Текст книги "Про Митю и Витю (Рассказы)"

Автор книги: Андрей Шманкевич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Андрей Шманкевич
ПРО МИТЮ И ВИТЮ
Рассказы

Умелые руки

е успел Митя утром одеться и умыться, как раздался телефонный звонок.

– Не иначе как твой дружок спозаранку трезвонит… – сказала мама. – Опять что-нибудь такое придумал, что и на голову не наденешь…

– Это ты, Мить? – послышалось в трубке.

– Я…

– А это я, Витя… Мить, у тебя умелые руки?

– Как это – умелые? – не понял Митя.

– Ну, делать ты что-нибудь умеешь? Строгать там или пилить.

– А то ты не знаешь! Немножко умею, а что? Опять что-нибудь придумал и хочешь, чтобы я сделал? – усмехнулся Митя.

– А я теперь и сам все могу делать. И тебя, если захочешь, тоже научу! – кричал Витя в телефонную трубку.

– Ну вот, понесло!.. Ох, и любишь ты хвастать! – перебил дружка Митя.

– Я хвастаю? А вот приходи скорее к нам, и я тебе покажу, что я умею делать… Только прихвати с собой свою копилку! – кричал Витя.

– Да ты что, за деньги собираешься показывать? – возмутился Митя.

Но оказалось, что деньги нужны были для общего дела – на приобретение инструментов. Всякому понятно, что даже при самых умелых руках без инструментов ничего путного не смастеришь.

Витя уже опустошил свою копилку – глиняного бульдога с перевязанной щекой – и добыл из нее при помощи столового ножа рубль семьдесят пять копеек в серебре и меди.

Встречая Митю, Витя показал ему книгу под названием «Умелые руки».

– Это мне один папин знакомый подарил. Я ее почти всю прочел и теперь что хочешь в два счета могу сделать… – захлебываясь, говорил Витя. – А потом, когда чего-нибудь дома сделаем, мы и в школе организуем кружок «Умелые руки». Я буду старостой, а ты будешь инструменты выдавать…

– Там видно будет… – пробасил Митя и стал с помощью столового ножа добывать из своего козла-копилки гривенники, двугривенные, пятиалтынные. Он был бережливее Вити, у него только двугривенных набралось больше чем на два рубля. Всего первозачинатели кружка «Умелые руки» собрали три рубля девяносто пять копеек и помчались в магазин, в котором продаются всевозможные инструменты.

Разных инструментов в магазине было полным-полно. Рубанки и ножовки, стамески и плоскогубцы, кисти и молотки, топоры и клещи… Инструменты лежали под стеклом на витрине, грудились на полках, висели по стенам на специальных щитах. У ребят глаза разбежались. Может быть, поэтому они и купили, что поближе лежало, – коловорот с набором сверл.

– Рубанок надо было купить… – ворчал потом Митя, подходя к дому. – Рубанком строгать можно, а что будем коловоротом делать?

– Как что!.. Дырки будем делать, – не унывал Витя. – Дырки, знаешь, тоже интересно делать… Давай вот попробуем просверлить одну в нашем заборе.

– Зачем? – удивился Митя.

– Во двор будем через нее смотреть…

– Во двор можно и через ворота смотреть, – проворчал Митя.

Но ему и самому не терпелось попробовать коловорот, и он распаковал покупку.

– Чур, я первый буду сверлить! – крикнул будущий староста кружка «Умелые руки».

– Ладно, – согласился Митя и протянул Вите сначала коловорот, а потом сверло. – Вставляй вот и сверли. Только скорее, мне тоже хочется.

Но вставить сверло в патрон оказалось не так-то просто, сверло почему-то не хотело вставляться.

– Куда же ты смотрел, когда покупал? – набросился на Митю Витя. – Тут же совсем никакого отверстия нет. Куда же тут вставлять-то сверло?

– А сам ты куда смотрел? – надулся Митя. – Я вовсе рубанок хотел купить, а ты коловорот выбрал… Теперь куда хочешь, туда и вставляй…

Но все же Митя взял коловорот в руки и стал его изучать со всех сторон. Не прошло и минуты, как он понял, в чем секрет.

– Эх ты, мастер-ломастер!.. – засмеялся он. – Смотри вот, повертишь патрон в ту сторону, и вот тебе гнездо раскрылось. Вставляй сверло… Так. А теперь верти в другую сторону… Ну, держится? А ты такой чепухи понять не мог.

– Подумаешь!.. – протянул Витя. – Я бы и сам догадался, так ты же скорее давай из рук вырывать, вертеть… Зато я дырку сейчас как огнем прожгу… Смотри!..

Витя приставил сверло к доске забора, уперся грудью в головку инструмента и начал вертеть. Но сверло только скользило по доске и никакой дыры «прожигать» не желало.

– Ну вот… Опять не посмотрели и накупили тупых сверл! – сказал Витя.

– При чем тут сверла? Сам ты тупой… Ты же в другую сторону крутишь, – опять засмеялся Митя. – Дай-ка я просверлю сначала.

В руках у Мити коловорот сделал свое дело – сверло с мягким хрустом вошло в доску и через минуту вышло с другой стороны. Дыра получилась круглая, аккуратная. Витя хотел сразу же заглянуть в нее, но она была так высоко, что он и на цыпочках не достал. Тогда он схватил коловорот, примерился по своему росту и стал вертеть… Коловорот и в его руках сделал свое дело, и у него дыра получилась круглая и аккуратная. Глянули они каждый в свою дырку, да так и замерли от восторга: собственный двор показался им сказочно красивым.

– Как в кино… – прошептал Витя.

– Ага… – согласился Митя.

– А ты не верил, что дырки делать интересно! Ты мне всегда верь, я знаю, что надо делать… А рубанком что бы мы делали? Им дырку не просверлишь… – расхвастался Витя, точно он сотворил невесть что. – Я сейчас возьму и просверлю себе рядом еще одну и буду смотреть, как в бинокль…

– А я что? Я тоже еще просверлю… – сказал Митя.

Смотреть через две дыры на то, что делается во дворе, было еще интереснее. Беда была только в том, что во дворе в это время ничего не делалось. Прямо обидно было: то всегда что-нибудь да увидишь – или грузовик уголь привезет, или точильщик ходит под окнами и кричит: «Точить ножи-ножницы!» – или еще там что, – а тут двор как вымер, даже никого из малышей не видно было.

– Хоть бы кто ведро на помойку вынес!.. – вздохнул Витя.

– Да… – согласился Митя. – Или хоть бы какая-нибудь собака за кошкой погналась… И то интересно было бы…

Тут Вите пришла в голову идея:

– Знаешь что? Я буду смотреть, а ты беги во двор и чего-нибудь там делай… Ну, попляши там или на руках походи… Я потом тебе расскажу, интересно было или нет.

– Ишь придумал!.. – обиделся Митя. – Что я тебе, клоун, чтобы на руках ходить? Сам пойди и ходи, а я буду смотреть.

– Нет, ты иди… Потому что я первый так придумал… – настаивал Витя. – А то я и придумывай, я же и на руках ходи. Хитрый какой!..

Тут они непременно должны были поссориться, но этому помешал Сережка из седьмой квартиры. Ребята с ним почти никогда не водились, потому что это был самый отчаянный ябедник во всей школе.

– Вы чего тут делаете? – спросил он.

В другое время Витя и Митя, может быть, и не ответили бы ему, но сейчас они оба стали наперебой доказывать, да так, чтобы Сережка их рассудил – кому из них следует смотреть в дырки, а кому ходить во дворе на руках. Но хитрый ябедник Сережка больше заинтересовался самими дырками, чем спором.

– А ну-ка, дайте-ка я сначала сам в дырки гляну, – сказал он и хотел уже посмотреть.

Но Витя немедленно схватил его за штаны и оттащил от забора.

– Ты чего к чужим дыркам тянешься? Свои надо иметь! Пришел на готовенькое!..

– А тебе что, жалко показать? – огрызнулся Сережка.

– Ну и не показывай! Очень надо!.. Пойду вот и скажу дяде Николаю, что вы забор портите…

Митя хотел было крикнуть: «Иди, ябеда, говори…» – но, вспомнив, что дядя Николай дворник и что за дырки в заборе в самом деле может влететь, примирительно сказал:

– Ладно… Мы тебе тоже просверлим дырку, только ты сначала сходи во двор и там немножко чего-нибудь поделай… Попредставляй как в кино или как в цирке.

Сережка взвесил предложение и сказал:

– Кабы две дырки, тогда бы я…

– Хорошо. Просверлим две… Беги во двор, – немедленно согласился Витя.

Но Сережка побежал не сразу. Он выставил одно условие:

– Одну дырку я сам проверчу…

– Там видно будет… – сказал Митя. – Иди, пока мы согласны, а то других найдем.

Больше Сережка условий ставить не стал и побежал «представлять». Он старался вовсю: и руками он мотал, и гримасы строил, показывал, как ходят пьяные, и еще что-то.

Зрители, Митя с Витей, хохотали до упаду.

– Ты на четвереньках побегай!.. – кричал Митя.

– На руках походи!.. – визжал от восторга Витя.

Сережка старался вовсю. Он честно старался, зарабатывая две дырки в заборе, одну из которых он думал провертеть сам.

Если раньше во дворе было пусто, то теперь и грузовик приехал, и тетенька ведро вынесла на помойку, малыши высыпали из всех дверей. Все останавливались и с недоумением смотрели на Сережку – что это с парнем делается, чего это он один посреди двора на четвереньках ползает? Все смотрели на Сережку, а он так вошел в роль, что уже ничего не замечал.

Тут кто-то сбегал за Сережкиной матерью, и она, бросив на кухне все печеное и вареное, выбежала во двор.

– Сереженька! Мальчик мой! Что с тобою? – крикнула она. – Тебя что, бешеная собака укусила?

Сережка сразу очнулся, увидел, что все на него смотрят, и бросился со двора. Мать кинулась за ним, за ней малыши…

– Бежим! – крикнул Витя.

Но тут кто-то крепко схватил его за руку. Витя так и обмер с перепугу: перед ним стоял дворник дядя Николай. Другой рукой он крепко держал Митю.

– Граждане! Что же это такое? Весь забор издырявили! – сказал он страшным басом, хотя еще никаких граждан не было, они еще бежали по двору вслед за Сережкой.

– Пустите!.. – пропищал Витя.

– Мы больше не будем!.. – прошептал Митя.

– Нет уж… Знаю я вашего брата! – сказал дядя Николай. – Идемте к родителям…

Он провел ребят мимо застывших зрителей, так что Витя с Митей так и не узнали, чем кончилось представление и поймала ли Сережкина мать своего «ненормального» Сережку или он сбежал от стыда за тридевять кварталов.

У Вити никого дома не было, и дядя Николай отпустил его, предварительно высказавшись в том смысле, что умный человек и с метлой, к примеру, может пользу приносить, а другой и с машиной только вред принесет. Вечером дядя Николай обещал еще заглянуть.

Митина мама, выслушав дядю Николая, немедленно усадила Митю за уроки до прихода с работы отца.

Примерно через час Витя позвонил Мите:

– Митя! Ты чего делаешь?

– Уроки… – уныло ответил Митя. – А ты что?

– А я работаю…

– Работаешь? А что ты делаешь?

– Дырки в стульях… Мы купили новые стулья, но они все без дырок. Вот я их и переделываю.

– А зачем в стульях нужны дырки? – удивился Митя.

– Не знаю… Но ведь бывают же стулья с дырками. Вон у нас на кухне такой стоит. Я делаю посередине одну большую дырку, а по краям маленькие. Очень красиво получается… Три стула я уже переделал, остается еще четыре… Потом буду вертеть дырки в дверях…

– А в дверях зачем? – еще больше удивился Митя.

– Для вентиляции… Как в ванной. У нас, знаешь, без таких дырочек очень душно бывает… Чего ты хихикаешь в трубку?

– Да потому что подумал: что тебе за стулья твоя мама скажет? – засмеялся Митя.

– Скажет, что я молодец! Что у меня умелые руки… Ну, мне некогда с тобой лясы точить, мне работать надо, – сказал Витя усталым голосом и повесил трубку.

Он больше не звонил до самого вечера. Митя не выдержал и сам позвонил. К телефону подошла Витина мама.

– Позовите, пожалуйста, Витю, – попросил Митя.

– Он не может подойти, – сердито сказала Витина мама.

– А он что, работает?

– Нет, уже не работает… Он стоит, уткнувшись носом в угол, и думает, что бы ему еще в доме испортить, кроме стульев, дверей и моих туфель…

– Он и в туфлях дырки вертел? – ахнул Митя.

– Да. Он сделал из них красивые босоножки и уверяет, что они мне будут очень идти… Из отцовских ботинок он успел пока сделать только левую сандалету, правую они будут делать вместе… Ну, все?

– Все… – тихо сказал Митя, вспомнив, что и ему предстоит разговор с отцом.

– Ну если понятно, то вешай трубку. Тут зачем-то пришел дядя Николай. Может быть, вы и у него что-нибудь переделали своими «умелыми руками»?

Митя ничего не ответил и торопливо повесил трубку.

Жертвы «молнии»

итя питал большое пристрастие к телефону. Он готов был висеть на телефоне и днем и среди ночи, хотя звонил он всего лишь своему дружку Мите и еще по номеру 100 узнавал время через каждые полчаса.

Чтобы поговорить с Митей, ему достаточно было открыть дверь своей квартиры и нажать кнопку на противоположной двери. Однако Витя предпочитал предупредить Митю о своем приходе по телефону.

– Это ты, Мить? – спрашивал он.

– Нет! Это кошка Мурка, – отвечал Митя.

– Тогда, Мурка, отопри мне дверь. Я иду к вам…

Но вот однажды случился совсем другой разговор.

– Слушай, Мить! – кричал Витя в трубку. – Приходи сейчас к нам… Такое тебе покажу, что ты ахнешь! Я отопру дверь.

– Чепуху небось какую-нибудь покажешь, – не поверил Митя, но все же направился к приятелю.

Дверь оказалась отпертой, но ни в первой, ни во второй комнате, ни на кухне никого не было.

– Вить! – позвал Митя. – Ты что, спрятался? Это и есть твоя новость?

Ответа не последовало. Только в передней, как послышалось Мите, кто-то приглушенно хихикнул.

– Кончай, – проворчал Митя. – Разыгрался, как маленький…

Он хотел добавить, что уйдет, ежели дружок не объявится, но передумал: не мог же Витя так спрятаться в квартире, что его нельзя найти.

Митя быстро заглянул под стол, под все кровати, осмотрел ванную, даже в платяной шкаф заглянул – Вити нигде не было. Зато в темном уголке за шкафом Митя обнаружил целую кучу туристского снаряжения. Там лежали два туго набитых рюкзака, котелки, фляги, мотки веревок, два ледоруба, палатки. У самой стены лежал еще какой-то сверток.

Забыв про Витю, Митя взял ледоруб и стал его рассматривать. Это был одновременно и молоток и кирка. Им можно было и колоть лед, и забивать костыли.

Ледоруб был насажен на длинную рукоятку. Митя решил попробовать, высоко ли можно достать ледорубом. Попробовал достать до потолка – роста не хватило. Тогда он решил встать на сверток у стены. И только он поставил на него ногу, как сверток ожил и заорал на всю квартиру.

– Ты что меня топчешь? Обрадовался, что нашел? Обрадовался, что я не могу сдачи дать?

Митя наконец пришел в себя и понял, что в свертке находится его приятель.

– А я и не думал, что это ты… Как ты туда забрался? Кто тебя так упаковал?

– Никто меня не упаковывал, – ответил сверток, поднимаясь с пола. – Это спальный туристский мешок. Я сам в него залез. Смотри, как здорово…

Верх мешка отбросился, показалась рука, нащупала «язычок» «молнии», и Витя появился перед Митей с видом Колумба, только что открывшего Америку.

– Папа с товарищами был на Кавказе, – сообщил Витя. – Они там делали восхождение на разные пики… Им приходилось спать прямо на снегу в палатках и в спальных мешках. Здорово? В таком мешке, если хочешь знать, можно хоть на самом Северном полюсе спать… Хочешь попробовать?

Митя не заставил себя уговаривать. Он тут же забрался в мешок, и Витя застегнул «молнию».

– Хорошо?

– Спрашиваешь! – рассмеялся от удовольствия Митя. – А тут просторно. Мы бы и вдвоем могли спать в таком мешке.

– А что? Давай попробуем!.. Подвинься-ка…

Витя улегся рядом с Митей и старательно застегнул «молнию». Вдвоем лежать в мешке было тесновато, но при нужде спать было можно.

– На полюсе спать вдвоем даже лучше! – сказал Витя. – Теплее…

– Наверно, – согласился Митя. – А в комнате я бы и полчаса в мешке не проспал… Жарко… Давай вылезать, а то я уже вспотел…

– Ну давай. – Витя ухватился за «язычок», дернул один раз, другой… Замок «молнии» не двигался.

– Ну, чего ты копаешься? Жарко же… – сказал Митя.

– Не отпирается. Попробуй ты, – ответил Витя.

Через полчаса усиленной возни с замком ребятам стало ясно, что они попали в западню.

– И когда я только поумнею? Когда я перестану тебя слушаться? – запричитал Митя. – Я тут с ума сойду от жары… Перестань толкать меня локтями в спину… Думай лучше, что нам делать.

– К папиному столу нам нужно добраться. Там у него в ящике инструменты. Может быть, клещами открыли бы… – сказал Витя.

До стола было каких-нибудь пять-шесть шагов… Но как им было пройти это расстояние! С трудом поднялись они на ноги, но стоило им сделать первый шаг, как они снова очутились на полу.

– Так у нас ничего не получится, – сказал Витя. – Нам надо делать прыжки обоим сразу, по команде.

Они снова с великим трудом поднялись на ноги, и Витя, просчитав до трех, сделал попытку прыгнуть и так стукнул затылком Митю в подбородок, что тот повалился навзничь, увлекая за собой и Витю.

– Заманил в мешок, – захныкал Митя. – Так и без зубов с тобой останешься.

– А почему ты не прыгал вместе со мной, по команде? Ты думаешь, мне не досталось? У меня теперь, наверно, сотрясение мозгов будет… Пощупай затылок, там, наверно, гуля вскочила… Давай попробуем перекатываться. Перекатимся раза четыре и как раз будем у стола, – предложил Витя.

Витин папа любил повторять, что очень часто теория расходится с практикой. Сейчас ребятам пришлось в этом убедиться на пятом витке своего путешествия к столу. Стоило Вите в пятый раз перевалиться через Митю, как произошло столкновение с телефонной тумбочкой, которая находилась далеко в стороне от папиного стола.

– Стоп! – крикнул Витя. – Я придумал! Сейчас позвоним кому-нибудь по телефону, и нас выручат.

– Молодец! – похвалил Митя. – Звони скорее.

Но – удивительное дело! – сколько ни копались ребята в памяти, ни одного полезного телефона вспомнить не могли.

– 01 при пожаре надо звонить… 02 – милиция… Может, позвоним 03? В «скорую помощь»? А что? Мы же на самом деле нуждаемся в скорой помощи, – предложил Витя.

– Ну да… А врач сейчас же нам закатит по уколу от столбняка, – напомнил Митя, и вопрос о «скорой помощи» сразу отпал.

– Тогда в милицию… Придет участковый, и все будет в порядке.

– Постой! – перебил Витю Митя. – А кто откроет дверь?

– Тогда вот что, – сказал Митя. – Нам нужно сохранять силы… Я читал, что в таких случаях надо лежать совершенно неподвижно.

Сохранять силы путем полной неподвижности оказалось не так уж трудно. Когда Витина мама пришла с работы, то застала ребят действительно в совершенно неподвижном состоянии. Если бы она могла сразу же увидеть их лица, то, пожалуй, и не испугалась бы. Витя и Митя мирно похрапывали в мешке, и обоим им снилось, что они спят на полюсе. Только Вите снился Северный полюс, а Мите – Южный.

Тринадцатый лишний

егодня я получил письмо из Заполярья, – как бы между прочим, сказал Мите Витя по дороге в школу. – Ты не знаешь, у меня в Мурманске живут два двоюродных брата и троюродная сестра.

– Интересно, почему это Нюрка стала тебе вдруг троюродной сестрой, если она родная сестра Вовки и Сашки? – засмеялся Митя.

– Братьев двое – значит, они двоюродные… А Нюрка третья, значит… Ну, да это неважно. Важно, что они мне пишут. Читай!

В письме троюродная Нюрка сообщала о том, что они организовали в своем дворе что-то вроде краткосрочного детского сада. Теперь мамы, если им надо было куда-нибудь отлучиться, могли оставить своих маленьких на детской площадке или в красном уголке на попечение дежурных ребят.

– Ты думаешь, у нас нельзя поднять такое движение? Сколько угодно! Только скажи нашим мамашам – сотню малышей приволокут, – принялся фантазировать Витя.

Сотню не сотню, а когда Митя и Витя объявили мамашам о своем намерении, они с великим удовольствием поддержали их движение тем, что привели на детскую площадку целую дюжину ребятишек.

– Хорошо бы и девочек, особенно старшеклассниц, привлечь к этому делу, – пожелали мамаши.

– На готовенькое прибегут и девочки. Важно начать! Но вы не беспокойтесь за маленьких, справимся! Не с такими справлялись, – успокоил мамаш Витя.

После такого заверения мамаши со спокойной душой ушли по своим делам, а зачинатели движения приступили к делу.

– Дети! Сейчас мы для вас слепим снежную бабу, – заявили они своим воспитанникам.

– Мы тоже слепим для вас бабу! – ответили малыши хором, как в хорошем коллективе самодеятельности. – Наша баба будет красивее вашей!

– Ха-ха-ха! – ответил на это воспитатель Витя. – Цыплят по осени считают!.. Помните только, что снежная баба, чем она будет страшнее, тем лучше!..

Между воспитателями и воспитанниками разгорелось здоровое соревнование по лепке снежных баб. И те и другие творили с таким подъемом, что друг на друга не обращали никакого внимания. Малыши скоро так вывалялись в снегу, что Митя чуть было не прилепил одного из них вместо головы к своей снежной бабе.

– Ну, чья взяла? – торжествующе спросил Витя, когда пришло время «считать цыплят». – Чья баба красивее?

– Наша! – не задумываясь, ответил хор малышей. – Она же самая некрасивая, значит, самая красивая! Что нам за это будет?

Честно говоря, воспитатели, принимая во внимание условия соревнования, должны были признать себя побежденными: юные скульпторы сотворили такое произведение искусства, что сами на него посматривали со страхом.

– Ладно, уступим им, – примирительно сказал Митя. – Не забывай, что они совсем еще малыши. Вот этот, с конопушками, еще и говорить как следует не умеет… Премию надо было бы им дать…

– Премию? Сейчас будет им премия! – крикнул Витя и умчался домой.

Через минуту он вернулся и стал раздавать ребятишкам по одному круглому печенью и по одной ириске «Золотой ключик».

И тут случилось совершенно непредвиденное: он отдал последний кружок печенья и последний «ключик», а перед ним стоял еще один малыш, желающий получить премию.

– Что случилось? Не мог принести на всех? – набросился на него Митя.

– Я принес на всех… По счету брал… – смутился Витя. – Ты лучше их самих пересчитай.

– А чего там считать… – начал было Митя, но тут же осекся: малышей действительно была не дюжина, а тринадцать.

– Вот это номер! Как же мы теперь узнаем, который из них лишний, и куда мы его денем? – сказал Витя, поежившись.

– Как – куда? В милицию отведем или ты его усыновишь, – подсказал выход Митя.

– Почему это я должен его усыновлять? – опешил Витя.

– Ты первый зачинатель движения – тебе и усыновлять…

Тринадцатого лишнего удалось выявить только после того, как мамы опознали своих ребят, предварительно очистив их от снега.

Им оказался тот самый малыш, который еще толком говорить не умел.

– Ты чей? – начали его допрашивать ребята.

– Айн и айн, – ответил малыш.

– Ясно… А где ты живешь?

– Ома…

– Еще яснее! А зовут тебя как?

– А я…

– А я? – Митя посмотрел на Витю. – Кажется, он еще вдобавок и девчонка… Может быть, ты знаешь свою фамилию?

– Аяенго… – твердо ответил тринадцатый лишний и протянул руку за премией.

– Да нет у меня больше ничего! – сказал Витя и даже карман вывернул.

У Аи Аяенго глаза мигом уподобились двум родничкам, губы задрожали, наверно, в поисках подходящих слов, он повернулся и побежал в дальний угол двора, огороженный глухим забором.

– Куда ты, мальчик! – закричал Витя.

– Подожди, девчонка! – уговаривал Митя.

А малое существо забежало за груду ящиков и… точно на небо вознеслось.

Митя и Витя чуть лбами не стукнулись о забор. Им так было жаль малыша, что они оба готовы были немедленно его усыновить…

И вдруг за забором раздались радостные крики.

– Валя! Валенька! – закричала одна женщина отчаянно-радостным голосом.

– Сидоренко! Ты почему это убегаешь без спроса? – кричала вторая облегченно-строго.

– Это он из настоящего детсада к нам удрал, – первым пришел в себя Митя. – Где-то в заборе есть дырка.

– Значит, ему было у нас интересней! – пришел в себя и Витя. – Вот видишь, мы так развернемся, что они к нам все перебегут! Завтра же надо будет подготовить ребят, для них каток залить…

– Каток? Да ты что? – рассмеялся Митя. – Ты бы еще трамплин для них построил! Высотой с дом. И первым с него прыгнет твоя Ая!

– Не «моя», а «мой»… – огрызнулся Витя. – Он хоть и тринадцатый лишний, а парень что надо… Такого можно с закрытыми глазами усыновлять!