Текст книги "Предмет вожделения # 1"

Автор книги: Анна и Сергей Литвиновы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Таня порылась в кухонных тумбочках, заглянула в посудомоечную машину. Ура! – нашлись три сковороды с антипригарным покрытием. Значит, можно выкрутиться и без масла.

Татьяна принялась отбивать эскалопы – и думала: до чего же приятно кормить дорогих тебе людей.

Для отчима она вообще готова все на свете сделать. Он столькому ее научил! От стольких бед спас! Да и вообще, все самые светлые детские воспоминания с ним связаны. Дура мать, что с ним развелась... Ох, какая дура! Такими мужиками не бросаются. Да, по-моему, она и сама сейчас жалеет...

Паша Синичкин – тоже, в общем-то, близкий Тане человек. Совсем в другом роде, конечно, чем Валерочка. Но он – ее верный друг. Друг в самом прямом смысле этого слова. Ничего сексуального ровным счетом между ними не было (если не считать одного-единственного давнего поцелуя в Кусковском парке).

Таня порой Пашу годы напролет не видела, но если с ней случалась неприятность, она всегда бежала за помощью к нему. К Пашке – Пашуне... Вроде бы все просто с Синичкиным: он – боец, не рассуждающая гора мускулов. Но при этом у него имеется четкое представление, где в мире зло, а где – добро. И постоянно действующая внутренняя установка: зло должно быть наказано, а добро – торжествовать. И – внутренняя готовность сделать для этого все, что в его силах. И даже больше.

Пока она избивала эскалопы, на плите раскалились все три сковороды. Таня посолила-поперчила мясо, вывалила на одну сковородку картошку, на две другие разложила пять эскалопов: мужчинкам – по два, а ей и одного куска хватит.

Пища тут же зашкворчала, застреляла на огне. Эх, для полноценного обеда не помешали бы, конечно, помидорки, маслинки, огурчики... Ну, ладно, ограничимся глупым салатом «Столичный» – если уж Пашка такой тупой и хватает в супермаркете все подряд, не рассуждая.

Таня выглянула из кухни в гостиную.

– Ма-альчики! Идите мыть руки. Скоро обедать.

Но что это?

Отчим – еще минуту назад, кажется, безнадежно уставший от поиска «первоочередных» подозреваемых – сейчас сидит, сосредоточенный, над только что отпечатанными списками и что-то тихо-тихо втолковывает Синичкину. Тот притулился рядом в кресле, ловит каждое его слово и сосредоточенно кивает.

– Вы что это там обсуждаете?!

Отчим, не отрываясь от списка с «кандидатами», повел носом:

– Таня, Таня! Мясо!

Мясо и вправду пригорало – и Татьяне пришлось броситься к плите. Знала: Валерочка не простит ей испорченного обеда, ворчать будет до вечера.

Она убавила огонь, стала переворачивать эскалопы. Кусок мяса шмякнулся на пол. Она схватила его руками, обожглась, кинула назад в сковороду... Негигиенично, конечно, но очень уж она злилась.

Да что ж это такое! Мужики – шовинисты! Принялись втихаря от нее что-то обсуждать! А ее загнали на кухню! Что она им – повар Фриц?! [6]6
  Персонаж из романов Рекса Стаута о Ниро Вульфе.


[Закрыть] Секретарша какая-нибудь?! Эта, как ее... Из романов Гарднера...

Ну, неважно... Спасибо, что Валера с Пашей не возомнили, что она – садовник Теодор, газон постригать не заставили!..

Помешав лопаточкой картошку, Таня постаралась умерить гордыню, привести себя в равновесие. Смириться. Все равно, если отчим чего решил ей не говорить – ни за что не расскажет.

Лучше подумать, как быть. Что и как ей удастся у него выведать. И чем она сможет быть ему реально полезна.

Поджаривание эскалопов с картошкой за помощь, конечно, не считается.

Татьяна выключила газ и прокричала:

– Валера! Паша! Пора обедать!..

* * *

Генерал был уверен, что этот телефон не слушают.

Хотя бы потому, что аппарат был изъят полгода назад при аресте одной криминальной «шестерки». С тех пор сотовый проходил в качестве вещдока, а на самом деле просто валялся у него в ящике стола.

– Давай докладывай, Кобылин.

– Работаем, – выдохнул тот с оттенком безнадежности.

– Ра-бо-та-ем... – угрожающе повторил генерал по складам. – А результаты?

– Работаем по толстяку, – тоскливо доложил Кобылий. – Отслеживаем все его связи. Отсмотрели пограничные КПП. Госграницу он не пересекал...

– Да в Москве он, в Москве!.. Это бритому ежику ясно!

– Мы шерстим его знакомых.

– А девчонка?

– Она тоже... Исчезла...

– По ее контактам работаете?

– Сил у нас мало, – тоскливо выдохнул Кобылин. – Людей раз-два и обчелся.

– Я сам знаю, – закипая, сказал генерал.

Диким усилием воли смирил привычно подступивший к горлу гнев. Аж зубы от напряжения скрипнули... Но если нет возможности разрядиться – ударить, растоптать, унизить – зачем тогда и начинать гневаться?

Спокойно произнес:

– Ты что, не понимаешь, Кобылин, свое положение?

– Понимаю, – покорно проговорил тот.

– Ты что, не соображаешь, Кобылин: эти двое могут привести нас к объекту?

– Так точно, соображаю.

– Давай действуй, Кобылин. До завтра срок у тебя.

Помнишь ?

– Так точно.

Он положил трубку.

Никакой разрядки.

Это плохо.

И дело не движется.

Это еще хуже.

* * *

Валера улегся спать, как всегда, рано. Посмотрел десятичасовые новости, похрумкал сушек с чаем. Сказал:

– Спокойной ночи, Танюшка, – легонько чмокнул ее в висок и отправился наверх, на боковую.

Синичкин уехал с дачи сразу после обеда. Видимо, инструкции, которые успел ему дать отчим – пока Таня, как кухарка, готовила им пищу! – были ясными и исчерпывающими. Никаких вопросов при ней Павел не задавал. Ни о каких делах они с Валерием Петровичем за едой не говорили.

Уехал Синичкин взбодренный, нацеленный на дело. На неведомое Тане задание.

Распечатанные списки возможных преступников он, естественно, увез с собой.

Татьяна ни о чем отчима не спрашивала. Все равно ведь тот не ответит – нахмурится или высмеет ее.

Она послонялась по особняку, полистала старые «Спид-Инфо», посмотрела одним глазом телевизор.

А вот когда Валерий Петрович отправился почивать, выждала для верности полчаса, а потом подошла к компьютеру, за которым они сегодня работали.

Прислушалась. Сверху, из спальни, не доносилось ни звука. Отчим даже не храпел.

Таня включила комп. Довольно быстро разыскала директорию с Пашкиными списками. Действительно, в общей сложности шестнадцать мегабайт. Для дискеты многовато.

Однако она еще днем заметила в дискодержателе на столике стопку, дисков с надписью «CD-R». Это означало, что они чистые. А компьютер, слава богу, у босса оказался последней модели и был снабжен «резаком» для записи информации на лазерный диск.

Таня вставила чистый CD в записывающее устройство. Вызвала программу Вит.

Через каких-нибудь две минуты все было готово.

Шестнадцать мегов информации, которую Синичкин добыл благодаря своим оперативно-постельным мероприятиям, прекраснейшим образом уложились на CD.

А диск – нырнул в глубины Таниной сумочки.

Она снова прислушалась. На втором этаже, где спит отчим, – тишина. А принтер у босса – лазерный, почти бесшумный. Вполне можно рискнуть.

Она вызвала на экран список первоочередных подозреваемых, нажала на иконку печати. Тридцать секунд – и дело сделано. Фамилии «чинов», состав их семей, адреса, телефоны, места работы и даже хобби...

Распечатку Таня тоже бросила в сумочку. Потом взяла лист бумаги из стопки на одном из журнальных столиков, пошла на кухню. Минуту подумала и написала:

Валерочка!

Ты будешь ругать меня. Ну и пусть.

Все равно у меня есть собственный план. План, как изловить этого гаденыша. И поэтому – спасти тебя.

В моем плане нет ничего опасного – но ты все равно не разрешил бы мне им заниматься, я тебя знаю.

А сидеть без дела на даче – сил нет как скучно.

Поэтому я уезжаю. Пожалуйста, не волнуйся за меня. Я найду себе «укрывище» еще лучше, чем у тебя, и буду в полной безопасности.

Пожалуйста, не ищи меня. Я буду сама тебе звонить – из автомата, по здешнему городскому телефону. О том, что это я, ты узнаешь из нехитрого шифра: звоню – слушаю два гудка, а затем кладу трубку. Потом звоню еще раз, уже по-настоящему.

Постараюсь звякнуть тебе завтра. Доложусь, как у меня дела.

Целую тебя крепко.

Все будет хорошо.

Твоя Т.

Таня подумала было добавить хулиганский постскриптум. «Записку сожги или съешь», – но удержалась.

Она напоследок опорожнила отчимову пепельницу и прижала ею листок сверху.

Огляделась. Взяла сумочку, в которой лежал бесценный диск.

Тихонько открыла дверь особняка.

Было не поздно, и электрички в Москву еще ходили.

Таня заспешила по темной и тихой дачной улице к станции.

Насчет того, что придуманный ею план «абсолютно безопасен», она, конечно, лукавила.

Глава 5

Девятое июля, среда.

Ночь

Среда для Тани началась под стук вагонных колес.

«Я – предательница и дура», – корила она себя, качаясь в полупустом вагоне. За, окном мелькал унылейший пейзаж: свалки, ржавые ряды гаражей, редкие фонари: будто и не в столицу, не в центр России въезжаешь, а в какую-то дикую провинцию.

От самоукоров Таня перешла к аутотренингу: «Нет, я не дура. И никого не предаю. Наоборот – работаю на общее дело. И, могу поспорить, добьюсь результатов куда быстрее, чем Пашка!»

Фонари за окном мелькали все чаще, свалки исчезли – электричка приближалась к центру столицы.

От яркого света, сполохов реклам, отремонтированных зданий сразу и настроение улучшилось.

Электричка начала тормозить. Ого, почти час ночи! Пассажиры резво выпрыгивают из вагонов и спешат на последний поезд метро – кто в режиме спортивной ходьбы, а кто и бегом. Таню тут же подхватил людской поток, повлек в сторону станции «Комсомольская». Она не противилась. На вокзале ей делать нечего. Здесь опасно – особенно если ее действительно ищут. В голове плотно засело, еще из старых советских детективов: «Проверяйте вокзалы, аэропорты и другие места массового скопления граждан». Так что на всякий случай нужно как можно быстрей покинуть «массовое скопление»...

Была, правда, мысль потолкаться на вокзале, присмотреться к старушкам, которые шустрят с табличками «сдаю жилье». Уж бабулька-то вряд ли потребует у нее паспорт...

Но по зрелом размышлении Таня от этой идеи отказалась. Даже не потому, что в съемных комнатках наверняка живут тараканы, а соседями могут оказаться лихие джигиты. Просто вспомнила: когда-то отчим рассказывал – почти все старушки-"одуванчики", сдающие жилье на короткий срок, сотрудничают с ментами. Сливают им информацию о подозрительных квартиросъемщиках. Кто за малую копеечку старается, а кто по зову души. И Таня не сомневалась: бабульки наверняка решат, что она – подозрительная. Да тут любой задастся вопросом – зачем Татьяне, явно москвичке, причем на вид совсем не бедной, снимать комнатуху в переулках Каланчевки?

Нет, прочь с этого вокзала!

Таня спустилась на Кольцевую линию метро и вышла на следующей станции, на «Проспекте Мира».

Здесь «скопления» уже не было – народ, подкошенный дневной жарой, отдыхал перед рабочим днем. У подземного перехода скучала парочка милиционеров.

Они откровенно зевали и в сторону Тани даже не взглянули.

"Хорошо, конечно, что во мне не признали возможного фигуранта. Хотя, скорее всего, я и не являюсь фигурантом. И официально меня никто не ищет.

А вот на грудь под новой кофточкой господа милиционеры могли бы и посмотреть. Впрочем, менты, они и есть менты. Что с них взять..."

Таня прошла под проспектом Мира и взяла курс на «Макдоналдс». Не время, конечно, лопать биг-маки, но, с другой стороны, когда у Микки Спилейна или Рекса Стаута герой не знает, что делать, он коротает время в какой-нибудь точке быстрого питания.

«Макдоналдс» оказался почти пустым – всего несколько посетителей. Завидев Таню, продавцы вскинули руки в усталом приветствии: «Свободная касса!»

Прежде чем сделать заказ, Таня украдкой осмотрелась. Публика в закусочной выглядела необычно – сплошь в спортивных костюмах и тапочках, а у одного мужика, расправлявшегося с огромной порцией картошки, рядом со столиком стояли костыли. Таня сначала удивилась странному составу посетителей, но быстро поняла: здесь ведь Склиф поблизости. Небось народ оттуда и набежал. Дождались отбоя, подкупили медсестричек с охранниками и теперь отдыхают от больничной кормежки.

«Может, мне тоже в Склифе поселиться? – мелькнуло в голове. – А что, это идея!»

Таня вспомнила, как однокурсница Маргарита рассказывала, что в Склифе недавно открыли какое-то восстановительное отделение для «практически здоровых».

«Деньги неслабые, зато отдельная палата и максимум внимания. И массажики тебе, и иглоукалывание, и барокамера! Я за неделю на пять кило похудела!»

Таня, помнится, тогда подняла подругу на смех.

И процитировала Майю Плисецкую: «Как вам удается сохранить такую замечательную фигуру?» – «Сижу не жрамши!» А Маргарита в ответ припечатала: «Можно подумать, ты – идеал! Ну, худеть тебе, допустим, не надо. Зато цвет лица оставляет желать много лучшего и спина сутулая...»

Стервоза она, эта Маргарита! Вспомнишь про нее – и сразу настроение портится. Как будто в Москве можно встретить хоть одного человека со здоровым цветом лица!

Таня так и не распечатала свой биг-мак. Вместо этого достала зеркальце и проинспектировала «цвет лица, который оставляет желать».

Осмотром, впрочем, она осталась довольна. Странно: время – начало второго ночи, а вид у нее – будто только что с курорта. И румянец в наличии, и глаз горит. Вот как на нее приключения действуют! Но, впрочем, подлечиться никогда не помешает. Особенно если это нужно для дела.

Таня уже потянулась к записной книжке – искать телефон Маргариты. Но взглянула на посетителей «Макдоналдса» – своих будущих соседей – и отдернула руку. Это что же, ей тоже придется ходить в спортивном костюме и тапочках? А после отбоя бегать подкрепляться биг-маками? Нет, не пойдет. Да и лечиться – пусть и во всех отношениях приятным массажем – ей решительно не хочется. К тому же и времени на такие глупости нет.

«Нет уж, доживу до пенсии – тогда и буду в больницах киснуть да на массажи ходить, – порешила Таня. – А сейчас нужно искать более „здоровое“ укрытие».

Она сняла крышечку с биг-мака и щедро сдобрила бифштекс кетчупом из пакетика. Хилый юноша с соседнего столика (клетчатая пижамная куртка, тоскливое личико – в общем, типичный язвенник) вперился в залитый томатом бутерброд завистливым взглядом.

Таня хмыкнула – представление еще не закончено. Она распечатала коробочку горчичного соуса и выложила ее содержимое поверх кетчупа. Юноша охнул и отвернулся.

А Таня с аппетитом вгрызлась в свой «не правильный» бутерброд и задумалась.

"И все-таки: где мне ночевать? У друзей? Не годится. Во-первых, небезопасно – и для меня, и для них. Во-вторых, последует неизбежная куча вопросов, а отвечать на них я не могу... Значит, остаются гостиницы – но в них без паспорта не пускают, а его мне показывать нежелательно. Тупик. Замкнутый круг.

Впрочем, великий Валерочка говорит, что тупиков да замкнутых кругов не бывает. Есть только дураки, которые не видят элементарного выхода... Интересно, а что будет, если я ломанусь в совсем уж крутой отель, где с клиентами негусто? В «Метрополь», например, или в «Мариотт»? Попросят они показать паспорт?

Бог его знает, какие у них правила... Можно, конечно, положиться на удачу и попробовать".

Таня представила, как она идет по мраморному холлу, подходит к стойке, отвечает на дежурную улыбку администратора... «Пожалуйста, ваш паспорт», – просит тот. «А паспорта у меня нет. Не могли бы вы пойти мне навстречу?» Ну и что – пойдет? Или не пойдет? Скорее всего, нет – несмотря на всю ее красоту и умоляющий вид. Что ему, этому администратору, работа в такой кормушке не дорога? Да и не Клава она Шиффер, чтобы из-за нее инструкции совсем уж внаглую нарушать. В гостиницах, кажется, регистрировать обязаны всех – и направлять списки в ОВИРы или паспортные столы. А в дорогущих отелях правила должны быть еще строже – чтобы по соседству с Кремлем какой-нибудь снайпер или шахид не поселился.

А если ей рискнуть и все-таки въехать в гостиницу по паспорту? Тогда в паспортный стол придет информация, что госпожа Садовникова жирует в «Марйотте». И коль скоро они с Валерой полагают, что преступник действительно крупный милицейский чин, то ему эти списки получить – раз плюнуть... Нет, не пойдет. Опасно. Валера ее за такую опрометчивость на месте прикончит. Вербально, конечно, но прикончит.

«Ну и что мне остается? – резюмировала Таня. – Ночевать на скамейке? С позором возвращаться к отчиму?..»

И тут она вспомнила. Выхватила из сумки записную книжку, начала лихорадочно перелистывать... Ура, есть!

У Тани была давняя привычка. Называлась она – как ехидничали на работе – «записывать всякую дрянь».

Таня вносила в свою телефонную книгу не только друзей и знакомых, не просто полезных, а также потенциально полезных людей, – но и всякую, как говорили коллеги, «шушеру». Телефон скорняка, который клепал норковые шубы прямо на дому. Координаты торгинспекции. Телефон секции конного спорта... В итоге она не обращалась к подпольному скорняку, не «стучала» в торгинспекцию и так и не научилась ездить на лошадях. Но верила: когда-нибудь эти телефоны ей пригодятся. Вот оно и случилось.

Зачем, скажите, она чуть не год назад внесла в записную книжку координаты «первого в столице семейного отеля»?

"Кажется, я тогда подумала: вдруг Том опять в гости нагрянет... Или какой-нибудь его приятель...

В моей квартире или в «Метрополе» жить не захочет – вот и поселю его в «семейный отель».

Никакие иностранцы к ней, правда, не приехали, а телефончик в записной книжке остался.

Таня прикрыла глаза и постаралась воспроизвести в памяти рекламное объявление «семейного отеля»:

«Настоящий домашний уют.., вкусные горячие завтраки.., в самом центре столицы.., полный комфорт.., эксклюзивный сервис.., ваши желания угадываются еще до того, как они появились!»

Кажется, это то, что нужно.

Таня торопливо доела биг-мак и покинула «Макдоналдс».

В семейный отель она позвонит с телефона-автомата.

* * *

– Ее нигде нет. Мы проверили все.

– Плохо проверяли. Она где-то рядом. Где-то в городе.

– Но вы же сами говорили, что эта девушка непредсказуемая.

– Говорил. Но сейчас она точно в Москве.

– Ясно...

– Тогда действуй.

* * *

«Памятник надо поставить тому, кто придумал этот „семейный отель“, – думала Таня. – Тьфу, все время забываю, что памятники ставят покойникам, а живым – монументы».

Уже через полчаса после того, как она позвонила диспетчеру, Таня обживалась на новом месте.

В систему «семейного отеля» входили апартаменты, раскиданные по всему центру столицы. Вежливая телефонная девушка подробно расспросила Таню о предпочтениях – и тут же предложила на выбор четыре квартиры.

Таня выбрала «двушку» на Третьяковской.

Диспетчерша в трубке пощелкала клавишами компьютера.

– О'кей... Квартира ваша. Куда присылать машину?

– На проспект Мира. К «Макдоналдсу».

– Одну минуту... – снова стрекот клавиатуры, – ...к вам едет серая «Ауди А4», номер 213. Машина будет через пятнадцать минут. Вы ответите на несколько вопросов?

Таня напряглась – вдруг спросит паспортные данные или номер кредитной карточки? Но диспетчер повела разговор совсем в другом направлении.

– В котором часу вы будете завтракать?

– Не знаю, – растерялась Таня. – Как проснусь, так и буду. Часов в десять, наверно.

– Хорошо. – Опять щелчки клавиатуры. – Тогда стол накроют к десяти утра. А круассаны на всякий случай положат в микроволновку. Так что, если проспите, сможете разогреть сами. Дальше... Вам машина нужна?

Здорово! Может, ей и автомобиль дадут, не спросив документов?!

– А какие у вас машины? – осторожно спросила Таня.

– Любые, – последовал ответ. – И водители – очень хорошие.

Нет, с водителем ее не устраивает.

– Пожалуй, машину не надо... А вот компьютер... – забросила удочку Таня.

Диспетчер не удивилась.

– Да, пожалуйста. Вы предпочитаете стационарный или ноутбук?

– Лэп-топ, – ответила обнаглевшая Таня. – То есть ноутбук.

Девушка не удивилась.

– Хорошо. «Ровер» вас устроит?

– Сойдет, – согласилась Таня.

– Доставим в течение часа, – пообещала диспетчер.

– Везите... – Таня поймала себя на том, что в ее тоне уже зазвучали барские нотки. – Телефон в квартире, надеюсь, есть?

– Конечно.

– Это хорошо... Но у меня, знаете, какая еще проблема? Я тут мобильник уронила, и он теперь не заряжается, – осторожно сказала Таня.

– Нет проблем, – тут же откликнулась девушка. – Мы можем сами отвезти его в ремонт. Но это, к сожалению, только завтра.

– Жаль, – вздохнула Таня.

– Но у нас есть дополнительный сервис. Прокат сотовых телефонов.

– Ого! – не удержалась Таня. – А дорого это стоит?

М-да, несолидная реплика получилась... По-настоящему «крутая» особа так никогда бы не спросила.

– Прокат компьютера и телефона входят в стоимость квартиры, – отрапортовала девушка. – Вам придется оплачивать только Интернет и мобильное время.

– А сама квартира в какую сумму обойдется?

В ожидании ответа Таня напряглась.

– Сто пятьдесят долларов в сутки.

«А что – дешевле, чем в „Мариотте“. Но все равно дорого. Что ж.., тогда будем гонять их по максимуму».

И она сказала:

– Меня это устраивает. Только, пожалуйста, не забудьте про телефон.

– Конечно, – пообещала диспетчер. – Ноутбуки мобильный вам доставят в течение часа. Кстати, не хотите поужинать? Доставка из любого ресторана у нас бесплатная...

«И чего я зря давилась этим биг-маком?»

– Нет, ужина не надо. Если только минералки...

– В квартире есть мини-бар. Безалкогольные напитки тоже включены в стоимость.

– Ну, тогда вопросов больше нет, – восхищенно сказала Таня.

И подумала – как хорошо иметь привычку записывать на всякий случай разную ерунду!

* * *

Никаких особых изысков в квартире не было. Две комнаты – гостиная и спальня. Неплохой ремонт.

Чистенькая кухня с букетом скромных незабудок на подоконнике. Действительно, уютно, как дома, но без золотых унитазов.

«Могли бы и джакузи поставить», – ворчливо подумала Таня. И фыркнула: быстро, оказывается, вживаешься в роль богачки!

Она прошлась по квартире. Оценила, что постель застлана белоснежным бельем, а в ванной имеется не только запечатанная в целлофан зубная щетка, но и бритвенные станки – мужские и женские. Напилась бесплатной минералки из мини-бара. Пощелкала каналами телевизора...

Хотя время и близилось к двум, настроение было совсем не сонным. Давняя особенность организма – когда что-то удается, хочется действовать дальше, а не дрыхнуть.

Но чем можно заняться глухой ночью, Таня не представляла.

Взгляд упал на аккуратную стопочку журналов, украшавших столик возле телевизора.

Ну-ка, какую прессу «семейный отель» приготовил для постояльцев?..

Что и следовало ожидать: «Досуг в Москве», «Рестораны Москвы» и прочие гиды по столичным развлечениям.

Таня небрежно пролистнула журналы. Обычный ассортимент: кабаки рекламировали живые устрицы (хотя летом свежих устриц не бывает), ночные клубы – второразрядные поп-группы (настоящие звезды расползлись на традиционный гастрольный «чес»).

В театрах гастролировали провинциальные труппы, казино приглашали на «летний покер» (а по Тане – что летний покер, что зимний – все равно обираловка).

В общем, обычная скучища. Только и остается – дождаться курьера, а потом завалиться спать.

Таня зевнула. И тут ее взгляд упал на яркое рекламное объявление, украшавшее разворот одного из журналов. На нем изображались две девицы. Довольно страшненькие. Зато одеты замечательно – в одних шелковых шортиках. Девицы стояли на некоем подобии ринга (Таня иногда смотрела бокс и знала, что настоящий ринг должен быть больше). Кожа блестит от масла, физиономии у девиц свирепые. А вокруг – толпа восторженных мужиков...

Текст гласил: "Настоящий экстрим! Женские бои без правил! Клуб «Киборг».

«Вот дурочки! И без того не красавицы – а как будете смотреться, когда вам физии расквасят?» – сказала Таня девицам и отложила журнал.

Снова прошла на кухню – к холодильнику, который в «семейном отеле» именовался «мини-баром».

Прикончила минералку – после биг-мака с дополнительными порциями горчицу и кетчупа пить хотелось безумно.

«Я не лучше этих боксерок. Они свои лица не жалеют, а я – желудок... Нет, те девчонки рискуют все-таки больше... Интересно, до какого момента они дерутся? До того, как одна другой нос разобьет? Или по раундам? Наверно, разбитым носом дело не кончается – кровь зрителей только подхлестывает. И приходится им мочить друг друга, пока судья не смилостивится... Вот дуры, жаль их. Да что мне эти девицы, почему я о них все думаю?»

Прозвенел дверной звонок. Таня взглянула на часы – половина третьего. Курьер явился точно в срок.

Таня распахнула дверь. Вот молодцы ребята из «семейного отеля» – даже курьеры у них симпатичные!

Она приняла у молодого человека ноутбук с сотовым телефоном и заверила его, что больше ей ничего не нужно.

Боксирующие девицы никак не выходили из головы. Почему? Может, это как-то связано с расследованием. Но как? Таня не понимала. Но ведь помнится что-то... Вертится в голове...

Спать расхотелось совершенно.

«Как-то женский бокс пересекается со списком подозреваемых... Может, это чье-то хобби? Кого-то из тех, кто входит в Пашину базу данных? Да нет, несерьезно. Не может быть у милицейских чинов такого хобби. А в информации по их детям графы „хобби“ вообще нет... Но ведь неспроста же меня этот женский бокс так зацепил?»

Таня включила ноутбук, вставила лазерный диск.

Открыла список из двенадцати «основных» и семи «запасных». Министры, их замы, начальники главков. Ну и какие у наших главных правоохранителей хобби?

Сплошь горные лыжи, теннис и, согласно последней моде, дзюдо. Скучища.

На всякий случай Таня нажала кнопочку «сортировать».

– Критерий отбора? – поинтересовался компьютер.

– Хобби – женский бокс, – ответила Таня.

– Соответствий не обнаружено, – откликнулся компьютер.

Что и следовало ожидать. А если пройтись по всему остальному, огромному списку? Пусть машина потрудится!

Таня вводила и «женский бокс», и «женские бои без правил», и даже «ночные клубы», но компьютер стоял на своем: «Соответствий не обнаружено».

– Все. Ухожу спать, – сообщила компьютеру Таня. И потянулась выключать агрегат. ; , «Нет, стоп. А почему я решила, что речь идет именно о хобби? Может быть, клуб „Киборг“ – это как раз работа?!»

Таня торопливо вбила новую задачу: "Сортировать по месту работы, клуб «Киборг».

И тут же взвизгнула: «Йес!»

На экране вспыхнула плашка – «найдено одно соответствие».

И через секунду Таня уже рассматривала фотографию.

Максим Константинович Лучников, тридцать лет, совладелец и директор ночного клуба «Киборг».

Максим Константинович Лучников оказался сыном заместителя министра внутренних дел.

«Валера с Пашкой меня убьют, – вздохнула Татьяна. – Но что делать, раз само идет в руки?!»

Она достала косметичку и начала лихорадочно подкрашиваться.

* * *

Клуб «Киборг» выглядел скромно – отдаленный район, хиленькая афишка, вытертые ступеньки.

И швейцар невоспитанный. Вместо того чтобы дверь распахнуть и поздороваться, хмуро пробурчал:

– Куда?

Глупейший вопрос. В клуб, естественно!

– Зачем? – не отставал негодяй.

– Никогда не видела женских боев, – кротко улыбнулась Таня. – Хочу посмотреть.

– У вас заказано? – Швейцар не сводил глаз с ее сумочки. Гипнотизировал: гони, мол, бабки, а то не пущу.

– Нет, но...

– Тогда вход будет платным, – отчеканил швейцар. – Пятьсот рублей.

Вот паразит! Открытым текстом вымогает. Денег не жаль, а вот спонсировать хама не хочется.

– «Совершенно ненавистная порода», – произнесла Таня.

Швейцар не понял.

– Чего-чего?

Таня закончила цитату:

– «Гаже котов. Живодер в позументе». – И пояснила:

– Это Булгаков так о швейцарах писал.

– А ну, пшла отсюда! – разозлился мужик.

Гонит ее, словно пса!

Таня проворковала:

– Послушай, дядя... Хочешь, я шефа позову? Расскажу ему, как ты деньги с клиентов тянешь? Себе на карман?

Швейцар окинул скептическим взглядом ее несолидные джинсы и кофточку. Весь его вид говорил: «Да тебе до нашего шефа – как до луны!» Он презрительно дернул плечом:

– Да звони куда угодно!

И демонстративно отвернулся.

Таня вытащила из сумочки телефон. Без разбора отсчитала семь щелчков, сделала вид, что жмет кнопку посыла. Проворковала в трубку:

– Максим Константинович?

Швейцар в стремительном броске кинулся к ней.

Таня показала ему язык и продолжила:

– Ага, это я.., решила вот сегодня в ваш клуб нагрянуть...

Швейцар потянулся было перехватывать ее руку с телефоном, но Таня предусмотрительно отпрыгнула в сторону.

– Столик у сцены? Ну, спасибо. Знала, что порадуете...

Тане показалось, что на глазах швейцара выступили слезы. Он стоял навытяжку и нервно теребил приколотую к груди карточку с логотипом клуба и своим именем: Михаил Бубырин.

Таня произнесла в трубку:

– Кто, вы говорите, швейцарит? Мишка? Ладно, скажу... Ну, до встречи.

Она нажала на кнопку отбоя.

Спасенный Мишка ринулся растворять перед ней дверь. Забормотал:

– Девушка, милая.., так вы к самому Лучникову?

Что же сразу-то не сказали?

У, двуличная тварь!

Верно классик писал: «Вот бы тяпнуть за пролетарскую мозолистую ногу».

Таня не удостоила швейцара ни ответом, ни взглядом и царственно вплыла в недра ночного клуба «Киборг».

* * *

Максим Константинович Лучников с отвращением приканчивал третью чашку зеленого чая. Чай казался горьким, словно хина. Выпить бы сейчас коньяку, хоть глоточек, один-единственный, крошечный, обжигающий... Но пить он не мог. Запрещено. Да он вообще ничего в этой жизни не мог. Он – ничтожество. Слизняк, позорище, отребье. Человек, который ни на что не способен. Как говорил его отец: «Твое место – последнее. Как говорится, у параши».

Все, что ни делал Лучников-младший, по мнению отца, никуда не годилось. Философский факультет – смешно. Школа танцев – ублюдочно. Корейский автомобиль – убого... «А женские бои – вообще полный бред. Какие из баб бойцы? Прогоришь. Лучше обычный клуб открывай. Или казино – лицензию мы организуем...»

– На Западе такие клубы процветают! – убеждал Максим отца. – Обороты – миллионные!

– А ты прогоришь, – усмехался тот. И добавлял:

– Впрочем, ты в любом случае прогоришь. За что бы ни взялся.

Но денег на клуб все же дал.

«Киборг» существовал уже год, но пока у Максима ничего не получалось доказать отцу. Его клуб до сих пор оставался убыточным.

– Говорил я тебе, что женские драки – это идиотизм! – издевался отец. – Они никому не нужны. Посмешище.

– Это сексуально! – горячился сын.

– У тебя странные понятия о сексуальности, – пожимал плечами отец. И добавлял:

– Извращенец.

– Я извращенец?! – кипятился сын.

– Было б красиво, к тебе народ бы шел. А так – шиш, – усмехался папаша.

И самое грустное, что он был прав.

Лучников-младший изо всех сил старался заработать на своем клубе. То есть приманить народ. Чего только не придумывал. Каких только девчонок не стравливал... Иногда – получалось неплохо. «Но чаще – как всегда», – издевался над ним отец.