Текст книги "Кошмары города кошек. Кошмар второй: Призрак города кошек"

Автор книги: Андрей Буторин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

– Откуда ты к нам такой упал? – вырвался у Стаса бестактный вопрос.

Он спохватился и собрался уже извиняться, но Иван, похоже, ничуть не обиделся.

– Разумеется, с Сатурна, – ответил он. – Откуда ж еще?

– На Сатурне не может быть жизни, – сказал Стас. – Это газовый гигант.

– Ну, теперь-то, конечно, ее там нет, – кивнул парень, – я ведь тут. А вообще, я пошутил. Я не с самого Сатурна, я с Титана, его спутника. Там жизнь на аммиачной основе. Для нас вода, например, чистый яд. Не веришь?

Не дожидаясь ответа, Иван взял минералку и плеснул немного на дно кружки. Влил в себя одним глотком, задрожавшей рукой вернул кружку на тумбочку, а потом вцепился себе в горло и захрипел, жутко выкатив глаза. Все выглядело настолько натурально, что Стас чуть было не поверил этой пантомиме.

Но тут Даша бесцеремонно пихнула в бок «умирающему» локтем:

– Вань, хорош дурачиться! Это больница, а не цирк. – А Стасу пояснила: – Они с мамой из Твери приехали.

– А… папа? – вновь невольно вырвалось у Стаса.

Иван моментально стал серьезным.

– А вот это, друг, не твое дело. Договорились?

– Извини, – потупился Стас, чувствуя, что краснеет.

– Ты лучше спроси, кем был мой прадед, – подмигнул ему Иван и опять улыбнулся. У Стаса с души упал камень.

– А кем был твой прадед? – поспешно повторил он.

– Мой прадед, – завращал парень белками, – был могущественным зимбабвийским колдуном! Вообще-то не совсем колдуном, – вернул Иван глаза на законные орбиты. – Колдуны – они немного того, шизанутые как бы становятся, когда в них духи вселяются. Сами они в тот момент ничего не соображают. А мой прадед был ведуном. Ведуны, наоборот, делают все обдуманно, выполняя инструкции духов, и рассудок при этом не теряют.

– Иван тоже хочет стать колдуном, – фыркнула Даша.

– Ведуном! – поправил девочку Иван. – Да, хочу. И я уже тренируюсь понемногу, учусь. Вот школу закончу, поступлю в медицинский, а после окончания поеду в Зимбабве, буду у настоящих магов опыт перенимать. Может, даже когда-нибудь стану магом-жрецом, это высшая ступень иерархии. – Парень вновь завращал белками и скорчил жуткую рожу.

Упоминание о духах словно щелкнуло выключателем в мозгу у Стаса. Он сразу вспомнил о приведении и о том, что говорил вчера Андроид про Ивана. Опасаясь вновь сказать бестактность, Стас посмотрел на Дашу, словно прося у нее помощи, и осторожно спросил Ивана:

– А вот… ты что уже делать умеешь? Вот… духов ты можешь уже вызывать?

– До этой недели не мог, – усмехнулся Иван, сразу, впрочем, убрав с лица улыбку. – А два дня назад вызвал.

– С Титана? – не удержался от подколки Стас. Но Иван не только не обиделся, он вроде бы даже за шутку это высказывание не принял, потому что ответил:

– Не знаю, может и оттуда. Я не успел ничего у него узнать. Честно говоря, я просто струхнул маленько и прервал сеанс. Но дух был. Можешь не верить, но я его видел, как тебя сейчас.

Даша, закусив губу и выкатив глаза, закивала Стасу: дескать, да-да, он видел, об этом, мол, мы тебе вчера и говорили.

– Иван, – сказал Стас. – Допустим, я тебе верю. Даже скажу так: я тебе готов поверить. Но объясни тогда вот какую штуку: почему этого духа кроме тебя видела еще куча народу? Ведь они-то не учатся магии. Мои родители точно не учатся, а призрак этот тоже видели.

– Твои родители?.. – ахнула Даша, но Иван ее перебил:

– Я не знаю, почему. Возможно, в Кошкове граница с потусторонним миром стала тоньше. Тут ведь, говорят, и в прошлом году какая-то чертовщина творилась? Может, она и повлияла. А может, это просто случайность, так вот орбиты пересеклись.

– Какие орбиты? Чьи орбиты? – буркнул Стас. – Потустороннего мира и Кошкова? Тебе за нобелевкой ехать пора.

– Ага, съезжу, – показал белые зубы Иван, – чуть позже. Но ты меня, друг, не дослушал. Во-первых, я сделал предположение. Во-вторых, не это главное. Это, как говорится, только присказка, или, если по-научному, предпосылка. Но!.. – поднял Иван палец. – Главное – сам призрак. Если это вообще один и тот же призрак. Может, я прав, и граница действительна стала здесь тонкой, стали возникать разрывы – вот призраки сюда и поперли. А если проход небольшой, если возник или возникает на короткое время, то попало или попадает сюда одно-два привидения… Хотя, какая разница, да и… тьфу!.. совсем не то я хочу сказать. Запутал ты меня!

– Я тебя запутал? – возмутился Стас. Он даже сел, опершись спиной на подушку. – Ну ты даешь!..

– Правда, Вань, что-то не то ты говоришь, – нахмурилась Даша.

– Да у меня мысль все время выскальзывает, – смутился Иван. – Я только ее ухвачу, а она – фьють!..

– Это призрак твои мысли блокирует, – буркнул Стас. – Не хочет, чтобы ты его разоблачил.

– Между прочим, очень может быть, – даже не подумал удивиться Иван. – Но я его пока и не разоблачаю… О! – снова поднял он палец. – Я поймал то, что хотел сказать. Вот ты говоришь, его многие видят, этот призрак. Ладно, согласен. Но видят как? Случайно. А я как увидел? Сознательно! Я ведь его специально вызвал, целенаправленно! Вот в чем, друг, разница.

– Ага, – скривил губы Стас. – Ты специально вызвал именно этого призрака? И чей же он? Как звали его… э-э-э-э… материальную сущность – так это, вроде бы, называется?

Иван смутился еще больше. Даже опустил глаза. Может и покраснел, только по цвету его лица это было не определить.

– Ну-у… если откровенно… В общем, да, – посмотрел он на Стаса, – ты меня уел, друг. Я вызывал не этого духа. Не конкретно этого. Я опробовал обряд в принципе. Но ведь дух явился! Значит, мои заклинания подействовали. А имя его сущности…

– Ничего это не значит, – перебил его Стас. – Это просто совпадение. Если тебе вообще не показалось. Скорее всего, у тебя сработало самовнушение, как и у всех остальных колдунов срабатывает.

– Я не колдун! – вскочил Иван, но его тут же дернула за халат Даша:

– А ну-ка сядь, не колдун! – сверкнула она на него карими глазами. – А чего ты нам тогда заливал: «Святослав, Святослав! Ко мне приходил дух Святослав!..»

– Ну, да, – заморгал длинными ресницами юный ведун, – Святослав. Он успел сказать мне свое имя. То есть, не вслух, конечно, сказал, но я сумел прочесть, что его материальную сущность звали Святослав. А чем вызвано твое возмущение? Я ведь тебе не говорил, что вызывалдуха Святослава, я сказал, что Святослава вызвал.

– Ты демагог, – надула губки Даша. – Или как тех древнегреческих спорщиков называли, которых никто не мог переспорить? Софисты? Вот ты тоже такой.

– По-моему, я не очень похож на древнего грека, – попробовал перевести в шутку Дашино высказывание Иван. – И давайте не будем ссориться, а? Я вас не собираюсь обманывать, просто рассказываю, что было.

– Хорошо, – прищурилась Даша. – Тогда докажи и нам, и себе, что это не было случайностью. Теперь ты знаешь имя призрака, вот и вызови конкретно его.

– Прямо сейчас?..

– А что, слабо?

– Так ведь это не так просто делается! Нужно и внутренне настроиться, и амулеты подготовить, и все прочее. Тем более, я пока в присутствии посторонних не смогу, мне будет просто не сосредоточиться.

– Хорошо, тогда дома попробуй, а потом нам расскажешь. Мы тебе поверим на слово. Правда, Стас?

Девчонка и темнокожий парень обернулись к Стасу и только теперь заметили, что тот находится в некой прострации и, похоже, вовсе не слушает их.

– Эй! Ау! – потрясла его за плечо Даша. – Ты живой? Тебе что, плохо? Врача позвать?..

– Что?.. – заморгал Стас. – Врача?.. Нет, не надо… – Он перевел взгляд на Ивана: – Как, ты сказал, зовут призрака? Святослав? А как это будет… ну… уменьшительно?

– Не знаю, – пожал плечами Иван, – наверное, Слава. А что?

– Да нет, ничего, – снова задумался Стас, но вдруг встрепенулся, тряхнул головой и, обращаясь к Даше, перевел разговор на другую тему: – Ты мне учебники принесла?

– Да, вот они, – подняла с пола рюкзачок и достала из него книги с тетрадками Даша. – Вот тебе пока алгебра, геометрия, физика, химия и русский с английским. Это основное, на мелочи пока размениваться не будем. Вот тебе список тем, – протянула она густо исписанный листок, – которые мы уже без тебя прошли. – Начинай догонять. Если будет нужна помощь, обращайся. Насчет математики с физикой мы точно обещаем.

– А мы… то есть, я, – сказал Иван, – без проблем помогу с химией и русским. Ну, худо-бедно с английским еще.

– А ты… разве еще придешь? – пробормотал Стас. – Ты сможешь? – У него чуть было не сорвалось: «Ты захочешь?», но в последнюю секунду он успел заменить слово.

– А почему я не смогу?.. – Иван принялся хлопать себя по бедрам, ощупывать колени и голени. – Ноги, вроде, на месте.

Даша пихнула его в бок, и парень, ахнув, закашлялся, поняв, видимо, что ляпнул бестактность.

Но Стас и не думал обижаться на Ивана. Наоборот, он очень обрадовался, что этот весельчак, и вообще – классный и очень неглупый парень, который, к тому же, старше его на целых два года, вроде бы не прочь стать ему другом.

– Брось, все нормально, – подмигнул ему Стас. – У меня ноги тоже на месте. Просто одной пока чуть больше, чем надо. Но не меньше ведь!

– Ага, – выдал наконец свою коронную улыбку Иван и кивнул на стоявшие в углу костыли. – У тебя, вон, даже второй комплект есть.

И все трое дружно расхохотались.

5.

На костылях, кстати, Стас научился ходить уже прилично. Теперь ему не нужны были никакие помощники. И теперь, наконец-то, он мог обходиться без этой злосчастной «утки», которую просто терпеть не мог. Столько стыда и позора он за всю свою жизнь не испытывал, как с этой эмалированной жестянкой за последний месяц!

Неделя после знакомства с Иваном пронеслась для Стаса очень быстро, ведь теперь ему было чем заняться. Никогда прежде он бы и подумать не мог, что получит такое удовольствие от чтения учебников!

Даша сдержала слово: пару раз они с братом провели для Стаса уроки по алгебре и физике. Иван тоже показался разок – позанимался с ним химией. На пятницу наметили занятие по русскому, но в четверг вечером пришла сияющая мама и сообщила замечательную новость: она договорилась с доктором, что долечиваться Стас будет дома!

Стас, забыв про больную ногу, подпрыгнул на кровати.

– Дома?! Значит, с меня снимут гипс? Как же он мне надоел! Если бы ты знала, как под ним кожа чешется!

– Нет, сынок, гипс пока не снимут, – слегка остудила его ликование мама. – Но все равно ведь тебе дома будет лучше. Да и гипс не долго носить осталось. Доктор сказал, что если все пойдет по плану, то недельки через две его снимут, самое большее – через три. Вот, завтра тебя еще раз хорошенько осмотрят, и если никаких противопоказаний не будет, то после обеда мы тебя с папой заберем. Я специально на работе взяла отпуск, две недели, так что буду за тобой ухаживать.

– Да чего за мной ухаживать, – сказал Стас, хотя на самом деле обрадовался, что мама будет с ним целыми днями, – я уже все сам могу делать.

– Ну, обед ведь ты не сваришь, – улыбнулась мама.

– Надо будет, сварю.

– Щи из топора.

– Да хоть из костыля!

Мама и сын засмеялись. Впервые после аварии они были по-настоящему счастливы.

Ночью Стас долго не мог заснуть. А когда все-таки сон взял свое, ему в очередной раз приснился похожий на Кошково город. На сей раз сновидение было совсем коротким и началось почти с того момента, на котором он проснулся прошлый раз. Стас, то есть, Слава, по-прежнему стоял на крепостной стене. Правда, цепь лучников на ней заметно поредела. Быстро мотнув головой влево и вправо, он успел заметить, что многие его боевые товарищи лежат в красной кирпичной пыли. Но красной она была не только из-за цвета кирпича, более яркий, насыщенный алым цвет ей придавала кровь. Кое-кто из упавших еще шевелился, но большинство лежало неподвижно. «Скоро и я тут лягу», – как что-то само собой разумеющееся пронеслось в голове.

Слава-Стас отвел взгляд от павших и вновь устремил его на врагов. Те уже были совсем близко, теперь он хорошо мог их рассмотреть. И если для Славы это было хоть и омерзительным, но знакомым зрелищем, то Стасова часть сознания буквально оцепенела от ужаса и отвращения. Стас до этого мгновения полагал, что враги, хоть и жестокие, но все равно люди – пусть чужие, иначе одетые, по-другому выглядевшие. Но перед ним были… злобные монстры из компьютерной игры! Даже еще отвратительней, потому что были настоящими, живыми. Впрочем, живыми – не наверняка. Нет, они шевелились, двигались, и даже более чем активно, так что в этом смысле живости в них было хоть отбавляй. А вот что касается их принадлежности к миру живых, тут Стаса одолели большие сомнения. У вражеских воинов была серая, лоснящаяся кожа, лысые головы с многочисленными шипастыми наростами, длинные, когтистые передние лапы – руками их не поворачивался назвать язык, – мощные, как у тиранозавра, задние и мясистый, словно у кенгуру, хвост. Все это полчище нечисти было без доспехов и вообще без какой бы то ни было одежды, но самое странное – все до единого монстры были безоружными. Поначалу Стас удивился, но будучи одновременно и Славой, он уже знал, что с ибрам не нужно оружие, они прекрасно обходились без него, убивая неведомой силой.

Вот и чернобородый, стоявший слева от него мужчина схватился вдруг за грудь, а из-под его пальцев ритмичными толчками стали бить алые струи. Мужчина медленно осел на колени и неловко завалился набок. Несмотря на затычки в ушах, Стас все сильнее ощущал идущий со стороны врага вой. Он его слышал не только ушами, а будто всем телом. Казалось, еще немного, и грудь его лопнет от этого жуткого воя. Но пока этого не случилось, он должен был сделать то, ради чего и стоял на этой стене. Слава-Стас достал из колчана последнюю стрелу, негнущейся от боли и усталости рукой натянул тетиву и выстрелил в копошащуюся уже под самой стеной мерзкую серую массу. А уже в следующее мгновение он почувствовал сильнейший толчок в грудь. Нет, это был не звук, что-то совсем другое. Но что именно, ему не дано было понять – черная заречная земля встала вдруг дыбом и пристукнула его беззвучным хлопком.

Стас распахнул глаза, но еще какое-то время продолжал ощущать себя поверженным воином. Он крепко зажмурился и потряс головой. Наваждение спало. А когда он снова открыл глаза, увидел мелькнувший по стене отблеск, словно от фар проехавшей под окнами машины. Сначала Стас так и подумал, но тут же одернул себя: какая машина, окна палаты выходят на больничный сквер!

В животе стало неприятно холодно, язык превратился в комок ваты. Стас впился глазами в стену, хотя больше всего на свете ему хотелось закрыть их и забраться с головой под одеяло. Нет, так будет еще страшнее! Лучше поскорей увидеть то, что так боишься увидеть, чем трястись, ожидая его. И Стас, чувствуя, как холод из живота стремительно ползет по всему телу, вздыбливая волоски на коже, просипел, еле ворочая непослушным языком:

– Слава!.. Эй… Святослав!..

Отблеск тусклого света вновь осветил стену. Но нет, это был вовсе не отблеск! И уж он точно не шел из-за окна. Это был тусклый туманный сгусток, очертаниями напоминающий невысокую человеческую фигуру. Пару мгновений он дрожал, словно пламя свечи, возле стены, а потом вдруг стремительно двинулся к Стасу.

– А-а-ааа!!! – истошно завопил тот, нашаривая рукой костыль. Но до костыля он так и не дотянулся, зато свалился с кровати, грохнув по полу гипсом.

С двух других коек повскакивали соседи. Один, выставив загипсованную ногу, запрыгал к Стасу, другой, дотянувшись костылем до выключателя, зажег свет и тоже захромал к нему на помощь.

Стаса подняли и уложили на кровать.

– Ты чего? – закрутил у виска тот, что вскочил первый. – Рехнулся на радостях?

– Так тебя не домой выпишут, – сказал второй, – а в другую больничку запишут.

Стас как раз собирался сказать мужикам, что увидел привидение, но после такого замечания делать это поостерегся. Еще и правда в психушку отправят! Хоть его соседи и сами, вроде, в призрака верили, но лучше не рисковать.

– Мне кошмар приснился, – буркнул он.

– Кошмар!.. – проворчал один из соседей. – Это ты нам кошмар устроил. Теперь и не заснуть.

– Извините, я не хотел.

– Извините!.. Ишь!.. Меня чуть кондратий не хватил.

– Да ладно тебе, Петь, – примиряюще сказал второй сосед. – Он ведь не нарочно. Завтра, тем более, его все равно выпишут.

– Если выпишут, – продолжал бурчать первый. – Ногу-то небось потревожил, когда брякнулся? Болит?

Стас прислушался к ощущениям, пошевелил торчащими из-под гипса пальцами. Нога чуть-чуть ныла, но не сильно.

– Не, не очень, – сказал он и, спохватившись, испуганно затараторил: – Вы только доктору не говорите, ладно? А то он меня точно не выпишет, назначит какое-нибудь дополнительное обследование… Не надо, пожалуйста, ладно?

– Да ладно, ладно, – пробурчал все тот же первый. – Что мы, враги себе? А то и впрямь оставят тебя, будешь нам тут ночные концерты закатывать. – Он повернулся и на одной ноге запрыгал к себе.

– Ты смотри, не хорохорься, – не торопился уходить второй. – Если нога болит, не скрывай. Лучше сейчас лишнюю неделю-другую потерпеть, чем потом всю жизнь с хромой ногой мучиться.

– Не, она правда не болит, – сказал Стас. – Сначала немножко заныла, но теперь уже прошла.

– Смотри, – повторил сосед, подхватил костыли и пошел к своей кровати.

Свет снова погасили. Но уснуть Стас не мог почти до самого рассвета. И вовсе не из-за ноги, она и на самом деле перестала болеть. Ему не давало заснуть недавнее видение. При-видение. То, что это был именно призрак, Стас больше не сомневался. И то, что это был дух того парня из сна, он был тоже почти что уверен. Наверное, привидение каким-то образом могло проникать в сны, чтобы рассказать о себе. Только интересно, оно могло попасть в чей угодно сон, или только в его? Надо будет спросить у мамы с папой, не снилось ли им что-то подобное. Или лучше не спрашивать? А может… Стас вдруг почувствовал, как опять холодеет живот и немеет язык. А может, неспроста этот Слава снился именно ему? Ведь они в первом сне были очень похожи. Да и в двух других, когда он чувствовал себя и самим собой, и юным воином, они и на самом деле были будто одним человеком! Даже имена у них похожи: Станислав и Святослав. «Вдруг это мой предок?» – подумал Стас. Но тут ему пришла новая мысль, еще более невероятная. Стас понял, что его предком Святослав быть не мог. Хотя бы потому, что город в его сне был очень похож на Кошково, а река до последнего изгиба тоже напоминала их реку – Кошку. Но Кошково, это Стас хорошо знал, основали в начале семнадцатого века, до той поры тут была лишь пара деревенек. Уж точно никакими крепостными стенами здесь и не пахло. В любом случае, хоть какие-то куски от такой длинной стены сохранились бы до наших времен. И потом, в какие, скажите на милость, времена русичи бились с нечистью? Не в сказках, не в былинах, а на самом деле? Не было таких времен в истории – ни в новой, ни в средневековой, ни в древней. В нашейистории, поправил себя Стас, и ему опять стало жутко. Так откуда же тогда свалился этот Святослав? Может, и впрямь с Титана какого-нибудь? Но ведь там тем более не могло быть никаких русских воинов, защищавших от монстров Кошково!

Стас от досады скрипнул зубами. Ну зачем он заорал, чего он так испугался? Может, призрак все бы ему и объяснил. Ведь не съел бы тот его, в самом-то деле! Он же бестелесный.

Впрочем, вздохнув, признался себе Стас: бестелесность-то как раз и пугает в первую очередь, слишком уж это непривычно и жутко.

Как раз после этого самопризнания он наконец и уснул.

6.

На следующий день Стас еле дождался обхода, а когда доктор наконец пришел, очень разнервничался: а ну как тот останется недоволен его состоянием? Еще это дурацкое ночное падение! Вдруг он все-таки повредил ногу?.. Хоть бы соседи про это доктору не сказали!

– Ты чего такой дерганый сегодня? – не ускользнуло Стасово волнение от хирурга. – Хорошо себя чувствуешь?

– Хорошо, – сглотнул Стас.

– Нога болит?

– Нет.

Доктор возился на сей раз дольше обычного. Настроение Стаса катастрофически падало. Он уже почти убедил себя, что никуда его сегодня не отпустят. И когда услышал: «В следующую пятницу придешь в детскую поликлинику, в хирургический кабинет», не сразу понял смысл сказанного. Лишь когда доктор пересел к соседской кровати, до Стаса наконец дошло: если нужно идти в поликлинику, значит он будет не в больнице. То есть… его выписали!

От радости с ним произошла странная реакция: он обессиленно уронил голову на подушку и почувствовал, как по щекам текут слезы. Домой… Скоро он поедет домой. Как же сильно он соскучился по дому!

Теперь Стас никак не мог дождаться обеда. Мама сказала, что они с папой заберут его после него. Ну почему после? Лучше бы до, лучше бы прямо сейчас! Конечно, мама объясняла, да Стас и сам догадывался, что для выписки следует подготовить нужные документы, а пока обход не закончится, доктор не сможет ими заняться. И все равно Стасу казалось это несправедливым: из-за каких-то бумажек страдает живой человек!

Как ни долго тянулись эти три часа ожидания – Стасу показалось, что прошли все тридцать! – закончились и они. В палату влетела счастливая мама и бросилась обнимать Стаса. Следом, с тюком одежды в руках, вошел папа.

– Одевайся, сыночек, – заворковала мама, – одевайся скорее и поедем домой!

– Ну… ты отвернись, – засмущался Стас, расстегнув наполовину больничную пижаму.

– Да я не смотрю, не смотрю, – села вполоборота к нему мама.

– Ты совсем отвернись, – сказал Стас, и лишь когда мама развернула стул, снял пижаму и натянул родную, вкусно пахнущую утюгом рубашку.

А вот с брюками вышла проблема. Гипс ни в какую не хотел пролазить в штанину. Папа, наблюдавший за потугами сына, задумчиво хмыкнул:

– Марина, штаны-то нам не надеть.

Мама обернулась. Стас собрался было запротестовать, но стерпел, без помощи ему и впрямь было не обойтись. Впрочем, и мама ничем тут помочь не смогла.

«Ну, вот, – чуть не заплакал Стас, – не в трусах же мне домой ехать, даже в кальсонах нельзя, они же больничные!..»

Но мама все-таки нашла выход.

– Давай-ка я тебе аккуратно распорю по шву штанину. Все равно тебе надо будет в чем-то в поликлинику ездить. А когда гипс снимут, я ее снова на машинке прострочу.

Мама достала из косметички маленькие ножницы и быстро проделала задуманное. Дальнейшее одевание не доставило Стасу проблем. К счастью, папа еще дома догадался сделать из своего старого тапка некое подобие сандалии с тесемками, так что и загипсованную ногу удалось обуть.

К машине Стас спустился сам, не позволив родителям себе помогать. С костылями он уже и впрямь управлялся лихо. А когда папа вырулил из больничных ворот и опостылевшие бледно-желтые корпуса исчезли из виду, Стас почувствовал такое облегчение, что готов был выпрыгнуть из машины и бежать впереди нее. Впрочем, этот внезапный порыв ему кое о чем напомнил. Стас повернулся к маме и очень серьезно произнес:

– Я никогда больше и близко не подойду к дороге, если там не будет перехода!

– Никогда не говори «никогда», – хмыкнул папа.

– А вот скажу, – мотнул головой Стас. – Насчет этого точно скажу. Урок не прошел для меня даром.

Папа не выдержал и засмеялся, но быстро прервал смех, кашлянул и тоже очень серьезно сказал:

– Хорошо, если так.

– Да, сыночек, ты уж… – вздохнула мама.

– Я же сказал! – нахмурился Стас. – Ни-ког-да.

Зайдя домой, Стас не сразу признал родную квартиру. Так с ним бывало и раньше – после отпуска, например. Вроде бы все такое же, как было, каким не раз вспоминалось, а все равно воспринималось чуть иначе, будто бы внове.

«А ведь я мог сюда и вовсе никогда не вернуться», – мелькнула страшная мысль, но Стас быстро ее отогнал, и она не успела омрачить его приподнятое настроение.

В прихожую степенно вплыла Вилка. Остановилась, задрала к Стасу голову и тихонько мявкнула, будто поздоровалась. А потом подошла и не потерлась даже, а словно боднула загипсованную ногу: я предупреждала, дескать. Стас неуклюже наклонился и погладил кошку.

Вдоволь набродившись по комнатам, вдыхая их родной, не идущий ни в какое сравнение с больничным, запах, Стас опустился в гостиной на диван и вытянул гудящие с непривычки ноги. Удивительно, но Вилка, не выказывавшая ему раньше нежных чувств, вспрыгнула на диван и улеглась на коленях у Стаса. Тот стал ее машинально поглаживать, ощущая внутри себя добрую теплоту.

– А я думал, ты сразу к компьютеру поскачешь, – улыбнулся папа. Они, обнявшись, стояли с мамой напротив и тоже не скрывали радости.

– Эх, – вздохнул Стас, – я тоже так думал. Но не в компьютере, оказывается, счастье.

Родители засмеялись.

– Ты прямо как Малыш из «Карлсона» заговорил, – отсмеявшись, сказал папа. – Тот, правда, насчет пирогов так высказывался.

– Кстати! – всплеснула руками мама. – Я же пирогов напекла! Пойдемте скорее праздновать!

Пироги были ужасно вкусные. И с творогом, и с ягодами, и с капустой. Стас все ел и ел, и никак не мог остановиться. То ли так истосковался по домашней выпечке, то ли у него от радости, на нервной почве, случился приступ обжорства. Из-за стола, в конце концов, он выполз с трудом. И потому, что не прочь был заглотить еще пирожок-другой, и потому еще, что двигаться стало тяжело в принципе.

– Спасибо, – отдуваясь, сказал Стас и застучал костылями к дивану.

– Может, пойдешь к себе, полежишь? – вышла в гостиную мама.

– Не, я уже належался, – провел ребром ладони по горлу Стас. – Во как! Да мне и скучно там будет, я на вас еще не насмотрелся.

Папа, который тоже был уже здесь, мягко, очень по-доброму улыбнулся. Мама так и вовсе промокнула глаза краем фартука.

– Ну, хоть телевизор включи, – сказал папа.

– Да ну его, – отмахнулся Стас. – Я от него отвык, даже не тянет теперь.

– Вообще-то, разумно, – кивнул папа. – С учетом, что там в последнее время показывают.

И тут у Стаса в голове щелкнуло: он вспомнил, что в недавних снах «показывали» ему. И кто, или что показался ему сегодня ночью… Ему так неудержимо захотелось поделиться всем этим, что он почти решился рассказать все папе с мамой и даже набрал уже в грудь воздуха. Но тут его глаза поймали счастливые взгляды родителей, и Стас понял, что не может, не имеет права портить им праздник. А то, что настроение у обоих после его рассказа испортится, он был уверен. Другое дело, если бы рассказать все Андроиду с Иваном…

Стас хлопнул себя по лбу и, забыв про гипс, вскочил с дивана. Не удержавшись, опять на него плюхнулся и завопил:

– Ребята! Я же совсем забыл про ребят! Они потащатся в больницу, а меня там нет. Дайте мне скорее телефон!

– Только ты их сегодня к себе не зови, ладно? – протянула мама трубку. – Мы еще с тобой поговорить хотим, долго-долго, ведь мы так соскучились!

Вообще-то Стас как раз и собирался пригласить друзей именно сейчас. Но ему не хотелось обижать родителей. И мама была, конечно же, права. Он и сам был не прочь поговорить еще с ней и с папой.

– Пусть завтра приходят, – добавила мама, когда Стас набирал номер. – Как раз будет суббота, уроков делать не надо, вот и пообщаетесь вволю.

Так Стас и сделал. Он поделился радостью с Андроном – тот первым взял трубку, – повторил эту новость Даше – она почти сразу выхватила телефон у брата, – попросил их отзвониться Ивану, поскольку не знал его номера, и пригласил всех троих на завтра к себе.

Потом они и впрямь очень долго разговаривали с мамой и папой, но про сны и про призрака Стас им так и не стал говорить. Потом был ужин с его любимыми котлетами и с остатками пирогов. Затем Стас поиграл все же на компьютере, но совсем недолго – нога от непривычной нагрузки сильно устала и стала довольно чувствительно ныть. Поэтому сначала Стас полежал немного на диване в гостиной, где они вместе с родителями все-таки посмотрели какую-то чушь по телику, а вскоре Стас, позевывая, сказал, что пойдет спать.

– А можно Вилка поспит сегодня со мной? – попросил он вдруг маму. Мысль о кошке пришла к нему неожиданно. Просто, говоря откровенно, Стасу было слегка неуютно оставаться ночью в комнате одному. Все-таки в больнице он от этого отвык. К тому же, призрак, по словам родителей, появился именно в его комнате… Конечно, от Вилки невелика защита, но все-таки живое существо рядом. Да и привидение тогда первой почувствовала именно кошка. Так что…

– Конечно, можно, – сказала мама и улыбнулась: – Если она сама захочет.

Вилка захотела. Вспрыгнула на кровать и улеглась у Стаса в ногах.

Стас заснул сразу. Никаких битв ему в эту ночь не снилось. Призрак к нему тоже не наведался.

7.

Проснувшись утром, Стас не сразу понял, где он находится. Обои вместо крашеных стен, вкусный запах кофе вместо запаха лекарств и хлорки… Но уже в следующее мгновение он все вспомнил и торопливо сполз с кровати, нашаривая под нею костыли.

– Проснулся? – улыбнулась из кухни мама, когда Стас шел в ванную. – Вовремя. Я как раз кофе сварила. Пока умываешься, глазунью поджарю. Тебе с колбасой?

– Да! С колбасой! – обрадовался Стас. Какими бы изысканными кушаньями ни пыталась кормить его мама, все равно самым любимым блюдом оставалась для него яичница с колбасой. Ну, еще котлеты. Или жареные грибы с картошкой…

Стас проглотил слюну и поскорей отправился в ванную – аппетит у него разыгрался не на шутку.

После завтрака он не утерпел и позвонил Андроиду.

– Ну, вы идете? – забыв даже поздороваться, спросил он, когда на том конце сняли трубку.

– Куда? – прозвучал в ответ удивленный женский голос.

– Ой, Тамара Павловна, – сконфузился Стас, – извините. Здравствуйте! Позовите, пожалуйста, Андрона. Или Дашу.

– Это ты, Стас?

– Да, я.

– А Даша с Андроном к тебе побежали. Минут двадцать назад. Должны бы уже дойти…

– Наверное, за Иваном зашли, – сказал Стас, и в тот же миг в прихожей прозвенел звонок. – О! Пришли, – заторопился он. – До свидания, Тамара Павловна.

– До свидания. Постой!.. Как твоя нога?

– Хорошо, – юлой завертелся Стас, – до свидания!

Опасаясь услышать новые вопросы, он поскорей нажал кнопку отбоя, подхватил костыли и захромал в прихожую. Там и впрямь раздевалась-разувалась долгожданная троица: Даша с Андроном и Иван.

Мама, впервые увидевшая Ивана, от неожиданности вздрогнула и отозвала Стаса на кухню.

– А кто этот темнокожий парень? – спросила она. Папа, жующий бутерброд, едва не подавился. Он тоже был не в курсе, каков из себя новый друг сына.

– Иван, – улыбнулся над родительской реакцией Стас. – Я ведь вам рассказывал.

– Ты не говорил, что он… – начала мама, но Стас ее перебил:

– А что, это так важно?

– Нет, но… Как же вы понимаете друг друга? Он ведь, наверное, по-русски плохо говорит?

– Он говорит так, что заслушаешься. И почему ему не говорить, если он русский?

– В каком смысле? – отложил надкушенный бутерброд папа.