Автор книги: Анна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
***********************************************************************************************
Стая
***********************************************************************************************
Описание:
С выбором я не торопился. На этот раз хотелось чего-то особенного, редкого, сладкого, манящего… свежего. Взгляд лениво блуждал по залу, где медленные и искаженные бесновались людские тела.
Наконец я нашел, что искал - идеальную игрушку для стаи.
========== Июнь ==========
Стадион бурлил, как переполненный до краёв котёл. Да это и было котловище, в котором добровольно варилась не одна сотня человек. Фанаты кричали, лезли на сцену, разрывая на себе одежду, обливались водой из пронесенных мимо охраны бутылок, слэмились* и горланили любимые песни, пропуская через себя потоки тяжелой музыки.
Я не слышал их гомона, погруженный в резкие до боли аккорды, знакомые и родные мне уже словно тысячу лет. Стена мощного гитарного риффа*, рушащаяся на зал, сумасшедшее соло ударных, скрывающее в себе дикую первобытную суть: удары мечей о щиты – затравка перед битвой; барабаны, гудящие под умелыми руками шамана; стук кружек за здравие; топот обутых в тяжелую обувь ног. Музыка рвалась со сцены, сметая все на своём пути, обнажая древние человеческие корни, срывая маски, с легкостью превращая в тлен те жалкие устои, которыми так кичится цивилизованное общество.
Запах пота щекотал ноздри, поток чужих мощных эмоций захлестывал с головой, заставляя ощущать все нарастающее возбуждение и восторг. Охота уже началась. С того самого момента как в первый раз взревела гитара, а солист загипнотизировал зал своим мощным раскатистым голосом.
С выбором я не торопился. На этот раз хотелось чего-то особенного, редкого, сладкого, манящего… свежего. Взгляд лениво блуждал по залу, где, медленные и искаженные, бесновались людские тела. Раньше их ограниченность и примитивность раздражала, теперь это стало привычным и выгодным. Какая разница, что они не понимают сути, не видят того, что вижу я? Это песни для стаи, а они просто массовка, из которой так удобно выбирать корм.
Наконец я нашел, что искал. Девушка стояла с краю, сторонясь толкающейся и вопящей толпы. Периодически она подпрыгивала от восторга, и её свободная юбка на долю секунды задиралась, обнажая стройные белые бедра.
С легкостью преодолев столпотворение, я встал рядом, пристальнее разглядывая свою находку. Мне не мешала ни тьма, ни яркие вспышки света, изредка озаряющие зал, чтобы изучить её всю. Юная и изящная, как полевой цветок, моя добыча слушала музыку с приоткрытым ртом, на особенных моментах восторженно всплескивая сжатыми в кулачки руками. Белокурые, чуть волнистые волосы растрепались, упав на лицо, и девушка убрала их назад, пропустив через пальцы. Но одна вредная прядка все же прилипла к глянцевому блеску, нанесенному на пухлые губы, по виску катилась соленая капелька пота, в широко открытых глазах отражался свет рамп и огни сцены.
Никакая косметика, кроме омерзительного блеска, не портила её свежее личико, хотя и в этой мелочи можно было увидеть свою притягательность. Теперь я смотрел только на девушку, с легкостью направляя в сторону расшалившийся народ.
Тяжелая, жестокая музыка разжигала голод и возбуждение. Мой взгляд то и дело возвращался к её губам, и воображение уже рисовало, как они приоткроются в крике. Решение было принято – сегодня лишь я буду владеть этим чистым телом, а завтра, если наскучит, отдам её стае.
Рука настойчиво легла на хрупкое плечико, легонько его сжав, и девушка обернулась удивленно и немного испуганно. Её щеки мгновенно заалели, и я с трудом сдержался, чтобы грубо не впиться поцелуем в такие близкие и сладкие губы.
- Хочешь, на плечи тебя посажу? – шепнул прямо в порозовевшее ушко, легко перекрыв шум, царящий на стадионе.
Конечно, отрицательно замотала головой. Высокий незнакомый мужик с гривой серых волос ниже плеч и лукавым, хитрым взглядом вдруг предлагает то, что делают обычно только парочки.
Ждать, пока она начнет мямлить, я не стал, просто посадив легкое тело себе на плечи. Пусть оттуда возмущается.
Девушка немного поёрзала, но вырываться не стала, обратив своё внимание на сцену. Наверное, наивно подумала, что я устану…
Уходить с концерта не имело смысла. Тащить брыкающуюся добычу силой было слишком скучно, вырубить и вынести бесчувственное тело тем паче. Я терпеливо ждал, крепко ухватив девушку под колени. Пугать жертву сейчас не входило в мои планы. Ощущая жар близкого тела, я представлял, как скоро спущусь в подвал и, бросив её на ближайший стол, овладею при всех, наслаждаясь болью, беспомощностью и страхом.
Хлопковая черная футболка, украшенная забавным чёртиком, полетит на пол, за ней отправится лифчик, юбка и трусики. Я сожму в кулак светлые пушистые пряди и заставлю добычу выгнуться до предела, а может и попробовать на вкус горячие члены парней из стаи.
Я не пожалею её гладкой спины, вопьюсь клыками и разорву от шеи до лопаток, наконец-то наевшись вдосталь. Раны будут неглубоки, и почти сразу превратятся в красные шрамы, которые никто никогда не сможет свести. Но это неважно, поскольку она не покинет нашего подвала.
К утру девушка не сможет ни шевелиться, ни даже кричать, просто вырубится в углу, неинтересная и доступная всем.
А может, стоит забрать её себе и приковать в комнате на длинную цепь, растягивая удовольствие? Это я решу после концерта…
Моя добыча устала подпрыгивать и петь. Я вынес её на воздух, в жаркий летний вечер, испоганенный городским смогом.
Улыбчивая и раскрасневшаяся девушка смущенно изучала носки своих ботинок.
- Спасибо, надеюсь, вам не тяжело было. – Она охрипла от десятка пропетых песен, но голос все равно звучал приятно и мелодично. Скоро он перестанет звучать вообще, превратившись в беспомощное сипение.
Мне не терпелось поскорее добраться до клуба. Инстинкты, подхлестнутые концертом, требовали крови.
- Нет, ты мелкая такая, да и легкая, как пушинка. Хочешь, до дома провожу? – Слишком просто, прямо в лоб, но она согласится. Они всегда соглашаются, видя красивого, улыбчивого, фигуристого парня, прикидом смахивающего на байкера.
- Мне далеко очень, неудобно вас утруждать. – Не лжет, не увиливает, действительно живет далеко.
- Давай на «ты», меня зовут Сергей. А пешком, кстати, идти не обязательно. – Широкий жест, показывающий на хищный хромированный байк с огромными колёсами, и я кожей ощутил, как у мелкой участился пульс.
- Ух ты… - даже представиться забыла, во все глаза изучая звероподобный мотоцикл. – Только мне бабушка запрещает.
- А мама с папой что, не против? – Спрашиваю ради поддержания разговора.
- У меня их нет. – Девчонка сразу скисла и ссутулилась. Вечерний ветер взъерошил ей волосы, спрятав от меня выражение милого личика.
Нет и отлично. Меньше искать будут.
- Садись, повезу аккуратно! Адрес только скажи, – широко улыбнувшись, предлагаю я.
Добыча медлит, но потом все же забирается на байк и крепко обнимает меня за талию.
- Метро Рижская, прямо напротив церкви дом, - робко произносит она. – Не очень для тебя далеко?
Голодная улыбка расползается по моему лицу, и мотоцикл трогает с места. Далеко для тебя, девочка, для меня близко - твоё тело в десятках рубцов, разведенные в стороны колени и расширенные от ужаса зрачки.
Вечерний город манил огнями и запахом цветущей липы. Мотоцикл вилял между нерасторопными жестянками автомобилей, оставляя их далеко позади, пыльный летний воздух бил в незащищенное лицо. Скорость, полная свобода, только широкие очки, прячущие глаза, никакого шлема, никаких тормозов, худые руки, вцепившиеся в куртку, испуг и восторг неопытной маленькой девочки.
Наконец впереди показался нужный переулок. Я затормозил около темного подъезда и рывком сдернул ошалевшую пассажирку с сидения. Один удар сердца смотрел в её глаза, не разобрав даже цвета радужки за расширенными зрачками, а затем властно поцеловал, до крови прикусив нижнюю губу.
- Беги, мелкая, тебя бабушка ждёт…
За типовой многоэтажкой маячила белая, нарядно освещенная церковь и вечно шумная эстакада. Подъездная дверь уже хлопнула, а испуганная девчонка бежала по лестнице к себе домой.
Я облизнулся и закурил. Мы еще обязательно встретимся.
Комментарий к Июнь
Рифф - приём мелодической техники рока. Представляет собой периодически повторяющуюся короткую мелодическую фразу.
Слэм - действие публики на музыкальных концертах, при котором люди толкаются и врезаются друг в друга.
========== Июль ==========
В клубе было темно от сигаретного чада. Кто-то из новеньких неумело терзал электрогитару, насилуя мой от природы тонкий слух. Музыкальную какофонию прерывали грубые возгласы и громкие даже среди этого бедлама женские вскрики. Сквозь лениво плывущий дым я наблюдал за гибким молодым телом, извивающимся в наглых руках порядком поднабравшихся парней.
Пушистые светлые волосы припеклись к изорванной окровавленной спине, трясущиеся от напряжения худенькие ручки упираются в стол, на белой коже под жестокими пальцами мужчин фиалками расцветают синяки, а стоны, сейчас больше напоминающие всхлипы, довершают развратную и будоражащую картину.
Хороша… Я затянулся и отвернулся к двери. Хрупкие, невесомые на вид, блондиночки всегда мне нравились. Белый цвет – символ чистоты и невинности. Интересно, что бы сказал мудрец, придумавший эту чушь, увидев пугающий алебастр сломанной кости, распоровшей плоть, или эту новенькую в стае девушку, красотой лица сравнимую с ангелом, сейчас так жадно и похотливо впускающую в себя очередного мужчину. Наверняка развел бы руками и открестился бы заштампованной фразочкой вроде «все относительно».
Конечно, относительно, всегда можно сослаться на тяжкую судьбу и безвыходное положение, но у этой девчонки был выбор - любая свободная стая или живущий по строгим правилам «Черный крест». Она выбрала стаю и теперь обслуживает десяток голодных мужиков, вместо того чтобы за приличные деньги подносить кофе какому-нибудь клыкастому начальнику в роскошном офисе. Выбрала свободу и волю вместо оков и правил. Мы все выбрали дурманящую свободу.
Кивнув крепким молодцам, обосновавшимся у двери, я вышел из клуба. После бесконечной пьянки, не прекращающейся почти месяц, даже у меня трещала голова. Ребята умудрились не схлопотать проблем с законом и не устроить свары с другими группировками, позволив мне спокойно уйти в запой. Так что за несколько недель, проведенных в клубе, ничего существенного не произошло.
Июль душил город, крепко укутав улицы покрывалом тополиного пуха. Забивающаяся в нос дрянь заставляла чихать и кашлять. Жара плавила не только асфальт, но и мозги, делая людей заторможенными и сонными. Вялые, как мухи после анабиоза, горожане выходили прогуляться под вечер, где их уже ждал я или подобные мне, вечно голодные и жадные до чужой плоти.
Проверкой байка я остался доволен. Техники прекрасно позаботились о мотоцикле, отремонтировав и отполировав его. Положение вожака давало много замечательных преимуществ, например, право разделить трофеи и получить самые лучшие детали для оружия и техники. Правда, право первым испробовать добычу я всегда ценил много выше.
Стряхнув паутину мыслей, я оседлал мотоцикл и рванул за город – наверстывать упущенное за время запоя. От девиц порядком подташнивало, мужчины давно не вызывали плотского интереса, и эта апатия немного пугала. Пустынная дорога, петляющая между глухими стенами леса, много лет служила мне лучшим лекарством от упаднического настроения и глупых мыслей. Бешеная гонка наравне с ветром, размеренный гул двигателя, сладкий, как пульсация молодого сильного сердца, свобода, выраженная в скорости.
Я пил чистый спирт, чтобы обмануть мгновенно регенерирующий организм и испытать слюнявое счастье алкоголика, потому что не притащил молоденькую соплячку в подвал и не отодрал её во всех мысленных позах. Пил, хотя мог бы подкараулить её у подъезда и реализовать все свои планы. В итоге, когда собрался, понял, что напрочь забыл адрес. Иногда можно побыть забывчивым…
Моё внимание привлекла змеистая лента реки. Не сдержавшись, я припарковался и, наспех стянув с себя одежду, прыгнул вниз с высокого берега. Вода поглотила меня с головой, руки скребанули по песчаному дну, вслепую ухватившись за скользкую речную ракушку. Первые мгновения меня охватил почти детский восторг, волнующее, давно забытое ощущение, но буквально через несколько секунд я кожей ощутил, насколько грязна эта река. Человек не почувствовал бы этой тончайшей мазутной пленки и продолжил бы радостно плескаться и нырять, жаль, что я не человек.
Выбравшись на берег, я, не вытираясь, оделся и рванул вперед, больше не любуясь проносящимися вдоль обочины пейзажами. Ощущение масляной грязи никак не хотело покидать кожу.
Очередной дорожный поворот преподнес мне приятнейший сюрприз, позволивший отвлечься от купания – фигуристую брюнетку, склонившуюся над капотом серенькой иномарки. В сгущающихся сумерках я ощущал её отчаянье и страх так же явственно, как голодный школьник чувствует аромат свежей выпечки, доносящийся из открытых дверей кондитерской.
Машина заглохла, и бедняжка осталась одна на пустынной лесной трассе без единого фонаря. Либо ждет эвакуатор, либо по какой-то причине не может воспользоваться телефоном и вызвать «ангела». Классический сюжет для ужастика. Еще ничего не произошло, а надрессированный телевидением мозг уже превратил девушку в жертву.
Я остановился неподалеку и заглушил двигатель. Приятное хищное возбуждение привычно расползалось по телу, прогоняя лишние мысли и терзания.
- Ох, как я рада, что вы остановились! У меня заглох двигатель, и телефон как назло сел! – Девушка затараторила, заламывая от переизбытка чувств руки и с надеждой заглядывая мне в глаза.
Худенькая, с приличных размеров грудью, подчеркнутой белой декольтированной блузкой. Симпатичная, но немного на мой вкус высоковатая. Впрочем, «на вкус» она должна быть очень даже ничего.
Я ухмыльнулся, сбрасывая жаркую косуху с плеч прямо на землю. Девушка несколько секунд тупо смотрела на моё нарочито медленное приближение, но потом, словно очнувшись, попятилась назад, развернулась и побежала.
Сама того не ведая, жертва подарила мне чувство настоящей охоты. Немного понаблюдав, как эта чувствительная и догадливая особа спотыкается о корни в тщетной попытке скрыться в лесу, я пошел за ней следом, постепенно набирая скорость.
Темный лес шептал свою неповторимую ночную молитву, ветер играл ветвями деревьев, вплетались в общий хор ночные птицы. В этой идеальной музыке хриплое испуганное дыхание служило отличным маяком.
Девушка забилась под корягу, испуганно закрыв лицо руками. Смешная и нервная или просто сообразительная и догадливая, не имело значения.
- Не убивайте, прошу вас, не трогайте меня! – Отчаянный, прерывчатый голос, спутавшиеся волосы и бешеный пульс.
Когда я схватил девушку за запястье и выволок на поляну, она закричала, внеся диссонанс в лесную мелодию. Ненавижу подобные визги.
Хлесткая пощечина заставила жертву оборвать крик и упасть на землю. Я с наслаждением полюбовался на её обтянутую брюками попку, ждать дольше не было ни сил, ни смысла. В несколько движений я содрал со скулящей от страха добычи блузку, обнажив аппетитные груди, следующим рывком избавил её от узких офисных брючек. Чуть не вырвав молнию на штанах, нетерпеливо достал свой член и резко вошел в девушку, тут же начав двигаться, с животным остервенением проникая в теплое податливое тело. Даже не пытаясь приглушить хищного блеска в глазах, я с удовольствием вонзился клыками в нежную кожу на её спине.
Лавандовый запах, исходящий от жертвы, дурманил голову, каждый новый глоток крови пьянил до звериного сумасшествия. Еще раз рванув зубами, я крепко ухватил стонущую сквозь слезы девушку за бедра и грубо сжал её грудь в ладони, одновременно с этим всаживая член до предела, наслаждаясь каждой беспомощной попыткой вырваться и отчаянными криками с легким, едва заметным будоражащим отголоском похоти.
Полюбовавшись тяжело дышащей жертвой пару секунд, я начал быстро и резко двигаться, каждый раз насаживая ослабевшую добычу до предела. Раззадоренный криками, переступив грань человечности, сбросив маску нравственности, я, ополоумевшим зверем, впился в жертву с новой силой, блаженствуя от осознания, что эти движения приносят ей и боль, и удовольствие. Наконец по напряженным мышцам прошла легкая судорога, волна наслаждения прокатилась от кончиков ушей до самой головки члена и вместе с потоком спермы влилась в горячее тело девушки.
