Текст книги "Ты моё спасение! (1-16 главы) (СИ)"

Автор книги: Анна Дубягина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

  Машина остановилась на темной парковке у кинотеатра.

  -Странно, видимо, что-то с проводкой, – заметил Владислав, и все стали выходить из машины.

  Первой вышла Наташа, следом Нина Викторовна. Денис, дождавшись отца, на ходу стал что-то объяснять родителю.

  Наташа недобрым взглядом обвела парковку. Остановила взгляд на рабочем фонаре. Резкий визг тормозов, заставил обернуться всю семью.

  Один... второй... третий выстрел сильным гулом отдались в Наташиных ушах.

  -НЕТ! Мама, Папа, Денис!

  Девушка подбежала к уже лежащей в неестественно позе родительнице.

  -Мамочка! – потрясла за плечо. – МАМОЧКА! – слезы, горячие слезы стекали с Наташиных глаз.

  -Нет! – даже в темноте было видно много крови.

  Белая блузка матери стала красной. Асфальт в луже крови. С дрожащих рук чуть ли не капала кровь дорогого человека.

  -Нет! – крик сорвался на шепот.

  Выстрел... Четвертый. Резкая боль... И спасительная темнота.

  Но ненадолго.

  Словно что-то тянуло Наташу очнуться. С трудом открыв глаза, девушку ослепил яркий свет фар. Было ужасно больно и страшно. -Мама, Папа, Денис... – одними губами позвала родных. – Пожалуйста, – из глаз снова потекли слезы. – Пожалуйста.

  Неожиданно дверь машины открылась и из нее вышел человек.

  Крепкий, высокий с натянутой налицо кепкой. Он угрожающе пошел по направлению к её родным.

  -Нет... – снова только губами.

  Наташу словно парализовало... Липкая руку страха стянула тугим узлом горло Наташи.

  Страшно... очень страшно... Она не в силах была закрыть глаза, или отвернуться.

  Словно загипнотизированная, она смотрела как незнакомец приседает около отца и брата... щупает пульс.

  Встает и делает шаг к Наташе.

  -Пожалуйста... Не подходи... – мысленно просила девушка. – Прошу не подходи.

  Неожиданно дверь кинотеатра открылась, и незнакомец, сорвавшись с места сел в машину, и вдавил на газ.

  А дальше чернота.

  ***

  Наташа подскочила на постели. Села, вцепившись руками в одеяло, как за спасательный круг. Все лицо, руки, тело, вся постель, все было мокрым от пота и пролитых слез.

  А то что плакала – она точно знала. Наташа всегда теперь во сне плакала.

  Осторожно спустила ноги на пол и посмотрела на часы, на прикроватной тумбочке. Без десяти пять.

  Спать Наташа больше не собиралась. Выполнив в ванной все процедуры, натянула спортивные штаны, футболку, стянула волосы в высокий хвост, взяла толстовку и на цыпочках вышла из комнаты.

  Написала для подруги записку с просьбой не волноваться. Надела кроссовки и тихонько вышла из квартиры.

  В столь раннее время город еще спал. Не было спешащих по делам людей, обгоняющих друг друга машин. Дорога была настолько пуста, что можно было идти по ней спокойно пешком.

  Наташа шла по заученному давно маршруту. Шла и думала, что мог означать её сон.

  Очередная шутка её воображения, или это все было правдой.

  Обогнув несколько улочек, Наташа подошла к большому железному забору. Там за забором, лес, и люди которых она больше не увидит.

  Прошла главные ворота.

  Ночной сторож проводил её молчаливым взглядом. Он проработал на этом месте очень долго, чтобы удивляться столь ранним 'посетителям'.

  Наташа прошла по бетонным дорожкам, завернула на нужную аллею и остановилась у небольшой оградки, внутри которой три креста, небольшая мраморная плита, фотография и много цветов.

  -Здравствуйте, мои родные, – на глазах слезы.

  Наташа подошла к каждому кресту и обняла, мечтая хоть один разочек обнять любимых людей.

  Обнять... сказать как сильно любит... попросить прощения за все плохое... вдыхать запах, и просто стоять чувствуя такое родное тепло.

  -Мне так вас не хватает... – села прямо на землю, напротив крестов. – Я скучала. Боже как сильно я по вам скучаю.

  Слезы стекали с глаз и медленно падали на сжатые, побелевшие руки.

  Наташа плакала и говорила, смотря на фотографию родных.

  Рассказывала как живет теперь без них (а живет ли). Что творится в компании, и о том что узнала от следователя.

  Ей так хотелось чтобы родители дали совет, что делать со всем что она узнала. И где найти ответы на оставшиеся, но такие важные вопросы.

  Она говорила пока не кончились слова и силы. А потом, после только слезы стекали по её щекам.

  -Они не хотели бы чтобы ты плакала.

  Глава 14.

  Миша лежал в темной комнате. С окна на стену напротив, падал свет уличных фонарей и фар машин.

  Миша лежал заложив руки под голову. А в ушах все еще звучали услышанные сегодня слова.

  ' -Есть предположение что это кто-то из бизнеса вашего отца. Может быть и из компании.

  -Я здороваюсь каждый день с убийцей своих родных'.

  Миша почему-то поддержал предположение следователя.

  Кто мог знать Громова хорошо, кроме его родных, как не близкие друзья или коллеги.

  'Косметикс плюс' лакомый кусок и будет неудивительно если кто-то из компаньонов Громова решил прибрать все в свои руки.

  'Только кто?' – вот эту загадку Миша и хотел решить.

  В голове у него крутилось сотня вариантов, но он даже не мог предположить что сейчас творилось на душе и в голове у Наташи. Он очень переживал за нее.

  Долго поворочавшись в постели, он заснул беспокойным сном.

  ***

  Миша подскочил на постели, и бросился к телефону. Каким-то непонятным образом, он успел первым, втайне порадовавшись этому, ведь предчувствие было гаденькое.

  -Я слушаю.

  -Квартира Морозовых? Могу я поговорить с Ольгой Михайловной?

  -Я Михаил Морозов, – он ни за что не отдаст сейчас трубку стоящей у двери в комнату матери. "Что-то произошло".

  -Следователь Киреев...Морозов Юрий Анатольевич, ваш отец?

  -Д..Да, – Миша не мог оторвать глаз от лица мамы.

  -В полпервого ночи в районе северо-запада ваш отец влетел в железобетонный столб. Он погиб на месте. Мои соболезнования.

  Крупные слезы стекали по бледной щеке мама, она будто слышала эти странные слова.

  ***

  Миша шел по аллеям кладбища. Дошел до сердцу больного места, и открыл калитку.

  -Здравствуй, отец.

  Почему ему приснился этот сон, парень не знал. Ему уже давно перестали сниться сны, просто он старался не спать а если спал, то вокруг была одна пустота, темная-темная пустота.

  Миша погладил небольшой мраморный памятник, фотографию, и отойдя на несколько шагов сел на лавочку.

  Сколько он здесь не был? Месяц? Здесь определенно что-то поменялось. Молодая трава была явно недавно повыдергана. Провел пальцем по столику, затем по оградке, все было свежевыкрашенным.

  Миша давно собирался это сделать, но из-за работы, и маминого здоровья оставлял все на 'чуть позже'.

  В небольшой вазочке которую Миша, под руководством мамы, закопал в землю стояли несколько тюльпанчиков.

  Парень даже подошел ближе, и потрогал яркие бутоны. Миша не мог и представить что искусственные цветы могут выглядеть как настоящие.

  -Кто же к тебе приходил, пап?

  Ни бабушек, ни дедушек у Миши не осталось. Давно умерли, и то в другом городе. Других родственников, кроме мамы не было, если только... -Стас? – спросил смотря на отца. Будто фотография на холодном мраморе могла дать ответ.

  На какие – то жалкие минуты Михаилу показалось, что Стас стал прежним. Добрым, отзывчивым, готовым последнее отдать ради счастья близкого человека.

  Мише очень не хватало старшего брата. Несмотря на обиду, злость, ненависть, где-то в глубине души, Миша хотел его простить.

  Но не мог.

  Слишком много боли Станислав принес своим поступком семье. Слишком много слез было пролито.

  Миша посмотрел на фотографию отца – слишком высокую цену они заплатили за удовольствие брата.

  Еще свежи были воспоминания, о том, как с ужасом Миша думал что с отцом потерял и брата. И уже позже о том, как сильно возненавидел Стаса, узнав, все что было до аварии, и еще больше за то, что было после...

  Просидев молча несколько минут, Миша поддался какому-то непонятному порыву, и стал рассказывать что произошло за месяц.

  И про последнюю встречу со Стасом. Про маму. И про новую работу... И Наташу.

  Миша рассказывал, слегка прикрыв глаза, и на миг ему показалось, что он сидит дома, а напротив него отец в своем любимом кресле, слушает внимательно, иногда качает головой и вставляет что-то свое.

  На душе стало и тяжело и легко одновременно. Миша не мог описать это чувство.

  Тяжело оттого что все о чем он мечтал, все о чем он помнил уже не вернуть.

  А легче, что выговаривался, излил душу ни на секунду не сомневаясь – отец слышит его, только сказать не может.

  Попрощавшись, Миша закрыл калитку и пошел по тропинке к выходу.

  Замешкавшись на секунду, все же решился и свернул на другую аллею.

  Он был здесь всего один раз. Когда только начал смотреть за Наташей.

  Миша смотрел издалека на Наташу, склонившуюся у деревянных крестов, и сердце сжималось от боли, и сострадания. Больше у него не хватало сил идти за ней.

  Уже подходя, он увидел ее. Так рано, его девочка сидела на голой земле, сжимая руки в замок. Смотрела вперед и солнце освещало маленькие влажные дорожки по её щекам.

  'Нужно уйти' – твердил себе. А сердце упрямо тянулось к ней.

  Медленно подошел и встал рядом.

  ***

  -Они не хотели бы чтобы ты плакала. Им сейчас больно, – Миша смотрел на Наташу.

  Девушка вздрогнула, замерла и медленно встала. Обернулась . В глаза слезы... и боль.

  -А мне не больно? – голос дрожал. – Мне не больно? – Наташа зло посмотрела на нарушителя своего одиночества. – У меня забрали все самое дорогое, а ты говоришь 'не плакать'? – прикрыла глаза. – Да кто ты такой? Что ты вообще, знаешь о боли?– едко и колко ответила девушка и отвернулась.

  -Знаю. Я много о ней знаю! – Миша развернулся и больше не сказав ни слова ушел.

  Глава 15.

  'Знаю! Я много о ней знаю!' – мысленно повторила слова незнакомца.

  -Черт! – Наташа выругалась и на минуту прикрыла глаза.

  Ощущение того что она сделала что-то неправильно, не покидало её. Да и, вообще, чего она на него взъелась? Ведь по сути он сказал лишь то, что ей часто говорила тетя Маша, когда видела как Наташа страдала.

  Но на нее Наташа же не кричала, а парня явно обидела.

  Повернула голову в сторону уходящего незнакомца. В груди что-то необъяснимо екнуло.

  'Иди за ним!' – шептало что-то внутри Наташи. Разум, застеленный недоверием, и ненавистью к посторонним людям после случившегося, истошно кричал 'Не смей! Забудь! Уходи прочь!'. А что-то теплое, такое далекое и маленькое, в глубине где когда-то была душа не переставало повторять 'Иди за ним!' 'Иди за ним!'.

  И словно в подтверждение этих слов, теплый ветерок подул в спину. Он словно подталкивал Наташу. И Наташа поддалась. Наскоро попрощавшись с родными, быстрым шагом пошла за парнем, не забыв закрыть калитку.

  Кричать на кладбище, Наташа считала неуместным. Кое-как догнав парня, Ната попыталась его остановить.

  -Молодой человек, остановитесь, пожалуйста.

  ***

  'Дурак'.

  Миша шел по асфальтированным дорожкам на выход с кладбища. Настроение опустилось еще ниже, чем оно было изначально.

  'Идиот! А чего ты хотел добиться, подойдя к ней?'

  Чего он хотел? Да хрен его знает что. Просто подойти просто успокоить... А вместо этого.

  Перед его глазами стояли зеленые глаза полные слез... боли... и злости. В них больше не было тех огоньков, что так понравились Миши на фотографии. В них была пустота.

  'Да кто ты, вообще, такой?'

  А действительно кто? Да никто... так гребаный охранник, присматривающий за Наташей, о котором она даже не знала.

  ' Что ты, вообще, знаешь о боли?' – злые слова с привкусом горечи били в самое сердце.

  'Я много о ней знаю' – а знал ли?

  Миша знал как сердце покрывается холодной, прочной корочкой льда от страха. Как горячая кровь стучит со всей своей силы по вискам. Как хочется кричать, ломать, крушить все от злости: на себя, на других. Как резко сердце срывается вниз и разбивается на тысячи маленьких осколков от бессилия, когда самый дорогой для тебя человек страдает, а ты даже не можешь ему помочь.

  Может, это и есть боль?

  Он знал как это, когда осколки впиваются в его и так израненную душу, от ежемесячных холодных слов врачей 'Встать вашей матери поможет только дорогостоящая операция'.

  И Миша кивал... и обещал себе, врачам, матери что найдет, заработает эти чертовы деньки.

  -Молодой человек, остановитесь, пожалуйста, – тихий голос прозвучал за спиной парня.

  И Миша остановился... и не понял больше отчего: оттого что его попросила ОНА, или от шока.

  Сердце как-то учащенно забилось, и Миша до зуда в кончиках пальцев рук захотел повернуться, убедится что не показалось.

  Но Наташа опередила его. Обежала, и встала перед ним.

  Встала и не поднимая глаз с асфальта, заговорила.

  -Молодой человек, простите меня за мою грубость. Я не знаю что на меня нашло. Я не должна была это все вам говорить.

  -Должны были. Мне сейчас кажется, что на вашем месте, я поступил бы точно так же, – Миша тяжело вздохнул. – Когда теряешь самых близких людей, становится очень больно... и приходит ненависть, злость на других, что у них близкие рядом. И самое лучшее – это выговорится, накричать, выплеснуть все что накопилось.

  Наташа внимательно вслушивалась в слова незнакомого парня, который так правильно говорил.

  Подняла голову и посмотрела в лицо. Снова что-то теплое, далекое и маленькое стало разливаться медленными волнами внутри нее.

  Зеленые глаза смотрели на Мишу все еще без тех огоньков, но в них больше не было ненависти. Боль, горе и что-то непонятное,что заставило сердце Миши пропустить удар.

  -Меня, кстати, Михаил зовут, – чуть сиплым голосом произнес... Откашлялся и протянул руку. – Миша, можно на 'ты'.

  -Наталья... – девушка протянула руку. -Наташа, можно на 'ты' – в тон ответила она.

  В Наташину холодную руку, ударило тепло, и словно какая-то защита.

  Ей сразу захотелось спрятаться от всего и всех в этом тепле.

  Слегка обвела взглядом парня, не отнимая руки.

  Светлые, взлохмаченные волосы. Голубые глаза, смотрели словно в самую глубину, туда, куда она не пускала никого. Крепкие плечи, было видно что Миша занимается спортом.

  Миша рассматривал Наташу и чуть ли не млел от тепла между их ладонями.

  Длинные волосы стянуты в хвост. Лицо, зеленые глаза были заплаканы. Спортивный костюм красиво сидел на девичьей фигурке.

  -Хм.. – Наташа аккуратно убрала свою руку. – Я еще раз прошу у тебя прощение за свое поведение, – слегка закусила губу.

  -Я прощу... – Миша остановился, замерла Наташа. Она боялась что вот он такой хороший, скажет что-нибудь плохое. – Если позволишь, проводить тебя до дома.

  От облегчения даже прикрыла глаза.

  Молча Наташа кивнула и они пошли к выходу.

  'Ау, инстинкт самосохранения, ты где?'

  Наташа прислушалась к себе, и изумленно поняла что не испытывает чувство страха по отношению к Мише. Она чувствовала, будто знает его много лет, как Алису или Надю. Чувствовала ту защиту, которую испытывала только находясь рядом с братом и отцом. И все эти чувства придавали ей капельку уверенности в самой себе.

  Миша шел рядом с девушкой, которую видел постоянно из далека. За которой присматривал как за чем-то ценным. Под окном которой просиживал ночи.

  Он не мог определиться что чувствовал к зеленоглазой Наташе. Желание защитить, уберечь, спрятать от всего плохого, росло с каждым разом все сильнее, как и желание узнать её. Узнать её, какой она есть на самом деле. Не по рассказам Гриши, не по своим наблюдениям.

  Узнать от нее самой. Её страхи, её увлечения, её мысли.

  О том что Миша не должен сейчас идти вместе с Наташей. Что должен следить за ней на расстоянии, быть аккуратным и не попадаться ей на глаза. Об этом всем, Миша старался не думать. И пусть, возможно, потом у него будут сложности, он рад что не прошел мимо.

  Настроение медленно, но уверенно поднималось.

  Молодые люди шли по городским улицам, по которым уже проходили не выспавшихся и сонные жители города, и увлеченно болтали.

  Что Наташа, что Миша в молчаливом согласии решили не поднимать тему их посещения кладбища. Они не поднимали личные, можно сказать, сокровенные темы, и за это друг другу были благодарны.

  Просмотренные фильмы, прочитанные книги, у них оказалось много полюбившихся им двоим актеров. Много авторов – классиков, о книгах которых они говорили взахлеб.

  Местами смеялись, местами спорили. Для прохожих, с неохотой шедших на работу, Миша и Наташа были какими-то жизнерадостными пришельцами, в скучном городе обыденности.

  Дойдя до знакомой девятиэтажки, Миша старательно сделал вид что бывает тут впервые. Остановившись у подъезда, Наташа повернулась к Мише и робко улыбнулась.

  -Спасибо.

  -За что? – Миша не понимал за что его благодарить.

  -Я уже забыла, что значит просто так общаться с человеком не решая какие-либо проблемы. Прости еще раз за мою грубость, – смущенно прошептала она.

  -Тебе не за что извинятся. Я не сержусь.

  -Может, еще как-нибудь погуляем? – прервал затянувшиеся молчание Миша.

  И пусть потом ему будет тяжело наблюдать за ней со стороны. Пусть потом Гриша, об этом узнав, назовет кретином. Пусть это все будет потом, а сейчас он ждал её ответа.

  Наташа взвешивала все 'за' и 'против'. Вразумительной причины отказаться она не нашла, и сказать 'да' не решалась. Всё-таки она его совсем не знала, да и слова Евгения Александровича были непустым звуком.

  Посмотрела в голубые, как летнее небо, глаза и вспомнились и искренние (а то что они такими и были, Наташа уверена) слова, и тепло между ладонями, и чувство защиты, все это тоже было непустое, и Наташа решилась.

  Продиктовав номер домашнего телефона, кивнув на прощание, скрылась в подъезде.

  Записав номер Миша, побежал домой. Через час Наташа поедет в офис, и ему нужно успеть.

  Глава 16.

  -Так вот судя по опросам как покупателей, так и продавцов, в настоящее время наша продукция упала в спросе, нежели два месяца назад, – Гордиенко помолчал и в конце добавил. – Люди и заказчики переживают, что смена власти, может. значительно отразиться на качестве. У меня все, – с этими словами Гордиенко спокойно сел на свое место. Тогда, когда в Наташе злость.

  -Если я Вас правильно поняла, Геннадий Германович, Вы чем-то недовольны моей работой, или Игоря Борисовича?

  -Я лишь хотел сказать что, новая коллекция задерживается. Все спрашивают, волнуются. От низкого количества продукции, могут резко упасть акции компании. А конкуренты, как говорится, не дремлют...

  Наташа уже собиралась сказать пару 'ласковых' слов этому напыщенному петуху, как почувствовала тяжелую, горячую ладонь крестного.

  -Уважаемые коллеги, мы все сейчас напряжены. Но давайте не будем нагнетать атмосферу до предела. Да у компании сейчас нелегкие времена, мы все еще не отошли от случившегося. И естественно, оставаясь в таком положение, мы будем предметом обсуждений как и у покупателей, так и у конкурентов. Особенно у последних. Поэтому предлагаю: сообща продолжит работу над выпуском новой коллекции, и её презентации. Чем быстрее мы это сделаем, тем быстрее утрем носы, тем, кто в нас не верит. Есть ли у кого вопросы? – зал молчал. – Тогда совещание объявляю закрытым.

  Один за другим сотрудники стали покидать конференц-зал. Гордиенко вышел вслед за остальными, незаметно довольно улыбнувшись, увидев лицо Громовой.

  'Вот так, получила... То-то еще будет'.

  Прошел в свой, такой ненавистный кабинет. Достав из нижнего ящика стола, простенький черный телефон, набрал номер.

  -Можешь передать Игорю... все идет как надо...

  ***

  Оставшись одни, Игорь Борисович подошел к Наташе и протянул стакан воды.

  Отпив немного, девушка прикрыла глаза и откинулась на спинку стула.

  -Устала? – только близкие как меняется голос с Венцеславского. Если бы кто-нибудь слышал сейчас его, то ни за что бы не поверил что этот мягкий голос принадлежит этому суровому человеку.

  -Плохо спала... – Наташа резко открыла глаза, когда в памяти всплыл крупный мужчина с натянутой кепкой налицо. – Дядь Игорь...

  -Ммм... Венцеславский отложил документы и посмотрел на крестницу.

  -Там был мужчина, – где 'там' не нужно было уточнять.

  -Ты уверена? – седоволосый мужчина отодвинул стул и сел рядом. Во всем его взгляде читалась заинтересованность, с дымкой неверия.

  -Не знаю, – девушка рассказала про свой сон, и про встречу со следователем. – Только у меня не укладывается кто это может быть?

  -Кто это не был, но получит по заслугам, не сомневайся... – Ната устало кивнула.

  Бессонная ночь, и постоянные переживания выматывали её. Под глазами залегли тени, профессионально замазанные косметикой.

  -Может, отдохнешь пару дней? – Игорь Борисович, догадывался какой будет ответ, но все же спросил.

  -НЕТ! Вы и сами сейчас слышали отчет Гордиенко. Он считает что мы с Вами не справляемся... Да и если это кто-то из компании, я не позволю увидеть ему свою слабость... НИКОГДА! – и Наташа вышла из зала.

  Венцеславский кивнул закрывающейся двери. А на что он рассчитывал, если заранее знал ответ. Наташа в глубине души боец.. Как и Нина, как мама.

  ***

  Игорь и Владислав познакомились в детском доме.

  Хулиган, Игорь нарушитель спокойствия и порядка всего детского дома лишился матери в три года – спилась. Отец забыл что у него есть сын, когда маленькому Игорю был год, и благополучно свинтил за новой жизнью. Уже позже парень узнал что отец не уехал, а сел в тюрьму, и там же умер от несчастного случая.

  Не самая радужная родословная, правда?

  Владислав же жил в полной – образованной семье. Папа – математик, Мама – учитель химии. Это от нее >  ***

  Игорь Борисович открыл глаза, отгоняя воспоминания.

   К чему сейчас вспоминать, о том что он не сделал ТОГДА? Ему нужно думать о настоящем. Все что он может сделать СЕЙЧАС, в память о своих друзьях, в память о своей любви – найти виновных, и защитить Наташу. Влад получил желание, и стремление к этому предмету. Только вот одно ДТП перечеркнуло радужное детство пятилетнего Владика.

  Родители погибли на месте, а ребенка отправили в детский дом.

  В пять лет дружба казалась чем-то забавным. Чем больше у тебя друзей, тем ты круче.

  Но у Влада и Игоря было все иначе. Они стояли друг  за друга  особняком, и не с кем своей дружбой ни делись. Только с ней...

  Она появилась когда им было по шестнадцать.

  Ворвалась в их жизнь неугомонным, безбашенным вихрем. Зеленые глаза с множеством озорных огоньков так и манили к себе. Она была на два года младше. Дочка учительницы по литературе. Нина приглянулась обоим парням. А как еще иначе?

  Красивая, начитанная, обожающая стихи, она была словно родная душа для Влада. Но этот 'маленький, зеленоглазый ангелочек' – как часто называл её Влад, была неугомонной, такой батарейкой 'дюрасел' в человеческом обличье. Нина вместе с ними гоняла мяч, ходила с ними на 'стрелки', и даже один раз дралась.

  Влад качал головой, но как-либо образумить подругу не пытался. Игорь же ходил довольный как начищенный пятак, и все чаще и чаще учил её новым приемам.

  В девятнадцать они незаметно для себя влюбились в Нину. Оба и сильно.

  Только Влад успел первым признаться. А Игорь, взвесив все 'за' и 'против', решил для себя что дружба дороже и промолчал.

  Нина ответила Владу взаимностью, и они стали встречаться. А Игорь пустился во все тяжкие. Старался забыть свою первую любовь, меняя девчонок каждую ночь. А потом встретил Карину. Так, и получилось две семьи Венцеславские и Громовы.

  Игорь честно полюбил Карину. Красивую, умную, самодостаточную. Но все равно сердце непроизвольно замирало когда он видел Нину.

  Позже они решили открыть фирму и именно Нина, добровольно ходила, билась за них, когда им в чем-то отказывали.

  Даже спустя одиннадцать лет, будучи замужем, воспитывая дочь, и ожидая рождения сына, Нина не изменилась.

  Нет она не гоняла мяч, не лезла больше в драки. Но она никогда не показывала свою слабость. Игорь, да и Влад тоже видели как ей тяжело. Ведь на момент рождения дочери, Нина заканчивала институт, но они никогда не слышали её жалоб. Наоборот, она старалась все делать сама, да еще брала какую-нибудь работу сверх. Нина была доброй, умела выслушать, пожалеть, или надавать 'волшебных подзатыльников'.

  Сильная внутри, она была такой маленькой, такой ранимой снаружи.

  За это её любили абсолютно все. И Игорь не исключение.

  Каждый раз он таил, когда Нина к нему обращалась.

  Каждый раз мечтал продлить её прикосновения.

  Сколько раз он корил себя что тогда первым не признался в своих чувствах.

  Сколько раз мечтал что она его жена, а не Влада... Сколько раз.

  Но все мечты рушились, когда он видел, как Нина смотрит на мужа, а тот в ответ смотрит на Нину. И понимал, он все сделал правильно. У них никогда бы не было счастья.

  Она выбрала Влада. Она его полюбила и любила всегда.

   А он... он просто лучший друг.

  ***

  Игорь Борисович открыл глаза, отгоняя воспоминания.

   К чему сейчас вспоминать, о том что он не сделал ТОГДА? Ему нужно думать о настоящем. Все что он может сделать СЕЙЧАС, в память о своих друзьях, в память о своей любви – найти виновных, и защитить Наташу.