Текст книги "Бриз (СИ)"
Автор книги: Ангелина Алябьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
***
Кристина остановилась в центре коридора и испуганно огляделась вокруг. Тьма. Внезапно ее окружили мрак и тьма. Они мгновенно проникли в ее тело липким страхом и заставили ее сотрясаться от дрожи.
Так, ей необходимо всего-то пройти два-три шага до своей комнаты, тем не менее, невидимая сила словно окружила Кристину и не давала ей сдвинуться с места. Она ненавидела темноту, потому что та нагоняла на нее неконтролируемый ужас и тревогу. Она ненавидела Адриана Николя Дюмона за то, что он перевернул весь ее мир вверх дном.
На ее обнаженные плечи легли теплые ладони, и Кристина мгновенно обернулась, силясь во мраке распознать того, кто приобнял ее. Аромат незнакомого одеколона донеся до ее ноздрей, и она свела брови на переносице. Кто это?
– Кристина? Почему ты не спишь? И... что ты делаешь здесь? Ты заблудилась что ли? Провести до комнаты?
– Рауль? – недоверчиво пробормотала Кристина. Рауль Дюмон. Откуда он взялся? Почему появился перед ней именно в тот момент, когда мерзкая слабость брала над ней вверх. – Рауль!
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ.
Правда или ложь?
Мягкое сияние свечей озарило темную спальню, и Кристина замерла, натянув поверх ночной рубашки бесформенное серое платье – первое, что попалось под руку. Не за чем Раулю Дюмону, стоящему прямо перед ней, видеть ее почти без одежды. Учитывая то, какие у него были пошлые намерения.
Кровь прилила к щекам Кристины, стоило ей вспомнить, благодаря кому она осталась без халата, кто столь нагло сорвал с нее ткань. Адриан обращается с ней так, словно она его собственность. Он, наверное, полагает, что ему дозволено делать всё, что заблагорассудится? Что ж, он сильно ошибается. Она не станет молча сносить его хамское поведение и ужасное отношение к ней. Всему есть предел. Он перешел границу допустимого еще в кабинете, но сегодняшний проступок не будет ему прощен никогда.
Заметив настороженность в голубых глазах, уставившихся на нее, Кристина перевела дыхание и натянула притворно-благодарную улыбку.
– Спасибо, что провел меня! Теперь, когда я нахожусь у себя в спальне, то ты можешь сложить обязанности благородного рыцаря и уйти на заслуженный отдых.
Она язвила. Конечно, бесполезно делать вид, что ничего не произошло и что она не знает о его дешевом и грязном трюке переспать с ней. Теперь Кристина видела, какие они коварные и безжалостные, эти братья Дюмон. Они привыкли относиться к женщинам, как к игрушкам. А у нее не было ни малейшего желания продолжать изображать ни о чем не догадывающуюся наивную дурочку. Если бы не внезапно потухший во всем доме свет, то Кристина вряд ли бы разрешила Раулю зайти в ее комнату, но мужчина держал в руке фарфоровый подсвечник, которым освещал беспроглядную тьму, поэтому она, пусть и неохотно, но впустила его внутрь. Так или иначе, ему давно пора убраться отсюда и дать ей возможность привести сбившиеся мысли в порядок. Ей было жизненно необходимо остаться наедине с собой, чтобы отогнать порочные фантазии, связанные с аморальным и в то же время чертовски притягательным князем Монако.
– Я хочу извиниться, Кристина. Мне действительно очень жаль, что так вышло и… – начал Рауль
– Как вышло? Тебе жаль, что твоя попытка затащить меня в постель не увенчалась успехом! – с нескрываемым сарказмом проговорила Кристина. Она ненавидела ложь и обман в любом их обличии, но больше всего она презирала мужскую слабость. Если уж совершил ошибку – имей храбрость признать ее и ответить за нее.
Впрочем, Адриана нельзя было назвать слабаком или трусом, тем не менее, извиняться перед ней за содеянное он не станет ни за что. Это было понятно с самого начала, только вот Кристина не собиралась мириться с этим фактом. Он задолжал ей ровно три извинения, и она непременно добьется от него желаемого.
Первое – за то, что обозвал ее распутной девушкой.
Второе – за украденный поцелуй – возмутительный, запретный. Он не имел права допускать даже намёка на интимность в их отношениях опекуна и подопечной.
Третье – за то, как мерзко и бесстыже он обошелся с ней этим вечером. Как сорвал с нее халат, как прожигал наглым взглядом ее тело, отчётливо давая ей понять, какое место она занимает в его глазах. Место доступной и развратной женщины.
– Что? Нет, конечно, все совсем не так. Откуда у тебя подобные мысли? – слабо возразил Рауль, и Кристина уловила неуверенность, прозвучавшую в хрипловатом мужском голосе. Для чего он лжет? Почему пытается отвергнуть очевидное? Наверняка он знает, что она давным-давно в курсе его грязных планов.
– Брось, Рауль. Скажи мне – только честно – разве ты вёз меня на вашу виллу всего лишь для экскурсии? Наверняка я не первая и не последняя, кого ты заманивал в ловушку.
– Я не буду отрицать, что пытался тебя соблазнить, приняв тебя за одну из тех, кто никогда не откажет. Но только сейчас я осознал, как заблуждался по этому поводу. Главное, что я вовремя одумался и изменил поведение. И раз уж ты просишь говорить начистоту, тогда я не буду притворяться и лгать, что ты мне не нравишься. Ты мне нравишься, – выдохнул он, опустив голову, как провинившийся школьник, решивший признаться во всем строгому учителю.
Кристина приоткрыла рот от изумления. Нравится? Что значит – она ему нравится? Они совершенно незнакомы, не считая нескольких часов, проведенных в компании друг друга. Как она могла вызвать у него симпатию?
Чтобы войти в чье-то доверие, пробудить интерес к собственной персоне, необходимо время. Именно время помогает распознать внутренние качества и характер человека. Разве возможно влюбиться с первого взгляда или даже понравиться кому-то?
Чего таить, Рауль был достаточно привлекательным мужчиной. Он обладал симпатичной внешностью и внутренней харизмой, но Кристина до сего момента и не старалась разглядеть в нем черты, которые могли бы привлечь ее внимание и заинтересовать ее. Обычный парень, довольно общительный и... хитрый. Но она совершенно не видела в нём потенциального ухажера. Да и не преследовала целей заводить с кем-нибудь отношения в ближайшем будущем! Сначала – достижение заветной мечты, а потом, возможно, лет через пять она задумается о построении семьи. А до тех пор ей нужно хотя бы продержаться под одной крышей с настоящим монстром по имени Адриан Николя Дюмон.
Стук в дверь заставил обоих резко развернуться, и Рауль, недоуменно покосившись на побледневшую Кристину, направился к деревянной панели и распахнул её. На пороге стоял тот, кого Кристина в глубине души страшилась увидеть сильнее всего на свете.
Похоже, сейчас разразится буря похлеще предыдущих. Он, как всегда, исказит развернувшуюся сцену так, как подскажет ему его извращённое мышление, вновь нападет на них с обвинениями и наречет их тайными любовникам. Что ж, следует собраться с мыслями и отразить удар, прежде чем он воспримет их молчание как подтверждение своих догадок.
– Что ты делаешь в ее спальне?
К удивлению Кристины тон Адриана был ровным. Он переступил порог комнаты, и Кристина невольно заметила в приглушенном свете свечей серую длинную рубаху, накинутую на обнажённые плечи. Возможно, до него, наконец, дошло, что ему не следует разгуливать перед ней без верхней одежды. Да, Кристина, безусловно, сталкивалась с фотографиями обнаженных мужчин на глянцевых журналах, в некоторых сценах в кино или в далеком детстве, когда они с матерью ходили на пляж, где женщины и мужчины, не стесняясь, демонстрировали свое тело, иногда далеко не идеальное. Но голый торс Адриана действовал на нее как взорвавшаяся бомба. От одного его вида в ней поднималась волна странного жара и смущения. И ей это совершенно не нравилось.
– Тот же вопрос могу задать тебе и я, братишка! Зачем ты пришёл к ней поздней ночью? – отпарировал Рауль, и Кристина, закусив нижнюю губу, чтобы сдержать рвущийся наружу довольный смех, гордо вздернула подбородок.
На скулах опекуна заходили желваки.
– Какая тебе разница? Куда хочу, туда прихожу! Это мой дом, в конце концов! – Вот теперь перед ней стоял истинный князь Дюмон – тот кому был не ведом спокойный, ровный тон. Его грозный крик, казалось, разнеся по всему особняку. Адриану не нужно было много времени, чтобы распалиться и начать извергать лавину гнева. А Кристина пришла к выводу, что после встречи с Адрианом, она и сама перестала контролировать свои эмоции и так же легко заводилась с одного оборота.
– Да, ты прав, – печально усмехнулся Рауль и, прежде чем ретироваться, бросил напоследок: – Это всегда был только твой дом! Я же никто здесь!
Как только Рауль скрылся за дверями, Кристина укоризненно взглянула на Адриана. Если он обижает родного брата, причиняет ему боль, так почему к ней должен проявить милость? Чужой и незнакомой девушке, ставшей по стечению роковых обстоятельств его подопечной, от которой он бы с удовольствием избавился, будь у него шанс.
Внезапно вся спальня озарилась ярким светом, и Кристина увидела прямо перед собой покрасневшее от бешенства лицо Адриана. Он стоял на опасно близком расстоянии от неё и крепко сжимал в руке какую-то белую ткань. Лишь спустя мгновение девушка поняла, что заставило опекуна нанести ей этот визит.
– Это из-за тебя! Черт побери! Как только ты свалилась мне на шею, все прошло к чертям! Как же я ненавижу тебя!
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Ящик Пандоры
Яркое солнце, ворвавшееся в открытое окно спальни, озарило комнату и осветило лицо девушки. Та поморщилась и нехотя раскрыла светло-карие глаза. Новый день – новые проблемы. Очередная ссора с опекуном, который когда-нибудь не сдержится и точно ей врежет.
По крайней мере, вчера Кристине показалось, что Адриан Николя Дюмон, взмахнув рукой, залепит ей пощечину. Но мужчина лишь небрежно швырнул в нее халат и поспешно ретировался, оставив пораженную девушку наедине с испепеляющей ненавистью.
За что он так ее ненавидит? Нет ее вины в том, что он не в силах обуздать собственный гнев. Она не в ответе за то, что он нападает на всех с обвинениями и вместо спокойного разговора пускается в яростные крики, как бешеный пес.
Разве не она должна, по сути, его ненавидеть?
Возможно, в чём-то Кристина и была неправа, только она не боялась признавать собственных ошибок. В отличие от Адриана, выстроившего вокруг себя толстую стену, через которую было невозможно пробиться или найти в ней хотя бы маленькое отверстие, чтобы наладить с ним общение.
Хотя какая ей разница, в каких отношениях они будут состоять? Если он, невзирая на все попытки Кристины сблизиться, выбрал ненависть – пусть так и будет. Возможно, Адриан думает, что только он способен так яростно презирать людей. Он ошибается, и Кристина Ферро покажет ему, что такое настоящая ненависть. Она приложит максимум усилий, чтобы привести мужчину к вожделенным извинениям.
Свесив ноги с кровати и лениво потянувшись, Кристина направилась в душ, мысленно надеясь, что смоет не только сонливость и усталость, но и зловещие воспоминания о прошедшей ночи. Смоет и забудет о хищном взгляде потемневших зеленых глаз, пожирающих ее тело. Смоет и вычеркнет из памяти вчерашние ядовитые слова опекуна, который он выплюнул перед своим уходом.
«Как же я ненавижу тебя…!»
Да она вдвойне сильнее ненавидит его! Ненавидит за то, как мерзко он к ней относится. У нее сотни причин ненавидеть Адриана, и лишь один повод молча терпеть его выходки.
Отец. Наверняка он, перед тем как назначить опекуном Адриана, выпил что-то крепкое. В здравом уме он никогда бы не передал дочь в руки жестокого и самонадеянного тирана.
Впрочем, Кристина понимала, что и ее отец в какой-то мере несправедливо обошелся с ней, скрыв столь важные вещи, как обучение на юриста и чертовы пункты в проклятом завещании. Когда уже пройдут эти двенадцать месяцев властвования несносного Адриана?
Спустя полчаса Кристина, погруженная в нерадостные размышления, спускалась по лестнице, машинально одергивая короткое голубое платье из шифона, прикрывающее ее бедра, но приковывающее внимание к длинным стройным ногам. Она не любила носить брюки или длинные, как у монахинь, мантии. Хотя в запасе у нее имелось несколько подобных нарядов на случай, если для какого-то мероприятия понадобится скромная одежда.
Кристина ненавидела черный цвет. Казалось, он лишь усугублял ее и без того незавидное положение, омрачал не только ее внешний облик, но и душу. Поэтому-то она не смогла долго носить траурную одежду. Если в жизни наступила черная полоса, оставалось только надевать яркую одежду, чтобы разбавить серость и уныние.
Недоуменно оглядев пустую столовую, Кристина пришла в замешательство. Стол был накрыт для завтрака на одну персону, а она ожидала встречи с опекуном и уже даже приготовилась к его новым упрекам за опоздание. Одно из строгих правил особняка Дюмон гласило, что завтрак начинается ровно в восемь утра, а сейчас на часах уже было без пятнадцати десять.
На самом деле, Кристина мучилась от бессонницы в постели, ворочаясь с боку на бок почти всю ночь. Вспоминала, какой радостной и спокойной была ее прежняя жизнь. Как она была счастлива, даже несмотря на тоску по матери. А теперь все кардинально поменялось в худшую сторону.
– Доброе утро, – дружелюбно улыбнулась Кристина, садясь на заранее отодвинутый для нее экономкой стул. – Я сегодня немного опоздала, надеюсь, что Его Величество не будет сердиться.
– Его Величество? – приподняла седую бровь экономка, поджав губы. -Господин Адриан Дюмон улетел четыре часа назад в Лондон. Его не будет две недели.
– О…
Рот Кристины приоткрылся, а в светло-карих глазах заплясали веселые чертики. Может, не так уж все и плохо? Целых две недели отдыха от скандалов и обоюдной непереносимости. У нее появилось предостаточно свободного времени, чтобы играть на фортепиано. А ещё она сможет связаться с ректором музыкальной академии, которая приходилась Кристине крестной мамой. Эта женщина поддерживала ее желание стать преподавателем музыки. Именно она давала девушке силы и уверенность двигаться дальше, хоть отец и не одобрял теплые отношения между ними, считая, что в смерти его жены, матери Кристины, виновата ее крестная. Кристина тщетно пыталась донести ему обратное, но он не хотел слушать ее доводы.
Невозможно избежать то, что предначертано судьбой, невозможно повлиять на ход событий, потому что мы не в состоянии предугадать, что приготовил нам рок. Кристина никогда бы и не предположила, что станет зависимой от какого-то клочка бумаги, перекрывшего ей кислород. Чертово завещание!
– А вы не хотите составить мне компанию? – добродушно поинтересовалась Кристина, отламывая кусочек свежеиспеченного горячего хлеба и с наслаждением вдыхая его аромат.
– Извините? – переспросила экономка, поставив перед ней тарелку с яичницей-глазуньей и обжаренными сосисками.
Разве она ляпнула что-то непонятное? Почему экономка взглянула на нее, словно на умалишенную?
– Вы уже поели, наверное, – попыталась разрядить напряженную обстановку Кристина. – Я не привыкла завтракать в одиночестве. Когда я училась, мы с девочками всегда завтракали вместе в маленьком кафе. Там же и обедали... Я много болтаю, да?
– Я завтракаю отдельно, мадемуазель Ферро, – деловито ответила женщина, и Кристина понимающе пожала плечами. Да, похоже, эта женщина не была намерена поддерживать беседу. Подобно хозяину особняка она говорила кратко, четко и только по делу, а не так, как Кристина, которая любила бессмысленной болтовней развеять скуку.
– В таком большом доме живет так мало людей, – пробубнила девушка, обхватив пальцами стакан с апельсиновым соком. Не успела она поднести его к губам, как голос экономки остановил ее:
– Вчера поздней ночью господин Рауль куда-то поспешно уехал, и его до сих пор нет. Он также не отвечает на звонки и не взял с собой телохранителей, что бывает очень редко. Вы не знаете, что вчера было?
– Я… – запнулась Кристина, вспыхнув от прозвучавшего в вопросе косвенного намека. Похоже, эта старая женщина была далеко не так абстрагирована и глупа, как ей казалось. Она знала гораздо больше, чем произносила вслух. Неужели за вчерашней сценой в ее спальне наблюдал и четвертый свидетель? – Откуда же мне знать? Ой... Чертовщина!
То ли от внезапно охватившего ее волнения вспотели ладони, то ли лед в стакане медленно оттаивал, распространяя влажность по стеклу, но через мгновенье на ее нежно-голубом платье возле груди, расползалось желтоватое пятно. Старая женщина неодобрительно хмыкнула.
Что поделать, если Кристина никак не могла избавиться от вредных ругательств, слетающих с её языка всякий раз, когда она нервничала или злилась? Некоторые люди заедают стресс сладким, другие – выплескивают гнев и боль через слезы, а Кристине достаточно было изрыгнуть поток ругательств, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок.
– Я сейчас вернусь, – пробормотала девушка, вскочив с места и буквально взлетев по лестнице на второй этаж под изумленный возглас экономки.
Как же странно устроен домашний быт Адриана Николя Дюмон! Не болтать по пустякам, помалкивать и просто слушать, стараться не высказывать своего мнения и сдерживаться. А самое главное – беспрекословно подчиняться хозяину, даже в случае его полной неправоты.
– Что за дом… Нельзя ни поговорить, ни посмеяться, – ворчала себе под нос Кристина, быстро шагая к ванной комнате. Но вдруг она резко затормозила, вновь заметив приоткрытую дверь в детскую спальню. Странно, вчера эта комната была закрыта. Один раз Кристина уже зашла туда без спросу и столкнулась с гневом опекуна. Адриан ясно дал ей понять, что не желает, чтобы она совала нос в эту комнату. Да и Луиза, проведя ее по всему особняку, запретила Кристине даже смотреть в этом направлении.
Повернув голову и убедившись, что старая женщина шумит посудой внизу, видимо, сметая осколки разбитого стакана, Кристина незаметно прошмыгнула в таинственную спальню, вход в которую был строго-настрого запрещён. В любом случае, никакой катастрофы не произойдет, если она просто войдет туда, посмотрит и выйдет. Вдруг там скрывается нечто такое, чего боится великий Адриан Николя Дюмон? Почему-то Кристине вспомнилась детская сказка о Синей Бороде, рассказанная давно матерью. Синяя Борода запрещал своим жёнам входить в комнату, потому что прятал там трупы своих предыдущих жен. А если и Адриан утаивает там что-то опасное и преступное?
Ее предположения оказались напрасными. Комната, оформленная в желтых и розовых тонах, контрастировала с другими частями дома, где господствовали темные оттенки. Но Кристину поразила не детская кроватка, стоявшая посредине, не разные игрушки, разложенные аккуратно по солнечного цвета шкафам, а рамка из дорогого красного дерева, висевшая на стене. Фотография, заставившая девушку потерять дар речи, а глаза округлиться от неподдельного удивления, перемешанного с шоком.
На фотографии была запечатлена светившаяся от счастья семья. Рыжеволосая кудрявая женщина обладала ослепительно прекрасной внешностью, ее огненный цвет волос гармонировал с белоснежной кожей. А особенно Кристину поразили редкого цвета фиолетовые глаза, блестящие от радости. Она держала на руках милую девочку с черными кудряшками и такими же, как у матери, фиалковыми глазами. Но когда Кристина глянула на мужчину, обнимавшего их, она невольно заморгала, полагая, что это плод разыгравшейся фантазии.
Невозможно! Уму непостижимо!
Адриан Николя Дюмон, вечно суровый, злой, разгневанный, широко улыбался. Боже, она и не замечала, как он привлекателен! Обаятельные ямочки на щеках, горящий взгляд, бесшумно кричащий о том, как он безумно счастлив.
– Вам не следовало сюда заходить! В эту комнату никто не имеет права входить, кроме господина Адриана Дюмона! Она, как тайный уголок его души, куда он никого не пускает, а сегодня вы без разрешения потревожили его боль.
Кристина обернулась, услышав позади суровый голос экономки. Но смысл слов Луизы дошёл до нее не сразу. Настолько она была шокирована тем, что увидела.
Где эта женщина и девочка? Возможно, они куда-то уехали, поэтому Адриан настолько раздражителен и обеспокоен. Почти наверняка он просто скучает по ним и выдает истинные эмоции за ярость.
– А кто они? – задала интересующий ее вопрос Кристина. – То есть… Я имею в виду…Это ведь жена и дочь Его Величества?
– Уходите отсюда и забудьте о том, что видели, – посоветовала экономка, указательным пальцев махнув в сторону выхода.
Однако Кристина сделала вид, что не услышала ее.
– Теперь я понимаю, почему он на всех отрывается и злится! Она бросила его и забрала дочь? Ничего удивительного. Разве хоть какая-то женщина сможет ужиться с таким тираном?
– Как вы можете такое говорить, ни о чем не зная? – укоризненно воскликнула Луиза. – Прежде чем сказать – подумайте! Особенно если вы выражаетесь о... покойных!
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Кто есть кто?
Ночь была темной как вороново крыло. На небе не взошла луна, казалось, даже звезды забыли рассыпаться по небесному своду. Рауль громко и грязно выругался, споткнувшись о какой-то предмет, похожий на перевернутый стул. Почему так темно, черт побери? Как же он дойдет до спальни с таким головокружением из-за пропущенной в баре пары рюмочек чистой текилы? Казалось, горький вкус поможет ему забыть о неприятном инциденте с Адрианом, однако вместо желаемого эффекта он добился лишь рвотных позывов. Рауль предпочитал виски любым другим крепким напиткам. И не зря! Подобной гадости он не пробовал и не попробует впредь!
Сфокусировав расплывчатый взгляд на двери своей комнаты, откуда сочился тусклый свет, он нахмурился. Кто там может находиться в такой час? В его привычках не было оставлять включенным ночник, даже когда он ложился спать. Темнота прекрасно действовала на психику мужчины, помогая ему быстро погрузиться в дремоту.
Почти ввалившись внутрь спальни, Рауль осмотрелся вокруг, прежде чем остановить недоверчивый взгляд на девушке, сидевшей в его кресле и листающей какую-то толстую книгу.
Длинные волосы рассыпались по ее плечам, а пухлые губы напряжено поджались, выдавая задумчивость и взволнованность. Он не видел ее глаз, тем не менее, помнил их зеленовато-коричневый оттенок. Влекущий, манящий, зазывающий окунуться в глубину и утонуть без единого шанса на спасение. Малиновый пуловер облегал тонкую талию и приковывал внимание к груди, но Рауля интересовал другой вопрос.
Что она делает посреди ночи в его спальне? Око за око? В прошлый раз он был незваным гостем, а теперь она решила повторить то же самое?
Кристина Ферро с каждым днем изумляла его неординарным поведением, совсем не присущим юной леди, хотя она и не являлась ею, что чертовски нравилось Раулю! Он ненавидел чрезмерную манерность и робость в девушках, терпеть не мог покорность и послушание. В отличие от Адриана.
Моргнув несколько раз, Рауль поначалу принял ее за галлюцинацию, коварную игру воображения, но она, почувствовав чье-то присутствие, резко подняла голову.
– Ты уже пришел? – неуверенно улыбнулась Кристина, поднимаясь на ноги и откладывая книгу в сторону. – Мне сказали, что ты обычно возвращаешься домой не раньше трех часов ночи, а сейчас... Точно, ровно три… Я просто засмотрелась на фотографии.
Рауль, распустив галстук и небрежно швырнув его на кровать, запустил пальцы в волосы и взъерошил их. Может, Адриан был прав, предупреждая его о сумасшедших выходках этой девчонки? Что за чепуху она несет, при этом улыбаясь так, будто для нее в порядке вещей входить в спальню к малознакомым мужчинам?
– Какие фотографии? – переспросил он. – И что ты делаешь в моей комнате в такое время, Кристина?
– У меня к тебе срочный разговор, – мгновенно и без запинок ответила девушка, убрав упавшую на ее лоб каштановую прядь. – А фотографии... На твоем столе лежал альбом, и я взяла его, чтобы скоротать часы в ожидания тебя. Кстати, я узнала только... Адриана на снимке. А другие два мальчика… не могу понять, кто из них ты.
– Что? – недоуменно покосился на нее Рауль. Вроде пил он, а судя по болтовне Кристины, пьяной и неадекватной кажется она. И какой альбом она вообще имеет в виду? Неужели текила отключила здравомыслящую функцию мозга?
Стоило Раулю мельком оглядеть голубой альбом, ошибочно принятый им за книгу, как он сразу выпрямился.
– Это личное, – откашлялся мужчина, обойдя девушку, чтобы дотянуться до объекта ее интереса и забрать его, но Кристина перегородила ему дорогу, воинственно сложив руки на груди. Потертые джинсы обтягивали длинные и стройные ноги, отчего у него пересохло во рту. Обычно после выпивки Рауль любил проводить бурные ночи с женщинами, вымещая накопившуюся и льющуюся из него энергию и получая одновременно удовольствие.
Черт, о чем он думает? Это ведь подопечная его брата! Последний без сомнений прибьет его на месте, если он допустит какую-либо вольность по отношению к Кристине. По крайней мере, безжалостная ухмылка Адриана после того, как он повез девушку на виллу, служило тому прямым доказательством. А Рауль отнюдь не хотел больше скандалов с Адрианом, хватит с него оскорблений и унижений.
– Что за разговор, который не может подождать до утра? – непонимающе поинтересовался Рауль, снимая пиджак и оставаясь в одной шелковой рубашке. – Я сейчас не в очень хорошей форме. Завтра встретимся и поговорим, как цивилизованные люди, потому что на данный момент я не настроен на болтовню. Извини, тебе лучше выйти и позволить мне раздеться. Если, конечно, я смогу…
– Из-за чего погибли жена и дочь Адриана? – Вопрос Кристины застал Рауля врасплох. Его пальцы застыли на пуговицах рубашки, которую он с горем пополам пытался расстегнуть, и взору Кристины предстала его оголенная мускулистая грудь. Казалось, его совершенно не смущало ее присутствие. А вот щеки Кристины уже вовсю пылали огнем. Тем не менее, она старательно не подавала виду, что ее волнует этот факт, сгорая от желания разузнать обо всем. Экономка отказалась что-либо рассказывать ей о хозяине. Только теперь случайная фраза Луизы о покойных не давала Кристине покоя. Адриан никому не разрешал входить в ту комнату, потому как тщательно оберегал дорогие для него воспоминания. Он жил и дышал тем, что причиняло ему боль, пытался скрыть свои душевные раны за маской ярости и гнева, заставляя всех кругом верить в то, какой он изверг. Вот что подразумевала старая экономка, когда сказала о том, сколько потерь перенес мужчина. О том, почему ожесточился его характер и почему теперь Адриан воздерживается от проявления лишних эмоций!
Кристина впервые за все время испытала к нему не только жалость, но и какую-то странную смесь уважения, сострадания и... зарождающейся симпатии. Другой бы в его положении давно сошел с ума от столь великого горя, однако он не только боролся со своими демонами, но и терпел ее капризы и выходки.
Жаль, что единственное средство связи с интернетом – телефон – отказался включаться, чем сильно разочаровал девушку. Ей так хотелось узнать побольше о своем опекуне, что она, не задумываясь, поддалась импульсивному решению выпытать информацию у Рауля. Неужели он тоже разозлится из-за того, что она без разрешения вторглась в его личное пространство?
Чего таить, Кристина не представляла, что проведет остаток ночи, терзаясь от потребности найти последний кусочек мозаики, чтобы собрать картинку полностью. Может, Адриан и не нуждается в ее помощи, однако Кристина, наученная собственным печальным опытом потери близких, задалась целью доказать опекуну, что воспоминания не должны приносить лишь жгучую боль, что они могут подарить умиротворение. Именно так сказал ей отец, и Кристина вняла его поучительным словам. Наверное, она пожалеет об этом поступке, но другого выхода нет. Вдруг у нее получится изменить Адриана, вдруг он поймет, как был неправ, и она, наконец, услышит от него извинения… Да, именно. Она делает все это ради долгожданных фраз о прощении с уст Адриана Николя Дюмона, который никогда не извиняется.
– Ты... была в той комнате? – догадался Рауль. Его глаза сейчас казались ясными, словно он в один миг протрезвел. – Я ничего не буду рассказывать, потому что не намерен утолять твое любопытство горем моего брата. – Он издал судорожный вздох и добавил: – Не смей ни о чем спрашивать Адриана, слышишь? Кристина! Эта очень больная тема для него...
Когда он сократил расстояние, разделяющее их, Кристина поморщилась от неприятного запаха алкоголя, исходящего от него. Похоже, он понял, для чего она явилась сюда.
– Сейчас мне кажется, что моя боль от потери близких по сравнению с его не такая сильная, Рауль, – честно призналась Кристина. – Я не смогу объяснить это, но мне... хочется помочь Адриану! Его злость, ярость, грубость – все это лишь притворство! На самом деле он мучается от боли и медленно погибает. Разве вы все этого не замечаете? Его необходимо спасти, пока не поздно!
Рауль молчал, хмуро сведя брови на переносице. Кристина не лгала. Теперь ее ужасно беспокоила участь опекуна, хотя несколькими днями ранее она клялась, что будет ненавидеть его всю жизнь. Но... как можно ненавидеть сломленного, обиженного судьбой мужчину, похоронившего дочь и жену? Неизвестно, какие еще трагедии выпали на долю Адриана.
– Какая выгода тебе? Зачем тебе помогать ему? Он ведь тебе никто.
– Я… – Кристина растерянно оглядела мужчину, силясь найти подходящие ответы на его вопросы, но в голову, как назло, ничего не приходило. Как ей объяснить ему, что она действует лишь по зову сердца? В ту минуту, когда Кристина приняла решение изменить Адриана и научить его не скрывать боль, она совершенно не размышляла о причинах.
– А разве один человек не может просто так протянуть руку помощи другому? Когда мы подбираем бездомных кошек или собак и заботимся о них, то, в первую очередь, нами руководит жалость и желание спасти бедняг. Возможно, это не совсем удачное сравнение, но Адриан так же остался без дома. Дом – это не этот роскошный особняк. Настоящим домом Адриана была его семья, которой больше нет.
– Знаешь, у меня началась мигрень, – проговорил Рауль, словно не слушая ее громкую тираду. Он отошел на несколько шагов и сел на край кровати, обхватив голову руками. Из его горла вырвался протяжный стон. – Проклятая текила!
Кристина едва не вскрикнула от досады! Он пьян, и его серьёзный, сознающий вид, оказался лишь минутной иллюзией, и теперь он снова абстрагирован от реальности из-за алкоголя. И чего она ожидала от него? Если бы Рауль не вернулся, то это стало бы ей хорошим уроком не идти на поводу желаний! В таком состоянии он вряд ли может стать подходящим собеседником. Наверное, следует подождать до завтра…
– Принести воды? – предложила Кристина, сделав шаг вперед. Мужчина молчал, не подавая никаких звуков. – Рауль, ты в порядке?
