Текст книги "Вояж с морским дьяволом"

Автор книги: Анна и Сергей Литвиновы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

И режиссер в свой матюгальник ей вторил:

– Удалить посторонних с площадки!

– Я разве кому-то мешаю? – пожал плечами гость.

И Татьяна не выдержала, воскликнула:

– Это же Рафа! Рафаэль Лаваль, известный теннисист! Он здесь, на Мальорке, живет! Почему ему нельзя посмотреть?

А злая голландка тут же кинулась к ней:

– Ты?! Это ты его сюда позвала?! Да как ты посмела?!!

Полный дурдом. И Лаваль хохочет.

– Таня! За неподобающее поведение штраф – двести долларов. И продолжаем съемку, – наконец взяла себя в руки голландка. – А этого вывести.

Совсем обалдели.

Одна радость: Лаваль – охрана весьма нелюбезно вытолкала его за ограждение – успел крикнуть:

– Я не ухожу!

– Почему? – крикнула в ответ Татьяна.

– Верну вам ваши двести! – расплылась в улыбке теннисная знаменитость.

* * *

Все же есть плюсы, когда ты – королева красоты и снимаешься в рекламном ролике. С какими интересными людьми можно познакомиться! Разве подошел бы Лаваль к Тане прежней, в скучном офисном костюме? А стоило облачиться в кокетливое теннисное платье да покрутиться при народе в хороводе перед камерой – и у тебя тут же знаменитые поклонники появляются!

Садовникова никогда особо не заморачивалась, чтоб познакомиться со звездой. Не понимала, зачем (как в старом кино) бросаться на певца Лемешева и раздирать на клочки его костюм. А всяких «группис» и вовсе презирала – надо совсем себя не уважать, растрачивать жизнь на то, чтобы быть чьей-то безмолвной свитой. Любопытно, конечно, пообщаться в обычной жизни со знаменитостью – но именно пообщаться, на равных, а не униженно вымаливать автограф.

Правда, с теми звездами, с кем она сталкивалась по старой работе, когда сама снимала рекламные ролики, общаться особенно и не хотелось: слишком надменные, только и знают – кривить физиономии да без конца требовать у ассистентки то кофе, то мобильный телефон.

А тут, с ума сойти, – знаменитость рангом куда выше всех ее прежних знакомых, сам Лаваль, номер, кажется, два в мировом теннисном рейтинге, да еще и держится простецки, настоящим «парнем с соседнего двора»!

Послушно отошел и терпеливо ждет в сторонке, пока закончатся съемки. Вот уж перед кем на корте-то оскандалиться нельзя!

Но, к счастью, больше стучать по мячику не пришлось. Вдруг набежали тучи, с моря подул совсем уж ледяной ветер, режиссер потребовал у ассистентки пуховик и горячий чай, – а продрогшим до синевы фотомоделям милостиво подарил получасовой перерыв.

Товарки дружно рванули в вагончик – облачаться в брюки и куртки, но Таня решила не тратить на это время. Если Лаваль джентльмен, он ей свою куртку предложит. А без штанов еще полчасика можно потерпеть – к тому же и ноги прятать жаль, очень уж выгодно короткое теннисное платье их открывает...

И она в своих расчетах не ошиблась – не успела подбежать к теннисной звезде, а он уже куртку скидывает. И не абы какую, а фирменную, с гордой строчкой «Espana» – наверное, в ней же в перерывах на Кубке Дэвиса отдыхал. Круто. Может, заиграть? Отличный получится сувенир...

Но Таня тут же устыдилась мыслей, недостойных девушки ее ранга. Да с какой стати ей заигрывать принадлежащую знаменитости вещичку? Она, между прочим, теперь и сама звезда!

Лаваль заботливо укрыл ее плечи курткой, еще хранившей тепло и аромат его тела. Слегка обнял, галантно предложил:

– Выпьем вместе по чашечке кофе?

– Боюсь, не успею. У нас перерыв всего полчаса, – вздохнула Татьяна.

– За полчаса... если тебе, конечно, везет... можно выиграть целый матч! – широко улыбнулся звездный испанец.

Энергично замахал рукой – и буквально через пару секунд рядом с ними уже притормаживал ослепительный двухместный «Мерседес» с откидным верхом. Шофер выскочил из машины, коротко кивнул Садовниковой, а ключи протянул Лавалю.

Рафа распахнул перед Татьяной дверцу:

– Прошу!

«По контракту – у меня сейчас рабочее время, съемки, – вспомнила Садовникова. – А во время съемок общаться с кем-либо вне съемочной площадки категорически запрещено. И штраф, кажется, еще штука баксов...»

Но у Лаваля – настолько восхитительные глаза! И такие милые, упрямо сдвинутые брови! Да он в жизни куда эффектней, чем тот теннисный робот, которого показывают по телику! И упустить такую возможность?!

– Плевала я на их дурацкий штраф... – пробормотала Татьяна по-русски.

Быстро нырнула в «Мерседес», и Лаваль немедленно рванул с места – столь же уверенно, как громил на грунтовых кортах «Ролан Гарроса» всех подряд теннисных знаменитостей.

* * *

Он сдержал все свои обещания. И восхитительным кофе напоил – в совершенно неприметной кафешке. И в полчаса уложился. И двести долларов, ее штраф, ей всучил, как Татьяна ни отказывалась. А едва она попыталась вернуть его куртку, и вовсе обиделся: «Разве ты не хочешь взять ее обо мне на память?»

– А мы что, больше не увидимся? – кокетливо поинтересовалась Татьяна.

– Просто, когда мы увидимся в следующий раз, я подарю тебе что-нибудь другое! – обезоруживающе улыбнулся он.

Татьяна была настолько очарована, что даже дурацкая мысль мелькнула: до чего жаль, что Рафа еще совсем молодой и, конечно, на то, чтоб женился, его никак не развести...

Она, правда, и сама совсем не стремилась замуж – но ради Лаваля принципами можно и поступиться.

– Кстати, насчет следующего раза. Когда и где? – поинтересовался он, когда они уже вышли из «Мерседеса» и спешили обратно на съемочную площадку. – У тебя какое на эти дни расписание?

Таня еще не привыкла к слову расписание и к тому, что свободное время у всех звезд – блестящего теннисиста Лаваля, известной фотомодели Садовниковой – строго регламентировано.

– Ну, у меня сегодня съемки до семи вечера. А вечером, в девять, – прием в мэрии.

– О нет! – темпераментно выкрикнул он.

– Что – «нет»? – не поняла Татьяна.

– Только не в мэрию, я тебя умоляю!

– Там подают кислое шампанское?

– Ох, Таня, не в этом дело! Я просто зарекся ходить на местные приемы. Потому что мэр, и вся его свита, и официанты, и гардеробщики меня прекрасно знают. Думаешь, охота весь вечер раздавать автографы?

«А что в этом плохого?» – едва не вырвалось у нее.

Сама Татьяна автографы раздавала лишь однажды, сразу после своей победы на «Первой красавице», – и ей процесс пришелся по душе.

– А если ты не пойдешь на прием? – вкрадчиво попросил он. – Мы могли бы съездить в Вальдемоссу, и...

– Нет, Рафа, – покачала она головой. – Я бы с радостью, но тут одним штрафом не отделаешься...

– А завтра, в полдень, я улетаю, – грустно вздохнул теннисист.

«Да я бы с тобой и ночью , после приема, встретилась!» – едва не брякнула Татьяна.

Положительно, в присутствии юного и горячего испанца можно окончательно потерять рассудок. Но вслух она чопорно произнесла:

– Что ж, очень жаль. Значит, встретимся в другой раз. В другой стране и в другое время...

Да что за ерунду она несет?!

– Слушай, но, может, хотя бы утром? – не сдался теннисист. – Я поднимаюсь в шесть, сначала бегаю, а уже в семь мы могли бы вместе позавтракать, хотя ты, наверное, так рано не встаешь...

– Плохо ты меня знаешь! – просияла Татьяна. – Думаешь, я не бегаю по утрам? Давай пробежимся. Если заедешь в начале седьмого за мной в гостиницу.

...И еще она обязательно попросит кого-нибудь из девчонок, хотя бы даже противную мисс Вонг, чтобы та сфотографировала их совместную пробежку. Достойная должна получиться фотка.

* * *

На прием в мэрии Татьяна облачилась в роскошное шелковое платье цвета весеннего неба, с открытой спиной.

Без всякого страха, спасибо конкурсу, взгромоздилась на двенадцатисантиметровые каблуки. Довершала наряд расшитая цирконами вечерняя сумочка и четыре заколки-«невидимки» с крошечными бриллиантами, которые Татьяна без всякой системы повтыкала в прическу.

– Очаровательно, – похвалила мисс Вонг, с которой они столкнулись в холле. – Ты похожа на персонаж вашей русской сказки. Про прекрасную снежную девушку, Снегурочку, кажется? Такая же красивая!

– Опять врешь, – пожала плечами Таня.

– Что значит – опять? – возмутилась мисс Вонг.

– А кто трепался, что ракетку держать не умеет?

– Я и не умею, – захлопала глазами китаянка. – В смысле, по правилам, чтобы пальцы как-то по-особенному на рукоятке лежали. Думаешь, когда с девчонками в теннис лупились, у нас тренер был? Как могли, так и играли.

– Хитрые вы, китайцы... – покачала головой Татьяна.

– А вы, русские, – любвеобильные, – парировала китаянка. – Даже на съемки с поклонниками приезжаете. Что это, кстати, за красавчик? На белом «мерсе»?

– Да так... – туманно ответила Садовникова.

Уж с кем, с кем, а с мисс Вонг она откровенничать не собирается.

– А на приеме в мэрии, говорят, Энрике Иглесиас будет. И писатель Перес, как его там, Реверте. И, может быть, сам князь Ренье, – продолжала болтать китаянка.

Что ж. Не самый обычный день: в обед – выпить чашечку кофе с известным теннисистом, а вечером – станцевать танго с правителем Княжества Монако. Или у нее теперь вся жизнь такой будет?..

...Впрочем, на прием в мэрию Пальма-де-Мальорки съехалась такая толпа, что если и были в ней знаменитости – их давно затолкали. Сплошной людской водоворот, шум, смех, музыка, бокалы с шампанским исчезают с подносов официантов мгновенно. Одно приятно: народ кругом европейский, воспитанный – и за икру, что в изобилии имеется на шведских столах, никакой драки, хоть уешься. Жаль, свое платье Татьяна покупала «с запасом», то есть в надежде, что еще больше похудеет, и наедаться в нем теперь нельзя, мигом выпятится животик и смажет всю картину.

Толпа быстро оттерла ее и от мисс Вонг, и от немногих остальных знакомых. Лично к ней никто не обращался, по плечу не трепал, визитных карточек не предлагал, автографов не просил, и Таня, скромно погрузив на тарелку единственную начиненную черной икрой тарталетку, устроилась в чудом освободившемся кресле. Принялась разглядывать публику.

Забавный съехался народ, совсем не похоже на российские тусовки. У нас-то, спасибо эскорт-агентствам и юным меркантильным украинкам, все мужчины, даже последние старики, – обязательно в сопровождении молодых красоток. А здесь если дед – то и спутница ровесница. Или даже – женщина явно за сорок, а в кавалерах у нее тридцатилетний, и ничего, ласково держит ее под ручку, преданно заглядывает в глаза. И выглядят бабки не чета нашим. Спины у всех стройные, наряды – чем старше, тем дороже, и лица сплошь кукольные, ухоженные – явно после дорогих подтяжек или как минимум ежедневных СПА-процедур. Молодцы европейцы. «Обязательно, когда состарюсь, в Европу жить перееду, – решила Татьяна. – И тоже себе молодого кавалера заведу...»

Она уже начинала злиться. Не потому, что приходилось скучать одной, а просто времени было жаль. И какой урод составляет такой контракт, что по нему положено «обязательно присутствовать на приеме в мэрии »? Кому это нужно, чтоб она здесь присутствовала? «Лучше бы с Рафой в эту, как ее... Вальдемоссу поехали».

...Но тут в толпе гостей случилось какое-то шевеление. Публика заволновалась, сдвинулась, потом вдруг раздалась – и Таня увидела странную картину. Прямо на нее плывет высокого роста, черноволосый и черноглазый человек. Кожа – то ли смуглая от природы, то ли выжжена солнцем. Элегантный костюм, на мизинце левого пальца – кольцо с массивным бриллиантом. Ничего особенного, типичный «новый европеец». Странно было другое: к мужчине со всех сторон бежали, расталкивали толпу, работали локтями женщины. Причем не старухи – а как раз молодые, красивые, Таня увидела среди них и мисс Вонг, и красоток афроамериканку с испанкой.

И все кричали:

– Ансар! Ансар! И мне! И мне!

А мужчина, царственно улыбаясь, извлекал из карманов своего пиджака крошечные, черного бархата, коробочки и небрежно швырял в толпу, к ним тут же тянулись десятки рук, немилосердно отталкивали и царапали соперниц.

– Отдай, гадина, это моя! – услышала Татьяна гневный взвизг своей китайской знакомой.

В недоумении пожала плечами, пробормотала: «Что за бред?!» И вдруг услышала:

– Это называется «кидать червей» или «рыбная ловля». Несравненный Ансар развлекается...

Садовникова обернулась и увидела, что рядом с ее креслом расположился какой-то тип. Внешности кошмарной – росточком едва ли в метр шестьдесят, худющий, в очках, да еще и с парой смешных прыщиков на щеках, хотя явно уже не подросток. В общем, вне всякой критики. Однако держится с исключительным достоинством. Чей-то сынок , что ли?

Хотя нет, для представителя золотой молодежи – глаза слишком серьезные. Скорее клерк. Не очень высокого ранга. Как, интересно, он на столь пафосную тусовку затесался?

Но Таня уже настолько соскучилась в этом многолюдном одиночестве , что готова была поболтать с кем угодно. И с клерком, и даже с любым из самых стареньких старичков.

Она светски улыбнулась, протянула очкарику руку и представилась:

– Татьяна Садовникова.

– А я, – молодой человек слегка запнулся, – Тэд Уэйтс.

– И чем вы занимаетесь, Тэд?

– Начинкой. Софтом, – быстро ответил он. И зачем-то пояснил: – Это имеет отношение к компьютерам...

– Понятно, что не к самолетам! – фыркнула Татьяна.

Очкарик тоже улыбнулся, взгляд его потеплел:

– Ну, я имею в виду... вы – очень красивая девушка... таким совсем не обязательно знать, что такое софт.

– А я еще и про Excel знаю! – развеселилась Татьяна. – И про Adobe Acrobate. И даже о том, что двухтысячный Windows – одна из самых неудачных версий.

– Неужели мы коллеги? – в притворном ужасе всплеснул руками Тэд.

– Я занимаюсь рекламой. Придумываю сюжеты, пишу тексты для рекламных роликов.

– А на Мальорку приехали по работе?

– Ну, почти, – вздохнула она. – А вы?

Ответить новый знакомец не успел – из толпы вдруг вынырнула вездесущая мисс Вонг. Увидела Татьяну, подскочила к ее креслу, бесцеремонно выхватила из рук бокал с недопитым шампанским:

– Дай освежусь! Устала! Уф! – И мгновенно осушила бокал.

М-да уж, культурка. Тэд, юный старичок, даже головой неодобрительно покачал. А мисс Вонг, нимало не смущаясь, принялась болтать:

– Ох, Таня, повезло, повезло мне сегодня! Урвала! Всех оттеснила – и урвала!

– Послушай, я немного заня... – начала Садовникова, но мисс Вонг перебила:

– Ты только посмотри, какая красота!

Она полезла куда-то под корсаж, извлекла уже знакомую Татьяне аккуратную коробочку черного бархата, откинула крышку, и Садовникова не удержалась от восхищенного возгласа:

– Вау!

На черной подложке ослепительно, тысячью искр, сверкал бриллиант. Таня не очень понимала в драгоценностях, но этот, даже на непросвещенный взгляд, был чистоты необыкновенной. И тянул как минимум на три карата.

А потом ее взгляд вдруг упал на Тэда, и Тане сразу стало стыдно. Потому что глаза молодого человека – только что заинтересованные и слегка лукавые – разительно изменились. И теперь в них читались и зависть, и обида, и ревность, и, самое обидное, – презрение. К ней лично и ко всем женщинам в целом.

Татьяна равнодушно отвернулась от прекрасного камня и насмешливо спросила мисс Вонг:

– А чего Ансар попросил взамен?

– В том-то и дело, что ничего! – фыркнула китаянка. – Он бриллианты просто так раздает. Просто за то, что ты красива. – Девушка горделиво подбоченилась.

– Ой ли? – фыркнула Татьяна в ответ.

– Да об этом весь мир знает! – возмутилась фотомодель. – В смысле, все наши! Ансар так развлекается. Как вы, русские, говорите? Широкая душа...

– А по-моему, это очень грубо. И пошло, – пожала плечами Татьяна.

– Можно и чем посерьезней разжиться, – не смутилась ее оппонентка. – Тоже, между прочим, без всякого секса. – Она по-прежнему обращалась к одной Татьяне, а Тэда будто рядом и не было. – Кончита рассказывала, ну, эта, испанка, – Ансар ее однажды на свою яхту позвал. Блюдом поработать.

– Кем? – не поняла Садовникова.

– Да ты совсем темная! Это у него любимое развлечение. Просто раздеваешься до стрингов – ну, и тебя подают к обеду. Всю в мороженом, шоколаде, сливках. А иногда – в икре. И гости спокойно едят, без пошлостей, иногда правда, бр-р, облизывать начинают...

– Какая гадость! – искренне возмутилась Татьяна, а Тэд наградил ее благодарным взглядом.

– Ничего и не гадость! Подумаешь, часок на блюде полежать! Зато Ансар ей за работу «Бокстера» подарил. «Порше», новенький. Между прочим, сто тысяч стоит, разве плохо?

– Заработать на «Порше» лучше как-нибудь по-другому, – пожала плечами Татьяна.

– Ты права, можно, конечно, и совсем другим местом, – язвительно проговорила китаянка. – Только ни одной проститутке, даже самого хай-класса, за ночь сотку не откинут, а Ансар столько за вечер на блюде дает. Ладно, девственница! Спасибо за шампанское! Бывай!

Мисс Вонг с треском захлопнула свою заветную коробочку с бриллиантом и ужом ввинтилась в праздничную толпу. А Таня виновато взглянула на Тэда и пробормотала:

– Извини...

– Это твоя коллега? – холодно улыбнулся тот. – По рекламному бизнесу?

Да уж. За коллег по ее новой работе остается только краснеть. Хотя, собственно, почему она должна перед этим Тэдом оправдываться? И Татьяна перешла в контрнаступление:

– Послушай. А разве мы не свободные люди? Каждый живет, как считает нужным. Ансар – дарит бриллианты, девушки – их принимают. Мы с тобой, чтобы скопить на «Порше», должны работать годами, а другим проще на блюде полежать. Ну и что? Это их право.

– А ты бы хотела... такой бриллиант? – вкрадчиво поинтересовался Тэд.

– Хотела бы, – отрезала Садовникова. – Но только не от Ансара, которого я впервые вижу. А кто он, кстати, такой?

– Шейх. Со сложной и длинной фамилией. В конце там Аль Кайаль, кажется. Владелец нефтяных месторождений, – задумчиво произнес собеседник. – Про него разное говорят. Про наркотреугольник Таиланд—Бирма—Лаос. Про незаконную торговлю оружием. Вплоть до того, что они с Саддамом дальние родственники.

– Что ж, очень романтично, – дернула плечом Татьяна.

Да, от этого Ансара явно лучше держаться подальше. И Тэда надо побыстрее от неприятной темы увести. И реабилитировать в его глазах и себя, и все женское племя в целом.

Она ласково взглянула на собеседника и попросила:

– Да что мы все о каких-то глупостях! Лучше о себе расскажи. Судя по акценту, ты американец. Работаешь, сказал, с компьютерами. – И пошутила: – Конкурент, что ли, Билла Гейтса?

Но Тэд не улыбнулся. Серьезно ответил:

– Почему конкурент? Я – его первый заместитель. Вице-президент корпорации.

– Ты? – ахнула Татьяна. И невежливо выпалила: – Сколько же тебе лет?

– Тридцать шесть, – пожал плечами американец. – Компьютеры – молодой бизнес. Шефу, между прочим, – всего сорок.

И у Тани вдруг мелькнуло: «Значит, богат, как Крез. И тоже при желании можешь красивым девушкам бриллианты раздаривать. Только от вас с вашим американским менталитетом разве подобных поступков дождешься?..»

Но вслух, конечно, сказала совсем другое:

– Молодчина! Просто молодец! Знаешь, я очень уважаю людей, которые, как у вас говорят, self-made[5]5
  Сами себя сделали (англ. ).


[Закрыть] ... Хотя, – она лукаво улыбнулась, – ваш «Windows» мне не нравится. Постоянно системные ошибки выдает.

– Отныне можешь все претензии высылать лично мне, – торжественно предложил американец. – На мой персональный электронный адрес. А я буду обязательно принимать меры. – Он протянул ей визитную карточку.

– Спасибо, – поблагодарила Садовникова и протянула ему свою. Бывшую. Там, где она «creative director»[6]6
  Творческий директор.


[Закрыть] в «Ясперс энд Бразерс».

– О, сетевое агентство! – оценил Тэд. – Да ты серьезная девушка! – И неожиданно предложил: – Слушай! А давай отсюда сорвемся? Что на этом приеме хорошего? Шум, духота, твое шампанское выпили, а к новому не пробиться...

«Во-первых, с тобой – не хочу, – быстро подумала Таня. – Да, и во-вторых: кто меня отпустит? Нас, кажется, еще мэру представлять должны...»

И она задумчиво переспросила:

– А ты, когда приглашаешь срываться, по какому критерию девушек выбираешь? Просто красивых? Или чтобы обязательно визитки были солидные?

– Я стремлюсь, чтобы все вместе. И ум, и красота, и статус, – твердо ответил американец. И грустно добавил: – Это вообще моя мечта – встретить именно такую девушку. Только все говорят, что это абсолютно нереально...

– Да, Тэд, боюсь, что действительно нереально, – вздохнула Татьяна. – Потому что моя солидная визитка, увы, устарела. Из агентства, из «Ясперса», я неделю назад уволилась. И теперь работаю фотомоделью. Рекламирую теннисные ракетки, а помощник режиссера мне без всякого уважения кричит, чтобы не загораживала своей толстой задницей солнце. Извини, я должна идти.

Она улыбнулась Тэду и встала.

Такой зануда. Загадочный Ансар с его беспечными бриллиантами и сомнительной репутацией и то интересней.