Текст книги "Незнакомка до востребования"

Автор книги: Анна Данилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

16

Медсестра Эмма, услышав стук в дверь, соскочила с колен доктора Дворкина, судорожным движением набросила на голое тело халат, быстро застегнулась на все пуговицы. Туго подпоясалась.

– Григорий Ефимович… Да что же это такое? – прошептала она чуть слышно. – Время – час ночи!!! Никаких звонков не было, значит, все наши спят… Кто бы это мог быть?

Дворкин, красный и потный, приводил себя в порядок в прилегающем к ординаторской туалете. Он вышел оттуда, причесывая на ходу коротко стриженные густые кудрявые волосы. Эмма, бросив на него быстрый взгляд, поняла по его замутненному взгляду, что он еще не вынырнул из того пьянящего состояния жгучего сладострастия, в котором они пребывали все те минуты и часы, последовавшие после ухода беспокойных вечерних посетителей. Она и сама-то чувствовала себя так, словно ее неожиданно облили холодной водой.

Она любила эти тихие ночи, когда дежурил Гриша, как она его называла в моменты близости. Одинокая молодая женщина только и жила этими встречами, свиданиями, ласками. Она тратила все свои деньги на парикмахеров, косметику и духи, на дорогое белье, даже на деликатесы, чтобы превратить каждую ночь в ординаторской с Дворкиным в настоящий праздник.

Дворкин был женат, у него было трое маленьких детей и прекрасная молодая жена, которых он очень любил и покой которых оберегал. Все, что он зарабатывал, Эмма знала, он до копейки приносил в дом. Редко когда Эмме в качестве скромного подарка перепадало яблоко или апельсин. Ее любовнику и в голову, должно быть, не приходило купить ей какое-нибудь колечко к Восьмому марту или хорошие духи к Новому году. Он часто говорил ей о своей любви, долгими часами не выпуская ее из объятий, но ничто не указывало на то, что она является хотя бы частью его жизни. Девушка для развлечений, для наслаждения. Эмма же, влюбленная в своего доктора, все понимая и ни на что не надеясь, тем не менее старалась всячески доставить ему удовольствие, одновременно реализуя с его помощью все свои положительные женские качества. Она готовила для него сложные изысканные блюда, требующие дорогих продуктов, терпения и времени. Но чаще всего в ее объемной сумке, с которой она приходила на работу, исключительно на ночное дежурство, можно было найти глиняную кастрюльку с жареной курицей, щедро сдобренной чесноком, – любимой едой доктора Дворкина. Они с самого начала отношений договорились, что чеснок для них не помеха в любви, а потому ели чеснок во всех видах. Ближе к утру окна их ночного любовного гнезда открывались, помещение проветривалось, кроме того, Эмма специальным аэрозолем уничтожала все посторонние запахи, чтобы утренняя смена приняла чистую, свежую ординаторскую.

Их связь длилась уже целый год, и все это время Эмма гнала от себя мысль, что вся больница, ну уж хирургия точно, знает об их связи, хотя отлично понимала, что скрыть такое, находясь в тесном общении с большим количеством людей, просто невозможно.

Григорий Ефимович, выпятив грудь и весь как-то расправившись, выпрямившись, решительно вышел из ординаторской, Эмма последовала за ним.

Только бы никто не умер, молилась она про себя. Она была женщиной мягкой, сердечной и всегда переживала, когда кто-нибудь из пациентов умирал.

В коридоре их дожидался высокий господин в сером пальто и шляпе. Ну прямо американский актер, ни дать ни взять. Красавчик!

Притащился сюда ночью. И куда только смотрит охрана? Хотя подкупить этих безмозглых парнишек, которых набрали в охрану, – дело нехитрое. К тому же не секрет, что они пьют, черти.

– В чем дело? – шепотом, однако на повышенных тонах начал Дворкин, снизу вверх осматривая экстравагантного посетителя. – Что вы здесь делаете в такой час? Вы вообще понимаете, сколько сейчас времени?

– Час ночи, – сухо, с достоинством ответил мужчина и вдруг понял, что находится в головном уборе, и тотчас аккуратным, однако заученным движением снял с себя шляпу.

Эмма просто любовалась им. И хотя она не помнила, когда вообще в последний раз видела, чтобы мужчина носил шляпу, но этому господину она очень шла, и просто невозможно было представить его себе в кепке, берете или какой-нибудь спортивной вязаной шапке!

– Я увидел репортаж по телевизору… Нашлась, слава богу, моя племянница – Марина Караваева. Она находится где-то здесь, у вас, это же хирургия, как я понимаю…

Эмма подумала, что этот человек уж точно не мог причинить девушке вред и тем более убить ее, о чем много говорили в последнее время, уже хотя бы потому, что он сам постучал в дверь ординаторской и заявил о своем визите. Больше того, он протянул Дворкину свой паспорт. Гриша покрутил его в руках, открыл на первой странице и посмотрел на фотографию, потом на оригинал.

– Ну и зачем вы показываете мне свой паспорт?

В это время дверь холла распахнулась, и вошла уже знакомая Дворкину парочка – девушка с парнем, которые представлялись близкими друзьями его проблемной пациентки.

– Здравствуйте еще раз, вы же помните меня, – запыхавшись, говорила девушка с редким именем Зоя. – Я – Зоя Гурвич… А это Вик… Мы привезли альбомы с фотографиями…

Зоя время от времени бросала недоверчивые взгляды на мужчину в сером пальто. Тот же держался с редким достоинством, хотя и чувствовалось, что и он сильно нервничает.

– Послушайте, давайте пройдем подальше, в комнату отдыха, чтобы не мешать спать нашим больным, – предложил Дворкин, понимая, что отделаться от такого количества посетителей, связанных одним и тем же делом, он уже не сможет. К тому же он не мог не понять чувства этих людей, которые столько времени искали близкого им человека и вот вдруг нашли. Кроме того, все они понимают, что, находясь в стенах обыкновенной больницы, которая представляет собой на самом деле настоящий проходной двор и куда человек, который решил ее убить, может зайти и завершить недоделанное, эта девушка рискует навсегда распрощаться с жизнью. Вот почему они здесь, в такой час.

Комната отдыха представляла собой застекленное, похожее на аквариум помещение, расположенное между столовой и перевязочным блоком, густо заставленное живыми зелеными растениями. В углу стояла новенькая плазма – дар одного из бывших пациентов.

Дворкин предложил посетителям присесть на кожаные диваны.

– Итак, ваша фамилия тоже Караваев. Игорь Караваев.

Зоя и Вик переглянулись. Вид у них был удивленный.

– Вы – Караваев? И кем же вы приходитесь нашей Марине? – возмутилась Зоя. – Вы – самозванец! Не верьте ему!

– Я родной брат отца Марины, Максима. Они с женой погибли много лет тому назад.

– Марина знает о вашем существовании? – спросил Вик.

– Думаю, что нет, – лицо Караваева исказила страдальческая гримаса. – Она не знает о моем существовании, но я собирался с ней познакомиться… У меня есть доказательства того, что я ее настоящий родной дядя. У меня сохранились документы, фотографии… И я готов это представить в любую минуту.

– Но что же мешало вам это сделать раньше? – Зоя не скрывала уже своего презрения к этому странному человеку. – Если вы знали о существовании Марины, то почему же позволили ей воспитываться в детском доме?

– Уж вам-то я точно не стану ничего рассказывать. Вы смотрите на меня, как на врага… Между тем как у меня есть довольно веские аргументы в пользу того, что я постоянно находился рядом с Мариной, я не оставлял ее… Вы просто ничего обо мне не знаете. И я хотел бы сейчас забрать ее домой. Я проинформирован о характере ее ранений, ее хотели убить, а это значит, что ее могут… Словом, она не может и дальше оставаться здесь. Я готов подписать любые документы, чтобы только поскорее увезти ее отсюда… А вы, Зоя, пожалуйста, не препятствуйте мне с вашим приятелем в этом…

– Откуда вы знаете меня? – удивилась Зоя.

– Я все про вас знаю. И если бы вы не позволяли себе разговаривать со мной в подобном тоне, мы могли бы подружиться… У нас много общего… Хотя бы Марина, ее судьба. Пожалуйста, будьте благоразумны и не мешайте мне забрать ее…

Дворкин наблюдал за происходящим, понимая, что все в конечном счете будет зависеть от него. И если он позволит этому господину забрать пациентку, которую, как выяснилось, на самом деле зовут Марина, то главврач только вздохнет с облегчением и уж никак не станет переживать. Для него избавление от амнезийной пациентки, да еще с «криминальными» ранениями, будет большим подарком. Иначе вся эта компания не оставит больницу в покое и будет настаивать на усилении охраны. И снова по коридорам будут слоняться следователи, полицейские. От них только грязь…

– Григорий Ефимович, – Зоя повернулась к Дворкину. – Мы готовы прямо сейчас доказать вам, что Марина воспитывалась с нами в детском доме. Вот, пожалуйста, пять фотоальбомов! От детства до настоящего времени!

– Нет-нет, не надо… Все же ясно уже… Я вам верю, Зоя.

И в эту самую минуту в стеклянную дверь аквариума постучали. В полумраке коридора можно было разглядеть человека. Высокого, примерно такого же роста, как и Игорь Караваев.

– Вы позволите? – донеслось до Эммы, которая стояла ближе всех к двери.

Она подошла и открыла дверь. Мужчину этого она прежде не видела. Но тоже на редкость интересный, солидный, прекрасно одетый. Правда, без шляпы. Сегодня, подумалось ей, просто нашествие какое-то богатых и красивых мужчин на больницу. Вот бы зацепить одного такого и – на всю жизнь… Ан нет, все они, она почему-то сразу это поняла, пришли к этой Марине.

– Извините, что я пришел так поздно… – Голос незнакомца звучал особенно громко и четко в образовавшейся тишине. Все присутствующие, казалось, затаили дыхание. И взгляды всех были устремлены на новенького.

– Только не говорите, что вы пришли по Маринину душу, – покачала головой не привыкшая сдерживать эмоции Зоя. – А вы ей кто? Сват, брат? Может, сынок?

– Значит, это здесь… – улыбнулся мужчина. Затем, обратившись к человеку в белом халате, решив, что он здесь все-таки самый главный, продолжил: – Мне позвонили… Человек по имени Вик…

И тут он безошибочно взглянул на Вика, который тоже, в свою очередь, не сводил с него глаз.

– Это я звонил вам, – сказал Вик.

– Значит, вы – друг моей дочери? Марины? Я бы хотел увидеть ее и, если это возможно, забрать…

И снова стало очень тихо. Дворкин всплеснул руками.

– Как это у вас все интересно получается! – наконец подал он голос. – Сначала приходят ее друзья и хотя увезти. Потом – родной дядя, который утверждает, что родной отец Марины погиб… И вдруг проходит некоторое время и появляется тот самый погибший отец… Может, вас, – он обратился к последнему посетителю, назвавшемуся отцом Марины, – еще зовут Максимом… как это… Караваевым?

– Ну, да… Я даже могу показать свой паспорт!

– Но вы не мой брат! – возразил Игорь Караваев. – У меня был только один брат Максим, и он, как я уже говорил, погиб… Вы просто какой-то самозванец!

– Да никакой я не самозванец…

– Так… Марину забираем мы, – заявила твердым голосом Зоя, которой надоело слушать весь этот бред. – Мы знаем Марину сто лет…

– Но пусть она сама выберет, с кем ей оставаться! – предложил Максим Караваев.

Он между тем достал свой паспорт и протянул Дворкину. Тот взглянул на него, полистал и вернул обратно владельцу.

– Послушайте, Игорь, дядя который, а может, это действительно ваш брат? Вы даже как будто бы похожи… Оба такие высокие… – Он немного истерично хохотнул. – Послушайте, уже ночь… Давайте оставим все эти разбирательства на утро! Вот придет главврач, вызовем следователя, и все решим!

– Нет! – в один голос ответили все четверо: Зоя, Вик, Игорь и Максим Караваевы.

– Могу я, в конце концов, взглянуть на Марину? – воскликнул мужчина, назвавшийся ее отцом. – Она исчезла так внезапно… Эти дурацкие законы! У меня не принимали заявление об исчезновении человека!!! Она жила у меня до того, как пропала, до того, как потеряла память… Поэтому, если она и узнает кого в первую очередь, так это меня! Своего отца! Пожалуйста, проведите меня к ней!

Все расступились, пропуская Дворкина, который, сделав знак Караваеву-отцу следовать за ним, быстро двинулся в конец коридора, где находилась палата Марины.

Все на цыпочках, сгорая от любопытства, поспешили за ними.

– Кто он такой? Какой еще отец? И почему вы все молчите? Он же самозванец! – тихо возмущался в спину Зои и Вика Игорь Караваев. – Господи, мне как будто бы снится дурной сон. Полный бред. Вот никогда не подумал бы, что все будет так сложно…

– Откуда вы знаете нас с Виком? – перешептывалась с ним Зоя. – Уж вас-то мы точно никогда не видели…

– Да я вам сам потом все объясню… Хотя… Уф… Ну ничего, сейчас, может быть, все и выяснится? Может, она сама так решила, найти своего отца, ну и нашла – однофамильца… Он же Максим Караваев, это факт… И моего брата тоже так звали…

Дворкин осторожно открыл дверь палаты, повернулся и приложил палец к губам, мол, тихо. И только Караваеву-отцу позволил подойти поближе к кровати, на которой спала девушка.

– Будить, конечно, нехорошо…

Она спала, отвернувшись лицом к стене. Теплое одеяло наполовину сползло, открыв часть спины, обтянутой застиранной тонкой сорочкой, и было во всем этом что-то такое трогательное и вызывающее щемящую жалость к несчастной девушке, что все, увидев ее, спящую, подумали об одном и том же: а стоит ли ее все-таки будить?

Но вероятно, помимо зрительного восприятия или звукового, существует между людьми нечто другое, невидимое и неслышимое, но ощущаемое живыми телами: девушка вдруг зашевелилась, тихо спросила: «Кто там?» Затем медленно, постанывая от ран, повернулась и, увидев целую делегацию посетителей, смущенно улыбнулась:

– Вы что, все ко мне? Или вы мне снитесь?

– Ты извини, девочка. – Дворкин, устало вздохнув, подошел ближе и склонился над ней. – Понимаешь, все эти люди услышали о тебе по телевизору… Они переживают, хотят поскорее тебя отсюда забрать. Это и понятно… Но тебе надо выбрать, с кем ты поедешь: со своими друзьями ли Зоей и Виком…

Зоя улыбнулась, но, не получив ответной улыбки, сразу погрустнела и отошла, стараясь не расплакаться. Вик, ее верный спутник, спрятался за ней, крепко взяв ее за руку.

– …С дядей ли Игорем… Он тоже, оказывается, переживал за тебя… Но я не уверен, что ты его когда-либо видела. Разве что он напомнит тебе твоего отца…

Марина села, закутавшись в одеяло. По ее лицу видно было, что она никого не узнает и что ей страшно неловко за то, что все они пришли по ее душу, а она не может ответить им ни своей признательностью, ни любовью.

– Вы – дядя? Вот здорово!

Игорь Караваев подошел к ней, склонился, взял ее за руку и крепко сжал.

– Ты должна поехать со мной, слышишь? Только со мной. А потом, когда к тебе вернется память, сама разберешься во всем и решишь, как тебе поступить… Но у меня большая квартира, я обеспечу тебя хорошей сиделкой и всем необходимым… Соглашайся. От этого сейчас зависит, может быть, вся твоя жизнь.

– Не знаю… Ну, хорошо…

– Марина! А как же я? Мы с Виком?! Господи, ну как же заставить тебя вспомнить нас?!

И тут она, вспомнив про существование альбомов, принялась доставать их один за другим из пакета.

Пока Марина с заинтересованным видом листала альбомы, все следили за выражением ее лица; Дворкин между тем продолжал свою речь:

– Марина, здесь присутствует и ваш… отец.

И вот тут Марина резко подняла голову. Перед ней стоял Максим Караваев. От волнения он был сам не свой и явно не знал, что вообще говорить. Тем более что только что его чуть ли не уличили в том, что никакой он не отец. Мужчина, называвшийся ее родным дядей, чувствовал себя намного увереннее, чем он.

– Вы мой папа? Ну, конечно… Наверное, – она отложила в сторону потрепанные альбомы, – наверное, я должна пойти с вами… Если я на самом деле ваша дочь…

– Вот елки-палки, – вдруг нахмурился Караваев-отец. – Вам всем покажется это ужасным, неправильным… Но у меня самолет… Я должен срочно улетать в Питер. У меня важнейшие переговоры. Даже не знаю, что и делать… Словом, я не могу отменить переговоры, потому что от них зависит очень многое… А еще у меня пропала жена… Короче, я попал в очень неприятное положение. Я вернусь послезавтра и тогда смогу тебя забрать, Марина. Но ты не можешь до этого времени оставаться здесь… Может, тебе правда поехать с дядей?

Марина смотрела на него широко распахнутыми глазами и качала головой.

– Может, я сошла с ума? Но если этот человек, Игорь, как вы говорите, мой дядя, то тогда ты, мой папа, должен быть его родным братом… Вы что же это, не знакомы?

Никто не заметил, как Вик ущипнул Зою за руку.

– Я же говорю, поехали с нами, Марина… – снова подала голос Зоя.

– Значит, так, господа, – Дворкин повысил голос, чтобы он прозвучал как можно тверже. – Вы все утверждаете, что эта девушка – Марина Максимовна Караваева, так?

– Так…

– Да…

– Конечно!

– Это неоспоримый факт. Здесь есть два ее родственника, и их отношения между собой меня сейчас мало интересуют. Один, это ее отец, сейчас улетает в Питер, так? Так. Другой, ее родной дядя, заметьте, я просматривал его паспорт – готов забрать ее прямо сейчас… Друзья друзьями, вы уж извините, Зоя, и вы, как вас…

– Вик!

– Вот именно. Полагаю, что Марине безопаснее будет все-таки с родным дядей, тем более что отец не может ее сейчас забрать. А я завтра же дозвонюсь до следователя и все объясню. Если он сочтет нужным, то будет копаться в ваших родственных отношениях. А для меня важным является то, что он ее дядя…

– Но он самозванец, мы знаем Марину всю жизнь и ни разу не слышали о его существовании!!! – воскликнула Зоя. – А что, если это он и хотел ее убить?!

– Вы можете прямо сейчас включить телефон, и, если у вас есть Интернет в телефоне, наберите мое имя, и вы узнаете, кто я! Я не убийца! Я известный в городе человек…

Марина, чтобы обратить на себя внимание, постучала по альбомам.

– Пожалуйста, мне не очень хорошо… Давайте уже отправим меня с дядей домой. Вы все обменяйтесь телефонами, адресами… И приезжайте ко мне, а я обещаю, что постепенно вспомню всех вас…

Эмма, все это время стоявшая в стороне, почему-то была раздосадована тем, что Дворкин допустил такой бардак в хирургическом отделении. Такого шума и количества людей глубокой ночью эта больница еще наверняка не знала. А как затоптали полы в палате?! Повсюду одна грязь!!! Санитарка будет в шоке!

Кроме этого, она уже и не знала, правильно ли Дворкин делает, что отправляет пациентку домой. Как бы домой…

Однако Зою не надо было дважды просить найти в Сети личность Игоря Караваева. Не прошло и пяти минут, как она нашла его… Показала Вику. Пожала плечами.

– Ладно. Поверим, что все-таки это не вы собирались ее убить. Но мне бесконечно жаль, что ты, Марина, так и не вспомнила нас с Виком. Будем надеяться, что все вскоре встанет на свои места и твой дядя объяснит тебе, почему так долго не объявлялся.

– У меня была на это причина! – воскликнул Игорь Караваев. – Но, повторюсь, я сам ей потом все объясню. Без посторонних.

– Мы не посторонние, – нахмурилась расстроенная вконец Зоя.

– Так я собираюсь? – Марина освободилась из одеяла и попыталась встать. – Где моя одежда? В чем я поеду?

Зоя с убитым видом принялась доставать из пакета белье, джинсы, свитер, шарф.

– Вот, дорогая, давай одевайся. А вы уж выйдите из палаты… Вам здесь не цирк!

Все вышли, оставив их вдвоем. Эмма не сводила взгляда с Дворкина. Вид у него был все равно растерянный. Вероятно, решение отпустить пациентку с сомнительным родственником далось ему нелегко.

Между тем Максим потребовал от Игоря, чтобы тот продиктовал ему свой адрес и номер телефона. Вик, слушая, тоже вбил его в свой телефон.

Эмма, спохватившись, тоже на всякий случай записала его. Ну и в историю они влипли!

– Послушайте, господин Караваев. – Дворкин подошел к Максиму совсем близко. – Вы утверждаете, что вот этот господин, Игорь Караваев, – не ваш родной брат?

– Думаю, что произошло недоразумение… несколько месяцев тому назад, – сказал Максим Караваев, – Марина пришла ко мне и сказала, что она – моя дочь. Показала свой паспорт.

– А у вас на самом деле должна была быть дочь?

– Не то что должна, она у меня есть! Послушайте, я не намерен сейчас никому и ничего объяснять… У меня самолет… Мой телефон у вас есть…

И тут он внимательно посмотрел на Вика.

– А откуда у вас мой телефон? Ведь это же вы позвонили мне и сказали, где Марина.

– Ваш телефон она мне и дала, – пожал плечами Вик.

– Ну, вот, видите! А я что говорил! Ладно, все, я поехал… потом как-нибудь поговорим. А я вернусь и сразу же приеду к вам, Игорь…

– Настоящий дурдом, а не хирургия, – развел руками Дворкин. – Пойдемте, Эмма, я должен надлежащим образом оформить выписку…

– И, пожалуйста, напишите, что нужно, какие лекарства для Марины, – попросил его Игорь Караваев. – Что касается перевязок, то у меня есть одна хорошая медицинская сестра, которая будет ухаживать за больной… Но вот препараты, имеющие отношение к ее психическому состоянию, я имею в виду ее память…

– Эти рецепты вам сможет дать только лечащий ее врач-психиатр. Я поговорю с ним утром, и мы перезвоним вам…

Игорь Караваев быстрым шагом поспешил за Дворкиным, и Эмма увидела, как Игорь вкладывает в руку врача деньги.