Текст книги "Результат испытательного срока (СИ)"

Автор книги: Анна Баскова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Машинально бросаю взгляд на пассажирское сидение, потом, в зеркало заднего вида. Арину глазами ищу. Знаю, что нет ее в салоне, и всё равно ищу.

Влюбился я.

Да, произошло все стремительно, но сомнений в том, что Арина Богорова, та самая женщина с которой я хочу засыпать и просыпаться, говорить и молчать, целовать ее, теплую, податливую. Дочку вместе растить.

Машины тронулись, выскакиваю на Пресненскую. Звоню помощнице, отдаю распоряжение, подготовить документы на право пользования арендованными помещениями, отбиваю вызов, и тут же, поступает звонок с неизвестного номера.

– Кость! Пожалуйста, выслушай! – летит из трубки голос запыхавшейся Наташки Волковой.

– Даже не подумаю. Будешь доставать – уши надеру!

Новый номер неугомонной Волковой, отправляется в черный список. Какой по счету? Кажется седьмой. Но это не точно.

Прежде чем подняться к себе, заскочил в Афимолл, купил забавного мягкого медвежонка ручной работы, Ксюшку порадую, может с собой на отдых игрушку взять захочет.

– Константин Александрович, курьер привез образцы сувенирной продукции, – Ольга с папкой наготове, навстречу спешит, стоило только переступить порог офиса.

– Хорошо, просмотрю. Десять минут попрошу не беспокоить, потом пробежимся по самым срочным вопросам.

Помощница передала мне папку, согласно кивнув.

Прошел в кабинет, быстро переоделся в костюм, приступил к непосредственным мать их обязанностям.

Спустя час прилетела неприятная новость: адвокат сообщил об освобождении Журавлева из-под следствия. Следом за адвокатом, на связь вышел безопасник Артема, подтвердил информацию об освобождении, более того, по данным наружки, Журавлев сразу после выхода направился на Рижский вокзал, там сел в электропоезд до Волоколамска.

Наружное наблюдение сопровождает гаденыша по пути следования. Это порадовало. Как и заверение в том, что возможно ближе к вечеру появится информация, кто именно организовал этой твари выход на свободу.

Закончив разговор, я с минуту крутил в руке Паркер, раздумывал: стоит Арине сказать об освобождении недоумка, или не стоит пока? Пришел к решению: не скрывать, Арина должна быть в курсе.

Черт! Как мне хочется, приносить ей только хорошие новости! Чтоб лучистые глаза, счастьем светились! Чтобы ни одна слезинка по щеке не скатилась! – подумал набирая её номер.

– Алло. – слышу мелодичный голос, чувствую, что она мне сейчас улыбнулась. Девушка с самым красивым именем.

Нравится мне произносить ее имя.

– Арина, еще минут сорок и я освобожусь. Вы где?

– В Пушкине, только вошли.

– Замечательно, там меня и дождитесь. Арин, у меня есть кое-какие новости. Журавлева освободили. Он не заезжая домой, поехал на Рижский вокзал, на вокзале поменял симкарту, сел на электричку до Волоколамска. С ним какой-то мужчина. Ближе к вечеру рассчитываю узнать, кому и зачем Журавлев так понадобился на свободе….

На последнем слове споткнулся. В дверь кабинета кто-то или что-то врезалось. Женский вопль снаружи неразборчивый. Поднимаюсь с кресла, выхожу из-за стола.

Дверь с грохотом распахивается, вваливается рыжее недоразумение – Наташка Волкова, мать её! На пару с дебилом – охранником, который с её в дверном проеме поймал.

– Пусти придурок! Мне срочно! – орет ненормальная, извиваясь.

Отстраняю телефон от уха.

– Волкова?! Какого хрена! – рявкаю на рыжую чуму.

– Скажи своему дуболому, чтоб отпустил! У меня на диктофоне! Ты должен услышать! Он про девочку маленькую говорил! – выкрикивает Наташка, извернувшись кусает секьюрити за руку.

Тот взвыл. Волкова вырвалась, на ходу доставая что-то из сумки, бежит к моему столу. Охранник в дверях топчется. Махнул ему, чтобы проваливал к чертовой матери, толку от такой охраны, как от козла молока.

– Арин, я перезвоню, ко мне Наташка Волкова прорвалась, помнишь на дачу родителей заявлялась? Разберусь с ней и сразу тебе наберу, – вернув трубку к уху, говорю извиняющимся тоном.

Наташка кладет на стол серый продолговатый предмет, из предмета несется шуршание и потрескивание. Буквально несколько секунд.

А затем, я замер на месте, вслушиваясь в незнакомый мужской голос:

– Журавлев согласился, не уточняя, что за услугу ему предстоит оказать, но деньги вперед потребовал. Ходатайство об освобождении я подал, кого нужно подмазал, утром вопрос решится. Александр, я в отличии от Журавлева, всё же должен иметь более подробное представление о ваших планах, понять к какому развитию событий следует подготовится.

Короткая пауза.

Заговорил знакомый голос. Хорошо знакомый. Заместителю моему принадлежащий – Сашке Герасимову.

– Денег немного дай. Налом. Журавлев должен выступить с заявлением. Пояснить, почему не вступив в должность разорвал контракт с Бариновым, сослаться на то, что узнал о договорном банкротстве «МиБоР», часть акций которого оставалась у прежнего владельца, с условием последующей передачи этих акций дочери Богорова. Как честный человек, господин Журавлев, не приемлет мошеннических схем и не хочет работать с нечистыми на руку коммерсантами. Как-то так. Баринов естественно опровергнет заявление, но, скандал мы со своей стороны подогреем, и как бы там не было, репутация холдинга пошатнется. Ряд партнеров, с моей подачи, порекомендуют Баринову убедить Богорову уступить ее долю в бизнесе – мне. Проверенному многолетним сотрудничеством человеку. Если не согласится, пойдем другим путем. Изыщем возможность надавить на Богорову, с помощью того же Журавлева. У него, как мы уже поняли, крайне негативное отношение к бывшей жене. У Богаровой от Журавлева дочь. К сожалению девчонка на него не записана, это усложняет ситуацию, но, я не сомневаюсь, за триста тысяч рублей, он согласится воспылать отцовскими чувствами. Пригрозит установлением отцовства, со всеми вытекающими последствиями, как следует помотает бывшей нервы, а потом, озвучит единственное условие, при выполнении которого он не станет предъявлять права на ребенка. Всего – навсего, переуступка активов в мою пользу. И никогда, ни при каких условиях, никому не говорить о том, что сделала это не добровольно….

В любой, даже самой критичной ситуации, необходимо сохранять хладнокровие, нельзя давать волю эмоциям.

Совсем недавно кому-то из знакомых рекомендовал. Не сомневаясь, в правильности рекомендуемого.

А сейчас у самого крышу рвет, какое к чертям собачьим хладнокровие, я Герасимова в мелкие клочья готов порвать, голыми руками. Не за то, что крысёныш вознамерился рученки протянуть к моему бизнесу. За бредовые мысли использовать в своих недостижимых целях Арину и дочку! Мою мать его дочку! Мою. Ни одна тварь не навредит моему ребенку!

Наташка, без спросу подскочила к бару, достала бутылку воды, прихватила с подноса стакан.

– Кость, попей. Успокойся и думай, как правильно поступить.

– Откуда запись? – спрашиваю, осушив один за другим два стакана минералки.

– Я, – Наталья замялась, – в общем, вчера вечером, от чела одного убегала, он мне ноги обещал оторвать за публикацию материала. Короче, чел загнал меня в какой-то сквер, я в темном месте за куст залегла. Ждать когда чертов Родион из сквера удалится. Он гад встал в нескольких метрах, тростью постукивает. Я уже собралась отползти подальше и бежать к противоположному выходу, как вдруг, к скамейке рядом с моим кустом, Герасимов подошел и уселся. Хотела его позвать на помощь, а потом подумала, что у него свидание, мне страшно захотелось посмотреть на девицу и так сказать познакомиться с ней поближе, появившись из кустов неожиданно.

Вместо девицы пришел холеный мужчина. Герасимов сразу с ним о тебе заговорил. Я по привычке диктофон включила. Кость. Никогда бы не подумала, что он на такое способен. Я его всю жизнь любила. Пять лет из своих двадцати четырех – точно.

Не суть, я как только Александр с мужчиной разошлись, перебежками понеслась к центральному входу, к счастью такси поймала, как только на проезжую часть выскочила. Поехала к тебе, а тебя нет дома. Симкарту вчера не смогла купить, документы в другой сумке остались.

Наташка замолчала, присела на краешек кресла, смотрит на меня выжидательно.

За время ее сбивчивого изложения событий, вроде успел взять себя в руки.

– Я твой должник Наташ, скажи где найти твоего преследователя, улажу свои дела, поговорю с ним, чтоб от тебя отвязался.

– С Зиминым? Не нужно, сама разберусь. – Волкова замотала рыжей головой, – Он кстати внизу меня поджидает. Буду безмерно благодарна, если ты меня с территории Москва – сити вывезешь.

– Хорошо. Через несколько минут выезжаем.

Ищу глазами смартфон, обнаруживаю у себя же в руке. Набираю Арину.

– Арин. У меня неотложные дела образовались, я еще на некоторое время задержусь. Пусть лис… Отец, отвезет тебя домой если я в течении часа не появлюсь. – говорю и чувствую себя виноватым.

Арина меня и так прождала, Ксюшка нас дожидается, совместную прогулку ребенку обещали

– Кость, не переживай, занимайся своими делами. В крайнем случае, вызову такси. – Арина спокойно мне отвечает, безо всяких обид.

– Арин, я постараюсь как можно быстрей все уладить и к вам. – обещаю и сбрасываю вызов.

Черт! Как все не вовремя! Но, разобраться необходимо не откладывая.

Вызываю помощницу Ольгу, она тут же появляется в кабинете, останавливается напротив рабочего стола, с блокнотом наизготовку.

– Аннулировать пропуска Герасимова на все объекты холдинга, закрыть доступ к корпоративным счетам, удалить из рабочих групп, подготовить приказ о его увольнении сегодняшним числом. Немедленно и без шума.

Ольга если и удивилась, то вида не подала.

Осталось сделать самое поганое – пообщаться с крысой. Не показывая, что разодрать его готов.

Жму на вызов номера бывшего зама. Герасимов вызов принимает с нервным смешком.

– Соскучились Константин Александрович?

– Безумно. Ты сейчас где?

– В «Бочку» заехал пообедать, мяса жареного внезапно захотелось. Я тебе в конторе нужен? Могу подскочить через пару часиков.

– Ладно. Если не разберусь – перезвоню. – блефую.

Важно было узнать, где смогу его выловить. Выяснилось – неподалеку. Максимум десять минут, и я до него доберусь.

– Диктофон одолжишь? – спрашиваю у притихшей Наташки, засовывая смартфон в карман пиджака.

Волкова согласно кивает.

Забираю коробку с медвежонком, устремляюсь к выходу, Наташка не отстает от меня.

До Девятьсот пятого доехали молча, за сто метров до ресторана «Бочка», я Наташку из автомобиля высадил. Не смотря на оказанное сопротивление.

Герасимова увидел, как только вошел в заведение, он сидел ко входу спиной, перед зоной анимации, где по определенным дням, быка жарят на вертеле.

Беседовал с кем-то по телефону, размахивая рукой.

– Придурки! Какого хрена вы его не встретили? Плевать я хотел, на то, что он недоступен! Ищите! Журавлев не мог провалиться сквозь землю!

Подойдя поближе услышал я. И меня переклинило. Схватил бывшего зама за шкирку, рывком потянул с кресла, кресло ногой из-под отшвырнул.

Герасимов орал благим матом, когда я тащил его на улицу. Сопротивляться пытался.

Безрезультатно. За пределами заведения, я продолжая удерживать гниду, в двух словах объяснил, за что он сейчас в морду получит.

– Я на тебя верой и правдой горбатился, ты из-за девки….– взвизгнул Сашка.

Я нанес первый удар. В скулу. Герасимов вскользь попал мне в бровь, а дальше, я его сбил с ног, гаденыш скулил и не поднимался, знал скотина, что лежачего бить не буду.

Я не знаю по вызову приехал наряд полиции, или мимо ехали драку увидели.

Наклоняюсь, чтоб отодрать от тротуара извивающегося гада, получаю удар по спине, мне заламывают руки, волокут к машине с надписью: полиция…..

=20=

– Гражданин Баринов, вы задерживаетесь за нарушение общественного порядка. Пострадавший написал заявление о нанесении телесных повреждений, пока останетесь в отделении, а там будет видно. – безразлично оповещает капитан полиции, закончивший меня опрашивать.

Отмечает галочками места, где нужно расписаться, протягивает протокол допроса.

– Ознакомьтесь. Внизу подпишите: «С моих слов записано верно», если согласны с протоколом. Что ж вы так? Драку в центре города затеяли.

– Запись на изъятом у меня диктофоне послушайте, возможно поймете, почему затеял. – отвечаю принимая исписанный четким, разборчивым почерком лист.

За каким чертом я про запись ему сказал? Доблестных стражей порядка причина конфликта не интересует. Подумал вчитываясь в текст.

– Прослушаем. Запись в любом случае несанкционированная. Но. Если речь идет об угрозе жизни, шантаже, либо подстрекательстве к противоправным действиям, в следственный передадим, пусть ознакомятся. Куда мне вас поместить? В обезьяннике потерпевший Герасимов сидит, вдвоем вам нельзя находиться, – неожиданно отвечает полицейский.

Значит и Сашку забрали патрульные. Хоть одна обнадеживающая новость, – невесело ухмыляюсь мысленно.

Замечаю, как подрагивают пальцы руки держащей лист с протоколом. Правый висок невыносимо ломит. Нервное напряжение, черт бы меня побрал.

Расписываюсь напротив галочек, кладу бумагу на стол.

– Теперь я могу позвонить, сообщить о задержании близким? Ваши коллеги мне отказали, не смотря на законное право сделать один звонок. – вежливо говорю, подбирая слова.

Капитан оживился.

– О собственных правах вы все вспоминаете, особенно когда хвост прищемлен! Предоставить возможность связаться в родными и близкими, либо в адвокатом – мы обязаны. В течении трех часов с момента задержания. Так что, два часа в запасе есть. Посидишь. Заметь, действую не превышая полномочий, исключительно на законных основаниях, во благо спокойствия и безопасности населения, – полицейский не скрывая упивался своей властью.

– Послушайте. Мне крайне необходимо выйти отсюда в течении часа. Я уже предлагал, отпустить меня под залог. – предпринимаю отчаянную попытку договориться.

– Для оформления выхода под залог, в вашем случае нужен поручитель. У вас его в данный момент нет, – отрезал капитан, нажал на круглую кнопку вмонтированную в письменный стол, входная дверь открылась, в кабинет вошел пухлый, молодой лейтенант – отведи гражданина в восьмой, пусть там посидит, – не взглянув на меня, распорядился всемогущий на его взгляд, капитан полиции.

Лейтенант провел меня по коридору, открыл ключом металическую дверь.

– Вперед, – скомандовал, кивком головы указывая направление. Я шагнул внутрь. В помещение метров пятнадцати с темно– зелеными стенами, двойными решетками на окне. Присел на подобие кушетки. Единственного предмета мебели имеющегося здесь.

Мысли в голове потекли ручьем.

Герасимов, насколько я понял из услышанного в ресторане, не в курсе, где сейчас находится Журавлев. По логике, Сашкиного адвоката вот-вот должны навестить мои безопасники. Сдаст адвокат Герасимова, ни секунды не сомневаюсь – сдаст. Планы Журавлева не ясны. Ничего день – два и с этим разберемся. Главное, перемещения Журавлева под контролем. Ничего не случится с Ариной и Ксюшенькой в мое отсутствие. Все будет хорошо. Лишь бы ребенок не разочаровался во мне идиоте, обещание не выполнившем. Арине я все объясню, она поймет.

Черт! Только бы успеть хотя бы в аэропорт проводить дочку! Завтра Арина к ней улетит. Разбрестись бы с проблемами побыстрей и рвануть к ним. За Басей родители с удовольствием присмотрят. А я – к своим. Хреново мне будет без них. Прилечу в Барселону и…. Позову Арину замуж! Предложение сделаю. Красиво обставлю. Не знаю как, но обязательно – красиво! Чтоб на всю жизнь запомнили и внукам потом рассказывали!

Даже висок перестало ломить, вскочил с кушетки, меряю шагами периметр комнаты, круг за кругом наматываю, рисуя в воображении картины на мой взгляд красивого предложения руки и сердца. Можно к примеру подняться на воздушном шаре, там кольцо вручить, или наоборот в аквалангах поглубже спуститься, или….. Посоветоваться с кем-нибудь, кто больше меня в красоте предложений понимает. Будет самое красивое предложение. Выйти б отсюда быстрее!

Я совсем потерял ориентир во времени, мне казалось, что прошло его черт знает, как много. Уже собирался долбить кулаком в металическую дверь, как раздался звук поворота ключа в замочной скважине.

– Баринов на выход! – выкрикнул все тот же пухляк– лейтенант.

Проходим мимо кабинета оформлявшего задержание капитана, доходим до конца коридора, поворачиваем направо.

Арина. Натянутая как струна, глаза испуганные. Стоит рядом с серьезным Димкой Самохиным. Увидела меня, руками всплеснула и побежала навстречу. Сгреб в объятья самую прекрасную в Мире женщину.

– Я… Я ждала, папа домой отвез, вещи Ксюшины собрала, поехала к маме, в два решилась тебе позвонить, ты недоступен. Вспомнила, что с Верой номерами телефонов обменивалась, набралась наглости, позвонила ей. Она оказывается, в этот момент искала мой номер, собиралась звонить, сказать, что к Дмитрию на работу прорвалась Наташа Волкова, сообщила, якобы тебя забрали в полицию за драку. Она все видела. Кость. Я чуть с ума не сошла.

Не хочу выпускать ее из объятий. Вдыхаю запах волос.

– Арин, Ксюша сильно расстроилась?

– Она мой разговор с Верой подслушала, упросила меня взять ее с собой, тебя спасать. Вера с моей мамой, Ксюшей и мальчиками, ждут на улице.

– Арин, который сейчас час? Мы не опаздываем?

– Нет, ну что ты сейчас без четверти три, у нас еще целая куча времени.

– Ясно. Арин. Я хотел красиво. Правда. В каком нибудь интересном месте. И кольца с собой нет. Арин, выходи за меня замуж…..

Арина чуть отстранилась, подняла голову, смотрит на меня широко распахнутыми глазами. На щеках румянец заиграл.

Вроде взрослый мужик, а волнуюсь, как мальчишка. Кажется я облажался.

С предложением. Неподходящее время и место выбрал.

– Арин…

– Я согласна. Только со свадьбой спешить не станем и пока говорить никому не будем. – выдохнув, Арина прикусывает губу.

Следом за ней выдыхаю я, с облегчением. Мне бы сейчас поцеловать жену будущую, а нельзя. Сам виноват, не мог потерпеть с предложением, сделать его в более подходящем месте.

– Я так-то все слышал. Значит уже сказали, не убирать же меня, как свидетеля. – невозмутимо замечает молчавший до сей поры Самохин, бросает взгляд на хронометр у себя на запястье. – адвокаты должны быть на подъезде. Костян. Я тебя на поруки взял, веди себя хорошо, иначе надеру уши.

Димка шутит. С серьезнейшим видом шутит.

– Спасибо Димон. Ты из-за меня дела бросил, извини.

– Можно подумать, ты по другому поступил. Костян, Наташа рассказала о записи разговора твоего зама. Что ты по его поводу решил? Мордобитие не считается.

– Позже поговорим, – бросаю Димке, не хочется мне, прямо сейчас Арину посвящать в подробности Сашкиных замыслов.

– Кость, я пойду на улицу, нужно сказать всем, что тебя отпустили. – Арина коснулась моей руки, улыбнулась и пошла к выходу.

– Баринов! Ты как медведь из берлоги выбравшийся. Ни кольца, ни цветов, не мог подготовиться? – зашипел Самохин, стоило Арине дойти до дверей.

– Не зуди. Я и сам все знаю, по-другому хотел предложение сделать, а получилось вот так. Она согласилась. Представляешь Димон – согласилась. Два месяца слишком долго, почти испытательный срок. Постараюсь раньше добиться результата. Не хочу без нее. Без них. Герасимов планировал использовать Журавлева в давлении на Арину. Акции ее понадобились гниде.

Продолжить разговор у нас с Самохиным не получилось, от входа стремительно шел юрист Андрей, за ним двое незнакомых мужчин в строгих костюмах.

– Ну все, господа юристы на месте. – констатировал Димка хлопнув меня по плечу.

– Константин Александрович, я быстро проясню ситуацию с Журавлевым, и займемся вашим вопросом, – подошедший Андрей пожимает мне руку, – в больнице я сделал поспешные выводы, понимаете, оставление в опасности, не привело к тяжелым последствиям, ложные показания, он сам опроверг на следующий день. Дело переквалифицировали в административное. На этом основании Журавлева освободили.

Андрей виновато поморщился.

– Андрей, твоей вины тут нет. Не переживай. За Журавлевым хорошо присматривают, навредить он никак не сможет, – успокаиваю хорошего парня Андрея Коромыслова.

В скором времени, получив по описи изъятые при задержании вещи, все, кроме диктофона, я вместе с Самохиным покидал здание отдела полиции. Юристы остались в отделении, как выразился Андрей: урегулировать кое-какие вопросы. Запись прослушать, насколько я понял.

Шагнул за массивную дверь, глотнул воздуха. Плохое позади. Я уверен. Впереди только хорошее. По другому не может быть. Не допущу.

Арина, сестренка Вера и теща моя будущая поднимаются с деревянной скамьи. Дети как стайка воробушков, сорвались с места, бегут со всех ног к нам с Димоном.

– Цветы не забудь купить. Всем, – гудит Димка.

– Всем, это кому? И тебе что ли?

– Тьфу на тебя. Женщинам.

– Всем значит всем. Куплю и тебе Самохин. Корзину.

Смеюсь подхватывая подбежавшую дочку….

Весеннее солнце играет на стеклах школьных окон, тополя за школьным забором, выпустили первые клейкме листки. На спортивной площадке обновленная разметка: нанесли в выходной сверху старой, успевшей поблекнуть за зиму. На футбольных воротах натянута новая сетка. Погонять мяч хочется, но Сережа пробегает мимо, пересекает школьный двор, бежит вдоль длинного дома, добегает до большого магазина. На углу старушка торгует цветами, у нее подешевле, чем в цветочных палатках, Сережа заранее приценился, сэкономленного на школьных завтраках хватит на букет тюльпанов, и как раз останется на курицу– гриль, помидоры с огурцами и селедку, мама очень селедку любит. Он ей устроит праздник, картошку отварит, сам порежет салат. Она придет с работы, а он уже стол накрыл. Мама ахнет, скажет:

– Спасибо сынок!

Он ей ответит:

– С Днем рождения мама! Ты у меня самая – самая…..

Картинка меняется, мальчик Сережа двенадцати лет исчезает,

Сергей видит себя взрослым. Мать от боли корчится на полу ванной комнаты. Он поднимает свою маму на руки, она как пушинка легкая, несет куда-то и шепчет: мама, мамочка, прости, прости, прости….

Мама молчит.

Сергею навстречу выходит Арина, с ней, маленькая белокурая девочка. Девочка держится за Аринину руку.

– Простите. Я потерялся и всех потерял. Простите: мама, Арина, дочка…

Что-то невидимое толкает в плечо.

– Паря! Просыпайся приехали!

Сергей открыл глаза. Электропоезд медленно полз вдоль платформы. Здание вокзала, привокзальная площадь…. Волоколамск. Проспал до самого Волоколамска. Посмотрел странный сон, в котором и детские воспоминания и взрослая жизнь смешалась. Странный сон, будто кто-то, или что-то выталкивает из подсознания наружу чувство вины. С пробуждением это непривычное чувство никуда не делось, противно покусывает душу.

– До монастыря шестнадцать километров, тупанул я, надо было в Чесме выходить. Ближе оттуда. Ну что паря, на автобус пойдем? Или на маршрутку? – спросил Валентин, когда вышли на привокзальную площадь.

– Ты же не первый раз, как обычно добираешься? – ответил Сергей, оглядываясь в поисках магазинчика либо киоска, где можно купить воды.

– Я обычно пешком. Ты такой марш-бросок не осилишь. – ухмыльнулся мужчина измерив Сергея взглядом.

Журавлев возмутиться собрался, но неожиданно для себя самого сказал:

– Не осилю. Поедем на автобусе.

Валентин согласно кивнул.

Спустя полчаса, рейсовый автобус привез их в село Теряево.

От остановки шли не спеша, Валентин вкратце рассказывал историю обители, со дна основания. Упомянул смутное время, вспышку чумы, подвиги монахов ратные и подвижнические. Сергей слушал, вполуха, он думал о своем:– «Я действительно потерялся в этой дурацкой жизни. Ничего не добился из того, что хотел: ни денег, ни перспектив. Позади сплошные руины. Не восстановить те руины. Да и не хочу восстанавливать, видно не мое это. А что мое?»

И в этот момент, в зоне видимости оказались внушительные крепостные стены, за стенами – золотые купола на фоне ярко синего неба. Сергей остановился, и замер. От окраины села, до врат монастырских, дорога вела через пруд. В пруду отражались купола и небо. Небо и купола.

Величие древней обители, выстоявшей в войнах, с смуте и гонениях, поразило Сергея. Кто если не Бог помог монастырю выстоять? Сохраниться через века во всем великолепии? Только Бог. Он есть. А значит, Сергею придется держать перед ним ответ за все, что натворил.

– Бог – есть любовь. Неисповедимы пути Господни. – словно прочитав его мысли, негромко произнес Валентин, остановившийся рядом.

Бог – есть любовь. Есть любовь. Любовь. Слова Валентина, будто эхо вторились в голове.

Еще день назад, Сергей, рассмеялся бы в лицо человеку сказавшему подобное. Спросил бы: «В чем лично ко мне любовь выражается?» Всего день назад, а сейчас, Сергея осенило. Понял он, в чем заключалась любовь к нему.

– Господи! Я не верил в тебя, а ты меня грешного от самых тяжких грехов уберег! Мать жива и Арина не покалечена! Ты отвел от них страшное. Спасибо Господи! Спасибо что привел своей волей меня сюда. Позволь Господи мне здесь остаться. – шептал потрясенный Сергей.

Никогда с ним не происходило подобного – грешная душа его, наполнялась чувством светлым и умиротворяющим.

Вот он. Ответ на вопрос: – »А что мое?»

=21=

/ Арина

– Что ты сникла? Раз задерживается, значит на то есть веская причина. Бизнес у Кости откатан, но никто не застрахован от нештатных ситуаций. Таковы реалии. – со знанием дела рассуждал отец, неспешно попивая холодный квас.

Константин позвонил, предупредил о том, что задерживается. Попросил не ждать его, если в течении часа не появится. Час прошел,

Папа успел пообедать салатом из дальневосточного краба и котлетой из щуки, начиненной морскими раками, я один за другим выпила два эспрессо, от переизбытка кофеина – тяжесть в мозгах. Согласна с отцом: нештатная ситуация может возникнуть и в самом откатанном бизнесе, а на душе всё равно неспокойно. Все утро настраивала себя: думать только о хорошем. Сбился настрой, после Костиного звонка.

– Пап, ты поезжай, я такси воспользуюсь, – предлагаю, вглядываясь во входную группу, высокий мужчина заходит в зал… Нет. К сожалению, это снова не Костя.

– Никаких такси. Сказал отвезу сам если потребуется, значит отвезу сам. – отвечает папа, кивком подзывая официанта.

Выйдя из ресторана, оглядываюсь по сторонам, в надежде: вдруг знакомый лексус вот прямо сейчас паркуется поблизости.

Я наверное сумасшедшая. Совсем недавно была уверенна: никто мне не нужен, всего ничего прошло, а я уже думаю: как без него пусто. Только бы с Костей ничего плохого не случилось.

Сумасшедшая. С тревогами, предчувствиями и острой нехваткой здравомыслия.

Папин водитель подогнал машину ко входу. Да. Ждать бессмысленно, пора уезжать.

Всю дорогу до моего дома, обычно немногословный папа, не замолкал: расспрашивал о моих планах касательно образования Ксюшки, о ремонте в загородном доме, даже Басей щенком Ксюхиным поинтересовался.

А когда возле подъезда моего остановились, он посмотрел на меня внимательно и сказал:

– Ты права Арин, не стоит соваться в политику. Я два года назад виноградник по случаю купил, займусь пожалуй виноделием. Давно хотел попробовать. Завтра смотаюсь в Кратово, разберусь с ремонтной бригадой, к вашему возвращению из Испании, ремонт закончат. Гарантирую.

– Пап. Спасибо тебе. Я тебя люблю пап. Не за акции, производства и твои финансовые возможности. Просто люблю. – погладила притихшего отца по руке, выбралась из автомобиля.

А после, смотрела вслед отцовскому Лендкрузеру, пока он не выехал со двора. Увозя моего папу, собственными руками загнавшего себя в одиночество.

Дома пробыла недолго, сложила в сумку заранее подготовленные Ксюшкины сарафанчики, платьица и прочую летнюю одежду, загрузила сумку в багажник мазды, порулила на Якиманку, к заждавшимся маме и доченьке.

– Мам, а где Кастатин? – первый вопрос Ксении, вылетевшей в холл, стоило мне порог переступить.

– Он очень занят моя хорошая, дела задержали на работе. Вы пообедали? Можем пойти гулять, журавля твоего навестить. – беззаботно улыбаюсь выбежавшей в холл дочери.

Ксюшкина мордашка моментально становится грустной и растерянной.

– Мам. Давай не пойдем никуда без Кастатина? Подождем его, он придет, он обещал. Мы с Басей в окно смотреть будем, помашем Кастатину когда увидим. Я рукой помашу, а Бася хвостом. Мам, ему же будет приятно, что мы его ждали! Он обязательно придет, мам. – бормотала дочка пятясь назад. Потом развернулась, побежала из холла.

– Арин? Что случилось? – мама вышла в холл, провожает взглядом рванувшую внутрь квартиры Ксению.

– Все в порядке, Косте пришлось задержаться на работе, Ксюша отказывается без него идти на прогулку. – теперь для мамы растягиваю губы в показательно– беззаботной улыбке. Сбрасываю туфли, сую ноги в домашние тапки. Прохожу в ванную: руки помыть. Прихватив с собой телефон. Проверила время – два часа дня.

Набрать номер Баринова, решалась несколько минут. Набрала.

«Аппарат абонента выключен, или находится вне зоны действия сети» – раздался бодрый металлический голос.

От волнения вспотели ладони. Случилось что-то, не отключит он просто так телефон. Потому как, человек бизнеса на связи всегда оставаться должен.

Умылась холодной водой, постояла еще пару минут посреди ванной комнаты.

Набралась храбрости, отыскала в контактах номер Веры, сестренки Костиной. Нажала на вызов. Вера мгновенно ответила.

– Арин, не поверишь, я тебе собралась звонить! К Димке моему, Наталья Волкова прорвалась, сообщила, что Костя, у ресторана «Бочка» задержан полицией. Герасимова избил, Наташка уверяет, что: за дело и не очень сильно. Она все видела.

У меня похолодело внутри.

– Задержан… Избил… За дело… Раз забрали, то могут не выпустить. Боже мой…

Вер, как узнать где сейчас Костя? Куда позвонить? Я к нему… В полицию…

– Арин, ты же в центре? Скинь адрес, мы за тобой минут через пятнадцать – двадцать заедем. Мы с мальчишками уже спустились во двор – ждем Самохина. Он по своим каналам пробил, знает в каком отделении Костя находится.

– Спасибо Вер, я поеду, адрес сейчас скину.

Дрожащей рукой печатаю текст, отправляю сообщение.

И тут…

– Мам. Я не хотела подслушивать, само получилось. Мамочка! Возьми с собой, Костатина спасать!

В приоткрытую дверь ванной заглядывает моя доченька. Испуганная.

Шагаю к ней, присаживаюсь на корточки, обнимаю мое солнышко, прижимаю к себе.

– Котенок, ну почему спасать? Все хорошо, никто Константина не обижает, просто его ненадолго отвезли в одно место, нужно к нему съездить. Ксюш, ты с бабулей еще побудь, я ненадолго. – глажу дочку по спинке и волосам.

– Мамочка, ну пожалуйста, хочешь я больше конфеты с утра есть не буду? Или посуду за всеми мыть? В два раза больше читать.

Дверь распахнулась во всю ширь. В дверном проеме – мама.

– Про конфеты с утра, позже поговорим подробнее. А сейчас – собираемся. Едем все вместе. – строго сказала, глядя нас с Ксенией сверху вниз, я за ней подобного тона не замечала.