Текст книги "Логово волка"

Автор книги: Анна Старобинец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Глава 4, в которой некоторые ведут себя очень странно

– Здорово ты Волка с корневизором подловил, – уважительно сказал Барсукот, когда они заперли Волка в подземной камере предварительного заключения под Неприступным Холмом. – Теперь не отвертится.

– Учись у Старшего, – рассеянно сказал Старший и чуть не споткнулся: прямо из-под его лап выскочила мелкая бородавчатая лягушка и ускакала прочь, оглашая окрестности кваканьем.

– Подслушала, – удовлетворённо кивнул ей вслед Барсукот. – Сейчас разнесёт по всему ква-каунту новости об аресте … Ну что, в «Сучок»? Пропустим по стаканчику молока в честь успешного раскрытия преступления? – При мысли о молоке и об успехе Барсукоту сделалось так приятно, что он заурчал на второй громкости блаженства.

– В «Сучок» … – задумчиво кивнул Барсук Старший. Он явно думал о чём-то другом.

– А ты как будто не рад, – удивлённо оглядел его Барсукот.

– Чему тут радоваться, – буркнул Барсук.

– Что мы раскрыли убийство Зайца.

– Угу, раскрыли … – неохотно согласился Барсук. – Но как-то слишком уж это было просто. Сначала Волк без всякой причины съел Зайца … Потом пришли мы и Волка арестовали …

– Как это без всякой причины? – возмутился Барсукот. – Он же хищник! Вот тебе и причина.

– Он хищник, но всё-таки не маньяк. На протяжении многих лет он вполне успешно контролировал свою жажду крови, ел грибы и не убивал зайцев. Значит, для убийства Зайца у него должен был быть мотив. Какой у Волка мотив?

– Мотив … – наморщил лоб Барсукот. – У Волка … Ты имеешь в виду, он что-то такое напевал, когда подстерегал и убивал Зайца? Типа «ау-у-вау-у-у-у-у!..»?

– Я имею в виду – мотив, – строго сказал Барсук и остановился на пороге бара «Сучок». – Мотив – конкретная, чёткая причина, которая побуждает преступника к преступлению, делает преступление выгодным. Кому было выгодно убить Зайца?

– Волку … – неуверенно сказал Барсукот.

– Волку это было невыгодно. Сам посуди – разве один вкусный ужин стоит того, чтобы потом много лет просидеть в тюрьме? Странно всё это. Нелогично. Иди-ка ты в бар один, а я лучше сбегаю к Зайчихе, задам ей пару вопросов.

– Зачем тревожить вдову лишний раз? – удивился Барсукот. – Она ведь вчера сказала, что Волк угрожал Зайцу …

Но Барсук Старший уже засеменил прочь по тропинке.

Барсукот удивлённо посмотрел ему вслед, пожал плечами и зашёл в бар «Сучок».

Посетители бара встретили его аплодисментами.

– Мы всё уже знаем! – восторженно взвыл койот Йот. – Поздравляем с успешным раскрытием преступления!

– Как вы ловко подловили Волка на лжи! – заулыбалась Лисичка, сидевшая за барной стойкой.

– Ква-подписывайтесь на самые свежие ква-ква-новости по ква-каунту! – загалдели лягушки. – Оставайтесь-ка-ква в нашей сети! Подключайтесь-ка-ква к нашей сети! Вы-ква будете первыми узнавать-ква о преступлениях-ква и наказаниях-ква Дальнего Леса!

– Молоко для героя в подарок от заведения. – Официант Йот поставил перед Барсукотом огромную миску. – А теперь – живая музыка в стиле плеск-треск!

Диджей Бобёр шумно вынырнул из корыта с водой, окатив деревянную сцену фонтаном брызг.

– Браво-о-о! – заверещал Йот. – Па-а-а-приветствуем диджея Бобра а-а-аплодисментами!

– Бо-бёр! Бо-бёр! – завопили, засвистели и захлопали посетители бара.

Койот Йот протянул диджею вязанку сухих веток. Бобёр, поклонившись, вставил её себе в рот, после чего принялся подпрыгивать в корыте, расплёскивая воду, и ритмично перекусывать ветки, разбрасывая по сцене древесные обломки и щепки.

Барсукот машинально задёргал хвостом в такт музыке. Глаза его были полуприкрыты, как всегда, когда он лакал молоко, а откуда-то изнутри – Барсукот и сам не вполне понимал, откуда именно, но считал, что скорее из живота, – доносилось урчание на четвёртой громкости блаженства.

– Плеск-треск! – взвыл официант Йот и забился в страшных конвульсиях, которые он почему-то считал танцем.

Барсукот приоткрыл один глаз и нахмурился. Его урчание резко переключилось на нулевую громкость блаженства – то есть полностью смолкло. Что-то неправильное было в танце койота Йота. Что-то вообще было с койотом не так. Барсукот снова прикрыл глаза и попытался понять, что именно. Перевозбуждение? Нет. Койот всегда был слегка на взводе. Конвульсивные дрыганья? Тоже не то. Койот так всегда танцевал. Но радость, радость, сквозившая в каждом движении Йота, – вот эта радость не давала Барсукоту покоя. Барсукот потеребил лапой свои густые усы-вибриссы. Его вибриссы обычно были очень чувствительны. Его вибриссы чувствовали пространство. Его вибриссы чувствовали угрозу. Его вибриссы чувствовали подвох … Внезапно он понял – и шерсть вздыбилась у него на загривке. Он отодвинул от себя миску с недопитым молоком и поманил официанта Йота пальцем. Тот сразу прервал свой дёрганый танец и подошёл к столику Барсукота.

– Чего изволишь? Сегодня всё что угодно, в подарок от заведения для доблестных полицейских Дальнего Леса!

– Изволю задать вопрос, – сказал Барсукот серьёзно. – Покойный Заяц – он ведь был твоим другом?

– О да, мы с Зайцем были лучшими друзьями, – кивнул койот и отвёл глаза.

– Тогда почему ты такой довольный? – Зрачки Барсукота сузились, превратившись в две тонкие зелёные линии. – Ведь у тебя горе. Вчера сожрали твоего лучшего друга. Разве не так?

– Я просто доволен, что полиция поймала преступника, – заскулил Йот. – Жестокого убийцу, который зверски сожрал моего друга! А что такого? Разве койоту нельзя порадоваться, что справедливость восторжествовала?!

Глава 5, в которой трудно жить без кормильца

– Желаете капустного сока? – спросила Зайчиха дрожащим голосом. В Зайчихе всё было немного дрожащим, не только голос, – и мех на хвосте, и белёсые ресницы, и лапы, и чуть розоватые, как будто полупрозрачные уши.

– Пожалуй, – кивнул Барсук. – Немного капустного сока не повредит.

– А вот у нас его нету, – сказала Зайчиха с вызовом. – Ни капустного, ни морковного. Мы бедные. Зайчатам хронически не хватает витаминов. А теперь, когда мы потеряли нашего дорогого … – она всхлипнула, – кормильца, нам конец. Мы голодаем. Наша нора не утеплена и слишком мала для такого количества зайчат! – Она указала дрожащим пальцем на люльку с пищащими серыми меховыми комочками, вокруг которой с визгом носились зайчата постарше. – Мы обречены. Разве что чудо спасёт нашу семью.

– Чудо спасёт нашу семью, – раздался голос Зайчихи из-за спины Барсука, и его усы и шерсть немедленно встали дыбом, потому что сама Зайчиха по-прежнему была прямо перед ним. – Мы обречены. Разве что чудо, – с хнычущей интонацией повторил голос.

Барсук опасливо обернулся. Позади него стояло нечто конусообразное, накрытое тёмной тряпкой.

– Нора не утеплена, – послышался голос Зайчихи из-под тряпки.

– Что … это?! – выдавил из себя Барсук Старший.

– Не что, а кто, – обиженно поправила его Зайчиха, подошла к конусообразному предмету и сдёрнула тряпку.

Под тряпкой обнаружилась клетка, а в ней – взъерошенный скворец, который с любопытством уставился на Барсука Старшего.

– Проживаете в тесной норе вместе со скворцом? – спросил Барсук.

– Приютили сиротку, – сказала Зайчиха. – По-вашему, если мы бедные и несчастные, мы не имеем права брать в семью других несчастных?

– Ничего такого я не имел в …

– Между прочим, – перебила его Зайчиха, – Мышь Психолог считает, что общение бедных детёнышей разных видов помогает им всем гармонично развиваться.

– В тесной норе вместе со скворцом, – изрёк скворец голосом Барсука Старшего. – Ничего такого я не имел.

– Потрясающе! – Барсук подошёл к клетке. – Какой талант звукоподражания!

– Да, наш Скворчонок очень способный.

– А почему он в клетке, ваш способный Скворчонок?

– Мы решили, что, даже несмотря на тесноту, мы обязаны выделить ему отдельное личное пространство, – с гордостью сообщила Зайчиха.

– А почему клетка была накрыта тряпкой? – не унимался Барсук.

– Это что, допрос? – оскорбилась Зайчиха.

– Это мирная беседа о том о сём, – ответил Барсук. – Просто мне любопытно, для чего нужна тряпка.

– О том о сём, – сказал Скворчонок голосом Барсука. – О том о сём, томосём, томосём, томосёмто, мосёмто, мосёмто, мосёмто …

– Клетка была накрыта, чтобы он хоть немного помолчал. – Зайчиха взялась за тряпку. – В темноте он говорит меньше.

– Погодите, не накрывайте, – попросил Барсук. – Я хотел бы с ним побеседовать.

– Побеседовать, – повторил Скворчонок. – Побеседовать с ним, побеседовать …

– Это невозможно, – покачала ушами Зайчиха. – Он способен только повторять за другими.

– Вот это-то мне и нужно. Вы говорили, что незадолго до убийства Волк приходил к вам в нору и угрожал вашему покойному мужу. Значит, Скворчонок может повторить эти его угрозы?

– Значит, может, – подбоченилась Зайчиха. – А мне вы не доверяете?

– Ну что вы, – успокоил её Барсук. – Просто заячья память – это такая, знаете ли, сложная штука. Вам может казаться, что вы очень хорошо что-то запомнили, а на самом деле всё было не совсем так …

– Заячья память – совершенно простая штука! – возмутилась Зайчиха. – Но раз полиция мне не доверяет – пожалуйста. Угрозы Волка легко можно найти по ключевым словам … – Она повернулась к скворцу и на секунду задумалась. – Я тебя убью, – сказала Зайчиха чётко и внятно.

– Я тебя убью-у-у-у! – включился скворец, и Барсук даже вздрогнул от того, насколько по-волчьи прозвучал голос птицы. – Если ты ещё раз такое выкинешь, я тебя убью и не посмотрю на законы Дальнего Леса! Если ты ещё раз такое выкинешь, я тебя убью и не посмотрю на …

– Какое «такое»? – спросил Барсук.

– Какое такое, – ответил ему скворец барсучьим голосом.

– О чём говорил Волк? Что такого сделал Волку Заяц? – спросил Барсук.

– Что такого сделал Волку Заяц? – спросил скворец.

Зайчиха обиженно поджала дрожащие губы.

– Вы хотите сказать, мой безобидный Зайчик сам в чём-то провинился? Обидел это серое кровожадное чудовище?

– Ничего такого я не хотел …

– Мой Зайчик, наверное, просто пискнул. Или пробежал по дорожке и хрустнул веткой. Волк ненавидел в нём всё, любые его проявления. Всё что угодно могло вызвать в этом чудовище дикую ярость! Хорошо, что он заточён под Неприступным Холмом. Больше он не сможет терроризировать нашу семью. Между прочим, мои Сычи Адвокаты считают, что нам, как потерпевшим, должны отдать логово Волка.

– … вам, как потерпевшим, должны отдать логово Волка, – немедленно подвякнул скворец сычовым голосом. – Мы добьёмся, чтобы руководство Дальнего Леса передало вам его в собственность. Если вы будете во всём нас слушаться, вам, как потерпевшим, должны отдать логово Волка. Мы добьёмся …

– Очень может быть … – задумчиво кивнул Барсук. – Вы говорили, Волк угрожал съесть вашего мужа?

– Да сколько можно! – Зайчиха тряхнула ушами. – Угрожал съесть – и съел.

– Но скворец ничего такого не повторил. Конкретно про … э-э-э … съедение.

– Значит, Волк говорил это не в норе, а снаружи, и скворец не услышал.

– Возможно, – кивнул Барсук. – Даже наверняка. Но давайте на всякий случай попробуем. Заяц, я тебя съем, – чётко сказал он скворцу.

– Даже наверняка, – деловито отозвался скворец барсучьим голосом.

– Я же говорила, – сказала Зайчиха.

– Ещё одна попытка … Я сожру тебя! – страшным голосом произнёс Барсук.

– Ещё одна попытка, – сказал скворец.

– Съем тебя с потрохами, – без особой надежды сказал Барсук.

– … Я лично съем тебя с потрохами с большим удовольствием! – неожиданно взвыл скворец, и Барсук с ужасом осознал, что этот истерический вой – не волчий. – Между прочим, зайчатина очень вкусная, – продолжил скворец. – Ха-ха-ха! Тебя, Заяц, надо подавать в нашем баре на ужин. Я лично съем тебя с потрохами с большим удовольствием! Между прочим, зайчатина очень вкусная. Ха-ха-ха!..

– Койот Йот … – прошептал Барсук Старший. – Да что же это творится?

Глава 6, в которой свидетель кое-что знает

В сырую погоду полоски на морде Барсукота быстро блёкли, и он вынужден был постоянно подрисовывать их чёрной краской. Вот и сейчас он отправился в туалет бара «Сучок», чтобы их слегка подновить. Три уверенных движения кисточкой – и полоски опять заблестели … Барсукот стоял перед зеркалом и смотрел на себя. Он любил смотреть на себя. Ему нравилось то, что он видел. Вернее, тот, кого он видел, – изящный, эффектный, подтянутый, гибкий, проницательный, с упругими мышцами, с пружинистыми лапками, с пушистым хвостом, с большими зелёными глазами, с ухоженными чувствительными вибриссами, с блестящими чёрными полосками, молодой и сильный барсук. И пусть завистники и глупцы сколько угодно твердят, что он кот. Он барсук. Младший Барсук Полиции Дальнего Леса. Воспитанник и ученик Барсука Старшего. Практически его сын. Ежу понятно, что практически сыном Барсука Старшего может быть только барсук.

А что полоски постепенно стираются с морды, а если их не подновлять, и вовсе исчезают бесследно – так это небольшой дефект шерсти. Мало ли у кого какие дефекты. Это ещё не повод называть барсука котом.

Да, он подкидыш, с этим действительно не поспоришь.

Да, в раннем младенчестве его нашли в чаще Дальнего Леса в коробке, озябшего и голодного. Только кто это, интересно, сказал, что в коробках обычно бывают брошенные котята? Это ёж, вероятно, сказал? Ерунда. Просто нонсенс, так полагал Барсукот. В коробке в чаще Дальнего Леса может быть кто угодно. Любой подкидыш. Котёнок, койотик, птенчик, пуделёк, барсучок. Вот он, например, был подкинутым барсучком. И тот простой факт, что на воспитание его взял Барсук Старший, лишь подтверждает эту железную логику.

Да, он умеет урчать на четырёх громкостях блаженства. А другие барсуки не умеют. Что с того? Мало ли у кого какие таланты. Это вовсе не повод называть барсука …

– Эй, ко-о-отик. – Лисичка тихо притворила за собой дверь уборной и встала у Барсукота за спиной. – Если хочешь, я расскажу тебе кое-что интересное. Про койота.

– Я не котик, – прошипел Барсукот. – И мне совершенно неинтересно про ко … про кого? Про койота? У тебя есть какая-то информация?

– О да, информа-а-а-ция, – протянула Лисичка, любуясь на себя в зеркало. – Очень полезная для следствия информация. Если я расскажу тебе, ты сможешь сделать мне ответное одолжение?

– Чего ты хочешь?

– Я бы хотела … – Она наклонилась к уху Барсукота и горячо зашептала.

– Задушить?! – вскинулся Барсукот. – Об этом не может быть и речи. Закон есть закон.

– Но ведь любой закон можно при желании … аккуратненько … обойти … Особенно если представитель полиции готов пойти навстречу несчастной Лисичке …

– Я Младший Барсук Полиции Дальнего Леса, – возмутился Барсукот. – Ты предлагаешь мне пойти на должностное преступление.

– Нет, что ты, что ты! – Лисичка отступила на шаг. – Действительно, закон есть закон. Я лучше не буду тебе рассказывать, где был койот Йот во время убийства Зайца.

– Но он ведь … был здесь, в баре? – удивился Барсукот.

– Конечно. Вот именно. Пусть лучше Младший Барсук Полиции думает, что койот Йот был здесь, чем он пойдёт на должностное преступление и разрешит несчастной Лисичке …

– Так где же был койот?!

– Так я смогу осуществить свою скромную девичью мечту?

– Валяй, – сдался Барсукот. – Только будь осторожна.

Ну? Теперь говори.

– Я здесь была вчера вечером, – с улыбкой сообщила Лисичка. – Пила мухито, они тут дивно готовят этот коктейль …

– Короче! – перебил Барсукот.

Лисичка обиженно прижала к голове уши и закуталась в хвост.

– Не надо кричать. Обидеть бедную беззащитную пушистую девушку может каждый … Я просто подумала, что любая деталь может быть важна. Так вот, в восемь вечера я решила, что выпила уже достаточно мухито и не мешало бы подкрепиться. Я подозвала Йота и заказала себе цыпочку на гриле. Конечно, в баре «Сучок» цыпочку готовят из овощей, но блюду хотя бы придают форму куриной ножки …

– Это важно? – не выдержал Барсукот.

– Да, это важно. Я прождала свою цыпочку полчаса. Койот Йот так и не принёс мне заказ. В полдевятого вечера я отправилась на кухню, чтобы его поторопить и взглянуть, насколько подрумянилась моя цыпочка. Но их не было. Ни койота, ни цыпочки. Никого.

– И куда …

– «И куда это он ушёл с моей цыпочкой?» – подумала я. Я вышла на улицу и взяла след.

– Цыпочки?

– Нет, койота. Он шёл … по направлению к месту преступления. То есть к тому месту, где позже случилось преступление. И я услышала, как он разговаривал сам с собой и хохотал. Это было … так страшно.

– Что страшно?

– Страшно, когда хохочут койоты. И разговаривают сами с собой. И говорят такие ужасные вещи.

– Что он говорил?

– Он говорил: «Тебе конец, Заяц». Он говорил: «Ну, Заяц, ты труп». Он говорил …

Оттолкнув Лисичку от двери уборной, Барсукот ринулся в зал. Койота Йота там не было. Барсукот метнулся на кухню – но Йота не было и там тоже. Барсукот отворил дверь бара и посмотрел в осеннюю тьму.

– Где койот?! – завопил Барсукот. – Кто видел койота Йота?

– Где койот? – пропыхтел Барсук Старший из темноты. – Чёрт возьми, неужели ты его упустил? Против него есть серьёзные улики … Есть записи на скворце …

– Я найду его, – сказал Барсукот и нырнул в кустарник.

– Подожди. – Барсук Старший, задыхаясь и фыркая, потащился за ним. – Лишний вес … – Он попробовал перейти на трусцу, но дыхания не хватало. – Нужно сбрасывать лишний вес … Ничего калорийного …

Капля дождя упала на его пересохший, дышащий паром нос. Барсук Старший остановился и посмотрел вверх, на жёлтую и мутную, как сонный кошачий глаз, луну. Пора спать, пронеслось в его голове. Так хочется спать. На всё плюнуть и уйти в спячку. Пусть другие ищут сумасшедших койотов во тьме, под дождём. Скоро холод, скоро зима. Пусть другие ловят койотов. Лично он будет спать … Барсук Старший закрыл глаза. Всё равно он никого не догонит. Он не чувствует запахов – ни койота, на Барсукота, ничего он не чувствует. Дождь смывает все запахи … Сырость, старость приглушают все запахи … Пора на покой …

– Никакого покоя! – завопил кто-то Барсуку прямо в ухо. – Безобразие! Вы полиция или нет? Наведите порядок!

Барсук Старший открыл глаза. Перед ним стоял возмущённый хромой Хорёк. Его красные глазки злобно сверкали, шерсть на загривке встопорщилась.

– Я инвалид! Я редкий пушной зверёк! Я ветеран Сорок Третьей Лесной Охоты! И что же – я не имею права ночью поспать?!

– Идите, спите, – устало сказал Барсук. – Вам никто не мешает.

– Как не мешает? Это как это – не мешает?! А как же шум? Невыносимый, ужасный шум? Кто дал им право на проведение ночных работ? Вы дали право? Вы, полицейские, дали право?

– Какое право? – Барсук поморщился. – Какие работы?

– Ну да, конечно. Как будто бы вы не в курсе. Ужасный грохот из логова Волка. То стук, то скрежет, то пилят, то сверлят, то долбят, и так всю ночь, невозможно спать!

– Но Волк у нас … под арестом, – изумился Барсук.

– Само собой, под арестом, – смягчился хромой Хорёк. – Нет, я вообще-то не возражаю против передачи его логова семье пострадавших. Это нормально, это по справедливости … Но проведение ночных ремонтных работ?! Как будто нельзя это делать днём! Как будто нельзя проявить уважение к хорьку-инвалиду, ветерану Сорок Третьей …

– Как вы сказали? – перебил Барсук Старший. – Передача логова семье пострадавших?

– Да, я сказал, что это нормально, но …

– Нет, не нормально! – сказал Барсук. – Совсем не нормально. Суда ещё не было. Вина ещё не доказана! – И он трусцой засеменил по направлению к логову Волка.

Хорёк проводил Барсука воспалённым недобрым взглядом.

– Неуважение. – Хорёк обнажил два длинных жёлтых резца. – Неуважение к инвалиду. Неуважение к потерпевшим.

Неуважение ко всему!

Глава 7, в которой лучше не экономить на дятлах

– Это самое, стены тут отсыревшие, – сообщил Выхухоль. – Так что, хозяйка, вам, конечно, решать, но это самое. Прежде чем клеить берестяные обои, нужно по стенам дятлом пройтись.

– И сколько стоит пройтись дятлом? – прищурилась Зайчиха.

– Десять шишей, это самое, за квадратный метр.

– Десять шишей?! Это же огромные деньги! – возмутилась Зайчиха. – Мы звери бедные, многодетные. У нас таких денег нет …

– Да вы как хотите, хозяйка. Бедные так бедные. Только я вам, это самое, если дятлом по стенам не пройдёмся, гарантии не дам, что у вас там через месяц личинки не заведутся.

– Личинки, – побледнела Зайчиха. – И что они нам могут сделать?

– Лично вам, это самое, ничего. Они просто сожрут это логово. Сначала стены, потом …

– Давайте пройдёмся дятлом, – быстро сказала Зайчиха и покосилась на двух Сычей Адвокатов. Они сидели в пыльном углу нахохлившись.

– Вот и правильно, это самое, – одобрил её решение Выхухоль. – Дятлом пройдёмся – и личинки вам не страшны!

– Только вы дайте скидку на дополнительную услугу, – подал голос один из сычей и раздражённо махнул крылом, подняв облако строительной пыли.

– Какую такую, это самое, скидку? – оторопел Выхухоль.

– Такую вот эту самую скидку, – язвительно отозвался второй адвокат. – Заказчица у вас многодетная и малоимущая. По Закону о Защите Животных ей полагается скидка.

– Хорошо, это самое, – кисло кивнул Выхухоль. – Двенадцать шишей за квадратный метр, со скидкой это получается десять шишей …

– Вы сказали, что квадратный метр стоит десять шишей! – хором заголосили Сычи Адвокаты и Зайчиха.

– А цена, это самое, выросла, – развёл когтистыми лапами Выхухоль. – Но зато я дам скидку. Получается десять шишей. Теперь дальше, это самое, надо решать. Тёплый пол хотите? Я крота могу запустить, он электрику под полом проведёт.

– Сколько стоит пустить крота?

– Сто шишей.

– Сто шишей?! – Зайчиха бессильно облокотилась о стену, но тут же вспомнила о личинках и отшатнулась. – А со …

– Это уже со скидкой, – сообщил Выхухоль.

– Тогда не надо нам тёплый пол. Это слишком дорого.

– Хорошо, это самое, как хотите, хозяйка. Но учтите – в этом логове пол зимой будет ледяной. Ваши детки, это самое, заболеют без тёплого пола.

– Хорошо, – устало кивнула Зайчиха. – Пусть будет крот.

– И ещё, это самое, электрический скат.

– Электрический что?!

– Электрический скат. Для тёплого пола и электрики. Можно, конечно, без ската, просто на светляках всё сделать … – Выхухоль на секунду задумался. – Но по шишам получится то на то. Потому что ската, это самое, достаточно одного, а светляков нужно сотен пять …

– Пять сотен светляков, – прошептала Зайчиха.

– По шишу за штуку, – кивнул Выхухоль.

– Как же так? – Зайчиха шмыгнула носом. – Как же так, Выхухоль? Ведь мы договаривались, что у нас будет недорогой ремонт.

– Это самое, как хотите, хозяйка. Мне-то что. Хотите сэкономить – мы сэкономим. Тогда пусть стены с личинками, а пол, это самое, с наледью.

– Не надо с наледью … – прошептала Зайчиха и всхлипнула.

– Вот и я о чём говорю. Это самое, а на пол что стелим? Травяную подстилку, листовую, кору или лапник?

– А какая дешевле?

– Травяная. Если хотите сэкономить, берите её. Она, правда, сгниёт быстро. К середине зимы уже сгниёт. Так что если хотите нормальный зверский пол – лучше делать из коры, а под кору ещё слой елового лапника.

– А если без лапника, – пропищала Зайчиха, – если просто кору? Я смогу тогда сэкономить?

– Я сейчас вам помогу сэкономить! – раздался голос Барсука Старшего у неё за спиной.

Зайчиха вздрогнула и повернулась к нему.

– Стопроцентная экономия, – продолжил Барсук. – Ни одного шиша не потратите.

– Правда? – нерешительно улыбнулась Зайчиха.

– Истинная правда. Потому что никакого ремонта не будет. Именем закона этот ремонт отменяется. Всем, кто не проживает в данном логове, я приказываю немедленно освободить помещение. А не проживает тут, – Барсук окинул взглядом всю компанию – Зайчиху, Выхухоля и Сычей Адвокатов, – никто из присутствующих. Все на выход. Это логово я сейчас опечатаю.

Сычи угрожающе расправили крылья, подняв вокруг себя плотное облако пыли.

– Как же так, хозяйка? – нахохлился Выхухоль и чихнул.

– Никакая она вам не хозяйка, – сказал Барсук. – Это логово принадлежит Волку. А Волк под следствием.

– Как так – Волку? – оторопел Выхухоль и уставился на Зайчиху глазами-бусинками. – Я ж сюда специально из Ближнего Леса припёрся, ремонт вам делать. И ребята уже, это самое, выехали – дятел, крот, электрический, это самое, скат … и другие животные … Вы ж сказали, что логово ваше, заячье?

– Так и есть, – хором высказались Сычи Адвокаты. – Это логово уже практически заячье. По законам Дальнего Леса семья потерпевших, лишившаяся кормильца, то есть в данном случае Зайца, имеет право получить в свою собственность логово убийцы кормильца, то есть в данном случае логово Волка.

– Вина Волка пока ещё не доказана, – возразил Барсук Старший.

– Но ведь это же чистая формальность! – запищала Зайчиха.

– Вина Волка не доказана, – ледяным тоном повторил Барсук Старший. – Помимо Волка у нас есть и другие подозреваемые.

– Какие такие другие? – заинтересовались Сычи Адвокаты.

– Тайна следствия, – сказал Барсук Старший. – И вообще, здесь я задаю вопросы. Почему, хотел бы я знать, – он повернулся к Зайчихе, – вы попытались присвоить себе логово Волка до решения суда?

– Дело в том … – Зайчиха неуверенно покосилась на Сычей Адвокатов, те кивнули, и Зайчиха продолжила: – Понимаете, все эти судебные разбирательства, вся бумажная волокита, доказательство вины Волка – это всё займёт ещё недели две, верно? А зима уже на носу … Вы поймите меня, господин полицейский, я животное бедное, многодетное, мне к зиме ремонт сделать надо …

– Всё понятно. А вот эти вот господа, – Барсук кивнул в сторону Сычей Адвокатов, – почему появились у нас в Дальнем Лесу в день убийства вашего мужа? Вы, случайно, их не пригласили заранее? Вы, случайно …

– Протестуем! – завопили сычи. – Потерпевшая не должна отвечать на такие вопросы.

– … случайно, не знали заранее о грядущей трагедии?

– Я?! – Зайчиха схватилась за сердце. – Заранее? – Её огромные глаза покраснели от подступивших слёз. – Вы считаете, это я убила моего бедного Зайчика?..

– Я считаю, что вы ведёте себя подозрительно, – ответил Барсук.

– Ух-ух-ух! – заголосили Сычи Адвокаты. – Ух как мы протестуем! Ваше дело – ловить преступников. Вместо этого вы здесь стоите и унижаете нашу беззащитную подзащитную. А преступника, койота Йота, вы упустили! Ух-ух-ух! Думали, мы не знаем про побег койота из бара? Мы получаем все новости по ква-каунту! Что вы можете сказать про упомянутого койота, Барсук Полиции?

– Э-э-э, койот … – Барсук смутился от неожиданности. – Койот будет найден и допрошен по всей строгости закона.

– Мы очень на это надеемся, – сказали Сычи Адвокаты. – Этот койот с самого начала показался нам весьма подозрительным. По нашему мнению, койот Йот действовал вместе с Волком, они были сообщниками. Они вместе убили, а потом поделили и съели кормильца … то есть несчастного Зайца. А раз виноват также и койот, мы требуем, чтобы помимо логова Волка семья потерпевших получила в порядке компенсации за потерю кормильца круглогодичное обеспечение овощными блюдами от бара «Сучок».

– Вина койота также ещё не доказана, – ответил Барсук.

– Это просто формальность, – прошелестели сычи.

– Что же я ребятам скажу? – заныл Выхухоль. – Они ж выехали уже, это самое … Дятел, крот, скат …

– Ну, крота и ската ко мне можешь направить, – милостиво разрешил Барсук Старший. – Я давно уже тёплый пол хочу сделать. На нём в спячку уютнее впадать …