Текст книги "Забавы Небес (СИ)"
Автор книги: Анна Гринь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Хок сообразил, что они стоят так близко, словно стали сросшимися деревьями, и усмехнулся.
Через несколько минут звон бубенчиков стал сигналом к началу церемонии. Хоку пришлось отпустить девушку и нехотя отойти на шаг, но он все равно оставил крыло расправленным, чтобы прикрыть им дриаду от ветра, дувшего им в спины. Над горой медленно и величественно произносились слова, все собравшиеся внимательно слушали и после каждой фразы повторяли последнее слово, превращая происходящее в странное и завораживающее действо. После под пение Хока за запястье связали с Мирой, а каждый из пришедших, подходя, повязал им на руки ленты того цвета, какое пожелание хотел беззвучно передать. И лишь после этого грифону и дриаде на шею повесили небольшой ромбовидный и мутный кристалл на длинной серебряной цепочке.
– На следующие семь дней их нельзя снимать даже во время купания или перед сном, – предупредил Хок девушку, которая задумчиво вертела подвеску свободной рукой.
– Меня предупреждали, – отозвалась она и вздохнула.
– В чем дело? – напрягся Хок.
– Нет, ничего, – посомневавшись секунду, все же отказалась что-либо объяснять девушка.
Грифон прищурился, наблюдая за ней. Она, как и он, родилась и выросла среди высшей знати. И, хоть была дриадой, всегда воспитывалась с осознанием необходимости пренебречь своими желаниями ради блага государства. Он сам так сделал, легко приняв задумку старейшин и согласие брата уступить их воле. Хок прекрасно осознавал, что при всех дриада будет скрывать эмоции, играть ту роль, которую ей отвели, стараясь ничем не показать, что ее что-то не устраивает. Но меньше всего грифон ожидал увидеть спокойную, рассудительную и совершенно не стеснительную девушку, легко принявшую резкие перемены в своей жизни.
Хок никогда не лгал себе и поэтому сразу принял то, что непривычная, маленькая и тоненькая, как прутик, девушка ему нравится, но он совершенно не знал эту девушку, не знал, как умело она способна врать, и потому опасался радоваться внезапной взаимной симпатии.
«Но рано или поздно я все узнаю, – напомнил он себе. – Не сегодня, так завтра. Никто не в силах вечно скрывать истинные чувства. А как только я разберусь, все станет более или менее просто. Так или иначе. Или что-то получится, или мы будем просто… просто жить».
– Я отнесу тебя вниз, – предложил Хок, продолжая наблюдать за дриадой. Она закивала и с благодарностью улыбнулась. На миг сердце грифона лихорадочно стукнулось в ребра.
«Может так случилось, что Небеса решили сыграть со мной в игру. Игру, забавную лишь для них. Мне хотелось, чтобы именно ты стала моей, – подумал Хок. – Но как бы я не пожалел об этом, если я никогда не получу ничего взамен, кроме смиренного соблюдения обетов».
Подхватив девушку на руки, грифон медленно поднялся в небо. Она кусала губу и не смотрела вниз и по сторонам все то время, что они спускались к тому из замков, куда поселили дриаду. Мира определенно боялась, но помалкивала.
– Что? – спросила она, не пытаясь перекричать свист ветра.
– Боишься? – спросил Хок.
– Непривычно, – ответила девушка. – Я никак не могу освоиться. Это когда-нибудь пройдет?
Хоку хотелось сказать, что он сделает все возможное, чтобы дриада перестала бояться полетов, но потом одернул себя, сообразив, что не может заставить девушку доверять себе.
– Отдыхай, – предупредил грифон, опустившись на террасу перед замком и опустив девушку на землю. – Но вечером я буду здесь. Традиции придется соблюсти. Поэтому семь ближайших дней мы должны проводить много времени вместе.
– А что будет вечером? – тут же спросила дриада.
Удивившись ее воодушевлению, грифон улыбнулся и спросил:
– А что ты хочешь?
– Я хочу увидеть побольше. Летать страшно, да. Но мне хочется увидеть какие-нибудь здешние места. Меня ведь никто никуда не водит.
Хок улыбнулся шире и ответил:
– Хорошо. Я покажу тебе что-нибудь.
Еще несколько минут назад он думал, что придется сидеть в четырех стенах и о чем-нибудь разговаривать, но желание дриады увидеть горы и удивило, и порадовало.
– Я буду за три часа до заката, – сказал он. – Скажи служанке, что тебе понадобится теплая одежда. И убедить, что она на самом деле будет теплой.
– А что мы будем делать?
– Узнаешь, – усмехнулся Хок, заметив искреннее любопытство девушки.
* * *
Король с интересом покосился на младшего брата. Тот с невозмутимым видом расположился в одном из кресел и небрежно крутил в руке пузатый бокал алого стекла. Дэй расположился тут же, в соседнем кресле, но тоже помалкивал, никак не помогая старшему брату. Корморан вздохнул и осторожно уточнил:
– Мне показалось или…
– Интересная у тебя формулировка, – перебил Дэй, глянув на его величество. – Показалось! Тогда уж всем показалось, я так скажу. Хок, что происходит, ответь нам, во имя гор?!
Младший принц с едва заметной улыбкой взглянул на братьев и пожал плечами. Ему нравилась эта игра. Сам он пока не совсем понимал, что происходит и что будет дальше, но прямо сейчас его устраивало то недоумение, которое возникло у всех. Это немного льстило и возвращало молодого грифона в те времена, когда он, еще совсем мальчишка, настоял на том, что отправится воевать. Брат тогда противился, но не смог удержать младшего дома. Все твердили, что принц вскоре вернется, не выдержав тягот и всего того, что сопровождало сражения, но грифон спокойно пересек почти половину континента, его отряд помогал то Восточному Ройсу, то волкам на севере. И домой принц прилетел лишь после того, как там, в Волчьих горах, он вместе со своим отрядом помог отловить всех вероломных противников, что под шум войны грабили и выжигали волчьи поселения. Он дошел с волками до самого крайнего севера, куда увела волчий народ первая за многие годы настоящая волчица и супруга нынешнего правителя.
Ее и своего северного друга Хок вспоминал с особой нежностью, а сегодня представил, как однажды привезет туда Миру, чтобы и она увидела засыпанные снегом горы, бескрайние ледяные озера и неспокойное и жестокое северное побережье. Война покалечила многие жизни, многие судьбы, но там грифон впервые за несколько лет увидел то, с каким отчаянием идут вперед мужчины, до последнего не веря в гибель родных, и с какой радостью они воссоединяются с любимыми, многих из которых не видели пятнадцать лет. Тогда Хок часто думал, что тоже хочет, чтобы у него был кто-то, к кому бы он так стремился. Кто-то, кто ждал бы его с такой надеждой. Решение брата разбило в дребезги эти мечты, но сейчас грифону начало казаться, что у него еще есть шанс прожить эту жизнь счастливо, растратив все силы на кого-то, кто ему по-настоящему нравится, кто может стать по-настоящему дорог.
– Хок? – позвал Корморан, заметив, что младший брат задумался.
– Пока не знаю, – ответил он, – но, возможно, Небеса милостивы ко мне.
– Или это их забавы, – вздохнул Дэй.
Хок не ответил, но согласно кивнул. Лишь время покажет, что на самом деле ждет их всех впереди.
* * *
Наблюдая, как Арро суетится вокруг, Мира с улыбкой по самый подбородок опустилась под воду, наслаждаясь теплом. Впереди у нее был приятный пир со множеством всяких вкусностей, к которым дриада уже начала привыкать, и много-много горячего липового чая.
– Ваш дядя здесь, – сообщила служанка, вернувшись после минутного отсутствия. – Я сказала, что вы греетесь.
Мира с благодарностью улыбнулась, нырнула ко дну купальни, наблюдая сквозь толщу воды, как ее волосы водорослями колышутся над головой, а потом с довольным возгласом поднялась, позволяя воде потоком скатиться с нее обратно в купальню.
– Вы, похоже, очень довольны, – весело хмыкнула грифоница.
– А почему бы и нет? – пожала плечами девушка, не пытаясь скрывать эмоции. – В данный момент я на самом деле счастлива. Арро, а вот скажи мне…
– Да? – отозвалась служанка, взяв огромное полотенце и развернув его перед дриадой.
– У вас тут сплетничают? – задала свой вопрос Мира.
– Шутите? – фыркнула Арро. – Конечно.
– А о королевской семье? – не унималась дриада.
– Осторожно, но шушукаются, – хихикнула служанка.
– Тогда… скажи, у меня есть соперница? – спросила Мира, внимательно следя за реакцией служанки.
– Соперница? – переспросила девушка, пытаясь сообразить, что имеет в виду ее госпожа. – Вы о чем? Прежде вы таких вопросов не задавали.
– Да, – согласилась дриада. – Не задавала. Еще совсем недавно я просто принимала все таким, каким оно было. Но теперь… все немного изменилось. И именно поэтому мне важно знать, есть ли где-то там, в одном из замков на склонах этих гор девушка, которая… – Мира замялась, подыскивая подходящие слова. В Дрирре об этом спросить было проще. Там и нравы были иными, куда более свободными. И никто никого не осуждал, а про отношения вне брака говорили просто – розовые кусты, проросшие за ограду. – У четвертого принца есть кто-то?
– Вы про любовницу? – сообразила Арро.
Мира закивала и позволила служанке завернуть себя в полотенце.
– Нет, у него нет подобных отношений, – ответила Арро. – У него бывали возлюбленные среди грифониц, но с последней он порвал еще до того, как улетел воевать, а после возвращения не было и намека на слухи.
Дриада внимательно выслушала девушку, не упуская перемен в ее лице, и довольно улыбнулась.
– Значит, нет никого, кто встал бы между мной и принцем? И нет той, которая хотела бы быть женой Хока? – задала еще вопросы Мира.
– Я не слышала о такой, – покачала головой Арро. – Хок у нас грифон особый. Принц все же. Навязывать ему отношения никто не может. Пусть его величество и настоял на этом браке, но никто бы не смог заставить Хока жениться, если бы он на самом деле был против или любил кого-то настолько, что не желал бы иной спутницы рядом с собой. А грифоницы… у наших девушек есть гордость. И есть понимание того, что он – хоть его все и зовут просто по имени! – самый настоящий принц. А из-за своеобразного характера у него сложности в отношениях с женщинами.
– Своеобразного? – уточнила Мира, давая понять, что хочет знать подробности.
– Он терпеть не может лгунов, терпеть не может тех, кто использует других, – подумав немного, стала объяснять служанка, попутно подсушивая волосы дриады полотенцем поменьше. – Не любит жеманниц. И с легким презрением относится к очень многим местным устоям. С ним сложно. Вот и все.
Мира удивленно хмыкнула. Она не услышала ничего такого, что могла бы назвать сложным. Она сама не любила многое из того, что назвала Арро, предпочитая быть прямой и честной.
– А почему вы спрашиваете? – уточнила служанка, набрасывая на плечи дриады плотный халат и как следует завязывая узел на талии.
– С этого дня у меня есть цель, – спокойно ответила Мира. – У меня есть семь дней, чтобы окончательно и бесповоротно завоевать того, кто на восьмой день станет моим мужем.
Арро удивленно захлопала ресницами, на миг став очень похожей на птицу.
– Но ведь каждый видел сегодня, что… – служанка замялась, но потом все же сказала: – Принц не стал бы так о вас заботиться, если бы вы ему не нравились. И потом… Он, конечно, славится тем, что нарушает всякие правила, но даже принц не стал бы ломать ход ритуала, если бы относился к вам без интереса.
– Я все это заметила, – отмахнулась Мира. – Ты, кстати, могла бы сказать, что именно он принес меня сюда после едва не случившегося падения. Тогда бы я уже много дней знала, кто мне предназначен.
Дриада улыбнулась, вспомнив тот момент, когда впервые увидела Хока. Он был не самым первым грифоном, которого она встретила, но первым, кого увидела так близко. Если бы не ужас перед перспективой упасть с огромной высоты и разбиться, Мира еще тогда бы заинтересовалась этим высоченным и обаятельным грифоном, про себя решив, что если все местные такие высокие и плечистые, то ей понравится здесь жить. Уже потом, проснувшись и отойдя от первых переживаний, она вспоминала то, как грифон прижимал ее к себе и как нес вверх, подальше от падающей кареты. И жалела, что нервы не выдержали, и она позорно отключилась на руках спасителя.
– Мне просто хочется, чтобы у нас все получилось, а поэтому мне надо как можно лучше его узнать. И произвести как можно лучшее впечатление, – добавила девушка решительно. – Так я и волю Дрирра выполню, и себя не обделю. Если все сложится, то у меня есть все шансы быть счастливой. Это ведь не плохо?
Про себя же Мира добавила, не желая поверять ушам служанки сокровенные мысли: «Я хочу влюбиться. Он кажется хорошим. И он мне нравится. Я хочу влюбиться и чувствовать себя счастливой. И хочу, чтобы он… чтобы он не жалел о браке со мной. Тогда я никогда не буду страдать здесь. Я буду жить настолько счастливо, насколько это возможно».
* * *
– Что это за место? – спросила Мира, стараясь не смотреть вниз. Грифон медленно спускался к плоскому участку скалы, постепенно стала видна и небольшая пещера, в которой их уже поджидало весело трещавшее пламя в большой металлической корзине.
– Отсюда хороший вид, – коротко пояснил Хок, приземляясь, но не спеша опустить дриаду на землю.
Слова Миры навели грифона на идею показать ей это место, хотя обычно Хоку не нравилось, когда кто-нибудь бывал в его тайных убежищах.
Грифоньи горы были обширны, а крылья позволяли местным жителям быстро преодолевать довольно большие расстояния, поэтому, хоть жителей гор и было много, у каждого находилось тайное местечко, куда не залетал или же не смел залетать кто-то другой. Да, у молодых крылатых существовали популярные горы, откуда открывался отличный вид на долины, но были и места, о которых мало кто знал.
Хок знал. Он обнаружил это место много лет назад, еще птенцом. В почти любое время дня и года это была лишь достаточно пригодная для остановки площадка с небольшой пещеркой, но грифон знал тайну этого места – в короткие минуты заката этот склон одной из гор превращался в лучшее место для того, чтобы полюбоваться в общем-то обыденным, но всегда неповторимым явлением природы.
Корзину Хок притащил сюда еще в отрочестве и с тех пор всегда с упорством пополнял запасы дров, чтобы не замерзнуть здесь, так высоко, в холодные осенние и зимние вечера. В глубине пещеры он припрятал и кое-какие припасы, вроде бочонков с вином и запрятанных в сухой нише мешочков с сушеным мясом. Сам грифон мог обойтись и этим, но гостья вряд ли оценит подобное угощение, поэтому Хок заранее принес сюда множество лакомств, отдельно расспросив о них Арро. Девушка подмигивала, довольно улыбалась и без всяких сомнений рассказала обо всем, что из съестного гор полюбилось Мире.
Рассматривая объемистую корзину, где был мед, лепешки, обвалянные в сахаре травы и ломтики фруктов, тонкие ломтики местного сыра, почти на половину состоявшего из примешанных к козьему творогу трав, Хок пытался представить себе то, что будет дальше, прекрасно осознавая, что всего желания, если таковое будет, Мире не хватит, чтобы полностью свыкнуться с жизнью в Грифоньих горах. Она никогда не сможет передвигаться здесь сама, потому что не обладает грифоньей магией. Не сможет есть все то, что принято у грифонов. Она не сможет быть здесь по-настоящему свободной. Так будет ли она счастлива там, где каждый грифон считал самой важной частью жизни полет?
– Пусти, – попросила Мира, выводя Хока из задумчивости.
Он чуть улыбнулся и осторожно поставил девушку на плоский участок, внимательно следя, чтобы ей под ноги не попались камешки.
– Интересное место, – сказала дриада, проходя вперед и оглядываясь по сторонам. Следуя предупреждению Хока, Мира закуталась в несколько слоев ткани и даже накинула поверх что-то невообразимое из тех вещей, что привезла с собой – плащ был не очень новым и очень странным по конструкции, будто портной не до конца был уверен в том, что получится на выходе. Но даже во множестве слоев одежды девушка казалась такой же тоненькой и хрупкой.
– И что здесь? – то ли не замечая, как грифон ее пристально разглядывает, то ли делая вид, что не замечает этого, делано весело спросила Мира, но улыбнулась искренне и доброжелательно.
– Это одно укромное место, откуда очень удобно наблюдать, – сообщил грифон, подходя ближе и решительно подталкивая девушку вперед, к пещере. – Пока рано, надо переждать до заката. Замерзла?
Мира не ответила, но с охотой прошла вперед, разглядывая убранство пещеры. Хок и сам критическим взглядом обвел небольшое пространство, убеждаясь, что устранил явные следы холостяцкой берлоги. Огонь ярко пылал, перед входом под навесом громоздились многочисленные толстые одеяла и несколько тюфяков, создавая что-то наподобие удобного дивана.
– Похоже на тайное логово, – хмыкнула девушка, обходя одеяла и осматривая дальнюю часть пещеры.
– Я нашел это место, когда мне было восемь, – невольно признался грифон.
– Восемь? – переспросила дриада, взглянув на него.
– Война только началась, отец уехал вместе с многочисленными отрядами, – присев на одеяла, стал рассказывать Хок. – Никто не думал, что война продлится пятнадцать лет. Всем казалось, что события будут развиваться так же быстро, как и в первые месяцы. Грифоны могли переждать бурю, не участвовать во всем этом, но отец решил, что мы должны. И должны выйти за пределы гор, а не ждать врагов на своей земле. Он улетел далеко, пересек все земли магов-союзников и влился в ряды тех, кто пытался решить дело быстро и на границе расколовшегося Ройса. Но война очень быстро перетекла из небольшого и в целом гражданского конфликта в жестокие бои всех со всеми. Кто не участвовал во всем том, что творилось на континенте? Кошкин Дом? Оборотни остались по ту сторону песков, но и их война задела.
– Дрирр… – Мира замялась. – Нам было тяжело. Не знаю, почему мы не отошли в сторону, как кошки-оборотни. – Дриада вздохнула. – Мы не воевали. Это все знают. Ни один листок не покинул леса и не вышел на поле боя.
– Да, – кивнул Хок, прекрасно это зная, но ему было интересно услышать историю присевшей рядом дриады.
– Но мы оказались на стороне тех, кто в итоге проиграл, – вздохнула Мира. – Все эти годы нас вынуждали отдавать все, чтобы прокормить армию.
– Дриады ведь могут ускорять рост растений?
– Верно, – согласилась девушка. – Вот только в обычной жизни мы редко прибегаем к подобному. В годы войны мы отдавали земле все соки, чтобы собирать три или четыре урожая, но нам мало что оставляли. Дриады… оставшиеся без собственноручно выращенных трав… плодов… злаков… ягод, – девушка горько рассмеялась. – У нас все забирали и требовали еще. В конце концов, чтобы дриады не умерли с голоду в пустом и еле живом лесу, на пустой земле своих полей, нам пришлось обменять все ценное и купить еду у вас.
Хок прищурился. Он знал об этом, но еще недавно не понимал, что же случилось, раз дриады не смогли обеспечить себя. Сейчас он испытал злость на побежденных противников, на людей из Западного Ройса, превративших миролюбивых древлян в своих рабов.
– Знаешь, сейчас дриады почти не способны взращивать что-либо, – призналась девушка тихо. – Долгие годы привели к тому, что сейчас почти у всех ослабела магия. Мы ведь не сами по себе, мы зависим от земли. Если земля не способна дать нам хоть что-то, то мы не сможем ее заставить. А если мы не отдаем земле силу, то ей и неоткуда взяться.
– Это излечимо? – уточнил грифон, с сочувствием глядя на Миру.
– Да, конечно, – кивнула она. – Со временем все наладится. На самом деле… Если бы дриады переселились, то они смогли бы чаровать, я думаю. Но дриады не могут покинуть свои леса и свои поля. Это корни моего народа, а княжеский род – самый глубокий корень, что держит всех вместе.
– Ты жалеешь, что покинула родину?
Дриада ответила не сразу, покосилась на Хока, а потом тихо прошептала:
– Я скучаю. Но не жалею. Я согласилась на все это, чтобы уберечь своего брата. У нас в семье он один, один наследник. Он должен быть в Дрирре. Если так будет, то я согласна покинуть леса навсегда.
Хок беззвучно сглотнул, осознав, какой выбор сделала Мира и чем пожертвовала.
– Мне жаль, – сказал он ей, прекрасно осознавая, что никакие слова сочувствия не смогут ничего поделать.
«Мне жаль, – прошептал он про себя, – но даже если бы это было в моей власти, я… нет, кажется, я не отпустил бы тебя». Эта странная мысль и пугала, и злила, и заставляла чувствовать себя виноватым.
– Но мне здесь нравится, – призналась Мира внезапно. – Здесь лучше, чем я решила сначала.
* * *
Мира с интересом наблюдала за грифоном, отмечая то, как внимательно он ее слушает. Что-то в его беззвучном сочувствии и той горечи, которую они оба ощутили, будучи детьми войны, тронуло потаенные уголки в ее душе, и Мира шепотом рассказывала Хоку о своей жизни, о сестрах, о брате, о традициях и обычаях. Рассказывала о маме, об отце, рассказывала о тяжелых временах и о светлых моментах, которые порой появлялись и среди тех беспросветных серых дней, недель и месяцев, что вокруг Дрирра бушевали сражения. И даже призналась, что здесь, в Грифоньих горах, вновь стала ощущать силу земли, хотя уже и не чаяла услышать ток сока по жилам.
В какой-то миг девушка поняла, что за время ее длинного рассказа грифон придвинулся почти вплотную, но в этом не было ничего неприятного. Наоборот, ей нравилось, что он так близко и сквозь слои ткани она может ощущать исходящее от него тепло.
Согреваемая с одной стороны огнем, а с другой – Хоком, Мира едва не задремала, когда сам грифон стал делиться своими воспоминаниями, но потом он внезапно оборвал рассказ.
– Что? – насторожилась Мира.
– Уже скоро, – пояснил грифон и указал вперед.
Только теперь Мира обнаружила, что небо на западе переменилось, став синевато-алым. Хок поднялся и вышел из пещеры, жестом предлагая девушке последовать за собой. Дриада осторожно встала и подошла к краю площадки, на которой они находились. С такой высоты открывался невероятный вид, но она побоялась подступать совсем близко, не желая свалиться с высоты нескольких сотен футов на острые камни внизу.
– Грифоньи горы совсем не такие, как Волчьи, – поведал Хок. – Есть там гиганты, но в основном горы много ниже, а склоны их пологие. Наши же торчат, как зубы. На многие из них невозможно взобраться, только взлететь.
Небо медленно преображалось, расцветая десятками оттенков.
«Как диковинный цветок, – подумала Мира, глядя на садящееся солнце. – Прекрасный алый цветок».
В Дрирре она никогда не задумывалась над тем, чтобы встречать закаты и рассветы. Деревья росли повсюду, и горизонт не был доступен глазу ни с одной стороны света. К границам же лесов дриады старались не подходить, не желая рисковать.
Застыв в восхищении, Мира не воспротивилась, когда Хок встал позади нее, не позволяя себе ничего лишнего. Она даже сама чуть отступила назад, прижавшись к нему и наслаждаясь странным и бесконечным мгновением. Солнце двигалось к горизонту, но дриаде чудилось, что остальной мир застыл. И в этом застывшем мире не было вопросов и не было нужды искать ответы. Существовало лишь это мгновение, в которое все просто и легко.
«Я же собиралась завоевывать его, – вспомнила дриада через какое-то время. – Так почему больше похоже на то, что это он завоевывает меня? Я столько всего наболтала, чего почти никому не рассказывала!»
* * *
– Тучи, – нахмурился Хок, глядя на темнеющее небо.
Ветер усилился, низкие ноздреватые тучи быстро неслись над горами, а просветов, в которых можно было увидеть темнеющее небо, становилось все меньше.
– Нам стоит вернуться? – предположила Мира, покосившись на Хока.
– Да, я не смогу лететь в дождь, а оставаться здесь в грозу – не лучшее решение.
Они вернулись к пещере, и Хок быстро перетащил одеяла подальше от входа и загасил огонь. За эти несколько минут тучи еще больше сгустились, грозя пролиться сильным ливнем.
– Готова? – спросил грифон. – Мне жать, что все вот так.
– Ничего, – улыбнулась дриада. – Это ведь просто природа.
– Это Небо, – не согласился Хок. – У Небес свое мнение на все, что происходит.
Не успел Хок расправить крылья и поднять девушку на руки, как первые капли упали на сухой камень. А после этого забарабанило уже без просвета. Выругавшись, грифон все же взлетел и хмуро предупредил:
– Держись. Придется поспешить.
Мира послушно вцепилась в одежду принца и замерла, боясь, что следующий порыв перевернет их в воздухе. Хок с трудом махал крыльями, сопротивляясь все усиливавшемуся и усиливавшемуся ветру. В какой-то момент он даже задумался над тем, чтобы вернуться назад и все же переждать внезапную грозу в пещере, но впереди уже мелькнули огни в башенках первых замков. Будь Хок один, он бы ни о чем не переживал и просто доверился крыльям, смело преодолевая каждый удар стихии, обрушивавший сверху потоки воды, но грифон нес бескрылую, для которой падение неминуемо закончилось бы смертью.
До замка, куда поселили девушку, оставалось не меньше двух миль, хотя из-за вспышек молний горы впереди казались нарисованными и очень близкими. Хок вымотался и сомневался, что сможет добраться до нужной горы прежде, чем закончатся силы. Глянув на Миру, которая, закусив губу, цеплялась за его одежду, грифон мысленно себя обругал и с громким возгласом ударил крыльями, поднимая их обоих выше, к одной из самых высоких гор среди торчавших вокруг пиков.
Еще никогда Хок не приземлялся так неуклюже, едва не падая на колени. Крылья вывернулись, причиняя боль, и грифон поскорее их убрал, ощутив, как за спиной стеной упала вся та вода, что успела пропитать крылья.
Застонав, грифон осторожно отпустил Миру, позволяя ей очутиться на земле, но тут выяснилось, что за время полета девушка успела накрепко привязать себя к Хоку несколькими длинными плетями плюща. Озадаченно разглядывая плотные мелкие и едва успевшие развернуться листочки, молодые побеги и побледневшее личико дриады, грифон удивленно хмыкнул, но не стал нарушать получившиеся петли. Вновь подхватив девушку на руки, Хок поднялся и пошел к укрытию.
– Где мы? – раскрыв глаза, вяло спросила дриада.
– Я не смог бы долететь до замка, куда поселили тебя, поэтому мы у меня, – пояснил грифон.
– Это твой дом? – удивилась Мира, но она была настолько вялой, что даже не нашла сил осмотреться, лежа на руках грифона.
– Да.
– Как у вас всех странно, – прошептала ослабевшая девушка. – У каждого свой замок.
– Испугалась?
Вместо ответа дриада кивнула и плотнее прижалась к Хоку.
– Холодно, – пожаловалась она.
На миг застыв, грифон взглянул на бледное лицо Миры и двинулся дальше, на ходу приказав появившемуся из дверей слуге:
– Принеси все необходимое в купальню.
* * *
Мира слабо пошевелилась, ощупала постельное белье, вдохнула не совсем привычный аромат, витающий в комнате, и перевернулась на другой бок. Лишь через несколько секунд, еще немного повозившись, она открыла глаза и осмотрелась.
В чем-то эта комната определенно напоминала ее собственную спальню, но была и совершенно другой. Здесь повсюду царили темные краски, камин был больше, как и окна, а воздух казался еще более разреженным.
Полежав еще немного, девушка попыталась вспомнить, что произошло, и как она оказалась в этой комнате, но получалось восстановить лишь кое-какие детали. Она помнила, как ужасно перепугалась и против воли оплела Хока не только руками, но и как-то очень быстро выросшими ветками.
– У меня выходит все легче и легче, – не без радости сказала девушка.
Она вспомнила, что Хок принес ее в свой дом. Помнила даже то, как он отнес ее в огромную купальню, распутал верхние слои одежды и помог забраться в воду. А вот дальше все обрывалось и никак не желало вспоминаться.
Повозившись под одеялом, Мира приподняла его край и с интересом осмотрела длинную и явно мужскую рубашку, в которую была одета.
– Меня кто-то раздел, – констатировала она задумчиво. – Конечно, я не могла оставаться в мокром. И принес сюда. А где Хок?
Прислушавшись к себе и ощутив жгучий голод, дриада поднялась и осмотрелась. В большом графине она нашла воду, но больше в спальне ничего не было, даже фруктов в вазе. Вздохнув, девушка стала по очереди открывать двери, надеясь найти хоть какую-то одежду – рубашка была достаточно длинной, но слишком короткой, чтобы в ней прогуляться по чужому дому. За одной из дверей пряталась пустая гардеробная, за другой – ванная, а за третьей – гулкий коридор.
Вздохнув, Мира накинула на плечи одеяло и решительно вышла в коридор, надеясь, что не произойдет ничего ужасного, если она встретит кого-нибудь в таком виде.
– Привет, – сказал ей Хок, возникая словно из воздуха с плотным свертком в руках.
Дриада от неожиданности вздрогнула, дернулась, запуталась в одеяле и с писком свалилась на пол.
– Мира!
Не став жаловаться, девушка поднялась.
– Ты спала, и я решил слетать за сухой одеждой для тебя, – пояснил Хок, протягивая ей сверток.
Мира закусила губу, не решаясь задать волновавшие ее вопросы.
– Арро переволновалась за тебя, а твой дядя даже не знает, что ты здесь, – предупредил грифон.
Мира кивнула и взяла запакованные в мешок вещи.
– Мне пришлось попросить мою кухарку помочь мне ночью, – сообщил Хок. – Надеюсь, это не доставило тебе неудобств?
Дриада ощутила легкое разочарование, удивилась этому, но не позволила эмоциям отразиться на лице. Вместо этого она с благодарностью улыбнулась и вернулась в комнату.
* * *
Хок проводил девушку взглядом. Ему хотелось последовать за ней, но он не мог сделать что-то подобное. Пусть она была заманчиво взъерошенной, мягкой и какой-то внезапно уютной. Пусть он всю ночь переживал за нее и злился на себя за то, что против воли любуется ею каждый миг. Пусть он очень долго сражался с собой, но в итоге все же призвал на помощь Дакку. Пусть он до рассвета сидел рядом с кроватью, на которой спала дриада, и наблюдал за ней, переживая, что из-за грозы девушка могла заболеть. Но прямо сейчас он не мог делать то, что хотел.
– Да, а можно мне… чаю, например? – выглянув в коридор, спросила Мира и улыбнулась.
* * *
Есть Мире очень хотелось, а вот одеваться и куда-то лететь – уже нет. Дриада вздохнула и забралась обратно на кровать, оставив одежду на диванчике. Под одеялом было тепло, сухо и уютно. Если дядя ее не ищет, то и нет необходимости куда-то спешить.
Через четверть часа в комнату неслышно проскользнула пухленькая улыбчивая женщина, неся совершенно огромный поднос. Мира с любопытством на нее таращилась, а грифоница тем временем без всякого труда установила поднос на свободное пространство кровати и пожелала Мире приятного аппетита.
– А… – открыла рот Мира, но тут же стушевалась, поймав себя на том, что слишком много внимания уделяет Хоку и слишком хочет его увидеть.
– А Хок улетел, но скоро вернется, – сама сказала женщина. – Через часик где-то. Он уж так за вас переживал. Вы же промокли до последней нитки. И еще эти… растения. Мы не знали, как их распутать, вам не навредив.
