Текст книги "Риона"

Автор книги: Андрей Максимушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

22

Авиаполк уже четверть часа барражировал в заданном районе. Самолеты медленно описывали круг за кругом на высоте 7 000 метров, ожидая команду из штаба. Виктор привычно пробежал взглядом по приборному экрану: все в норме. Все системы самолета работают нормально, сбоев не обнаружено. Топлива почти полный бак, перед взлетом истребители дозаправили на наземном аэродроме. Боекомплект 150 процентов в перегруз. Это тоже хорошо. Основную боевую нагрузку сегодня составляют корректируемые бомбы и неуправляемые ракеты, кроме них только две ракеты «воздух, – воздух» в подкрыьевых обтекателях.

«Наконец то в небе!», – от этой мысли на душе стало светло и приятно. В кабине летящего под облаками истребителя хорошо и комфортно. Здесь Виктор чувствовал себя в своей среде, здесь он был самим собой, – пилотом могучего, скоростного, маневренного боевого самолета, человеком-молнией, человеком-громовержцем. А самое главное, – здесь было спокойно. Все зависело только от Виктора, да еще от его товарищей державших строй в таких же сверхсовременных вооруженных до зубов истребителях «Сокол-25».

На командной линии связи было свободно. Только стандартные, рутинные рапорты, отправляемые командирами эскадрилий, каждые пять минут: «Все в порядке. Все самолеты в боеготовности. Ждем команды». Значит, и в штабах все успокоилось, легло в нормальное русло планомерного, чуточку бюрократизированного проведения стандартной боевой операции. Последние полтора часа 134-й авиаполк футболили как мяч. Сначала из штаба группы «Самум» пришел категоричный приказ срочно перебросить все самолеты с авианосца на наземный аэродром. Была высокая вероятность линейного сражения в звездной системе и последующего вражеского десанта на планету. Естественно в такой ситуации авианосец набитый бесполезными в космическом бою атмосферными самолетами рассматривался адмиралами только как обуза, абсолютно бесполезное и очень дорогое судно.

Невозможно представить и повторить все высокохудожественные и многоэтажные выражения, произнесенные по этому поводу в рубке, на боевых постах, кубриках и полетных палубах «Чкалова». Наверное, только высокий профессионализм, дисциплина и слаженность экипажа позволили в течение получаса подготовить к вылету и выпустить все самолеты. Причем ангарные команды успели вооружить и полностью заправить машины. В нормальных условиях на это требовалось больше часа, но люди справилась.

Не обошлось без накладок, машины покинули корабль не имея конечной точки полета. Координаты аэродромов летчики получили уже на входе в атмосферу, а после приземления на слегка выровненные бульдозерами площадки с наспех настроенными радиомаяками, гордо именуемые аэродромами, выяснилось, что 134-й и 217-й истребительные полки оснащены в ударном варианте. Произошел короткий, но бурный информационный обмен между штабом воздушной дивизии и рубкой управления полетами авианосца. На «Чкалове» аргументировали эту прискорбную нестыковку неточностью приказа и технической невозможностью в столь короткий срок вооружить все четыре истребительных полка по варианту перехватчика. Выслушав аргументы авианосца, горячие головы в штабе решили перевооружить самолеты уже на аэродромах, но быстро поняли, что в полевых условиях без специальной техники это потребует не меньше полутора часа. А время поджимало.

Через десять минут ожидания на земле в кабинах полк опять подняли в небо. Видимо ситуация в космосе изменилась, угроза вражеского десанта миновала, и наземные войска Руссколани вернулись к своим планам. Полк получил приказ выйти в район ожидания в пятистах километрах от вражеского укрепрайона на полуострове Навей и ждать сигнала атаки. Это была настоящая работа. За последние две недели догонские «скаты» больше не встречались в небе над Рионой, и авиация русичей действовала только в интересах наземных войск. Патрулирование, разведка, штурмовка и бомбежка вражеских позиций, уничтожение отдельных маневренных групп противника обычная рутинная работа фронтовой авиации.

Виктор еще раз пробежал взглядом по экрану, выискивая отметки самолетов своих боевых товарищей. Здесь были все, весь действующий состав 134-го истребительного полка, именуемого за глаза «Зоопарком». А месяц назад, во время первого боя над Рионой их было больше. Сам Виктор только полторы недели назад вернулся в строй, его ранило в тот самый, самый горячий первый день сражения. Ему повезло, смог даже дотянуть покалеченную машину до авианосца, а Кролику, Антибиотику, Дебилу, Психу и другим парням нет. Не все вернулись в строй, многие отправились домой в морозилке. Больше всего приключений выдалось на долю Борова. Сбитый прямо над вражеской наземной базой летчик целые сутки бродил по пустыне, пока не встретил догонский патруль. Уставший и замерзший летчик, терморегулятор гермокостюма начал барахлить, сдался в плен. А через четыре дня его освободили наши бронепехотинцы. После медицинского обследования Боров вернулся в родной полк, где его уже ждали горячая встреча, обрадованные его спасением товарищи и новый самолет.

– Ребята, действуем, – прозвучал в шлемофоне голос командира полка.

– Снижение до тысячи метров. Курс на западный берег полуострова. Включить все системы самообороны, – это уже Дикобраз конкретизирует задание для эскадрильи. По приборному экрану побежали строчки боевой задачи и затем на тактическом дисплее загорелись отметки целей и яркие красные значки наших наступающих частей. Все! Начинаем потеху! Виктор толкнул штурвал от себя, выравнивая самолет на новом курсе. Машина, чутко реагируя на команды летчика, послушно увеличила скорость. Вскоре впереди показался возвышенный берег. Самолеты шли с включенными системами автоматического оповещения об обстреле и самообороны. Хотя они пока находились над территорией контролируемой нашими войсками, чем черт не шутит! Можно попасть на прицел дальнего зенитного комплекса.

Вот и цель! Разведкой засечена бронетанковая часть догонов. Требуется нанести ракетно-бомбовый удар по позициям противника. Местность пересеченная, но рельеф пригоден для передвижения тяжелой гусеничной техники. Позиция противника хорошо оборудована. Танки и самоходки стоят в окопах, или скрыты в естественных ложбинах. Присутствует пехота. Противник хорошо приготовился к обороне, но при этом позиция и состав сил позволяют совершить стремительный удар во фланг вырвавшимся вперед ударным группам русичей.

До цели остается 50 километров. Виктор изменил приоритет системы боевого целеуказания и наведения на преимущественный отбор наземных целей. Бортовой комп активировал подфюзеляжные локаторы, снял с предохранителей замки бомболюка. На тактическом экране прорисовалась рельефная карта местности с отметками наших частей и обнаруженных полевой разведкой догонов. Внизу под крылом истребителя проплывали холмы и каменистые осыпи плоскогорья. Краем глаза Виктор заметил нашу батарею. Характерные силуэты «Бамбуков» развернувших стволы в сторону противника и целый караван машин обеспечения. Батарея вела интенсивный огонь с закрытой позиции. Сверху хорошо были видны ленты конвейеров между самоходками и гусеничными тягачами гружеными снарядами. Затем слева показалась пылящая колонна танков и краулеров.

Эскадрилья снизилась до 200 метров почти до самых холмов. Самолеты вошли в зону возможного поражения вражескими системами ПВО. Но низкая высота полета снижала возможность обнаружения локаторами, а хорошие навигационные системы позволяли идти на бреющем со скоростью в 2500 километров в час. Промчавшись над протянувшимся с севера на юг обрывистым склоном, истребители вышли прямо на вражескую группу. Дикобраз предусмотрительно перед целью снизил скорость и набрал высоту. Специально, чтобы атаковать с первого же захода. Прямо перед самолетами появилась неширокая долина, ограниченная с одной стороны оврагом, а с другой обрывистым хребтом. На экранах вспыхнули отметки трех десятков догонских танков и самоходок.

Вот они, прямо по курсу. Противник хорошо подготовил позицию. Над окопами торчат только башни, с наиболее опасного направления цепочка стрелковых ячеек, заметны хорошо оборудованные пехотные позиции. Танковая атака на эту позицию приведет, только к большим потерям. Атакующие попадут под перекрестный огонь укрытых танков и самоходок, поддержанный пехотой. Но с воздуха позиция не сложнее обычного полигона. Приборы истребителей не засекли ни одного зенитного комплекса.

Бортовой комп сразу же взял на прицел три догонские машины. Виктор, не раздумывая, нажал на гашетку, подтверждая выбор электронного мозга. Времени на размышления не было, на все про все две-три секунды. Из крыльев истребителя выдвинулись две ракеты РХ-29. Полсекунды на наведение, толчок пусковых катапульт, и ракеты метнулись к своим целям. Сверхскоростные ракеты не нуждались в головках наведения. Они наводились на цель поворотом пилонов, и удерживались на курсе гироскопами. Дистанцию в 11 километров обе ракеты прошли за четыре секунды. Только в небе черкнуло двумя дымными хвостами, и впереди выросли два столба дыма и пыли. Там где прочные с молибденовым покрытием боеголовки ракет проткнули крыши вражеских самоходок и лопнули внутри машин огненными шарами. Еще через четыре секунды сброшенная истребителем авиабомба КАБ-100 следуя по лучу подсветки, ударила прямо в башню танка. За хвостом обгоняющего звук «Сокола-25» расцвел огненный цветок, и на тактическом экране погасла отметка пораженной цели.

Виктор и не заметил, как он прошел над целью. Всего несколько секунд полета, затем набор высоты с разворотом, перед повторным заходом.

– Повторяем, – проорал Дикобраз, войдя в состояние боевого азарта.

– Есть, второй заход, – отозвался Виктор. В отличие от командира эскадрильи он гораздо спокойнее относился к боевой работе, без лишних эмоций.

– Христианин, Антибиотик и Змей, прочешите овраг на 7 часов. Остальные на повторный заход, – уже спокойнее скомандовал Дикобраз.

Виктор слегка шевельнул рулями, кладя самолет на новый курс. Антибиотик и Змей пристраивались сзади, выдерживая дистанцию между самолетами в 300 метров. Проверяя местонахождение ведомых, Виктор успел оценить обстановку в районе. Почти половина отметок целей на экране погасли. Очень хорошо! Прекрасная работа!

Впереди показался край широкого оврага, целого каньона протянувшегося до самого моря. Локаторы указывали на скопления металла на дне оврага, видимо догонские машины. Вдруг на противоположном склоне вспухло маленькое облачко дыма. В ушах заверещал тревожный голос бортового компа: «Опасность! Ракета!». Виктор инстинктивно закрутил самолет бочкой, бросая его почти к самой земле. Система самообороны автоматически начала отстрел противоракетных ловушек и постановку помех. Все произошло за несколько секунд, Виктор только заметил промелькнувший в двадцати метрах от кабины гранитный валун. Самолет чуть не задел крылом землю.

«Твою мать!», – только и успел сказать летчик, выравнивая машину после маневра. Вражеская ракета прошла мимо, отвлекшись на ловушку, и взорвалась на безопасном расстоянии за хвостом самолета.

Штурвал на себя, горка, самолет свечой взмыл вверх, набирая высоту. Вот она, гадина! Между двумя валунами над обрывом замаскировался зенитный комплекс «Колотушка». Самоходная легкобронированная установка с ракетами ближнего действия, спаркой лучемета и 38-мм автомата и широкополосным гравидетектором. Опасная штука. «Колотушка» не успела дать повторный залп, как РХ-29 стремительным броском разъяренной гюрзы разворотила ее ракетную башню. Ведомые Виктора так же успели увернуться от ракет. Еще десять секунд полета и тройка серебристых стрел промчались над краем каньона. Виктор сразу же заметил рассредоточенные по отрогам оврага бронемашины и тяжелые артиллерийские самоходные установки. Бортовые сенсоры «Сокола-25» определили координаты целей и рассчитали траектории поражения. Вниз посыпались корректируемые бомбы. За хвостами самолетов выросли дымные столбы, – каждая бомба точно в цель. Отклонение не больше полуметра. Высыпав в каньон боекомплект тройка поднялась до высоты 1000 метров.

Виктор окинул взглядом поле боя. То тут, то там над землей расплывались облачка пыли и дыма. Виднелись покореженные останки вражеской техники и разбитые прямыми попаданиями огневые точки. Через оптику видеокамер были видны несколько догонов перебегающих по полю в поисках укрытия. Первой мыслью Виктора было: спикировать и пройтись очередями по крабообразным фигуркам вражеских солдат. Он сумел удержать себя, – не надо! Потом самому будет стыдно. Без техники и тяжелого оружия они не опасны. Не стоит зря убивать.

Вспомнилась семейная легенда о прапрадеде Антоне Сергеевиче. Майор ВВС Российской Федерации в огненном аду Варшавского сражения, за один вылет, сбив пять самолетов НАТО, специально не стал добивать поврежденный европейский «Хенкель». А на следующий день его Су-37 получил зенитную ракету под левый двигатель. Антон Сергеевич дотянул поврежденную машину до линии фронта и катапультировался над своими. А пока он тянул на восток готовый рассыпаться на куски истребитель, мимо него прошел «Мираж-2030» с крестами на крыльях. Германец только качнул крылом и помахал рукой через остекление кабины: «Дескать, встретимся потом. По честному». Эта легенда передавалась в семье от отца к сыну. Даже в кровавейшей битве 21-го века было место рыцарскому кодексу, что уж говорить о современности. Не дело стрелять в безоружных.

Привычный взгляд на приборы, затем оглядеться вокруг себя. Почти все цели поражены. Эскадрилья собирается в группу в двадцати километрах севернее поля боя. Все на месте, нет только Гинеколога. Черт! Его сбили!

Перед глазами Виктора возник пикирующий на цель истребитель с цифрой «18» на киле, это машина Гинеколога. Лейтенанта Барса Константинова прозвали так за любовь к женскому полу. Высокий, вихрастый худощавый, но мускулистый летчик не пропускал ни одной юбки и симпатичной мордашки. Когда полк дислоцировался на планетах, он мог одновременно крутить роман с 2–3 девицами, а на авианосце его часто видели в районе кают женского персонала: медиков, авиационных и аэродромных специалистов и космонавток. А самое главное: Гинеколог почти всегда добивался успеха. Его открытое лицо, широкая белозубая улыбка и тонкий юмор неотразимо действовали на женщин.

Серебристый с обтекаемым прилизанным фюзеляжем самолет, практически летающее крыло с немного выступающим над плоскостью фюзеляжем и скошенным килем нацелился на спрятавшуюся в глубокой ложбине самоходку. Медленно, неторопливо, как в замедленной съемке открылись створки бомболюка. Обычно на это требовались доли секунды. Самолет медленно, медленно выходил из пике, когда машина достигла наклона в 30 градусов, от нее отделилась темная капля бомбы. Шевельнув рулями, бомба выровнялась на курсе.

А спереди прямо в нос самолета летела зенитная ракета. Тонкий, с полукруглой головкой стержень с реактивными рулями и почти невесомыми крыльями приближался к истребителю. Самолет медленно выходил из пике. Было видно, как повернулись вверх рули, как срывались с крыльев мутные полосы воздушных завихрений. Ракета шла прямо в лоб. До столкновения оставалось десять метров, потом пять, потом метр. Корпус ракеты иглой вошел в фюзеляж в полутора метрах перед кабиной, там, где у «Сокола» стоят две авиационные пушки. Углубившись в самолет примерно на 40 сантиметров, ракета взорвалась. Яркая вспышка взрыва, отлетающие в стороны куски обшивки и хвостовая часть ракеты, все в замедленной съемке. Затем время ускорилось, вернулось к нормальному течению. Истребитель со смятым, разорванным носом рухнул на землю. Летчик не успел катапультироваться, скорее всего, он погиб в момент взрыва.

Виктор тряхнул головой, прогоняя наваждение: «Черт побери! Что за порнопень?!». Если такое повторится, сам во сне войдешь в землю! Первым делом взгляд на экран, нет. Слава богу! Ни чего не изменилось. Координаты самолета, машины товарищей и недобитые догоны, там, где и были. Значит, видение длилось меньше секунды. Слава Господу! А казалось, он выпал из реальности на несколько минут.

Прочистив заданный район, эскадрилья получила новую задачу: проштурмовать вражеские позиции и поддержать наши наступающие войска. До цели всего полторы минуты полета, «Соколы» сразу же легли на курс атаки. Снизившись до высоты 500 метров, истребители прошли вдоль линии обороны, поливая огнем стрелковые ячейки и извилистые, вписанные в рельеф, окопчики. Во время первого же прохода Жирдяй успел положить бомбу точно в гнездо противотанковой пушки. Следующим заходом эскадрилья прицельно пробомбила засеченные блиндажи и гнезда с тяжелым оружием. Удар был быстрым и неотразимым. Противник не успел задействовать свои полевые зенитные средства. Во время первого захода два скорострельных автомата успели дать только по одной короткой очереди, тем самым, выдав свое местоположение. Сверхскоростные ракеты поставили жирные точки на их судьбе.

После второго захода эскадрилья ушла в сторону своих. Самолеты потратили весь свой запас ракет и бомб. Кружа на безопасном расстоянии от противника, эскадрилья обеспечивала только наблюдение, самолеты на время превратились в летающие локаторные станции. При необходимости они могли поддержать войска, но только огнем авиационных автоматов и лазерами, что действенно только против небронированных и легкобронированных целей.

После того, как истребители покинули район цели и заняли позицию выжидания, барражируя над своими танками и бронепехотой, на цель откуда-то сверху свалились штурмовики, небольшие, юркие Гл-18. После глубокого пике штурмовики почти у самой земли выровнялись, за их хвостами над вражескими позициями вырос целый лес разрывов. Фронтовые штурмовики Гл-18 не даром были любимыми самолетами бронепехоты. Может в воздушном бою эти маленькие машины, не шли ни в какое сравноение с «Соколами-25», скорость не та, всего две ближние ракеты «воздух-воздух» в обтекателях. Но зато они были незаменимы при непосредственной поддержке своих войск. Маневренные, бронированные, несущие целый арсенал разнокалиберных корректируемых бомб и ракет, оснащенные гравитационным сенсором, чутким металлодетектором и специальной системой наведения и управления оружием, штурмовики были настоящими ангелами-мстителями современной войны. Особенно хорошо они себя зарекомендовали при уничтожении точечных бронированных целей в условиях сильного уровня помех над полем боя.

Держась на высоте километра, Виктор с интересом наблюдал за разворачивающейся на его глазах баталией. Сразу же после удара штурмовиков, пока еще не успела осесть поднятая взрывами пыль, в атаку пошли танки. Тяжелые, обманчиво мерцающие и почти растворяющиеся в вечных сумерках Рионы «Мангусты» быстро пересекли нейтральную полосу. При этом танки вели точный огонь прямо на ходу, закидывая снарядами и сгустками плазмы последние очаги сопротивления противника. Следом за танками шли пехотные краулеры, приземистые, широкие гусеничные машины. С открытых площадок краулеров по противнику велся плотный огонь из стрелкового оружия. За 200 метров до вражеских окопов вездеходы остановились, и с них на землю посыпались солдаты. Моментально развернувшись цепью, бронепехота сходу ворвалась на вражеские позиции.

После воздушных ударов сопротивление противника было незначительным. Основные цели и огневые точки были подавлены авиацией, оставшиеся добивались танками и пехотой. Пройдя как нож масло все три линии обороны солдаты, не останавливаясь, попрыгали на свои краулеры. Пара минут, и вездеходы понеслись вдогонку за танками.

Истребители и штурмовики, до этого момента кружившие в ближнем тылу, ни кто не хотел, барражируя над вражескими позициями получить ракету из переносного ЗРК, перестроились ударными клиньями и пошли к следующей цели. Стремясь заранее обнаружить противника и ослабить его до подхода своих танков. В небе над полуостровом с каждой минутой становилось все больше и больше самолетов. Вражеские комплексы ПВО и локаторные станции были большей частью уничтожены наступающими войсками. А оставшиеся, вне единой системы ПВО уже не могли противостоять слаженным, скоординированным ударам бомбардировщиков и штурмовиков. Достаточно было зенитному комплексу обнаружить себя, как на его позицию обрушивался целый град тяжелых ракет. Выжить в таких условиях было невозможно.

На тактическом экране истребителя уже виднелись отметки более полутора сотен самолетов. Воздушное пространство над полуостровом полностью контролировалось авиацией русичей. В этого момента противник был обречен. Оставшиеся очаги сопротивления подвергались прицельным штурмовым ударам. Линии обороны, уже до подхода танков хорошо прочищались висящими в небе прямо над головой противника эскадрильями штурмовиков. Две готовившиеся к контратаке, танковые группы догонов были уничтожены сразу же после обнаружения. Следовавшие одна за другой волны ударных самолетов выбили всю технику, а пехота была деморализована и частично уничтожена. После того как подопечный танковый батальон остановился на кратковременный отдых, 134-й истребительный полк получил разрешение вернуться на авианосец. Ракеты и бомбы были давно израсходованы, патронные ящики и аккумуляторы лазеров показывали дно, больше полку в этом районе делать было нечего. А просто так болтаться над наступающими частями не было смысла. В небе уже было достаточно самолетов с полной боевой нагрузкой.