Текст книги "Мой плохой препод (СИ)"

Автор книги: Анна Ди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Никита (30)

Она коснулась моих губ нежно, словно утренний свет касался поверхности спокойного озера,и медленно, с трепетом, поцеловала. В этот момент мир вокруг перестал существовать, осталась лишь она, ее мягкость и тепло.

Воздух казался наэлектризованным, каждая клеточка тела отзывалась на ее прикосновение. Я закрыл глаза, утопая в этом ощущении. Её губы были сладкими, как забытый сон, и одновременно терпкими, как горький шоколад.

Я не выдержал и углубил поцелуй, прижимая к себе. Жар распространился по венам, заставляя сердце биться в бешеном ритме. Хотелось запомнить каждую секунду, впитать запах ее волос, ощутить тепло ее кожи. Мир вокруг перестал существовать, оставив только нас двоих в этом маленьком коконе. Руки блуждали по ее спине, чувствуя каждый изгиб.

Мне потребовалась вся сила воли, чтобы остановиться, пока не дошёл далеко. Мои мышцы напряглись.

– Извини. Я просто очень сильно по тебе скучал. Дай мне немного времени успокоиться, – я сжал кулаки, глядя в сторону.

Нужно держать себя в руках... Ей сейчас нужна поддержка.

Сердце заколотилось быстрее, услышав робкое:

– Я... Я тоже хочу.

– Что? – переспросил я.

Когда посмотрел на неё, я увидел в ее взгляде ту же бурю эмоций, что бушевала во мне.

Девушка прикусила губу.

– Я хочу, чтобы ты продолжил. Хочу быть с тобой, пожалуйста, – прошептала она.

– Моя малышка, как я мечтал это услышать, Молчание между нами было красноречивее любых слов.

Я обрушиваю на ее рот долгий и страстный поцелуй, обнимая руками и прижимая к своему телу. Целовать её рот – истинное наслаждение, он такой горячий и сладкий. Поцелуй углублялся, становясь требовательнее и откровеннее. Каждое прикосновение обжигало, словно искра, зажигая в нас пламя страсти, которое мы так долго подавляли. Её руки скользнули мне на шею, перебирая волосы, а я крепче прижал её к себе,

Я чувственно скольжу руками по её телу, то едва касаясь, то сжимая сильнее, в то время как она нежно трется о мой член, вызывая острую боль от желания. Скользнув рукой ей под рубашку, обхватываю ладонью ее грудь, и она судорожно вздыхает. И с моих губ срывается стон от того, что Арина наконец-то оказалась в моих руках. Я прикусываю ее нижнюю губу между поцелуями. Мой член набухает, а я не могу перестать прикасаться к ней.

Арина останавливается и смотреть на меня.

– Я должна тебя предупредить, – шепчет она.

– О чём? – напрягся я.

– Ты у меня первый, так что требую более особого отношения, – улыбнулась девушка.

Внутренний зверь рычит от осознания, что она доверилась только мне. Выбрала меня. Улыбка расцветает на моем лице. Это не просто новость, это откровение, которое наполняет меня гордостью и нежностью.

Она тянется ко мне, и я отвожу волосы с ее лица, а затем мы смотрим друг другу в глаза. В них светятся одни и те же чувства, и мы на мгновение выпадаем из реальности.

– С тобой всё будет особенное, – прошептал я и снова прильнул к её губам, готовый отдать ей всего себя без остатка.

Она обхватывает мое лицо и целует меня.

– Тебе безумно идёт моя рубашка, но хочу видеть наконец-то без всего, – бормочу я.

На ее губах появляется застенчивая улыбка, когда я осторожно снимаю с нее рубашку, изучая каждый изгиб ее тела.

– Охренеть, какая ты красивая.

Она сногсшибательна: кожа словно бархат, а волосы запутаны в игривом беспорядке.

Я грязно выругался, касаясь её кожи.

– Какой плохой препод, – дразнит меня девушка.

– Хотите получить наказание, Зайцева?

Она смеется и целует меня.

– Да... Хочу, Никита Сергеевич.

Прижимаясь к ее шее губами, прокладываю дорожку из поцелуев к ее подбородку, одновременно проводя большими пальцами по ее твердым маленьким соскам. В животе вспыхивает пожар, и я теряю контроль, тону в ее близости.

Арина обвивает меня ногами, когда я нежно поднимаю её и несу в комнату. Нам не хватает лишь кровати.

На протяжении всего пути она целует меня, и мне хочется закрыть глаза от наслаждения, ведь я ни разу не испытывал такой радости. Входя в комнату, я с силой захлопываю за собой дверь, а затем аккуратно укладываю Арину на кровать. Я чувствую себя, словно победитель гребаной лотереи.

Ее губы опухли от поцелуев, и я прекрасно представляю, как она будет выглядеть голой на моих простынях.

– Моя малышка. Я не мог перестать думать, как только увидел впервые в клубе. Тогда ты навсегда поселилась в моей голове, в моём сердце, в моей жизни, – хрипло прошептал я, не отрываясь от её губ.

– А я о тебе.

Я на мгновение зажмуриваюсь, чувствуя, как член упирается в джинсы. Мне никогда он было так хорошо.

Я поднимаюсь, сбрасывая с себя футболку и снимаю джинсы, и ее взгляд скользит по моему торсу. В ее глазах пляшет огонь желания, и это подстегивает меня еще больше.

Я возвращаюсь к ней, жадно целуя шею, плечи, ключицы. Ее кожа теплая и нежная, словно шелк. Руки блуждают по ее телу, ощущая каждый изгиб, каждую неровность. Ее дыхание становится прерывистым, мое – учащенным. Каждый поцелуй, каждое прикосновение отзывается во всем теле волной удовольствия. Я чувствую, как она вся дрожит в моих руках, и это лишь разжигает мой пыл.

Я опускаюсь ниже и целую её нежно между ног.

– Пожалуйста... Продолжай.

Она всхлипывает, прижимая мою голову к себе и падая на кровать. Чёрт, это настоящий кайф. Я так долго желал, чтобы она наконец оказалась в моей постели, раздвинула передо мной свои ножки, моля о моих прикосновениях.

И с каждым движением языка я упиваюсь ее запахом и вкусом. Но через мгновение мой контроль разлетается вдребезги, и в ход идут уже поцелуи и покусывания. Я просовываю руку под ее бедра и обнимаю ее талию, не давая ей шевелиться. Ее спина выгибается, а с губ срываются стоны.

Но я не сбавляю напора, пока ее дыхание не учащается до немыслимой скорости. Арина готова в любую секунду разлететься на части. Обхватив ладонью ее грудь, я вновь обвожу языком чувствительную точку, пока не чувствую,как ее тело начинает трястись.

Через мгновение она делает глубокий вдох, замирает, и на нее обрушивается оргазм.

Арина с криком падает в объятия наслаждения, а я продолжаю ласкать её, пока она не начинает успокаиваться. Её пальцы скользят по моим волосам, когда я нависаю над ней, смахивая прядь с её лба и восхищаясь её раскрасневшимися щеками и сияющими глазами.

Я нежно обхватываю губами один из сосков, и этот миг принадлежит лишь нам.

– Ты уже готова, чтобы принять меня. Будет немного больно, – предупредил я девушку.

– Я хочу чувствовать всё. Пожалуйста, – её умоляющий голос может поставить меня на колени.

Она раздвигает ноги, чтобы я мог устроиться между ними, затем проводит по моей спине ногтями. Сжав ладонью ее задницу, прижимаю девушку к себе, а голова кружится от этого невероятного ощущения.

Мне все еще не верится, что она лежит подо мной, наша кожа соприкасается. Она моя. Ее дыхание сбивается, а на губах появляется возбужденная улыбка.

Подняв голову, упираюсь рукой в матрас и, наклонившись, прикусываю ее губу. Наклонившись, встречаюсь с ней взглядом, затем обхватываю ее бедра и протискиваюсь внутрь, медленным движением полностью погружаясь в нее. Замираю, давая ей возможность привыкнуть.

Девушка дышит глубоко.

– Двигайся. Не надо останавливаться. Мне не так больно, – просит она.

Я отвожу бедра назад и вновь вхожу в нее.

– Всё для тебя.

Арина тут же обхватывает меня ногами, чтобы удержаться, пока я медленно набираю темп, погружаясь в нее все глубже. Ее тело просто гипнотизирует меня. Я чувствовал, как её дыхание учащается, и знал, что она испытывает то же самое, что и я – безумное, всепоглощающее желание. Забыв обо всем на свете, мы слились в одно целое, растворяясь друг в друге. Её тело извивается под моим, отвечая на каждое движение. Каждая клетка моего тела пульсирует в унисон с её.

Я опускаю голову и посасываю ее грудь, вызывая у нее очередные стоны и всхлипы. А когда вновь возвращаюсь к ее губам и наши языки сплетаются, возбуждение взлетает на новый уровень.

– Моя...,– выдыхаю я, вторгаясь в нее все сильнее и быстрее. Я чувствую, как она приближается к своей вершине, и стараюсь подарить ей как можно больше наслаждения.

Мои мышцы напрягаются, дыхание учащается, а оргазм подступает все ближе.

– Давай, любимая, кончим вместе.

Нам с трудом удается вздохнуть, когда я прижимаюсь лбом к ее лбу, вхожу в нее снова и снова. Мои мышцы горят, голова кружится, но я не сбиваюсь с ритма.

– Никита..., – стонет она, и ее тело напрягается, а дыхание дрожит, а через мгновениеона запрокидывает голову и, застыв, громко вскрикивает.

Я обрушиваюсь на нее с поцелуем, но она так прекрасна, когда кончает, что это отправляет и меня за край. Я погружаюсь в нее снова и снова, пока оргазм сотрясает телои ему на смену не приходят эйфория и истощение. И мне не хочется, чтобы это когда-нибудь заканчивалось.

Опустившись ниже, ставлю локти с двух сторон от ее головы и убираю волосы с ее лица. Арина не сводит с меня глаз, а ее лицо раскраснелось и блестит от испарины. Снова целую её. С трудом оторвавшись от её губ, я посмотрел в её глаза. В них плескалась такая любовь и нежность, что у меня перехватило дыхание.

Я нежно погладил Арину по щеке, ощущая под пальцами бархатистую кожу, все еще влажную от пота. Ее губы слегка приоткрылись, будто в немом вопросе.

– Я люблю тебя, – прошептал я, чувствую трепет каждой клеточкой тела.

– Я тебя тоже люблю, – ответила девушка с улыбкой.

Я опускаюсь ниже, а затем долго и страстно целую ее. Она разрушила меня до основания и снова собрала.

Арина (31)

Я проснулась от невесомого прикосновения Никиты. За окном занимался рассвет, окрашивая комнату в нежные персиковые тона. Он коснулся моих щек мягким поцелуем, от которого на губах расцвела улыбка, а внутри разлилось тепло. В его глазах плескалась тихая, безмятежная любовь, словно я – целый мир, заключенный в них.

– Доброе утро, Зайцева, – тихо произнёс он, продолжая смотреть на меня.

Я сладко потянулась, ощущая еще приятную сонную лень, и отозвалась:

– Доброе, Никита Сергеевич.

В его объятиях просыпалось сердце, наполняясь странным, щемящим теплом. Никогда прежде я не чувствовала себя настолько безмятежно счастливой.

– Как вам спалось в моих объятиях? Надеюсь, очень хорошо.

Уголки его губ дрогнули в улыбке, и рука скользнула к моей талии, притягивая ближе.

– Спалось чудесно.

– А как вам ночь? – лукаво ухмыльнулся он, дразня подушечками пальцев мою грудь. Легкие, обжигающие прикосновения будоражили сознание.

– Ну, на двоечку, Никита Сергеевич. Придётся пересдать, – дразню я его.

На лице его отразилось комичное изумление.

– Чего?

Не удержавшись, я рассмеялась, глядя на его растерянное выражение.

– Видел бы ты сейчас свое оскорбленное лицо. Это надо было запечатлеть, – хихикнула я.

Никита прищурился, а затем стремительно притянул меня к себе.

– Маленькая зараза, – пробормотал он с улыбкой, слегка прикусив мочку моего уха.

Его дыхание опалило мою шею, а по телу пробежала дрожь. Он медленно перешел к губам, нежно сминая их в поцелуе. С каждой секундой он становился глубже и требовательнее, от которого голова шла кругом. Я обвила руками его шею, отвечая на его страсть. Все мое тело горело от желания, которое он так умело разжигал.

После бурного пробуждения, смыв остатки сна под обжигающими струями душа, мы неспешно начали собираться. Впереди ждала поездка домой и неизбежный разговор с мамой.

– Мне сегодня надо быть на работе? – спросила я у Никиты, голос дрогнул.

– Нет. Тебе нужно отдохнуть и набраться сил. Сегодня у тебя выходной, – ответил он, и в его взгляде я увидела не только сочувствие, но и поддержку.

Я выдохнула с облегчением, словно выпустила на волю запертую птицу.

– Ты поедешь вместе со мной?

– Да. Я тебя одну не брошу. Нам троим нужно поговорить, – его спокойствие, словно якорь, удерживало меня на плаву.

Всю дорогу меня терзали воспоминания о случившемся. Как только туман обиды и гнева рассеялся, я смогла взглянуть на произошедшее трезвым взглядом.

Никита молча сжал мою ладонь, словно якорь, напоминая, что я не одна, когда мы переступили порог квартиры. Мама, словно изваяние скорби, застыла в гостиной, а при нашем появлении встрепенулась. В воспаленных глазах плескались боль и сожаление.

– Дочка..., – голос ее дрогнул, словно надломленный стебель:– Ты в порядке?

– Да, мама. Я в полном порядке.

Неловкое молчание повисло в воздухе, густое и тягучее, как патока. Затем, не в силах больше сдерживаться, я бросилась к ней, и глаза обожгло соленой влагой. Крепко обняв ее, я почувствовала, как внутри разливается жгучий стыд.

– Прости меня, что так сбежала и даже не выслушала тебя. Прости, – шептала я сквозь всхлипы, ощущая, как вина терзает сердце.

Она все делала ради меня, а я… я даже не дала ей шанса.

– Нет. Нет. Не надо извиняться. Это я должна извиняться, что не сказала правду. Я очень боялась тебя потерять и ранить, – бормотала мама, прижимая меня к себе так сильно, словно пытаясь склеить разбитое.

Никита деликатно отошел в сторону, давая нам пространство для исцеления.

– Знаю, мама. Я всё знаю. Сначала я очень злилась на тебя, но потом Никита нашёл меня и смог успокоить. Он во многом оказался прав. Где бы я была сейчас, если бы не ты? Ты замечательная мама, и я сильнее начала ценить тебя, – проговорила я, отстраняясь и вытирая слезы.

Мама смотрела на меня с надеждой, в ее глазах вновь зажегся огонек жизни. Я взяла ее за руки, чувствуя, как дрожат ее пальцы.

– Я очень тебя люблю, дочка.

Мать подняла взгляд на Никиту, наблюдавшего за нашей тихой сценой примирения с нечитаемым выражением лица.

– Никита, спасибо большое, что помог нам. Я никогда не устану благодарить тебя и просить прощения. Клянусь, я сожалею, что так поступила с тобой.

Тишина в комнате сгустилась, звенела в ушах. Я замерла, вглядываясь в лицо мужчины.

– Не нужно просить прощения. Я тебя уже простил, – сказал он тихо, и в его голосе звучала искренность. Я выдохнула с облегчением. Кажется, буря миновала.

– Ты... Простил... Меня?

– Да, Ольга. Признаюсь, мне было тяжело это сделать. Обиды не давали мне взглянуть на правду и попытаться понять тебя. Сейчас я понимаю, что ты тоже была жертвой обстоятельств. Понимаю, что тебе тоже было тяжело, но это все уже в прошлом. Мы не сможем изменить прошлое, но можем изменить настоящее и будущее.

Слезы навернулись на глаза матери. Она отвернулась, пытаясь скрыть свою слабость, но я крепче сжала ее руки, давая понять, что сейчас не время для стыда.

– И как мы поступим дальше? – тихо бросила мама.

Никита подошел ближе, коснулся плеча матери. В его взгляде больше не было льда, только тепло и понимание.

– У меня есть прекрасные родители, а у Арины – замечательная мама. Не будем ничего менять. Ты не смогла стать мне мамой, но у тебя есть возможность стать хорошей тёщей, – кивнул мужчина.

– Что? – вырвалось у меня, словно я очнулась от сна.

– А ты как думала? Мы с тобой будем теперь всегда вместе, – его губы тронула обворожительная улыбка.

Сердце мое, ослушавшись приказа, забилось в бешеном ритме. Взгляд мамы лихорадочно перебегал с меня на Никиту и обратно.

– Подождите... Никита, но ты же женишься на другой, – с растерянностью проговорила она.

– Я женюсь только на Арине. Она потом тебе обо всём расскажет и объяснит.

– Я не давала согласия, так что не беги впереди поезда, – фыркнула я, стараясь скрыть смущение, прокравшееся под кожу.

– Хочешь поспорить? –лукавая усмешка тронула его губы, и я невольно прикусила губу.

Мама деликатно прокашлялась, напоминая о своем присутствии.

– Жизнь действительно умеет удивлять. В любом случае, я за ваше счастье. Я так рада, что вы меня простили. Вы не представляете, как для меня это важно, – прошептала мама, взяв нас за руки.

Я крепче сжала ее руку, чувствуя, как тепло ее ладони согревает не только мою, но и душу. В этот момент все обиды, все претензии казались такими ничтожными,такими мелкими по сравнению с тем, что мы сейчас разделяли – чистой, безусловной любовью. Любовью, которая способна преодолеть любые препятствия, любые невзгоды.

Никите пришлось срочно уехать, и мы с мамой остались вдвоём. Нам многое нужно обсудить. Её терзали вопросы о моих отношениях с Никитой, а моё сердце жаждало узнать правду о биологических родителях и месте их упокоения. Мы с ней разговаривали насколько часов, чувствуя, как стали ближе.

Никита (32)

Я оставил Арину наедине с матерью, зная, что им необходимо многое обсудить, а сам отправился разрешить вопрос с Инной.

Едва получив сообщение от Алекса, я сорвался с места. Вместо того, чтобы наслаждаться медовым месяцем, он решил помочь мне. Я искренне ценил эту жертву.

С утра он приехал ко мне и ждал в кабинете.

– Всё вышло даже лучше, чем планировали, – самодовольно ухмыльнулся Алекс, устремив взгляд на монитор.

– Показывай. Моё терпение уже лопнуло, – выдохнул я, чувствуя, что еще немного – и я задохнусь в паутине, которую сплела Инна.

Алекс запустил видео, и с каждой секундой я ощущал, как лед удовлетворения сковывает мою душу. Её конец близок. На экране монитора разворачивалась картина, от которой уголки моих губ невольно поползли вверх.

– Что дальше? – спросил Алекс.

Выключив видео, я повернулся к Алексу

– Мы устроим настоящее шоу, – усмехнулся я.

– Как хорошо, что ты не мой враг. У тебя более извращенные идеи, чем у меня, – хмыкнул Алекс.

– Иногда стоит ставить на место тех, кто пытается манипулировать и использовать людей в своих целях. Мне пришлось играть грязно, чтобы восстановить справедливость.

Алекс с пониманием кивнул.

– Ты абсолютно прав. Я всё подготовлю.

Я встал и похлопал Алекса по плечу.

– Спасибо тебе, Алекс. Я очень ценю, что ты для меня сделал, – произнес я мягким голосом.

– Да брось. Мы же теперь родственники, – подмигивает мне муж моей сестры.

Я придумал, как раскрыть правду перед всеми членами семьи, особенно перед дедушкой, ведь он верил ей больше всех. Для него это будет шоком, но выбора у меня нет.

Идеальная возможность выпадает вечером, когда все собираются, чтобы посмотреть свадебный фильм. Я специально позвал Инну с матерью. Эта женщина уже чувствовала себя хозяйкой в доме, что лишь подливало масла в огонь моего гнева.

На середине фильма я резко поднялся, прервав идиллию.

– Раз мы все здесь собрались, то я тоже хочу показать одно интересное видео, – сказал я, бросая взгляд на Алекс, тот кивнул, давая понять, что все готово.

Недоумение повисло в воздухе, отражаясь в каждом лице.

– Что там, дорогой? – проворковала Инна своим приторно-сладким голосом.

– Тебе точно понравится, – ухмыльнулся я.

Инна улыбнулась, не обращая внимания на бурю, разразившуюся под моим спокойствием.

– Включай уже, а то заинтриговал всех нас, – нетерпеливо бросил Андрей, приобнимая жену.

Запустив видео, я не отрывал взгляда от лица Инны, наблюдал за тем, как ее самодовольное спокойствие уступает место сначала недоумению, а затем и ужасу. Глаза ее округлились, словно она увидела саму смерть.

Я смотрел, как рушится ее тщательно выстроенный карточный домик, и наслаждался каждым мгновением.

На экране развернулась совсем другая история.Не романтическая сказка о любви, а грязная правда, снятая скрытой камерой. Инна одевалась, а парень лежал в постели и наблюдал за ней.

Парня зовут Михаил и он бывший Инны. Алекс потратил несколько часов, чтобы найти его. Именно его мы решили использовать, так как взломав телефон девушки, обнаружили старые переписки. И по ним было видно, что Инна испытывала к нему чувства, но рассталась из-за того, что он простой механик.

Михаил согласился помочь не только за обещанное вознаграждение. В его душе теплилась личная обида, жаждущая мести. Несколько дней он ей писал и настаивал на встрече. Как только девушка приняла его приглашение, Алекс дал ему ключи от квартиры, где были камеры. Изначально целью было запечатлеть ее измену, но реальность превзошла самые смелые ожидания, когда она дала волю своему языку.

– Я скучал по тебе, малыш, – говорит Михаил.

– Не сомневаюсь. По мне невозможно скучать, – фыркнула Инна.

– Давай снова будем вместе? Но зачем тебе этот дятел? Ты никогда не будешь с ним чувствовать того, что чувствуешь со мной.

– У тебя есть столько денег, как у него? У тебя богатая и влиятельная семья, как у него? Я слишком много сделала, чтобы этот дятел сделал мне предложение. Мне он нахрен не нужен, только его фамилия, – смеётся девушка.

– Я восхищаюсь твоим умом. Только ты могла развести целую семью, как последних лохов.

– Они и есть лохи. Осталось только забеременеть и тогда все будут с меня пылинки сдувать.

– А что будет с нами? Мы расстанемся?

– Нет. Мы можем встречаться и после свадьбы с ним, – наклонившись к нему, поцеловала.

– Ух! Я ещё не был любовником, – он притягивает её к себе и на этом видео заканчивается.

Тишина в комнате стала оглушительной.

Когда Нина наконец подняла голову, я почувствовал мрачное удовлетворение: её лицо было на несколько тонов бледнее, чем пару минут назад.

Ее мать, до этого излучавшая самодовольство, побледнела, а потом вскочила.

– Это какая-то ошибка! Кто-то хочет подставить мою дочь! Не надо это смотреть...

– ЗАМОЛЧИТЕ! – Взревел дедушка. – ЗАКРОЙТЕ РОТ! ВЫ САМЫЕ БЕССТЫЖИЕ И ОТВРАТИТЕЛЬНЫЕ ЛЮДИ, КОТОРЫХ Я ВИДЕЛ! Я принял тебя в нашу семью. Сделал её частью. Пожалел тебя. Надо было послушать внука. УБИРАЙТЕСЬ! НЕМЕДЛЕННО ПОКИНЬТЕ НАШ ДОМ! – Лицо деда исказилось от боли и ярости.

Инна с трудом сглотнула.

– Никита, я всё объясню..., – пробормотала девушка.

– Ты плохо слышишь? Игра окончена. Уходи. Сейчас же, – прорычал я, глядя на неё. – Не смей больше появляться у меня на глазах.

Буря разразилась во мне, подгоняемая неделями копившейся яростью и разочарованием.

Кожа девушки приобрела тошнотворный зеленый оттенок.

– ВЫШВЫРНИТЕ ИХ ИЗ ДОМА! – прогремел голос деда, расколов тишину, словно хрупкое стекло. Инна и ее мать невольно вздрогнули от этого громового раската.

Мать Инны попыталась что-то возразить, но дед испепелил её одним лишь взглядом. В его глазах читалось такое презрение, такая ненависть, что женщина побледнела еще сильнее.

Двое охранников, возникшие словно из ниоткуда, молчаливой тенью сопроводили Инну и ее мать прочь под гневные комментарии всех Громовых. Они знали, что им лучше бежать из нашего дома, пока их не разорвали.

Дверь за ними захлопнулась, и в доме повисла звенящая тишина. Дед тяжело опустился в кресло, лицо его осунулось, и он выглядел старше своих лет.

– Успокойся, милый, – запричитала бабушка, пытаясь унять гнев деда.– Тебе нельзя нервничать.

Он кивнул, тяжело дыша, и повернулся к отцу:

– Сергей, проследи за тем, чтобы эти змеи больше никогда не посмели подползти к нашему дому.

– Будет сделано, отец.

Я чувствовал облегчение, словно тяжёлый груз упал с души.

– На видео самое интересное вырезали. Отправишь мне потом полную версию, – прошептал мой младший брат.

Да, сцену их секса мы не стали показывать.

– Дима, фу, – поморщился я.

– Да я просто пошутил, – хмыкнул брат, и отец бросил на него суровый взгляд, заставив замолчать.

В гостиной наступила напряжённая тишина, и я решил её прервать первым.

Я приблизился к деду, присел на корточки рядом с его креслом и взял его шершавую руку в свою.

– Извини, дедушка, но я хотел, чтобы все узнали правду.

Дед поматал головой.

– Это ты меня извини, что не выслушал тебя. Извини старика.

– Всё хорошо, дедушка. Самое главное, что она больше не посмеет угрожать нашей семьи, – уверенно заявил я.

Инне слишком дорога безупречность ее образа в социальных сетях, поэтому она не рискнет приближаться к нам. Ей придется плести очередную паутину лжи о том, почему наша свадьба сорвалась.

– Я хотел, чтобы ты был счастлив. Хотел увидеть твою свадьбу. Если бы я знал..., – дед тяжело вздохнул.

– Я собираюсь жениться, но на другой девушке, – улыбнулся я.

– У тебя кто-то есть?

– Да, – признался я, чувствуя, как тепло разливается по венам. – Есть девушка, которую я люблю всем сердцем.

– Почему мы все ещё не познакомились? Это же прекрасная новость. Ты почему раньше не рассказал?

– Обстоятельства... Я ждал момента, когда смогу представить её вам, когда все недоразумения останутся позади. Уверен, что она вам понравится.

Родители обменялись понимающими взглядами, зная, о ком я говорю. Им я первым рассказал про Арину.

– Раз ты уже нашёл свою любовь, то мне надо позаботиться о Вадиме и Диме, – усмехнулся дедушка, бросая взгляд на парней.

– Дедушка, тебе пора заканчивать быть сводником, – проворчал Вадим, качая головой.

Пока все обсуждали поступок Инны и дальнейшие действия, я вышел из дома, чтобы позвонить Арине. Хочу сообщить ей, что больше никто и ничто не помешает нам быть вместе.