Текст книги "Рота морпехов"

Автор книги: Андрей Загорцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Минут через пятнадцать томительного ожидания на маршруте появилось два человека, напряженно всматривающихся в раскисшую тропинку. Причем люди вышли с противоположной части склона немного не в том месте, где их ожидали. Два мужика с огромными бородищами, в «натовских» камуфляжах черных кожаных шапочках и с огромными рюкзаками. Да и сами мужики были отнюдь не маленькие и автоматы в их руках смотрелись как игрушечные. Неизвестные обшарили глазами склон, где засели спецы и продолжили рассматривать тропинку. Один из них сел на корточки и приблизил лицо почти, что к самой земле, на что-то показал второму, тот одобрительно качнул головой достал из кармана камуфляжа радиостанцию, и что-то начал в нее говорить. Командир спецназовцев от напряжения закусил губу. Первый боевик поднял с земли кусок глины, оббитый одним из разведчиков с ноги, и показал второму. Тот осмотрел и продолжал, переговоры, по станции жестикулируя свободной рукой с автоматом. Боевики поняли, что здесь были «федералы». Поняли по простой надписи отпечатавшейся на куске глины. А надпись была вырезана у одного из разведчиков на подошве ботинка в зеркальном отображении «Спецназ ГРУ ДМБ -95». Этакий шик, что бы боец спецназа гордо шел и следы говорили сами за себя «Скоро демебель!!!». Лучшей визитной карточки можно было и не придумывать. Командир группы, затаившись, наблюдал за «торпедами» в один глаз боясь, пошевелится и не мог понять, что они рассматривают. То, что боевики не чеченцы командир понял, по предыдущему опыту различных столкновений. Чеченцы обычно на себе много не таскали, оружие, боеприпасы и небольшой походный минимум в вещмешке или рюкзаке, эти же незнакомцы тащили на себе огромные рейдовые рюкзаки с рамками и были на первый взгляд намного смуглее любого чеченца. Скорее всего, арабы, решил для себя командир спецназовцев..

Неизвестные прошли немного вперед всматриваясь в землю. Разведчиков специального назначения спасло то обстоятельство, что боец, оставивший приметный след шел в связующем звене совсем рядом с головным дозором и при развороте и перестроении всей группы зашел на каменистый склон, на котором следов было почти, что не видно, поэтому создалось впечатление, что федералы продолжили движение вперед, остальные следов не оставили.

Вскоре к «торпедам» из низинки стали подтягиваться остальные боевики общей численностью до тридцати человек. Командир спецназовцев лихорадочно размышлял. Если сейчас благодаря преимуществу позиции начать огневой контакт, то минут через десять подоспеют с тыла боевиков разведчики морских пехотинцев. Однако боевиков все – таки больше, и они могут сманеврировать и уйти из зоны поражения. Тем самым они обнаружат местоположение и спецназа и морских пехотинцев связь у них со своим ядром есть, там людей раза в четыре больше чем в основных силах роты капитана Булыги и спецназеров вместе взятых. С артиллеристами как обычно связываться будем очень долго, если будем в огневом контакте и произойдет чудо и «артель» все таки уже рассчитала цели, ибо Булыга постоянно походу движения связывался с КП батальона и передавал координаты своего местонахождения и группы спецназ, С КП начальник штаба предавал координаты на Группу Комплексного огневого поражения, а там уже «многомудрые» артиллеристы считали сами и передавали указания на командные пункты батарей. Даже если артиллеристы ударят вовремя и в нужные квадраты, то они смогут накрыть и своих, а свой огонь иногда бывает очень «недружественный»..

Боевики, собравшись на тропинке что-то быстро обсудили между собой и, выстроившись цепочку, двинулись дальше, постепенно скрываясь из поля зрения разведывательной группы. Хвост колонны начал резко забирать вправо, и боевики начали вытягиваться в линию вдоль склона фронтом к высоте.

«Что за ерунда?», – подумал озадаченный капитан спецназовец, – «на фига они выстроились как для прочесывания местности?».

Амир боевиков, он же полевой командир принял решение прочесать местность выстроившись в линию, а потом, завернув правый фланг влево описать круг и вернуться, назад захватив кусок местности на склоне превышающей высотки, как раз там, где засели спецы. По всем расчетам если там кто – либо был то правый фланг группы боевиков, должен был зайти слева и с тыла. Минуты через три мучительного раздумья командир спецов повинуясь внезапному предчувствию, приказал всей группе не меняя боевого порядка карабкаться как можно выше и пытаться не не оставлять никаких следов пребывания. На счастье спецназа, у бойца разведчика, носившего на подошвах все разведпризнаки, вычурные надписи залепило глиняными ошметками, которые не желали отлипать. Разведчики с максимальной быстротой и осторожностью стали переползать, прикрывая друг друга все выше и выше. Когда залегли у самого гребня высотки и заняли позиции, командир группы отдышался и достал бинокль. Через несколько минут в той стороне, где занимал позиции левый фланг группы (головной дозор и связующее звено), появились едва различимые фигуры в камуфляжах и с рюкзаками, промелькнули среди деревьев и скрылись словно призраки. Предчувствия оправдались, боевики прочесывали местность концентрическими кругами. Благодаря внезапному озарению командира группы, прочесывание местности боевикам ничего не дало. Амир снова собрал группу на тропинке, «торпеды» ушли вперед, подозвал к себе невысокого молчаливого боевика из местных и о чем-то вполголоса переговорил с ним. Подошел еще один из местных покивал головой. Основная группа боевиков двинулась дальше, повел ее местный проводник, молчаливый чеченец достал из-за пазухи «Моторолу» проверил связь с амиром, поправил снайперскую винтовку за плечами, укутанную в маскировочный чехол и, кивнув всем ушел в лес, передвигаясь быстро и бесшумно. То, что один из боевиков отделился от ядра группы, спецназеры не заметили.

Степной в это время находился совсем неподалеку и с легким недоумением наблюдал за перемещениями боевиков среди деревьев. Если бы боевики решили, вернутся назад и загнуть фланги вправо, то обхватили бы группу Степного в клещи. Однако, о том, что их тоже могут преследовать они и не догадывались, и это было на руку разведчикам морпехам. На связь с ротным Вова успел выйти перед обнаружением противника и на данный момент находился в режиме радиомолчания.

Степной вначале решил атаковать прикрывающую группу боевиков и вытянуть их на основные силы роты, однако резко передумал. Лейтенанта посетило тоже чувство, которое недавно посещало командира спецназеров. Видимо этому чувству было скучно, и оно бегало из одной головы в другую. Решили не атаковать, а наблюдать. Смысл перемещений противника Степной понял намного позже. Намного это через несколько недель у себя в палатке на Ханкале распивая спиртные напитки вместе вышеупомянутым капитаном.

Сперва когда боевики скрылись, разведчики уже хотели возобновить преследование, но лейтенант, решил выждать и не прогадал. Матрос – охотник, всматривавшийся сквозь деревья в смутные фигуры, успел заметить, отделившегося и скрывшегося между деревьев человека, о чем было немедленно доложено командиру взвода.

– Командир, скорее всего снайпер, из местных сейчас где – нибудь заляжет до ночи и будет ждать…

– Возьми свою тройку и за ним мы будем здесь, поисковый приемник на прием включи, чтобы нас слышать..

– Все понял, мы пошли..

Три матроса юркнули по склону вниз, пытаясь выйти на след снайпера.

Снайпер шел не торопясь, вглядываясь в прогалины между деревьев и что-то прикидывая в уме. Через пару сотен метров он спустился в распадок между высотками, осмотрелся и принялся ловко карабкаться на другую горку, поднимаясь все выше и выше. Еще через сотню метров он остановился на небольшом прогале и оглянулся назад, сместился в сторону. Тропинка, по которой проходили боевики, отчетливо просматривалась между деревьев. Снайпер, не торопясь со знанием дела, оборудовал лежку, выбрал позицию, аккуратно нарезал более менее сухих веток, на срезанные ветки постелил полиэтиленовую пленку. Став на колени достал из подсумка снайперский самодельный прицел, уже неоднократно опробованный в уличных боях. Осторожно приладил его к винтовке, отстегнул пулеметные сошки, приделанные к винтовке, это приспособление он применял, еще воюя в Абхазии в батальоне Шамиля.

Достал «Моторолу» проверил связь, отключил, надо беречь батарею. Вытащил из вещмешка плащ-палатку, накинув на себя, сверху стал терпеливо ждать, время от времени посматривая в прицел. Он мог так лежать долго практически сутками, мало двигаясь и ограничивая себя в естественных потребностях, превозмогая холод, голод и жажду..

Булыга заметно нервничал, хотя старался не подавать вида. Вот уже около часу нет связи не со спецназом, ни с лейтенантом Степным. Звуков боя нигде не слышно. А боевики, скорее всего уже где-то рядом. Рота снизила темп движения, двигались по боевому, направив стволы «елочкой» в разные стороны, боковые дозоры рыскали на небольшом удалении справа и слева. Напряжение нарастало. Даже у словоохотливого Кошкина пропало желание подшучивать над Пашей.

Внезапно Паша поднял руку вверх «Есть связь» Спецназеры дали о себе знать, командир группы кратко в двух словах обрисовал ситуацию и дал координаты. Разговаривали по переговорной таблице, для пущей безопасности, тем самым капитан спецназа дал понять ротному морских пехотинцев, что их могут прослушать.

– Мдааа, произнес Булыга и процитировал Кэрролла, – Чем дальше, тем страньше и страньше!

Командир группы тем временем сориентировался на местности. Горка, на которой они сидели, по хребту соединялась с той горкой, по которой ушли боевики. Если пройти вдоль хребта, то можно перескочить на другую и выйти совсем с другой стороны опять на след боевиков. Капитан, посоветовавшись с ротным морпехов назначил точку рандеву и погнал группу по хребту дальше.

Ротная колонна медленно и осторожно приближалась к тропинке, на которой боевики обнаружили следы спецназа. Медленно на тропинку вышла голова колонны, потом потихоньку начали выдвигаться остальные.

Снайпер, сидевший на противоположной высотке, медленно повел стволом винтовки, выбирая цель. Он был опытным снайпером и знал, кого надо поражать в первую очередь.

Здесь тактика «домино» как в городе не сработает, видимость уже намного хуже и есть деревья и распадки где можно укрыться. Чеченец облизал губы и выбрал цель, огромного роста федерал с пулеметом в рука за которым вышагивал радист. А радист как принято у русских всегда идет за командиром. Снайпер решил уничтожить парочку человек, дать вызов полевому командиру и тихонько уйти. Так он делал раньше и никогда не ошибался.

Прицелился и чуть задержав дыхание, медленно потянул спуск.

На связи внезапно появился Степной. Паша позвал ротного. Булыга остановился и взял тангенту Паша сделал полшага в сторону. Горы разбросали эхо выстрела. Связист упал на ротного. Все упали на раскисшую глину и начали озираться по сторонам. Снайпер чеченец улыбнулся одними губами и облизал губы. Повезло, одним выстрелом двоих. Кто следующий?. Следующим оказался он сам, откуда то сбоку прошелестел выстрел приглушенный прибором бесшумной и беспламенной стрельбы. Пуля вошла точно в ухо и, пройдя сквозь череп на выходе, вырвала кусок кости и другое ухо. Снайпер так и не понял, что произошло. Секунду назад жил, дышал тихо наслаждался удачным выстрелом, а теперь все ты мертв. Ствол автомата откинул грязную плащ-палатку забрызганную кусочками мозга и крови.

– Блля не успели, – сказал матрос-охотник все таки пальнул, но связаться, по-моему, не успел, вот станция и вроде выключена надо взводнику отнести, ухтыыы вот это винтовочка, а прицел!!!

Пальцы в грязных шерстяных перчатках бесцеремонно вырвали из мертвых объятий последнего владельца винтовку…

Часть пятая
«Шайба»

Связист Паша лежал на плащ-палатке лицом к верху. Ноги в грязных коротких сапогах вытянуты. Рядышком сидел Кошкин, и немного наклонившись над телом товарища, что – то тихонько говорил вслух:

– Вот, вечно такая хрень, ну как так можно? – матрос шмыгнул носом достал из кармана бушлата растрепанную сигарету без фильтра, скрутил кончик, прикурил и продолжал, вглядываясь в неподвижное лицо связиста, – ну почему а? почему? здоровый крепкий мужик, отменный связист прекрасный морпех, связь давал в любых условиях, а тут?

Кошкин помолчал, затягиваясь горьким дымом, и продолжил разговор сам с собой:

– Паша, Паша, кто же мог подумать, что тебя на этом выходе эх… потянет на гомосятину это же надо в боевой обстановке накинутся на ротного и попытаться ему присунуть….

– Бляяя, Кошаак как ты достал собака, – ответил Паша и, кряхтя, перевернулся на бок, – ёпть синяк на спинище пипец, неприятно ноет так, – связист со вздохом осмотрел бренные останки своей «сто пятьдесят девятой» развороченной прямым попаданием. Станция спасла жизнь, Паше, но сама героически погибла, мероприятия по технической реанимации были бесполезны.

Матрос Кошкин недоуменно покачал, головой и вкусно затянувшись сигаретой продолжил:

– Паша, вот ты, честно говоря, просто придаток к технике связи, тебя или жалкое подобие тебя еще нарожают и призовут в армию, может даже быть и на флот, может быть даже в морскую пехоту, но вот радиостанция она, же денег стоит, дорогая наверно хоть и неказистая, благодаря всяческим волнам которые она испускает мы, и артиллерию наводим и жрачки можем попросить, а от тебя какая польза? только и можешь на ротных кидаться под видом спасения офицерского состава….

Матросы продолжали вяло переругиваться между собой, рота заняла круговую оборону.

Булыга и Ануфриев, склонившись над картой, что-то яростно обсуждали. Минут через пять должна была подойти разведгруппа лейтенанта Степного. Пуля снайпера разбила основную ротную радиостанцию с блоком засекречивания, через которую работали с Ханкалой и приданной группой спецназа. В роте имелось еще две радиостанции «Р-159», одна находилась у Степного одна во взводе, обеспечивавшем тыловое охранение ротной колонны. В принципе связь между подразделениями была, но блок засекречивания был один, и рота рисковала остаться без связи с основными силами батальона и группировкой в Ханкале. А это значило, что на поддержку артиллерией и авиацией теперь вряд ли стоит надеяться. С группой спецназа на случай потери связи все действия и условные сигналы отработаны, да и группа, по всей видимости, недалеко, а если спецназ недалеко значит и преследуемые боевики тоже, где то поблизости. Положение скажем так среднее ни хорошо, ни плохо. Чеченский снайпер своим посмертным выстрелом разбил станцию, оставил синяк на спине связиста и опрокинул в глину капитана Булыгу, после чего оставил грешный мир и убыл в райский сад к гуриям.

Через несколько минут, к роте гуськом подтянулись разведчики лейтенанта Степного.

Вовочка устало плюхнулся возле ротного достал из нагрудного пакета потрепанный лист карты. Достал карандаш из того же пакета и начал рисовать аккуратные стрелки и кружочки.

– Вова, – поторопил его Булыга, – сейчас не время для художественных изысков!

– Тебя командир, в физкультурном институте за штабную культуру видно ни разу не имели, а меня в моей бурсе полковники в красных фуражках дрючили в разных позах, так, что извини рефлекс! Все готово…

Ануфриев и Булыга склонились над картой лейтенанта.

– Вот здесь. Духи на этой тропинке были где то сорок минут назад, спецназеры скорее всего ушли выше и подгруппа боевиков которая обеспечивала тыл не нашла их, однако оставили на прикрытие снайперюгу с радиостанцией.

– Да, как-то уже имели честь познакомиться с его антиобщественной деятельностью, хмыкнул ротный, – одной радиостанции, как ни бывало и у моего связиста синяк на всю спину..

Степной удивленно хмыкнул, покосился на связиста Пашу, возлегавшего неподалеку на плащ-палатке.

– Ну, мой охотник снял его, до выстрела не успели, радиостанция и винтовка его у нас, на связь выйти он не успел, станция выключена была.

Степной тихонько свистнул, от группы разведчиков отделился матрос охотник, снявший чеченского снайпера. Матрос тихонько подошел, со вздохом положил перед ротным винтовку и радиостанцию. Булыга мельком осмотрел винтовку и кивнул матросу, тот неумело скрыл радостную улыбку, подхватил трофей и порысил к своим.

Лейтенант продолжал:

– Я так понимаю, что спецназеры пошли по этому хребту вдоль, тропинка видите, заворачивает и по идее они должны выйти к ночи в хвост духам, а дальше хрен пойми у нас карта кончается, мы же не думали, что в такую глушь залезем.

– Надо, на связь с группировкой выходить, – сказал Ануфриев, – боевиков намного больше, артиллерия в эти районы уже не бьет. Карт района у нас нет.

– Ага, сейчас будем пытаться выйти в «минусе», хотя бы на кого нибудь, если не на группировку то хотя бы на «Барина», думаю у Перегудова, связь с верхним начальством есть, хотя судя по последнему разговору, ничего хорошего нам сверху не светит, если нам поставили задачу преследовать и уничтожить, то боевое распоряжение никто не отменит, тем более сейчас вся группировка на Гудермес двигает и им, скорее всего, будет не до нас.

Приковылял Паша, прижимая к груди станцию, изъятую у тылового дозора. Рядом шествовал Кошкин, тащивший РД связиста и его оружие. Матросы расположились поблизости и начали развертывать антенны, в основном суетился Кошкин. Паша достал из бушлата свой блокнот связиста и склонился над панелью настройки, что – то нажимая, бормоча под нос и кляня чеченского снайпера «убившего его ласточку».

Через пятнадцать минут Паша с огорченной миной подошел к ротному.

– Товарищ капитан, все капец…

– Что вообще ни с кем? – огорченно переспросил Булыга.

– Да нет, все нормально «Барин» на связи, говорите по таблице, блока засекречивания то нет..

– Бляяя, а что же ты пугаешь капец, капец?

– А да спина болит, – пожаловался Паша, и махнул рукой, приглашая Булыгу за собой.

***

Головной дозор группы спецназа, осторожно шаг за шагом спускался с высотки.

Минут десять назад группа, наблюдая с высотки, обнаружила хвост колонны боевиков скрывшейся с опушки букового леса. Немного выждали и стали спускаться вниз. Расчет капитана командира группы оправдался. Вышли стык встык, даже с небольшим опережением. Тропинка уже давно исчезла и боевики своими ногами месили глинистое горное бездорожье.

Головной дозор потихоньку начал забирать влево вскоре группа двигалась чуть сзади и параллельным курсом, уходящим в горы боевикам. Через полчаса осторожного и малошумного движения разведчики спецназовцы подошли к краю обрыва. Командир, вызванный по связи пригнувшись, подбежал к обрыву снял с груди бинокль и осторожно высунулся из-за ствола полуповаленного дерева, обозревая окрестности. Небольшая лощина метров восемьсот на восемьсот, круглая, словно хоккейная шайба. На карте обозначена как распадок между двумя горками. Спуститься вниз невозможно, «шайбу» по кругу окружали высокие песчано-глинистые обрывы почти отвесные под девяносто градусов. Спуститься или подняться без горного снаряжения невозможно. На южной стороне лощины обрывы более менее пологие, если постараться можно спуститься. Дно поросло деревьями, виднелось пару полянок. А на полянках несколько приземистых деревянных домишек..

Командир группы протер глаза достал карту. На карте синей запятой и пунктирной линией был отмечен хилый ручеек, дальше на шла координатная сетка края лощинки выходили за обрез карты. Капитан снова поднял бинокль. Да где то там, среди более менее пологих склонов заросших кустарников должен быть проход по руслу ручья, если верить карте. Смеркалось, совсем скоро станет очень темно. И все таки в сереющем свете затухающего дня спецназовец рассмотрел цепочку людей проходящих через поляну к домикам. Ясно, что это боевики, неясно как они спустились вниз, значит должен быть, где то проход вниз. Если есть проход, то он должен охраняться. Подождем пока не стемнеет.

Как положено вскоре быстро стемнело, на дне лощины удалось обнаружить несколько мерцающих искорок костров. Морские пехотинцы на связь не выходили. Капитан чертыхнулся про себя и принял решение. Группа, вытянувшись в цепочку, осторожно стала обходить «шайбу» по кругу по часовой стрелке от предполагаемого маршрута движения боевиков, по самому краю обрыва. Действительно вниз на лесистое дно лощины, без каких либо подручных средств спуститься не представлялось возможным, а подняться тем более.

Передвигались с максимальной осторожностью, старший головного дозора одел «квакеры» (очки ночного видения), постоянно останавливался, поднимая вверх руку. Местность досконально изучали, осматривая в ночной бинокль, потом потихоньку двигались дальше. Днем всю лощину можно было бы обойти по кругу минут за сорок максимальной скрытностью и мерами предосторожности, но ночью приходилось быть острожными вдвойне. Постепенно шаг за шагом подошли к пологим склонам на южной стороне лощины. Осторожно осмотрели, двинулись дальше. И действительно вскоре двигаясь по кругу, спустились в низ к широкому руслу ручья. Русло было шириной метров в восемь каменистое, но достаточное проходимое даже для какой-нибудь полноприводной автомобильной техники. Спецназовцы, осмотревшись, осторожно вышли к ручью. Обыкновенный горный ручей еще не начал разливаться и струился пока узенькой полоской воды шириной в метр и глубиной в десять-пятнадцать сантиметров.

Метрах в ста севернее по ручью спокойно можно войти в лощину, прикрытую со всех сторон песчаными обрывами. Место, безусловно, примечательное с точки зрения маскировки. С воздуха маленькая долина ничем не примечательная, домики прикрывают кроны деревьев, рассмотреть их можно только сбоку с краев обрыва, есть источник водоснабжения, безопасный выход по руслу ручья.

Командир разделил группу на две подгруппы. Первая с заместителем поднялась выше на правый склон от ручья и села в засаду. Вторая подгруппа вместе с капитаном двинулась вниз по руслу ручья. Прошли ниже метров пятьсот, отметили проходимость ручья, наметили пару мест пригодных для засад. Уже на обратном пути, при возвращении к первой подгруппе разведчик по кличке «Сурок», шедший по правую руку от командира в боевом порядке «колонна по два» поскользнувшись, плюхнулся на задницу, начал подыматься, потом пригнулся к земле, словно пес вынюхивающий добычу, потянул носом и замахал рукой командиру. Чуткий нос спецназера унюхал нечто важное, а именно запах солярки. При тщательном осмотре на небольшом глинистом участке обнаружили недавний след шин большого многоосного автомобиля, по всей видимости «КАМАЗА».

«Значится и техника сюда, ходит? Интересное местечко!», – подумал про себя командир группы и дал команду на дальнейшее выдвижение.

Теперь стояла задача найти вход сверху в уютную лощинку, которую для себя капитан командир группы назвал «шайба». Боевики, уходившие с хребта не могли так быстро обойти обрывы и зайти со стороны ручья, по любому, где то должен быть вход сверху и скорее всего с той стороны откуда двигалась банда.

Ближе к часу ночи старший головного дозора в «квакер» заметил тусклое зеленоватое свечение. Сержант поднял руку. Группа затаилась. Командир немного подумал, послал двоих разведчиков из головного дозора на доразведку, вооружив их биноклем ночного видения.

В бинокль явственно просматривался небольшой помост в кронах деревьев, небольшой окопчик без бруствера, рядом с окопчиком тлел бездымный костерок, отгороженный с западной стороны экраном из плащ-палатки, тянуло слабым запахом кофе. Если бы преследователи пошли по следам боевиков, то неминуемо бы вышли на секрет. Да и вряд ли бы вышли, скорее всего, где то метров за сто на пути к лощине выставлены мины.

Разведчики насчитали шесть человек, двое наверху на помосте двое в окопе и два здоровенных мужика возле костерка. Потихоньку потихоньку, боясь стронуть ветки, и хрустнуть сучками спецназовцы вернулись к группе. По всей видимости, в охранение выставили наемников арабов и кого-нибудь из местных. Командир группы пытался рассуждать логически. Чеченцы кофе не пьют, а если и пьют то растворимую бурду. А уже даже до места остановки группы, долетал чуть слышный аромат натурального кофе, значит, есть и арабы. А местные чеченцы, скорее всего из охотников, знающие окрестности и чующие за километр неизвестно каким нюхом приближение федералов. В отряде был случай, когда группу на дневке вычислили по запаху сухого спирта, на котором незадачливые разведчики разогревали сухпай, опыт хоть и печальный, но его надо учитывать. Капитан отметил с обратной стороны карты место секрета боевиков, обрисовал лощинку, проставил координаты ручья приблизительные координаты выбранных мест засад. Листа карты уже не хватало лощина лежала уже за пределами координатной сетки, и капитану приходилось все дорисовывать от руки.

Надо было что-то решать. Как назло морские пехотинцы на связь не выходили. Ситуация была патовая. На данный момент вся банда находилась на отдыхе и одновременно боевики находились в ловушке. Если на пологих склонах с обоих сторон установить не, сколько огневых точек и поставить засаду прямо в русле ручья боевики будут заперты. Банду боевиков численностью в триста-четыреста человек может спокойно держать одна рота, одной группой спецназ здесь не справиться. И как назло когда нужна эта самая рота, которая не столь уж далеко с ней нет связи… Размышления капитана прервал связист, вынырнувший из – под бушлата, которым он накрывался, когда пытался связаться, не нарушая звукомаскировки…

***

Рота капитана Булыги бежала в ночь. Матросы хрипели, но молчали. У минометчиков итак ни черта не видевших в мутной темноте, постоянно хлеставшей по лицу мокрыми ветками, плыли оранжевые круги перед глазами. Впереди роты, как обычно бодрым сайгаком неслась разведгруппа во главе со своим неунывающим лейтенантом. У Степного задача номер раз была встретиться в обозначенном пункте сбора с тройкой спецназовцев высланных командиром разведгруппы навстречу морякам.

Кошкин, весело похрюкивая, бежал за широкой спиной командира роты, таща на поводу ушибленного снайперской пулей связиста. Ошметки грязи из-под огромных ботинок ротного то и дело шлепались на матроса, Кошкин попытался сперва для защиты выставить впереди себя упирающегося связиста, однако потом бросил это бесполезное занятие и принялся стойко преодолевать все тяготы и лишения. Майор Ануфриев безнадежно отстал и телепался, где-то сзади среди своих «самоварников».

Ровно в четыре утра, когда рота уже почти, что выдохлась и поддерживала темп движения, исключительно матерным шепотом и пинками разведчики вышли на тройку спецназеров. Сержант командир тройки поднялся и издалека пару раз моргнул фонариком с синим светофильтром. Степной сорвал с лямки РД фонарь и просигналил в ответ красным светом. Рота как железнодорожный состав постепенно останавливалась, матросы валились на сырую землю занимая оборону. Спецназовцы и моряки разведчики двинулись навстречу друг другу. Взаимное опознавание прошло успешно. Подошел гулко отдувающийся Булыга. Кошкин подтащил Пашу, стянул с него радиостанцию и, не дожидаясь команд начал разворачивать антенну. Разговор занял несколько минут, сержант передал командиру морпехов схему лощинки, Паша дал связь с командиром группы спецназ. Решение нарисовалось быстро. По связи обсудили детали. Говорили быстро, работали без аппаратуры засекречивания, переговоры бы по таблице только замедлили процесс согласования..

Через двадцать минут рота двигалась по краю песчаного обрыва, обходя «шайбу» той же дорогой, что и группа спецназ. К половине шестого утра разместили на верхушке обрыва минометчиков, Ануфриев сам выбрал позиции кивнул ротному и принялся негромко отдавать команды на оборудование позиций, неподалеку метрах в ста южнее по верхушке разместили расчеты АГС-17. Для прикрытия «мини богам войны» Булыга выделил отделение во главе с сержантом, для связи оставил одну из двух работающих станций.

На пологих склонах с обеих сторон начали устраивать «огневой мешок». Матросы, стараясь не шуметь, вгрызались в прокисшую глину малыми пехотными лопатками. Командиры взводов распределяли сектора обстрелов все шепотом без излишней суеты и нервозности. Степной ушел вверх на встречу с командиром группы спецназа. У разведчиков моряков была своя задача. Капитан спецназер встретив лейтенанта, обрисовал ему ситуацию. Вдвоем они подползли на расстояние сносной видимости секрета боевиков, уточнили диспозицию. Светало. В сереньком свете приближающегося утра Вова обозрел в бинокль позиции охранения, что-то прикидывая для себя. Потихоньку отползли обратно. Разведчики морпехи остались, спецназовцы в спешном порядке начали спускаться вниз к основным силам морских пехотинцев. Булыга встречал командира группы в свежеотрытом окопчике, уже оборудованным минимальными удобствами для быта и боевой работы ротного. Группер присел на край окопа. Тут же молча, нарисовался Кошкин и всунул в руки капитану кружку с горячим чаем. Командир спецназовцев с удивлением посмотрел на Кошкина, тот задавил лыбу и скрылся за деревьями.

– Хват, у тебя ординарец, то смотри – ка, чаю уже сварганил!!

– Ну, а то сам выбирал, – прихвастнул ротный морпех, ладно давай к делу смотри, что я задумал..

Командир группы склонился над корявенькой план-схемой вычерченной не блиставшим штабной культурой ротным.

– Здесь, у меня минометы и гранатометчики, майор сказал, что по навесной они вполне нормально будут крыть центр и южный край «шайбы», духи к ним туда не заберутся, в случае чего они могут перемещаться сюда и сюда по разные стороны. Здесь ты сам видел у меня два взвода, если духи попрут к ручью, что бы уйти по руслу мы их выстегиваем на прямую наводку. Если попытаются прорваться, то им надо переть на нас в лоб. Поэтому мы и окапываемся. В случае чего «агээсники» подтягиваются ближе и кроют их с обратной стороны. Короче через ручей они могут пройти, только если выстегнут нас на полную, всех до одного. Хотя если честно, пару часов напряжного боя с нашей стороны и все капец боеприпасов у нас нихрена не остается. Мин к минометам у нас тоже не столь и много, хоть и подбросили вертушками.

– Так, понятно, – спецназер почесал голову под черной вязаной шапочкой, – с секретом, что будете делать который наверху вход в «шайбу» охраняет?

– Я, там ничего делать не буду, там Вова все решает. Хотя мысль такая если мы не засветились и не засветимся до времени «Ч» когда они попрут на выход, то секрет просто снимется и уйдет. Мои разведосы просто займут их место, обследуют спуск вниз, я в бинокль смотрел там тропинка траверсная, по-моему, узенькая пройти можно только в колонну по одному. Заодно посмотрят по поводу мин в округе, будут сидеть на тропинке никого не выпуская, аки псы цепные. Ну, на крайний случай поставят пару мин «МОНок» и будут служить у меня резервом.