Текст книги "Мой непутевый дедушка"

Автор книги: Андрей Трушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Выходит… – растерялся Васька, – выходит, что меня подставили?

– Выходит, – подтвердила Ленка.

– Но вот только кто и зачем? Несколько минут Васька и Ленка шли молча.

– Выясним, – решила подбодрить Ваську Ленка. – По крайней мере, попробуем. Ведь Овчарка могла узнать что-то либо рано утром, если ей позвонили по телефону, или уже в школе.

– Или по дороге в школу, – подсказал Васька.

– Да-а, придется теперь еще и с этим разбираться, а тут и так голова пухнет, – пожаловалась Ленка. – Правда, есть и неплохие новости – я нашла контролера и выяснила, на каком маршруте был пробит талон твоего деда.

– Да ты что?! – изумился Васька и потребовал: – Рассказывай!

– Для начала я взяла у подружки проездной. Она в школу на метро ездит, вот родители ее деньгами и ссужают на школьный «единый».

Подстраховалась, в общем, и поехала на «Сокол». Каталась на трамваях почти до семи часов вечера. Наконец, вижу: маленький, лысый – все как Мама рассказывала.

– Ну да, – подтвердил Васька. – Лысый мужик, в шляпе.

– В какой шляпе? – удивилась Ленка. – Не было у него никакой шляпы… Я его как увидала – сразу решила, что с ним военную хитрость применить надо.

Как только дошел он до меня – я ему талон предъявляю. Копию того самого, от твоего дедушки. Мамин дядька на него мельком глянул и сразу: «Платите». Я: «За что?» Он: «За безбилетный проезд, разумеется». Я: «Как это за безбилетный?! Я собственноручно вот этот талон только что пробила!» Он: «Таких компостеров на этом маршруте нет». Я (так с издевочкой, чтобы его завести): «Да что вы говорите… А с какого это маршрута? Может быть, вы меня просветите?» Тут он мне и выдал. И номер маршрута, и номер вагона, и фамилию вагоновожатого. Представляешь? Вот память у человека!

Короче, штраф ему платить я так и не стала – показала проездной, наврала с три короба, мол, хотим организовать при районном доме культуры музей трудовой славы, вот наиболее достойных кандидатов отбираем.

Он немного рассердился – не ту, говорит, методику вы избрали. Никакого подвига в моей работе нет, а только лишь одна совесть да человеческое отношение к своим должностным обязанностям. В общем, очень витиевато так выразился.

А маршрут того трамвая проходит большей частью по Ленинградскому проспекту…

Договорившись созвониться, Васька и Ленка распрощались – Ленка пошла домой, а Васька – на квартиру к деду.

Побродив некоторое время по комнатам, Васька попытался привести свои сумбурные мысли в порядок. Он взял ручку, бумагу и, как заправский следователь из кино, принялся на нем рисовать квадратики и прямоугольнички и вписывать в них ключевые слова.

Первый квартал прямоугольничков занимали надписи «Фото бабушки», «Видеокасс.», «Записка на араб.», «ЧекизМ-Д», «Трамв. талон». Напротив него выстроились ромбики «Кожаный», «Хозяин Кож.», «Анна Федоровна». Немного поколебавшись, Васька добавил в группу ромбиков «Проп. журнал» и объединил всю свою геометрию большим квадратом с надписью «Дед».

Минут пять Васька молча рассуждал. Потом, обращаясь в пустоту, пробормотал:

– Бред какой!

Из имеющих отношение к пропаже деда Васька пока выделил только «Чек из М-Д» и «Кожаный». Этими пунктами, вероятно, нужно было заняться в первую очередь.

Васька не успел продумать дальнейший ход расследования, как начал трезвонить телефон.

– Алло, – снял Васька трубку.

– Это мясокомбинат?

– Нет, макаронная фабрика, – вяло отшутился Васька, узнав голос Стоматолога.

– Это я, Буслаич, – прекратил валять дурака Стоматолог.

– Ну я понял…

– Кто ж тебя заложил-то, Буслаич? – грустно осведомился Стоматолог. – И вообще – на какую редиску тебе все это было нужно?

– Стоматолог, – обиделся Васька, – я же русским литературным языком сказал – не крал я журнал!

– Да ты что! – изумился Стоматолог. – Выходит, тебя подставили?

– Выходит…

– Западло, – вынес вердикт Стоматолог. – Надо с этим разобраться. Морду бить будем?

– Будем, – охотно поддержал Васька товарища. – Если найдем ее, эту морду.

– Найдем, – пообещал Стоматолог. – Если это не девчонка – лично харю расшибу.

– Спасибо, – ответил растроганный Васька.

– Сочтемся, – хмыкнул Стоматолог. – Ну ладно, Буслаич, я сейчас еще звякну кой-кому, если что – ты будь на проводе.

– Постараюсь, – заверил его Васька. Минут через двадцать телефон затрезвонил снова. На этот раз это была Ленка.

– Слушай, – сразу приступила она к делу, – мне только что Стоматолог звонил. Минут десять выспрашивал, кто сегодня утром около Овчаркиного кабинета вертелся. Это он по поводу журнала, что ли?

– Ну, – подтвердил Васька.

– Интересно, чего это он так засуетился?

– Мужская солидарность, – пояснил Васька.

– А-а… У меня, кстати, тоже новости кое-какие есть. Я вышла на одну девчонку, которая в «Маке» вкалывает. Можно ее порасспросить.

– Слушай, я Стоматологу обещал, что у телефона буду. Ты не можешь ее ко мне в гости притащить?

– Вряд ли, – засомневалась Ленка. – С чего это она к тебе попрется? Хлеб за брюхом не ходит…

– Что же делать, – наморщил лоб Васька, – откладывать-то никак нельзя…

– Давай я сама с ней поговорю, – предложила Ленка.

– Годится, – тут же согласился Васька. – Деда моего ты хорошо помнишь?

– Уж как-нибудь опишу.

– Как-нибудь лучше не надо. Ты его точно опиши, ярко. А то сама знаешь, сколько там народу через «Мак» проходит. Скажи, что дед у меня прикольщик. Может, он шуточки какие там отпускал. Или еще – он порядок очень любит везде наводить. В общем, что-то вроде этого мог отчебучить.

– Ладно-ладно, – поторопила Ваську Ленка. – Я побежала, а то у нее, по-моему, сейчас смена кончается…

– Да, и еще, – напомнил Васька. – Спроси, знает ли кто-нибудь из твоих знакомых арабский.

– Уже трясла всех. Нету. Уж больно язык редкий – не английский, сам понимаешь…

Отклеившись от телефона, Васька прошел на кухню и почувствовал, что он здорово проголодался.

Эх! Сейчас бы взять с полки том Роджера Желязны, заварить чай, наделать бутербродов и завалиться со всем этим добром на диван. И не думать о всяких там Кожаных, пропавшем деде, фотографии бабушки, классном журнале…

Чай и бутерброды Васька мог себе позволить, а вот Роджера Желязны – нет. Вздохнув, он зажег газ на плите и подгреб к себе свои геометро-детективные изыскания.

Однако, чтобы делать какие-то выводы, не хватало данных. Кто такой Кожаный? Кто украл журнал? Что дед делал в районе Ленинградского проспекта?

«Что? Почему? Кто?» – эти вопросы перебивали друг друга, пихаясь, нахально влезали в Васькины мысли.

Но, увы, пока приходилось заниматься самым муторным и скучным делом – ждать.

Стоматолог проявился часа через четыре, когда Васька извелся вконец.

– Буслаич, сядь на пол, а то щас упадешь!

В голосе Стоматолога Васька почувствовал плохо скрываемое раздражение и вместе с тем удивление.

– Кажется, утром в кабинете Овчарки был Бакс!

– Не может быть!

– Точно тебе говорю! Это я через своего мелкого выяснил.

Васька понял, что речь идет о младшем брате Стоматолога, который учился в той же школе, только в третьем классе.

– Его другана Вовчика, да видел ты его – совсем мелкий такой пацан, на пианино еще играет… – Ну вот, его к Овчарке погнали за то, что он без сменки пришел. Мой за ним увязался – ну, друганы, все такое, сам понимаешь. Так вот, Овчарка этого Вовчика сразу в кабинет не пустила. Она там с каким-то старшеклассником толковала. Я стал выяснять с кем – по описанию вроде на Бакса похож.

– Надо проверить, – предложил Васька. – Нужно точно знать.

– Щас проверим, – пообещал Стоматолог. – Ты музыкальную школу знаешь?

– Ну, – подтвердил Васька.

– Подгребай через пятнадцать минут к входу. Там у этого Вовчика как раз занятия с репетитором кончатся…

Медлить Ваське было нельзя – до музыкальной школы было неблизко. Он позвонил в охранную службу и попросил, чтобы квартиру поставили на пульт, влетел в свои туфли и через две секунды был уже на лестничной площадке.

Решив обойтись без лифта, Васька побежал вниз по ступенькам и вдруг остановился. А не поджидает ли его во дворе Кожаный?

Васька дошел до окна и осторожно выглянул наружу. К счастью, листья деревьев только-только начали распускаться, и потому двор пока еще просматривался целиком.

Так и есть – на своем уже привычном месте сидел, ковыряясь палочкой в песочке, Кожаный.

Кожаной куртки на нем, правда, по причине потепления не было, но это суть дела не меняло – Кожаный он Кожаным и оставался. А потому Ваське ужасно не хотелось, чтобы он за ним увязался. Но как незаметно выбраться из дома? Не из окна же прыгать – третий этаж все-таки…

Ленка встретилась со своей подружкой у входа в метро.

– Слушай, – начала пытать ее Ленка, – как эта девчонка из «Мака» – ничего?

– В каком это смысле? – хихикнула подружка. – Ты что, ее с мальчиком познакомить хочешь?

– Ага, щас тебе еще и жвачку, – засмеялась Ленка. – Просто спросить надо кое о ком…

– Ну тогда не тушуйся – она девчонка разговорчивая. А потом их там, на работе, учат общительными быть. Застенчивых там не держат…

– Привет, без меня не скучаете? – подошла к Ленке и ее подружке высокая белобрысая девчонка.

– А-а, – сделала круглые глаза Ленкина подружка и вытянула вперед губки бантиком, – сколько я тебя, Милка, не ви-идела!

Звонко чмокнувшись, девчонки повернулись к Лене.

– Вот, Милка, Лена что-то хотела у тебя спросить.

– А ты не из газеты какой-нибудь? – насторожилась Мила. – А то нас строго-настрого предупредили: никому никакой информации не давать. Тут одна недавно разболталась…

– Нет, не из газеты, – поспешила успокоить Милу Лена, – и не из журнала. Просто надо одному парню помочь…

При слове «парень» Ленкина подружка тут же стала заинтересованно слушать. Чувствовалось, что интерес к мальчикам занимал в ее жизни далеко не последнее место.

– Пропал один человек, – осторожно подбирая слова, стала объяснять ситуацию Ленка, – есть подозрение, что он ходил в «Мак» с типом, который, возможно, что-то знает…

– А чего же в милицию не обратились? – пожала плечами Милка.

– Обратились, – соврала Ленка. – Ну, только ты сама знаешь, им же все до фени…

Ленка говорила без остановки и понимала, что выбрала неверную тактику – Мила насторожилась, ей явно не хотелось впутываться в какие-то истории, тем более связанные с милицией.

– Может, пойдем куда-нибудь, посидим? – предложила Ленка.

– В «Мак», – хитро прищурилась Ленкина подружка. – А то Милка там еще не набилась…

– Да уж, – усмехнулась Милка, – только туда мне после рабочей смены и не хватало…

Девчонки посмеялись, и это немного разрядило атмосферу.

– А ты где работаешь – на «Пушкинской»?

– Точно, – кивнула Мила.

– Слушай, а почему на «Пушкинской» иногда верхний этаж закрывают?

– Так там ведь детские праздники теперь устраивают, – стала пояснять Мила. – Ну вот, наши менеджеры и…

Ленка слушала ее вполуха. Ей важно было разговорить Милу, и это, кажется, у нее получалось.

Незаметно разговор с закулисной стороны жизни «Макдональдса» перекинулся на клиентов этого заведения.

– Конечно, всех их не упомнишь, – говорила Мила, – но иногда такие экземпляры попадаются! Один вот уже два года приходит ровно в двенадцать часов, заказывает стандартный чай, садится в уголке и до вечера его пьет! Представляете? До вечера!

Другой – молодой парень всегда, когда поест, начинает из стаканчиков башни и крепостные стены сооружать. Из пакетиков для чая флажки сделает, из трубочек от коктейля – громоотводы для своих замков… Дурдом, правда?

А то еще был один старичок – так он вообще всех менеджеров на уши поставил. Ему в чеке машина пробила яблочный пирожок по-английски, ну – applepie. А он так развозмущался: почему это в России мы на русском языке писать не хотим?! А сам по-английски шпарит будь здоров. У нас как раз с инспекционной поездкой был менеджер из Канады, так они вот с ним и сцепились. А у того старичка еще друган был – тот чистый англичанин, родной. Вот они втроем там устроили курсы языкознания…

– Погоди-погоди, – вдруг встрепенулась Ленка. – А как они выглядели?

– Кто?

– Ну, эти… профессора.

– Ой, да я помню, что ли? – отмахнулась Мила. – Постой, так не про них ли ты спрашивала?

– Может быть, – уклончиво ответила Ленка, – может быть, если ты вспомнишь какие-то детали…

Любопытство победило в Миле осторожность:

– Наш-то старичок, русский, роста невысокого – в черном плаще и при шляпе. Он ее еще все у сердца держал, будто в любви хотел объясниться. А его друган-англичанин ростом повыше, тоже весь седой, а усы и бакенбарды – рыжие. Ужасно смешно. Он, когда говорил, ими шевелил, как кот плюшевый… Ну, неужто эти?

– Похоже, – наморщила лоб Ленка. – А что они потом делали, ну, когда всех уже на уши подняли?

– Есть пошли, чего же еще. И наш канадец за ними увязался, чего-то они там про Японию стали рассуждать – я толком не поняла что…

Васька, инстинктивно стараясь не шуметь, спустился на первый этаж – туда, где под лестничной площадкой находился вход в подвал. Дверь была заперта на висячий замок, но это Ваську не пугало. Чтобы ее открыть, нужно было потянуть на себя одну скобу, и та вместе с гвоздями легко выходила из гнилого дерева.

«Хорошо, что о том, что замок висит здесь для видимости, – подумал про себя Васька, – знает весь подъезд, кроме деда. А то поставил бы он здесь новую дубовую дверь, с него бы сталось».

Подумав также о том, что теперь, в связи с вновь открывшейся дедовой профессией, ему стали понятны многие поступки и привычки деда, Васька нырнул в темноту подвала.

Пробравшись по темному коридору с сырым, землистым запахом проросшей картошки, Васька попал в небольшую комнату, которую облюбовала местная шпана. Стены помещения были расписаны граффити, в углу валялись банки из-под кока-колы, сточенные колесики от роликов, сломанные клюшки…

Эта комнатка выходила своим единственным, забитым досками окном на сторону дома, противоположную входам в подъезды.

Забитое окно, однако, легко открывалось. Вся конструкция «заплатки» крепилась на большом деревянном щите. Стоило сдвинуть его в сторону, и можно было пролезть как с улицы в подвал, так и обратно: из подвала на улицу.

Васька нарушил маскировку окна и быстро выбрался наружу. Никто его не заметил – сверху над ним нависал чей-то балкон, а со сторон подвальное окно обступали кусты.

Обойдя клумбу, Васька помчался к музыкальной школе. Он успел как раз вовремя – Стоматолог, вытянув шею, разглядывал вылетающие из музыкальной школы стайки мальчишек и девчонок. Наконец он увидел того парнишку, которого искал, и поманил его к себе пальцем.

Васька, Стоматолог и тщедушный на их фоне Вовчик отошли за угол.

– Ну, как дела, Вован? – потряс руку присмиревшего Вовчика Стоматолог. – Бытховены не донимают?

– Бетховен – фигня, – потирая переносицу, натертую очками, заявил Вовчик. – Его «Сурка» каждый сыграет. А вот с Рахманиновым беда, надоел так…

– Ладно, с ним разберемся если что, – авторитетно пообещал Стоматолог, – ты его нам только в лицо покажи. А пока расскажи, кого ты утром в кабинете Овчарки видел?

– Ах это, – отлегло от сердца у Вовчика, который боялся, что ему надают тумаков за то, что он слишком долго не отдает своему приятелю картриджи от компьютерной приставки. – Ну, пацан такой плотный, невысокий, в пиджаке…

– В пиджаке, – развел руками Стоматолог, – их знаешь сколько в пиджаках ходит. Ты потолковее приметы давай.

– Да зачем вам приметы? – захлопал глазами Вовчик. – Вы что, Бакса не знаете? Он же с вами в одном классе учится.

– Черт, так и есть, – впечатал свой кулачище в ладонь Стоматолог, – ну, Баксик, щас я из тебя пятнадцать центов сделаю!

Приятели отпустили Вовчика восвояси, и тот вприпрыжку умчался домой.

– Слышь, Буслаич, – поскреб в затылке Стоматолог, – а как ты думаешь – где сейчас Бакс может ошиваться?

– В «Мортал Комбате», наверное…

Клуб «Мортал Комбат», он же в просторечии «Смертельный комбат», был модной в их районе точкой, куда парни и девчонки ходили на дискотеку. Танцы и пляски начинались там в семь часов вечера, а до этого в баре просиживали штаны те, кого местные пенсионерки называли «золотая молодежь».

По причине раннего времени Васька и Стоматолог прошли в клуб без особых препятствий – охранник лишь покосился в их сторону и мельком взглянул на индикатор металлодетектора.

Интерьеры «Мортал Комбата» были выдержаны в соответствии с названием, взятым из известной компьютерной мочиловки и одноименного фильма.

Стены были облицованы бамбуком, потолки украшали цветные китайские фонарики, а пол – циновки. Охрана, официанты и бармены были одеты в костюмы персонажей игры – Рэйдена, Сабзиро, принцессы Китаны…

Васька, который в таком шикарном заведении был в первый раз, вертел головой по сторонам, но Стоматолог живо вернул его к действительности, толкнув локтем под ребро.

Стоматолог пробрался среди столиков и подбородком указал Ваське на Бакса.

Бакс, вальяжно развалившись на легком соломенном стульчике, что-то втолковывал симпатичной девице, которая не очень талантливо изображала глубочайшее внимание.

– Бакс, хватит базарить, – довольно бесцеремонно ворвался Стоматолог в его монолог. – Пошли, потолковать надо.

Бакс обернулся, лицо его вытянулось и побледнело. Мелкие капельки пота заблестели на его верхней губе. По решительно настроенному виду Буслаева и Стоматолога он понял, зачем они пришли. Но врожденная наглость подсказывала ему, что при благоприятном раскладе он сумеет вывернуться из щекотливой ситуации.

– Я сейчас! – шепнул он своей девице и уверенным шагом двинулся к выходу.

Девица, оценивающе взглянув на Ваську и Стоматолога, поняла, что Бакс после разговора с двумя такими крепкими ребятами вряд ли вернется, и тут же подсела к другому парню.

До выхода Бакс не добрался. Стоматолог, заметив, что охранник вышел на крыльцо покурить, тут же резким толчком задвинул Бакса в мужской туалет.

– Ты что – рехнулся? – вырвал Бакс рукав своего пиджака из пятерни Стоматолога.

Вместо ответа Стоматолог залепил ему в ухо звонкую плюху.

– За что?! – спикировал Бакс на пол. – За что, ребята?!

– Сам знаешь за что, – рывком приподнял Бакса за шиворот Стоматолог. – А ну, колись, зачем Овчарке на Буслая накапал?

Бакс хотел было соврать, что ни разу в жизни не был в кабинете у завуча, но не склонный терять время Стоматолог еще раз отвесил ему затрещину, и Бакс тут же сознался в содеянном:

– А что мне оставалось делать?!

– Но почему? – искренне удивился Васька. – Зачем? Ведь я не брал журнал.

– А я понимаю зачем? – сорвался в истерике Бакс. – Все по глупости… попался… В карты проиграл… Триста зеленых… А он говорит – или деньги завтра… Или…

– Подожди, кто это он? – перебил Бакса Васька.

– Да парень один, ты его не знаешь, – опустил голову Бакс.

– В нашей школе не учится? – уточнил Стоматолог.

– Нет, он уже давно, наверное, не учится. Старше нас лет на пять, наверное. Из скинхедов, может быть, – он в черную куртку был одет…

– Джинсы, высокие десантные ботинки, – уточнил Васька, который сразу смекнул, о ком идет речь.

– Ну, – удивился Бакс. – Как в воду смотришь… Вот… Сели мы играть, сначала мне карта шла, а потом как заклинило. Сначала на пятьдесят баксов влетел, хотел отыграться, да еще двести пятьдесят просадил. Думал, мне уже кранты пришли, а тут он и говорит: Ваську Буслаева знаешь? Отвечаю: как не знать – в одном классе учимся… Тогда он приказал мне это сделать…

– Что – это? – встряхнул Стоматолог Бакса за шиворот.

– Ну, журнал стырить. А на Ваську все свалить. Так и приказал. Сделаешь, говорит, долг списывается.

– Ну ты и гнида, – плюнул Стоматолог на лацкан пиджака Бакса. – Прямо руки об тебя марать неохота. Чтобы завтра журнал в учительской был, понял?

Бакс согласно кивнул. Условия сделки он выполнил, а насчет того – возвращать журнал потом на место или нет – уговора не было.

Стоматолог и Васька вышли из клуба.

– Да, Буслаич, – хлопнул Ваську по плечу Стоматолог, – здорово ты кому-то дорогу перешел. Никак из-за девчонки, а?

Васька хотел было сказать, что этой девчонке уже как десять лет пенсия начисляется, но решил, что важнее будет говорить по делу:

– А я знаю этого парня.

– Ну, – насторожился Стоматолог, у которого чесались руки кому-нибудь начистить физиономию, – а где он живет?

– Он сейчас в детской песочнице живет, недалеко отсюда, – махнул Васька в сторону дома деда.

– Интересно, – процедил Стоматолог, – пойдем позырим на этого карточного гения.

Васька не ошибся – Кожаный терпеливо сидел на своем месте и не спускал глаз с двери подъезда.

– Здоровый кабан, – окинул опытным глазом Кожаного Стоматолог.

– Да ладно, я и сам справлюсь, – расхрабрился Васька.

– Смотри, дело твое, – кивнул Стоматолог, – только я на всякий пожарный тут рядом постою.

Васька уже и сам был не рад, что предложил расправиться с Кожаным немедленно. Но отступать было поздно. Чувствуя противное подрагивание в коленках и холод в животе, Васька решительно двинулся вперед.

Кожаный заметил его, когда Васька был в двух шагах. Он удивленно открыл рот и упустил на землю сигарету.

Васька, помня о сцене в туалете «Макдональдса», решил не играть в благородного рыцаря Айвенго и не дать возможности Кожаному подняться. Ударив его ногой в подбородок, Васька прыгнул на поверженного противника.

Однако Кожаный на удивление проворно откатился в сторону, изогнулся, оттолкнулся от земли и тут же вскочил на ноги! Васька попытался еще раз с ходу достать его, но его нога ушла в пустоту, а сам он получил мощный удар в челюсть. От падения его спасла железная шведская стенка, в которую он въехал спиной.

Теперь уже уворачиваться от ударов приходилось Ваське. Быстро нагнувшись, он удачно избежал встречи с твердым кулаком Кожаного, но тут же получил от противника коленом в лицо. Через долю секунды левое Васькино ухо вспыхнуло нестерпимым огнем.

Падая, Васька попробовал ухватить Кожаного за волосы, но это ему не помогло – его рука соскользнула с короткой шевелюры неприятеля. Еще два удара ногой опрокинули Ваську на землю.

В это время к Кожаному на всех парах мчался Стоматолог.

– Эй ты, бык фанерный, – кричал Васькин друг, – а ну, стой!

Кожаный оглянулся и бросился было прочь, но понял, что оказался зажатым между высоким забором и не менее высокими гаражами, на которые ему с ходу было не влезть.

Стоматолог в два прыжка догнал его и правым хуком врезал в челюсть.

Кожаный отлетел к бетонной стене, зубы его от удара клацнули.

Прикрывая свой подбородок левым плечом, а лицо – кулаками, танцующим шагом Стоматолог пошел в атаку. Кожаный понял, что перед ним противник посерьезнее, чем Васька, и сам нападать не спешил.

Стоматолог сделал обманное движение левой рукой и попытался провести аперкот в живот Кожаного. Однако тот был настороже, от его резкого движения в воздухе мелькнула стальная окантовка выбившегося из лямки пояса, и кулак Стоматолога прошел по касательной.

Неудачная атака стоила Стоматологу дорого: Кожаный встретил несущегося на него по инерции противника ударом в горло.

Стоматолог закашлялся, но по привычке рук не опустил и сразу же отскочил назад, внимательно наблюдая за Кожаным. Воспользовавшись секундным замешательством противника, Кожаный стал наносить один за другим удары ему в лицо. Но Стоматолог не зря не один месяц провел на ринге и даже однажды целый год был спарринг-партнером будущего чемпиона Москвы по боксу среди юниоров. Опытные тренеры не только наладили парню дыхалку, преподали тактические приемы, но и преподали искусство держать удар. Поэтому все выпады Кожаного попадали Стоматологу по кулакам или уходили в сторону, соскальзывая с его плеча.

Улучив момент, Стоматолог прямым справа звезданул Кожаного в челюсть. Тот, как подрубленный, упал. Стоматолог наклонился над ним – проверить, не убил ли он сгоряча неприятеля, и тут же получил удар ногой в лицо.

Разъяренный Стоматолог принялся обрабатывать вскочившего Кожаного серией ударов в корпус, но в пылу боя не заметил, что они поменялись с ним местами. Теперь Стоматолог оказался прижатым к стене, а Кожаный повернулся спиной к открытому пространству двора. Как только Кожаный заметил это, то прыгнул в сторону и бросился бежать. К сожалению, Стоматолог дрался лучше, чем бегал, и потому догнать Кожаного не смог.

Постанывая и сплевывая кровь на песок, Васька поднялся сначала на четвереньки, а потом смог сесть на край песочницы.

Отдуваясь, неспешной походкой к нему шел Стоматолог. Мимо прошмыгнула в подъезд старушка. Бродячая собака, насладившись бесплатным сеансом рукопашного боя, спряталась в кусты.

– Не догнал, – сокрушенно развел руками Стоматолог. – Еле-еле с ним справился, здоровый, гад.

– Да уж, – потрогал челюсть Васька, – не хилый.

– Ладно, – протянул руку Ваське Стоматолог, – вставай. Сам домой дойдешь – или проводить?

– Сам, – покачиваясь, встал Васька.

– Ну ладно, придешь домой, полежи, – посоветовал Стоматолог. – Если вырвет – назавтра сходи в больницу – это, может быть, сотрясение. А если нет – считай легко отделался. И не волнуйся – больше, я думаю, он сюда не сунется.

– Спасибо, – попрощался за руку со Стоматологом Васька. – Сам бы я не справился.

– Свои люди, сочтемся, – кивнул Стоматолог и пошел прочь.

У Васьки закружилась голова, и, подойдя к бетонной стене, он решил немного постоять. На том месте, где тузили друг друга Кожаный и Стоматолог, он заметил небольшую записную книжку. Стоматологу она принадлежать не могла – он был яростный противник всякой писанины и всю необходимую ему информацию держал в голове.

Значит, это была записнуха Кожаного.

Сунув ее в карман, Васька быстрым шагом двинулся к деду на квартиру.

Включив холодную воду, Васька сунул голову под кран.

Ледяное покалывание в затылке немного притупило боль, и, отфыркиваясь, Васька сел на край ванны.

Ну и денек! Ладно, вот вернется дед, он ему выставит счет – по полной программе!

Однако какое-то тревожное чувство подсказывало Ваське, что дед может и не вернуться. Не могла вокруг пропавшей фотографии бабушки просто так завариться такая каша: с кражами, обманами, слежкой, драками…

Промокнув осторожно голову махровым полотенцем, Васька прошлепал на кухню.

Записнуха Кожаного лежала на столе и просто взывала о том, чтобы ее исследовали. Вообще-то Васька не был любителем чужих секретов. Даже когда он звонил куда-нибудь по телефону и случайно вклинивался в чужой разговор, то всегда аккуратно опускал трубку на рычаг и заново набирал нужный ему номер. Но сейчас было не до вежливости, и потому Васька решительно открыл первую страницу.

Ее украшала надпись: «Надо жить так, как будто этот день последний, и когда-нибудь ты не ошибешься».

Васька хмыкнул – в чувстве хоть и черного, но юмора Кожаному отказать было трудно.

Следующие страницы оказались не такими интересными. На разные буквы алфавита тут были вписаны телефоны Лялек, Верок, Надек, Женек и даже каких-то загадочных Заиньки и Кисоньки.

Ближе к концу записнуха стала любопытнее – тут были выведены столбиком расписание пригородных электричек Горьковского направления, цены на материнские платы Intel, список литературы, где фигурировал Маркес, Борхес, Кастанеда, Карпентер… На тупого скинхеда, у которого только и есть делов, чтобы набить негру или хиппи морду, а потом оттянуться пивом, Кожаный явно не тянул.

Тогда кто же он?

Васька перевернул последнюю страницу. На обложке с внутренней стороны ему попались на глаза цифры. Первый ряд был, безусловно, телефоном. Васька постарался запомнить номер – 396. 91. 23.

Второй номер был трехзначным, да к тому же перед ним стояли две буквы – ХИ670. Что это могло обозначать?

Ваську властно потребовал к себе чайник. Он оторвался от чтения, выключил газ и заварил чай. Но присесть так и не успел – затрезвонил телефон.

Это была Ленка. Чувствовалось, что она страшно довольна собой и хочет как можно быстрее рассказать о результатах своего расследования. Поэтому они договорились встретиться немедленно – у деда на квартире.

Васька озабоченно взглянул в зеркало. Удар Кожаного не прошел бесследно – кожа с левой стороны челюсти покраснела. Васька цыкнул зубом – час от часу не легче, теперь еще маме на глаза не показывайся, замучает ведь вопросами – кто да как. Хорошо еще журнал нашелся – может, Овчарка не будет его, Ваську, доставать…

Ленка впорхнула в квартиру переполненная впечатлениями и оживленная. Она даже не стала ругать Ваську за свалку посуды в мойке, а сразу налила себе теплого чая и почти залпом выпила его.

– Уф, устала, – откинулась она на спинку «стула.

– Ну, рассказывай, – поторопил ее Васька, которому и самому не терпелось выложить свои новости.

– Твой дед навел шороху в «Макдональдсе», ты как в воду глядел!

– Да уж чего там… – застеснялся Васька. – Что я – деда своего не знаю?

– В общем, был он там с каким-то рыжим фруктом, предположительно англичанином.

– Англичанином? – переспросил Васька. – Что он там с англичанином делал?

– Наверное, в качестве переводчика его взял, чтобы слово «applepie» перевести, – съязвила Ленка.

– Ладно тебе, – отмахнулся Васька. – Давай лучше посмотрим, какие факты у нас есть на руках.

Первое – дед уехал настолько неожиданно, что не успел взять с собой фотографию бабушки.

Второе – некто не хочет, чтобы кто-то обратил на это внимание, и потому изымает снимок.

Третье – перед исчезновением дед с неким «англичанином» ходил в «Макдональдс», а также ездил по какому-то делу в район Ленинградского проспекта.

Четвертое – кто-то опять же не желает, чтобы мы все это выяснили, и активно нам мешает.

Пятое – для того чтобы создать дополнительные препоны, из школы крадут журнал.

– Как?! – поразилась Ленка. – Ты думаешь, что…

– Я не думаю, я знаю, – уверенно отрубил Васька и рассказал Ленке все, что знал о пропавшем журнале, утаив лишь, что его похитил хорошо известный ей Бакс.

– Ну и дела, – схватилась за голову Ленка. – Может быть, все-таки попробовать в милицию обратиться?

– Дохлое дело, – приговорил эту идею Васька. – Что у нас пропало? Чек из харчевни, фотография… Чтобы официально, по закону открыть уголовное дело, надо, чтобы у тебя вещей не меньше чем на пятьдесят-сто штук украли. Но это по закону. На самом деле миллионы хапают – и то никого найти не могут. Нет, нам только на свои силы нужно рассчитывать. Хорошо бы, конечно, родителей под это дело подписать, да разве им что-нибудь объяснишь…

– Да, дела, – мрачно уставилась в свою кружку Ленка. – Что же нам дальше делать?

– Нужно выяснить, куда дед уехал. Или… может быть, его увезли насильно? В связи с этим у меня есть пара идей.

– Ну, – перегнулась через стол Ленка к Ваське.

– Необходимо узнать, что это за телефон и что это за цифры, – раскрыл блокнот Кожаного на последней странице Васька. – Есть у меня подозрение, что, когда Кожаный следил за мной и потерял из виду, он звонил именно по этому номеру.