Текст книги "Байт II. Блуждающие лабиринты Гиннунгагапа"

Автор книги: Андрей Вичурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

В тишине допили обжигающий ароматный напиток.

– Скажи мне, тебя называют Создателем, Творцом, – начал я. Мне было интересно, что он сам думает по этому поводу.

Он промолчал, ожидая продолжения.

– Говорят, что ты ушел. Решил передохнуть перед тем, как создавать следующий мир…

– Все намного прозаичнее! Я не ушел, – меня ушли! И у творцов, есть могущественные недоброжелатели, – он улыбнулся. – А насчет новых миров, – мало ли? Вдруг, захочется чего-то новенького? Все может быть! Но с полной уверенностью могу сказать тебе одно – пока «Мир» в опасности, ничего такого, творить я не буду! По крайней мере, нового!

Он искренне рассмеялся.

– Как это – знать, что есть целый мир, который без тебя не появился бы на свет, что он развивается, осознает себя?

– Я не смог быть рядом с тобой, когда ты делал первые шаги, начал разговаривать, читать, пошел в школу… Но, думаю – все точно так же, – он снова улыбнулся. – Блин! Да я себя ощущаю столетним дедом! Никак не осознаю, как так может быть? Ты мой ребенок, и «Мир» – мой ребенок. А я сам еще не вырос! Как я могу к вам относиться? Я вас, просто люблю, и никому в обиду не дам! Никому! Ну, что? Вместе? – он протянул мне ладонь.

– Вместе! – я подал ему свою руку, в которой лежал перстень с семилучевой звездой.

– Что это? – Всеслав осторожно двумя пальцами взял артефакт и покрутил перед глазами, рассматривая. Тот радостно заискрился короткими лучами, обволакивая его руку всеми цветами радуги. – Ого! Ничего себе!

– Он тебя признал! – удовлетворенно констатировал я, вспоминая слова Аксиньи. – Это тебе подарок от одной загадочной ведуньи! А зачем? При встрече, думаю, расскажет.

V

«Каждый шаг действительного движения важнее дюжины программ».

К. Маркс.

Резиденция Демиурга.

Всеслав.

Прошло три дня.

Три дня сибаритства и гедонизма.

Мы, рожденные в нищете, выросшие в стесненных жилищных, финансовых, инфраструктурных, политических, моральных и прочих неблагоприятных условиях, просто дорвались до совершенно невозможной халявы.

Как поступили бы Вы, если все, доступное к пожеланию, появлялось бы в ту же секунду?

Так и все мои товарищи. Почему бы и не пожелать?

Устоять было трудно, да и нужно ли? Поэтому мы пробовали все, чего не пробовали в прошлой жизни. Не тронутым оказалось только то, о чем мы не знали или не смогли вспомнить.

Мне, кроме дегустируемых в неограниченных количествах деликатесов, не нужно было ничего. Леха же, запросил полный комплект одежды фирмы «Lee Cooper», от майки до куртки и комплект обуви, от вьетнамок до ботинок, той же фирмы. Не знаю, какая любовь связывает его с этим английским брендом, спрашивать не стал. Только посоветовал взять дополнительно несколько единиц нижнего белья и носков, а то по одной паре, как-то маловато. Так он и сделал.

Точно так же поступили и Макс со Степаном. Они вчера выбрались из открывшихся капсул совершенно здоровыми, новенькими и розовокожими, словно пупсики с конвейера, как будто не тронули их рваные осколки, крупнокалиберные пули и сложные переломы. После коротких приветственных обнимашек, первым делом они набросились на разносолы, наколдованные в авто поваре, обрадованной их благополучным возвращением, бывшей медсестрой.

Потом Леха, постоянно перебиваемый возбужденной Настей, поведал о последних событиях и прочем, ожидающем нас всех в скором будущем. Улыбки сползли с их, минуту назад еще счастливых лиц. Решение принимать предстояло серьезное, и по старинной славянской традиции, все решили прибегнуть к помощи универсального антидепрессанта – советчика.

Кудрячили всю ночь. Я непосильного участия в возлиянии не принимал, ограничившись парой бутылок полутемного пива, изредка отвечая на те вопросы, на которые у меня были ответы.

Настя же оказалась настоящей тряпошницей. Она чахла, словно Кощей над своим златом, возле огромной кучи всевозможной одежды и аксессуаров, с той только разницей, что не над ней, а уже практически – под ней.

– Настя! Ау! Ты там жива еще?

– Не дождетесь!

– И как ты эту гору барахла тащить будешь?

– А вы у меня, здоровые лбы, на что?

Ну, вот и поговорили!

Ребята определились со своим выбором. Никто не захотел, ни на Альфу Центавра, ни к Бете Цефея. Даже через Пояс Ориона.

– Да ну их! – отмахнулась Настя, смущаясь. – Бог их там знает, как они там живут! Вот если бы посмотреть, а так… В общем, мы с Алешей хотим домой!

Леха смущенно улыбался… Похоже, что-то я пропустил.

– Молодцы! Когда свадьба? – брякнул наобум.

– Какая, свадьба? – щеки Насти заалели жестким румянцем. Она посмотрела на Леху. – Мы пока об этом не говорили!

– Пригласите, хотя бы? – прикольно было наблюдать за их недоуменными быстрыми переглядываниями. Значит, пока до конца не определились.

– Приглашаем, конечно, если Вы сможете прийти, – наконец-то степенно выдавил из себя Леха, беря Настю под локоток.

– Спасибо! Непременно буду! – пообещал я. И обратился к парочке выздоравливающих: – Что решили-то, мужики? Кто куда?

– Так это, – пробасил Степан, – я, наверное, в Белоруссию подамся! У меня там брат живет…

– А я, обратно возвращаюсь! У меня должок один не оплаченный остался, – Макс зло стиснул зубы. – Ты спроси, Демиурга своего, можно будет потом, скажем через месяц, воспользоваться его предложением?

– Хорошо, спрошу! И что, никто не хочет в прошлое – будущее? Это же такие перспективы! В прошлое, например? Вы же все наперед знать будете, и сможете целые состояния сколотить!

– Да какой там! – чуть ли не хором ответили все.

– Из нас бизнесмены, как из дерьма пули! Да и толку-то! Ну нашинкуем мы капусты… А что поменяется от этого? Все равно, те же самые фамилии к власти приходить будут, и тут уж никаких наших денег, на то чтобы их подвинуть, не хватит! Так что, пусть все остается так, как есть! Будем двигаться вперед, – резюмировал Макс.

– А ты Ян, чего надумал? Домой, или как? – спросила Настя, и все выжидающе посмотрели на меня.

– Сначала, домой. Дела закрыть, – не стал скрывать своих планов я. – А потом с сыном… Куда? Пока не знаю!

– Мы, чего спрашиваем-то? Вроде как, все мы теперь вместе должны быть. Одной бригадой, – Макс обернулся к остальным. – Правильно говорю?

– Правильно! – хором откликнулись те.

Я ненадолго задумался.

Неплохо, конечно, иметь свою команду. Бывают случаи, когда одному или двоим, не справиться. Просто не хватит рук, или одновременно в нескольких местах, понадобится присутствовать. Идея показалась здравой. Для себя я, еще во время разговора с Антоном, все решил. На Земле меня ничего не держит, надо только родителей предупредить, что жив и буду подолгу отсутствовать. А сын будет рядом. Сын… О-фи-геть! Дичь несусветная! Но, – данная мне в ощущениях. А значит, по философским понятиям, – обыкновенная реальность. Гы-гы!

– Давайте сделаем так. Все отправляемся решать свои нерешенные вопросы и, например, через два месяца, вы связываетесь с Лехой. Я жить в своей квартире все равно не буду, а молодым лишних денег на съем жилья тратить не придется, – я остановил взмахом руки, собравшуюся возразить Настю. – Поживете у меня, места там хватит. Еще один плюс – у меня там оборудование стоит. Я Лехе покажу, как им пользоваться, будет лишняя возможность связаться с нами в «Мире», если нас туда занесет.

– А ты как в «Мир» попадать будешь? – поинтересовался Макс.

– Не знаю, как, но Демиург сказал, что вместе с Антоном мы можем попасть в любое место, куда только захотим. Так что, Леха, жду тебя через два дня у себя, – я написал на листке адрес и отдал ему. – Не теряйте связь, вдруг надо будет быстро собраться.

***

На следующий день мы по очереди проходили через портал. Судя со слов Демиурга, каждый попадет туда, куда собирался. Единственное условие – указать однозначно место и субъективное время, и желательно, мысленно представить, то место, в которое хочешь попасть, со всеми возможными подробностями. Портал сам определял это место и переправлял безошибочно.

Все отправились, остались только мы с Антоном.

– Пошли? – предложил он.

– Подожди, – я положил ему руку на плечо.

– Чего?

– Обещай мне, что бы ни случилось со мной, ты доведешь дело до конца!

– Хорошо, но… Ты тоже пообещай мне, что не будешь удивляться ничему и верить в меня! – Антон, по видимому, вспомнил о чем-то, о чем забыл или не захотел рассказать мне. – Да, будешь верить в меня, не взирая ни на что…

Я внимательно посмотрел ему в глаза, пытаясь рассмотреть то нечто, скрывающееся за этими словами. Уловить промелькнувшую зловещую тень недосказанного. Но увидел только искреннее ожидание. И надежду.

– Что бы ни произошло, я верю, и буду верить тебе и в тебя! – спокойно пообещал я, подхватывая тяжеленный баул со всем оружием, которое оказалось при нас в момент перемещения. – Приборы свои не забудь! И шкатулку!

Антон, с видимым облегчением сделал приглашающий жест, мол, после вас, и мы шагнули в переливающуюся, словно радужный мыльный пузырь, рамку портала.

***

План был прост.

Первым делом мы перемещаемся ко мне, в 2020 год. А потом? Потом, посмотрим.

Я был уверен, что меня не будут искать ни военное начальство, ни малочисленные знакомые. Я умер для всех там – под «градами» на поле, как и все остальные ребята из нашей роты. Те, кто остался в живых, переместились вместе со мной. Я особо акцентировал внимание ребят на этом вопросе. Светиться не надо. Упекут за дезертирство, ибо нефиг выживать, когда наверху уже всех в «двухсотые» записали.

По моей просьбе Демиург принес всем новые комплекты документов. Новые, по названию. По виду же, как и просили, – немного потертые, с выцветшими листочками идентификационных кодов, и прочими признаками постоянного употребления. Еще он выдал мне полыхающий внутри красным кристалл на цепочке из черного матового металла, предупредив, что этот накопитель маны необходимо заряжать. По мере разряда цвет кристалла будет меняться, проходя весь спектр до черного, означающего полное опустошение. Антону не дал ничего, сказал, мол, – он уже имеет все необходимое.

На вопрос, как и где мне его заряжать, он успокоил – до момента попадания в «Мир» заряда хватит. А там разберусь, не грудничок. Кроме того, этот кристалл обладает еще рядом полезных свойств, о которых я тоже узнаю в «Мире». Одно свойство он все же озвучил – кристалл настроен на мою ауру, поэтому им воспользоваться не сможет кроме меня никто и при большом горе можно, зажав тремя пальцами определенные грани попасть к нему в резиденцию прямо на место отбытия. Это максимум возможной помощи, который он может предложить как заинтересованная в благоприятном исходе дела сторона. Большего вмешательства он себе позволить не может.

Что ж, и на том Вам, наше огромное спасибо с кисточкой!

Повезло. Не встретив никого из соседей, мы поднялись ко мне в квартиру. Пока Антон с интересом изучал непривычную для жителя сороковых годов нового тысячелетия обстановку, я первым делом проверил все ли в порядке с оборудованием. На удивление – все работало и даже не носило следов взлома. В этом Игорь Витальевич проявил непростительную недальновидность. Устранив конкурента, следовало устранить и все информационные следы, а может даже и материальные носители. Наверное, не посчитал нужным. Или меня держит за слабака, который и не подумает возразить, а просто утрется и, забившись в конурку, будет зализывать раны скуля и подвывая. А вот тут ты, чмо и просчитался!

– Как это… Непередаваемо полно, что ли… И необыкновенно красиво… – произнес Антон, смотря через балконную дверь во двор, где под сенью листвы берез начала лета, еще не успевших напитаться городской пылью, играли в песке соседские дети.

– Ты о чем?

– Да, так. О сепии, – задумчиво и непонятно произнес он. – И вообще…

– Какой сепии?

– Попадешь к нам, узнаешь! – он отошел от окна. – Да-а. Натворили мы дел!

– Хорош комплексовать! – не пошел я на поводу его меланхолии. – Натворили – растворим. Делов-то!

Антон улыбнулся.

– Как у тебя все просто! Я так не умею!

– Научишься! Здесь, вам не тут. Здесь не задницу в голове иметь надо, а понятие представлять, как говорил мой старшина! Сам про Окамма вспоминал, так что не множь сущности! Будет день, будет пища! Ну, а не будет, то и нехай подавятся!

Квартира порадовала чистотой, видимо мама часто наведывалась ко мне и наводила порядок. Даже в холодильнике стояла бутылка минералки и пара банок консервов.

– Не маячь, Тоха, возьми водички, да присядь вон, на диван…

Все, что мне нужно было сделать – это зайти в МЛМ и перебросить туда остатки библиотек и всего прочего софта, как можно больше. Не знаю, как там все будет происходить при отделении «Мира», и уцелеет хотя бы что-нибудь, но, как говорится, – запас в жужу не имёт! Никогда не знаешь, что может неожиданно понадобиться в длительной, может быть даже многолетней автономке по мирам и весям. Информации оказалось ожидаемо много. Я запустил копирование и предложил Антону прогуляться к деду с бабой. Только, как его представить им, я не знал.

Приду и скажу: «Это ваш внук»… Абзац.

Расстроятся, запятая, не поверят, запятая, и спишут все на «синдром войны» или контузию, пожалев убогого. Точка.

Совместно, решили представить его моим сослуживцем, «побратимом», как стало модно нынче говорить.

Антон слегка нервничал, как я понял, перед посещением дедушки и бабушки, и чувствовал себя не в своей тарелке, потому решил подбодрить его:

– Не дрейфь! Я уверен, ты им понравишься, как и они тебе!

***

С первого взгляда было видно, как за время, проведенное мной на войне, постарели мои родители. Мама, не веря своим глазам, с самого порога встретила слезами и, прижимаясь к моей груди, плакала навзрыд. Из ее причитаний я понял – им два дня назад сообщили из военкомата о моей пропаже без вести. Ага, как же, без вести! Знают они все наверняка, твари! Выразили сочувствие, а соболезнования сказали выражать преждевременно. Мол, всякое бывает, возможно, через неопределенное время, еще объявлюсь как снег на голову. В принципе, не соврали. Только не их молитвами.

Отец молча, улыбаясь, сильно прижал меня к себе, и мы простояли так несколько долгих секунд, обнявшись. Лишь, когда он меня отпустил, я заметил, как по его гладко выбритой щеке стекает предательская слезинка.

– Колючий ты, как дикобраз! Почему не брит? – скрывая смущение, отчитал он меня.

Я только развел руками.

Представил им Антона. Мама убежала на кухню накрывать стол, а отец, рассматривая Антона, сказал:

– У меня такое ощущение, что мы давно знакомы. Вы поразительно похожи на моего младшего брата, когда ему было столько же лет, сколько сейчас Вам!

Антон только смущенно пожал плечами и улыбнулся.

– Совпадение, наверное…

У родителей мы пробыли до вечера. Я рассказал им о войне. Не все, и не очень подробно – берег их нервы. Предупредил о появившейся необходимости иногда долго отсутствовать. Нет, мои отлучки не связаны с укрыванием от армии, хотя и это тоже, – на войну я больше ни ногой, или каким-нибудь криминалом, – просто сейчас так надо. О том, что я нашелся и жив, попросил пока никому не говорить. Вообще никому.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – сказал при прощании отец. – Вообще, конечно, не правильно это, – от долга воинского бегать!

– Нет, – твердо возразил я. – Нет никакого долга! Не посылала меня страна границы и земли свои защищать! Тесть мой, несостоявшийся, сунул на лапу кому надо, или сынок его подсуетился, чтобы меня в добровольческий батальон упекли. Сыграли на доверии к людям в форме, прислали офицера из военкомата с контрактом, я его и подмахнул не глядя, на свою голову! Не от государства послали, понимаешь? Олигархами набранный, добровольческий батальон, для защиты своих финансовых интересов. Понимаешь? Один раз для них я уже умер, брошенный на произвол судьбы на поле боя. А умер, – значит, умер! Точка. Идти сдаваться, чтобы все-таки умереть по-настоящему? Во имя чего? Чтобы они лишний нолик к своим состояниям приписали? Нет! Тем более, до конца контракта осталось дней десять, от силы.

Отец пожевал губами, переваривая информацию.

– Добро, сын! В наше время, я о таком и подумать бы не смог. Ишь, значит, как? Добровольческий, говоришь? Как в Испании, в 1936? Хотя, нет, – там государство, помощь формировало. А тут, значит, – олигархи? Да, дожили уже и до наемничества! – он положил мне руку на плечо. – Ну, да бог им судья! Я верю тебе. Раз ты так говоришь, и решил, значит, так действительно надо! И я уверен, – ты со всем справишься!

– Мне бы твою уверенность, папа! – я обнял его на прощанье и, отстранившись, поцеловал и обнял маму. Она перекрестила меня, благословляя.

– Обязательно справишься! Ты у нас сильный! – напутствовали они меня на выходе в один голос.

VI

«Кто не сидел, сложа руки и тогда, как нечего было делать, тот сумеет действовать, когда настанет для этого время».

Виссарион Белинский.

Антон.

Земля 2020 г.

Родители отца оказались именно такими, какими я иногда их видел в своих детских мечтах. Потерянные, думалось навсегда, в хаосе Исхода, дед и бабушка.

Приемные мои родители, Карл и Клара, никогда не касались этой темы, старательно уводя разговор в сторону. Теперь я знаю, – таков был приказ моей матери, а тогда, не получив ни разу ни одного внятного ответа, любопытный карапуз обиженно замолчал, перестав задавать приемным родителям вопросы. Вообще.

По ходу дела, раз уж мы с отцом подрядились спасать миры, следующим логичным шагом должно было стать перемещение ко мне – в 2043 год. Только там есть возможность встретиться с Аксиньей, проводницей воли Светлых Иерархов в славянском анклаве, чтобы понять порядок дальнейших действий. Так как квартирой на родине я так и не обзавелся, мы отправились в мою съемную резиденцию на Мальте. Может оно и к лучшему.

Я по-прежнему не представлял своей роли, в свете всего изложенного Демиургом. И не знал, как рассказать Всеславу о том, что Диана стала, а может быть, и была всегда, вампиром да не простым, а высшим. И что я, как ее сын, после попадания в Мир тоже могу переродиться, не смотря на полное отсутствие проявления признаков вампиризма здесь, на Земле.

Однако думается мне, он и сам догадался, что и не удивительно. Как Создатель «Мира», он не мог не знать о магии крови и о персонажах, предрасположенных к ней. При активации портала из спальни его квартиры в холл моей резиденции, мне пришлось воспользоваться не только рунами и заклинанием, которое мне поведала шкатулка, переданная матерью, в купе с генератором порталов, но и парой капель крови, выдавленных из порезанного кухонным ножом пальца. Благо накопитель маны, подаренный Демиургом Всеславу был полон, и руны засветились. Заклинание сработало так, как надо, и мы оказались не у черта на куличках, а в моем доме на Мальте. В 2043 году. Еще раз, – спасибо Демиургу и его кристаллу.

Сам по себе генератор порталов, ни в коем случае не машина времени, он позволяет сворачивать только пространство. Со временем, совершенно другие расклады. Тут-то и пригодился демиургов кристалл. Соответствующая подпитка чудо – кристалла аурой Всеслава, плюс, активированный таким же образом и моей кровью генератор порталов, – вот компонентный состав и формула пространственно – временного преобразователя направленного действия.

Теперь оглядываться и рассматривать жилище будущего выпало Всеславу. Чем он и занялся, пока я проверял работоспособность капсулы, отозвавшейся довольным урчанием сервомоторов на мое прикосновение к кнопке включения.

– Ничего не хочешь мне сказать? – Всеслав, вдоволь налюбовавшись серым интерьером и унылым размытым пейзажем за окном, оторвал меня от проверки капсулы. – Это то, о чем говорил Демиург?

Я молча кивнул.

– А как эта способность у тебя появилась? Забыл, или не захотел поделиться?

Я некоторое время покопался в коконе, обдумывая с чего начать.

– Все не так просто… – наконец решился я, хотя последние дни показали, что все еще сложнее, чем я думал. – Ладно, слушай!

Мы прошли на кухню и за чаем, я рассказал ему факты, пропущенные в прошлой беседе. Про вампирство Дианы из Мира, (о той Диане, которая должна вот-вот родить меня на Земле, Всеслав и сам ничего не знал) показал артефакты, переданные ею для моего путешествия в резиденцию де Смодонти. О своих опасениях перевоплотиться в вампира при посещении Мира. Рассказал сны о викингах, виденные в реале и виртуале, о своих похождениях на озерах и загадочной ведунье.

– Вот, в общем-то, и все. Не так уж и много… Жаль только, у Демиурга не догадался совета спросить, как дальше во всей этой истории с короной поступить.

– Да… Немного, но весомо, – уронил Всеслав, разглядывая печать на свитке. – «POTENTIA IN SANGUINEM» – сила в крови… Справедливый девиз. Чего не скажешь про имеющих его на гербе. К сожалению… А карточки для чего?

– Собственно говоря, это универсальные кредитки. Именные. Мои. Из Мира.

– А это – портальный свиток? – догадался Всеслав, держа свернутый в трубочку пергамент за печать на веревочке.

– Осторожно! Не сломай, не то перенесешься в зал приемов Десмод Холла. После всех событий описанных тобой, думаю, тебя там будут просто счастливы видеть!

– Да, уж… – он осторожно положил свиток обратно в шкатулку. – Он, как это правильно сказать, одноместный? На одного человека, или несколько?

– Не знаю, по правде говоря. Думал попробовать с Верой вдвоем к матери портануться, потом, когда ее найду.

– Интересно… Ты собирался в отделившийся «Мир» с ней? С матерью знакомить?

– Говорю же – не знаю! Не понял пока до конца. Может быть но, скорее всего, – нет.

– А ты еще жил с Верой, когда принесли шкатулку?

– Уже нет. Она уехала до того. Кстати, ты мне так и не рассказал, откуда она взялась. Шкатулка эта. Ты же ее сразу узнал, как только увидел, – поменял тему разговора я. В своем монологе – исповеди в замке Демиурга, Всеслав не упомянул о роли переданного мне матерью артефактосодержащего ларца.

– Да, действительно, упустил, – почесал он в затылке, – ну хорошо! Дело было так.

Он поведал мне историю загадочной покупки. Описал реакцию матери на кольцо и шнуры для хендфастинга. Выразил неискреннее недовольство (было видно по той нежности, сквозившей в его голосе при упоминании имени матери, как он по ней соскучился) тем, что его без него женили, эти загадочные доброжелатели, которые категорически не захотели оказаться обнаруженными и отблагодаренными, вплоть до огненного заметания следов.

– А ведь ты до сих пор любишь ее! – констатировал я, после завершения его рассказа. Всеслав покраснел и, ничего не возразив, отвернулся.

– Да. Без нее я, как тот неполноценный андрогин, жив только наполовину… – признался он через время. – Но, к сожалению, это ничего не меняет!

– Думаю, – ты не прав! – излишне эмоционально не согласился я. – Это меняет все! Если ты, помня как с тобой поступили ее отец и брат, зная, кем и чем она является сейчас, по-прежнему любишь ее… Значит есть еще шанс на примирение! Тем более что, не было никакой твоей измены, и значит, нет перед ней никакой твоей вины!

Я отстраненно проанализировал свои эмоции и пришел к выводу, – все правильно, так и должно быть! К Всеславу я испытывал смешанное чувство, пока не принимая до конца факт его отцовства, но он мне нравился. А мать? Матери я еще не видел, но она – мама! А мама с папой, должны быть вместе! Это постулат для любого счастливого ребенка, которым подсознательно, не взирая на возраст, я начинал себя ощущать в свете последних событий.

– Ладно, замяли… Время покажет. Ты лучше вот что скажи, – решил вернуть разговор в прежнее русло Всеслав. – Ты говорил, что Вера много времени проводила в виртуале?

– Да она там, чуть не умерла от истощения! Немного позже вернулся бы, и все.

Всеслав помолчал, задумавшись.

– Ты говорил, что она плохо выглядела, когда ты ее нашел. Насколько плохо? Ничего не привлекло внимания?

– Конечно! Такое и представить тяжело, – вся в пролежнях и синяках. Старых и свежих. Шея, грудь и руки в незаживших царапинах. Я не очень внимательно ее рассматривал, впал в какой-то ступор. Помню только, что пока ожидал «скорую», она пришла в себя и стонала. Глаз не открывала, только стонала вот так: «И-и-х, и-и-х!». Вроде как что-то сказать на вдохе пыталась.

Всеслав снова задумался, постукивая пальцами по столешнице.

После чая захотелось есть. Может быть, в «Жареного Цыпленка» пойти перекусить? Хотя аппетит тут же пропал. Перед глазами стояла сцена выноса носилок с Верой, ее свисающая кисть, безвольно колышущаяся в такт шагам санитаров. Отогнав видение, я все-таки поинтересовался:

– Всеслав, как ты насчет пообедать? Тут недалеко есть неплохое кафе.

– Пожрать, – это завсегда не зря будет, – по-прежнему занятый своими мыслями согласился он.

В кафе кроме нас никого не было. Время бизнес – ланча прошло, и столики сияли опрятной чистотой. За стойкой флегматично драил очередной хайбол невозмутимый бармен Коста.

Мы заняли столик в дальнем углу с видом на улицу и сделали заказ приветливо улыбнувшейся официантке. Солянку и картошку по-селянски со свиной отбивной ели молча. Всеслав по-прежнему пребывал в задумчивости. Только когда подали кофе и круассаны, он принюхался, смешно и хищно поводя носом, откусил больше половины рогалика и с набитым ртом произнес:

– Тфоя мать сфвязана с исчезнофением Феры из больницы!

Я поперхнулся кофе, которое от кашля пошло носом. Всеслав участливо похлопал меня ладонью по спине.

– С чего ты взял? – носовой платок упорно не хотел находиться, хотя я точно знал, – он лежит во внутреннем кармане.

– Извини, не думал, что ты так отреагируешь, – он подал мне свой носовичок, быстро проглотив мешавший говорить кусок. – Есть у меня такие подозрения… Но прежде чем делать окончательные выводы, мне надо попасть в «Мир». Хочу посмотреть игровые логи. Какой ты говоришь, у нее ник?

– «RealBrightJoy». После больницы, она только один раз появлялась в «Мире». И ушла. Ее там нет.

– Плохо искал. Или нет?

– Искал… – вот уж, елки-палки! Снова упустил! Не рассказал про свой квест, в результате которого я узнал о наличии червоточины из «Мира» виртуального, в отделившийся «Мир».

– Что ты хочешь найти в логах? И кстати, если сможешь до них добраться и все-таки найти следы Веры, выясни, куда, в какое место она зашла и больше не вышла, – как ни в чем не бывало, попросил я.

Всеслав поперхнулся кофе.

– К-х, к-х! Не понял! Как не вышла?

– Ну, в смысле – она вышла из «Мира», ник серый. Но не в реал, а в тот другой «Мир», Та Суил, как его назвал посланец матери рога Шиммерман.

– И ты молчал? – возмутился Всеслав. – Значит, остался проход между расколовшихся частей, и Вера прошла по нему!

Быстро он ухватил суть!

– Или застряла в нем… – помрачнел Всеслав. – Короче! Кровь из носу, мне надо в «Мир»! Срочно! Не нравятся мне эти червивые норки! Что-то не складывается! Блин! Не подумал сразу! Надо было комп из дома забрать с набором погружения. Блин! Ладно, что мы имеем? Вопрос первый – как мне попасть в виртуал? Как я понял, аккаунт всегда привязан к ID карте, которой у меня нет. Так?

Я кивнул, соглашаясь.

– Заходить твоим персом, толку нет. Интерфейс у него не тот. Какие еще варианты? Кстати, как у вас тут подключение к Инету организовано?

– Стандартный wli-fi, скорость три терабита. Есть еще «loc-fi», – там порядка пятидесяти, но он сильно дорогой и только стационарное подключение. Для дома влай-фая хватает с головой. Сматруотчи на 9Gturbo работают…

– Извини мою отсталость, но что это за звери такие? У нас, вай-фай, всего триста мегабит выдает, а хваленая 4G и до гига не дотягивает.

– Wli-fi от «whirl light», через световые вихри работает, а «loc-fi» лазером по оптоволоконному кабелю. Ну а 9GT, наверное, то же самое, что и ваш 4G, только раз в тысячу быстрее.

– Нормально… Значит мое железо здесь бесполезно, – резюмировал Всеслав. – Не подключу. Интерфейсы обмена и протоколы не совпадут.

Официантка пришла за посудой, и я попросил принести еще по чашечке кофе вместе со счетом.

– Другие варианты? Мне нужен только доступ в «Мир», учетки у меня там есть, блин, точнее – были! Интересно, уцелели или нет? Может знакомый, какой есть, который не играет, чтобы к его карте аккаунт привязать?

– Знакомый-то есть, только боюсь я, – мы его можем подставить случайно, – я подумал о Диме. И тут я вспомнил про умельца, который капсулу под Веру перепрошивал. Нет, все равно карта нужна. Как там его фамилия, черт, забыл. Мне же тогда из «Мира» звонили, сообщили, что нашли виновника и… Невасин, Непетин… О, точно! Нефедов. Нефедов Иван.

– Сейчас, – я полез в смартуотч. Всеслав с интересом наблюдал за моими манипуляциями. Так, поиск. Фамилия, имя, город, последнее место работы. Ага! Есть!

Я набрал найденный номер. Долго не отвечали, потом заспанный голос просипел:

– Алло…

– Иван? Добрый день! Меня зовут Антон, вы у меня капсулу устанавливали, приезжали от «Мира»…

– Я там больше не работаю, – отрезал он.

– Мне надо…

– Я же сказал, я там больше не работаю! – возмутились на том конце. – Обращайтесь в «Мир»!

Он дал отбой.

Всеслав выжидательно смотрел на меня.

– Этот кадр, как-то перепрограммировал мою капсулу под Веру. С работы вылетел, не хочет разговаривать.

– Набери и дай мне поговорить, – он протянул руку в ожидании.

Я снял смартуотч, набрал номер, включил громкую связь и передал Всеславу. Ответа не было еще дольше, чем в первый раз, но я ждал и, видимо, достал-таки Нефедова, своей наглой настойчивостью.

– Я же Вам сказал! Я там уже… – разнеслось на все кафе, я быстро убавил громкость, чтобы не привлекать внимание персонала.

– Есть работа, Иван! – вклинился в его монолог Всеслав. Собеседник на том конце замолчал, шумно засопев и шепотом матерясь в сторону. Через пару секунд, переборов свое раздражение Иван произнес:

– Слушаю…

– Если нужна работа, через час жду… Где мы его ждать будем? – спросил Всеслав меня.

– В кафе, на углу Тригубовской и Экзюпери.

– Я не успею! – донеслось из смартуотча.

– Постарайся, – елейным голосом проворковал Всеслав, – тогда я буду знать, что хорошая работа тебе точно нужна!

– Ладно, попробую… – пробурчал Иван, давая отбой.

Я приложил чек, принесенный официанткой к смартуотчу, подтвердил оплату и оставил позеленевший чек на столике.

Не торопясь, покинули кафе и, завернув за угол, прошли к калитке в забранной решеткой арке, ведущей во внутренний дворик симпатичного двухэтажного домика. Две капли крови на генератор порталов, и мы входим в кованые ворота парка отдыха в нашем родном городе.

Медленно прогуливаясь по дорожке проходящей весь парк насквозь, молчали, размышляя каждый о своем.

Оказалось неожиданно многолюдно: на широких скамейках разбросанных тут и там сидели молодые мамы, увлеченно щебеча и заботливо покачивая время от времени коляски размытых расцветок. Пара пенсионеров о чем-то возбужденно дискутировала, тыкая узловатыми пальцами в планшеты и показывая их по очереди друг другу. Сбоку, вдоль невысокой ограды бегали молодые люди в спортивной одежде, а энергичные бабушки с лыжными палками бодрым шагом пытались догнать свои былые здоровье и красоту.