Текст книги "Закон отрицательной селекции"

Автор книги: Андрей Толоков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Офицерское собрание было назначено на пятницу, а сегодня, в среду, капитан Калугин, проходя по длинному коридору управления, увидел высокую худощавую фигуру Александра Четвертова, бывшего начальника особого отдела. Александр недавно перешёл на другую должность в управление. Роман удивился, увидев Четвертова около своего старого кабинета.

– Роман Алексеевич, зайдите ко мне, – указывая жестом на дверь своего кабинета, вежливо сказал майор Четвертов.

– А перед контрразведкой я, чем провинился? – с легкой иронией спросил Роман. – Нечто и с вашей стороны на меня Полкана спустят?

– Да ну! Что вы, Роман! Это чисто дружеская беседа.

– Хорошо! Как ни странно, но вам, товарищ майор, я верю, – уже без иронии сказал Калугин и вошел в кабинет. – А почему майор Четвертов здесь?

– Присаживайся, – перешел на «ты» Четвертов, после того как плотно закрыл за собой дверь. – Нового начальника отдела пока не назначили, вот я и нагло пользуюсь кабинетом. Кофе будешь?

– Наливай! – в том же панибратском тоне ответил Роман.

– Мне подарили хороший кофе, – продолжал майор, включая в розетку маленький кипятильник. – Уж кого-кого, а тебя, Рома, я с удовольствием угощу.

Роман сел на стул у окна и с улыбкой наблюдал за тем, как высокий худощавый Саша Четвертов неуклюже управляется с приготовлением напитка. Капитан не раз бывал в этом кабинете. Они с майором были хорошие приятели. Часто играли в шахматы и в одной волейбольной команде. Любили покер, за его игрой порой засиживались за полночь.

Вода в стеклянной банке, выполняющей роль чайника, закипела, и Четвертов разлил кипяток по стаканам.

– Угощайся, Рома, – предложил Александр. – Сахар положи себе сам.

– Спасибо! – Роман положил себе ложку сахара. Размешал и, попробовав напиток, продолжил. – Я так думаю, ты меня не кофе пить пригласил.

– Почему? – с улыбкой ответил майор. – Именно попить кофе. Ну и сделать тебе предложение.

– Ба! – засмеялся Роман. – Предложение руки и сердца?

– Ну, почти! – смеясь, ответил Четвертов. – А если серьезно, то предложение моё, Рома, очень для тебя неожиданное. Готов?

– Всегда готов! – вздернув руку в пионерском приветствии, ответил Роман.

– Скажу прямо, – загадочно начал Четвертов. – Инициатива была моя. Но как у нас принято я изложил суть плана начальству. Меня поддержали.

– Подожди! Подожди! – перебил майора Роман. – Это что получается? Без меня, меня женили?

– Роман! В любом случае, выбор за тобой. Я только сделаю тебе предложение. А решать будешь ты.

– Рассказывай!

– Рома, скорее всего из армии тебя уволят по статье. Для тебя это плохо. Но для дела, которое я тебе предложу, это хорошо. А дело, Рома, вот какое, – Четвертов глубоко вздохнул и медленно сел на стул. – Видишь, что в стране происходит? Всем и вся начинают править деньги. А там где власть денег, ещё и при отсутствии нормального руководства, там, Рома, начинается балаган. Нас ждут очень тяжелые времена. Надо к этому готовиться сейчас. Завтра будет поздно. Думаю, и сегодня уже опоздали. Но хотя бы попробуем догнать. Ты помнишь Архипова?

– Архипова? Конечно, помню! – уверенно ответил Калугин. – И друга его Брауна, хорошо помню.

– Ну, так, поди, не раз на «ковре» встречались?

– В одной категории выступали. Их в позапрошлом году отчислили обоих.

– Да. За вымогательство. Надо было посадить, но не срослось. Потерпевшие отказались от показаний. Долгая история, – Четвертов отчаянно махнул рукой. – Суть не в этом.

– А в чем?

– А в том, Рома, что этот Архипов становится авторитетным бандитом. И друг его Браун, тоже в этой шайке. Судя по нашим оперативным сведениям, Архипов активно набирает вес. Милицейское начальство уже его прикрывает. Не бесплатно, конечно. Не равен час он и до власти доберется.

– Саша! Я ведь этого Архипова хорошо помню. Он парень крепкий, волевой, а главное умный.

– Умный, Рома! Умный! Это не те старые уголовники с гонором. Это новое поколение. Жестокое. Без правил и законов. Они такое натворят, что мы потом долгие годы разгребать будем, не разгребем. Не столько страшно за нас, как за наших детей. Что их ждет?

– Честно сказать, Саша, мы не знаем, что нас всех ждет, – Роман оглянулся на дверь кабинета. – Не в этих стенах будет сказано, но мне кажется, что эта страна летит в пропасть.

– Да, дружище! – согласился Четвертов. – Но с этим надо что-то делать. Если все вместе сложим лапки, то будет совсем худо.

– Саш! – Роман пристально посмотрел на собеседника. – Я надеюсь, прелюдия закончена? Говори, что ты от меня хочешь.

– Ладно, Рома! Открываем карты. Я хочу, чтобы после увольнения ты подружился с этими ребятами, – Александр скорчил гримасу и смешным голосом сказал. – Коварно втерся к ним в доверие и обманом выведал секреты.

– Ты с ума сошел? – возмутился Калугин. – Какой из меня, к черту, разведчик? Я завалю все дело.

– Не завалишь, Рома. Кто-нибудь другой, только не ты. Пойми, за тебя абсолютно всё, майор стал загибать пальцы. – Увольняешься по статье. Это раз. Бывший спортсмен – это два. Знаком с этими парнями – три. И склад ума у тебя, Рома, аналитический. Ты умеешь просчитать, – четыре. Ну и пять это то, что ты никак не связан с нами. Об этом всем хорошо известно. Рома, ты безупречный кандидат.

– Дай мне хотя бы посоветоваться с Настей.

– Ты в своем уме? – повысил голос Александр. – Зачем Насте об этом знать? Даже не думай. Завалишь всю операцию. И жену подставишь. Нет, Рома, это мужская игра и женщинам тут не место.

– Мне надо подумать. Это все очень серьезно.

– Думай, Калугин, думай. Я тебя не тороплю. Дело действительно серьезное и опасное. Но я уверен, что ты, Рома, справишься, – майор достал из стола блокнот и что-то там написал. – Вот здесь номер телефона. Позвонишь.

Роман встал со стула, подошел к Четвертову и, протянув ему руку, с улыбкой сказал:

– Спасибо за высокое доверие, товарищ майор. А пистолет и гранату дадите?

– Рома! – рассмеялся майор. – Ты в своем амплуа! Разве над такими вещами шутят?

– А почему нет? – Роман взял со стола фуражку и направился к выходу. Перед дверью остановился и повернулся к Четвертову. – Саша, можно еще вопрос?

– Спрашивай!

– Кто еще знает о твоем предложении?

– Только я и мой непосредственный начальник.

– Понятно. Тогда я пошел думать, – Роман открыл дверь и застыл в проеме. – Прости Саша! Ответ, скорее всего, будет отрицательный.

– Это твой выбор, Роман. Иди, думай. И с ответом не спеши. Время ещё есть.

***

Настя поставила перед Романом тарелку с ужином и села напротив. Роман ел медленно. Мысли о произошедшем сегодня не давали ему покоя. Да и предложение Четвертова спутало все карты. Он никогда не представлял себя в подобной роли. Эта сторона жизни была Роману совершенно незнакома. С другой стороны, кто-то же должен делать эту работу. Если вдруг ситуация в стране поменяется, может быть с помощью Александра ему удастся восстановиться на службе. Вопросов было очень много. Ответ Калугин должен был дать сам, без подсказки.

– Рома, – вдруг обратилась к мужу Настя. – Жить, на что будем?

– Завтра пойду по городу посмотрю, что происходит. Что с работой? Настя, я думаю, что заработаю больше моей офицерской зарплаты.

– Будем надеяться, – задумчиво произнесла Настя.

– Настя, все нормально будет, – успокаивал жену Роман. – Руки, ноги, голова есть. Заработаю.

– Хорошо, что квартиру успели получить. Да, Рома, сегодня Веру Богатову видела.

– Ну. Как они поживают с Сережей.

– Убили Сережу, – тихо ответила Настя.

– Как убили? – Роман положил вилку на стол и отодвинул тарелку. – Как это случилось?

– Они с Верой собрали деньги. Сергей поехал в Прибалтику за машиной. Хотели продать здесь и заработать. Из Клайпеды он выехал, а до Москвы не доехал. Недалеко от границы нашли с пулей в груди. В милиции сказали, что там банда орудует. Грабят водителей и убивают. А машины потом перепродают. Жалко Сережку. Двое детей сиротами остались.

– Ты Вере скажи, если помощь нужна, поможем, – Роман встал из-за стола. – Спасибо за ужин. Иди, ложись спать. Тебе на работу рано. Лешку я завтра в школу соберу.

– Спасибо, родной! – Настя поцеловала мужа и пошла в спальню.

Роман засиделся на кухне за полночь. Достал из холодильника водку. Налил рюмку. И шепотом произнес:

– Пусть земля тебе будет пухом, Серега. Светлая тебе память.

Сергей Богатов был давним другом Калугина. Боевой офицер. После тяжелого ранения в Афгане комиссовался. Пошел преподавать в школу. Мужик был мировой. Как же он подставился? Наверное, был не готов к такому повороту событий. А отморозков этих, которые Сережку убили, скорее всего, не найдут. Бандитов в стране стало больше чем милиции. Безнаказанность порождает новые преступления, более наглые и жестокие. Если даже бывшие курсанты, почти готовые офицеры, становятся урками то, что говорить о дворовой шпане. Прав Четвертов. Похоже, опоздали. Гниду эту надо было душить в зародыше. Может быть, стоит согласиться на предложение Александра? Хоть какую-то пользу принесу людям. Опасно? Конечно, опасно! Жить вообще становится опасно. Вот Серега, за кусок железа погиб. Этой ночью Калугин решил, что он скажет Четвертову «да».

Утром Роман проводил маленького Алешу в школу. Потом пошел в центр. Надо было купить газету с объявлениями. Может быть, удастся найти подходящую работу. По пути он хотел зайти в ювелирную мастерскую к Борису Марковичу. Мастер обещал отремонтировать браслет на часах Калугина. Можно было отнести в часовую мастерскую, но с Борисом Марковичем Роман был знаком давно и знал, что если тот берется за какую-нибудь работу, то делает её на совесть. Сын Бориса, Михаил Бершицкий выпускался во взводе у Калугина. На выпуске они с Марковичем и познакомились. Старший Бершицкий оказался человеком порядочным, а, главное, благодарным Роману за отношение к сыну во время учебы в училище. Так и подружились. Неделю назад Роман отнес в мастерскую к Борису браслет и сегодня собирался его забрать. Ювелирная мастерская Бершицкого находилась в самом центре города, около рынка.

Калугин купил в киоске «Союзпечать» газету и через пять минут был уже в мастерской.

– О! Роман Алексеевич! – нараспев заголосил Бершицкий, радуясь встрече с Романом. Ювелир вышел из-за своего прилавка и обнял Калугина. – Как я рад тебя видеть, Рома.

– Здравствуйте, Борис Маркович, – ответил Роман.

– Миша далеко. А ты, Рома, мне за сына, – продолжал Борис. – С тех пор, как мы с тобой познакомились, у меня два сына. Барух а шем! Это по нашему – слава Богу! Рассказывай, Роман, как твои дела.

– Как сажа бела, Маркович, – с иронией ответил Роман. – А если конкретнее, то завтра меня из армии выгонят.

– Боже мой! – запричитал Борис. – Какая солома у этих людей в голове? Если ты плохой офицер, Рома, то я испанский летчик. Твоя беда наверное в том, что слишком честный человек.

– Наверное, Маркович. Или глупый. Не могу я смириться с подлостью. Не могу пресмыкаться. Упрямый я, а значит глупый. Вот вся моя беда, Борис Маркович.

– Так будет не всегда, – подняв указательный палец, сказал Бершицкий.

– Не уверен. Мне кажется, что мы уже не дождемся лучших времен, с досадой сказал Калугин.

– Рома, у меня есть старший брат Иосиф. Он раввин. Благо сейчас за это не наказывают. Так вот он как-то рассказал мне одну иудейскую притчу. Послушай, тебе будет полезно.

– С удовольствием, – ответил Роман.

– Однажды, – начал свой рассказ Бершицкий. – К раввину в синагогу приходит прихожанин и говорит: «Рабе, подскажи, что мне делать? Моя жизнь рушится. Я потерял работу, жена заболела, сын бездельник, ничего не хочет делать, ни учиться, ни работать. А дочь, просто загуляла. Как жить дальше, рабе»? На что раввин отвечает: «Знаешь что, добрый человек иди домой, возьми большой белый лист бумаги, напиши на нем «так будет не всегда» и повесь его на внутренней стороне двери своего дома. Каждый день, выходя на улицу, ты будешь читать это». «И всё»? – спрашивает прихожанин. «Все»! – отвечает раввин. Мужчина пошел домой и сделал так, как сказал ему рабе. Прошло полгода. Опять этот же прихожанин приходит к раввину: «Скажи рабе, как отблагодарить тебя? – спрашивает он. – Моя жизнь наладилась. Я нашел хорошую работу, жена поправилась и чувствует себя хорошо. Сын поступил в университет, а дочь, очень удачно вышла замуж». На что раввин отвечает: «Не надо благодарности, уважаемый прихожанин. Я очень рад, что мой совет тебе пригодился. У меня к тебе будет одна просьба». «Конечно рабе, я все исполню»! – с готовностью ответил мужчина. И раввин говорит: «Читай каждый день эту надпись. И помни: так будет не всегда»! Понимаешь, Роман, надо каждый день жить и что-то делать. Тогда рано или поздно всё наладится.

– Трудно с вами спорить, Борис Маркович, – согласился Калугин. – Только мне сейчас не до философии. Работу надо искать.

– Это с этой целью ты купил эту местную газетку? – спросил Борис Маркович, с ироничной улыбкой указывая на газету, торчащую из кармана куртки у Романа.

– С чего-то надо начинать.

– Рома! Оглянись вокруг, – запричитал Маркович. – Неужели ты думаешь, что в этой газетенке кто-то предложит достойную тебя работу? Я вас умоляю.

– Где же тогда искать? Я ведь к этому человек не приспособленный. Я всю жизнь служил. Куда пошлют, там и служил.

– Роман Алексеевич, дорогой мой, ты никак не привыкнешь к тому, что мы уже живем в другой стране. И не только страна стала другой. Главное, люди стали другими. И ценят они теперь совсем не то, чему учили их коммунисты.

– Да, Маркович, – согласился с доводами Бершицкого Калугин. – Я сам очень удивляюсь, как быстро все «перекрасились». Сняли красные знамена, «съели» партийные билеты. Куда делся великий советский народ?

– Народ к этому был готов давно. Рома, не кривя душой, ответь мне на такой вопрос: ты в магазине одежды. Тебе надо купить штаны. Перед тобой брюки фабрики «Большевичка» и джинсы «Levi Strauss». Что ты выберешь?

– Конечно, «Levi Strauss»! – не задумываясь, ответил Калугин.

– Ты сам ответил на свой вопрос, – резюмировал Маркович. – Знаешь, Рома, как человек обремененный богатым жизненным опытом, я вот что тебе скажу. Коммунизм, он ведь не так плох, как это сейчас пытаются преподнести. Не молоток виноват в том, что он попадает по пальцам, а человек, который этим молотком орудует. Не коммунизм виноват в том, что страна развалилась, а те языкастые, которые пришли к власти. У них же, как рот закрыл – рабочее место убрано. А теперь тебе, Роман, мне, старому еврею, детям нашим и внукам придется все это расхлебывать. И дай Бог, чтобы это получилось.

– Но если посмотреть с другой стороны, так жить, как мы жили, дальше было невозможно. Надо было что-то менять,– подытожил Калугин.

– Абсолютно с тобой согласен, Роман, – воскликнул Бершицкий. – Только для того, чтобы сделать ремонт в квартире не надо ломать весь дом.

– Мудрый вы человек, Борис Маркович. И все-таки, – Роман вернул разговор в нужное ему русло. – Что посоветуете с работой? Чем мне лучше заняться?

– Роман Алексеевич, мы неправильно с тобой ведем такой важный разговор, – сказал Бершицкий, снимая с головы ювелирные очки-лупы и выключая свет мощной настольной лампы. – У меня сейчас перерыв на обед. Тут рядом у моего друга хорошее кооперативное кафе. Сейчас идем туда. Хорошо пообедаем и поговорим о твоей будущей работе.

– Борис Маркович…, – хотел было возразить Калугин, но Бершицкий его перебил.

– Ша, Рома! Шекет, как говорили мои предки. Я хочу тебе помочь, ты против?

– Нет, не против, – смутившись, ответил Роман. – Но мне неудобно кушать за ваш счет.

– Неудобно, Роман, когда невеста на свадьбе в фате и с животом на девятом месяце. Вот это действительно неудобно. А пообедать за счет ювелира один раз, это очень даже прилично.

Бершицкий закрыл на ключ свою мастерскую, и они с Романом медленно пошли в сторону кафе.

Кафе находилось на пересечении двух улиц, на первом этаже помпезного послевоенного четырехэтажного дома. Место, судя по всему, было проходное. Свободных мест в обеденное время не было. Но Борис Маркович был другом хозяина и поэтому в vip зале для него всегда был забронирован небольшой столик. Мужчины прошли через зал и устроились за своим столом.

– Как всегда? – спросила официантка в накрахмаленной блузке и с блокнотом в руке.

– Да, Машенька, только сегодня в двух экземплярах, – ответил Бершицкий, заправляя большую белую салфетку за воротник. – Здесь очень приличная кухня.

– Но и цены, наверное, приличные? – иронично заметил Роман.

– Хорошая еда дешевой быть не может, – серьезно ответил Маркович. – Иначе это не частное кафе, а столовая обкома. А они плохо кончили, Рома.

Еду принесли быстро, и собеседники принялись неторопливо обедать. Кушали молча. Ни Роман, ни Борис Маркович не отвлекались от трапезы, пока тарелки были полные. И лишь после того, как официантка забрала со стола пустую посуду и принесла кофе, Бершицкий нарушил молчание.

– Так ты, Рома, меня спросил про работу, – вернулся к теме разговора Борис Маркович. – Начнем с простого. Где-то купить и где-то продать. Это реальные быстрые деньги.

– Маркович! – возразил Калугин. – Посмотри на меня. Где я и где спекуляция?

– Роман Алексеевич, если хотите дальше жить как достойный человек, меняйтесь! – назидательно произнес Бершицкий. – На минуточку, спекулянты создали самую богатую и процветающую страну в мире, – Соединенные Штаты. Я бы на вашем месте сильно подумал.

– Ну, хорошо! – согласился Роман. – Но что покупать и что продавать?

– Все что угодно. Шмотки, электронику, водку, сигареты. Сейчас можно продать все.

– А где это купить? – продолжал закидывать вопросами Калугин. – И где взять деньги?

– Боже мой! Посмотрите на него! – замахал руками Бершицкий. – Скажи, Рома, а зачем ты знаком с Борисом Марковичем? Неужели ты думаешь, что старый еврей тебе откажет в небольшой сумме? Человеку, который так помог мне с сыном.

– Маркович! Ты вправду думаешь, что я возьму у тебя деньги просто так?

– Нет! Я так не думаю, – продолжал выразительно жестикулировать ювелир. – По– меньшей мере это неприлично, когда просто так. Ты отдашь мне часть прибыли.

– Сколько?

– Один процент, – Маркович поднял вверх ладонь, как бы останавливая возражения Романа. – Поверь мне, для начала это неплохо. Никаких дискуссий, Рома. Но самое главное не в том, что надо купить и продать.

– А в чем? – Роман не понимал, куда клонит Бершицкий.

– А в том, Роман Алексеевич, что сейчас распродают страну. Бывший Советский Союз. И вот это надо покупать. Чем быстрее, тем лучше. Ты слово «ваучер» знаешь?

– Кому они нужны? – рассмеялся Калугин.

– Так, Роман Алексеевич, думают все простые люди. А те, кто это придумал, именно на это и рассчитывают. Эти бумажки людям раздали бесплатно. Что с ними делать никто не знает. А тут такое предложение поменять на деньги. Почему бы и нет? Меняют. А фишка, Рома, здесь вот в чем,– если таких бумажек купить много, то потом на них можно отхватить приличный кусок. Этого куска хватит не только тебе, но и твоим детям и внукам.

– Борис Маркович, – пристально посмотрев на ювелира, спросил Роман. – А почему вы, с вашими возможностями, не скупаете эти бумаги?

– Откуда такие выводы, Рома? – удивился Бершицкий. – Как раз этим я и занимаюсь. Но никому об этом не говорю. Только тебе. Ты же мне как сын. Так что, господин Калугин, добро пожаловать в новые реалии! А то поглядите на него, собрался работу через газету искать! С твоим образованием, дисциплиной и способностями, надо быть впереди на белом коне!

– Спасибо за добрый совет, Маркович.

– Мне думается, что этих советов будет ещё немало, – ювелир свернул салфетку и аккуратно положил её на стол. – Завтра придешь ближе к вечеру, я дам тебе денег и скажу куда ехать и что покупать. Если все будешь делать правильно, капитал накопишь быстро. А там и бумажки начнешь скупать.

Мужчины уже встали из-за стола, чтобы уйти, но в этот момент к ним подошел невысокого роста полный мужчина.

– Добрый день! – вежливо и нарочито учтиво он поздоровался с Бершицким. – Борис, ты можешь уделить мне несколько минут? Очень важное дело.

– Конечно, Миша! Кстати, познакомься, – Маркович положил руку на плечо Романа. – Роман Алексеевич. Мой добрый друг и с сегодняшнего дня мой коллега по бизнесу.

– Михаил! Очень приятно! – мужчина протянул Роману руку. – Владелец этого кафе.

– Взаимно, – ответил Роман.

– Боря, пускай твой друг посидит здесь. Девочки принесут ему чай с десертом. А мы зайдем в мой кабинет. Тема не для посторонних ушей.

– Нет, Миша! – возразил Бершицкий. – Роман пойдет с нами. Он мой друг и скрывать от него нечего.

– Хорошо! – согласился Михаил.

Кабинет директора скорее был похож на склад. Коробки с посудой, какое-то старое кухонное оборудование, куча папок с документами, занимали большую часть комнаты. Михаил предложил гостям присесть на стулья в углу, а сам захлопотал с приготовлением чая. Он хорошо знал, что Борису Марковичу предлагать спиртное днем не имеет смысла.

– Миша! – прервал хлопоты директора Бершицкий. – Мы с Романом хорошо пообедали, поэтому прекрати суетиться и рассказывай, что у тебя случилось.

– Плохое у меня случилось! – с тяжелым вздохом присел на стул Михаил. – Ты же знаешь, что всем нам приходится платить так называемый взнос, за так называемую безопасность. Я уже год исправно плачу и никаких претензий ко мне не было. Но сегодня утром приходят три мордоворота и говорят, что теперь они хозяева в этом районе и платить надо им. Я тут же позвонил «своим» бандитам и они мне сказали, что если я вздумаю платить новой бригаде, у меня будут большие проблемы. К ментам я не пойду. Ты помнишь, что со мной сделали в прошлый раз, когда я обратился к ним. Боря, я боюсь! Я не знаю, что мне делать!

– Миша! Спокойно! – Бершицкий своим невозмутимым тоном попытался успокоить Михаила. – Я хорошо знаю правила, по которым нам приходится жить. Я тоже плачу. Все платят. Что ты хочешь от меня? Чем я могу тебе помочь?

– Поговори со своим компаньоном Александром Богдановичем, чтобы меня под свое крыло взял Архип, – конец фразы Михаил произнес шепотом.

– Ах! Вот ты куда клонишь! – Маркович задумался. Он переводил взгляд то на Романа, то на Михаила. Видимо обдумывал свой ответ. – Миша! Я надеюсь, ты понимаешь, о чем просишь?

– Конечно! Архип это серьёзная фигура. Лучше платить ему и быть уверенным, что меня никто не тронет…

– Архип, – перебил собеседника Бершицкий. – Это жестокий и умный бандит. Если ты думаешь, что Архип будет к тебе относиться так же, как к нам с Богдановичем, то ты крупно ошибаешься. Не забывай, что сестра Сашкина замужем за Архипом. Поэтому мы живем относительно спокойно. А ты можешь даже не заметить, как лишишься всего и пойдешь по миру.

Калугин внимательно слушал и очень хорошо понимал, о каком Архипе идет речь. Он решил не спрашивать ни о чем Марковича, чтобы не выдавать интереса к Архипову. Калугин слушал. Слушал и анализировал.

– Что же мне делать? – еще больше заволновался Михаил.

– Во-первых, перестань паниковать. Во-вторых, пригласи этих бродяг на встречу. Пускай это будет их проблемой, кому ты будешь платить. Здесь закон джунглей, кто сильнее тот и прав. Миша, перестань бояться. Страх приводит к простатиту, а затем и к импотенции. Оно тебе надо?

– Господи! – взмолился Михаил. – Причем здесь простатит и импотенция?

– Что, боишься? – засмеялся Бершицкий. – Видишь, что такое клин клином вышибают? Ты испугался импотенции, зато сразу перестал бояться бандитов.

– Тебе легко шутить, – с обидой сказал Михаил.

– Шутить, Миша, очень даже нелегко. Чтобы шутить, надо иметь острый ум и чувство юмора. Кстати, я думаю, что скоро наступят времена, когда на этом можно будет хорошо зарабатывать.

– Может все-таки к Архипу? – не успокаивался Михаил.

– Нет, Миша! Архип, это конец твоего бизнеса. А я тебе зла не желаю. Сделай, как я сказал. Так будет правильно, – ювелир посмотрел на часы. – Так, через семь минут мне надо открыть мастерскую. Несмотря на бардак в стране, бардак в бизнесе недопустим. Счастливо тебе, Миша. Ничего не бойся. До встречи.

Калугин проводил ювелира до мастерской и попрощался до завтра. Всю дорогу домой он обдумывал то, что услышал сегодня. Бершицкий прав, пора прощаться со старой советской жизнью. Менять образ мышления. Так как было, уже не будет никогда. А вот про бывшего курсанта Архипова, Роман узнал много нового. Надо завтра об этой встрече рассказать Четвертову. Пока все складывается удачно. Возможно, план Александра сработает.

На следующий день в полдень состоялось офицерское собрание, на котором почти единогласно было принято решение уволить Калугина из Вооруженных Сил. Против выступил только Влад Лисицын. Он служил с Романом в одном батальоне. Влад выступал эмоционально. Клеймил позором соглашательскую позицию офицерского коллектива. Но ему было можно. Он был заслуженный офицер. Орденоносец. Влад мог себе позволить пренебрегать авторитетами. Ни новый начальник, ни комбат, не могли повлиять на мнение Лисицына. Что ни говори, а «Орден Красного Знамени» исполнял роль непробиваемого щита. Тем не менее, с армией Калугин попрощался.

По пути домой Калугин зашел к дежурному и попросил позвонить. Тот разрешил. Роман набрал номер, который ему дал Четвертов.

– Слушаю, – раздался голос на том конце провода. Роман узнал Александра.

– Это я! – не представляясь, сказал Роман. – Я согласен.

– Тогда сейчас встретимся. Жди меня в училище. Я скоро буду, – сказал Четвертов и быстро положил трубку.

Роман медленно прогуливался по аллее около штаба. Вдруг он услышал за спиной знакомый голос:

– Рома! – это был Четвертов. – Пойдем, поговорим.

– Пойдем, – безучастно ответил капитан. – Я все-таки надеялся, что ты оставишь меня в покое.

– Роман, да мы вроде обо всем договорились. Ты дал согласие. О каком покое ты сейчас говоришь?

– Извини, Саша, – Роман тяжело вздохнул. – Понимаешь, настроение такое поганое. Сейчас бы стакан водки засандалить и забыться.

– Ну, так поехали, – с улыбкой сказал Четвертов. – Составлю тебе компанию.

– Ты сейчас серьезно?

– Конечно! Не здесь же на лавочке нам сидеть и отсвечивать. Есть хорошее место. Поговорим о наших делах. Я там тебя с хорошим человечком познакомлю. Он тебе будет полезен.

– Заманчиво, – Роман снял фуражку и взъерошил волосы. – А, правда, Саша, поехали, оторвемся.

– Поехали, – Четвертов хлопнул Романа по плечу. – Дело решим и, за одно, стресс твой снимем. Жизнь продолжается, Рома. Я пойду кое– что заберу в своем бывшем кабинете. А ты иди, переодевайся и жди меня около дома. Как-то не очень прилично в форме отрываться в кабаке.

Ресторан с типичным, еще советским названием «Вечерний», находился на выезде из города. В прежние времена он слыл приличным заведением. Здесь завсегдатаями были люди с деньгами. Разные местные руководители и начальники, работники торговли, офицеры, и, конечно, командировочные. Куда без них. Теперь все поменялось. Публика стала иной. Как, собственно, и вся жизнь этой страны. Зарплаты теперь не платили. А если платили, то с большой задержкой. Надо было как-то сводить концы с концами. Не до ресторанов было. А вот у криминала и зарождающего класса предпринимателей, деньги были. Они-то и стали основными посетителями ресторанов и баров.

Офицеры приехали в «Вечерний» днем. В ресторане было пусто. На входе стоял пожилой швейцар. Четвертов подошёл к нему и что-то тихо сказал. Тот снял фуражку и услужливо произнес:

– Сейчас все устроим. Пойдемте!

Друзья прошли за швейцаром к столику в углу. Он был скрыт от посторонних глаз большой колонной.

– Прошу вас, – указывая на столик, сказал швейцар и слегка наклонился. – Сейчас к вам подойдут.

Роман рассказал Четвертову о вчерашней встрече с Бершицким и о том, что он услышал об Архипове.

– Я в тебе не ошибся, дружище. Смотри, как быстро ты проник в мир капитала, – со смехом сказал Александр. Затем, перейдя на серьезный тон, сказал. – Роман, послушай меня внимательно и постарайся все запомнить. С сегодняшнего дня ты человек свободный. Я вижу, что как заработать себе на жизнь и прокормить семью, ты уже понял. Кстати, семья это твое самое слабое место. Помни это всегда.

В этот момент к столику подошла невысокого роста эффектная блондинка. Короткая стрижка, огромные голубые глаза, скрытые под красивыми роговыми очками и легкая, слегка надменная улыбка на губах. На вид девушке было лет двадцать пять, не более. Роман смутился от внезапного появления столь эффектной и уверенной женщины.

– Познакомься, Роман, – приподнимаясь со стула, сказал Четвертов, – это Светлана.

– Роман, – представился Калугин.

– Очень приятно, – сказала девушка и по-мужски протянула Роману руку.

– Света, сядь, посиди с нами немного, – предложил Четвертов. – Пообщаемся. Заодно и с Романом близко, близко познакомишься.

– Это зачем? – удивился Роман.

– Это, Рома, надо для дела. Света работает у нас уже несколько лет. Теперь вся связь только через неё. Про мои телефоны забудь. Любая связь, даже экстренная, только через Свету. Ты Роман, должен стать, как бы, её близким человеком. Напарником. Старайся это не афишировать. Здесь люди ушлые, могут всё понять. Света, все твои контакты я Роману дам. А ты позови к нам официанта и не забудь, чтобы на тебя тоже накрыли. Будем, под хорошую выпивку и закуску, создавать команду.

– Хорошо, Саша, команду так команду, – Света рассмеялась и ушла.

– Саша, это что все серьёзно? – шепотом спросил Роман. – Нам обязательно надо так плотно общаться?

– Почему тебя это пугает? – с иронией ответил Четвертов. – Будь я на твоем месте, даже думать бы не стал. Ты посмотри, какая шикарная девчонка. Красивая, умная, разведенная.

– Но как я понимаю, это не правильно, – продолжал возмущаться Калугин. – Это нарушает все правила.

– Рома! – осадил друга Александр. – Не путай. Ты не нелегал в чужой стране. Ты живешь в своём городе, в этом обществе, в котором всегда жил. Тебе надо просто получить доступ к информации. Чем больше у тебя будет простых людских пороков, тем легче тебе будет внушить к себе доверие. Так что, давай, во все тяжкие. Если вы станете любовниками, я буду это приветствовать. Но с головой. Голову не отключать. Иначе все провалишь.

К столику подошла официантка. Пышная женщина средних лет со смешной, покрытой толстым слоем лака, прической. Мужчины заказали водки и нехитрой закуски. А для дамы, шампанское. Выпили много. Но Романа водка не брала. Нет, конечно, состояние опьянения было, но видимо стресс тормозил действие алкоголя. Засиделись допоздна. Четвертов предложил Роману проводить Свету домой. Поймали такси. Сели на заднее сиденье. Света назвала адрес.

– Кстати, Роман, – сказала Светлана. – Вам надо знать, где я живу. Поднимитесь со мной до квартиры.