Текст книги "Конкуренты"

Автор книги: Андрей Май

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Вот же неисповедимы пути господни! Юморист у них, название блок посту придумал.

Беру переговоры в свои руки.

– Пьер! Я «Инка»! командир отряда! Мы стрелять не будем. Мы просто хотим подружиться. Мы потихонечку подъедем? Приём.

– Командир! Ты баба?

– Пьер! Я те покажу, какой я мужик! Если надо! Водка есть и коньяк есть. Надо разомнёмся. Приём!

– А чего бабским именем прозвался? Инка! Инна может?

– Пьер! А ты француз? Кстати, «Инка» это индеец! А не Инна. В Южной Америке инки до сих пор живут. Тундра ты темнокожая! Приём.

– Хе! Тоже мне индеец! Я не француз. Моя мама меня в честь Пьера Безухова назвала. Да и папа у меня русский. Обесчестил офицерик невинную и наивную дочь Африки и был таков. А она всё в Москву хотела. Сама так и не съездила, а меня учиться отправила. Подъезжай русский! Есть самогон, много мяса. Даже пиво есть!

– Добро Пьер! Пусть твои расслабятся. Мы мирные люди…

– Но наш бронепоезд стоит на запасном пути? Эх, русский! Знаю я это! А если понесётся ваш бронепоезд, так и где рельс в помине не было, проедет! Рад гостям! Во двор пока не заезжайте, встаньте у ворот.

Трогаемся с места.

– «Обры»! «Инка» в канале. Действуем по обстановке. Предельно внимательно. По одному не отходить от машин. Вроде как дружить хотят, но кто знает белые или чёрные мысли у них в головах. Смотрим, запоминаем, камеры на запись.

Блок пост впечатлил. Два дота из больших камней, на восемь амбразур каждый. Две казармы деревянных, обложенных мешками с песком или чем уж там. Двойное кольцо забора. Первый ряд из колючего кустарника, колючей проволоки и кольев. Внутренний ряд, частично из камней, частично из деревянного частокола. Четыре вышки. Два прожектора. Укреплено на совесть. Бойцов десятка два разглядывают нас со стены. Грамотно сделано.

Подъезжаем к воротам. Улыбнуло. Роль ворот исполняли останки железного кузова от грузовика. Проезжаем ворота. Ровная площадка, окружённая забором, четыре огневых точки. Всё под перекрёстным огнём. Спецом покрутил башню, подвигал стволом пушки. Смотрят, улыбаются. Диковинку увидели. Раскрылись вторые ворота, из профильного листового металла. Явно нарыли локалку с металлопрокатом. Въезжаем во внутренний двор. Техника стоит. Четыре квадра, пара мотоциклов. Грузовик, уже и не пойми какой, похож на броневик испанских революционеров. Обшит металлом, в башне ствол узнаваемого пулемёта Льюиса. Солидно для африканцев. Вон торчат на крыше антенны. Радиорубка там. Из дверей здания, где радиосвязь у них, выходит явно африканец метис. Почти европейские черты лица, светлее кожа. Камуфляж на нём скорее охотничий, чем военный. На ремне кобура с пистолетом, нож.

Вооружены бойцы, чем попало. Однако мелькали бойцы с калашами. Или не с калашами? Очень похоже, но не совсем классический ак-47. Дробовики в основном, уже знакомые «Хаудахи». Были винтовки, не знакомые. Пистолетов почти не видно. Гранат нет. А вот пулемётик вижу. Пока один.

Ладно, с богом! Выхожу, улыбаюсь подошедшему вояке.

– Дарова!

– Тебе не хворать! – отвечаю.

– Я и есть Пьер, начальник этой голубятни! Нам ещё сутки остались, и нас меняют, свалим домой, три месяца будем вспоминать эту отбываловку.

– Я Сергеем зовусь! Можно просто, Серёга!

Крепко жмём друг другу руки. А по-русски чешет, как на родном. Сколько он в России побыл? Пять лет? Наверно больше. Жаргон уже впитан на подсознательном уровне. Не щеголяет словечками, он разговаривает ими.

Пьер приглашает под крышу. Беру с собой Пашку и Петруху. Их увидели когда, так и онемели! Близнецов никогда не видели? Хотя, не помню, у некоторых племён в Африке, близнецов не жалуют. Где-то даже убивают вместе с матерью. А у других племён, наоборот, типа один от отца, второй от божества. А ещё у какого-то племени, рождение близнецов, факт измены жены! Поди, тут угадай, чего они напряглись?

– Твои сыны? – спросил Пьер.

– Приёмные. Воспитанники мои. Отец у них пропал, взял под опеку.

– Тогда ты правильный воин! Да не оскудеют твои чресла на сыновей!

Входим в здание, у меня на груди в кармане хитрая граната вложена. К кольцу тросик зацеплен, в манжете рукава колечко. Чуть чего, живым не дамся. Но всё нормально. Садимся за стол. У меня рация на передачу работает. В броневике всё пишется. У Лёшки ещё видео камера шпионская, всё транслирует, естественно, всё пишется. Пьер подносит, глиняную кружку, вроде пиво. По запаху… мама дорогая! Хлебнул! Глазоньки из орбит вылазить начали! Представьте смесь кислого пива с только, что выгнанным самогоном. Я вам скажу! Есть фрукт – дурьян. Его называют, запах ада со вкусом рая. Тут наоборот, запах ещё нормалёк, а вот вкус…

– Пьер! Дружище! Вы это пиво из собственной мочи делаете?

Он перевёл вопрос своим. Ржали как кони стоялые! А у меня чуть ли не слёзы с глаз. Вот же отрава. В желудке идёт реакция распада и синтеза одновременно. Фу! Вроде отпускает.

– Как пивко, Серёга?

– Знаешь, не самое худшее пойло! Если вспомнить свежий самогон из томат пасты. Или фруктовую эссенцию.

– Ха! Силён ты! Ладно! Кушать у нас мясо, каша из местного злака. Немного сыра козьего.

Киваю Паше, принеси НЗ для таких случаев.

Пока стол накрывается, лишние уходят из помещения. Остаёмся трое на трое. Разливаю коньяк. Пьер пьёт сразу пол стакана. За ним остальные, чуть пригубили. Мои бодигарды, аналогично.

– Говори Серёга, с чем пожаловал?

– Так енто мы Пьер, в разведочку пошли, думаем, дай до соседей прошвырнуться! Стрелочку забить, о делах наших скорбных покалякать! А то вишь, соседи стали, а ладу нет. Шастают по приграничью людишки разные, чаще подлые. Разор и смуту чинят. Думаем, попьём коньячку, мысли выскажем, о торговлишке договоримся, к взаимной выгоде. Может чем подмочь смогём. Мож, вы нам. Глядь, и хорошо станет, спокойно. Мир и порядок.

– Ладно! Ты это, мужика лапотника не рисуй! Засекли вас, как только вы на дорогу выскочили. Засекли, не мои. Передачу перехватили. Ждали.

– То и каждый час в столицу докладывали?

– А ты слушал?

– А сам бы не стал?

– Машинка у вас приметная, только узнали, что вы на трассе, везде такой аларм поднялся. Сюда еже с полсотни военных летит.

– И что ты делать намерен?

– А ты прикинь, за броневик ваш, пол нашей Адис-Абебе купить можно. Да только я так подумал, на кой мне геморрой этот. Вы вчетвером Вавилон, этот петушатник разнесли. Сейчас вас больше, а нас двадцать. Когда подмога приедет, тут груда дымящихся развалин будет. Постреляете их всех, трофеи соберёте и опять в горы уйдёте. Оно мене надо, такой расклад? В общем, отбой я уже дал, когда вы только въехали. Так, что давай калякать, как ты говоришь. Ты не молодой, я уже не молодой, да и лыком не шит. Хорошие учителя в военном училище были. Вначале в Лумумбе учился, да только родине военные понадобились, вот с четвёртого курса и поступил в общевойсковое. Даже женится, хотел на русской, из Еревана, такая девочка была! Нет, брат запретил, типа, итак полукровка в семье. Наш род один из древних. Самые первые христиане в Эфиопии из нашего рода. Англосаксы ещё человеческие жертвы приносили, своим богам, а наши предки молитвы Христу читали.

– Понял тебя, брат во Христе! Скажи, а в Ереване так много русских? И была ли русской та девушка?

– Армянка она была. Да всё равно русская. Все из СССР – русские, кроме литовцев и прочих их соседей.

– Да уж! Представляю адскую смесь, эфиопа, русского и армянки. Зато девки у тебя красивые бы были! Да и парни.

– Девки у меня и так красивые! Шесть штук! А вот сыновей нет! Что за проклятье?

– Ты главное не отчаивайся! Трудись!

– Хорош пустое трепать! Говори Серёга, с чем пожаловал?

– Ишь ты, какой скорый! Вот смотри карту и смекай. Вот Берлин, вот Бёрн. Дальше Северяне, условно названные. Вот Адис-Абеба. Как думаешь, если везти груз из Берлина в Бёрн, какой сейчас путь выберут? А какой бы хотелось бы? Знаешь, наверное, зону племён у побережья вдоль дороги пробили. Теперь даже автобус ездит из России до Шанхая. Так скажем южный поток, местный сделали. Что захотят потом? Закольцевать маршрут. Встанет вопрос, шо мы с имя делать то будем с арапцами и басурманами? Мы теперь с юга подпёрли. Надел у нас от болот до Рейна. Дорогу на юг мы оседлали. Порядок на ней держим, сам наверняка знаешь. Грабить не даём, поборы не устраиваем. Городок у нас на Рейне. Торговля там всякая. Если дружить будем, пропуск дам тебе и твоим людям. Считай выход к морю, через реку получишь. На Нью-Дели езжай спокойно. Только условие, ни наркоты, ни рабов через нас не пойдёт. Кого с таким товаром поймаем, вышка. Оружие по пропуску вези. Что сами купим, ну и продать дадим спокойно. За контрабанду, вышка. Без суда и следствия. По весне заставу на дороге будем ставить. Торг там сделаем.

– Это не в Вавилоне то? Смотри, это дикая территория, но под нашим протекторатом.

– Нет, южнее. У холма лесистого, там ещё родник очень холодный, вода вкусная. Примерно там граница. На 25 км южнее Вавилона вашего.

– Уж точно не мой! Век бы его не было. Хотя, спасибо надо сказать, тем, кто разнёс этот вертеп. Славно мы тогда поживились. Они ж как последние шалавы, друг друга перестреляли. Мы тогда и оружия взяли и техники. Как раз мы службу несли. Теперь меня слушай. Мы по месяцу на этом блок посту дежурим. Потом три месяца своими делами в клане живём. Мой клан самый восточный, кто центральную власть поддерживает. На восток от нас, плохой лес. Там постоянная война. Куча банд и бандочек. Делят там всё чего-то. А чего там делить? Торгаши там не ездят, слишком рискованно. Всё путёвое уже разграбили и продали. Может, что и осталось? Но уже давно от туда не везут хорошего товара. Мы тут и пограничники и таможенники. Налог собираем, мзду берём. У нас всё торговать можно. Хоть героин, хоть рабынь чёрных, хоть белых, хоть в крапинку. Ограничений нет. Заплатил, торгуй, даже змеями ядовитыми. Не запрещено. Оружие часть казённое, часть своё. Казённое переходящее. Смена приезжает, тут уже представители из комиссариата. Передали стволы. На дежурство горючку с патронами получили, провиант. Всё, месяц сидим, службу бдим. У нас всё хитро, выдают бочку бензина на броневик, бочку на генераторы. Бочка 200 литров должна быть. А в них по 150 залито. Мы на броневике раз выедем, весь бензин на него спишем. Генераторы тоже, едва работают. Всё при свечах и светильниках. Зато домой литров двести бензина привезём. Патронов немного. Порой и от пайка остаётся, если с охотой удачно. Я видел, ты на «калаши» облизнулся. Не выйдет, пропадёт хоть один – могут и расстрелять. У нас тут и пулемёт итальянский есть. И винтовки итальянские. Пистолет вот мой, Стечкин! Ещё снайперская винтовка есть. Странная, две ручки перезарядки. Могу продать! Есть три костюма охотника, финские, «PRO 2011» марки «Janli Jakt», нулёвые. Ружьё есть гладкоствольное японское «SKB 650», вертикалка. Возьму патроны натовские, горючку. Коньяк ещё есть? Можно медицину, очень не хватка. Что ещё? Ты предлагай, я оценю, подумаю. Скажу ещё, брат мой старший, он военным был, там на Земле. Теперь при правительстве там чем-то заведует. Ты говори, я ему, а он кому надо. Через день я к себе в клан уеду, если сговоримся, скажу, как найти. Могу ещё стволов продать. Есть запасец. Могу рабов продать! Да ты не морщись! Зима, голодно. Не привыкли, знаешь чёрные люди по морозу на охоту ходить. А рабов с рабынями нахватались, а куда их теперь, самим бы до весны дотянуть.

– А как же вы так рабов нахватали?

– Так у нас поначалу резня шла все против всех. Потом десантников нахватали.

– Извини, что перебиваю, каких десантников?

– Ну этих, которых с неба скидывают. Понял?

– Ясно, у нас их потеряшками зовут. Дальше говори.

– Вот значит, скудно с провиантом, вот и начнут за бесценок продавать, лишние рты. Если у вас с провиантом хорошо, можешь работников хоть сотню купить. Их всё равно либо голодом заморят, либо просто выгонят из кланов. Без еды и оружия. Сами сдохнут. В прошлую зиму, я кое-как продержался, рабов у нас не было. А начали строить дома тёплые, пришлось купить у соседей, девок за десять килограмм крупы продавали, а бывало и дешевле. Парни дороже, но не сильно. Белые люди были. Был даже краснокожий, сбежал. Искали, а его носорог шерстяной растоптал. Ох, зверь здоровый, хорошо, что их мало и они одиночки. А далеко на севере, есть слоны шерстяные, как же их, мамонты!

– ЧТО? Мамонты?

– Они самые. А ещё говорят, есть там кратер как от метеорита, в нём металл лежит, кусками. Сталь, легкая, прочная, не ржавеет. Только её обрабатывать тяжело. Плавить, не плавится. Только ковать. Но места там суровые, зверя мощного и крупного много. Леса почти не проходимые. А ещё, летом приходил сюда охотник один, кто по племени, не знаю. Бродил он далеко на севере, вот с гор видел как бы город вдалеке, на реке, которая на север течёт. Река широкая. Может, врал! Город говорит русский, церковные купола видел, да только без крестов. Что-то ты русский смотришь странно! Слышал уже про город?

Вот же ты хрен глазастый! Чичас я тебе гостайну поведаю! Жди! Я тебя знать не знаю. Так, импровизируем.

– Скажу так, Пьер. На северо-востоке, за водоразделом между Рейном и рекой текущей на север, кто-то тоже встречал человека видевшего город. Вроде как русский город. Не большой, с крепостной стеной. Такие поселения, ещё называли острог. Обычно остроги из дерева рубленные. Стены деревянные. А там как вроде каменные. Может сказки, может, нет. Как знать? Новые мифы, нового мира! Ты мне лучше скажи, что знаешь о междуречье между Волгой и Шпрее? Кто там? Чем промышляют? Насколько я знаю, обосновались в верховьях рек не спокойные соседи. Повоевать любители.

– Пока особого про них сказать не могу. В наших местах не появлялись. Тут других буйных хватает. Знаю, вдоль вашей Волги прошлись они сильно. Претория силы собирает, наших звали. Враг умный и сильный. Да только наши не полезут. Успех сомнителен, выгоды мало. А тут и без шведов дел хватает. Что русский, давай торговать, раз уж приехал!

Выторговал я винтовку снайперскую, оказалась ОЦ-48к, с прицелом ПКС-07У. костюмы охотничьи взял, вертикалку японскую. Отдал не дорого, немного горючки, немного таблеток, всё спиртное, патронов маузеровских. Бинокль слабенький и пару ножей, трофеи ещё с базы Саида. Такие вот дела. Договорились ещё на встречу, Пьер нарисовал, как их клан найти. Договорились о радио позывных. Я пообещал заехать. Расстались если не друзьями, то партнёрами, хотя каждый при своём интересе. Оружие на блок посту озадачило. «Калаши» оказались «Фортами 206». Украинское оружие. И не древнее. Информация к размышлению. Пулемёт оказался итальянской «Бредой» образца 1930 года, калибром 6,5 мм. Так себе пулемёт. Винтовки тоже итальянские, «Carcano 1438», калибром 7,35. Было две самозарядки «Breda m1935PG» патрон как к пулемёту. Итальянское оружие понять можно, воевало оно в Эфиопии, перед второй мировой. А вот «Форты» откуда, очень интересно. Вроде как выдали из центрального арсенала, а откуда, не знает.

Въехали в «Плохой лес». Установили радиосвязь с группой у техники. Ждут. Броневик едет первым, грузовик метрах в ста за нами. Пока тихо. Может мы грозным видом всех распугали? Пару раз попались горелые остовы машин. Поживы там не светит.

Рация…

– «Инка» ответь «Финну»! Приём. («Финн», позывной старшего в грузовике).

– «Инка» на связи. Приём.

– У нас четыре хвостика, шестеро хлопцев на мотоциклах, чего-то сигналят, в воздух стреляют! Приём.

На грузовике натянут тент в кузове. А внутри из бруса на сотку, будка сделана. Внутри кевларом, вокруг бойниц усилено и пулестойким полиэтиленом. Снаружи, железо, пятёрка. После долгих споров решили проход не взрывать. На той стороне, в мини долине, поставить опорный пункт. Уж очень местечко понравилось. Можно так в невзначай и разведку выпустить и спецоперацию затеять. Рядышком к швейцарцам. Опять же дорогу контролировать можно. Для обороны место отличное. По фронту больше чем впятером, не попрёшь. Ущелье узкое и извилистое. Да и если уж совсем, пещеру взорвать можно. Или просто заминировать. Не думаю, что очень фанатики найдутся десятки трупов уложить. Риск есть, однако есть и выгода. И ещё один момент, когда осадки, по пещере чуть не речка бежит. Взорвём проход. Куда вода деваться будет? В непредвиденный момент получим «Ниагару». С непредсказуемыми последствиями. Вот и везём мы почти готовый домик, для личного состава. Не всё же на руках через пещеру. Раз случай подвернулся, надо использовать.

– «Финн» «Инке». Они совсем укуренные? Приём.

– Да хз! Я, что на алкотэстере их проверял? Раза три уже по нам стреляли. Тент дырявят, козлы. Приём.

– «Финн», гасите их! Мы тормозим.

Несколько секунд бешеной стрельбы. Вот не понимаю, на что надеялись? Ладно, грузовик увидели, слюну сглотнули. Ну а броневик, так, фанерный? Всяких борзых видал, но у этих борзометр зашкалил. В итоге шесть трупов. Четверо африканцев, два азиата. Мг в упор, знаете, никому бы, не советовал. Чего хотели? Куда спешили? С опаской собрали трофеи. Кто знает, сидит в кустах, с винтарём, двинутый стрелок. Просто с дуру раз выстрелит и драпанёт. А может ведь и попасть, да если на глушняк! Тфу! Будь вы не ладны. Хомяк внутри меня радостно засучил рукава, достал гроссбух и приготовился вносить изменения в графу доходов.

Итого мы заимели четыре мотоцикла, три живых, у четвёртого передняя вилка погнулась от удара. Два мотоцикла легенды, Indian 741 B (Scout) и Harley-Davidson ХА 750. Харлей редкой модификации, с оппозитным движком, вариант для пустыни. А два более современных мотоцикла, Triumph Bonneville Black и Gold Wing модели GL1800. Последнему как раз вилку и усиленно помяли. Жалко, красивая машинка. Комфортная и мощная. Из оружия, два Хаудаха, обрез китайской вертикалки. Из солидного, гладкоствольный полуавтомат «Cosmi», с магазином на семь патронов в прикладе. И «AR-15», гражданский вариант под патрон.458 Socom. Хозяин этого ствола за командира был, скорей всего. У него и нож путёвый нашёлся, «Back» «File Dagger Paua Shel». Красивый клинок, по форме и отделке. Что безмерно удивило, это автомат Ткачёва, АО-46. Его и на вооружение не принимали! Калибр 5,45, в магазине 15 патронов. Магазин в рукоятке. Интересная конструкция. У азиатов, помимо обрезов были луки, у одного Bear Assault Camo RTS Main, у второго, Attack Camo Main. Пойдёт в дело. Две рации, слабенькие Моторолки. Ножи, явные самоделы. Снаряга, так себе. Часики у одного механические сняли. У другого фотик был. Вроде рабочий, только дисплей раскололся от удара. Одежда в решето. Мужики всё равно поживились. Остался час езды до съезда в сторону ущелья, ведущего в крохотную долину. Нашли пару записных книжек, одну простую, вторая электронная. Наши кулибины взломают. Мотоциклы в грузовик поместили.

Дальше дорога была без происшествий. В одном месте, почти у самого съезда с дороги, будто бы лагерем долго стояли. Но мы ходом проскочили это место, а на въезде в ущелье, нас уже встречали свои. Треть дела сделано. Смотрю, Юи хлопочет возле техники. Всё должно быть проверено и заправлено. Бедный «Рено», сюда по ущельям да ямам пробирался, теперь обратно. Разгружаем грузовик, по самодельному трапу, «Рено» затягиваем в кузов. Я осматриваю, шведский вездеход. Юи зовёт меня в пассажирский отсек. Я вхожу, она за собой закрывает дверь. Набрасывается на меня. Стыдно признаться, но я, капитулировал. Грех, знаю. Но под таким напором разгорячённой плоти, устоять, надо быть святым. А это не про меня, увы, мне! Да закончилось всё очень быстро, минута и она на финише. Тут же её догнал. А ещё через минуту дверь открывается и меня зовут. А мы уже и как не в чём не бывало. В команде Юи есть парень, хороший переводчик, английский знает, как родной. Значит так, вызвали нас на связь. Грубо вызвали. Стоим, слушаем, мой толмач, почти синхронно переводит.

– Эй! «Снежки»!(«Снежок» – пренебрежительное обращение к белокожему от афроамериканца). Есть у вас там, кто нормальным языком может разговаривать? А не на ваших свинячьих? Зря вы в добродетель поиграть решили. Тут выезд, там же, где и въезд. Вы в западне. Я ж говорил этим чудикам, отдайте технику, девок, половину стволов и валите, куда хотите. Теперь ещё вы, тупые бараны, за них ввязались. Подставили они вас. Короче, броневик и вездеходы, мне, остальное вам и убирайтесь с моего леса, пока я добрый!

Я говорю, а переводчик в рацию, по смыслу им глаголет.

– Хай! Нигер!(очень оскорбительное обращение к чернокожему в США), ты рэпа переслушал? Может кокса перетянул? Мы же тебя по уши в землю вобьём, броневиком этим!

– Ты белый! Не пролезет! Смотри, что бы я не озлобился. А то последнее, что в своей жизни ты узнаешь, моего крепкого чёрного дружка! А нас гранаты есть, а в ущелье нет манёвра. Всё! Переговоры кончились. Сдавайтесь, иначе друг друга жрать будете.

Спрашиваю нашего полиглота – «Что скажешь? Американец?»

– Определённо нет! Общался много с американцами, либо жил в Америке, но кадр Африканского происхождения. Скорей всего, Намибия или Ангола. Больше всего, Намибия. У ангольцев много португальских словечек в разговоре или их адаптации. Этот как на втором родном. Только пару раз, фразы строил, как немец. Может боевик или наёмник? Точно, юг Африки.

Наши вояки занимали позиции. Миномёт установлен. «Шайтанки» на боевом взводе.

Поговорим напоследок…

– Эй! Намиб! Ты ещё жив?

– Твоюж мать! У вас там, готтентотский колдун есть?

– Значит так, намиб! Вали ты со своей бандой, куда подальше! Не то, я тебе жопу порву, будет большая дыра! Тупень ты бестолковый! Не стоит хватать кусок, который тебе не по размеру хавальника!

– «Снежок», не дёргайся, скоро тут целая армия будет! За ваш броневик столько обещают, я королём стану! Так, что жди. Моим воинам не хватает женщин, так они и мужиков могут бабами сделать! Ха-ха!

– Нигерская ты задница, членоголовый! Лови плюшечку!

– Фуэго! – командую своим на открытие огня.

Минут десять бандиты держались. Первые четыре мины рванули с недолётом. Следом десяток уже накрыл их позиции. Стало весело. Не каждый сможет стойко сидеть под миномётным обстрелом. Забегали, заметались. Двое наших снайперов чудесно потренировались в стрельбе по движущейся мишени. Затем бросок штурмовой группы, скоротечный ближний бой, переходящий врукопашную. Полная и безоговорочная победа. Меня пострелять не пустили. Сидел в тылу, ждал результата. Нашли контуженным главаря этой банды. Тот ещё бычара. Здоров, в немецком полицейском бронежилете. Весь в ремнях. Ножей только с пяток, два пистолета. И серьёзная машинка у него, была. Целый карабин НК 416А5 под натовский патрон. Гражданский вариант немецкой штурмовой винтовки. Где же вы суки позорные такие стволы находите? Где же этот клондайк? Пистолеты, «Астра 300», миниатюрная штучка и соперник Маузера, «артиллерийская» модель «Парабеллума», со стволом в 20 сантиметров. К нему ещё дисковый магазин на 32 патрона. Вещь сама по себе серьёзная. Теперь украсит нашу оружейку. Среди кучи трофейного оружия высмотрел два пистолета и парочку гладкоствольных ружей, ясно самостийной сборки. Так! Где-то завёлся «город оружейников», по типу филиппинского Данао? А может даже кто-то из тех мастеров попал на платформу. Надо потрошить пленных. Информация и ещё раз информация. Стволы сделаны из деталей от заводских. Но сборка и подгонка, точно местная. Ложе для ружей грубоватой работы. Видна грубая сварка. По ходу, разбирали «убитое» оружие и из деталей делали своё. Уже дорабатывая и внося упрощения и изменения. Значит, мини электростанция или два-три дизель генератора. Сверлильный станок, наждак, может токарный, сварочный аппарат. Кузнечное оборудование. А главное люди. Именно – люди. Пусть кустрари, но знающие своё дело. Лучше филиппинцы, чем пакистанцы. У тех тоже, целые посёлки оружие делают. С теми сложнее будет. Задачка. Из под палки их работать не заставишь. Нужна грамотная вербовка и заинтересованность. Не было печали, так черти накачали! Среди трофеев нашлась снайперская винтовка «Форт 301», опять украинское оружие, да ещё современный образец. Может быть, был охотничий вариант? Нашлось пяток «Remington Versa Max», очень хорошие ружья, можно использовать любые патроны 12 калибра. Добротный полуавтомат. Тут сердце учащённо забилось, увидел знакомую игрушку. Зараза! Опять нае… да, что ты станешь делать! Нельзя же так! Короче, «GSG STG-44», современная переделка под мелкашечный патрон. Блин, плюнул бы в морду, кто такой изврат придумал! Садюги! Ещё было шесть винтовок «Мурата тип 22», винтовки которые до «Арисак» на вооружении японской армии были. Образца, вроде 1889 г. Калибр 8 мм, восемь патронов в магазине. Хм! Чем дальше в лес, тем более странные звери попадаются! Японское оружие откуда всплыло? О! Ружьё, очень элитное, «Fabarm Elos c Field», вертикалка 12 калибра. Просто сказка, в руках держать приятно. Красиво, надёжно. Была ещё парочка китайских ТТ и три револьвера, индийских или ещё чьих. Это уже однозначно на продажу. Самый бонус, ГДРовский грузовик самосвал «IFA W50». А в кузове пушка, калибром миллиметров восемьдесят! Вот же люди изголяются. В общем, современный вариант дульнозарядной железной ломбарды. Взяли метровый кусок толстостенной трубы, наварили полосы металла. На казённую часть ещё натянули кусок трубы большего диаметра. Просверлили дырку под запальник. Да, для бандитов сверх серьёзный аргумент. Картечью метров на сто шарахнет, туши свет. Даже не представляю, как стрелять из этой дуры. Стоит заряженная. Страшно, блин! В кузове лежал ящик, в нём два десятка гранат, «Bro Mena», типа лимонки. Это супер зачёт. Чьи они? Итальянские? Испанские? Маркировки нет, на ящике только название и количество. На самих гранатах, странная маркировка. Главное, что бы работали! А чьи они были, не важно, теперь наши. Второй автотрофей, очень классная штука. Канадский вездеход «ARGO 8x8 Frontier 650». Может перевозить шесть человек. Открытая платформа, движок воздушного охлаждения. Удачно мы поживились. Или не удачно, кое-кто нарвался. Исход боя, у них двенадцать убито, шестеро пленных. У нас куча трофеев и двое легкораненых, один тяжёлый. Заряд картечи в плечё. Спасут руку, не известно. Ждут вертолёт. А там может, в Россию отправим. Вопрос, что с пленными делать? Везти к нам, на принудительные работы? Караулить их, кормить. Не интересно. Вариант, вести их через проход, даже не рассматриваю. Продать в рабство, Пьер дал явный намёк, сам бы рад избавиться от лишних ртов. Верить в их перевоспитание? Я не столь наивен. Можно просто вздёрнуть, патроны не тратить. И разумом понимаю, это верно. А вот нет во мне кровожадности, бандиты они, а уже убивать и жалко, пленные как никак. Подзываю Юи. Накосячил с ней, вот пусть и отдувается стервочка.

– Юи, солнце. Главаря коли от гланд до ануса. Хоть неделю, хоть час, но всё, что он знает, должно быть записано. Потом ему холостой выстрел в задницу и выкинуть у дороги. Пусть знают, я слов на ветер не пускаю. Сказал, порву, значит порву. С остальными, как решишь. Можешь повесить после допроса, можешь продать другим бандитам или лучше торгашам. Главное, их к нам ни под каким соусом не надо. Даже если среди них супер хакер или учёный ядерщик. Так вот, дарлинг ты моя. И ещё, ещё раз подобный фокус выкинешь, отдам тебя замуж, насильно! Ещё и выкуп за невесту затребую!

– Тебе же понравилось?

– Дитя ты ещё! Умное, сильное, красивое дитя! То, что было, это ещё не значит, что понравилось. Знаешь, финишировать можно и во сне. А то, что было, я даже и не скажу. Мне вот стыдно. Можешь не верить, но так. Если бы всё было с чувством и расстановкой. Страсть обоюдная, стремление к единству, я понимаю, это долго помнится. А такое, прости, как кролики при случке, трах-трах и упал. Давай будем просто хорошими друзьями, давай без всяких восточных штучек. Ты сногсшибательная девушка. Я польщён твоим чувством. Но не больше. Даже если бы моя жена не попала на платформу. Кроме секса у нас ничего бы не могло быть.

– Я хочу от тебя ребёнка! Хочу!

– Зачем тебе?

– Он не будет твоим, он будет моим. Но его отец, пусть не тигр, зато медведь. И не всегда в схватке тигра с медведем может победить тигр.

– А если девочка?

– Значит, будет хорошая медведица с грацией пантеры!

– Ладно, Юи, работай! Поживём, увидим! Но это не значит, что я тебе даю надежду. Не обольщайся. Жизнь, она такая штука, сегодня и в мыслях не допустимо, завтра уже обыденность. Удачи тебе и пока!

– Тебе удачи! Будда будет милостив к тебе! Я знаю! Пока!