Текст книги "Как стать орангутангом"

Автор книги: Андрей Рябцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Рябцев Андрей
Как стать орангутангом

Андрей Рябцев

КАК СТАТЬ ОРАНГУТАНГОМ

(руководство для начинающих)

ГЛАВА 1

Мои голубые глаза иногда производят на девушек прямо-таки неизгладимое впечатление. Вот и сейчас, решив понравиться новой секретарше, я, как бы невзначай, вытащил их из кармана и положил на стол. Секретарша икнула.

Кроме того, девушкам нравится моя мужественная нижняя челюсть и греческий нос. Я вытащил все это барахло из карманов и вывалил на стол.

Сердце девушки не устояло. Она вздохнула, закатила глаза и съехала под кресло.

Я чуть заметно улыбнулся и подошел к аптечке за нашатырем. Что и говорить, когда это нужно, то я могу произвести на девушку благоприятное впечатление.

Дав ей кайфануть от нашатырного спирта, я зашел в кабинет шефа.

– Бенни сдох, шеф!

Директор зоопарка вытаращил на меня глаза и, поняв, что я не шучу, начал медленно сползать на пол.

– Это вам, шеф, – я катнул через стол пузырек с нашатырем.

– Что – цианистый калий?

– Нет, шеф, но за идею – спасибо.

– Валерьянка?

– Не знаю, шеф, нюхните.

– От черт!!!

– "Шанель № 5"? – я сел в кресло и закурил.

– Это нашатырь!

– Я так и думал.

Глаза у шефа приобрели обычный блеск.

– Это случилось из-за пищи?

– Нет, шеф. Бенни был слишком флегматичен, чтобы скандалить из-за питания. Он просто сдох и все. В знак протеста.

– Нам будет его не хватать.

– Еще бы – он делал вам такие сборы! Вы на нем наживались, шеф. Вы эксплуататор животных.

Бенни был в этой жизни орангутангом с острова Суматра.

– Честно говоря, я бы и сам не протянул на такой жратве больше недели.

– Да, да, – сказал шеф. – Сплошные нитраты.

– Сплошные, – подтвердил я. – Кроме, разве что бананов. Их ела вся наша бухгалтерия и завхоз и все они до сих пор живы.

– Они тоже люди.

– Звери. Они сняли с клетки тигра табличку "ЗВЕРЕЙ НЕ КОРМИТЬ" и повесили ее у себя на видном месте. Как памятку.

– Возможно, он отравился апельсинами?

– Будьте спокойны, шеф, – апельсины до него просто не доходили.

– Ну на твой обезьянник тоже жалуются!

– А на ваш?

– Знаешь, что это такое? – шеф с размаху грохнул об стол увесистой книгой.

– Догадываюсь. Вы бьете этим мух, шеф! Во всяком случае одну вы сейчас только что укокошили. У вас имеется лицензия на ее отстрел?

– Это жалобная книга.

– А, – понял я, – "Хижина дяди Тома".

– Да! – заорал шеф. – Хижина! Дяди! Тома! Вот – читай: "Ваш павиан по кличке Гриша швырнул мне в лицо кожурой от банана"... О чем это говорит?

– Это вселяет надежду, – значит до обезьян бананы все таки иногда доходят.

– И до посетителей? – спросил шеф вкрадчивым голоском.

– Клиенты сами виноваты. Если бы я вам корчил такие рожи, какие они строят нашим обезьянам , вы бы в меня тоже чем нибудь запустили. Скажите, нет?

– О'кей, а этот шимпанзе, как его?

– Шульц?

– Ну да. Он порвал застежку на юбке туристки из...

– Стоп. Она сама его спровоцировала.

– В смысле?

– Она перелезла через ограждение и вертела перед носом у Шульца задом. Подумайте сами, как бы иначе он до нее дотянулся.

– В самом деле, – осклабился директор. – Зверинец.

– И не говорите, шеф, вот вы на его месте... Короче, еще не известно, с какой стороны клетки смотреть интереснее.

– Я никогда не буду на его месте! – рявкнул шеф, нервно макая палец в чернильницу. – А сколько человек знает, что Бенни сдох?

– Умер, шеф. Двое: вы и я. Ветеринара я не считаю – он в запое.

– У меня есть идея. Я отвезу труп Бенни к знакомому таксодермисту...

– Честно говоря, Бенни был славным парнем. Может лучше похороним его по человечески, чем везти к какому-то таксисту, да еще и дерьмовому?

– Он снимет с него шкуру и...

– О нет, шеф, три шкуры, уж я-то таксистов знаю.

– Таксидермист, чтобы тебе было известно – это специалист, изготавливающий чучела животных.

– Хотите посадить к клетку вместо Бенни чучело? Дурная идея.

– Нет Петров. Я хочу, чтобы ТЫ поработал орангутангом. В ЕГО ШКУРЕ.

– Шеф, мне и в моей-то шкуре тошно. Я ценю ваш солдафонский юмор.

– Петров, давай пораскинем мозгами.

– Шеф, берегите мозги, у вас их мало.

– Без Бенни зоопарк сборов делать не будет. Он был "звездой". Сотни людей приходили только для того, чтобы посмотреть на его выходки. Упадут сборы – фонды на питание зверей снизятся, кормить их будут сам знаешь, чем. Я уже не говорю о том, что лично мне придется отчитываться за смерть орангутанга, покупка которого обошлась нам в кругленькую сумму в валюте. Единственный человек, способный спасти положение – это ты.

– Вы мне льстите.

– Ничуть. Во-первых, Петров, вы единственный подходите по внешности. Во-вторых, вы лучше всех знаете их повадки.

– Чьи повадки, – посетителей?

– Орангутангов. В-третьих – вы член художественной самодеятельности.

И в-четвертых, на вырученные деньги мы можем улучшить питание животных...

– Из вашей бухгалтерии.

– Я обещаю, что этого больше не повторится. Я им покажу.

– Что, шеф? Багажник своей "волги"?

Шеф покрылся пятнами.

– У вас аллергия на апельсины, шеф.

– Я тоже примат и люблю апельсины.

– Пообещайте, что больше не будете.

– Я больше не буду.

– Больше чего не будете? – вкрадчиво спросил я.

– Больше чем полкилограмма апельсинов увозить в багажнике.

– Угу, а под сиденьем, значит, можно?

Шеф потупился:

– Нельзя.

– Подумайте над своим поведением, шеф.

– Подумаю. Значит договорились?

– О чем?

– Я оформляю тебя вроде бы как в командировку. Двойной оклад плюс питание.

– Такое питание не в счет.

– Я его улучшу.

– Всем животным.

– Значит договорились?

– У меня будут еще дополнительные условия.

– Ладно, обговорим позже.

– Одно – сейчас. Обещайте мне, что после кощунственного акта снятия шкуры, все, что от Бенни останется вы похороните в сосновом бору за городом.

– Может еще в ботаническом саду под пальмами, чтобы они напоминали ему родину?

– Не будьте циником, шеф, мы не так далеко от него ушли.

Во всяком случае, он с нас шкуру не сдирал.

Я вышел из кабинета, притворив за собой дверь. Секретарша сидела за столом и хлопала длиннющими ресницами. Под столом лежали красные туфли, на которые она опустила чтобы отдохнуть свои воистину великолепные ноги. Окинув меня надменным взглядом секретарша углубилась в бумаги.

Я терпеть не могу, когда вот так задаются.

Я небрежно забрал со стола свои стеклянные глаза, гипсовый нос из музея и мужественную нижнюю челюсть, найденную мною в археологической экспедиции. Я немного покопался в своей сумке и, озадаченно окинув взглядом комнату, вежливо сквозь зубы спросил:

– Вы где-нибудь здесь мою кобру не видели?

Ее равнодушие как рукой сняло.

В мгновение ока девушка оказалась на столе, демонстрируя розовые кружевные трусики и дико визжа.

Не может она поддерживать светские беседы.

– В чем дело, Марина? – возник в дверях шеф.

– Змея! – пискнула Марина, озираясь по сторонам.

– Петров?

– Галлюционации, – пояснил я, разглядывая ее колготки телесного цвета. – Типичный случай белой горячки. "Скорую"

вызывать?

– Н-да, – согласился шеф, глядя туда же, куда и я. Но "скорую" вызывать не стал. – Слезайте со стола и оформляйте Петрова в командировку. В Южную Африку.

Шеф хлопнул обшитой кожей дверью.

Секретарша спорхнула со стола.

– Идиот. – Потом ее ресницы дрогнули и она вдруг уставилась на меня, будто я был розовым австралийским кенгуру.

– Зачем вы едете в Африку, Петров?

– Ловить для зоопарка тигров.

– Они там не водятся.

– Тогда львов, – я подфутболил ее туфлю в другой угол комнаты.

– Придурок, – она обиженно надула губы.

Я поднял туфельку с пола и с любопытством ее рассматривал.

– Саламандра?

Марина прямо босиком, если не считать французских колготок, кинулась ее отбирать.

– Петрофф... – с придыханием выговорила она, глазами пытаясь измерить глубину моих зрачков, а руками – дотянуться до туфли,– А как там насчет настоящей французской косметики?

Я усадил ее на стол, чтобы рассмотреть приятный контраст очень длинных ног с очень короткой юбкой.Как натуралист, я не мог пройти мимо такого наблюдения.– Тебе так не холодно?

– Ты туда на самолете? – уже деловито осведомилась Марина.

– Я бы предпочел субмарину.

– Подводную лодку , что ли?

– Это смотря как перевести. "Суб" – по латыни – "под", а "Марина"– в переводе с греческого – "море". Я бы предпочел перевести первую половину, а вторую оставить как есть.

– Пошляк ! – она отобрала туфлю.– Может быть кто-то и окажется, но только не ты. У женщины надо сначала завоевать сердце, а уже потом все остальное.

– Было бы что отвоевывать. – отпарировал я.– Все, что в тебе есть,– это только секс и эротика, а остальное – ну полная пустота !

Дырокол щелкнул мимо моего уха. Я вылетел за порог и услышал, как в дверь ударилась красная итальянская туфелька.

И тут меня посетила идея.Из телефона-автомата я набрал номер шефа.

– И еще одно условие, босс, – чтобы пищу мне в клетку приносила Марина...

ГЛАВА 2.

Рано утром, когда дворники еще лениво махали метлами, мы с шефом уже были в его кабинете.На столе лежал комбинезон, сделанный из шкуры бедняги Бенни , Я влез в нее и попробовал пошевелить губами перед зеркалом. Вместе с моими двигались губы Бенни. Шеф издал радостный вопль.

– Вот что значит гены! Ты настоящий орангутанг, Петров!

Шеф радостно бегал вокруг меня и время от времени подпрыгивал от восторга.

– Шеф, вы перепутали,– это я орангутанг, а не вы.

Для верности я прошелся по комнате на четвереньках – Пойдем.– сказал шеф, – Я провожу тебя на место работы.

– Вот,– сказал он – Здесь уже созданы нормальные условия : отдельный санузел, новые бревна.

– А на черта мне новые бревна, шеф?

– А на чем же ты спать будешь? Старое уже почти совсем развалилось.

Под потолком на цепях было подвешено бревно. – Орангутанги спят на деревьях.

– Спасибо, шеф, я всю ночь буду проводить, падая и снова забираясь на это бревно.Спите так сами, если Вам нравится, шеф, а мне поставьте кушетку.

– А может тебе еще телевизор поставить?

– Неплохая идея.

– Ну тут еще всякие верёвочные лестницы с канатами подвешены, чтобы не скучать.

– Как это не скучать?

– Ну чтобы ты бегал там, прыгал по лианам.

– Чего, чего делал?

– Петров, ты получаешь зарплату.

С этого дня я начал работать.

Моя работа сводилась к тому, что я делал все, что хотел – кричал, корчил посетителям рожи и и объяснял им жестами, что я о них думаю. Забавно, но посетителям это нравилось.Попробуй я отколоть тоже самое в своей собственной шкуре, меня бы очень живо упекли в психушку.

В один прекрасный день я обнаружил у своей клетки соседа по подъезду, который вечно стучал на меня во все инстанции, что я, видите ли, въезжаю на мотоцикле на пятый этаж, громко включаю музыку, ору в мусоропровод и привожу к себе домой девиц, которые вопят по ночам нечеловеческим голосом. Между нами говоря, это я брал домой выхаживать некоторых больных животных. Впрочем легенда о рычащих по ночам девицах создала мне своеобразную репутацию в моем доме, вследствие чего мужики из подъезда стали мне заговорщицки подмигивать, а женщины посматривать с нездоровым интересом.

А теперь он приперся сюда и приволок с собой какую-то девицу. А когда он заявил, "что эта горилла напоминает ему соседа волосатика, ну помнишь, этого...", я не выдержал, прицелился и плюнул ему на лысину. Я всегда очень точно плюю на лысины.

Народ пришел в буйный восторг, а сосед, оказавшись в центре внимания, просиял от удовольствия и с идиотской улыбкой сообщил, что он всегда нравился разным животным.

Наверно он имел в виду свою подругу. И мелких насекомых.

Вообще мои эксцентричные выходки пришлись по душе посетителям, и у моей клетки часто собиралась толпы.

Если раньше я делал научную работу, наблюдая за поведением приматов, то теперь я вполне мог бы записывать свои наблюдения за поведением людей по ту сторону решетки.

Если, к примеру, это был парень с девушкой, то он обязательно старался показать, что он отлично знает, что я – это горилла, и рассказывапл обо мне кучу интересных вещей, от которых волосы на шкуре Бенни становились дыбом. Девушка в это время обычно рассматривала, как я устроен и потихоньку сравнивала меня со своим парнем.

Надеюсь, что в мою пользу. Тогда я ей подмигивал и она падала в обморок. Я всегда обалденно действую на женщин.

Дети обычно попадались ничего, они подкидывали мне конфеты или бананы.

Марина исправно три раза в день приносила мне корм.Правда, без особого энтузиазма, на мой взгляд. За остальными обезьянами ухаживал студент-практикант, который не пил, не курил и не мог отличить обезьяну от Марины.

Как-то к концу недели, после закрытия, меня посетил директор.

– Как дела, Бенни?

– Нормально, шеф. Кормят прилично, работа с людьми и начальство ценит. Только по поводу кормежки, – хотелось бы мяса побольше.

– Орангутанги травоядны.

– Шеф, я – хищный орангутанг, подозреваю, что я – мутант.

Позаботьтесь, пожалуйста, чтобы мне приносили отбивные из кафе напротив. А так же, пожалуйста, пиццу, пельмени, борщ и макароны по-флотски.

– Но, Бенни...

– Пусть люди видят, как у нас живут обезьяны. Выдвинем лозунг, шеф "Все лучшее – обезьянам !"

– Должен признать, ты пользуешься популярностью, Петров.

У твоей клетки почти столько же народу, как у слоновника или перед клеткой льва. Да и сборы несколько выросли. В этом частично твоя заслуга.

– Тем более нужно меня кормить разнообразнее.

– Марина жалуется, что ты ее хватаешь.

– Шеф, Вам можно, а мне нельзя? К тому же зрителей это приносит в неописуемый восторг. Да и мне это нравится. И скажите ей, чтобы она не приходила в обезьяннтик в мини юбке. А то каждый раз у шимпанзе случается истерика. У части зрителей тоже.

– Почему?

– Потому что их разделяют прутья. Они грызут решетку.

Посетители, я имею в виду. Мне иногда прямо страшно становится.

– Да. – грустно вздохнул шеф. – Марина у нас секс бомба.

С часовым механизмом.

– С каким еще часовым, босс? С офицером?

– Нет, в том смысле, что она взрывается где-то после рабочего времени. И вне моего или твоего общества...

– Не грустите, шеф. Лучше возьмите на себя роль сапера.

Где-то вдали дико проскрипел марабу.

– Шеф, мне нужна мебель.

– Ты рехнулся?

– Диван и кресло.

– Может еще и шкаф с книгами?

– Хорошая идея. Знаете, почему люди так любят смотреть на обезьян? Потому что мы... Тьфу, то есть обезьяны на людей похожи. Как будто пародируют. Так что это будет классный номер – орангутанг, сидящий на диване и смотрящий телевизор. А мне будет не так скучно с теликом.

– О'кей, я подумаю.

У меня были свои ключи от задних ворот и от кабинета директора, но в последние двое суток я ими просто не пользовался,оставаясь ночевать в клетке, благо, что шкура у Бенни была очень теплая.

Сегодня вечером я собирался умотать на ночь и у меня уже были билеты в кино, но в этот раз Марина принесла ужин необычно поздно. В последнее время она была вообще рассеяна и не улыбалась даже тогда, когда ее любимец гиббон строил ей рожи.

Опуская суп, она выпустила тарелку из рук и пролила на платье. Это ее так расстроило, что она просто села и расплакалась. Я не знаю, что делать, когда они плачут.

Подумав, я подошел и неловко погладил ее по голове.

Марина отняла руки от лица и удивленно на меня взглянула.

– Бенни...

Я пару раз гугукнул и ушел в угол.

Она усмехнулась сквозь слезы:

– В наше время только от обезьян и дождешься человеческого участия...

Она подобрала свои красивые коленки к подбороку.

– Эх Бенни, Бенни, безмозглое ты существо ...Ты не можешь знать, что это такое, когда на всем белом свете тебя никто-никто не любит. И когда даже тарелка с супом в заговоре против тебя, когда все мужчины смотрят на меня только как на куклу, а какой за этой внешностью скрывается человек, им наплевать, им только одного надо.

Подлецам.

У тебя, Бении, нет проблем с работой, нет шефа маразматика, нет сестры-идиотки, у которой муж хам и они не живут с тобой в одной квартире, ты один в клетке, тебе не приходится выслушивать пьяные скандалы в соседней комнате, не приходится встревать в драку, чтобы спасти сестру, тебе никто, дыша перегаром, не грозит свернуть шею....

И никто не хочет с ним связываться – у него кулачищи и уже одна судимость...

Тебе, Бенни, не приходится покупать дорогие колготки и уже на второй день их зашивать, зацепившись за угловатый стул на работе... Тебе этого не понять, Бенни .

Она вытерла слезы и поднялась.

– Но все равно спасибо, что выслушал. Извини, что я пролила твой суп. Ничего, я принесу тебе в Понедельник кусок торта, пальчики оближешь, Бенни, я их хорошо делаю.

Спокойной ночи... – Она еще на секунду задержалась, заперев клетку и посмотрела на меня.– Наверное, Бенни, только ты меня и понимаешь.

Вот те на. Где же логика, я вас спрашиваю? Вообще-то, казалось, вот уж у кого беззаботная жизнь. А оказывается и у стрекозы есть свои проблемы. Я даже не обиделся на нее за "безмозглое существо".

В понедельник она действительно принесла мне торт, и я показал свой восторг, поколотив себя кулаками по животу, как полагалось по инструкции поведения орангутангов. Она осталась довольна.

Во вторник в моей клетке установили телик и поставили диван, так что теперь время от времени я располагался на диване и просматривал программы, забавляясь с помощью пульта. Публика была в восторге и аплодировала как в цирке. Удивительно – раньше я делал это каждый вечер и всем было наплевать, а стоило мне надеть шкуру, и все приходили в восторг. Зоопарк стал обязательным местом паломничества туристов. Сборы росли.

– О, ты становишься телезвездой, Бенни. – шутила Марина.

Шеф навещал меня чуть ли не каждый день и втихаря приносил сигареты.Он даже разрешил мне читать свежую прессу, но только при том обязательном условии, что я буду держать газеты вверх ногами. Публика визжала при этом от восторга, а у меня была только одна проблема – разбирать перевернутые буквы.

ГЛАВА 3.

Марина пронаблюдала, как я в очередной раз уплетаю ее пирог.

– Я читала про тебя в "Жизни животных". Вы такие сильные.

Вот если бы ты встретил Степана, ты бы ему показал !

Смотри, что он мне вчера сделал – она закатала рукав платья, обнажая пару огромнейших синяков. Я чуть не подавился куском.

– Что ты, Бенни? Ты не подавился? Господи, у тебя такой вид, как будто ты понимаешь, о чем я говорю !

Я доел ее угощение, но на душе у меня было премуторно.Сижу тут, уплетаю ее пироги, а там какая-то скотина отравляет человеку жизнь.

А на следующий день она вообще не пришла. Кормежку мне припер шеф.

– А где Марина?

– Марина заболела. Позвонила, сказала, что ударилась, не сможет ходить дня три.

– Шеф, я сегодня дома ночую.

Я переоделся в кабинете у шефа. Нутром чувствую, что– то не то у нее.

Я забрал из холодильника шефа бананы и апельсины, которые мне причитались. Пойду навещу больную. По профсоюзной линии.

Мне открыла женщина лет тридцати, похожая на Марину но только более худая.

– Добрый вечер, меня прислали с работы навестить Вашу сестру.

Она вышла в комнату и, отворив дверь в спальню,коротко сообщила:

– К тебе с работы.

Запахивая халат в дверях появилась Марина.Когда она увидела меня, глаза ее стали сначала круглыми, а потом квадратными .

– Здравтсвуйте. – скромно сказал я .

– Здравствуй. Какими это судьбами?

– Вот прислали навестить с работы. – я протянул апельсины – По профсоюзной линии.

Она посмотрела на сетку с таким чувством, что там должны были быть маленькие живые крокодильчики.

– Ну проходи.

Я зашел в ее комнату. К моему удивлению, здесь все было очень чисто и аккуратно.

– Садись, я сейчас, я заварю кофе.

Она вышла на кухню.Я посмотрел на обложку книги, лежавшей в изголовье ее кровати – это была книга Уоллеса о поведении орангутангов на воле.

– Я пойду. – услышал я голос ее сестры – сними через час кастрюлю с плиты...

– Через пять минут кофе будет готов – сообщила Марина, вернувшись и садясь напротив.

– Только не думай, что я особенно хотел идти. Мне просто поручили.

– А я и не сомневаюсь.

– Некому больше было. У одной ребенок в садике, у другой ...

И тут я увидел то, что не разглядел с самого начала. Под правым глазом, скрытый лишь отчасти тональным кремом, проявлялся синяк.

– Я упала с лестницы.– быстро сказала она.

Настроение у меня совсем испортилось.

– Давно ты вернулся из командировки? – попыталась она меня отвлечь.

– Вчера.

– Ну и как?

– Нормально. С завтрашнего дня уматываю в новую командировку.

Тут хлопнула входная дверь. Марина вздрогнула. По тому, как она сжала свои губы, я понял, что ей не очень-то сейчас хочется идти за кофе.

– Я принесу кофе.– сказал я. И, не дав ей возразить, вышел на кухню.

Он уже сидел за кухонным столом, сразу напротив тарелки с борщом. С первого же взгляда все было ясно – мы в разных весовых категориях. По типу своей внешности он относился скорее к животному миру и, несмотря на некоторое внешнее сходство с гориллой, был ближе, скорее, к простейшим. Он из подлобья пронаблюдал за тем, как я беру кофейник и медленно выливаю кофе в его борщ. Потом ставлю его на место и сажусь напротив.

– Надо же как-то завязать разговор, ведь правда?

– Я тебя по стенке размажу . – тихо пообещал он, поднявшись и опершись гиреообразными кулаками о стол, навис надо мной.

Он стоял в классической стойке партера, с переносом центра тяжести на руки, что предоставляло возможность сбив руки, сбросить его на пол, эту возможность я и не упустил и закрепил ее болевым приемом на удушение. Не совсем дзю-до, но для провинциального города сойдет.

Животное стало хватать ртом воздух.

– Веди себя спокойно , – посоветовал я, поднимая его за адамово яблоко и прижимая к стенке.И добавил уже на весьма приближенном к оригиналу языке:

– Если ты еще хоть раз, хотя бы пальцем Марину тронешь – я тебя закопаю.Все.

– Что тут происходит? – в дверях стояла Марина.

– Мы просто болеем за разные футбольные команды. – пояснил я, опуская потихоньку в задний карман его брюк кипятильник. – Самое страшное, что я еще и Jашпировский, – прошептал я приблизив губы к его уху. – Я тебе по ночам сниться буду. – И я воткнул кипятильник в розетку.

– Извините – сказал я Марине – Мне пора. До свидания. – Я захлопнул дверь.

– А-А-А-А-А-А-А !!! – раздался рев за дверью. – А ! А! А !

Сначала я подумал, что это Марина так расстроилась, что я ушел. Но потом подумал, что вряд ли. Скорее всего это Степан не мог догадаться отключить себя от розетки и поэтому просто колотил себя по заднице. Прошло еще несколько секунд, прежде чем он, видимо, случайно этого добился.

Я решил пройтись немного пешком по вечернему городу.

Среди прохожих было столько приятных лиц, что казалось маловероятным ,что среди них могут быть такие уроды вроде Степана.

Я не льстил себя надеждой. Сегодня мне просто повезло – сработало преимущество первого удара и эффект внезапности. Следущая наша встреча со Степаном может окончиться менее успешно. Нужно придумать что-нибудь новенькое. Я уже сделалодин шаг в этом направлении, когда сказал ему про Кашпировского. В этом что-то есть...

ГЛАВА 4.

Меня разбудил будильник. Я долго гонялся за нм по комнате, пытаясь выключить. В конце концов он уселся на подоконник и хитро уставился на меня одним глазом, переступая с ноги на ногу.

– Козел. – сказал я. – Я просил разбудить меня в семь, а не в половине седьмого.

Вообще-то он, конечно не козел, а петух гамбургский по кличке Гребень. Чтобы он прекрати кукарекать, я дал ему проса. Будильник барахлил.

Я дотянулся до телефонного аппарата и набрал номер.

– Алло, это морг? К вам не поступал вчера труп Фролова Виктора Игоревича?

– Поступал.

– Спасибо.

Значит можно спокойно поспать. Сегодня хорошее утро. Я провалялся в постели еще полтора часа, после чего поехал на работу, сделав скорбное лицо.

Шеф рвал и метал.

– Ты опаздал на целый час !!! Сейчас уже народ в зоопарк попрет! Что ты на меня так вылупился.?!!!

– Шеф, вы же скончались.

–С чего ты взял?

– Мне это в морге сказали. Я туда каждое утро звоню.

Значит, они меня сегодня разыграли. Праздник был испорчен.

Шеф гнался за мной до самой клетки. Я заперся изнутри и, скорчив ему рожу, одел на себя шкуру Бенни и включил телик, где показывали гонки "Формулы 1".

Шеф пытался дотянуться до меня через решетки и, брызжа слюной, ругался. Я повернулся к нему и спросил.

– Шеф, где справедливость? Сборы есть?

Шеф вздохнул и несколько успокоился.

– В пять раз больше обычного. Звери жиреют. Раньше тигры со львами так и ели посетителей глазами, а теперь смотрят на них добродушно, как Дед Морозы на утреннике.

Неинтересно .

– Но шеф, я не только за полноценное питание животных, но и за более просторные вольеры, против тесных клеток в которых держат лисиц, волков и пантер. Я за более приближенные к природным условия их содержания. Нужно создавать условия для размножения редких видов животных, с последующим возвращением их на историческую родину.

Шеф вздохнул.

– Мечтатель. Я раньше тоже был таким. Ну ладно, мне пора, Бенни. Пока.

Утром следующего дня ко мне в клетку вошла Марина, Я сделал вид, что обрадовался. А она, по-моему, соскучилась по-настоящему. Оставив без внимания завтрак, я принялся выискивать блох у нее в волосах – так все приматы, кроме человека изъявляют свою симпатию.

Меня так и подмывало спросить, как же там дела с этим ублюдком и выдернул он себя наконец из розетки или так и стоит, орет, но мне кажется, Марина была бы несколько смущена таким нескромным вопросом от говорящего орангутанга. Однако настроение у нее было прекрасное.

Вечером она принесла ужин и, как обычно, осталась посидеть со мной после закрытия зоопарка.Обычно она сама изливала мне свою душу в длиннющих монологах. Так вышло и на этот раз.

Расчесывая мне гриву, (я только не позволял ей расчесывать затылок и шею, где была спрятана молния, чтобы не вызывать лишних вопросов), она сказала нечто такое, что меня даже растрогало:

– Ну вот, скоро выйдет на работу твой непосредственный начальник Петров, и ты меня забудешь, Бенни. Знаешь, Бенни, люди не такие уж испорченные существа, – в каждом из них есть что-то хорошее. Даже, казалось бы, такая стопроцентная сволочь как Петров, тоже имеет в себе чтото хорошее. Ты мне не поверишь, Бенни, но он – настоящий мужчина.

Меня это тронуло. Она, что, интересно, думала, что игрушечный, что ли?

Ища одной лапой блох в ее локонах, другой я залез в ее сумочку и стибрил ключи.

Она попрощалась со мной и ушла.

Сегодня мне предстояло поработать ночным Кошмаровским. Но еще раньше я оказался вовлеченным в Иракский конфликт ...

Саддам Хуссейн приоткрыл один глаз, посмотрел на меня своим злым бездонным зрачком и снова плюхнулся мордой в лужу. Хуссейн был самым противным аллигатором в нашем зверинце. Был еще кайман по прозвищу Данди и нильский крокодил по имени Гена. Их содержали в полуоткрытом бассейне напротив обезьянника.

Женщина у барьера бассейна подняла на руки котенка и интенсивно гладила его против шерсти.

Я отвернулся и принялся делать вид, что вылавливаю своих блох, тем более, что у моей клетки набралось около шести посетителей. Я чувствовал себя актером Малого театра на малой сцене. Один из зрителей стал корчить мне рожи, я взглянул на него, как на идиота и перевел взгляд на женщину у бассейна. В этот момент задняя лапа котенка соскользнула, он коротко мяукнул и полетел вниз. Саддам Хуссейн приподнял веко, увидел цель и медленно, как линкор тронулся с места. Нильский крокодил раскрыл зубы в улыбке. Данди вообще никак не отреагировал на такой маленький кусок.

Женщина посмотрела вниз, прижав руки к щекам, а потом...

Идиотка, решила залезть в бассейн! Она перекинула одну ногу через барьер.

Зубастые рептилии сразу переключили все свое внимание на нее.Хуссейн обнажил зубы в гостеприимной улыбке, Данди пришел в восторг от такой халявы и тоже тронулся с места.

И главное, – даже из посетителей никто не смотрел в сторону бассейна! Я заорал, пытаясь, привлечь внимание к происходящей сцене, но только вызвал бурю восторга у зрителей. Они решили, что это я их передразниваю.

Я плюнул на все и выскочил из клетки, выбив замок. Я побежал к бассейну, толпа, увидев меня, кинулась в рассыпную, решив что они вывели меня из себя. Когда я перемахнул через перилла, там уже все было в порядке – котенок отряхивался на берегу, а Хуссейн нацелился на аппетитную ножку .

Я подцепил котенка и выкинув его наружу, еле успел увернуться от Саддама, подпиннув его в челюсть и, подпрыгнув, повис на барьере. Кажется он обиделся.

Когда я перевалил через ограду, женщина мягко осела в обморок. Загадочный народ эти женщины: к крокодилам лезть не боятся, а если у кого-то волосы подлиннее чем у них, – в обмороки прыгают. И я дохромал обратно до клетки.

Публика рукоплескала. Киллеры в бассейны грустили до слез.

Вечером я слинял в гараж и прицепил к своему мотоциклу коляску. Позже я вернулся к зоопарку, открыл своим ключом ворота и, заоконно проникнув в террариум извлек на свободу сетчатого питона. Эта змея – конкурент анаконды на должность Мисс Самая Длинная Змея В Мире. Есть еще наша бухгалтер Ольга Иосифовна, но та покороче. На своей исторической родине в Южной Америке – сетчатые питоны достигают десяти метров, Боб был еще меньше – всего пять с небольшим хвостиком. Анаконды официально имеют протяженность до одиннадцати, но несколько индейцев, причем трезвых, уверяли, что видели анаконду метров на восемнадцать. В этом случае – им повезло, что она их не видела.

Я с трудом оттащил Боба к мотоциклу, пропихнул в коляску и зашнуровал снаружи брезент. Куртку штаны и шлем я натянул поверх шкуры Бенни.

На одном из перекрестков меня тормознул гаишник. Парень долго хватался за столб, когда я снял шлем. Боб всполошился и, чтобы удовлетворить свое любопытство, высунул голову наружу. Это гаишника доконало. От нашытыря он отказался. Я не стал настаивать.

К дому Марины я подкатил около трех ночи. Оставив в коляске шлем, я прихватил питона и поднялся на лифте на четвертый этаж.

Повесив удава на плечи, я по возможности бесшумно отпер дверь и проник в темный коридор. В квартире было тихо. Я свернул направо, к комнате Марининой сестры и ее идиотика мужа.

Из-за двери доносился негромкий храп. Вряд ли это Марина.

Я осторожно приотворил дверь и просунул голову внутрь. У стенки светлел контур двуспальной кровати. Я опустил Боба на пол.

Штука в том, что у сетчатого питона над носом есть два маленьких углубления. Это особый орган, позволяющий различать теплые предметы. С его помощью питоны в ночи видят все живое. И поскольку моя шкура была хорошим теплоизолятором и к тому же я ему до смерти надоел, Боб среагировал на человека-гориллу и подползая к кровати, начал обвивать его ноги. В этом нет ничего страшного – удав не начинает душить свою жертву, пока не сделает вокруг нее три кольца, только после этого он сжимает мышцы.Степан проснулся, когда Боб попытался пропихнуть голову у него под коленями, чтобы совершить второй виток.