной. Папу она стала вспоминать всё реже, не могла простить ему предательства по отношению к маме и к ней. Вначале девочка, до жути, отца снова хотела видеть, чтобы делиться с ним всякими горестями и, конечно, радостями, затем она его стала ненавидеть, потому что поняла, что папе нет до неё дела. А затем девочке всё равно, есть папа или нет. Поэтому и Катя для Дарины перестала быть особенной игрушкой, даренной ей когда-то отцом.

– Дарина, – голос матери, раздавшийся позади Дарины, напугал девочку. Она невольно вздрогнула и обернулась в её сторону, смотря на мать немигающими глазами. – Зачем, дочка ты так рано встала? Только шесть утра, – Дарина не знала, что ответить матери, как объяснить, почему она не хочет спать.

– Мама! – девочка решила подойти к матери первой, держа в руках подобранную тут же куклу Катю. – Мама! Выкинь её. Я не буду больше с ней играть, – показывая рукой матери на игрушку.

– Дарина! – мама заплакала. – Это же твоя самая любимая игрушка. Она в чём теперь виновата? – Антонина понимала, что дочь только делает вид, что она забыла про уход отца. Чувствовала, что, несмотря на то, что прошёл год с момента ухода из семьи Алексея, Дарина продолжала думать о нём, одновременно переживая и ненавидя родного папу.

– Мама, выкинь. Я не хочу видеть эту куклу, – Дарине казалось, что избавившись от игрушки, она сумеет быстрее забыть отца.

– Давай мы её соседской девочке подарим, а тебе новую купим? – Антонине не очень хотелось избавляться от игрушки, зная, что она стоит дорого, а денег на покупку новых теперь в их маленькой семье не хватало. Цены в магазинах росли, как на дрожжах, инфляция скакала вверх, сжирая и без того скудные доходы семьи Шереметьевых. О бывшем муже Антонина ничего не знала, и знать что-либо о нём не хотела. Их развели в суде, потому что в семье Шереметьевых был ребёнок, которого суд оставил жить вместе с матерью. Алексей же должен был стать воскресным папой, но до сих пор не изъявлял желания увидеть дочь, чему Антонина была рада. Она после окончания суда ещё раз высказала мужу всё, что о нём думает, вылив на него все отрицательные эмоции, что кипели в ней. Алексей стоял и молчал, ничего не говоря. А Антонину невозможно было остановить. Она продолжала говорить, освобождая тем самым свою душу из оков страданий, продолжавшихся для неё около года. Тогда Тонька и запретила бывшему видеться с их единственной дочерью, отказалась от алиментов. А Алексей стоял и молчал. Затем повернулся и пошёл в противоположную сторону улицы, даже не оборачиваясь. Только теперь Антонина, видя перед собой нервную дочь, стала понимать, какую ошибку она допустила, запретив видеться Алексею с дочерью. Но женщина была зла на него и по другой причине. Бывший муж не стал бороться за Дарину, оставив всё, как есть. За такой поступок Антонина считала Алексея тряпкой, который не достоин права иметь такого ребёнка, как Дарина.

– Неээээт, – стала кричать девочка, у неё началась истерика. Антонина вынуждена была начать успокаивать ребёнка. В голове женщины возникли сомнения, а в правильно ли она поступила, лишив дочери отца.

– Я сказала, мама, неээээт, – В конце концов, девочке удалось успокоиться. Теперь её голос звучал холодно – Мама, я сказала тебе, убери эту куклу. Я не хочу её видеть, – голос Дарины звучал тише, но теперь в нём чувствовались стальные нотки. – Мама…… и девозла зло посмотрела на мать.

– Хорошо, малышка, я поняла тебя, – Антонина плакала, прекрасно понимая, почему девочка так среагировала на куклу. – Я уберу её, ты её больше не увидишь, – а затем тихо обняла её, – Прости, дочь, я виновата перед тобой. Оставила тебя без отца. Прости. Я не хотела.

Дарина знала свою мать. Окружающие соседи считали Антонину истеричной скандалисткой, раз она выгнала из дома собственного мужа. Только Дарина знала, какая на самом деле её мама. Став уже взрослой, Дарина помнила, что мама в молодости была достаточно умной, но главное доброй женщиной со своим чувством собственного достоинства и гордости. Иногда она сама себе задавала вопрос: «Могла ли тогда мама простить отца за измену?» И понимала, что нет, так как Антонина Шереметьева терпеть не могла одной вещи в отношении себя и других – хронического вранья. В первый раз она могла человека простить, во второй, но в третий решала проблему кардинальным способом, полностью раз и навсегда избавляясь от проблемы. Дарина помнила, что её мать, так и поступила с отцом, когда его измены не прекратились, а её терпению пришёл конец. Всё это Дарине будет известно потом, когда через годы её мама всё расскажет ей о причинах разлада с мужем.

– Мама, не плачь, – девочка гладила мать по волосам, соединённых в общий единый узел на голове. – Мы с тобой не пропадём. У тебя же есть я.

– Господи, Дарина, тебе всего шесть лет, а уже такая взрослая, – сама Антонина поражалась тому, что её дочь стала не по годам такая мудрая. Теперь ей самой приходилось работать на трёх работах, чтобы финансово обеспечить себя и Дарину. Но денег всё равно катастрофически не хватало. После ухода мужа ей стало трудно, но молодая женщина не унывала, так как не привыкла пасовать перед трудностями.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вскоре настало долгожданное лето, сезон, который Дарина не любила из-за наступавшей в это время жары. В квартире всегда было душно и некуда было преклонить голову в поисках холодного места. Порой девочке хотелось залезть в холодильник, чтобы там пережить жаркую погоду, так как дожди в это время в их краях были редкостью. Теперь она стала редко получать от мамы подарки. Нет, Дарина их получала по разным поводам. Но было одно но, подарки были старыми, потому что их раньше уже кому-то дарили. Дарине не стыдно было признать, что она пользовалась чужими вещами, которые их семье давали сердобольные соседи, понимавшие, как трудно Антонине одной поднимать собственного ребёнка. Девочка была рада любому подарку, так как жалела маму. Пришло время, идти в школу.

– Первый раз, в первый класс, – Дарина была счастливая, ей хотелось учиться. Она радовалась, звонко смеясь.

. – Смотри, Даринка, что я тебе купила? – Антонина вытащила из-за спины красивый розовый новёхонький портфель. Она не хотела рассказывать дочери о том, какой ценой ей обошлась покупка школьного ранца. Пришлось просить у Армена – хозяина кафе дать дополнительную работу. До сих пор с её рук не сходили страшные мозоли. Но об этом Тоня молчала, не желая что-либо рассказывать дочери. Ей хотелось порадовать ребёнка хоть какой-нибудь новой вещью, так как девочка давно забыла, когда её нерадивая мать, покупала ей что-то новое из вещей. Сегодня мама Дарины подарила девочке новый ранец.

– Это мнеэээээ? – Дарина пребывала в лёгком шоке. – Это моёёёё? – голос у неё звучал предательски, выдав её крайнее волнение.

– Да, твоё, – обрадовала её мама и добавила. – Дарина, ты скоро пойдёшь в школу, разве ты забыла? – Девочка держала в руках абсолютно новую вещь, которая была абсолютно её, а не чьей – то раньше. Этот розовый портфель с синими краями несказанно осчастливил ребёнка. Но на этом сюрпризы от мамы не закончились.

– А ещё я тебе, Дарина, купила новую красивую форму, школьные принадлежности и много чего ещё, – от чего синие глаза девочки расширись от удивления. Столько подарков она давно не получала, принялась всё разбирать и рассматривать, трогать руками. Всё было таким красивым. А Антонина, смахнув слезу с щеки, стояла и смотрела, как Даринка снова улыбается, чего давно не было. Но вдруг лицо девочки приобрело серьёзное выражение, радость сменилась тревогой и она посмотрела прямо в глаза матери.

– Мама, это же всё стоит денег. Ты много работаешь, устаёшь. Нам не хватает. Я не хочу, чтобы из-за меня ты так много работала. Пожалуйста, отдай эти вещи обратно в магазин и забери деньги.

– Неэээээт, Дарина, – Антонина была очень серьёзна, когда говорила. – Ты, моя доча, Дарина, идёшь в первый класс. Такой день в жизни каждого человека бывает раз в жизни. Я хочу, чтобы ты его запомнила на всю жизнь. Понимаешь? Я очень хотела, чтобы у тебя было всё к школе только новое. Я не собираюсь куда-то идти и что-то возвращать. Ты поняла меня, Дарина? – Антонине нужно было быть строгой ради Дарины.

– Мам, спасибо, – произнесла девочка эти простые слова, бросившись обнимать родительницу. – Спасибо. Мам, верь, я буду взрослой и верну тебе всё. Спасибо. Наверно, был бы папа, тебе стало тогда легче, мама.

– Он тебе сказки рассказывал? – Антонина не была удивлена тем, что дочь продолжает помнить Алексея.

– Даааааааа, когда-то сказки мне папа рассказывал. А теперь? – Дарине стало грустно. Мать заметила печаль в её глазах и решила серьёзно поговорить с дочерью, чтобы та не смела тешить себя напрасными надеждами и не жила иллюзиями, мечтая о возвращении Алексея.

– Дарин, я понимаю тебя. Ты не можешь забыть папу. Но, ребёнок, тебе пора научиться жить без него. Привыкай. Он никогда не вернётся. Твой отец бросил и тебя и, конечно, меня.

– Мама, а может папа бросит ту тётю и вернётся к нам? – Дарина ничего не могла поделать с собой. Да, она пыталась играть целый год равнодушную девочку, делать вид для всех, что она забыла папу. Но её душа плакала, она скучала без отца, ждала его и надеялась, что Алексей Шереметьев вернётся домой к ней и, конечно, к маме. А что делала Антонина? Она убивала эту надежду в ребёнке.

– Нет! – ответ матери был жёстким и хлёстким. – И откуда, Дарина, ты знаешь о тёте? – Антонина решила не щадить дочь и бить по её нервам до конца. – Святая простота. Дарина, ты думаешь, что ты отцу нужна? Нет, не нужна. Он тебя забыл и бросил. Где он был на твой день рожденья? Он пришёл к тебе твой любимый папа, поздравил, принёс подарок?

– Мамааааа, – голос Дарины раздавался в тишине. – Я не верю, папа придёт, он не мог забыть меня. Он бросил, – и по лицу девочки полились ручьём слёзы. Голос дрожал. – Неээээт, папа, я не верю. Папа бросил, – в этот момент рушилась вера ребёнка в собственного отца.

– Как же, придёт он, – теперь Антонина была уверена, что Дарина перестанет думать об Алексее. – Жди.

С тех пор тема про отца Дарины стала табу в семействе Шереметьевых. Антонина делала вид, что никогда в её жизни не было никакого Алексея, пытаясь заменить его другими мужчинами. Многие из них предлагали красивой Тоньке замужество, но узнав о её багаже в лице Дарины, сразу отказывались. Так и оставалась гордая Антонина в окружении самой себя и своей единственной дочери.

Глава 3

Настало время, когда Дарину пора было отвести на первую в её жизни школьную линейку. Единственную дочку Антонина отдавала в первый класс. Этот день Даринка запомнила. В её жизни и так было мало радости. Они вместе с мамой шли в школу. На работе Антонина сумела отпроситься, чтобы проводить Дарину в нарядной одежде и с портфелем за плечами в школу, которая находилась рядом недалеко от их дома через дорогу. Родительница сумела даже раздобыть для единственной дочери букет красивых алых роз, коих было ровно семь штук. Идти вприпрыжку у Дарины не получалось, а очень хотелось, потому что попрыгать ей за спиной мешал большой объёмистый розовый портфель с синей каймой.

– Нам нужно найти Августину Ивановну Дедову! – проговорила Антонина дочери, ища кого-то в толпе. Нарядных детей около школы было много. Первоклашек было очень много, не сосчитать. У каждого из них в руках был, как и у Дарины, букет цветов.

– Мама, кого мы ищем? – спросила девочка у матери. – Кто такая Августина Ивановна?

– Твоя учительница. Она будет тебя учить. Не отвлекай меня, Дарина. Я должна её найти, – сделала Антонина замечание дочери. Она сильно нервничала, ища в толпе ту самую Августину Ивановну.

– Ааааааааа, – ответила Дарина, растягивая в длинном эхе свой голос.

– А это Вы, Антонина Ивановна, – поздоровалась с Тонькой маленькая пухленькая женщина с короткими рыжими волосами на голове. Одета она была неброско, но строго. Такой стиль шёл этой даме, но тогда она показалась Дарине мягкой пуховой подушкой. Она и была той самой учительницей, которую искала мать девочки.

– Антонина Ивановна, Вы привели Дарину?

– Дааа! – ответила молодая женщина, кивнув слегка головой в знак согласия учительнице дочери.

– Какая у Вас замечательная дочка, – девочка показалась педагогу интересной, но она не подала вида, лишь сказав вслух. – Идём, Дарина, – и женщина попыталась взять ребёнка за маленькую ручку, но девочка воспротивилась, и только строгий кивок мамы заставил её подчиниться учительнице.

Дарина недоумевала, зачем мама разрешила чужой тёте её увести, но не посмела перечить матери. В первый раз в жизни девочка шла за чужим человеком, ставшим для неё на ближайшие четыре года отцом и матерью в начальной школе. Она потеряла из глаз маму, учительница пристроила Дарину к таким же первоклашкам, как и она сама. А вскоре началась и первая линейка в жизни Дарины, но далеко не последняя.

Школаааааа……. Каждый человек помнит это время в своей жизни. Школа – место, куда ты попадаешь ребёнком, а выходишь взрослым человеком. Конечно, каждый начинал с начальной школы. Дарине повезло, она не попала в класс – фаворит под литером буквы А. Её класс был обозначен под пресловутой буквой Б, что для учителей уже означало, что класс плохой, ненадёжный, слабый. Только Августина Ивановна воспринимала деток такими, какими они были на самом деле, любя своих двадцать семь цветочков одинаково. Дарина помнила, как на первой линейке познакомилась со своей будущей закадычной подружкой Галкой Еремеевой, которая при первой встрече Дарины с ней, навзрыд плакала, держа в руках охапку белых красивых цветов.

– Ты чего плачешь? – спросила у неё наша героиня. – Тебя что, кто-то обидел?

– Не моооой праздник, – плакала Еремеева. – Торт не дали, шарик отобрали. Песенку не спела.

– Ха, – рассмеялась над ней Дарина. – Мне тоже стишков не давали, но же я не плачу. Давай не плачь, жизнь продолжается. Мне мама так говорит. Кстати, ты вообще кто?

– А ты кто? – задала девчонка с белой копной волос и съехавшим белым бантом на голове ответный вопрос. По её щекам бежали бесплатные слёзы, которые девочка и не пыталась остановить. Они же были бесплатными. – Тебя как зовут?

– Нуууууу, Дарина, предположим, а тебя как? – Даринке девочка понравилась. Была она вся какая-то интересная и смешная.

– Галка…..

– Ты, что, как там это называется, ворона что ли? – почему-то Дарина в то время галок принимала за ворон.

– Да, нет, Галя меня зовут, – Еремеева теперь внимательно уставилась на незнакомую девочку. Куда-то исчезли в её глазах бесплатные слёзы, были забыты шарики и стишки, новая девочка её заинтересовала. Много взрослых людей сновали около них, а Галка Еремеева беседовали по душам с новой подружкой. В общем, знакомились.

– Понятненько.

– Дети, идите за мной, – прозвучал голос Августины Ивановны. Первоклашек выстроили в шеренгу в два ряда и они, как неопытные цыплятки направились вслед за учительницей, которая для них казалась великаншей. Так прошло боевое крещение ученицы по фамилии Шереметьева перед попаданием в школу. В началке в жизни Дарины было всякое, и хорошее, и плохое. Но курьёзных случаев тоже хватало, что порой, когда через годы Дарина вспоминала эти моменты из своей школьной жизни, то от смеха хваталась за живот, вспоминая одну историю, происшедшую в первом классе, на уроке литературного чтения. Августина Ивановна в очках выразительно прочла ученикам, своим полевым цветочкам отрывок из «Трех поросят». Добралась она до момента, где один из героев пытается для строительства своего дома найти стройматериалы.

– Поросенок спросил у крестьянина с возом полным сена: – “Прошу прощения, сэр, не можете ли вы со мной поделиться сеном? Оно мне нужно для строительства дома, – прочитала она для одноклассников Дарины отрывок текста, главное, что всё было прочитано с выражением. Отложив книгу в сторону, учительница обратилась ко всем ученикам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Класс, каков был ответ крестьянина, по вашему мнению? – Руку подняли несколько детей. Учительница позволила ответить мальчику, сидящему на задней парте.

Тот, довольный собой встал и заявил: – Я считаю, что он после реплики поросенка сказал: – «Обалдеть! Говорящая свинья!» Долго смеялась учительница, вскоре и урок подошел к концу…

Да, учится Дарине нравилось, пока у них уроки вела Августина Ивановна. С Галкой Еремеевой, с той самой плаксой, они сдружились сразу, но сесть с ней вместе за одну парту им не разрешили, а посадили Дарину с мальчиком, который на первом же уроке дёргал её за кончики тоненьких косичек девочки. Дарина решила, что стоит ей над ним подшутить. Месть её варилась долго. Звали того балбеса Юрка Аверин. Девочка и придумала кое-что, о чём поделилась со своей подружкой Галкой.

– Ой, как здорово, – спрыснула Еремеева со смеху. – Даринка, ты думаешь, получиться? – спросила она у подруги после окончания уроков. Мозг Шереметьевой кипел, как котёл, планируя тактику боевых действий.

– Сработает, как в аптеке, – эту фразу Дарина где-то успела услышать и она ей почему-то понравилась. Девочка понимала, что необходимо было поймать такой момент, когда Юрка должен был занят другими делами. И вот на одном из уроков он занимался рисованием танков и самолётов в тетрадке, а нужно было в ней выводить следующую фразу: «Мама, мыла раму». Он не слышал голоса Августины Ивановны, когда она мелодичным голосом медленно ученикам диктовала предложение. Юрка в этом момент был погружён в свои в военные баталии. Карина, воспользовавшись этим моментом, не будь дурой, тюкнула его со всей дури кулаком по голове. Юрка вначале ничего не понял, опешил. На Дарину он и подумать не мог, потому что считал, что она есть девчонка, по его мнению, слабачка. Никто из одноклассников, сидевших рядом, девочку не выдал. Она решила приложиться по его лысой зеркальной голове ещё раз, что она и повторно и сделала.

– Тыыыы, – теперь Аверин разозлился, повернулся назад и взял за шкирку сидевшего позади него Сергея Денисова. Бедняга, Серый и так был маленького росточка, а в руках толстячка Юры стал маленькой блохой. Их разняла учительница. Юрик успокоился и снова принялся рисовать в тетради свои танки и самолёты.

– Ладно, – решила Дарина. – Я ещё припомню тебе свои подёрганные косички.

Подходящий случай вскоре представился. На переменке. Шёл как-то Юрик мимо кабинета директора куда-то по своим делам. Обычно одноклассника Дарины туда затаскивали не по его доброй воле. Он был тот ещё отпетый хулиган, но не единственный в их классе. Девочка на ходу придумала, что надо делать, чтобы испортить жизнь Аверину. Она решила помочь однокласснику добровольно попасть к главному шефу их школы. Дело было в том, что дверь в кабинет директора легко открывалась. Дарина сообразила, что надо делать. Она встала около двери кабинета шефа школы и выдвинула вперёд свою правую маленькую ножку. Юрик, пробегая мимо девочки, её почему-то не заметил, он был весь в своих думах. Аверин считал Даринку слишком мелкой букашкой, чтобы обращать на неё внимание. А Дарина же мнила себя стрекозой. Юрик неловко упал, спотыкнувшись об ногу девочки. Сделал двойное сальто назад и благословенно открыл ногами кабинет директора, который в это время находился у себя.

– Аверин, опять ты? – услышала Дарина строгий голос Юрия Николаевича, – так звали директора. – Сейчас будем тебя судить – Девочка была счастлива, что так весело уделала обидчика, отомстив ему за свои поруганные косички. С тех пор Дарина не любила никому спускать обиду, хлёстко и метко научилась мстить каждому, кто смел её обидеть как-то.

Что было дальше, Дарине было уже не интересно знать. Главное было о своей находчивости в борьбе с мировым злом в лице Юрика Аверина рассказать закадычной подружке Галке Еремеевой, которую Дарина побежала искать по всем коридорам и весям огромной школы. Галчонок нашёлся не сразу, оказалось, что всю перемену она сидела под лестницей, жуя объёмистый пирожок с капустой.

– Будешь? – предложила она подружке, когда на последней минуте большой перемены её наконец-то нашла Дарина.

– Неа, – ответила запыхавшаяся от беготни девочка, так как торопилась рассказать Галке о шутке, успешно проделанной с Юриком.

– Да нуууу, – не верила Еремеева в тактические способности Шереметьевой, но появившаяся из-за угла сутулая фигурка Аверина Юрика, шедшая вместе с директором убедила её в обратном. – Ну, ты, Дарина, полководец! – удивилась Галка смелости подружки и тонкости её стратегического ума. – С тобой и я боюсь связываться. Ты это, как её Суворов.

– Конечно, – проговорила с довольной ухмылкой на лице довольная Дарина.

Кто же знал, что всю следующую перемену ей выпадет честь сдавать кросс на время. Только ей пришлось быть в роли зайца, а Юрик возомнил себя злым Волком из мультика «Ну, погоди!» Но девочка победила, потому что зайцы бегают всё-таки быстрее, а волки иногда тупят, потому что они слоны. Так думала Дарина.

Да, она не была идеальным ребёнком. После ухода отца, девочка превратилась из ангельского ребёнка с улыбкой херувима на устах в шкодливую пацанку и Дарине нравилась такая роль. Училась она не ахти плохо, но и в лидеры среди ботанусов не рвалась. Бедная учительница не знала, что с ней делать, как быть. Юрик же поделился с Дариной местом в кабинете директора, где она тоже стала бывать. Много раз в школу вызывали её маму, чтобы можно было как-то воздействовать на ребёнка, всё было бесполезно и напрасно. Дарина росла девочкой, которая уходила от управления взрослых. Возможно, её никто не хотел понимать. В свои подвиги девчонка – пацанка включала и Галку Еремееву, для которой размеренная школьная жизнь уже не казалась такой скучной. Да, они обе могли чудить по полной программе, подключая к своим шалостям и весь класс. Как-то была зима. На улицах их маленького городка валом валил снег, образовывая огромные сугробы. Как же этим было не воспользоваться. Без всякого разрешения Дарина вместе с Галкой увели весь класс с уроков. Ох, досталось им потом. Но их класс был абсолютно счастлив, потому что тогда все дети накатались вволю, скатываясь, кто на чём, с высокой ледяной горки. Досталось и розовому с синей бахромой портфелю Дарины. Он пал смертью храбрых, в этом неравном бою с ледяной горкой. Девочка умудрилась его испортить. Конечно, от мамы ей досталось по первое число за это. Не пощадил нервные клеточки девочки и директор. Так впервые маленькую Шереметьеву поставили на учёт, как неблагонадёжную до лучших времён. Антонина же смотрела на портфель печальными глазами. Восстанавливать его не было никакого смысла.

– Да, доча, удружила ты мне, – голос женщины был расстроенный. – Чтобы мне тебе купить новый ранец, придётся больше поработать. Этот был не из дешёвых. Я так хотела тебя порадовать подарком. Что же ты, Дарина, сделала?

Девочка опустила глаза, не смея смотреть на мать. Теперь ей было стыдно, но дело было сделано.

– Портфель умер. Да здравствует, наверно, новый портфель, – думала Дарина. – Мама, прости меня, – Да, она, конечно, знала, что у них в семье не хватает денег, но катаясь по сугробам и горкам, Дарина как-то об этом забыла.

– Ты же не можешь ходить в школу без портфеля? – тон голоса Антонины звучал строго, но не зло. Умная Дарина быстро это поняла и тихо обрадовалась сему факту.

– Не знаю. Мама, хочешь, я тебя немного обрадую? – Дарине не хотелось, чтобы мама плакала.

– Чем? – спросила грустная Антонина, уставшая от очередных подвигов дочери.

– Мам, меня так сегодня одноклассники насмешили.

– Опять, что-то натворили? Дарина, я скоро от стыда глаза не смогу поднять из-за твоих приключений.

– Мааааа, – заныла Дарина. – Ну, прости, я не хотела. Хочешь, я сама портфель подремонитрую, ну, можно я расскажу?

– Ладно, давай, рассказывай, а то, не отстанешь, – сдалась Тоня на милость дочери.

– Ма, почти все, у кого не спрашивала, с ошибкой на диктанте написали слово «шоколад». – Как же они его написали? – спросила мама у Дарины.

– Через «Ы», получилось «шЫколад». Вот умора.

– А ты как написала это слово?

– Ну, я же помню, что «жи» и «ши» с буквой «и» пиши. Я так и написала «шИколад». Мама, правда, я умная? – девочке так и хотелось, чтобы мама её похвалила, хоть разочек за этот зимний вечер.

– Госпооооди! – завыла мама, дёргая на себе волосы.

На следующий день Антонина сходила на рынок и купила Дарине дешёвый портфель, весь синий с розовой окантовкой.

– Надеюсь, этот ранец ты сбережёшь? – прозвучали слова матери. Дарина молчала, смотря в пол, не зная, что сказать. Дурь из её головы пока ещё окончательно не выветрилась.

Прошло несколько лет.

– Чёрт, снова приходится рано вставать? – Даринке жутко не хотелось вставать так рано. Хотелось поспать бы, ещё чуток. Шесть утра, ну, куда? – девочке приходилось возмущаться мысленно, чтобы не услышала мать.

В комнате было темно, так как до восхода солнца было ещё далеко. Вставать рано для Дарины стало привычкой, нормой. Девочке захотелось полежать в постели ещё минут десять, перед тем, как окончательно подняться. Не дали. В комнату вошла Антонина, которая собиралась уходить на работу, уже готовая к выходу.

– Дарина, просыпайся, – стала она осторожно теребить дочь, будя её тихим голосом. – Я уже ухожу. Вставай, дочка.

– Ма, я не сплю. Сейчас встану. Дай ещё десять минуточек полежать.

– Дарина, уже шесть утра. Пока встанешь, пока умоешься, время пройдёт. Чайник поставь. В общем, знаешь, что нужно делать надо. В школу не опоздай.

– Мама, я всё поняла. Не в первый раз. Иди на работу, – стала Дарина ворчать, как старушка.

– То– то же моя умная дочь, всё я побежала, – и Антонина, поцеловав девочку на прощание, быстро вышла из комнаты. Хлопнула входная дверь квартиры, означавшая, что матьДарины ушла на работу.

Девочка быстро поднялась, переоделась в другую одежду, сняв с себя видавшие виды старую пижаму. За окном шёл снег, но он не интересовал девочку, потому что нужно было собираться.

– Нужно сегодня одеться теплее, – подумала Даринка про себя, житейски подметив, что если в квартире холодновато, значит и на улице, наверно, погода стоит не фонтан. Затем Дарина поставила чайник на газовую плиту, сама себе готовила завтрак. Через десять минут чай был готов, Дарина приготовила на стол, порезав немудреные бутерброды с дешёвой колбасой. Затем девочка неторопливо оделась, затем вышла из квартиры, отправившись в школу, которая находилась недалеко от её дома через дорогу. Через какое-то время Дарина уже стояла перед дверью кабинета, где учился её родной класс 6 Б. Перед входом в кабинет, её ожидала, загадочно улыбаясь, Галка Еремеева.

– Привет, подружка! – бросила она Дарине единственную фразу, ожидая, от Шереметьевой ответной реакции

– Привеееет, – поздоровалась с Галкой Дарина, чувствуя, что сегодня она чего-то не в настроении. Она уселась, как всегда, на своё привычное место у окна первого ряда за четвёртую парту, лениво закинув портфель под стол. Затем достала всё необходимое к уроку. Галка – скакалка пристроилась рядом.

– Что с тобой? – спросила подружка, жуя на ходу во рту жвачку.

– Ничего. Всё, как обычно, – но ответ Дарины Еремееву не устроил. Она слишком хорошо знала подругу.

– Колись, что сегодня не с той ноги встала, Даринчик? Чего случилось?

– Да, говорю же, ничего, – огрызнулась девчонка, показав Еремеевой ровные белые зубы. Дарина занялась наблюдением за действиями одноклассников. Болтать с Галчонком её сегодня не тянуло и та, не будь дурой, от неё отстала, отправившись куда-то по своим делам. Каждый одноклассник был чем-то занят, и только группа пацанов что-то бурно и громко обсуждали. Они обратили на девочку внимание, зная о том, что Дарина была заводилой многих их совместных проделок. Один из них тот самый толстяк Юрик Аверин подошёл к девочке, переминаясь ногами, не зная, как начать разговор. Шереметьеву он немного побаивался с недавних пор, и ему не хотелось попасть под огонь её хладной мести.

– Чего стоишь? – Дарине надоело смотреть на него, хотелось хулигана класса как-то отшить. – Что тебе надо, Юрик? Торчишь, как жираф из зоопарка. Обзор закрываешь. Я за тобой ничего не вижу.

– Графиня, ты с нами или как? – дворянское прозвище было намертво приклеено к Дарине, когда весь класс на одном из классных часов узнал о том, что Шереметьевы были известными дворянами в царской России, много хорошего сделавшими для страны. Девочка была рада, что её хоть так назвали в классе, потому что кого-то называли человеком – форточкой за худобу и малый рост, двух братьев – близнецов обозвали Шурупом и Болтом, потому что их папа имел собственную автомастерскую. А одному мальчишке повезло иметь самое лучшее прозвище – Памперс, так как он в начальной школе имел одну нехорошую привычку.

– Что Вы хотите? – спросила Дарина у пацанов, ставшим кругом вокруг неё.

– Мы кое-что задумали, – ответил, подумав, Юрик. – Хотели знать, ты с нами или как?

– Нет, я пас, – не задумываясь, ответила девчонка. Дарина не хотела, чтобы мама в очередной раз краснела из-за неё.

– Вы сами как-нибудь, а я не хочу, участвовать. Сегодня я нейтральная, – девочка чувствовала, что сегодня её плохое настроение только усиливалось, и Дарина Шереметьева никак не могла понять почему. Пацаны, молча, разошлись, так как уже начинался урок русского языка, который вела классная руководительница Надежда Никитична Голова. Дарина решила было, что мальчишки решили поиздеваться над одним из их одноклассников. Но нет, это было не так. Объектом плана – кооперации была учительница рисования, которую звали Татьяна Ивановна, получившая среди учеников прозвище «Тай Вай», потому что когда она кричала на них, то наши уши сворачивались в трубочку из-за её писклявого голоса, который звучал, как вой сирены Скорой помощи. В такие минуты одноклассники Дарины училку не воспринимали, пропуская её сочные монологи мимо ушей. Именно ей Юрик Аверин и решил устроить сюрприз вместе с пацанами. Обычно он не был любителем связываться с женским полом, но здесь Тай Вай, видимо, добила и его. Мальчишки умудрились где-то достать не общипанную, недавно убитую курицу без головы, которую подложили в задвижку стола Татьяне Ивановне в кабинете рисования. А должен был как раз начинаться её урок. Что былооо, когда учительница увидела эту бедную мёртвую птицу. Было столько крика с её стороны, что Тай Вай могла бы позавидовать сигнализация любой пожарной машины или Скорой помощи. Никто из класса не заложил бедного Юрика, и поэтому училка накатала заяву на всех. Весь класс стойко отвечал за ту обезглавленную курицу, прикрывая тем самым героический подвиг Юрика Аверина. Только один случай с той старой школьной жизни Дарины весьма её удивил. О нём она вспоминала через годы. В восьмом или в девятом классе в её жизни произошло нечто интересное. Как-то вместе с одноклассниками Дарина всей компанией гуляли по улицам их маленького городка. Вдруг к ним подошел какой-то дедушка и попросил милостыню. Никто не обратил на него внимания, а Дарина отдала ему всю мелочь, которая у нее была. Тогда этот дедушка сказал ей: "Знаешь, внученька, ты будешь очень известной и богатой женщиной". Её одноклассники тогда только улыбнулись, не поверив в бред старого человека.