Текст книги "Там, в Поднебесье"

Автор книги: Анна Филиппова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Глава 6

Агат разбила бокал. Она делала это, когда была не в духе. В последнее время ее все чаще преследовали дурные мысли. Она была молода, красива и полна энергии. Но в ее жизни не хватало важного пазла. Она не ходила на тусовки, не заводила новых друзей, не принимала ухаживания от молодых людей и вела аскетический образ жизни. Ей было всего девятнадцать, но она нередко думала о смерти. Возможно, это было связано с тем, что смертной она стала совсем недавно. А ведь у нее были все шансы прожить минимум семь жизней в семи разных воплощениях. Не то чтобы она сожалела о принятом решении, просто чувствовала груз ответственности. К тому же у нее больше не было возможности обратиться за советом к родителям. Она решила, что пришло время жить самостоятельной жизнью и перебралась в другой мир. Она не исключала возможности общения с ними, но на данном этапе чувствовала необходимость отдалиться от всех, кто может ее опекать.

Она присела за стол. По ее щекам текли горячие слезы. День и так проходил в крайне напряженной обстановке. А теперь еще и разбитый бокал. И с чего она решила, что может работать официанткой? Надо было устроиться в магазин.

– Что случилось? – любезно поинтересовалась Сандрин, присаживаясь напротив Агат. – Почему ты плачешь?

– Все хорошо, – выпалила Агат, вытирая слезы.

– Нет. Я вижу, что не все.

– Ты права. У меня приступ меланхолии. Со мной такое бывает.

Агат относилась к Сандрин как к старшей сестре, считала ее своим другом и наставником, обращалась к ней за помощью, болтала с ней не разные темы. Она работала в кафе «У Бенедикта» всего несколько месяцев и не успела влиться в рабочий коллектив. К тому же у нее был закрытый характер и новых людей она пускала в свой мир с крайней неохотой. А вот с Сандрин у нее сложились вполне доверительные приятельские отношения. Историю своей жизни она ей рассказывать не решалась, но маленькими секретами делилась с большим удовольствием. Вот и сейчас, когда Сандрин любезно поинтересовалась, что произошло и почему она плачет, Агат понимала, что может рассказать ей о душевной неприятности.

– Вот уже несколько дней я не нахожу себе места, – призналась Агат. – Еще и бокал разбила.

– Но это не проблема. Ты разбиваешь по бокалу в неделю. Знаешь, если у тебя духовный кризис, думаю, тебе есть смысл начать заниматься йогой. Недавно я обнаружила прекрасное место…

– На улочке Расин?

– Да. Откуда знаешь?

– Туда мне путь заказан.

– Почему?

– Я не могу заниматься у Виржини, потому что она моя мать.

– Серьезно? – удивилась Сандрин.

Фея по имени Виржини навсегда останется для нее сказочным персонажем. В ее сознании она никогда не станет обычной женщиной с семейными проблемами и неуравновешенным характером. У нее не может быть взрослой дочери. Ведь ее существо соткано от частичек вселенской гармонизации и сдобрено ароматной корицей. Она – женщина, обитающая за пределами пространственно-временного континуума.

– Примерно полгода назад я ушла от родителей. Они живут в другом мире, так что общаться мы можем только по эфирному коммуникатору. Или когда мама работает.

Сандрин пыталась осознать то, что говорила Агат. Другой мир, эфирный коммуникатор… Может, Агат потеряла рассудок?

– Видишь ли, я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, – призналась Сандрин. – Хотя твоя мама, действительно, похожа на женщину из другого мира.

– Так говорят все ее ученики.

– Почему же ты ушла от родителей? Неужели психологические травмы есть даже у детей фей и волшебников?

– Еще бы. Видишь ли, моя мама не всегда была доброй и отзывчивой, не всегда проявляла к миру любовь и заботу. Когда-то она жила обычной жизнью, пила, курила, ругалась матом, на выходные отдавала меня бабушке. Когда она осознала, что всю свою жизнь вела себя неправильно, то даже не удосужилась попросить у меня прощения. Она решила родить второго ребенка и отдать ему всю свою любовь. Я чувствовал себя брошенной, потерянной, отвергнутой. Она вела себя так, будто Аврил – ее первый ребенок.

– Аврил – твоя сестра?

– Да. Чудная девчушка. Радостная, рыжеволосая. Но она не единственный ребенок, достойный родительской любви.

Сандрин молчала. Новая информация никак не укладывалась в ее голове. Оказывается, она работает с девушкой, пришедшей из другого мира. В последнее время в жизни Сандрин происходили весьма занятные вещи: встреча с ангелом, откровенный разговор с Гюставом, случайное занятие йогой и знакомство с феей по имени Виржини, а теперь еще и Агат решила открыть ей великую тайну. Да. Жизненная философия Сандрин подверглась серьезному испытанию. Может, все не так просто, как она предполагала? Что если всю жизнь она жила по неверным законам? Пожалуй, стоит пересмотреть свои жизненные принципы.

– Кстати, я занимаюсь йогой. Но с другим инструктором.

– Здорово. Тогда у тебя нет необходимости идти на занятие к маме.

Заговорив об инструкторе, Агат улыбнулась. Сандрин было подумала, что это оптическая иллюзия, но нет – Агат действительно улыбалась. Как ни странно, Сандрин быстро поняла, в чем дело: юная депрессивная Агат была влюблена в своего инструктора по йоге. Еще секунду назад она выглядела уныло и подавленно, а теперь улыбалась блаженной сияющей улыбкой. Да. Она совершенно точно влюблена в своего инструктора по йоге.

– Так ты влюблена, – заключила Сандрин.

Агат встрепенулась – словно услышала нечто, перевернувшее ее сознание.

– Вовсе нет.

– Влюблена. Я вижу.

– Прости, но я не считаю тебя экспертом в любви. Ты ведь даже не можешь решиться признаться Гюставу в своих чувствах.

Юная эксцентричная нахалка. И как она смеет говорить Сандрин такие дерзкие вещи? Нечего сказать – вся в мать.

– Не меняй тему! – довольно резко сказала Сандрин. – Мы говорили о тебе и твоем инструкторе. Как его зовут?

– Шарль, – мечтательно произнесла Агат. – У него длинные волнистые волосы и бездонные голубые глаза.

– Все понятно. На каком вы этапе? Он знает о том, что ты от него без ума?

– Думаю, догадывается. Я пытаюсь вести себя с ним кокетливо. Все жду, что он сделает первый шаг.

Сандрин внимательно слушала Агат и внезапно осознала, что в ее жизни не было юношеской влюбленности. В девятнадцать лет она училась на филологическом факультете, ходила по музеям, путешествовала по Европе вместе со своей семьей. Это было прекрасное время, но тогда ей так и не удалось влюбиться. Не то чтобы она ждала сказочного принца, но все-таки ей было интересно узнать, что представляет собой таинственное чувство любви. У нее было несколько неудачных романов. Затем в ее жизни появился Гюстав, между ними возникли теплые дружеские отношения и она решила, что сможет получать от него необходимую долю мужского внимания и заботы, и вопрос поиска достойного ухажера отпал сам собой. Но вот Агат познала суть юношеской влюбленности. Наверняка, она уже мысленно сыграла с Шарлем пышную свадьбу.

– Знаешь, я думаю, что влюбленность – это самое прекрасное состояние души. Главное – не привязываться к объекту своих чувств.

– Вижу, мама успела прочистить тебе мозги.

Сандрин ликовала. Если Виржини за несколько часов успела немного изменить ее мировоззрение, что же будет через два месяца? У Сандрин были все шансы подвергнуть себя, свое тело, свое духовное и эмоциональное начало волшебной трансформации. Неважно, что у сказочной феи не все гладко в семье. Она обладает уникальными знаниями, и это главное.

Сандрин посмотрела на часы. Было уже поздно. Ей вдруг захотелось как можно скорее оказаться дома в любимом кресле, с чашечкой чая и книгой. Но она исполняла роль наставника, а это большая ответственность. Нельзя просто так встать и уйти. Надо дать своей подопечной финальное наставление.

– В общем, милая, неважно, кто прочистил мне мозги, я призываю тебя использовать состояние влюбленности себе во благо. Цвети. Порхай. Танцуй. Наслаждайся жизнью. Если ты не возражаешь, я пойду.

– Да, конечно. Еще успеем наговориться.

Когда Сандрин вернулась домой, то решила немного позаниматься йогой. Она уже вполне освоила сурья намаскар, позу мудреца и несколько перевернутых поз. Полчаса осознанности перед сном не будут лишними. Кто знает, может, завтра с ней случится три волшебных чуда.

Глава 7

Фредерик работал в театре «Парижская радость» уже пять лет. Однако руководство никогда не доверяло ему крупные проекты. Да, время от времени он высказывал свежие идеи, но для театрального мира он был недостаточно харизматичен. У него была сомнительная внешность, невыразительный взгляд и неуверенная походка. За все время работы в театре он поставил всего три пьесы под чутким руководством Бернара. Если бы ему довелось ставить спектакли самостоятельно, он бы воплотил в реальность свои самые смелые творческие идеи. Но увы, его задумкам было суждено остаться задумками. В какой-то момент он смирился с тем, что никогда не станет великим режиссером. Впрочем, не всем суждено дотянуться до небес. Кому-то больше подходит в меру творческая деятельность, не предполагающая смелых решений.

Фредерик обладал удивительной способностью – смиряться со всем, что предлагала ему судьба. Он даже не думал вступать в противоречия с высшими силами. Ведь Вселенная гораздо более компетентна в вопросах устроения жизней. Поставленные им спектакли не имели громкого успеха, но прочно закрепились в репертуаре. Их возобновляли каждый год. У них были все шансы войти в историю. И неважно, что зрители отзывались о них без восторга.

Когда Гюстав пригласил Фредерика в кафе для серьезного разговора, он подумал, что это розыгрыш. О чем скромный художник по костюмам может говорить с неудавшимся режиссером? О нереализованных планах, о мечтах, растворившихся в небытие? А может, об успехах коллег? Тем не менее Фредерик согласился. Он был на грани отчаяния и решил, что обед с Гюставом ему точно не навредит.

Гюстав назначил встречу на три. Фредерик присел за столик, заказал себе тарелочку лукового супа и бокальчик каберне. Он никогда не пил вино за обедом, но раз уж в его жизни произошло что-то новенькое и завтра он сможет с гордостью рассказывать своей любимой жене Луизетт, что имел честь присутствовать на деловом обеде, почему бы не сделать то, о чем он никогда не помышлял?

В кафе «У Бенедикта» готовили потрясающий луковый суп. Фредерик частенько приходил сюда в обеденный перерыв за порцией кулинарного счастья. Когда ему приносили тарелочку с ароматным блюдом, хранящим превеликое множество занятных историй, и кусочки свежего багета, Фредерик чувствовал себя причастным к тотальной гармонизации Вселенной.

Уже десять лет Фредерик пребывал в поиске счастья. В его жизни было немало радостей. Он был женат на доброй и понимающей женщине и жил в самом романтичном квартале Парижа, на чудесной улочке Лепик. Время от времени он даже получал приглашения на громкие театральные премьеры. Но вот незадача – он все время чувствовал себя неудачником. Помимо того, что его не ценили в театральном мире, им с женой вот уже несколько лет не удавалось зачать ребенка. Врачи не знали, в чем проблема. Они оба были здоровы и полны сил. Но кто-то явно был против того, чтобы они стали родителями.

Гюстав должен был прийти с минуты на минуту. Фредерик наслаждался луковым супом, терпким вином и рассуждал о своей жизни. Его обслуживала Агат. Она была подавлена. Как обычно. Фредерик никак не мог взять в толк, какие могут быть проблемы у девятнадцатилетней девушки и что заставляет ее каждый день пребывать в дурном расположении духа? Может, ее выгнали из дома? Или бросил молодой человек? Возможно, она работала официанткой, потому что нуждалась в деньгах?

– Привет, милая, – произнес Фредерик, когда Агат принесла ему корзинку с нарезанным багетом.

Агат посмотрела на него подозрительным взглядом – словно в его приветствии был скрыт тайный смысл.

– Здравствуйте, Фредерик.

– Как твои дела?

Агат изменилась в лице. Наконец, в ее взгляде, помимо грусти, появилось легкое удивление.

– Почему вы спрашиваете?

– Просто так.

– Если вы надеетесь меня развеселить, то это бесполезно.

– Ты все время грустишь?

– Рискну показаться бестактной, но это не ваше дело.

Фредерик слегка поджал губы. Ему стало обидно, что его вежливости и дружелюбия с его стороны был жестоко отвергнут юной потерянной душой.

– Мой тебе совет – заведи друзей.

– Спасибо. У меня есть друзья.

– Правда?

– Да. Двое.

– Что ж, тогда я спокоен. Передай шефу, что суп, как всегда, великолепен.

– Обязательно.

Гюстав вошел в кафе, огляделся по сторонам и, заметив Фредерика, направился к столику.

– Ты уже сделал заказ! – констатировал он, увидев, как Фредерик обмакивает кусочек багета в луковом супе.

– Попробуй луковый суп. Это божественно.

– Я настроен омлет. Не хочу объедаться.

– Как хочешь. О чем ты хотел поговорить?

К столику подошла Сандрин. Гюстав чмокнул ее в щечку.

– Я буду омлет и бокал каберне.

Фредерик приподнял брови. Гюстав тоже заказал бокал вина. Значит ли это, что он пригласил его на обед, чтобы отпраздновать радостное событие?

Сандрин приняла заказ и скрылась из вида.

– Я хотел обсудить с тобой одно очень важное дело, – начал Гюстав.

– Со мной? – недоуменно переспросил Фредерик.

– Да. Именно поэтому я и пригласил тебя на обед. Сразу предупреждаю: я буду говорить довольно странные вещи. Возможно, ты сочтешь меня сумасшедшим. Я предлагаю тебе сначала вдуматься в мое предложение и только потом принимать решение.

Фредерик отставил в сторону тарелочку с супом и принял серьезный вид.

– Думаю, ты в курсе, что до недавнего времени какой-то сумасшедший оставлял на пороге нашего театра неизвестную рукопись.

Фредерик кивнул головой.

– В какой-то момент я решил, что непременно должен ознакомиться с пьесой неизвестного автора. Я взял ее домой и прочел буквально за пару вечеров.

– И что?

– Весьма недурственно. И что самое интересное – в ней были подсказки: геолокация, люди, предметы. Мне кажется, автор играет с читателем в интеллектуальную игру.

Фредерик изумленно слушал Гюстава. Он был одновременно шокирован и заинтригован.

– Ты хочешь поставить эту пьесу в нашем театре? – осмелился спросить он.

– Сам я ее поставить не смогу. Я всего лишь художник по костюмам. Предлагаю сделать это тебе.

Фредерик снова пододвинул к себе тарелочку с супом, доел свое любимое блюдо и допил вино. Он не знал, что и думать. Гюстав предлагал ему ввязаться в безумную авантюру. У него возникло нехорошее предчувствие. Ни он, ни Гюстав никогда не пользовались популярностью в театральном мире. У них не было шансов реализовать большой проект. К тому же вряд ли им удастся собрать группу единомышленников. И с чего Гюстав решил, что может строить грандиозные планы? Неужели ему еще не надоело, что все его мечты разбиваются о жестокую реальность?

– С чего ты решил, что я смогу осуществить твою задумку?

– Мой персональный ангел считает тебя выдающимся режиссером. К тому же мне больше не к кому обратиться.

Гюстав говорил чистую правду. В последний раз ангел в девичьем обличье обсуждал с ним творческие планы. Премилая рыжеволосая чаровница с крыльями посоветовала Гюставу обратиться к Фредерику – выдающемуся режиссеру, тщательно скрывающему от мира свой потенциал в силу сдержанности характера. По правде сказать, Гюстав никогда не воспринимал Фредерика как недооцененного гения. Он считал его обычным неудачником – тем, кому не суждено дотянуться до звезд и кто мог бы стать его другом. Но девочка-ангел утверждала, что Фредерик обладает большим талантом и у него не было поводов сомневаться в ее словах, ведь пока она не посоветовала ему ничего дурного. Это не означало, что он всегда и во всем будет полагаться на ее мнение, ни когда речь шла о том, что было ему мало знакомо, стоило заручиться поддержкой высших сил.

Фредерик молчал. Гюстав назвал его выдающимся режиссером. Однако это не его мнение. Так сказал ангел. Фредерик пытался вспомнить, была в его жизни встреча с ангелом. Вряд ли. Он вообще не верил в ангелов. Может, Гюстав сошел с ума? А ведь он считал его разумным человеком.

– Прости, я не понимаю, о чем ты. Лично я не знаю никаких ангелов.

– Ты и не можешь их знать. Они знают тебя.

– Ты уверен, что он говорил обо мне?

– Она. Она совершенно точно говорила о тебе.

– Занятно. Мне нужно подумать.

– Разумеется. Можешь посоветоваться с женой.

– Так и сделаю. В любом случае спасибо тебе за доверие.

– Возьми с собой рукопись. Если будет настроение, прочти на досуге.

Гюстав достал рукопись и протянул ее Фредерику. Фредерик неохотно спрятал ее во внутренний карман пиджака, поблагодарил Гюстава потерянным взглядом, встал из-за стола, расплатился по счету и вышел из кафе. Сандрин принесла Гюставу омлет и бокал вина.

– У тебя сегодня праздник? – поинтересовалась она.

– Я все не расстаюсь с надеждой поставить пьесу неизвестного автора.

– Так ты встречался с потенциальным режиссером?

– Как ты поняла?

– Это же очевидно. Ты принес с собой рукопись. Не знаю, чем обернется твоя затея, но от всей души желаю тебе удачи.

– Знаешь, я пока не могу рассказать тебе всех нюансов, но когда придет время, ты будешь первой, кого я посвящу в свой великий проект.

– Не вопрос. Я всегда готова тебя выслушать. Кстати, ты не думал о том, что автор может тебя засудить?

– Если он заявит о себе, театр будет выплачивать ему гонорар. Может, присядешь? Поболтаем, выпьем немного вина.

Сандрин смутилась. Она не привыкла устраивать себе перерывы посреди рабочего дня.

– Давай лучше вечером. Я буду ждать тебя за нашим столиком.

– Договорились.

Сандрин пошла к другому столику – обслуживать вновь прибывших посетителей. Гюстав съел омлет, выпил вино и на одно мгновение почувствовал себя абсолютно счастливым человеком. У него была уютная квартирка, свежие идеи и прекрасная подруга с обворожительной улыбкой. Если ему еще и удастся вовлечь в свой проект Фредерика и пригласить Сандрин на свидание, его жизнь заиграет новыми красками.

Глава 8

Суббота наступила внезапно. Сандрин открыла глаза и поняла, что имеет полное право нежиться в постели до полудня, бездумно смотреть телевизор, листать журналы с красивыми картинками, наслаждаться жасминовым чаем и имбирным печеньем. Но вот незадача – на улице светило яркое солнце. День обещал быть чудесным. Сандрин охватило желание как можно скорее выпорхнуть из дома, прогуляться по парку, станцевать танец вдохновленной души, подарить миру свою улыбку. Она улыбалась уже несколько дней подряд. Улыбка прочно закрепилась на ее губах. Она заметила, что прохожие стали вглядываться в ее лицо. Наверняка, ее сияющая блаженная улыбка поднимала им настроение, побуждала к маленьким свершениям, оживляла их сердца. Сандрин не знала, почему начала улыбаться. Если вдуматься, для искренней улыбки существуют миллионы причин. Например, влюбленность – самое лучшее, самое приятное состояние тела и души. Или, скажем, творческое вдохновение: когда в сознании формируются удивительные образы, тело жаждет танца, а в голову приходят самые смелые, самые дерзкие идеи.

Сандрин предпочитала не копаться в причинах своей улыбки. Ведь ощущение счастья слишком хрупко и, если подвергнуть его анализу, оно может испариться. Она встала с постели, сделала зарядку, заварила свежий чаек и, танцуя, начала готовить омлет. Она обожала готовить по утрам. Что может быть прекраснее субботнего свежеприготовленного омлета? Так здорово взбивать яичную смесь с сахаром, молоком и натертым сыром, обжаривать помидоры с беконом, делая фуэте и напевая себе под нос любимые песни. Сандрин чувствовала невероятный прилив сил. Оказывается, ее повседневность была соткана из маленьких радостей. У нее была чудная квартирка, работа, обеспечивающая ей достойное существование, возможность заниматься творчеством и замечательный друг, готовый прийти на помощь в трудную минуту.

Сандрин устроилась перед телевизором с омлетом, клубничным джемом и чашечкой свежезаваренного чая. Она смотрела передачу про природу Австралии. Было бы славно как-нибудь съездить туда с семьей или с Гюставом, подумала она. Сандрин всегда любила путешествовать. В выходные она могла сесть на поезд и отправиться, скажем, в Фужер – славный бретонский городок со средневековой крепостью и вкуснейшими гречневыми блинами. Порой она сохраняла свои поездки в тайне. Ей казалось, что маленькие секреты придают ее жизни мистичность и остроту. Чтобы поехать в Австралию, потребуется немало усилий. Нужно будет взять отпуск, договориться с родителями, оформить визу, поменять валюту, купить авиабилеты по выгодной цене, забронировать подходящие апартаменты. Это было бы чудесное приключение.

Но сегодня Сандрин предстоял спокойный размеренный день без стресса и внезапных решений. Раз уж у нее выдался свободный выходной и на улице стояла прекрасная погода, раз уж лучики солнца предлагают ей окунуться в настоящий момент и проникнуться всеми прелестями повседневного быта, почему бы не пойти на урок к Виржини. Она говорила, что будет проводить семинары для женщин. Сандрин никогда не осознавала себя настоящей женщиной: чувственной, блаженной, сексуальной, чье сердце наполнено любовью и чье тело жаждет танца. Кто знает, может, волшебная фея поможет ей раскрыть аутентичную женственность, войти в состояние кокетства, радости и игры.

Сандрин надела спортивный костюм, заплела волосы в небрежную косичку, накрасила губы легким блеском и бодро и уверенно вышла на улицу. День был восхитительный. Оказывается, хорошая погода и немного свободного времени творят с сознанием чудеса. Прежде чем идти на занятия к Виржини, Сандрин решила немного прогуляться по Монмартру. Она редко доходила до самой вершины – ее больше привлекали улочки, скверики, кафешки и бутики. Гуляя по Монмартру, она пыталась прочувствовать каждую деталь этого удивительного места – места, где рождались великие произведения и случались истории страстной любви.

Прогулка по Монмартру придала Сандрин еще больше уверенности. Подумать только, оказывается ее жизнь была полна ярких событий и потрясающих возможностей. Для полного счастья ей нужно было лишь устроиться в театр в качестве художника и стать более общительной. Да. Сандрин хотела знакомиться с новыми людьми, рассказывать им о себе, ходить на громкие премьеры, проводить вечера в веселых компаниях, пить вино и танцевать. Виржини обязательно расскажет ей, как можно запустить механизм женственности, кокетства и соблазнительности. Она ведь добрая фея, а значит не только верит в любовь, но и готова всеми своими силами способствовать налаживанию межгендерных отношений и делиться с женщинами сокровенными знаниями об их природе.

Сандрин прошлась по улочке Лепик, помедитировала на площади Тертр, выпила чашечку кофе в кафе «У Эдит». Ей было хорошо. Впервые в жизни она почувствовала, что в ее голове больше нет сумбурных мыслей. Остались лишь приятные мечты: о том, как она поедет в Австралию, устроиться работать в театр и раскроет свое сердце. При этом она оставалась абсолютно не привязанной к своим желаниям. Если они воплотятся в действительность, прекрасно. Если нет, что ж, она вполне сможет переключить свое внимание на что-то другое.

Когда Сандрин пришла в студию, Виржини была не одна. Она попивала чаек с двумя медитативными женщинами. Они тоже были похожи на фей. Их глаза блестели словно праздничные звездочки. Их улыбки излучали энергию благости и чистоты. Наверное, они, как и Виржини, пришли из другого мира. Хотя, если говорить откровенно, Сандрин так до конца и не поверила в то, что сказала Агат.

Феи не сразу заметили, как вошла Сандрин. Они обсуждали крайне важные вопросы и смеялись громким раскатистым смехом. Маленький столик ломился от очищающих, способствующим мгновенному просветлению яств: смузи, фруктовых пирожных и мудрых каш.

– Всем привет! – громко заявила о себе Сандрин.

Женщины встрепенулись. Виржини подошла к Сандрин и крепко ее обняла. Сандрин стало еще теплее, еще солнечнее, еще волшебнее. До чего было приятно находиться в объятиях просветленной феи. От нее исходило столько тепла, что хватило бы на весь Латинский квартал.

– Я рада, что ты пришла, – еле слышно произнесла Виржини.

Не дожидаясь приглашения, Сандрин присела за столик и накинулась на мудрые сладости. Ее всегда интересовало, как питаются просветленные сладкоежки. Ведь даже согласно древнекитайской философии, в рационе непременно должно присутствовать пять основных вкусов: горький, соленый, кислый, сладкий и пряный. Сандрин попробовала сыроедческое пирожное с финиками и корицей и сделала глоточек бананового смузи. Это было довольно вкусно. Кто бы мог подумать, что сыроедческая еда может быть аппетитной. Все-таки жизнь йогов интересна не только философией просветления, но и вкусной едой.

– Это вкусно! – восхищенно прокричала Сандрин, едва не облизывая тарелку. – Это очень вкусно!

– Может, станешь сыроедом? – предложила ей Виржини.

– Это вряд ли. Я обожаю французскую кухню.

– Как знаешь. Позволь познакомить тебя с моими подругами: Анабель, Эдит и Лилит. Сегодня мы устроим тебе сеанс красоты, йоги и психотерапии.

– Ух ты! Здорово!

Виржини сразу поняла, что Сандрин стоит на пороге великих духовных преобразований и была готова поделиться с ней сокровенными знаниями о женской природе, вдохновить ее на излучение света естественной сексуальности. Виржини всегда чувствовала, когда женщина была готова вернуться в тело, начать жить по законам своего сердца. Именно это происходило с Сандрин. В ее глазах появился блеск. И она улыбалась. Каждую секунду.

– Давайте начнем! – предложила Сандрин. – Мне не терпится стать гармоничной и просветленной. Удивительно, я впервые чувствую прилив энергии осенью.

– Время года не имеет значения, милая.

Виржини, Анабель, Эдит и Лилит взяли Сандрин под руки и повели в комнату для занятий. Они переодели ее в подходящую одежду и усадили на коврик.

– Эдит будет делать тебе массаж головы и прическу, Анабель – работать с твоим телом, Лилит – заниматься твоим лицом, а я – раскрывать в тебе женственность, – пояснила Виржини. – Твоя задача – максимально расслабиться и ни о чем не думать.

– Поняла. Может, у меня и получится.

Анабель приблизилась к Сандрин и навалилась на ее спину. Они отрабатывали Пашчимоттанасану (наклон к прямым ногам) – одну из важнейших поз, способствующих пищеварению и душевному равновесию. Эдит склонилась над головой Сандрин и начала нежно массировать ее волосы. Лилит присела не корточки и стала наносить ей макияж. Виржини села прямо напротив нее, сложила руки на колени ладошками вверх.

– Все-таки ты влюблена! – не удержалась Виржини.

– Если ты о Гюставе, то для меня он по-прежнему остается другом.

– Я сейчас не о нем. Ты влюблена в саму себя. В свою жизнь. В каждую клеточку своего тела. И это прекрасно. Совсем скоро ты научишься жить с открытым сердцем и тогда с тобой начнут происходить удивительные изменения. Забудь о Гюставе. Ты ведь почти пригласила его на свидания, а он сделал вид, что ему это неинтересно. Ты дала ему шанс, но он им не воспользовался. Он мог бы стать твоим мужчиной, но сейчас у него другие приоритеты.

Сандрин была поражена. В прошлый раз Виржини всеми силами пыталась убедить ее, что она влюблена в своего лучшего друга, а теперь предлагает списать его со счетов и сохранить за ним статус наблюдателя. Что же изменилось? Неужели все дело в том, что впервые в жизни Сандрин попробовала жизнь на вкус и пришла от нее в абсолютный восторг? Ведь если она счастлива сама по себе, у нее больше нет необходимости привязываться к людям, местам или предметам. Тем временем руки Эдит творили чудеса с волосами Сандрин, а Анабель по-прежнему надавливала на ее спину. Тело Сандрин все больше расслаблялось и она постепенно погружалась в состояние медитативного экстаза.

– Полагаю, ты готова к романтическому приключению, – не успокаивалась Виржини. – Продолжай общаться с Гюставом, но не забывай принимать ухаживания от других мужчин. Твоя задача – выбрать самого достойного.

– Если честно, я не ставлю перед собой задачи выйти замуж.

– И прекрасно. В самом деле, зачем обременять себя семьей, детьми? Это все такая ерунда.

Виржини говорила с сарказмом. Тем не менее, ее слова пришлись Сандрин по душе.

– Дыши глубоко, – рекомендовала Анабель. – До потери сознания.

– Старайся отпустить все мысли, – вторила ей Эдит.

– Запишись на танцы, – продолжала Виржини. – Гуляй по Парижу, ходи в кафе и музеи. Путешествуй. Знакомься с новыми людьми.

– Я сегодня чудно прогулялась по Монмартру. Завтра планирую пойти в парк Бют-Шомон и устроить там небольшой пикник. А еще я думаю съездить в Австралию со своей семьей.

– Замечательные планы!

– Знаешь, оказывается, из состояния легкости многие вопросы решаются сами собой. Ты знала, что я работаю официанткой?

Виржини кивнула головой.

– А ведь я всегда мечтала быть художником.

– Так ты рисуешь?

– Да. Думаю, я могла бы работать в театре.

– Было бы здорово. Обратись к Гюставу. Он ведь работает в театре.

– Откуда ты это знаешь?

– У меня свои источники.

Сандрин вдруг задумалась о том, что к Гюставу можно обратиться за помощью. В самом деле, ведь она столько лет оказывает ему моральную поддержку, почему бы не попросить его воспользоваться театральными связями и помочь с ей с трудоустройством? Пусть попросит художественного руководителя посмотреть ее эскизы.

– Знаешь, с каждой секундой в моей голове появляется все больше свежих идей. Думаю, совсем скоро я, наконец, заживу своей собственной жизнью.

– Я тоже так думаю, милая.

Сеанс красоты, йоги и психотерапии продлился около двух часов. Сандрин вышла из студии воодушевленной, раскрепощенной и немного уставшей.

Неспешно бредя по улочке Сан-Жак, она совершенно случайно наткнулась на маленький магазинчик с интересной одеждой. Ее взор остановился на синем парящем платье с широкими рукавами и жемчужными пуговками. Сандрин никогда не носила платья. Она предпочитала комфортную непритязательную одежду: джинсы, рубашки, футболки свободного покроя, в крайнем случае – длинные юбки с кофтами из плюшевой пряжи. Даже на премьеры она надевала что-то простое и удобное. Но тут вдруг ей захотелось примерить красивое платье.

Сандрин уверенно вошла в магазин. Она дотронулась до синего платья. Это было божественно. Мягкая, приятная на ощупь ткань вовсе не доставит неудобства ее телу, а значит, она сможет чувствовать себя легко и торжественно. Она сняла платье с вешалки и направилась в сторону примерочной.

– Простите, какой это размер? – на всякий случай уточнила она у милой женщины-продавца.

– Уникальный, – улыбаясь, ответила она.

Вот это да. Теперь даже платья шьют одного размера. То есть его с одинаковым успехом может надеть балерина Опера Гарнье и дородная пейзанка из Бургундии.