Текст книги "Садовник из Очакова"

Автор книги: Андрей Курков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 8

В голове у Игоря негромко шумел коньяк. Он стоял над своей кроватью и рассматривал разложенную поверх покрывала милицейскую форму.

Кожаные сапоги, блестящие, великолепно держащие свою «бутылочную» форму, стояли на полу. Рядом с ними на тумбочке – оклеенные банковской ленточкой две пачки советских сторублевок.

«Можно было бы взять с собой, а там, в туалете, переодеться, – подумал Игорь, вздохнул, потом махнул рукой. – Да ну его! Надену поверх гимнастерки куртку, на улице и так темно! Кто там будет присматриваться!»

Влез ногами в сапоги – милицейская обувка оказалась как минимум на размер больше. Игорь достал толстые шерстяные носки, натянул поверх тонких и снова сапоги примерил. Теперь ногам было комфортнее.

«Ну что, – решительно кивнул он. – Сегодня вечером я буду ретроментом! И платить за все буду ретроденьгами!»

Надел Игорь галифе, гимнастерку. Ремнем затянулся, оставив кобуру с пистолетом на кровати, к зеркалу подошел. На лице улыбка появилась – понравился он себе в этой форме.

– Класс! – вырвалось у Игоря. – Девчонок в жар бросит!

На мгновение задумался. Вытащил пистолет из кобуры, покрутил его в руках. Несмотря на коньячный шум в голове, здравая мысль предупредила его: с оружием не шутят!

Засунул он пистолет под матрас, закрыл пустую кобуру. Взял со стола золотые часы, сунул в левый карман галифе. Похвастается перед именинником, если выпадет хороший случай. Выглянул в окно. Дождя не было. Вышел в коридор тихо, стараясь не шуметь. Мать смотрела в гостиной телевизор.

Надел куртку, еще разок осмотрел себя и остался доволен. Сапоги особенно в глаза не бросались, да ведь пригородный люд одевается как угодно. Вот и он сегодня парня в кирзовых сапогах встретил и не удивился!

Глядя себе под ноги, обходя лужи, вышел из калитки и повернул в сторону автостанции. По дороге пощупал ладонями карманы галифе – обе пачки рублей приятно топорщились. Вот, если бы это были гривны, а еще лучше – баксы! Показалось ему, что вечер вокруг темнее обычного. Глянул на небо – темное, тяжелое. Ну да ничего, подумал, зато в «Петровиче» будет весело. Главное – не задержаться там и на последнюю электричку успеть. На маршрутки в поздний час рассчитывать не стоит!

А темнота словно окутала Игоря на несколько мгновений, непроницаемая темнота. То ли в глазах отчего-то потемнело, и успел в это «темное» мгновение Игорь вспомнить, что его родной дядя от поддельного коньяка умер. Сначала он ослеп, кричал: «Я ничего не вижу!», потом затих, прилег на диван и умер. Это ему рассказывали, сам-то он, конечно, там, у дяди дома, в тот момент не был. Но с тех пор долго к каждой открытой бутылке коньяка принюхивался.

А ноги ощущали твердую почву, тот же, вроде, тротуар. Поэтому не останавливался Игорь, хоть и испугался чуток. Шел дальше. И вдруг отпустила его темнота – увидел он впереди несколько огней. Оглянулся, чтобы понять: это у него что-то с глазами не в порядке – или… Или на улице свет погас? Такое ведь часто бывает. Сидишь вечером дома, телевизор смотришь, и вдруг – бац! И полная темнота. Иногда на пять минут, а иногда на несколько часов!

А позади темно и ничего не видно, только впереди огоньки. «Выбило электричество!» – кивнул сам себе Игорь и зашагал дальше.

Порадовался вдруг, переключив свои мысли на сапоги – как легко в них шагалось! Словно их по ноге сапожник смастерил! А ведь они на размер-полтора больше! Радость вдруг сменилась подозрением. Остановился он, опустил взгляд на сапоги, но их практически и не увидел. Хмыкнул удивленно и ускорил шаг, чтобы быстрее к огонькам подойти.

«А ведь уже и автостанция должна была быть, а она ярко освещена! И киоски возле нее, и пивная!» – Игорь всматривался вперед, и беспокойство нарастало в его мыслях – не совпадали эти странные огоньки с тем, что он ожидал увидеть.

То ли от мыслей, то ли от странного ощущения физического дискомфорта стало ему жарко. На лбу холодный пот выступил. Он снял куртку, нервно забросил ее за плечо, ухватившись пальцем за петельку для вешалки.

– Эй, лейтенантик! Куда спешишь? – услышал рядом женский голос. – Время точное не подскажешь?

Остановился Игорь, оглянулся. Темно.

– Нет, – сказал опасливо, все еще всматриваясь в темноту. – Часы есть, да они сломались. Не ходят.

– Твое счастье, – в женском голосе пронеслась нота скрытой угрозы.

– Манька, дура! Ты что не видишь – это мент, а не солдат! – раздался рядом мужской шепот. – Пошли отсюда! Быстро!

И услышал Игорь спешащие, удаляющиеся шаги. Перепугался. Рванул что было сил к огонькам. Наконец приблизились они. Остановился он перед хорошо освещенными воротами, за которыми серые производственные здания стояли. Справа от ворот табличку увидел.

«Очаковский винзавод», – прочитал он и оглянулся по сторонам.

Что-то зашевелилось у него в левом кармане. Неприятное ощущение испугало. Он сунул туда руку, и в его ладони застучал часовой механизм – сердце золотых часов забилось. Удивленный Игорь вытащил часы, поднес к уху, услышал громкое тикание.

«Что за чертовщина, – подумал. – Часы пошли… И откуда здесь «Очаковский винзавод», нет у нас в Ирпене такого… Или, может, какой-то филиал построили… Время-то бурное, каждый день что-то новое строят, что-то старое сносят…»

Из-за забора вдруг донеслась знакомая мелодия, после которой мужской голос сказал: «В Москве полночь. Передаем сигналы точного времени…»

Игорь тряхнул головой, зажмурился. Открыл защищающую циферблат круглую золотую пластину с гравировкой. Обе стрелки дружно указывали вверх, на размашистое «двенадцать».

В этот момент что-то грюкнуло. За воротами послышались шаги. Игорь быстро отбежал в сторону. Увидел, как из ворот выехал малыш-грузовик с крытым кузовом – старая модель, такие он только по телевизору в фильмах про старые времена видел. Выехал, крутанулся на площадке, свернул направо и поехал себе не спеша дальше, прочь от Игоря, освещая фарами дорогу. Ворота снова закрылись. И никаких больше шумов и звуков.

Оглянулся Игорь по сторонам. Машина уже в темноте скрылась, и единственным освещенным местом оставались ворота с видневшейся за ними крышей будки дежурного и серыми заводскими стенами.

«Может, постучать да у сторожа спросить: куда это я зашел?» – подумалось Игорю.

Он не успел ответить на собственную мысль, как половинка ворот приоткрылась. Напряженный шепот долетел до ушей Игоря, а потом выглянула из-за ворот голова. Выглянула и замерла, словно прислушиваясь.

– Ну, давай, иди уже! – долетел до отошедшего снова в темень Игоря мужской голос погромче.

Парень с каким-то странным, тяжелым мешком, переброшенным через плечо, вышел, оглянулся, махнул рукой сторожу и сделал несколько неуклюжих шагов от ворот, после чего остановился и поправил мешок. Ворота за ним снова закрылись. Звякнуло железо – видно, сторож задвинул основательный по своей тяжести засов.

Игорь вышел из темноты, бодрым шагом направился к парню, чтобы узнать у него дорогу к автостанции.

Парень, увидев бодро шагающего в его сторону милиционера, сбросил мешок под ноги и замер. Мешок упал почти беззвучно, но при этом заколыхался, как живой, уже лежа на земле.

– Я это… первый раз… – заговорил сбивчиво от перепуга парень. – Вы меня не того, умоляю! Мама узнает – умрет, у нее сердце слабое… Отец был фронтовик, калекой вернулся… Умер год назад…

– Что несешь? – удивился Игорь.

Непонятный испуг парня поставил Игоря сразу как бы хозяином над ситуацией.

– Вино, – захныкал парень обреченно и опустил взгляд на мешок.

– Ты мне скажи: до автостанции далеко?

Парень затих и подозрительно посмотрел уже остановившемуся перед ним человеку в милицейской форме в глаза, не совсем понимая, о чем тот спрашивает.

– Ну… минут двадцать пешком… – проговорил он чуть более уверенно.

– А это че? – Игорь пнул носком сапога мешок, который легко поддался сапогу и тут же выровнял свою странную форму, как только подошва сапога снова коснулась бетона площадки.

– Я ж сказал, вино это… первый раз. Ркацители… Один мех взял за все время… Не арестовывайте…

Игорь вдруг понял причину испуга парня – и причину, и его вину. «Вор! – усмехнулся мысленно Игорь. – А тут еще я в старой ментовской форме, а вокруг темно…»

Парень, заметив ухмылку на лице Игоря, напрягся.

– Я сейчас, я назад отнесу! – показал он взглядом на мешок.

– Погоди, поговорим! – Игорь попробовал спародировать интонации винного воришки – показалось, что он говорит как-то странно, не по-местному. – Ты сам откуда?

– Отсюдова, из Очакова… Мать на базаре торгует, я тут, на винзаводе, работаю…

– Отсюдова? Из Очакова? – повторил озадаченный Игорь. – Что-то мне это не нравится…

– Что не нравится?! – осторожно спросил парень.

– Всё не нравится. – Игорь оглянулся по сторонам. – Темно тут у вас… А тебе сколько лет?

– Двадцать один… Самохин Иван меня зовут, а по отцу Васильевич…

– И когда же ты родился, Самохин Иван Васильевич? – Игорь заговорил медленнее, четко произнося каждое слово, и тут же показалось ему, что и сам он заговорил как-то не так, с другими, что ли, интонациями.

– В тридцать шестом… Седьмого мая… Чуть-чуть не повезло, а то был бы день рождения в День победы…

Игорь задумался. Тридцать шестой год плюс двадцать один год жизни – всё это складывалось в 1957-й. Бред! Игорь поднял взгляд на винного воришку. Потом снова опустил глаза на мех с вином.

– Что ли, пьешь так много? – спросил.

– Нет, что вы! Я и спортом занимался, за район бегал… Это на рынок, чтоб продать! – сказал парень и тут же осекся, сам себя в правый висок кулаком ударил. Пожалел, что выдал себя с потрохами.

– Вот как, – закивал головой Игорь.

– Это ж мне сколько теперь дадут? – парень перешел на шепот. – Лет десять тюрьмы? Или больше?

– А скажи, какое сегодня число? – спросил Игорь, пропустив вопрос винного воришки мимо ушей.

– Третье октября.

– Ну, пошли, – сказал задумчиво Игорь и показал пальцем на меха с вином. – Бери и пошли!

Самохин поднял мех с вином, забросил на плечо. Оглянулся на милиционера.

– Куда? – спросил голосом обреченного.

– Пока к автостанции! – Игорь жестом руки приказал, чтобы парень, словно действительный арестованный, шагал впереди.

Ваня Самохин шел медленно. Неудобная и тяжелая была у него ноша. Одно дело, кабы своя. Но ведь теперь и не своя! Хотелось ему остановиться, оглянуться, еще разок этого лейтенанта слезно попросить отпустить его, Ваню, на все четыре стороны, а на память об этой доброте мех с вином себе забрать! Только, видно, правильный этот лейтенант! Ничто ни в его взгляде, ни в голосе не подсказывало, что с ним можно было бы договориться.

Минут пять они уже шли по темноте. Только дорога булыжниковая стучалась в подошвы сапог. Самохин остановился.

– Ты чего? – ударил его в спину голос милиционера.

– Устал.

– А далеко еще?

– Минут десять…

– Ну, отдохни, – как-то легко, совсем по-человечески произнес Игорь, и тут же у Вани Самохина надежда возникла. Это была первая фраза, произнесенная милиционером так, будто на нем не было формы.

Аккуратно опустил Ваня мех с вином под ноги. Отдышался.

– А закурить можно? – спросил.

– Закури! – ответил Игорь.

– Да вот нечего, – признался Ваня Самохин.

Игорь достал пачку сигарет, открыл, протянул.

– Эт не наши, – удивленно вырвалось у парня. – Да и вы, вроде, не из местных?

– Нет, – Игорь отрицательно мотнул головой.

– А откуда ж?

– Из Киева.

– Из столицы! – снова в голос парня вернулся страх. – Это что ж, специально? На винзавод?

– А что, так там плохи дела? – Игорь скривил губы в полуулыбке. – Разокрали всё? Да?

– Нет… ну, по-мелкому, может… Но начальство честное…

– Нет, не на винзавод, – решил Игорь подыграть в разговоре. – По другому поводу.

– По другому? – задумчиво повторил, уже затягиваясь, Ваня Самохин. – По бандитам?

– Ага, – кивнул Игорь, глядя парню прямо в глаза.

– Да, теперь их много тут. Может, из-за Чагина, што ли?

Игорь вздрогнул, услышав знакомую фамилию, и парень тоже вздрогнул, словно испугался такой реакции милиционера. Неужели, подумал Самохин, так все теперь Фиму Чагина боятся, что даже столичные милиционеры от одного его имени вздрагивают!

– А что, ты его знаешь? – спросил Игорь.

– Все его знают… Ну… я видел его… А так нет, не знаком… Что мне с ним? Я – честный…

Игорь засмеялся. Негромко, но заливисто. Задрожал от смеха, показывая Самохину рукой на мех с вином.

– Но я ж не граблю… не убиваю, – плаксивым голосом произнес Самохин. – Один раз взял чужое…

– Что-то я тебе не верю, – голос Игоря вновь «оделся» в милицейскую форму и даже показался самому Игорю чуть чужим, холодным. – Мама на базаре торгует… Ты вино с винзавода тащишь… А чем мать торгует?

Ваня Самохин словно словом поперхнулся, заикал вдруг, выронив сигарету изо рта. Она упала, искорки по дороге разбросав. Ваня за ней нагнулся, поднял, икая, пальцами у мундштучной части обтер и засунул обратно в рот.

– Вином торгует? – снова спросил Игорь и усмехнулся.

– Ну, вином, – наклонил голову парень. – Своим, мы ж делаем, у нас винограда весь двор…

– Своим и краденым, – спокойно проговорил Игорь.

Проговорил и заметил, что взгляд парня забегал по сторонам, заметушился. Словно решил Ваня Самохин деру дать.

– Бери вино! – приказал ему Игорь.

И исчезло метушение во взгляде Вани Самохина. Поднял он, тяжело вздохнув, мех с вином. Устроил его себе на плечо. Оглянулся.

– Знаешь, – сказал ему Игорь. – Не буду я тебя сажать.

Рот у парня сам раскрылся, и снова недокурок выпал из него под ноги. Только не стал уже Ваня за ним нагибаться. Только глазами впился в Игоря.

– Ты мне расписочку дашь и помогать будешь. Советами. По рукам?

Ваня медлил с ответом. Губы сухие жевал.

– Ты же честный? Ты так сказал? А честные милиции помогают!

Ваня закивал.

– Я тут с особым заданием, – продолжил Игорь, увлекшись игрой. – Меня твое вино, – он кивнул на мех, – не интересует. Заберешь домой, маме отдашь…

– А что вас интересует, товарищ лейтенант? – осторожно, но немного заискивающе спросил Ваня Самохин.

– Чагин. И его окружение… Даже больше его окружение, чем он сам…

Ваня закивал.

– Чем смогу…

– Вот и хорошо. А переночевать у тебя можно?

– Так вы ж до автостанции хотели?

– А разве ночью автобусы ходят? – спросил Игорь, едва заметно улыбаясь.

– Нет, – растерянно ответил Ваня.

– Ну, вот видишь, зачем мне автостанция? Можно у тебя переночевать?

– Да, конечно! Тогда…

И, не договорив, зашагал Ваня бодрее, и уже не так заметно сгибалась его спина под краденой «жидкой» ношей. Игорь словно подсознательно держал безопасную дистанцию – отставал на два-три шага. Незаметно они вошли в спящий город. По бокам появились заборы, за которыми черным по серому виднелись очертания частных домов. Очаков спал. Где-то далеко проблескивали огоньки, но в окнах домов света не было. Минут через пятнадцать зашли в заросший виноградом двор. Ваня отнес мех с вином в сарай, а потом осторожно открыл двери и впустил Игоря внутрь.

– Вот тут, на диване можно, – сказал он, показывая в полумраке на старый, не раскладывающийся диван с высокой спинкой, в которую и зеркало было вставлено, и полочки для всяких мелочей.

– Я только не знаю, где простыни…

– Не надо, одеяло важнее, – прошептал Игорь. – А родители где спят?

Ваня молча показал на двустворчатые деревянные двери.

– Мать там, налево, а я – прямо.

Сходил куда-то и вернулся с ватным одеялом.

– Мне тоже можно спать? – спросил шепотом. – Расписку я утром напишу, хорошо?

– Да, спи! Утром напишешь, – кивнул Игорь.

Ваня ушел. Но буквально через минуту вернулся.

– Вот, товарищ милиционер, возьмите, выпейте на ночь, для крепкого сна! – протянул он Игорю полный стакан белого вина. Кисловатый запах ударил в ноздри.

Игорь, едва сдерживая желание поморщиться, осторожно взял стакан, налитый под венчик. Пригубил.

Кивнул Ване. Но тот довольно кивнул в ответ и не сдвинулся с места.

– Это с винзавода? – спросил Игорь.

– Ага, – сказал Ваня. – Домашнее ж еще не готово… Вы до дна выпейте, а то вкуса не разберете!

Чтобы не вступать с Ваней Самохиным в спор относительно того, как правильно дегустировать вино, Игорь в три глотка опустошил стакан и вернул его хозяину. Только после этого Ваня ушел из комнаты.

Игорь стянул с ног сапоги, расстегнул ремень, разделся. Сложил форму аккуратно на стуле, а сам быстро под одеяло забрался. И тут его словно в какую-то необычную невесомость всосало. Он только успел вздрогнуть, явственно теряя ощущения низа и верха перед тем, как упасть в бездну.

Глава 9

Проснулся с больной головой. Голова не просто болела, а гудела, словно в нее залетели несколько пчел и теперь безуспешно пытались найти выход, тыкаясь изнутри то в виски, то в затылок, то в надбровные дуги.

Открыл глаза, провел ладонью по мокрому от пота лбу. Не без усилия приподнялся и уселся на кровати.

За окном серело, из соседней комнаты доносилось монотонное бурчание телевизионных голосов.

– Мам! – крикнул Игорь, и тут же его собственный голос добавил в голову неприятного, болезненного гудения.

Елена Андреевна заглянула в спальню к сыну.

– Что, сынок?

– Аспирин есть? Голова раскалывается…

– Выпил вчера, или это старые боли? – снисходительно, хоть и с сочувствием спросила мать.

– Выпил, – Игорь кивнул.

Она отправилась на кухню, где в шкафчике, в коробке из-под обуви, были свалены лекарства.

Игорь поднялся. Подошел к окну. Оглянулся. Взгляд его упал на аккуратно сложенную милицейскую форму, поверх которой лежала старая фуражка.

– Ну и сон! Бред какой-то! Или на самом деле? – сам себя спросил Игорь, припоминая то ли пережитое, то ли увиденное прошлой ночью.

Вздохнул, достал из ящика тумбы спортивный костюм. Оделся. Позвонил Коляну.

– А, привет! – услышав голос Игоря, оживился вчерашний именинник. – Как ты там?

– Слушай, – Игорь заговорил медленнее, продумывая каждое слово, чтобы не сморозить какую-нибудь глупость. – Я… вчера… у тебя ведь был?

– Ну, ты даешь! – Колян рассмеялся. – Крепко же ты набрался, раз ничего не помнишь! Был ты у меня! Еще как был! Пришел в какой-то старой военной форме, пистолет вытащил, в потолок стрелял! Это у тебя с резиновыми пулями? Еле тебя потом отмазали от охранников – те хотели тебя на улицу выбросить, а там такая ливняка лилась!

– Ага… А что мы там пили… у тебя?

– Все пили. Ты лично больше по коньяку ударял. Бутылки полторы, а то и две приговорил, прежде чем мы тебя на частника посадили, чтобы домой тебя отвез! Двести гривен ему дали, ты же уже никакой был! Так что вернешь при случае!

– Ага, – замедленно повторил Игорь и сам не услышал своего голоса из-за продолжавшегося в голове гудения. – А что там еще было…

– В «Петровиче»? Ха! Да ты, вроде, ничего не помнишь!

– Не помню, – признался Игорь. – И голова раскалывается…

– Ну что там было? Пили, смеялись, танцевали под старую музыку…

Игорь вдруг ощутил на языке резкий кислый вкус дешевого сухого вина.

– А вина я не пил?

– Вина? Вина ты в самом начале попробовал, было дело! Взял, обозвал французское «Шабли» дешевым кисляком и тут же запил его пятизвездочным «Араратом».

– Хорошо, я позже еще позвоню, – выдохнул Игорь устало.

– Лечись, братан! – услышал он на прощание бодрый голос Коляна.

Бросив мобильник поверх милицейской формы, Игорь полез под матрас и вытащил оттуда старый пистолет. Посмотрел на него озадаченно, понюхал дуло – запах смазочного масла был не резким, терпковатым. Запаха дыма или пороха не было. Пожал плечами. Спрятал пистолет обратно под матрас.

К полудню голова успокоилась и мысли собрались наконец в некое подобие порядка. Словно сам себе подробно пересказал Игорь вчерашний то-ли-сон-то-ли-бред. Сам себе пересказал и сам же внимательно выслушал, пытаясь обнаружить в этой истории малейшие доказательства правды или правдоподобия и, для успокоения взволнованной души, очевидность того, что всё это было плодом его пьяного, а оттого и буйного воображения. Но как он ни вслушивался, как он ни всматривался в визуальную память, а всё выглядело удивительно реально и почти правдоподобно. И часы, которые вдруг затикали и показали «московскую полночь». И Ваня Самохин, и Очаковский винзавод, и граненый стакан белого сухого, наполненный до краев. И – главное – упоминание Ваней Фимы Чагина как возможного повода для появления в Очакове командированного из столицы милиционера. Единственное, что можно было положить на другую чашу весов, которыми Игорь пытался взвесить свой здравый смысл, так это пару рюмок коньяка, выпитых вчерашним вечером еще перед телефонным звонком Коляна. И вот ведь еще что! Вся эта гульба в клубе «Петрович» на Подоле! Игорь ничего о праздновании дня рождения не помнил. Более того, он даже не мог припомнить, где находится этот клуб, где его афиша с анонсом ретропарти висела? Да и пистолет? Не мог он из него в клубе в потолок стрелять! Ведь никуда он не брал его с собой! Под матрасом пистолет всю ночь пролежал! Да и если б брал и стрелял, тогда бы из дула пахло дымом и порохом!

Игорь вдруг полез в карман милицейских галифе и достал оттуда золотые часы. Поднес к уху – тишина. Открыл. Стрелки застыли на половине второго.

– Да, – выдохнул он потерянно.

Устав от безответности поставленных самому себе вопросов, Игорь выпил кофе и заглянул за дом. Сарай был по-прежнему закрыт. На дверях висел навесной замок. Значит, Степана не было.

С хмурого неба капал дождь. Капал по-крупному. Игорь бросил взгляд вверх и тут же заспешил домой – черная туча, висевшая над Ирпенем, вот-вот собиралась разродиться очередным ливнем.

Как только он забежал внутрь, по шиферной крыше застучала барабанная дробь непогоды.

– Во как! – развела руками Елена Андреевна, вглядываясь в мгновенно потемневшее окно. – Гроза, наверное, будет!

– Степана утром не было?

– А что тебе Степан? – Елена Андреевна пожала плечами. – Он – человек свободный…

– Свободный? – переспросил с сомнением в голосе Игорь. – От чего он свободный? Прижился тут, замок на наш сарай повесил, словно это его жилье! А ты – «свободный»!

– Знаешь, сынок, – усмехнулась Елена Андреевна. – Свобода – она тоже разная бывает. Да ведь и ты, когда говоришь «свободный», что-то совсем другое подразумеваешь! Наверное, в смысле «ненужный»… Как там в ваших молодежных сериалах друг другу говорят: «Ты свободен, проваливай!»

– А ты что, – удивился Игорь, – уже и молодежные сериалы смотришь?

– А что мне на старости лет делать? Да и понимаю я тебя теперь лучше, после семи серий этого, как его… фильма. Ах, да… «Крыша едет!» Так, кажется, называется…

– Ну, ты даешь! – Игорь посмотрел на мать с изумлением. – Это же сериал для тинейджеров! А при чем здесь я? Или я для тебя тоже «тинейджер»? Так и у меня скоро крыша поедет, если ты всякую, – он развел руками, не находя сразу подходящего слова, – всякую эту… чушь смотреть будешь!

– А чего твоей крыше ехать? – спокойно возразила Елена Андреевна. – Тебе работу надо искать, тогда всё будет в порядке, и почувствуешь себя нужным обществу, а не каким-то там «свободным»! А потом можно и жениться…

Упоминание о необходимости поиска работы резко снизило интерес Игоря к продолжению этого и вправду забавного и неожиданного разговора с мамой.

– Ладно, – кивнул он. – Вот возьму и пойду сейчас искать работу!

– Под дождем? – удивилась Елена Андреевна.

– А почему бы и нет? – улыбнулся Игорь. – Как раз больше шансов найти! Кто еще, кроме меня, будет искать работу под дождем?

Заметив ехидную улыбочку на лице сына, Елена Андреевна поняла, что он просто ее дурачит, и вышла в гостиную, где тут же включила телевизор.

Игорь остался на кухне. Выпил чашку растворимого кофе и снова задумался о загадочном Фиме Чагине.