Текст книги "Полночная страсть"

Автор книги: Анна Кэмпбелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Думаешь, я помешался?

– Да.

Рейнло тихо рассмеялся:

– Возможно, ты права. И все же почему ты здесь?

Антония охотно придумала бы какую-нибудь глупую отговорку, чтобы Рейнло замолчал и поцеловал ее, но она сказала правду.

– Из-за Касси.

– Из-за Касси?

В возгласе Рейнло слышалось изумление и любопытство.

Антония помолчала, подбирая слова. Как объяснить ему? И почему так важно, чтобы он понял?

– Касси была очень слаба. Я опасалась за ее жизнь.

– Я знаю.

Антония ожидала, что Рейнло добавит что-то еще, но тот молчал, предпочитая слушать. Ему хотелось выведать ее секреты. В хрупкой близости, установившейся между ними, таилась опасность, но Антония не находила в себе сил ее разрушить.

– Болезнь Касси напомнила мне, что жизнь коротка. Нужно брать желаемое, пока можешь.

– Значит ли это, что ты желаешь меня?

О, Антония угадала его замысел. Рейнло задумал сломить ее гордость. Лишить ее иллюзии, что ею управляет чья-то чужая воля.

Антония дерзко вскинула голову. Она принадлежала к одному из древнейших родов Англии, чья история восходила к грозным временам раннего Средневековья. И все же, несмотря на напускную храбрость Антонии, желудок ее стянуло в узел.

– Да, я желаю… тебя.

– Наконец-то, – выдохнул Рейнло так тихо, что Антония едва различила его шепот.

Повисла настороженная тишина. Рейнло спрыгнул с последней ступеньки лестницы и встал перед ней. Сердце Антонии учащенно забилось.

– Ты дрожишь, – тихо произнес маркиз.

– Разумеется, дрожу. Я перепугана насмерть. Но желание сильнее страха.

В обманчивом свете звезд улыбка Рейнло была полна нежности, однако Антония хорошо знала: это всего лишь маска. Несмотря на то что она согласилась стать любовницей маркиза, она не обольщалась: Рейнло принадлежал к породе хищников и забыть об этом значило бы погубить себя.

– Я рад.

Рейнло прижался губами к ее губам, и Антония окончательно потеряла голову.

– Но прежде… прежде, чем мы… – замолчав, она нервно облизнула губы.

Была ли она так же робка с Джонни? Пожалуй, нет. Опьяненная страстью, она готова была всем пожертвовать ради любви.

Теперь она стала умнее.

– Условия, прекрасная Антония? – прошептал маркиз, касаясь губами ее шеи.

Антония почувствовала, что земля уходит из-под ног. По телу пробежала дрожь, взор затуманился. Ей с трудом удавалось собраться с мыслями даже до того, как Рейнло дотронулся до нее.

– Д-да! – хрипло выдохнула она.

Антония боязливо попыталась отстраниться. Рейнло всего лишь трижды держал ее в своих объятиях, так почему же прикосновения его рук показались ей знакомыми до боли?

– Дай-ка я угадаю. – Рейнло потерся щекой о ее щеку. – Все, что случится, должно остаться в секрете.

Мимолетные прикосновения маркиза, такие невинные с виду, таили в себе бездну коварства. Они разжигали страсть агонии, туманили разум, подавляли волю. Еще немного, и трепещущая компаньонка станет послушной игрушкой в руках Рейнло. Она почти готова была сдаться на милость победителя, но десять лет благоразумия и осмотрительности научили осторожности.

– Да.

– Ты веришь, что я буду следовать твоим правилам? – прошептал Рейнло.

Его пальцы мягко потянули вниз ткань платья, обнажая плечо. Новая волна дрожи прокатилась по телу Антонии, обдавая жаром, воспламеняя. В неумолимых руках Рейнло она все ближе подступала к грани безумия. Ей следовало начать этот разговор раньше, когда маркиз стоял в десяти футах от нее.

– Мне придется довериться тебе, – с горечью произнесла она. – Разве у меня есть выбор?

– Несчастная Жанна д’Арк, бесстрашно идущая на костер.

Насмешка в голосе маркиза на мгновение вернула Антонию к реальности. Она собрала всю свою решимость.

– Надеюсь, ты… вы никогда не воспользуетесь мной как оружием против Касси, даже если ославите меня на весь свет, рассказав о моем позоре.

– Как дурно вы обо мне думаете, милая мисс Смит! Выходит, по-вашему, я отъявленный интриган?

– Да, – со вздохом признала Антония.

В ответ Рейнло легонько куснул ее за шею. Антония сжала бедра, пытаясь унять жар, охвативший ее плоть, но желание разгорелось еще сильнее. Она едва владела собой. Ей не терпелось договориться об условиях, она боялась лишиться чувств.

– Мудрая женщина. – Рейнло поцеловал местечко, которое только что куснул. – И все же ты еще здесь.

Его пальбы пробежали по ребрам Антонии и остановились у самой груди. Даже сквозь одежду его прикосновения обжигали.

– Мудрой меня не назовешь.

Антония пыталась стряхнуть наваждение, привести в порядок разбегающиеся мысли, но тело ее горело огнем, ей мучительно хотелось ощутить, как ладони Рейнло сжимают ее грудь.

– Даю тебе слово: мой интерес к тебе никак не связан с Касси.

– Спасибо, – прошептала Антония.

Однако Рейнло продолжал говорить:

– Но это не помешает мне добиваться мисс Демарест.

Антония оцепенела. Где же ее гордость? Ей следовало броситься прочь, как только Рейнло признался, что собирается увиваться за другой женщиной. Но, к несчастью, Антония зашла слишком далеко, чтобы отступать. Она была не в силах побороть желание.

– Я не позволю тебе причинить ей боль.

– Не сомневаюсь, ты сделаешь все, что в твоей власти. – Суровый тон Рейнло составлял резкий контраст с легкими прикосновениями его рук к налившейся тяжестью груди Антонии. – Это все?

Все ли это? Пробираясь сквозь туман наплывающего блаженства, Антония пыталась ухватить мысль, которая все ускользала.

– Тебе придется позаботиться о том, чтобы я не осталась с ребенком.

Ласковые пальцы Рейнло, дразнившие и мучившие Антонию, замерли. Несколько долгих мгновений он смотрел на нее сквозь темноту.

– Разумеется.

– И только? – изумленно отозвалась Антония. – Просто «разумеется»?

– Ну, я сделаю все возможное. Совершенной защиты быть не может.

Воздух между ними был пронизан предвкушением. Рейнло обхватил Антонию за талию.

– Еще условия? Может, хочешь получить письменные заверения?

– Для тебя это просто игра, – с горечью проговорила Антония, впившись пальцами в его плечи.

Она не обольщалась мыслью, что этот мужчина станет обременять себя соблюдением правил, но сейчас ей было все равно.

Шагнув вперед и разом преодолев разделявшее их расстояние, Рейнло произнес глухим, срывающимся голосом:

– Это давно перестало быть игрой.

Глава 12

Рейнло одним резким движением притянул Антонию к себе. У него кружилась голова от дразнящего запаха ее тела, он сдавил ее в объятиях, заставляя ощутить всю силу его желания. Теперь эта женщина была в его власти, и он не собирался отпускать ее.

Антония сдавленно вскрикнула, когда губы Рейнло жадно завладели ее губами, а язык, дразня и жаля, властно скользнул теплую глубину рта. Этот поцелуй был полон исступленной страсти – так целуют не робких девственниц, а многоопытных куртизанок.

Голос рассудка приказывал Рейнло остановиться: Антония невинна, ей незнакомо безумие страсти, ее следует медленно завоевывать, терпеливо соблазнять, – но распаленный долгим ожиданием Николас, всегда считавший самообладание главным своим достоинством, не мог справиться с собой. Слишком силен был терзавший его голод.

Антония замерла, трепещущая, неподвижная. Признавшись Рейнло, что желает его, она будто разом лишилась сил. Николас крепче сжал ее в объятиях. Антония по собственной воле шагнула в логово льва, и если хищник сожрет ее, винить ей некого, кроме себя.

Даже оцепеневшая, она была восхитительна. Самая очаровательная женщина из всех. Голос здравомыслия убеждал Рейнло, что Антония – нетронутая девственница – требует бережного обращения, грубый натиск испугает ее. Но, к своему стыду, он не находил в себе сил остановиться.

Впервые в жизни он не мог совладать с собой. Желание клокотало в нем. Он с силой прижал к себе Антонию. Теперь их разделяла лишь одежда, но это препятствие казалось невыносимым.

«Довольно. Ты должен остановиться».

Внезапно Антония обвила руками его шею и, глухо застонав, с неожиданной страстью ответила на поцелуй. Из груди Николаса вырвалось рычание. Сдавив Антонию в объятиях, он с силой прижался бедрами к ее бедрам. Даже сквозь юбки ощущение близости ее тела отозвалось в нем вспышкой палящего пламени.

Прежде их ошеломляющие, головокружительные поцелуи были полны страсти, но этот… Казалось, земля разверзлась у ног Рейнло, его поглотил бурлящий поток. Огненный вихрь вознес его к небесам. Николас всегда знал, что Антония – необыкновенная женщина, однако могучий ураган забросил его, завзятого распутника, в неведомую, незнакомую вселенную.

Рейнло неохотно оторвался от губ Антонии. Должно быть, ему все же удалось сохранить крупицы рассудка. Даже в порыве безумия он не мог овладеть ею здесь, на земле. Только не в этот раз, ведь это ее первая близость с мужчиной.

Подхватив Антонию на руки, Николас стремительно взбежал по ступенькам.

В летнем домике царила темнота. На мгновение Рейнло испытал разочарование: ему не хватало света. Он хотел бы заглянуть Антонии в глаза, убедиться, что она сгорает от страсти. Как и он сам.

В следующий раз…

Прижимая к себе Антонию, он вновь поцеловал ее. Его сердце так бешено колотилось, что, казалось, он не доживет до утра. Дурманящий запах Антонии кружил ему голову. Именно такой Рейнло всегда представлял себе эту женщину: прекрасной богиней, ненасытной любовницей, готовой утолить его страсть.

Скорее благодаря везению, нежели расчету – в эту минуту Рейнло не способен был рассуждать, – он наткнулся на покрытую подушками скамью, тянувшуюся вдоль стены. Резким нетерпеливым движением опустив Антонию, он рванул вверх ее юбки, а в следующее мгновение накрыл ее своим телом.

Голос рассудка возмущенно кричал, что следует быть нежнее, но Рейнло был глух к его увещеваниям. Следуя властному зову желания, он отбросил осторожность и рассудительность. Даже слабые укоры совести, о которой он давно успел забыть, больше не задевали его. Он слишком долго добивался Антонии. Целую вечность. Но теперь эта женщина будет принадлежать ему, и на этот раз ничто его не удержит.

Дрожащая ладонь Николаса скользнула вверх по гладкому бедру Антонии и на мгновение замерла, коснувшись обнаженной плоти. У него перехватило дыхание. Безрассудная мисс Смит не надела панталоны. Слава Всевышнему. Должно быть, она знала заранее, какая участь ожидает ее.

Боже, какое безумие! Задыхаясь от страсти, Антония обвила ногами бедра Рейнло. Жаркая волна ее мускусного аромата коснулась его ноздрей, пробуждая звериный голод. Антонию захлестывало желание, об этом кричало ее тело. Николас шумно вдохнул, наполняя легкие божественным запахом женской плоти.

– Подожди… – хрипло прошептал он, пытаясь стянуть рубашку через голову.

– Нет, – простонала Антония, выгибая спину. – Довольно ждать.

Вцепившись в ворот его рубашки, она разорвала тонкий батист, прижала ладони к тяжело вздымавшейся груди и приникла губами к его пылающей коже. Зубы сдавили сосок, и у Рейнло вырвался глухой стон.

Черт побери, эта женщина его убьет. Ее жалящие поцелуи распаляли его, сводили с ума.

Ласки Рейнло стали смелее. Его палец скользнул в жаркую глубину ее лона. Тесную, тугую, бесконечно желанную. Его пронзила дрожь предвкушения. Бедра Антонии качнулись навстречу его руке, требуя, умоляя. Дрожащие пальцы Рейнло ощутили горячую влагу, сок ее желания.

Николасу потребовалась вся его воля, чтобы сдержаться. Мысли его путались, перед глазами расплывался туман. Рейнло знал, что должен медленно подвести Антонию к вершине наслаждения, прежде чем овладеет ею, но он утратил власть над собой, его обуяло яростное нетерпение. Дразнящий аромат Антонии опьянял его. Ее пылающее тело, бессвязный лепет и жаркие поцелуи выдавали безудержную страсть.

– Останови меня, – прорычал Николас, едва сознавая, что говорит. – Останови меня, прежде чем я причиню тебе боль.

– Нет, – выдохнула Антония, теснее прильнув к нему. – Никогда.

Тело ее выгнулось навстречу ласкающим пальцам Рейнло.

Она притянула его к себе и жадно прижалась губами к его губам. Рейнло никогда не встречал в женщине подобной страсти. Хриплые вздохи, рвавшиеся из груди Антонии, походили на рыдания. Ее жажда распаляла пламя, бушующее в его груди.

Рейнло одним мощным движением раздвинул стройные бедра Антонии и пронзил ее плоть.

Она снова хрипло застонала и выгнула спину. Николас закрыл глаза, захваченный ощущением небывалого восторга. Наконец-то. Казалось, он погружается в тягучий теплый мед.

Антония была самим совершенством. В ней было все, о чем он мечтал. Она принадлежала ему. Наконец-то.

Рейнло неохотно открыл глаза. В темноте он не мог разглядеть выражение ее лица, но ее хмельной аромат кружил ему голову. Антония теснее приникла к нему, обхватив руками его спину. Ее бедра выгнулись, заставляя Рейнло глубже погрузиться в ее плоть, открывая для него двери рая.

Подняв колени, Антония качнулась навстречу Рейнло. Он замер, пытаясь справиться с собой. Неподвижность грозила свести его с ума.

Николас прерывисто вздохнул и медленно отстранился, наслаждаясь скольжением в шелковистой влажной глубине. Затем, выждав одно сладостное мгновение, сделал выпад.

У Антонии вырвался вздох блаженства. Одним движением бедер, от которого сердце Рейнло глухо заколотилось о ребра, она скользнула ему навстречу.

Мир взорвался светом. Предметы вновь обрели очертания. Рейнло обдало огненной волной. Его тело задвигалось в исступленном ритме любви. Хриплые стоны Антонии воспламеняли его страсть. Сейчас ее наслаждение было для него важнее спасения души.

Она приблизилась к вершине блаженства. Рейнло сказало об этом ее тело.

Их тела сплетались и расплетались. Николас не в силах был остановиться. Кровь его кипела, жгла его огнем.

Наслаждение уже накрывало его колеблющейся волной, когда Антония затрепетала в его руках, издав пронзительный крик. Балансируя на краю блаженства, Рейнло вспомнил о данном обещании. Ему не хотелось выпускать ее из объятий, его одолевало искушение пометить эту женщину древнейшим способом, заявив свои права на нее. Но она доверилась ему.

Скрипнув зубами, Рейнло подавил желание открыть все шлюзы и, когда трепещущая Антония затихла в его руках, резко высвободился и излил семя на ее смятые юбки.

Рейнло рухнул на скамью рядом с Антонией. Грудь его тяжело вздымалась. По телу разливалась блаженная истома. Острый аромат телесных соков в воздухе мешался с запахом озерного ила и пыли, покрывавшей заброшенный летний домик.

Николас ощутил приятную легкость в голове. Ни мыслей, ни желаний, одни лишь животные чувства. Пережитое блаженство ошеломило его, погрузив в океан забвения. Но Рейнло нисколько не возражал. Забвение было для него великим даром. Как и недавнее наслаждение.

Казалось, он медленно выбирается на берег после упоительного плавания. В голове его вновь зашевелились мысли. Антония прерывисто вздохнула, словно тоже только что вернулась из иного мира. Рейнло ждал, что она заговорит, но в душе надеялся, что молчание продлится. Их близость была такой полной, что слова лишь разрушили бы хрупкое волшебство. Ему ли не знать: слова неизбежно означают спор.

Рейнло не хотелось спорить. Он мечтал сохранить в памяти те мгновения, когда держал Антонию в объятиях, зная, что она принадлежит ему безраздельно. Он стремился запомнить ее искренность. Никогда прежде он не встречал женщины, которая искала бы наслаждения с такой открытостью.

Но больше всего он хотел бы испытать эту близость снова. Антония слегка пошевелилась, послышался тихий вздох. Рейнло кольнуло чувство вины. Должно быть, ей больно. Он набросился на нее словно варвар, крушащий тараном ворота крепости. Ему следовало бы стыдиться. Однако он чувствовал себя властителем мира.

Рейнло поднял руку, тяжелую, как каменная глыба, и положил на обнаженный живот Антонии. Ее юбки сбились в складки под грудью. Он даже не потрудился ее раздеть. Он вел себя как настоящий дикарь.

Счастливый дикарь. Антония осушила его до дна. Ни одной женщине еще этого не удавалось.

Закрыв глаза, он уткнулся подбородком в плечо Антонии и глубоко вдохнул. Ему хотелось вобрать в себя ее запах, ставший его наваждением. Этот восхитительный, божественный аромат мешался с легким мускусным ароматом их недавней близости.

«Если бы жизнь всегда была такой».

Бесконечно долго они лежали неподвижно. Рейнло почувствовал, как замирают беспокойные мысли, скованные сладкой дремотой. Антония обхватила ладонью затылок Николаса, словно в неловкой попытке его защитить. Никто никогда не стремился его защитить. Одна лишь Элоиза.

Рейнло испытал удивительное умиротворение. В его беспутной жизни покой был редким гостем, и теперь Николас не спешил его прервать. Как странно, что из всех чудесных даров Антонии самым драгоценным было не ошеломляющее наслаждение, а эта безмятежность.

Рейнло замер, наслаждаясь их тихой близостью, внезапно понимая то, что прежде мешала осознать страсть: дерзкая, непокорная старая дева Антония Смит вовсе не была девственницей.

Открытие потрясло его. Это казалось немыслимым, невероятным.

Ею обладал другой мужчина. Рейнло и раньше догадывался об этом. Но за страстностью мисс Смит скрывалась неопытность, она не привыкла лежать в объятиях любовника.

«Не девственница…»

Не произнеся ни слова, Антония отняла руку от его лица, затем одернула юбки и села. Рейнло невольно почувствовал себя покинутым.

Ни он, ни Антония не были созданы для тихой, безмятежной жизни. Невозможно вечно лежать, вспоминая счастливые мгновения пережитого блаженства. И все же Рейнло стоило немалого труда подняться и сесть, привалившись спиной к стене.

Темный силуэт Антонии четко выделялся на фоне звездного неба, видневшегося в квадрате окна. Она сидела, подтянув колени к подбородку. Ее светлые волосы, рассыпавшиеся по плечам, слабо мерцали в сиянии звезд.

Рейнло не помнил, как вынимал из них шпильки. Он был так одержим желанием, что в его памяти сохранился лишь пьянящий восторг обладания. Он и впрямь вел себя как дикарь.

Антония посмотрела на него сквозь темноту.

– Меня хватятся, если я задержусь, – прошептала она.

Что? Рейнло растерялся. Эта ошеломляющая близость не повторится?

Подавшись вперед, он схватил Антонию за плечо.

– Мы еще не закончили.

– Закончили.

В ее словах звучала непреклонность. Стряхнув руку Рейнло, Антония подвинулась в угол скамьи.

– Опасности нет. Никто не заметит твоего отсутствия. Останься.

Казалось, его настойчивый хриплый шепот повис в воздухе. Словно Рейнло просил Антонию остаться не на какой-то час, а навсегда.

Навсегда… Черт возьми, он привык жить одним днем, не думая о вечности. И теперь впервые пожалел об этом.

– Останься, – повторил он вкрадчиво.

Однако старания его не увенчались успехом.

– Я не могу.

– Я был груб с тобой?

В хриплом голосе Рейнло слышалось искреннее смущение. Пусть он пытался обольстить Антонию, но это не означало, что каждое его слово – ложь.

– Я вел себя непростительно. Меня ослепила страсть, это мое единственное оправдание. В следующий раз я буду нежнее.

Он думал, что труднее всего умолять. Но теперь он готов был оправдываться и извиняться. Маркиз Рейнло никогда не просил прощения.

Антония издала сухой смешок.

– Не глупи, Николас. Ты не сделал ничего, что не отвечало бы моим желаниям.

Рейнло, сгорая от стыда, облегченно перевел дыхание. Уверенный в себе, он обычно довольствовался лишь собственными суждениями, не ища подтверждения у других. Но Антония Смит была необычной женщиной. С ней все было иначе.

Немного помолчав, она добавила с горечью:

– По крайней мере, мы не лгали друг другу. В нежности чувствовалась бы фальшь.

Рейнло подавил безумный порыв возразить ей. За необузданным желанием скрывалось уважение, симпатия и… нежность. В то мгновение, когда Антония мягко коснулась его волос, его каменное сердце дрогнуло – столько неизъяснимой нежности таилось в ее жесте. Пусть над ними властвовала страсть, это не означало, что они не испытывали ничего, кроме страсти.

– Не убегай. Еще рано.

Придвинувшись к Антонии, Рейнло ласково взял ее за подбородок. Она вздрогнула, взволнованная больше, чем ей хотелось показать.

Он прижался губами к ее губам. Легкое касание губ напоминало тот волнующий поцелуй у ручья, который привел Николаса в смятение. Незнакомое чувство захлестнуло его, вытеснив минутное желание быть грубым и властным. Еще недавно, сжимая Антонию в объятиях на пыльной скамье, он не испытывал этой щемящей нежности, этой уязвимости.

Он был обуян страстью, жаждой обладания. Антония призналась, что желала того же. Но даже тогда какая-то часть его существа стремилась окутать ее нежностью. Их первая близость напоминала прыжок вниз головой в ревущее пламя. Теперь же Рейнло не хотелось торопиться.

Губы Антонии дрогнули и раскрылись, словно лепестки цветка навстречу лучам солнца. Язык Николаса медленно скользнул в глубину ее рта. У Антонии вырвался тихий, едва различимый вздох.

Рука ее задержалась на его плече.

– Мне нужно идти, Николас.

Охваченный смятением, Рейнло не сразу осознал смысл ее слов. Он потянулся, чтобы схватить ее за руку, но Антония уже поднялась и направилась к середине комнаты.

– Антония…

– Пожалуйста, не нужно все усложнять.

Рейнло показалось, что в голосе ее звучат слезы. Грудь его пронзило болью.

– Мы встретимся здесь завтра, – с горячностью выпалил он. – Я буду ждать.

– Я не приду.

Антония попятилась к двери. У Рейнло возникло ужасное зловещее предчувствие, что, позволив ей уйти, он навсегда потеряет ее.

– Не проси меня.

– Нет, я буду просить.

Он с трудом сглотнул подступивший к горлу ком. Почему он не может похитить ее и увезти туда, где их никто не потревожит? Но такие места бывают лишь в волшебных сказках.

– Я буду ждать тебя.

Антония медленно покачала головой.

– Нет. Пожалуйста, не нужно.

Голос ее надломился.

Рейнло не ошибся – в глазах ее стояли слезы.

– Доброй ночи, Николас, – прошептала Антония и выскользнула за дверь.

Рейнло мог бы догнать ее, схватить в объятия. Она не стала бы сопротивляться. И все же он отпустил ее…