Текст книги "Перекресток времен. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Андрей Захаров

Глава 11

Андрей проснулся от звонкого лая Ноя, который теперь каждую ночь спал в землянке у артиллеристов под боком у Ганса. Эти два рыжих существа полюбили друг друга. Хотя песик любил всех артиллеристов, но Ганса Штольке он выделял особо, наверное, потому, что оба были рыжими.

После вчерашнего трудового дня тело ныло, не хотелось вставать. Ну почему Ганс не утихомирит своего подопечного? Что он так разгавкался? Андрей нехотя приподнялся на локтях и посмотрел на собаку, бегающую по землянке. Пес вел себя как-то странно. То кружил, как юла, на одном месте, то вдруг резко останавливался и начинал выть, затем снова кружился со звонким лаем. Он подбегал то к Гансу, то к артиллеристу, хватал их своими маленькими, но цепкими зубами за одежду, словно звал людей за собой. За время, что они были здесь, Ной вел себя так впервые. «Что-то тут не то, – подумал Андрей. – Ной зря брехать не будет». Он быстро встал и вышел из землянки. Следом за ним выскочила собака.

Хотя небо было еще темное и на нем отчетливо мерцали звезды, но уже чувствовалось, что близится утро. Начинало светать. Лагерь спал. Даже часовых сморил утренний сон. Но животные в лагере вели себя беспокойно. Лошади ржали и метались в загоне, коровы мычали, козы блеяли. Но не так, как просили бы корм, а тревожно, словно чувствовали беду. Куры притихли, даже петуха не было слышно, хотя раньше он каждое утро будил всех своим кукареканьем. По лагерю с громким лаем носились собаки. Тревога животных разбудила людей, и они один за другим выходили из землянок.

Внезапно все замерло. Через минуту тревожной тишины вдруг резко задрожала земля, заходила ходуном. Вдалеке послышался странный гул. Он не ослабевал, а, наоборот, набирал силу. У людей начала болеть голова, давило на виски, руки и ноги отказывались подчиняться. Андрей не понимал, что происходит. Он начал крутить головой во все стороны, пытаясь понять, что случилось. Неужели снова перенос во времени и пространстве? Куда теперь забросит их судьба-злодейка? За что им такое наказание? Останутся они в живых или погибнут в неизвестности?

Андрей невольно бросил взгляд на озеро. Что такое, где остров?! От него осталась только верхняя часть – столб, смотрящий в небо. На его верхушке что-то светилось. Если раньше луч света был устремлен вверх, в небо, теперь он был направлен на горную вершину, закрытую облаком, как будто показывая людям, что угроза исходит оттуда. Эта вершина была расположена всего в двух километрах от котлована и в противоположной стороне от той, куда вчера ушли разведгруппы.

Резкая яркая вспышка на вершине горы заставила Андрея на несколько секунд зажмуриться. По ушам ударил громкий взрыв. Резко запахло серой. Стало труднее дышать. Открыв глаза, Андрей увидел, что в небо на несколько сотен метров вырвался столб огня и темно-серого дыма. В разные стороны полетели ярко-красные точки, словно искры от костра. С каждой минутой дым поднимался выше и распространялся в ширину. Взрыв полностью разрушил конусообразную вершину скалы, как будто срезал ее остроносую верхушку ножом.

– Это что, вулкан, что ли? – вспомнил Андрей курс географии в школе. Сам он извержение вулкана никогда не видел, но в учебниках были фотографии и рисунки. – Раз такое дело, сматываться отсюда надо. Чем быстрее, тем лучше!!!

Он бросился к землянке поднимать своих людей, но они уже и без его команды начали выскакивать наружу, одеваясь на ходу. В лагере поднялась суматоха и беготня. Люди сталкивались, мешали друг другу. Начиналось самое худшее, что может быть, – паника. Вдруг над головами мечущихся в ужасе людей прогремела длинная пулеметная очередь.

– Прекратить панику! Перестреляю всех как бешеных собак!!!

Андрей оглянулся на грозный крик. Посередине лагеря во весь свой огромный рост возвышался отец Максима – Николай Антоненко. В руках он держал немецкий пулемет МГ-34 и поводил им из стороны в сторону. Вокруг него собралась группа разведчиков и пограничников.

– Всем командирам собрать и организовать своих людей. Затем срочно прибыть к землянке командира полка! За малейшее неповиновение – расстрел на месте!

Это немного отрезвило людей. Извержение вулкана далеко, и неизвестно, достанет оно их или нет, но пулю в лоб можно получить сейчас и сразу, без разбирательств, кто прав, а кто виноват.

Подбежав к своим, Андрей обнаружил, что Левченко уже навел порядок среди артиллеристов и примкнувших к ним красноармейцев. Они стояли перед ним в две шеренги навытяжку и внимательно смотрели на правую руку старшего сержанта, в которой тот сжимал большой немецкий пистолет. Увидев Григорова, Левченко доложил:

– Товарищ лейтенант! Личный состав батареи по тревоге построен. Паники нет. Какие будут приказания?

– Подготовить орудия, боеприпасы и другое имущество батареи к эвакуации. Мамедова и еще двух бойцов пошлите за лошадьми. Всякое неподчинение пресекать на месте, вплоть до расстрела. Я к командиру полка.

Возле землянки Климовича уже начали собираться командиры. Наведя порядок среди своих солдат и казаков, к ним присоединились капитан Невзоров и ротмистр Новицкий. Подпоручик Костромин и прапорщик Ольховский остались с подчиненными.

– Итак, товарищи, пришла беда, откуда не ждали, – с хрипотцой в голосе проговорил Климович. Он стоял на ногах, поддерживаемый своим ординарцем. – Мы надеялись, что сегодня закончим дорогу, но этот мир внес свои коррективы в наши планы. На связь вышла группа подполковника Уварова. Профессор Левковский сообщил, что это только начало. Дальше может быть хуже. Из-за ветра вулканический пепел идет в нашу сторону. Еще возможно извержение лавы. Какая будет ее высота и в какую сторону она будет выброшена, один Господь Бог ведает. Поэтому предлагаю. Быстро подготовить оба лагеря к эвакуации, взять самое необходимое и по уже построенной дороге подняться на плато, откуда без остановки продолжить движение к предполагаемому месту спуска с гор. У кого какие предложения?

 
Старший лейтенант Коваленко высказал свои опасения:
 

– Товарищ подполковник, дорога еще до конца не готова. Сможем ли мы по ней подняться, выдержит ли она? Люди, конечно, пройдут, но вот лошади с повозками и автотранспорт – это под вопросом. Уж больно неровностей много, да и плохо уплотнили ее.

– Разрешите, товарищ подполковник? – не выдержал Григоров. – У меня есть предложение. Разрешите, я использую свой бронетранспортер. Мы его вчера полностью снарядами загрузили. Под завязку. Он тяжелее всего транспорта здесь будет. Первым по дороге пойдет. Если он пройдет, то и другие за ним пройдут. Заодно и дорогу подровняет. Вот только орудие надо отдельно везти, а то может не вытянуть.

– А не жалко его тебе, лейтенант? Да и немец твой может погибнуть, если дорога не выдержит. Без бронетранспортера и без снарядов остаться можешь, – засомневался начштаба Бондарев.

– Я сам с Гансом поеду. И докажу… – попытался возразить Григоров.

 
Но его перебил Антоненко:
 

– Не кипятись, лейтенант. Доказать всегда успеешь. Я тоже считаю, что другого варианта в нашей ситуации нет. Только самый тяжелый транспорт может проверить дорогу. Все равно ему подниматься придется. А если он первым пройдет, люди бояться не будут и мы все быстро отсюда уйдем. А за свое орудие не переживай. Цепляйте его вместе с передком к моей машине. Я пушку повезу.

– Госпиталь первым надо вывозить. Раненые сами идти не смогут, – вмешался Баюлис. – И детей всех вместе с женщинами. Для них это большой стресс. Могут не выдержать таких нагрузок. Как психических, так и физических.

– Разрешите, господин подполковник? – спокойно произнес ротмистр Новицкий. – Я со своими казаками пойду последним. Будем замыкающими, проследим, чтобы никто не отстал и не потерялся. Окажите нам такую честь.

– Животных тоже надо отсюда побыстрее убирать, как бы не померли все со страху, – вставил начальник склада Ярцев.

– Хорошо, – подвел итог Климович. – Слушайте приказ. Первым по дороге выдвигается бронетранспортер лейтенанта Григорова. Григоров, нигде не останавливаться. Едете в направлении, указанном разведкой. Вслед за Григоровым идут подводы с ранеными, женщинами и детьми. Затем гражданские и животные. Далее следуют остальные подводы с продовольствием и имуществом. Последними – оставшийся автотранспорт. В голове колонны идут капитан Бондарев и старший лейтенант Коваленко. В середине капитан Невзоров со своими офицерами, старший лейтенант Бажин, лейтенант Попов и политрук Жидков. С автотранспортом подполковник Антоненко, капитан Нечипоренко и старший лейтенант Дулевич. Замыкающий – ротмистр Новицкий с казаками на лошадях. Вопросы и дополнения есть?

– Есть, – добавил капитан Невзоров. – Во избежание паники во время движения предлагаю распределить надежных солдат вдоль всей колонны. На каждую подводу, по возможности, выделить по несколько солдат. В случае необходимости они окажут помощь лошадкам при подъеме и в пути следования.

– Предложение принимается, – утвердил Климович. – Игорь Саввич, распределите красноармейцев вместе с солдатами капитана Невзорова по всей колонне равномерно. Все здоровые идут своими ногами. Детей посадить на подводы. Офицеры и сержанты располагаются между собой в зоне прямой видимости. В случае паники разрешаю расстреливать паникеров на месте.

 
Найдя среди присутствующих капитана Кожемяку, Климович обратился к нему:
 

– А мы с вами, капитан, остаемся последними. На вашем автомобиле. Если не возражаете, конечно?

– Никак нет, товарищ подполковник. Сам хотел это предложить, – невозмутимо ответил Кожемяка. – Мы своих не бросаем. У нас на флоте капитан всегда последним покидает свой корабль.

– Все. Разговоры окончены. Дорога каждая минута. Все по местам. Начало движения через десять минут, – закончил командир полка.

Снова лагерь загудел как растревоженный улей. Но уже совсем по-другому, без паники и лишней суеты четко выполнялись все команды по подготовке к маршу. Только гражданские еще никак не могли понять, что от них нужно, и пытались бежать первыми, но, видя строгие лица пограничников и направленные на них автоматы, укрощали свой пыл.

А извержение вулкана продолжалось. Кроме клубов дыма он стал выбрасывать из жерла куски лавы и огненные камни на высоту более полукилометра. Некоторые из них долетали до котлована и падали в лесу, на другом берегу озера, где совсем недавно стоял второй лагерь. Кое-где загорелись деревья, кусты и трава. Но их некому было тушить. Люди понимали, что еще немного, и они сами могут не спастись. Лес и поверхность озера покрывались темно-серым вулканическим пеплом и пылью. С такими же серыми лицами собирались в дорогу и обитатели лагеря. Пепел и пыль забивались в рот и нос, из-за чего труднее становилось дышать, застилали глаза, ухудшая видимость. С каждой минутой становилось все тяжелее и тяжелее.

И вот бронетранспортер, ведомый немцем Штольке, с экипажем, состоящим из лейтенанта Григорова и пулеметчика Громыхало, который наотрез отказался покидать свой пост, приблизился к подъему. За ним следом выстроилась колонна из подвод с ранеными, женщинами с детьми и имуществом. Где в подводах раньше было по одной лошади, казаки и артиллеристы впрягли еще и своих. Теперь каждую подводу, доверху загруженную различными вещами и продуктами, тянули по две лошадки. Все, что было возможно, забирали с собой. Ничего не бросили. Две повозки были загружены дровами. На такой высоте это было стратегическое сырье, без которого ни еды не приготовить, ни согреться. Замыкали колонну автомобили, к двум из которых, уазику и зенитному ЗИСу, были прицеплены передки с орудиями. К «форду» прицепили полевую кухню. Немного в стороне стоял десяток казаков во главе с ротмистром Новицким, еле сдерживая под уздцы своих скакунов.

Объехав всю колонну, к бронетранспортеру приблизился «лексус». Из открытого окна выглянул Климович и махнул Григорову рукой, подавая команду. Бронетранспортер взревел двигателем, дернулся и медленно стал подниматься наверх, подминая под себя положенные поперек бревна и вгрызаясь в горную породу. Вот он уже прошел середину, двигатель напряженно ревел, чувствовалась нехватка кислорода, пепел забивался в воздушные фильтры. Приблизились к повороту, за которым небольшой подъем, и дальше, на плато. На повороте Ганс немного не рассчитал, и «Ханомаг» подъехал к самому краю. Затрещали деревья, посыпался грунт, нервничая, немец добавил газ, и бронетранспортер, резко развернувшись, рванул вперед, из-под гусениц покатились камни, земля и пыль, большая глыба откололась и упала вниз, увлекая за собой более мелкие. Все замерли. Но «Ханомаг», не снижая скорости, выскочил на плато, оставив за собой хорошую колею. Несмотря на то что наверху гулял сухой ветер, на лбу у немца выступила испарина. Андрей успокоил Ганса и поблагодарил его за хороший подъем. Затем, приказав Штольке остановиться, Григоров поднес бинокль к глазам, выискивая на дальней скале лагерь разведгруппы Уварова. Как только на плато появился бронетранспортер, в небо взлетела красная ракета, указывая направление движения. Увидев ее, бронетранспортер возобновил движение, оставляя за собой гусеничную дорожку для следующих за ним повозок и автомобилей.

– Олег Васильевич! Павел Иванович! Максим! Вставайте, там что-то странное происходит!

– А? Что? Где?!

Долматов тормошил за плечи своих товарищей, пытаясь их разбудить. Когда все проснулись, старшина объяснил причину столь раннего пробуждения.

– Вышел я, значит, перед рассветом из палатки по нужде. Стою, о своем думаю, вдруг чувствую, земля трястись начинает, мелкие камешки сверху посыпались.

– А штаны-то хоть сухие остались? – улыбаясь, спросил Максим.

– Да ну тебя! Я серьезно, ежики курносые!

– Ладно, ладно, Пантелей Егорович! Извините его, молодо-зелено. Продолжайте, пожалуйста. – Олег с укором посмотрел в сторону смутившегося Макса.

– В общем, чувствую, что-то не то. Потом вижу, на верхушке противоположной от котлована горы яркая вспышка и столб дыма вверх, как будто туда крупный снаряд упал и взорвался. Затем эхо от взрыва сюда докатилось и мне по ушам дало, – взволнованно рассказывал Долматов. – А вы все дрыхнете. Тогда я вас будить и решился. Что это может быть, Павел Иванович, а?!

– Ничего хорошего, Пантелей Егорович! Давайте быстро все наружу, – почти прокричал Левковский.

 
Друг за другом они выбрались из палатки.
 

– Это извержение вулкана, – промолвил профессор, глядя на гриб из дыма и огня, поднимающийся над скалой. – Надо нашим срочно сообщить, чтобы уходили. Дальше может быть хуже. Нам неизвестна сила этого вулкана. Возможен выброс лавы на высоту в несколько километров и более. Тогда все вокруг зальет огненной массой расплавленной горной породы. Я уже не говорю о том, что все вокруг покроется пеплом. Все это сопровождается землетрясением. Я был на Камчатке и видел это не раз.

– Так что нам делать, профессор?

– Немедленно отсюда уходить. Через перевал, лишь бы подальше от этого страшного места. При извержении выделяется большое количество газов, в особенности серы. Если не прибьет падающим камнем или куском лавы, то можно просто задохнуться. А нас здесь и лавиной накрыть может.

Пока Уваров с Левковским связывались с лагерем, Долматов с Максом собирали палатку и другие вещи.

 
На связь вышел взволнованный Синяков:
 

– Товарищ подполковник! Что это? Что нам делать? Назад возвращаться или здесь ждать?

– Дозор! Прежде всего никакой паники! Это природное явление – извержение вулкана! Ваша задача прежняя. Поиск спуска с гор. Немедленно выдвигайтесь в указанный ранее район. Когда подниметесь на перевал, подавайте сигналы, координируя движение колонны. Вулканическое облако из-за ветра идет в нашем направлении. Мы спускаемся вниз и будем ждать остальных. Выход на связь через час. Конец связи.

Закончив радиосвязь, группа Уварова быстро собралась и начала трудный спуск. Спускаться с гор не легче, чем подниматься. А иногда и тяжелее. Как они ни старались, но спуститься быстрее не получалось. А вулкан с каждой минутой набирал силу. Темно-серый дымный гриб вырос уже на высоту около километра. Из кратера вместе с пеплом и пылью в разные стороны летели куски лавы. Все больше и больше этих кусков падало в котлован, откуда почему-то не появлялись люди. «Неужели всех накрыло и мы остались одни? Не может быть! Ведь я же недавно с ними связывался!» – переживал Олег. Облако пепла постепенно накрывало плато. Уже был плохо виден противоположный горный хребет.

– Хоть бы ветер поменялся, что ли! – в сердцах воскликнул Уваров.

– Смотрите, БТР из котлована появился! – закричал Макс.

– Значит, живы, ежики курносые, – обрадовался Долматов. – Товарищ подполковник, дайте им сигнал ракетой, куда идти дальше.

Олег торопливо вытащил ракетницу, зарядил ее очередной ракетой и выстрелил в направлении перевала, куда ранее отправилась группа Синякова. Все замерли в ожидании, увидят этот сигнал на бронетранспортере или нет. Увидели! «Ханомаг», постепенно набирая скорость, двинулся к перевалу. Следом за ним из котлована начали появляться лошади с подводами и бегущие рядом люди.

 
Уваров поднес к глазам бинокль.
 

– Первыми за бронетранспортером идут подводы с ранеными, потом женщины с детьми. И все остальные. Даже коров с козами прихватили. Никого не оставили. Молодцы!

– Олег Васильевич! Будьте так любезны, дайте мне бинокль. А то я за своего Тимоху переживаю. Он без меня пропадет, – попросил Левковский. Он долго рассматривал растянувшуюся колонну подвод и медленно появлявшиеся из котлована автомобили. – Вот он, мой дорогой! Привязали его к телеге! Он и мою тележку за собой тащит!

– Профессор, посмотрите туда! – Максим тревожно тронул Левковского за рукав. – Кажется, лава к нам в гости пошла.

 
Все повернулись в сторону вулкана.
Выброс дыма немного уменьшился, но зато из жерла начала извергаться лава, и в большом количестве. Она растекалась по склонам в виде отдельных потоков. Два самых больших текли прямо в направлении котлована. Количество вулканических бомб, падающих в котлован, увеличилось. Из него начал густо подниматься дым от возникших пожаров.
 

– Лава у разных вулканов различная. Она отличается по составу, цвету, температуре, примесям и тому подобное. По цвету лавы можно узнать ее состав, – проинформировал всех Левковский с таким спокойным видом, будто читал лекцию в институте. – Вот эта, желто-красного цвета, базальтовая лава. Она наполовину состоит из диоксида кремния, то есть кварца, наполовину – из оксида алюминия, железа, магния и других металлов. Эта лава очень подвижна и способна течь со скоростью бегущего человека. Имеет высокую температуру: тысяча двести – тысяча триста градусов Цельсия…

– Это что, профессор, – перебил его Долматов, – наши могут не успеть и зажарятся там, так выходит, что ли?

– Выходит, что так, – спокойно констатировал Левковский. Но затем, спохватившись, ударил себя ладошкой по лбу: – Вот я старый дурак! Их надо срочно предупредить. Быстрее вниз, ребятки!

Связаться по рации в движении было бесполезно. Тем более что базовая радиостанция стояла на «Ханомаге», а он уже ушел далеко вперед от колонны. Группа Уварова начала в бешеном темпе спуск с горы.

Поднимавшиеся на плато люди, не разбирая дороги и не держась в колонне, просто бежали вперед, гнали лошадей с подводами и направляли свои автомобили вслед за еле видневшимся в дыму бронетранспортером. Лишь бы быть подальше от источавшего ужас и страх бурлящего вулкана.

Почти все автомобили поднялись на плато. В котловане пока оставались полуторка, один ЗИС-5 и «лексус». Вместе с командиром полка в машине был и его ординарец, отказавшийся покидать Климовича. Казаки Новицкого, по приказу Алексея Аркадьевича, уже находились наверху.

Полуторка, только проехав поворот на плато, остановилась, перекрыв дорогу другим. Видно, неопытный водитель не справился с управлением, и у него заглох двигатель. Шофер выскочил из кабины и попытался ручкой завести свою «старушку», но у него ничего не получалось. Хорошо еще, что водитель ЗИСа не начал подъем. Ситуация стала критической. Два рукава лавы уже достигли края котлована с противоположной стороны и пролились внутрь, сжигая все на своем пути.

– Товарищ подполковник, нас сейчас зажарит! – испуганно произнес ординарец.

– Не боись, прорвемся! – бросил Кожемяка. – Держитесь крепче!

Он крикнул водителю ЗИСа, чтобы тот сдал немного назад и освободил дорогу. Подогнав свой «лексус» к полуторке сзади вплотную, Кожемяка приказал парнишке-водителю сесть в кабину и выключить скорость.

– Прости меня, мой дорогой «лексушка» и вы, Игорь Леонидович, пробачьте, не из шалости, а спасения ради… – Кожемяка неумело перекрестился и надавил ногой на педаль.

«Лексус», упершись в задний борт ГАЗ-АА, взревел двигателем и начал медленно выталкивать полуторку наверх, выбрасывая из-под колес камни с землей. Несколько раз пробуксовывая на месте, Кожемяке все-таки удалось вытолкнуть полуторку на плато. Пропихнув ее на три десятка метров вперед, «лексус» встал. Вслед за ними из котлована поднялся и последний ЗИС, водитель которого, не останавливаясь, направил свой автомобиль на перевал.

Выскочив из машины, Кожемяка подбежал к полуторке. В кабине, еле живые, сидели водитель и завхоз райкома Дрынько.

– Завести сможешь свою колымагу?

– Не з-на-ю… По-про-бу-ю, – заикаясь, произнес парнишка.

– Давай быстрее, цыгель, цыгель, ай-лю-лю!

Не до конца поняв, что ему сказали, паренек выскочил из машины и попытался завести ее ручкой. Но у него снова ничего не вышло.

– Черт! – в сердцах сплюнул Кожемяка. – Садись за руль! Я сейчас буксир подцеплю.

Подскочив к «лексусу», он вытащил из багажника буксировочный ремень, затем, подогнав свою машину впереди полуторки, сцепил их.

– Сейчас я тебя дерну, а ты на ходу попробуй завестись. Понял меня, салага?

 
В ответ водитель полуторки только кивнул.
Завести ГАЗ-АА удалось только с третьей попытки. При этом он чуть не разбил задний бампер «лексуса».
Отцепив буксир и пропустив вперед последний грузовик, Кожемяка сел за руль:
 

– И откуда такие берутся на наши головы?!

– Из тех ворот, что и весь народ! – пошутил Климович. Несмотря на тяжелую ситуацию, он был доволен. Всем его людям удалось подняться из котлована, и они сейчас уходят от этого страшного места.

Выехав на плато, Николай остановил уазик. Пропуская следующие мимо него автомобили, он вышел из машины и стал смотреть в сторону скалы, где с группой Олега был и его Максим. В «Бобике» кроме Антоненко находились еще два красноармейца-артиллериста, цеплявшие пушку. Они также вылезли из кабины. Вот от скалы отделилась очередная ракета, показывающая, куда ехать. Проследив траекторию ее полета, Николай понял, что Уваров уже спустился и ждет их. Олег со своей группой находился немного в стороне от ушедших на перевал.

 
Увидев, что мимо проезжает «форд» с Нечипоренко, Николай остановил его:
 

– Стой, Алексей! Забери этих ребят с собой. Скажешь, что я поехал за группой Уварова. Потом мы всех догоним.

– Понял, командир, – кивнул Нечипоренко и махнул рукой бойцам: – Забирайтесь, ребята, в багажник, а то у меня в кабине уже под завязку, женщины с детьми…

Приближающийся к ним уазик Максим заметил не сразу. По всей долине ветер гонял дым, пепел и пыль, из-за чего видимость стала практически нулевой.

– Батя! За нами едет! – обрадовался он. Другие участники восхождения тоже увидели автомобиль с передком и сорокапяткой, постоянно подпрыгивающие на кочках.

– Ну что, альпинисты! Карета подана! Быстрее садитесь, и сматываемся отсюда, – прокричал им Антоненко-старший, разворачивая машину. Грохот и гул изрыгавшего огонь вулкана усиливался с каждой минутой.

Особого приглашения никто не ждал, все резво залезли в машину, покидав вещи и рацию с палаткой в багажник. Левковского, как старшего по возрасту, посадили рядом с водителем, хотя он возражал, ссылаясь на свою худобу. Как только Уваров последним захлопнул за собой дверь, машина рванула с места.

– Как обстановка, Коля? – спросил Уваров у Антоненко. – Мы уж думали, что вас всех там накрыло.

– Все нормально, Олежка. Поднялись все, без потерь. По крайней мере, то, что я видел. За мной оставалось несколько машин, последним шел «лексус» с Кожемякой и Климовичем. Вроде бы они тоже поднялись. Да, если бы на полчаса задержались, сжарились бы все, – пояснил Николай и в свою очередь спросил: – А вы как, что интересного увидели и где сейчас Синяков?

– Вроде бы нашли, как уйти отсюда. Через три километра седловина между вершинами, там перевал. За ним, по идее, должна быть низина. По крайней мере, все на это указывает. Синяков сейчас там. Уже должен подняться на перевал.

– А сможем подняться-то?

– У нас другого выхода нет. Или сдохнуть здесь, или уйти.

 
Свое слово вставил Левковский:
 

– Я вчера в бинокль немного рассмотрел эту седловину. Она не однородная. Есть изгибы и расщелины. Может, по ним и выйдем отсюда. Люди-то поднимутся, а вот телеги и авто – это под вопросом.

– Ничего, – успокоил всех Николай. – У нас еще два ящика взрывчатки есть, все взорвем к черту!

– А не могли наши взрывы спровоцировать вулкан, а, Павел Иванович? – обратился Долматов к Левковскому.

– Я думаю, нет. Но никаких гарантий дать не могу.

За разговором они догнали других обитателей лагеря. Чувствовалось, что и лошади, и люди устали, не выдерживая заданного в начале темпа. Снова выстроившись в колонну, они медленно шли к перевалу по следам бронетранспортера. Сзади ехали автомобили. Чтобы хоть немного облегчить телеги, казаки пересадили детей в свои седла, а сами пошли рядом. Тех, кто не мог идти, подсаживали на подводы или находили им место в автомобилях. Даже на передках и орудиях уже ехало по несколько человек. Благо машины не лошади, для них это не особо тяжелый груз. Лица людей, головы лошадей и других животных были обмотаны платками и тряпками, чтобы хоть как-то защититься от всюду проникающей пыли и пепла. С этой же целью на капоты автомобилей были наброшены тряпки или брезент.

Три километра – это не расстояние, если, конечно, идти по равнине да по хорошей дороге. Пешему человеку их можно преодолеть примерно за полчаса. Но здесь, на высоте около пяти километров над уровнем моря, по плато с его кочками, ямами и другими «прелестями», эти три километра казались дорогой в ад или из ада. Как ни торопились убежать подальше от вулкана, но к подножию седловины подтянулись только через час с начала движения.

Вулканическая лава уже вовсю свирепствовала в котловане, выжигая в нем все, что горит, и выпаривая остатки озера. Над котлованом стоял дым вперемешку с паром.

 
К подъехавшему уазику подбежал Синяков:
 

– Олег Васильевич! Товарищ подполковник, разрешите доложить!

– Докладывай, Виталий! Дорогу нашел?

– Так точно! Этот перевал высотой метров триста будет. Подняться можно по скальной полке, поднимающейся диагонально по склону. Я уже дорожку мотоциклом проложил. На самом верху расщелина большая есть. Мотоцикл прошел, но вот автомобили могут не пройти. Больно узко там. Другие еще меньше. Если подорвать и потом расчистить, то, может, и проскочат.

– А лошади с подводами пройдут?

– Пройдут, но впритык.

– Тогда давай, направляй всех туда.

 
Пользуясь моментом, в разговор вмешался Левковский:
 

– А что за этим перевалом, молодой человек?

– Снег и лед там, товарищ профессор. От этого перевала до следующего горного хребта примерно полкилометра будет. Сплошной лед, покрытый снегом. Идет вверх и вниз. Настоящий ледник!

– А мы сможем по нему вниз спуститься, скользить не будем?

– Да нет. Не будете. Снег да и лед здесь не такие, как у нас зимой. Сухие и не скользкие. Я вверх и вниз прошелся. Все нормально. Держит хорошо. Правда, кое-где трещины есть, но их объехать можно.

К уазику подъехал «лексус» с Климовичем. Командир полка открыл дверь и приказал своему ординарцу срочно собрать к нему всех командиров. Через пару минут все командиры были возле машины. Долго бегать ординарцу не пришлось, так как подводы и автомобили плотно стояли возле дорожки, проторенной мотоциклом и ведущей на перевал. Синяков также доложил командиру полка о том, что видел.

– Товарищи! Сегодня для всех нас Господь Бог придумал нешуточное испытание. Выдержим его – будем жить! Не выдержим, – значит, такова наша с вами судьба! Но я верю, что за этим перевалом нас ждет спасение и жизнь. Не такая, как раньше, но все-таки жизнь, а не смерть. Простите меня за высокопарные слова, но других я найти не могу. Красиво говорить не приучен. А теперь к делу… – прокашлялся Климович. – Порядок движения меняется. Первыми идут разведка с саперами, будут делать проходы для транспорта. За ними бронетранспортер и автомобили. Далее все остальные. Пускай люди да и лошади немного отдохнут. Когда саперы будут взрывать проходы, Олег Васильевич и Николай Тимофеевич, смотрите не перестарайтесь, чтобы нас всех не засыпало. Только расширьте дорогу для автотранспорта. Здесь нам оставаться долго нельзя. Игорь Саввич и вы, Борис Иванович, подготовьте людей и транспорт к подъему. Кто еще желает высказаться?

 
Говорить что-то после командира никому не хотелось.
Уваров решил было предложить улучшить новый подъем: выровнить тропы и уменьшить крутизну с помощью лопат или небольших подрывов, – чтобы техника да и подводы не сорвались вниз. Он только открыл рот, как вдруг за его спиной раздался новый грохот. От верхушки противоположной от вулкана скалы оторвалась большая снежная шапка и стремительно понеслась вниз, по пути вбирая в себя снег, лед и каменные глыбы. С гор на плато с большей, чем лава, скоростью сходила лавина, сметая все на пути своей снеговоздушной волной.
Люди замерли.
«Из огня да в полымя…» – пронеслось в голове у Олега. Уже можно было с уверенностью сказать, что местом встречи двух стихий будет котлован, из которого только час назад удалось выбраться. К пепельно-пылевой буре добавилась и снежная.
Первым пришел в себя Уваров:
 

– Саперы, разведка, вперед, за мной! Коля! Бери со своими ребятами взрывчатку, взрыватели и кабель, грузите все в коляску мотоцикла! Синяков! За руль, и вперед, наверх! Бегом, бегом! Не стоять!

Вслед за Уваровым очнулись и другие командиры, каждый побежал к своим людям, отдавая на ходу команды. Первый шок прошел. Снежная лавина пронеслась мимо каравана, не причинив ему вреда, поэтому паники, как в первый раз, не возникло. Наоборот, все посчитали это Божьей помощью. Как говорится, клин клином вышибают!

Пока снежная лавина воевала в котловане с огненной, людям Уварова и Антоненко удалось сделать несколько небольших подрывов, в результате чего была немного улучшена тропа, ведущая на перевал, а также расширена расщелина, через которую можно было спуститься на ледник. На это ушло около часа, большую часть которого пришлось потратить на уборку камней из образовавшихся завалов. Разведчикам помогали солдаты и красноармейцы.