Текст книги "Забудь (не) навсегда (СИ)"
Автор книги: Анна Феррари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
Пора признать, что мои надежды опять не оправдались. Мечтать, похоже, вредно. И теперь я чувствую полный раздрай в душе.
Оставаться здесь я не могла. Опять я бежала, только куда на этот раз?
В руках я держала билет на самолёт. Решила прямиком лететь в Москву и не оставаться у отца. Учебный год начался и пропускать занятия не хотелось. Мама привела мне ответственность, и бросать дела на полпути я не любила. Всегда оставалось ощущение незавершённости, если не могла поставить точку в конце.
Расстояние всего 80 километров между Гудаутой и Сочи, а ощущение, что улетаю на другую планету.
– Эсма, спасибо за всё, – за две недели она стала для меня близким человеком, которая приютила в своём доме и подарила уют в чужой стране. Мы крепко обнялись на прощание.
– Не за что, дорогая.
– Буду скучать по вашим хачапурам.
– Приезжай.
– Обязательно. Вот, только разберусь с делами.
Я серьезно была намерена уйти от Димы, даже если отец станет настаивать на обратном. Я точно не хочу по собственной воле быть с человеком, которого не люблю.
Водитель загрузил мои вещи в багаж, и я села в такси.
– Можно, конечно, поехать на электричке, – напомнила мне Эсма напоследок.
– Наверно, нет. Хватит с меня переключений, – сказала я, а про себя подумала совсем другое.
Глава 14
Аслан
Пробежка с утра помогала привести мысли в порядок. За последние несколько дней на нас с братом навалилось столько задач, что мы не успевали их решать. В нашем деле любое промедление может привести к нулю. А нам нужно в первую очередь развиваться. Если одна гроздь, поражённая плесенью, может испортить весь собранный виноград, так и одно неправильное решение уничтожит всё, к чему мы шли. Сейчас из-за дождей риск появления плесени большой. Но на погоду повлиять мы никак не можем.
Леон, как всегда, плавал, никогда не изменял своей традиции. После мы обсуждали дела.
– Думаю, стоит начать делать вино из молодого винограда, – начал я, пытаясь восстановить дыхание после пробежки. У нас и так весь виноград идёт на перегонку.
– Стоит подождать, у нас пока небольшие объёмы.
– Ты прям максималист.
– Это опыт и логика.
– Попробовать стоит. Или пойти в сторону премиальных вин, выхлоп будет однозначно больше.
– Посмотрим, сейчас есть более насущная проблема. Нам кто-то пытается навредить, и мне кажется, не из местных, – мы шли по набережной Сухума. Брат давно перебрался в столицу, а я так и завис между двух городов.
– Почему ты так думаешь? – уточнил я.
– Поспрашивал, никто не знает кто хочет отобрать нашу землю.
– Возможно, кто-то из Сочи хочет прибрать к рукам лакомый кусочек.
– Время покажет, – Леон остановился возле крепости Диоскурия и посмотрел в сторону моря. Недалеко от берега проплывала стайка дельфинов.
– Опять подплыли к сетям, пораниться.
– Или угодят в них. Как бы нам не угодить в чьи-то сети.
– Знаю, брат. Я так же, как и ты не хочу потерять всё, что у нас есть. Наша семья вложила в это бизнес слишком много сил.
– Тогда давай сосредоточимся на том, что умеем делать. Всё-таки этот год выдался жарким, уверен, у нас будет хороший урожай и новые вложения помогут выстоять. Мы ничего плохого не сделали и даже не с кем не ссорились. Всё обойдётся.
– Мне бы твой оптимизм, но ты прав, лучше сосредоточиться на деле. Мне обещали сообщить, если станет известно кто мутит воду вокруг нас. А пока у меня встреча с владельцем отеля в Гагре. Мы должны договориться о поставке наших вино к ним в ресторан, но сначала душ.
– И чашка крепкого кофе, – закончил я мысль за братом, потому что ни один день не мог пройти без кофе.
Дни пролетали быстро. Уже несколько дней не появлялся в Гудауте. Элементарно не мог выделить сорок минут, чтобы доехать до родного дома. Иногда не успевал отследить какой сегодня день недели. Учёбы тоже прибавилось. Впереди экзамены и диплом. Поэтому, когда посмотрел на телефон, не мог понять, что сегодня за важный день. И только к вечеру понял: сегодня она должна уехать. Даже посмотрел точное время вылета. Эсма мне сказала.
Уставившись в потолок, я перебираю в памяти наши встречи с Есенией. Это странно, когда всё заканчивается настолько резко, но понимаю, что не готов её отпустить. Существует тонкая грань между пообщаться и пофлиртовать, с ней хотелось большего.
Я ходил по комнате из угла в угол. Сырой ветер проникал через открытое окно. Становилось прохладно, но холодный воздух бодрил и помогал сконцентрироваться. Нервозность редко овладевала мной. Не давала покоя безумная идея. Хотелось и поехать в аэропорт и не дать ей улететь. Почему бы так и не сделать. Переступить через свою гордость и попросить её остаться, а не улететь в Москву. Я не боялся отказа, а боялся, что надежды и мечты так и останутся призрачными и несбыточными. Беспокойство обуревает мной, а я терпеть, как не могу подобные чувства.
До вылета оставалось два часа. Ещё можно успеть доехать до аэропорта. Раньше я часто поступал на эмоциях, но сейчас стремился к осмысленности и контролю. Но не всегда удавалось обуздать взрывной характер.
Признаюсь честно, не предвидел, что влюблюсь в глаза, которые смотрят с детским интересом. Мне трудно без неё дышать и воздуха не хватает, не думал, что такое бывает. Мне двадцать три, но я уже потерян.
Я сразу заметил, что ей нет дела до моей внешности, в отличие от большинства девушек. Обычно они заигрывали, пытались обратить на себя внимание, но не Есения. Она спокойно смотрела в глаза и видела, казалось, душу. Не флиртовала, не пыталась понравиться. От нее исходила умиротворённость, которой мне так не хватало. Сказочница, с открытой душой. Эта новизна и привлекала.
Вечером после ужина она спросила меня «Ты никогда не думал, что люди, которые больше всего для нас значат, – вовсе не те, кто постоянно рядом с нами? В последнее время я чувствую, что малознакомые люди гораздо ближе.
И сейчас не мог не согласиться с ней. Семья всегда играла для меня важную роль, но девушка знакомство, с которой длилось пару недель, стала значимой.
Накидываю кожаную курту и спускаюсь на парковку. Сажусь в машину и на полных порах мчусь к Эсме. Мы разминулись всего на час, но этого времени достаточно, чтобы догнать её. Если ехать, нарушая все правила, до аэропорта доеду быстрее. Слава богам, границу прохожу очень быстро, но в Сочи пробки. Случилась авария и теперь я застрял на трассе.
Дождь усилился, лужи стали больше, на море скорее всего шторм. В это время в городе пробки, приходится нарушать правила и нервировать водителей. Я сам как на иголках, боюсь опоздать. Как только выезжаю на шоссе, превышаю скорость в несколько раз, плевать на камеры и штрафы. Кажется, что время бежит вперёд меня и я не успеваю за ним. Посматриваю на часы, успеваю впритык. Надо мной пролетает очередной самолёт. До вылета рейса пятнадцать минут. Объезжая одну машину за другой, добираюсь до аэропорта.
У въезда на парковку два придурка перегородили дорогу. Видимо, не смогли разъехаться, и как проехать непонятно. Пришлось бросить машину у паркинга, времени нет искать другое место. Выбегаю из машины, бегу по лужам, дождь так и не утихает. По пути набираю номер Есении, недоступен. Странно, может отключила?
В аэропорту как всегда шумно, запах фаст – фуда ударяет в нос, толпы людей с чемоданами ходят туда – сюда. И почему людям не сидится дома, мне кажется, на сезон половина России прилетела в Сочи. На табло ищу нужный рейс. Посадка почти закончена. Пробегаю ещё половину аэропорта в поисках нужной стойки регистрации. Пассажиров уже нет, девушка на стойке собиралась уходить, но увидев меня, остановилась. Улыбнувшись во весь рот, она села за стойку.
– Чем могу помочь, – начала вежливо.
– Остановите рейс …, точнее, там девушка, которая не должна улететь на нём.
Она беспомощно хлопает глазами.
– Регистрация закончена.
– Я это понял, можно мне попасть в зону паспортного контроля, – улыбаюсь, пытаюсь зацепить её своим обаянием. Понимаю, что несу чушь, никто меня туда не пропустит.
– Не могу ничем помочь.
– Разве? – Не унимаюсь, – мне кажется, в вашей компании не оценили вашу неспособность помочь.
– Ну… замялась она. А вы точно уверенны, что девушка прошла регистрацию?
– У неё рейс в это время.
– Может проверим. Скажите её фамилию.
Понимаю, что не знаю фамилию, точнее называю фамилию её отца, но это ничего не дает.
– Проверьте по имени, у неё не обычное имя. Есения.
– Есения? – Переспрашивает она и вбивает имя в базу, – пассажира с таким именем у нас нет.
– Проверьте ещё раз, – требую я.
– Если бы я знала фамилию, возможно, пассажир нашелся, а так ничего. Может она передумала лететь или опоздала.
Я обдумываю план действий. Можно подключить знакомых, они точно достанут нужную информацию. Может правда Есения не приехала? Хотелось бы мне выбежать на взлётно – посадочную полосу и швырнуть ботинком в кабину пилотов, как в фильме с Джимом Керри. Но думаю, не стоит, потом точно ночь проведу в тюрьме. Да и в реальности осуществить такой план намного сложнее, чем в фильме.
– Вы точно уверены, возможно, вы перепутали рейс?
– Номер рейса 136
– Да, такой рейс существует, но я не вижу имени пассажира, скорее всего она отменила или обменяла билет на другое время вылета.
Я растерянно смотрю на часы за стойкой администратора. Похоже, моя система дала сбой. Я был уверен на сто процентов, что успею и встречусь с Есенией. Похоже подобные аферы бывают только в фильмах. Я давно понял, что иногда обстоятельства складываются против и ты никак не можешь на них повлиять, даже если расшибёшься в лепёшку.
– Могу я чем – то ещё помочь, – спросила девушка, в надежде на продолжение диалога.
– Нет, спасибо, – разворачиваюсь и бреду в сторону выхода. Продолжали объявлять рейсы направляющиеся во все уголки страны. В детстве мне хотелось приехать в аэропорт и сесть на первый попавшийся самолёт и полететь в неизвестном направление. Сейчас имея возможности, детское желание превратилось в пыль. Есть вещи, которые надо делать вовремя. Я хотел позвонить раньше, но гордость помешала. Теперь полная неизвестность.
Помню день её приезда, когда Эсма позвонила и попросила встретить девушку. Увидев её через лобовое стекло, я словно застыл, оцепенел. Она стояла растерянная посреди дороги. Миниатюрная как берёзка, со спутавшимися волосами цвета пшеницы. Вот только взгляд потухший. Видел грусть, плохо спрятанную.
За пару недель она ожила и расцвела, отчего притягивала еще сильнее. Она внесла разнообразие в мою жизнь. Не скажу, что жизни скучная, но огонька точно не хватало и приключений. Так я думал в тот момент, позже пожалею. Так как огонёк превратиться в пламя, выжигающие всё на своём пути. И лучше бы мне никогда не встречать на пути, этот огонь, последствия станут слишком масштабными.
Набираю её номер. Абонент недоступен.
Эсма тоже не отвечает. Волнение перерастает в беспокойство. Может она задержалась в Сочи или полетела другим рейсом или с ней что – то случилось? Вдруг попала в аварию или просто потеряла телефон. Теперь беспокойство переходит в тревогу.
Возможно, слишком грубо повёл себя с ней. Во мне говорила неуверенность. Немного могу ей пообещать. Но уверен, что мы помиримся. Хотя вроде и не ссорились. Но Есения почему-то сама не позвонила. Уехала молча. Я не спец в женской логике, но такое поведение говорило, что она обиделась.
Пока жду звонок тревога всё больше разрастается как огромная опухоль, поглощая остатки надежды. Боюсь, что потеря Есении может быть похожа на потерю чего-то жизненно важного и ценного для меня. И с каждой минутой моя уверенность таяла и превращалась в призрачную надежду.
Но, Эсма наконец – то перезванивает.
Глава 15
Есения
Поезд двигался не спеша. Море выглядело прекрасным из окон тамбура. Мне нравилось стоять там и слушать стук колёс. Размеренные кадры побережья сменялись друг за другом. Всё-таки мысль поехать поездом оказалась хорошей. Кондиционеры работали хорошо, да и погода на улице стояла нежаркая, поэтому поездка обещала быть комфортной. Попутчики посапывали, звенела в жестяном подстаканнике ложка, а я лежала и наблюдала за видами в окно. Кроме волн Чёрного моря, по дороге поезд нырял в многочисленные тоннели и проезжал через мосты над горными речками. Каменные волнорезы врезались в песчаные пляжи, на которых всё ещё отдыхали туристы, стояло много палаток, машины с тентами, бледные фигуры усатых мужичков в чёрных плавках и щедрых формами женщин. Иногда попадались целые районы южных дач. Пёстрые домики словно грибы росли на склонах Кавказских гор. Периодически, дорога спускалась до самого берега и мне хотелось, чтобы в окно прилетели солёные брызги с моря. Непривычная картина: у нас обычно холмы и леса или степи, а тут бескрайнее море. Поэтому мне хотелось проехаться на поезде, и я решила сдать билет на самолёт и поехать поездом Сухум – Москва.
К счастью, я смогла попасть на поезд. И теперь времени подумать в одиночестве достаточно, потому что хочется вернуться домой с готовым планом действий.
Только почему так больно? Я словно бегу дальше, но от себя не убежишь. Что пошло не так? Я чувствовала в самом начале, что доверять ему нельзя, ситуация развивалась слишком быстро. И смотря на красивые виды никак не могла отключить мысли.
Мы остановились на стоянке. По расписанию ж/д станция Туапсе. Накинув джинсовку, я вышла из поезда. За спиной я услышала спор: мужской голос что – то настойчиво объяснял. Знакомый голос заставил обернуться. Я глазам своим не поверила, когда увидела Аслана, стоящего на перроне возле проводницы.
Этого не может быть. Что он здесь делает?
Двигаюсь в его сторону, теряясь в догадках.
– Аслан, – вмешиваюсь в их спор. – Как ты здесь оказался?
– Есения, ты нашлась.
Между нами возникает пауза. Он молчит, и я молчу.
– Немного вагоном ошибся, парень, – переключает на себя внимание проводница. У вас пять минут.
– Что ты тут делаешь?
– Приехал за тобой, – смотрю на него удивлёнными глазами.
– Бери вещи и пойдём со мной.
– И почему я должна пойти с тобой?
– Потому что не хочу отпускать.
– У тебя всё так просто.
– Да, останься со мной, это всё, чего хочу я.
– Ты молчал и даже не попрощался. А теперь я должна всё бросить и пойти за тобой? У меня учёба, меня ждут в Москве.
– Я всё тебе объясню, дай мне шанс. Прошу, пара дней ничего не изменит. Решай? Потому что я уже решил, что не могу без тебя.
Что мне делать? И сама себе отвечаю: слушать своё сердце. А сердце хочет пойти с Асланом. От признания самой себе мне становится легче, свободнее.
– Поможешь с вещами, – дрожащим голосом отвечаю ему.
– Конечно, Аслан крепко обнимает меня, прижимает к себе так, словно и не собирается отпускать, – я так по тебе соскучился.
Вдыхаю уже знакомый аромат, уже родной запах. Происходящие кажется нереальным, вся кожа на теле покрывается мурашками. Такое сильное влечение я не чувствовала никогда и ни к кому. От близости к нему все тело словно вибрирует, и я не перестаю улыбаться, уткнувшись ему в плечо. Сжав сильней напоследок, Аслан меня отпускает.
Я смотрю в его глаза и вижу, что это правда.
Он приехал за мной. Сделал выбор, не оставил.
Сплетя наши пальцы, мы заходим в поезд. Его рука большая и надёжная – так плотно обхватывает мою – отчего я не могу перестать фокусироваться на своих ощущениях. Он снова держит меня за руку. Держаться за руки – самый простой способ обозначить близость и влечение. Когда он отпускает мою руку, становится холодно всему моему телу.
Быстро собираю вещи и не попрощавшись с соседями, которое продолжают спать, выходим из поезда.
Мы сели в машину и поехали в сторону Сочи.
Солнце переливалось на поверхности моря, ещё чуть – чуть и оно уйдёт в закат. День казался бесконечным.
Вижу радугу, словно это знак. Она зависла над морем. Я даже сняла солнцезащитные очки. Никогда не видела настолько огромное и яркое явление природы. На душе стало легче.
– Куда ты меня везешь?
– Как и обещал, – я теряюсь в догадках, – в горы. У нас есть древний обычай похищать девушек.
– Ты шутишь? – в этот раз мы ехали быстро, Аслан явно торопился пулей добраться до границы. Может переживал, что я сбегу. В России у меня есть возможность убежать, в Абхазии я точно не смогу уйти от него, слишком крепко он пленил меня. В тот момент я не видела ничего в этом страшного. И только спустя время стану вспоминать эту поездку и думать, почему не вышла где-нибудь в Сочи или Адлере.
– Нет, – Аслан серьёзно посмотрел на меня, а потом рассмеялся. Его смех мягкий, и при этом улыбается все его лицо.
– Ты мне доверяешь?
– Да, – не раздумывая ответила ему.
– Не хочу тебя отпускать, ни сегодня, ни завтра, никогда.
Пусть прозвучит наивно, но мне хочется верить в его слова, и я верю, как никому другому.
Время позднее, усталость давала о себе знать. Каждый раз после ярких событий в жизни я словно сдувающийся шарик.
Мне на глаза попадается свисающий с зеркала крест, похожий на оберег.
– Он что – то значит для тебя?
– Мама купила его в Моковском храме, меня там крестили, – Он улыбнулся, но едва заметно.
– Интересно было бы там побывать.
– Необычное место, мне Моковский храм больше нравится, чем Афонский.
– Почему не носишь?
– Я не очень религиозный человек, верю в душе. Знаю, что тебя мне Бог послал.
– Я тоже, эти каникулы изменили мою жизнь.
– И мою тоже.
– Ты обещал всё рассказать, – в выражении его лица что-то промелькнуло.
– Я говорил, что мы планируем расширяться. Вместе с Леоном мы оформляли все необходимые документы на землю. Получали разрешения. На это ушло много времени. Ещё возникли небольшие сложности с конкурентами. Тебе наверно кажется, что в Абхазии как в России, но это не так. У нас всё решают определённые люди и порой ты и твоя семья полностью зависят от них.
– Ты про мафию, – за время пребывания в Гудауте не раз слышала истории про мафию.
– Да.
– Думала это вымысел.
– Своя мафия есть везде и у вас тоже. Думаю, твой отец хорошо знаком с тем, как по-настоящему устроен серьёзный бизнес.
Чувствую, как Аслан не хочет вдаваться в подробности. Пока речь не заходит о бизнесе, он открыт и прозрачен. А потом опускаются фильтры и мне становится тревожно. Возможно, легенды о бандитах близки к правде.
– Возможно, никогда не вникала в детали его дел. Он и сам не подпускал близко к себе, может после университета. А так я для него девушка, которой нужно носить платьишки в цветочек.
– Жаль, что он недооценивает тебя. В тебе есть большой потенциал.
– Спасибо, – искренне поблагодарила Аслана. Комплимент приятно согревает.
– Никто кроме тебя не должен распоряжаться твоей жизнью, даже отец. Это право есть только у тебя.
– Странно, это слышать от тебя?
– Почему?
– У вас правит патриархат.
– Да, но уважение никуда не делось. У нас есть культурные особенности.
– Например?
– Например, на праздниках женщины сидят отдельно от мужчин или только мужской компанией отправится в горы на охоту. Но это потому, что оберегаем от мата или ненужных разговоров. В остальном у женщин полная свобода. Ну и никаких откровенных нарядов, – после этой фразы он посмотрел на меня.
– Что не так? – он кивком показывает на мою одежду.
– Не стоит так одеваться, это чересчур вызывающе, слишком много открытого тела, – я фыркнула, одета была в джинсовые короткие шорты и белую майку.
– Ты только что говорил про свободу и как понимать твои слова?
– Как мужчина не могу себе позволить, чтобы моя девушка носила вызывающие наряды. Этим ты привлекаешь не нужное внимание, а я будто этому потакаю. У нас так не принято.
– Твоя девушка? – переспросила я.
– Да или наши отношения как-то по-другому называются?
– Нет, – мотнула я головой.
– У нас принято с уважением и почтением относится к мужчине.
– Подчинением, – парировала я.
– Нет, почтением. Подчинение, это принуждение и тогда пропадает гордость, честь и достоинство. К женщине в Абхазии относятся с особым уважением. Поэтому честь женщин защищается.
Я задумалась над его словами. У нас совершенно по-другому. Мою гордость сломили, честь и достоинство где-то затерялось.
– И мою честь станешь защищать? – решила спросить.
– Если понадобиться, готов стоять до последней капли крови, – в отличие от меня в его словах не было намёка на шутку. Он говорил серьёзно.
– И ещё женщина должна уметь готовить мамалыгу, – добавил Аслан.
– Мне так и не удалось её попробовать.
– Ничего, у тебя будет ещё возможность.
Слушая его, в моей груди утихли все штормы. Сомнения и тревога наконец – то отступили. Как порою в душе не хватает полного штиля. Я верила его словам и не сомневалась в причинах, по которым он не смог увидеться раньше. И это совсем не кажется странным.
– Уже поздно, где мы будем ночевать?
– Давай затеряемся в маленькой деревушке среди гор, – его голос тёплый, мягкий, успокаивающий.
Мне хотелось ещё задать много вопросов. Что будет дальше? Как мы поступим. Он дал понять, что есть мы.
Возможно, стоит поговорить обо всём завтра. На трезвую голову.
Я чувствую, как огонь разгорается, между нами. Мы останемся наедине. От этой мысли сладкая дрожь пробегает по моему телу.
Он берет меня за руку.
– У тебя горячие ладони, – ловлю себя на мысли, что одних прикосновений мало, хотя они очень приятные. Одно его присутствие пробуждает во мне огонь, который разгорается с каждой минутой всё больше и больше.
– Специально для тебя, чтобы ты могла согреться, – его глаза сияют.
– Не хочу отпускать тебя.
– Не отпускай, – прошептал он, рассматривая моё лицо.
– Кажется, я забыл, какая ты красивая.
Вздыхаю и произношу.
– Я тоже очень соскучилась.
Степень искренности его чувств поражает меня уже не в первый раз. Он не стесняется их проявлять. Это не очень свойственно мужчинам. Возможно, южный темперамент даёт о себе знать.
Сейчас слишком хорошо, чтобы происходящие было правдой.
Когда мы спокойно проходим границу, понимаю, что чувствую связь с этой страной, землёй. Аслан он как маяк, который освещает путь и в каком бы я ни оказалось море, пока он рядом, мне н потеряться. С ним словно плыла домой. И неважно, где этот дом.
Глава 16
Есения
Ночная дорога почти не освещалась, но Аслан уверенно вёл машину. Со стороны казалось, что он всегда в любых обстоятельствах чувствует себя уверенно. Местами мы ползли по серпантину. Дорога шла вверх по ущелью. Мы двигались на восток, до границы с Грузией оставалось не далёк, потому что в некоторых местах встречались таблички, предупреждающие о пограничной зоне.
Деревня находится в долине со всех сторон окружённая горной цепью. Телефон почти не ловил. Аслан сказал, если забраться на гору, возможно появится сигнал. Одним словом, цивилизация здесь почти отсутствовала.
Как только мы вышли из машины, почувствовался размеренный и спокойный ритм жизни. На улице почти никого не было. Жители уже находились дома, даже собаки не лаяли. Без куртки здесь не обойтись, слишком прохладно. В горах температура всегда ниже, чем в низине.
Мне нравилось слушать журчание речки и шум деревьев.
По пастушьей тропе мы пошли к домику с верандой. Ворот нет, только живая изгородь из цинний и лаврового листа. Я увидела чистый двор с деревом грецкого ореха. Услышав нас, появились хозяева дома. Они поздоровались с нами. Бабушка подошла, крепко обняла и расцеловала Аслана. Взгляд у хозяина казался суровым из – за седовласых бровей, нависших над глазами. Несмотря на возраст, глаза пылали жизнью.
Меня бабушка одаривает тёплой улыбкой.
Они завели нас в дом, стены которого покрылись плющом. Простой интерьер, ничего лишнего. Посреди веранды свисали цепи с котлами. У стены стоял длинный стол со скамейками. Как мне объяснили, мы находились в традиционной апацхе.
Мы сидели и наслаждались теплом костра и вкусной едой.
Я почти ничего не ела целый день, поэтому с удовольствием набросилась на еду.
Бабушка приготовила традиционное абхазское блюдо: мамалыгу. Мне удалось не только попробовать его, но и наблюдать за приготовлением. Кукурузная мука замешивалась в казане, висящем над костром. Отдельно коптилась свинина и подавалась с острой фасолью. Как рассказал дедушка, именно мамалыга могла накормить мужчину досыта, чтобы он мог работать на огороде.
– Ни одно наше застолье не обходится без чачи, – дедушка достал графинчик с прозрачной жидкостью и поставил на стол, – она полезна для всех, попробуй.
Аслан налил в маленькую рюмочку.
– Пей залпом, – дал он мне инструкцию.
Я покрутила в руках рюмочку, пахло спиртом, но не так, как водкой. Сделав один глоток, я поморщилась. На вкус чача оказалась приятнее чем водка, чувствовался древесный вкус, но горечь пришлось закусывать сыром.
Бабушка, что – то сказала на абхазском, указывая взглядом на меня. Аслан ей ответил. Мне хотелось узнать, о чём они говорят, скорее всего, речь шла обо мне.
– Как тебе наша деревня, Есения? – спросила меня бабушка.
– Очень красиво, тихо и спокойно.
– Жизнь здесь непроста, еду даёт нам натуральное хозяйство. За домом на полях мы выращиваем кукурузу, фасоль и даже табак, а виноград здесь созревает не хуже, чем в Италии. Но в городе жить нам не хочется. Помогаем чем можем, а дальше пусть сами. Завтра Аслан покажет тебе наши виноградники.
– Это вы всему его научили?
– Да, мой муж всё знает о виноделии. Мальчики у нас способные, дай Бог, чтобы у них все получилось.
– Аслан очень целеустремлённый.
– Упёртый, – поправила меня бабушка.
У Аслана зазвонил телефон, он вышел на улицу.
Я рассматривала старые фотографии, висевшие на стенах. На одной из них запечатлена счастливая семья: два маленьких мальчика в объятиях родителей, Сандро, видимо, ещё не родился. Аслана легко узнать, его улыбку и смеющиеся глаза, не спутать.
– Он весь в отца. Особенно волосы: и мастью, и густотой.
– А кудри в кого? – спросила я.
– В маму.
– Знаешь, мы были против женитьбы сына. Мне казалась, Елена не сможет сделать его счастливым. Она не знала наших обычаев, правил, даже готовить толком не умела. И только смерть сына объединила нас. Нам пришлось принять её, потому что мальчики это всё, что осталось от нашего сына.
Необычно слышать откровенный рассказ от бабушки. Мне польстило, что Аслан привёз к своим родным. Я рада была с ними познакомиться.
– Спасибо за вкусный ужин.
– Гость – это подарок, его нужно кормить и поить от души. – произнесла бабушка, – Уже поздно.
– Можно помогу вам убрать со стола?
– Отдыхай, у тебя был долгий путь.
Я действительно устала и не стала вмешиваться. Хотелось подышать горным воздухом перед сном.
Отодвинув занавески, увидела бледную тень, на дорожке ведущей к горам. Это Аслан в одной футболке расхаживал взад и вперёд у кипарисов.
Взяла куртку с вешалки и тихо открыв дверь, вышла наружу.
– Тут холодно. Надень.
– Мне нравится холод, но спасибо.
Мы обмениваемся немыми всеобъемлющими взглядами, без слов и так всё ясно.
– Не спится?
– Тут идеальная тишина, а я привык к постоянному шуму города. А ты почему не спишь?
– Ночью тревожно.
– Кошмары?
– И, да и нет. Когда переживаю всегда беспокойно сплю.
– Ты здесь вырос?
– Летом всегда приезжали сюда, помогали с уборкой урожая: кукуруза, фасоль, потом виноград, апельсины и так целый год.
– Как ты успевал учиться.
– Вот так и успевали, через пень – колоду.
Он приблизился ко мне и обхватил моё лицо руками. Тёплые ладони согревали, кожа пылала от горячего дыхания Аслана.
Его близость пугала и притягивала. Я слегка прикрыла глаза и коснулась губами его пальцев.
– Ты такая нежная, – прошептал он. В его бархатном голосе звучит тепло.
Он продолжает шептать приятные слова. С каждым словом мои мысли утекают куда – то вдаль.
Придвигаюсь к нему ближе, насколько возможно и смотрю в глаза. В его взгляде пылал огонь. Он крепко обнимает меня, и я слышу стук его сердца. И это всё, что мне нужно, чтобы успокоиться. Тепло Аслана обезоруживает, рушит барьеры, но я не чувствую себя беззащитной. Наоборот, желанной.
Невидимые импульсы пронзают тело. Вдыхаю уже знакомый аромат, запускающий желание.
Лёгкое невинное касание губ перерастает в страстный, поцелуй. Сладкий. Приятный. Его губы как огонь сжигают мои и мне хочется раствориться в нём. Тянусь вверх, руками обвиваю его шею, зарываюсь в волосах. Его руки перемещаются ниже, скользят по спине, Аслан сжимает мою талию. Притягивает ближе, между нами, не остаётся пространства. У меня нет сил сопротивляться, слишком тяжело оставаться без любви.
Хочу остановиться и не могу. Ощущая как что – то во мне стремительно меняется.
Как только его увидела, сразу поняла, что не смогу оттолкнуть. Хотела убежать и не смогла. От него мне некуда деться, не потому что догонит, а потому что не хочу сама. Я не в силах справиться с происходящим между нами притяжением. Сейчас для меня неважно чьё – то мнение, предрассудки и логика. Мне не запереть свои чувства под замок и не спрятать в самом надёжном тайнике.
Он слишком уверен в себе и это заводит, подкупает. Каждое прикосновение вызывает еще большее, нестерпимое желание. Он старался быть нежным и ласковым. Но он останавливается и мне становится холодно.
– Пойдём в дом, – всё так же тихо произносит он.
Скрипит половица.
– Останешься со мной или ляжешь одна? – он даёт мне право выбора, не принуждает, хотя мог бы.
Я одурманена и не знаю, как выбраться. Остатки здравого смысла подсказывают уйти от него. Все плохо закончится именно для меня. Но я как завороженная льну к губам и снова целую. Он яростно проталкивает меня к комнате, на кровать. Обратного пути назад нет и впервые я отпускаю контроль над ситуацией и не хочу знать, что случится потом. Просто хочу чувствовать тепло его кожи на своей.
Мы дышим в так, в едином порыве. Хотелось быть с ним единым целым. Слиться в порыве страсти и освобождения.
Расстёгиваю пуговицы рубашки, мои руки скользят по обнажённому телу. Он позволяет мне изучать его. Я замечаю маленький шрам около мочки уха. Подушечками пальцев ощущаю шероховатость кожи.
Прикасаюсь губами. Растворяюсь во моменте, с трудом веря в происходящие. Ощущения переполненности через край накрывает с головой. Нет больше сил терпеть, я сдаюсь. Не хочу откладывать то, что хочу. Больше нет желания соблюдать правила и принципы. Я влюблена в Аслана и глупо это отрицать.
Мне хорошо и приятно и не к чему сопротивляться и только в таком состоянии мне становится спокойно.
Заглядываю в его глаза, они горят неподдельной искренностью и страстью. Он покрывает поцелуями всё тело, не пропуская ни одного миллиметра. Его тепло обволакивает, и я погружаюсь в бездну страсти. Время замирает, потому что для меня открывается новый мир чувств и желаний.
Почти всю ночи не спала. Стоило мне отодвинуться, Аслан тут же притягивал к себе, брал в плен в объятия.
Пару часов удалось подремать.
Проснувшись, посмотрела на спящего Аслана. В комнате прохладно, тонкие лучи солнца умудрились пробиться сквозь листья эвкалипта, согревая изножье кровати и выхватывая из тени танцующие пылинки. В их свете кожа Аслана кажется золотистой, как будто он светится изнутри. Выглядел как с картинки: чёрные кудряшки, длинные ресницы, идеальные губы от которых не оторваться, и вдруг поняла, что не хочу его оставлять.
