Текст книги "Счастье в мгновении"
Автор книги: Анна Фурсова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
Говоря слова-признания, мы смотрели в глаза друг другу, не желая отпускать эти манящие. Это можно объяснить действием магнита. Никогда бы я не подумала, что сообщать своему другу слова любви – это так сложно.
– Предлагаю, начать пробовать эти блюда, пока они с пылу с жару, а затем продолжим наш разговор, – предложил Джексон.
– С радостью, так как последний прием пищи у меня был утром до дефиле.
– Приятного аппетита!
– Взаимно!
Блюда были приготовлены высококвалифицированными поварами. Это отличало их не только по вкусу, но и по стоимости. «Думаю, этот вечер обошелся Джексону недешево, все-таки не стоило ему так затрачиваться на меня, но оно того стоит. Я уверена этот вечер станет лучшим в жизни», – размышляла я, кушая пасту с овощами на гриле.
– Знаешь, когда я сегодня выступал со сцены, сообщая речь в ходе мероприятия, я понял, что это моя стезя, публичные выступления.
– Аналогично я могу сказать и о моделинге.
– Когда ты вышла в платье, я потерял дар речи и чуть ли не испортил показ мод. Подумал, что Ритчелл меня бы возненавидела за это.
– Да, – улыбаюсь я. Для Ритчелл – это мероприятие значит очень многое.
Я замечаю, что у Джексона на тарелке осталось большое количество еды в сравнение с моей. Он слишком много болтает. Я не заметно решила взять у него кусочек запеченной рыбы.
– Эй, ты похищаешь мою еду, Милана, как тебе не стыдно. Для модели, ты слишком много кушаешь, посмотри на свою выпученную талию, – насмехается Джексон, и я становлюсь красной, как помидор от того, что Джексон прав, я слишком много кушаю.
– Джексон! Ты меня вгоняешь в краску! Ты прав, я толстая.
– Начинается… Стоит об этом заикнуться, то девушки сразу задумываются всерьез о фигуре. Я же пошутил.
– Нет, все, больше никаких ужинов, – смеюсь я.
– Забирай мою тарелку и кушай, я уже сыт.
Нашим разговорам не было конца и края, но к тому разговору, который вводит нас в краску, мы пока не возвращались. Мы можем без устали болтать, подшучивать над каждым, не имея, при этом обид друг на друга. Внезапно, заиграла очень красивая музыка, от чего я начала ловить вдохновение. Джексон коснулся своей рукой о мою руку.
– Миледи, потанцуете со мной? Я вам открою маленький секрет: мои способности в танцах активировал великий мастер мистер Фьючер, – шутит Джексон, напоминая тот вечер обучения у меня во дворе перед вечеринкой у Ритчелл. А ведь тогда я и поняла, что люблю его больше чем друга.
– Раз тебя учил медленному танцу известный мастер мистер Фьючер, нам любопытно будет увидеть прогресс вашего обучения.
Джексон взял мою руку, и мы двинулись в центр ресторана, в котором танцевали присутствующие. Включились разнообразные огоньки на крыше, от чего мои локоны на волосах стали переливаться блестками. Бархатный цвет платья идеально сочетался под атмосферу, в которой мы находились. Джексон положил мне руки на талию, так как я его учила. На нас смотрели все окружающие, мы великолепно сочетались с ним, как настоящие кинозвезды.
– Я не могу оторвать глаз от самой красивой девушки во всей Вселенной, – нежным голосом произнес Джексон.
Он ласкательно коснулся рукой моей щеки и притянул мое лицо ближе к себе. Мы в миллиметре друг от друга. Отмечаю, как бьется мое сердце, что не хватает кислорода, из-за чего дыхание становится прерывистым. Он резко прижимает меня к себе, и наши губы сливаются в единое целое. Мы не можем остановиться от поцелуя, словно все 17 лет наши губы ждали этого момента. Мы полностью отдались нашим чувствам и желаниям. Его губы казались такими нежными, пухлыми, сладкими. С каждой секундой он прижимал мое тело к себе еще сильнее, будто с каждым мгновением наши чувства друг к другу росли в геометрической прогрессии. Его горячий язык слегка дотрагивался моих губ, образуя, будто, мелкие ожоги на губах. Мы целовались так, словно в огромном мире находимся только мы одни, и ничто не существует кроме нас. Остановившись от поцелуя, вдохнув свежего воздуха, мы продолжали медленно танцевать. Джексон, беря мою руку, начал вращать меня вокруг, делая оборот, как башня, на которой мы находимся, только чуть быстрее.
– Я люблю тебя, Милана Фьючерс, – сказал уверено Джексон, добавляя, – больше чем свою подругу.
Джексон нежно касается губами моей шеи, ключицы, на что мое сознание, реагируя на это, полностью отключается. Я становлюсь опьяненной любовью.
– Ты соблазнительная, Милана.
Не отвечая на его слова, я повторно, но уже страстно начинаю целовать его губы, на что он отвечает тем же. Его руки касаются моей талии, медленно опускаясь на бедра.
– Счастье в мгновении? – прекратив сближение наших губ, спрашивает Джексон.
– Счастье в мгновении.
Удивительно, но наше сближение было самым романтичным. Мы кружились в танце, говорили нежности друг другу, совершали действия, доказывающие наши чувства, мне казалось, что мы одни, среди нас нет никого, только он и я.
– Это самое лучшее мгновение в моей жизни, – маняще сообщает Джексон и крепко обнимает меня, касаясь рукой моей обнаженной спины, от чего по моему телу бегут мурашки.
После ресторана, мы гуляли по набережной. Набережная была насыщена холодным воздухом, мы стояли на пирсе и смотрели вдаль, туда, где водное пространство казалось бесконечным, глубинным, созерцающим. Он обнимал меня сзади, согревая мое тело, однако, я дрожала от оголенных плеч в этом бархатном платье. Джексон снял пиджак и одел его на мое платье, продолжая заключать меня в объятия.
В этот момент, для меня мир казался идеальным. Нам не нужны были слова. Мы понимали друг друга глазами, поцелуем, объятиями, прикосновениями. Мы стояли в таком положении, смотрели на легкие волны необъятного океана, были безмерно счастливы и влюблены друг в друга.
Глава 16
Завтракая тостами со смородиновым вареньем, я ощущаю в себе сонное состояние. Большую часть ночи прокручивала моменты с Джексоном, переписывалась с Ритчелл, которая прислала мне на почту фотографии с мероприятия, и мы смеялись, радовались, разглядывая их. Я не стала сообщать ей о наших чувствах с Джексоном, думаю, что сначала мы сами во всем окончательно разберемся и потом откроем всем тайну.
Лежащий на столе смартфон завибрировал, свидетельствуя о пришедшем уведомлении. Это сообщение от Джексона с текстом «Доброе утро, родная» с фотографией, где мы находимся на колесе обозрения, делая гримасы и держа в руках сладкую вату, такие счастливые. Я печатаю «Доброе утро, родной». Не успев отправить, Джексон звонит мне:
– Как спалось, миледи?
– Всю ночь думала о вас, не могла сомкнуть глаз, – сказала я, осознав, что получилась рифма.
– Милана, стала писать стихи о любви?
– Получилось внезапно, – говорю я, – апхчи.
– Милан, как ты себя чувствуешь? Не простыла ли?
– На седьмом небе от счастья, – отвечаю я.
– Я о твоем физиологическом состоянии.
– Джексон, не будь занудой, все хорошо.
– Я забочусь о тебе!
– Я знаю, и у меня к тебе имеется предложение. Мои папа и мама уехали до вечера воскресенья к дедушке с бабушкой, так как бабушка заболела. Не желаешь составить мне компанию, проводя время вместе со мной?
– Так значит, у нас будет совместное времяпровождение?
– Да, – с радостью отвечаю я.
– Я через пару часов буду у тебя, возьму кое-какие вещи с собой. Милан, может приобрести какие-нибудь продукты для совместного приготовления блюд?
– Отличная идея! Приобрети ингредиенты для пиццы.
– Договорились, малышка, не скучай!
Когда он говорит мне «малышка» мое сердце замирает, и мои нервные окончания в мгновение становятся возбужденными. Как я рада, что мы эти дни проведем вместе. Времяпровождение с Джексоном всегда веселое, насыщенное. Нужно прибраться до его прихода. Я убрала вещи после дефиле, подаренные Ритчелл, гоняя в мыслях незабываемые мгновения вчерашнего дня. «Как я ходила по подиуму в великолепных образах, позировала, как мы с Джексоном танцевали, испытали мощный выброс гормона удовольствия дофамина при поцелуе, взирали красоты заката при панорамном виде на крыше башни…». Достаю дневник с ящика и записываю:
«Вчера, являясь одной из моделей на дефиле, я поняла важную вещь. Жизнь коротка, чтобы тратить ее на сомнения. Лучше сделать и понять суть ошибки, чем не сделать и жалеть об этом. Сомнение ограничивает нашу жизнь, оно делает нас несчастными, задумчивыми, заставляя не совершать тех или иных действий, порой важных, несущих в себе благоприятные последствия, безграничную радость. Каждый раз, когда жизнь преподносит нам шанс необходимо им воспользоваться, иначе какой смысл всему. Жалеть о не содеянном? Благодаря участию на вчерашнем мероприятии, которое, возможно, являлось некой начальной моей ступенью в карьере, я осознала ту профессиональную цель в своей жизни, к которой буду стремиться независимо от мнений окружающих. Ведь вчера я победила свой страх».
Написав мысли в дневнике, я решила принять душ, чтобы привести свои волосы в прежний вид. Так как запутанные волосы от лака для волос, они выглядят весьма непривлекательными. Ища вещи в гардеробе, заметно ощущаю ухудшение своего состояния здоровья, чувствуется озноб и легкая головная боль. Возможно, причиной этому является недолжное количество часов для сна. Принимаю горячий, согревающий тело душ, надеваю джинсы, топ серебристого цвета и вязаную белую кофту. Укладываю как обычно волосы, наношу на кончики кокосовое масло для противодействия их сухости и ломкости. Мой уход за волосами прерывает стук в дверь.
– Извините, мадмуазель, не подскажите, в этом доме живет Милана Фьючерс? Я хотел бы взять автограф! – говорит Джексон, делая при этом серьезный вид, но смеющийся голос его подводит.
– Да, вы на верном пути. Где поставить вам автограф? – подыгрываю я Джексону.
– Пожалуй, на запястье.
Я взяла маркер, находящийся под рукой в гостиной и написала: «Твоя Мила». Мы обнялись, Джексон успел чмокнуть меню в мою ямочку на щеке, и мы направились на кухню.
–Джексон, чувствуй себя как дома!
– Ты так говоришь, словно я впервые здесь. Иногда я задумываюсь: в каком доме я бываю чаще, в своем или твоем? Или может у меня два родных дома?
– Да, – смеюсь я, – так и есть. – Джексон, мы можем приготовить пиццу, устроиться на диване, включить фильмы, болтать обо всем на свете, как тебе?
– У меня есть одно условие.
– Ну, Джексон…Я думала, что тебе понравится мое предложе…, – говорю я, но Джексон притрагивается пальцем к моим губам, тем самым останавливая мою речь.
– Тсс. Условие такое: чтобы все это время, мы были вместе, не уходили друг от друга. Хочу быть ближе к тебе.
– Конечно, никак не по-другому, апчхи, – говоря, повторно чихаю я, что же такое.
– Мила, я наблюдаю, как твои глаза слезятся. Возможно, ты простудилась, когда мы вчера стояли на пирсе, ты испытывала холод. Тебе срочно нужен горячий чай.
– Джексон, успокойся. Я в порядке, давай готовить пиццу!
– Я же вижу, что нет, ты заболела. Только этого не хватало, ведь через несколько дней, наши дни рождения.
– Джексон, я не заболела, слегка простыла.
– Может заказать пиццу, чтобы не…
– Джексон, включай музыку!
Джексон включил наши любимые с ним песни, а я решила не терять времени и подготовила тесто для пиццы, затем принялась мыть овощи и нарезать их.
– Джексон, иди-ка, помогай мне, хватит танцевать.
Джексон подходит ко мне, обнимает со спины, а затем берет мои руки и начинает ими руководить, приводя мое тело в движение. Мы начинаем петь, делая вид, что у нас в руках микрофоны в виде столовых ложек.
– Джексон, – кричу я с кухни, – быстрей иди сюда.
Джексон несет ноутбук на кухню, изображая себя в роли диджея.
– Я к вашим услугам, малышка.
– Смотри, что у тебя на носу, – говорю я, одновременно рукой, испачканной в муке, дергаю за нос Джексона. Мука посыпалась ему на майку, и у Джексона сделалось лицо, которое было рассерженным.
– Ах, значит так, ты решила затеять войну? – смеясь, при этом делая серьезный вид, сообщил Джексон.
Он берет руку, засовывает ее в пачку муки и дует мне в лицо. Я, не ожидая такой быстроты действий с его стороны, делаю аналогичное действие. В итоге мы тянемся к куриным яйцам, лежащим рядом с холодильником, и решаем, на кого из нас оно разобьется первым.
– Ну, Джексон, пожалуйста, я только что помыла голову, – умоляюще говорю я о просьбе не разбивать яйцо мне на голову.
– Я все утро искал майку, которую к тебе надену, а теперь она в муке!
Я отбираю яйцо и начинаю бегать по дому.
– Не отдам, не отдам, – громко смеюсь я, убегая от Джексона.
– Малышка, я тебя поймаю, вот увидишь!
– А вот и нет!
Джексон набирает скорость, подхватывает меня и яйцо разбивается у нас в руках. Запыхавшись, Джексон резко притягивает меня к себе, и мы впиваемся друг другу в губы, также быстро, как и разбилось несчастное куриное яйцо. Наше дыхание учащается, поцелуй отличает страсть. Джексон нежно проводит языком по моим губам, словно дразнит. Я обхватываю ладонью его шею и чувственно его целую. Такое ощущение, что мы не можем насытиться друг другом. Мы впиваемся с такой силой в губы каждого, как будто смысл нашей жизни заключается в поцелуе. Наш горячий поцелуй прерывает звонок телефона, находящийся в кармане у Джексона.
– О, нет, только не Питер, – отпуская меня, говорит Джексон.
– Может не стоит ему отвечать?
– Я не сообщил ему, почему я ушел. Понимаешь, если бы я сообщил, что пойду к тебе на все выходные, то он пошел бы вместе со мной. Может быть, сообщить ему, что я у Софии, чтобы он отвязался от меня?
– Джексон, а мама знает, что ты у меня?
– Да, и я попросил не говорить об этом Питеру.
– Думаешь, мама не расскажет ему твое местоположение?
– Уверен!
Джексон берет трубку и отвечает Питеру.
– Да, чего тебе?
– Ты вернешься сегодня? Мама интересуется.
– Хватит врать, с какой целью ты звонишь?
– Узнать, где ты и с кем ты.
– Я у Софии, – лжет Джексон.
– У Софии? Ты уверен в этом? Вы же расстались с ней.
– Какая тебе разница?
– Ты у Миланы?
Джексон бросил трубку.
– Джексон, а если он сейчас ворвется сюда?
– Как придет сюда, так и уйдет отсюда, – злостно ответил Джексон. – Так на чем мы остановились?
– На пицце, – смеюсь я, добавляя, – на пицце с поцелуем.
– Другое дело,
Джексон сажает меня на кухонный стол, нежно касаясь ладонью моих щек. Я трогаю его руку и чувствую отличающую ее нежность. Затем мы прижимались носами друг другу, словно изображая эскимосский поцелуй. Случайно, Джексон коснулся губами моего лба и резко, останавливаясь, громким голосом закричал:
– Да, ты вся горишь, милая. Твои щеки бордового цвета, а руки отличает холод. У тебя наверняка имеется температура. Срочно, нужен термометр, чтобы ее измерить.
– Джексон, милый, зачем такая бурная реакция, я хорошо себя чувствую, – вру я, понимая, что в этот момент головная боль усилилась, и я испытываю холод и жар одновременно.
– Скажи, в каком месте находится градусник? – уверенно спрашивает Джексон.
– Если я не скажу, ты не отстанешь?
– Ни в коем случае!
– Он лежит в левом ящике, который расположен рядом с тобой. Там имеется аптечка с лекарствами и расположен в коробочке градусник.
Джексон мигом начал искать электронный градусник.
– Так, измеряй, – говорит Джексон.
– Ты такой милый, когда заботишься.
– Милая Мила, нужно соблюсти тишину, чтобы термометр верно просчитал температуру.
– Да он и так верно просчитает.
Я достаю градусник через 5 минут, обманывая Джексона, чтобы он не волновался, сообщаю:
– Ну вот, а ты переживал 36,3. Жива, здорова!
–Дай мне посмотреть!
– Зачем? Джексон, я только что сказала тебе.
Джексон, не слушая меня, силой выхватил термометр и удивленными, слегка злостными глазами сказал:
– 38,3! Зачем ты солгала?
– Чтобы ты не волновался за меня.
– Родная, я всегда буду переживать, и волноваться за тебя. Тебе сейчас же нужен сон, горячий чай и лекарства.
– Мне сейчас нужен ты, – отвечаю я нежным голосом и, вижу, как меняется выражение лица у Джексона, когда я касаюсь его мускулистого тела.
– Милая, я заварю тебе чай и принесу в твою комнату. Сейчас поставлю пиццу в духовку, ты отдохнешь немного, а потом мы будем кушать.
– Джексон, не будь моей мамой.
– Бегом в комнату, я все сделаю, жди меня.
– Джексон…
– Никаких больше разговоров!
– Хорошо, мам, – смеюсь я.
Я слушаюсь Джексона, направляюсь в комнату, так как мое состояние только ухудшается, и я чувствую слабость в теле. Переодеваясь в домашнюю одежду, я отмечаю, что время очень раннее еще нет 8 вечера. Но усталость сама принимает решение за меня. Я ложусь в кровать, понимаю, не могу отогреться и беру еще одной теплое пушистое одеяло. Джексон заходит в комнату, занося горячий чай с лимоном, медом и клюквой.
– Люблю тебя, – говорю я Джексону.
– И я тебя люблю, милая. Пей чай, пицца скоро будет готова. Я приберусь на кухне, так как там, измазанный в муке стол, и приду к тебе. Можешь подобрать фильмы пока.
– Буду ждать тебя!
Удивительно, как любимые нами люди способны не только поднять настроение в пасмурный или грустный для нас день, но и в период болезни, заставляют нас выйти из этого состояния и скорее выздороветь, благодаря их заботе. Их забота в отношении нас образует счастье и здоровье. Любимые люди – бесценны.
Глава 17
Я пью чай и вдруг слышу звонок в дверь. Догадываюсь, кто пришел, кто бы сомневался. Но мне так трудно встать с кровати, что я не буду выходить, кто бы, там, ни был. Слышу я с комнаты:
– Питер, зачем ты пришел сюда?
– Значит, вот так ты у Софии проводишь время?
– Питер, убирайся отсюда, как можно дальше и не мешай нам.
– Я хочу поговорить с Миланой.
– Во-первых, она спит, во-вторых, она заболела, в-третьих, она моя девушка, поэтому ты не будешь с ней разговаривать.
– Твоя девушка? Я смотрю, врать – твое хобби.
– Да, моя девушка, и мы встречаемся и любим друг друга. Поздно ты спохватился.
– Мы еще посмотрим, чья она девушка.
– До свидания, Питер!
Джексон захлопнул дверь. Я понимаю, что Питер не остановится и будет продолжать делать все, чтобы поссорить нас с Джексоном. Слышу, как Джексон поднимается по ступенькам лестницы, возможно, проверить сплю я или нет. Я закрыла глаза, делая вид, что уснула. Он заходит, смотрит пристально на меня, приближаясь ближе. Я говорю:
– Бу!
– Тьфу, Мила. Ты зачем так пугаешь, я думал, что ты заснул, хотел укрыть тебя одеялом.
– Нет. Джексон, останься со мной. Наша пицца готова?
– Наша?
– Да.
– Ты ошиблась, я делал, а пицца наша, – смеется Джексон.
– Хорошо, твоя, – подыгрываю я.
– Да, готова, сейчас спущусь и принесу. Ты подобрала фильм?
– Да, остановилась на фильме «В погоне за счастьем».
– Здорово!
Джексон принес пиццу. Положил ее в огромную тарелку, ароматный запах заставлял, как можно скорее попробовать выпечку.
– Это вкусно, очень, – говорю я, беря второй кусок.
– Да, я молодец! Видишь, как смог приготовить сам наивкуснейшую пиццу «А-ля ДжекМила».
– Джексон! Шутка зачтена, – засмеялась я.
Мы кушали, смотрели фильм, говорили обо всем, как я и не заметила, что уснула, лежа на груди у Джексона и крепко его обнимая. Это первая наша совместная ночевка с позиции парня и девушки.
Проснувшись, я отметила, что Джексона рядом нет, но в комнате было достаточно темно. Смотрю на время 00-20. Я думала, что уже ближе к утру. Я спускаюсь по лестнице, замечаю огонек на кухне, Джексон смотрит в окно и пьет чай. Его тело отличает мускулы… Вздутые вены на его руках – моя слабость.
– Мила, все хорошо? Я разбудил тебя? – спросил Джексон, ставя на стол кружку с чаем и приближаясь ко мне.
– Да, я проснулась и обратила внимание, что тебя нет рядом.
– Меня не было 15 минут.
– Не желаю спать в отсутствии твоих объятий, – говорю искренне я.
– Взаимно, родная. Я не мог уснуть и решил выпить чая. Как ты себя чувствуешь?
– Отлично! Твой чай меня помог преодолеть простуду!
– Давай еще раз измеряй температуру тела, пока я допью чай. Держи термометр!
– Это не совсем обязательно, Джексон.
– Обязательно. Немедленно. Иди ко мне.
Эти слова действуют на меня моментально. Я подошла, он дал мне градусник и поцеловал в щечку. Я померила и на этот раз была рада тому, что температуры не было.
– 37,2 , – произношу я.
– Точно?
– Джексон, на этот раз да.
–Температура, хоть и небольшая, но выпить противовирусный препарат нужно.
Я наблюдаю за тем, с какой любовью Джексон старается, заботится в отношении меня, и мне становится так тепло внутри, будто мое сердце укутали в самое мягкое одеяло на свете. Как же его можно не любить, моего Джексона…
– Выпей это, и идем ложиться!
– Джексон, еще скажи, что ты мне сказку перед сном прочитаешь.
– А как же, я уже подобрал даже, – подшучивает Джексон.
– Мне приятно, что ты заботишься, но все в порядке, правда.
– Если не будешь слушаться, то я тебя накажу, – властно сообщил Джексон. Его слова заставили снова прикусить нижнюю губу, откуда, только у меня сформировалась такая привычка. Меня охватила приятная дрожь, а сердце начало бешено колотиться, мне казалось, что в тишине среди нас двоих был слышен стук моего влюбленного сердца.
– Во мне нарастает желание прочувствовать твое тело, отдаваясь во власти своих желаний, когда ты прикусываешь губу…
– Джексон, я …
– Я понимаю, что только лишь вчера мы были друзьями, и ты скажешь, что подобные желания – это иллюзия, так как невозможно испытывать сильные чувства так сразу. Я понимаю тебя, и поверь, я …
– Нет, я так не считаю, наоборот, я испытываю такие же чувства. Но все-таки, думаю, будет лучшим, чтобы у нашей истории любви все было постепенно.
– Согласен! Я допил чай, идем к тебе в комнату, согревать друг друга крепкими объятиями.
– Да!
Мы легли на диван, я расположилась на плече у Джексона, он крепко обнял меня и одновременно гладил рукой мою голову.
– Джексон, можно вопрос?
– Конечно, но только один, – улыбается Джексон и в темноте его улыбка кажется еще милее.
– Помимо создания собственной компании, чего ты еще желаешь достичь в жизни, имеются какие-то иные цели?
– Я желаю сделать мир лучше. Собрав определенные средства, я буду принимать участие на тех форумах, мероприятиях, где будет осуществляться сбор средств на пожертвования. Каждый из нас – дитя природы. Не помогая друг другу, мы не обретем внутренне счастье и гармонию. А для меня настоящая радость видеть, как больные детки обретают шанс на новую жизнь, как люди, больные онкологическими заболеваниями имеют возможность продлить остаток своих дней в этом удивительном мире, как нуждающиеся в чем-либо обретают что-то в отсутствии взаимной отдачи.
– Джексон, ты меня довел до слез.
– Милая, не плачь! Я хочу, всего лишь, чтобы наш мир был чуточку добрее, чтобы каждый старался относиться к другому на равных, вне статуса или имущественного положения.
– Ты настоящий мужчина, которому через 4 дня исполнится 18 лет.
– А ты прекрасная леди, какие имеешь цели за исключением моделинга, сферы психологии?
– А я желаю также участвовать в благотворительных акциях в защиту животных, считаю, что это очень важно!
– Так мы же можем объединиться с тобой для достижения этих целей?
– Да, я тоже думала об этом, – говорю я, представляя, как мы вместе сотрудничаем с Джексоном в роли модели и предпринимателя.
– О, боже, Милана! Я самый худший парень в мире.
– Джексон, наоборот, ты лучший, что ты такое говоришь?
– Жди меня, я сейчас вернусь.
– Не пугай меня, что стряслось?
Джексон спустился на кухню и чем-то зашуршал. В течение минуты он прибежал, и сообщил нежным голосом:
– Милая, можешь закрыть глаза и включить свет на своей лампе? Только сначала включить, а потом закрыть.
– Да, но что…
– Тсс, сейчас узнаешь.
Делаю так, как велел Джексон.
– Дай мне свою руку, – сообщает Джексон.
Он одевает что-то на мой палец и говорит своим чарующим голосом:
– Милана Фьючерс, я тогда в ресторане так растерялся, признаваясь тебе своих чувствах. Я забыл сказать самое главное: ты будешь моей девушкой?
Его слова заставили мое сердце биться со скоростью света. Каждая девушка с самого детства мечтает о таких словах, о родном и любимом человеке, и кажется, что и моя мечта сбылась. Я открываю глаза и смеюсь, смотря на бублик, находящийся на моем пальце руки.
– А бублик тоже входит в часть твоего плана?
– Нравится? – смеется Джексон.
– Да, думаю, что он вкусный.
– Милана, я жду ответа.
– А разве он неочевиден?
– Нет, мне нужна конкретика.
– Да, я буду девушкой самого заботливого парня во всей Вселенной!
– Ура, а теперь, мы можем съесть этот бублик, – счастливо сказал Джексон.
– Джексон, нет, я думала, мы его оставим на память.
– Мил, я могу тебе целую пачку принести с кухни, – улыбаясь, сказал Джексон.
– Этот бублик особенный, он символизирует начало наших отношений. Запомним это мгновение навсегда?
– Навсегда! – ответил Джексон и начал меня щекотать, на что я начала смеяться как ребенок. Затем, я отвернулась в другую сторону, и он положил руку на мою талию, крепко прижимая к себе мое тело, целуя меня в шею, от чего моя сила воли окончательно ослабла, и я не заметила, как уснула.
