355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Анна Дубинская » Соль на моих губах » Текст книги (страница 2)
Соль на моих губах
  • Текст добавлен: 18 марта 2022, 17:03

Текст книги "Соль на моих губах"


Автор книги: Анна Дубинская



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 4

Домой я несусь на всех парах, крепко сжимая в руке горемычный пакет. Сердце грохочет, а все мысли занимает родной человек. Только бы все было хорошо, пожалуйста.

Когда, наконец, переступаю порог обветшалой хрущевки, встречаю врачей в белых халатах. Они уже готовы увезти бабушку в больницу. Я молниеносно скидываю куртку с ботинками, бросаю пакет в угол и прохожу в комнату, где сильно пахнет лекарством и чужими духами.

– Здравствуйте, что с ней? – спрашиваю у светловолосой крупной женщины.

– Здравствуйте, только вас ждали. Микроинсульт. Ей срочно нужно на стационар. Дома лечение невозможно. В таком возрасте это частое явление. Не волнуйтесь. Сейчас мы сделали укол, но обследование нужно пройти обязательно.

Врач разводит руками и убирает приборы в специальный переносной ящичек. В комнате стоят ещё две медсестры и один мужчина.

– Да как же это не волноваться? Как? Скажите, с ней все будет в порядке?

– Ей нельзя нервничать. Спокойствие – главный залог успеха. И, конечно, должное лечение, лекарства, таблетки.

– Дарья, справишься? – тихим голосом спрашивает бабушка.

Она лежит уже на носилках. Одета в свой любимый побледневший от стирок хлопковый халат и шерстяные носки. Я смотрю в ее бледные глаза и начинаю плакать.

– Ну, ты что, дочь. Я чай не померла. Есть ещё порох в пороховницах, – шутит бабушка. Но я понимаю, что ей плохо и говорит это она специально, чтобы успокоить меня.

– Бабуль, я справлюсь. Ты только давай выздоравливай поскорее. Завтра я приеду к тебе, навещу,– смахиваю слезы.

– Маришка, ты где? Поехали с бабушкой. Ей нужно вещи помочь привести, – ищу сестру глазами.

Она сидит в самом углу, скрестив тоненькие ручки на груди. Грустит и тоже плачет. Я понимаю, что нужно брать все в свои руки, и совершенно нет времени раскисать. Мы справимся, все будет хорошо.

– Да, это правильное решение, – говорит врач. – Сейчас вашей бабушке будет нелегко. Помощь очень пригодится.

– Мы сейчас спустимся. Вещи соберём только.

– Хорошо, Вась, поднимаем, – командует врач, кивнув мужчине.

Он берет носилки с одной стороны, а медсестры с другой. Они покидают квартиру.

– Маришка, давай шустрее. Они долго ждать не будут. Придется ехать на автобусе.

– Угу, я сейчас.

И мы начинаем собираться. Между метаниями по шкафам я звоню на работу Яне Сергеевне и прошу взять выходной в связи с происшествием. Она ворчит и говорит, что сегодня клиентов много и работы навалом, но все же разрешает не приходить сегодня.

Бабушку уносят в карету «Скорой помощи», а вскоре и мы с Мариной спускаемся во двор. Усаживаемся в салон автомобиля и едем в больницу.

По дороге обе молчим и смотрим на бабушку. Она единственный дорогой и родной человек в этом мире для нас. И я не знаю, как мы справимся, если Бог заберёт ее у нас.

***

Наша с Мариной история начинается не так уж мрачно, как может показаться. Раньше мы жили как все обычные дети. У нас была мама и семья.

Своего родного папу я не знала, и если честно не уверена, что с Маришкой он один. Возможно, мы от разных отцов. Мама работала в больнице на кухне и тянула нас как могла. Мы жили в однокомнатной квартирке и приезжали к бабушке в гости. Жили дружно и счастливо. Не богато, но на жизнь всегда хватало. Мама покупала нам игрушки и водила в парк аттракционов.

Все шло хорошо, пока мама не познакомилась с очередным мужчиной. Дядя Борис как-то быстро переехал к нам. Она полюбила его, а нам с Маришкой он сразу не понравился. Наше чутье не ошиблось, и через некоторое время оказалось, что он обычный бандит. Сначала он украл все ценные вещи из дома: телевизор, мамино золото из шкатулочки, стиральную машину. А потом и вовсе обманным путем отобрал квартиру. Я не знаю всех нюансов этой сделки. В то время мы были детьми – мне двенадцать, Маришке всего четыре. Мама ничего не объяснила, просто сказала, что Борис отнял квартиру.

 Хорошо помню тот день, когда мама привезла нас к бабушке и сказала, что пока мы будем жить у нее. Это был последний раз, когда я видела ее в живых. Я обняла ее и спросила, куда она уходит. Мама так нежно улыбнулась и сказала, что любит нас, и чтобы ни случилось, мы не должны сдаваться и обязаны всегда идти вперёд. Мама сообщила, что едет на работу и обещала вернуться вечером. Но она так и не приехала.

Шли дни, а ее все не было. Я спрашивала бабушку о маме, но она упорно молчала, скрывая от нас чудовищную правду.

Мама погибла в несчастном случае. В больнице загорелось крыло, где она работала. Ее не успели спасти. Мама задохнулась и умерла на месте. Вот такая суровая реальность обрушилась на нас. Маришка особо ничего не поняла, долго плакала и ждала маму. А я, конечно, чуть с ума не сошла.

Газеты долго трепали этот случай и выясняли, кто прав, а кто виноват. Тогда мой мир рухнул. Я долго не могла прийти в себя. Но благодаря бабушке и подрастающей не по дням, а по часам Маришке смогла выжить, не сдалась.

Мамины слова до сих пор звенят в голове. Она любила нас. И мы не должны сдаваться ради нее. В память о ней.

***

В больнице мы отдаем вещи и документы. Время уже позднее, и нам не разрешают сидеть в палате. Пообещав, что завтра обязательно приедем, мы с Мариной уезжаем домой.

В автобусе сестра молчит и печально смотрит в окно. А я все думаю о бабушке. Случай с вещами отошёл на задний план, но все равно жуткая обида гложет меня. Теперь точно пусть этот индюк все делает сам. Хотела ему помочь, но теперь не стану. Во мне тоже есть капля гордости.

– Мариш, чего молчишь? Слышала, что сказали врачи? Все наладится, вот увидишь, – смотрю на нее.

– Это все из-за меня, – тихо лепечет она.

– Почему ты так говоришь? Никто не виноват в случившемся. Ты молодец, что быстро позвонила мне и вызвала помощь. Ты умничка у нас.

– Нет. Врач сказала, что бабушке нельзя нервничать. А я рассказала ей кое-что плохое про школу. Вот она и заболела.

– И что ты рассказала? Что снова произошло?

– У меня штаны порвались на физкультуре, а Сонька Мамонова назвала меня бомжихой.

– И все? – с надеждой спрашиваю у нее.

– Нет, конечно. Я оттаскала ее за косы, а меня вызвали к директору. Вот так, теперь бабушку ждёт директор школы.

– Господи…

Я шумно вздыхаю и закрываю глаза.

С Мариной часто случалось такое. Это далеко не первый случай, когда бабушку вызывает директор. Маришка взрывная и она всегда права! Никто не может с ней спорить, даже я. Но я так ее люблю, поэтому просто отвечаю:

– Наверное, ты права, нечего всяким Мамонтам нас обзывать, да?

– То есть ты меня не ругаешь? – Марина резко поворачивается ко мне.

Я устало вздыхаю. Сегодня нет сил читать ей морали. Я выжита как лимон.

– Нет, сегодня нет. Молодец, что дала отпор. Нужно уметь за себя постоять. И вот ещё что, научишь меня приемчикам? Меня сегодня тоже обидели в университете. А я промолчала, не смогла как ты… Не смогла постоять за себя, представь?

– Кто тебя обидел? – хмурится сестра.

– Один парень и его друзья. Ладно, не будем о плохом. А в школу я сама схожу. Зоя Ефимовна меня любит. Разберусь, не дрейфь!

– Спасибо, Даш. А с бабушкой точно все будет хорошо? – смотрит на меня глазами горного Василька и так становится больно внутри.

– Обещаю, Мариш. Обещаю…

Глава 5

На следующий день я с раннего утра еду вместе с Мариной в школу. Теперь я на время ее опекун. Да и с директором надо встретиться. Надеюсь, Зоя Ефимовна сегодня в духе.

Проводив сестру до учебного класса, направляюсь прямиком в кабинет директора.

Зоя Ефимовна на месте. Женщина она низкая и полная. Носит квадратные очки и парик. Хоть и строгая с виду, но в душе, я знаю, она добрый человек и понимающий.

Она улыбается, заметив меня на пороге.

– Здравствуй, Дарья, проходи. Как у тебя дела? Как в институте?

В этом году я окончила школу и, конечно, она меня знала, как родную. Я участвовала во всех городских и областных олимпиадах. Очень часто приносила нашей школе первые места и золотые медали.

– Здравствуйте, Зоя Ефимовна. У меня хорошо, спасибо. Мне все нравится, особенно учиться, – улыбаюсь ей.

– Это хорошо. Хорошо. А где же бабушка?

– Бабушка приболела, вот попросила меня прийти вместо нее.

– Пусть выздоравливает и обязательно пусть подойдёт, как поправится, – серьезно говорит директор.

– Обязательно ей передам, Зоя Ефимовна.

– Дарья, да ты садись, не стой. Разговор не лёгкий. Ты, наверное, уже знаешь, что сделала Марина вчера?

Я присаживаюсь на стул напротив большого письменного стола и внимательно смотрю на нее.

– Да, знаю.

Зоя Ефимовна нервно поправляет манжет строгого пиджака и кривит с сожалением губы.

– Дарья, я все понимаю, Марине не хватает материнского тепла и отцовской строгости. Но порой это выходит за рамки. Родители Софьи хотели обращаться в органы… – пауза. – Вы знаете, кто такие Мамоновы? Ее папа работает в полиции…

Я бледнею, пульс подскакивает. Во рту пересыхает, а голова начинает медленно плыть. Молча смотрю на нее, в испуге боясь что-либо сказать. Все намного серьезнее, чем я думала.

– Так вот, Мамоновы пригрозили, если еще раз такое повторится, то они напишут на вас заявление. И скорее всего, окажутся правы. На их стороне целый батальон, а на вашей, к сожалению, только пожилая бабушка. Мне очень жаль, Дарья. Но я вынуждена попросит вас с бабушкой подумать… Просто подумать о будущем сестры и вашем собственном. Я предлагаю перевести Марину в школу коррекции. Там более строгая дисциплина, в школе не позволено распускать руки. Там работают квалифицированные психологи и учителя, в случае чего они смогут успокоить неконтролируемые эмоции ребенка.

– В шко-шко-лу коррекции? – заикаясь, произношу.

Сейчас и я отправлюсь к бабушке, и у меня хватит сердечный приступ. Но как? Маришке всего десять лет? Что она такого сделала…

– Зря Ефимовна, прошу, умоляю. Она же ничем не болеет. Нормальная успеваемость. Она не бандитка. Она добрая, она хорошая, она не желает Софье зла. Просто так вышло! Прошу, дайте нам еще один шанс. Дайте, пожалуйста, координаты родителей Софьи, я с ними сама ещё раз поговорю.

Я даже встаю со стула от таких новостей. Просто не верю в услышанное.

– Дарья, не переживай. Я вас никуда пока, – подчеркивает слово, – не выгоняю и не исключаю из школы. Я просто предлагаю альтернативу. Школа коррекции – это не концлагерь, там учатся такие же ребята и получают образование.

– Но моей Маришке там не место!

– Сочувствую, но то, что она сделала уже перебор даже для нее. Что у вас? Что происходит в семье?

– Зоя Ефимовна, Марина сказала, что Софья ее сильно обидела, и это уже не первая их ссора. Девочки всегда выясняют отношения. Видимо, произошло что-то по-настоящему серьезное, раз дошло дело до драки. Марина просто дала сдачи. И возраст, бунтарский. Она ещё ребенок. Простите нас, пожалуйста. Я поговорю с ней ещё раз. Только не выгоняйте. Прошу…

– Ох, Дарья только из уважения к тебе. К твоим заслугам… Я вас предупредила о намерении ее родителей, так что будьте осторожны. И все же поразмышляйте над моим вопросом. В этой связи я не вижу других исходов.

– Спасибо, мы подумаем. Надеюсь, до этого не дойдет.

– Договорились, ещё один шанс. Последний, – уточняет серьезно.

– Спасибо.

Из школы выхожу совершенно подавленная. Не может быть. Как до такого дошло? У бабушки мягкий характер, такой же как у меня. Марина слишком эмоциональна и обидчива. Мы с сестрой очень похожи. Но только я все держу в себе и переживаю в одиночку. А Марина действует в режиме «Здесь и сейчас». Немудрено, что она сразу реагирует на чьи-то нелестные высказывания. Марина всегда защищает себя, она не может промолчать. И вот дожили, нам грозят школой коррекции…

Теперь нужно осторожно поговорить с ней, а ещё купить для сестры новые спортивные штаны.

Глава 6

В институте я не могу найти себе место. Думаю над тем, что сказала Зоя Ефимовна, переживаю за здоровье бабушки и ещё размышляю, как делать совместный проект с Семёном. Я люблю выполнять работу честно и сейчас ума не приложу, как все это осуществить.

На большой перемене стоим с Аллой на первом этаже и изучаем изменение в расписании на следующую неделю.

– Дашка, подойди к нему, не сы! Не съест он тебя! Вам все равно придется рано или поздно поговорить. Занятие через неделю. Так и будешь сиськи мять?

– Алла, скажешь вечно, – смеюсь. – Но да, полностью согласна. Лучше сейчас начать делать, чем потом бегать и рвать на себе волосы. Я люблю подготавливаться заранее. Только вот как к нему подойти? Он даже не смотрит в нашу сторону. Словно я невидимка!

Сегодня я видела Графова два раза. Каждый раз он стоял в окружении все той же честной в кавычках компании – лысый грубиян, который порвал пакет, капризная высокая брюнетка, Миронова и ещё несколько человек. Они всегда находились вместе. Я же хотела улучить момент, когда он будет совсем один. Тогда, наверное, я соберу в кулак всю смелость и подойду к нему.

– М-да, прям хоть Чачу танцуй перед ним. Ладно, у меня есть план. Я попрошу Пескова позвать его. Они вроде в футбол вместе играют. Слыхала как-то раз как он про него лясы точил.

– Куда позвать? – не понимаю подругу.

– Сюда, к расписанию. Пусть подойдёт к нам. Андрейка не должен отказать, ты ему всегда помогаешь, – подмигивает Алла.

Она оборачивается и внимательно осматривает большой холл.

– О! Легок на помине. Вон он стоит, – Алла указывает на его пальцем.

Я поворачиваю голову в сторону и вижу Андрея. Точно, он стоит около окна и слушает музыку через беспроводные наушники. Покачивает кудрявой головой из стороны в сторону.

– Попросить Андрея? Нет, не стоит. Не надо ещё и его впутывать. Сама к Семёну подойду.

– Ну куда ты пойдешь, Дашк? Они же акулы, они съедят тебя. Мало тебе вчерашнего позора? Решено! Жди тут.

Алла решительно направляется к Андрею, а я наблюдаю за ней. Смелая она, мне бы хоть каплю ее бравады.

Вот Алла подходит к нему и что-то говорит. Молодой человек кивает и смотрит на меня. Я поднимаю руку в знаке приветствия и улыбаюсь. Они обмениваются ещё несколькими фразами. И Алла с широкой улыбкой возвращается ко мне.

– Что он сказал? – жую нижнюю губу от волнения.

– Все улажено. Ну… почти. Песков сказал, что самолично с ним не общается, но сегодня после пар на стадионе Варшавского у них будет тренировка. Вот там ты и найдешь своего Отто Октавиуса. Компании этой пафосной с ним полюбасу не будет. Так что. Отвечаю – это лучший вариант.

– Спасибо большое, столько дел уже на сегодня намечено. Ну ничего, всё успею, – я обнимаю подругу. А в груди так тарабанит сердце. Все равно боюсь подходить к нему.

День проходит спокойно, а после всех занятий я, ощутив себя дерзкой, еду на стадион Варшавского в другой конец города. Маришку оставила одну дома, а что ещё делать? Она уже большая, пора ее к самостоятельности приучать.

Для разговора с Семёном у меня всего десять минут, потом я навещу бабушку, а после – поеду на работу. Всё рассчитано по минутам.

На стадионе шумно и людно, но спортсмены ещё не начали играть. И это меня очень радует. Иначе мой план провалится, ведь ждать целую игру у меня просто нет времени.

Семёна нахожу в первую секунду. Он выделяется среди остальных. Форма у молодого человека, как у всех ребят – белая с красными полосами. Но кроссовки белые-белые как первый снег. Они-то его и выдают.

Я медленно прохожу на территорию. И просто смотрю на его спину. Есть такой прием. Если хочешь, чтобы человек на тебя обратил внимание, нужно очень долго смотреть на него. Надеюсь, это поможет. Так проходит несколько секунд, пока, наконец, Семён не чувствует мой пристальный взгляд.

Он оборачивается и с шоком в глазах смотрит на меня. Теряться нет смысла, я уже пришла. Подзываю его рукой. Честно, не знаю, откуда взялась такая уверенность в себе. Но выхода у меня нет.

Он понимает, что это обращение к нему, ведь мы смотрим глаза в глаза. Но не двигается, не подходит ко мне. И тогда я решаюсь.

– Семён, подойди, пожалуйста, – громко кричу.

Несколько ребят оборачиваются. И кто-то хлопает его по плечу. Он недовольно кривит губы и все же шагает ко мне наверх.

Подходит все ближе, а у меня сердце трясётся, словно трусливый заяц. Ну ничего. Всего лишь скажу пару слов.

– Чего тебе, Секонд-хенд? – окинув меня смешливым взглядом, спрашивает.

Проглотив очередную кличку, медленно вдыхаю осенний воздух и начинаю говорить.

– Семён, привет. Нам презентацию делать надо по философии. И вот. Я распределила задания. Поделила пополам. Разработала план. Здесь на листочке написано то, что должен подготовить ты! А остальное сделаю я. Как все сделаешь, сбросишь мне на почту. Там внизу есть мой адрес. И собственно на этом все. Я сведу все в одну презентацию. Только почитать не забудь накануне лекции.

И протягиваю ему лист с планом нашей работы. Он небрежно берет план. Читает пару строк. Потом с насмешкой смотрит на меня. Комкает со злостью бумагу. А я открываю рот от очередной его выходки.. Я ведь готовилась, переписывала ровным красивым почерком, чтобы ему понятней было… Как же так?

– У тебя все? – смотрит в сторону. Не на меня.

– Да, – севшим голосом лепечу в ответ.

Не сказав ни слова, он разворачивается и шагает вниз. Листок на моих глазах бросает в урну и подходит к своим игрокам по команде, чтобы больше ни на секунду не посмотреть в мою сторону.

И все? Разговор занял всего две минуты? Быстро же я справилась, молодец. Ещё восемь минут в запасе. Только вот как выполнять задание? И как справится с горькой обидой за себя? Не бить же его? Я добрый человек в душе и в принципе ничего плохого сделать не могу. Но сейчас мне хочется что-то крикнуть ему, что-то очень обидное. Но… Снова молчу. Проглатываю колючую как проволока обиду и запираю на дне сердца. Мне не привыкать.

Я разворачиваюсь и медленно иду назад. Вот ведь человек этот Семён… Ну да ладно, Серебряковы не сдаются. Сделаю все сама. Даже к лучшему, что он отказался. Не придется с ним больше разговаривать.

На остановке сажусь на свою маршрутку и благополучно доезжаю до больницы. Целый час сижу у бабушки. Она рассказывает, что пролежит минимум две недели, а потом ее отпустят домой. У бабушки случился микроинсульт, и теперь ей необходимо беречь себя. Ещё у нее плохо работает правая кисть. Инсульт отразился на руке, и та словно отказала. Я не сообщила бабушке про полицию и школу коррекции, просто не решилась. Сначала дождусь, когда ее выпишут, а там будем думать.

После бабушки еду на работу. Тружусь я в кафе-баре «Дон Карлионе» официантом. График стабильный, два через два. Но я часто беру подработки, так как работаю всего по три, четыре часа в день. И это, соответственно, приносит не так много денег, как хотелось бы.

Смена проходит довольно спокойно без каких-то особых загвоздок. Яна Сергеевна управляет этим заведением и ещё несколькими барами хозяина. Я не знаю, какие у них отношения. Но сплетни часто приносят слухи, что Яна любовница хозяина сети ресторанов Игоря Альбертовича. Я не знаю правды, да и не хочу знать. Я простой официант, и пересуды мне ни к чему. Напротив, я старалась лишний раз не высовываться и не болтать. Просто качественно и быстро выполняла работу.

В десять часов вечера, когда я собираюсь домой, Яна Сергеевна зовёт меня в кабинет. Сперва она отсчитывает мои законные честные заработанные деньги. А затем приглашает присесть за стол.

– Даш, у нас через две недели в «Аристократе» планируется вечеринка. И я хочу, чтобы ты поехала с нами на обслуживание вечера. Мне нравится, как ты работаешь. Всегда аккуратна и вежлива. Мне такие работники будут очень кстати.

«Аристократ» если просто сказать гостиница с большим рестораном и собственной территорией. В ней часто проводились вечеринки, дискотеки и даже концерты. Находился «Аристократ» за чертой города и добраться возможно только на машине, либо на рейсовом автобусе.

– С ночевкой?

– Да, разумеется. Приезжает молодая известная рок-группа и нужна будет помощь. Концерт будет до трёх ночи, но кухня и ресторан работает до утра. Проезд оплачивается.  Девочки все наши едут – и Вика, и Наташа.

– Хм, мне нужно подумать. Хорошо? Если бабушку к тому времени выпишут, то я согласна. Марину одну мне не оставить на ночь.

– Даша, плачу по тройному тарифу. Так что… подумай. Я не навязываю, и пойму отказ. Но не упусти шанс.

– Хорошо, спасибо, Яна Сергеевна.

– Вот и отлично!

Из бара почти бегу до остановки. Транспорт в позднее время ходит плохо. Пропустишь и придется вызывать такси. А на такси ехать я не могу себе позволить. Успеваю и благополучно сажусь в свой автобус. Занимаю место у окна и смотрю на вечерние огоньки города. Они красиво вспыхивают, а потом тают как звёзды. Я очень люблю ночное небо. Но полюбоваться яркими звёздами выпадает редкий шанс.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю