Текст книги "Poterayshka"

Автор книги: Андрей Май

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Хлесть! Удар по корпусу. Даже, показалось, наш броневик качнулся. Не вижу, откуда! Хлесть, ещё раз. Да, где ж ты, паскуда? Вон, тварь! Слева от главного здания, частично скрыт забором из сушёных глиняных кирпичей и невысокой постройкой. Мы к нему градусов под 45 стоим, правым боком.

– Ахмед, руль правее, лобиком к нему. Это броневик «Мормон», у него бронебойка в башне.

12 мм брони не 30, против нашей пушки шансов у них не было. Я ему так две коротких по башне, и там задымило. Мило так! Легкий серый дымок.

– Справа! – это уже Юи истерично кричит.

Ахмед газует, даёт ещё руля вправо. Дикий визг, скрежет, просто не описать. Рикошет!

– Там биг ган!

Потом я уже понял, как дело было, первый снаряд пролетел выше. Юи молодец, засекла. Второй пошёл рикошетом. А третий… третий мы словили в моторный отсек. Не успел Ахмед полностью довернуть.

– Всем из машины! Оружие с собой! – ору срывающимся голосом.

Враз оглох, вонь горевшего металла, пластика или изоляции. Запах горячей соляры. Башня уже довёрнута. Ловите подачу. Сколько я стрелял в то место, не скажу. Лента и пара обойм. Как минимум. От того деревянного сарая, это как потом оказалось, была казарма, мало что осталось. Я всю злобу выместил. Однако ж в душе кипело! Ох, как кипело! Хватаю МP, беру гранатомёт, взял маузер, взял немецкую саблю. Гранаты. FG за спину. Кое-как вылез через нижний люк. Ахмед у броневика постреливает по входу в этот каменный чертог. Николай чуть в стороне контролирует примыкающюю к площади улицу. Юи из снайперки изредка постреливает, не вижу, по кому. Стреляю из демократизатора-гранатомёта последние три газовых гранаты. Две во вход, одну в окно, над входом. Бронник на мне, каска, ножи, стволы, гранаты. Красавец-штурмовик, мать вашу! Подзываю Юи. А кого ещё брать? Николая? Это тыл ослабит. Он с пулемётом, как с игрушкой. Ахмед броневик не бросит, проще его попросить зарезаться. Да он и из снайперки неплохо стреляет. Оставляю ему FG, Юи отдаю SPAS. Снайперку оставляем ему же. Николаю, пока стихло, отношу тройник охотничий, ленту к пулемёту, гранаты.

Из входа с воплями вылетают двое. Далеко не чернокожие. Один белый, второй, потом уже разглядел – индеец. Вылететь то вылетели, и полёт прервался. Я и моргнуть не успел, Ахмед скосил их. Чутка ждём. Наматываем маски на лицо, из полотенец, водой намочили. Очки такие, старые мотоциклетные, одели. Был комплект в броневике.

– С богом!

Подбегаю к входу, Юи за мной. Кидаю первую гранату. Рвануло, ныряем в темноту. Попахивает, но терпимо. Выстрел по нам, неприцельный. Даю очередь. Дальше. Труп, чёрный. Поворот. Кидаю гранату. Взрыв, вперёд. Труп вроде. Юи контролит. Бляя, как по ушам-то. Спас, блин, стреляет как пушка. Впереди, по коридору, боковые комнаты. Лечу по коридору с воплями – «Алесс фюр дойчланд!», «Мир гефарен дир!», «Эршиссен!». И в таком роде, набор лозунгов третьего рейха. В одну гранату, потом во вторую. Вопли. Есть, голубчик. Подходим к лестнице. Кидаю колотушку, с задержкой, на верхнюю площадку. Иль чего там. Бахнуло, передержал, в воздухе шарахнула. Юи комнаты проконтролила, добила раненого. Девушка – самурай. Жалости ноль. Это в бою она только такая? Как по жизни, интересно. Вроде особо за ней не замечал такой жёсткости. А сколько я её знаю? Тоже, знаток характеров хренов! Меняю магазин. Тут на нас вылетает бледнолицый. В броннике, каске. Со стволом интересным. Ну, она ему и врезала. Ногу в колене перебила картечью, в упор-то почти, как не перебить. Вторым выстрелом в бронник попала, он и так валился, а после попадания просто снесло его. Подбежала, и в фейс ему, с метра. Башню бедолаге в клочья. Каска улетела хрен знает куда, жалобно позвякивая. Я сменил магазин. Смотрю на неё, глаза бешенные, искры мечут. А сама, как статуя Будды. Умиротворённая. Даже страшно. На лице ни тени эмоций. Да ужжж, такую бой-гёрл в друзьях лучше иметь. На скаку хобот слону завяжет узлом. Морским. Подымаюсь, последнею гранату кидаю. Бахнуло. Дым, вонь. Кровь на полу, внутренности. Расхлестало по углам уже убитого. Небольшой коридор, комната с окном над входом. Чисто.

По рации…

– «Арх», как успехи? Приём.

– Погасили прорыв. Четыре боя, на джипе пытались проскочить, справа от развалин живописных. Тобой так справно устроенных. В две струи упокоили души их. Прости нас господи. Приём.

– Мы в комнате на втором этаже, сейчас в окне покажусь. Приём.

– Понял тебя! Приём.

– Отбой!

Юи держит под прицелом проход. Мелькаю в окне, махнул рукой. Вижу дымящийся джип, неужто Додж? Жаль будет, если покалечили. Четыре трупа рядом с ним. Все с огнестрелом. Ахмед махнул рукой. Николай где-то залёг, не видно. Куда дальше? Осматриваю комнату, стены отделаны досками. Под красное дерево или красным деревом. Где подвох? Одиночными выстрелами дырявлю панели. На четвёртом выстреле есть пробитие. И оттуда гейзер пуль. Несколько досок вынесли, открылся проход. Нервы не выдержали? Да пофиг! Сколько их там? Не меньше двоих-троих. Присаживаюсь на корточки слева от проёма, через угол неприцельно даю пару очередей. В ответ прилетело. Блин, только бы гранат у них не было. Слышу, Юи стреляет. Зараза! Мы прошли, чисто было. Откуда там кто вылез? Твари, зажмут ведь сейчас! Юи не успевает перезарядить SPAS, достаёт пистолет, стреляет, по ней стреляют снизу. У неё четыре обоймы, ладно в «Астре» магазины по 17 патронов. Чуть затихло. Чего-то думают вахлаки! Пытаюсь из пачки набить магазин к МПшнику. У меня всего два рожка, один пустой, второй наполовину. А стреляют явно с калаша! Звук характерный. Патронов десять вставил, вот просто чую, совсем рядом, потом понесло. Успеваю выстрелить. Крик! Хотел добить, а патронов – ёк! Выстрелы Юи, потом вопли. Краем глаза вижу, сцепилась она врукопашку с девахой чернокожей. Пантера, блин! И помочь не могу. Сам непонятно как с обстановкой, быстро глянул в проход. Стоят двое, столы уронили, за ними наполовину укрытые. Один молодой с калашом, в цветастой африканской накидке. Второй в тунике красной с копьём. Постарше. Молодой калаш дёргает, заело или патроны кончились, а он с психу… да не важно. Из нагрудного кармана достаю звёздочки, метаю все восемь. Есть контакт, молодому две досталось, копьеносцу одна. Молодой автомат уронил, попал я ему в правое предплечье и в грудную мышцу. А второму левый бок живота резануло, хорошо так резануло. Он с копьём на меня кидается. Выхватываю саблю из ножен, буквально ныряю вниз и влево, на коленях по полу проехал. Масай не успевает, копьё в пол бьёт. Я сабелькой ему ножки и подрубил. Махнул с оттягом. Вопль, валится вражина, только, падая, вырывает клинок из рук. В кость врезалась сабля? Дурак, взял бы златоустовскую саблю, перерубил бы ноги, как по маслу. Некогда думать. Вгоняю стилет под кадык ему. Второй несётся со штыком наперевес. Бедная моя спина! Изворачиваюсь, привстаю. Гад бьёт штыком, отскакиваю. Успеваю достать кукри. Танцуем секунд десять. Бил в плечо, а всадил в череп. Рухнул воин. Сам дышу, как кузнечные меха, сердце колотит, грудную клетку разорвёт. Хотел маузер из кобуры достать. Как среагировал? Или увидел, или… вот не знаю. Тело само в сторону через кувырок ушло. Где стоял, по полу копьё чиркнуло, искря. Хорошая сталь!

В конце комнаты ниша оказалась. В ней двое. Огромного роста масай, в красной тунике. Копьё у него интересное, ассегай, не ассегай. Четыре грани, наконечник широкий, а к древку сужается. Кстати, ассегай – метательное копьё. А это явно для рукопашки. Древко длинное, копьё длиной под два метра. На плече винтовка висит. Второй африканец совсем так по-европейски одет, джинсы, рубашка хэбэшная, ботинки. Очки стильные такие, явно не китайский ширпотреб. Только он в броннике, в одной руке ствол, дюже непонятный. Во второй кейс. И стоит за масаем, чуть дальше.

Резким взмахом, метаю «льдинку», ножик мой метательный. Масай легко отбивает копьём. Агась. Ну и что? Улыбается, обменялись любезностями. Он скидывает винтарь на пол, копьём мне на Маузер, мол, скидывай. И так на саблю наконечником указывает. Ню-ню! Красиво убить хочешь? А шрамов-то у него! Интересно, шрамирование, или реально льва добывал? Вот мысли в голову лезут? Сейчас откроется мне дорога в долину великой охоты! Этого зверя мне вовек не завалить. Скидываю бронник, тяну время. Может, Юи жива и сможет помочь? Тихо там, за спиной. Подхожу к убитому, левой рукой пытаюсь саблю вырвать. Масай внимательно смотрит, вроде как с усмешкой. А не должен ты, братец, эмоции проявлять! Не должен! Опускаю глаза, чуть наклоняюсь над трупом… мысль мелькнула: «Теперь и подыхать могу!»

Я успел высадить всю обойму из вальтера. Минимум два раза попал в голову подопечному масая. Чуть ниже левого глаза и в рот. Последняя пуля досталась масаю, блин, везёт мне на попадание в руки, в правое плечо. Он дёрнулся, взревел. Прыжком кинулся на меня, а прыгают масаи огогого!

Бабах! Бабах! Бабах! Юи трижды стреляла, чтобы он рухнул. Смотрю на неё почти влюблёнными глазами. Растрёпанная, на левой скуле красное пятно, синячище будет! Левой рукой неуверенно поддерживает ствол.

– Писец! – слышу от неё. Всепобеждающий русский сленг…

Рация…

– «Арх», «Горец», вы как? Приём.

– Да вроде живы, «Шмайсер». Приём.

– Зимний взят! Можно бухать и развлекаться с женским батальоном. Приём.

– Мы уже поняли, «Шмайсер», что власть сменилась. Человек двадцать сидят уже на площади, с руками за головой. Приём.

– Быстро они прочухали! Приём.

– Ты же знаешь, кто быстрее подсуетится, новой власти присягнёт, тому филей, остальным мослы! Приём.

– «Арх», «Горец», мы выходим. Отбой.

Мы вышли, увешанные трофеями. Потом опишу, чего нахапали. Я первым делом к нашей лошадке. Неее! К котёнку моему любимому. Стою, наглаживаю…

– Суки вербованные, подранили тебя! Твари позорные! Садюги! Тебя, мою беззащитную красотулю. Варвары! Я их всех под ноготь! Я отомстил за тебя! Они, твари аморальные, суки инфантильные, тебя на руках понесут, или запрягу, как авары дулёбов.

– Да не реви ты так, Серёга! Часа два, и поедет наша машинка! – сказал Ахмед, похлопывая меня по плечу.

– ЧТО?

– Цело сердечко у зверя нашего. И насос топливный цел. Хорошо, что броньку нарастили. Так бы писец движку пришёл бы. Был бы аллес бубохен! По касательной снаряд пошёл, нашу плиту пробил, и кевлар. Уж как так снаряд закрутило, сам не пойму. Родную броню пробороздил, плиту оторвал почти. В моторный отсек вовнутрь влетел, да уже, видать, ни пробивной мощи, ни скорости. Закрутило его по траектории дурной. Вверх навылет пошёл, створку жалюзи вырвал. Топливопроводы порвал, и ещё по мелочи.

Обнимаю нашего мехвода.

– Ахмед! Как я тебя люблю! По-дружески!

– Нормально Серёга, мы тут ещё порядки наведём!

Оглядываюсь. Николай уже кого-то там вооружает, Юи уже болтает с азиатом, по ходу по-китайски. Возле Ахмеда парень крутится молодой, цыган или индус, бог весть. А Николай – молоток, сразу понял, что делать. Готовый военный комендант. Людей на две кучки разделил. Африканцы отдельно, европейцы отдельно. Уже командует там, ага! Кто-то уже и в тырло получил! Ох, господин старший прапорщик. Порядок точно обеспечен будет. С таким не забалуешь, одним авторитетом задавит.

Рация…

– «Шмайсер», один вопрос, программа действий? Приём.

– «Арх», мародёрим, кто захочет, тех спасаем, и по-быстрому рвём когти. По максимуму здесь полный деструктор устроив. Приём.

– Понял, «Шмайсер». Приём.

– Самое позднее в 17 часов надо отсюда убраться. Не забывай, у нас «Дамоклов меч» из полтинника злобных зулусов висит. Приём.

– Сделаем, «Шмайсер». Приём.

– Очень надеюсь на тебя. Надо ещё фишку выставить на холм. Только с рацией. Пусть пасут. Отбой.

Все при делах, один я, как истукан, стою. Вроде, уже так было. Надо что-то делать, всё никак не соображу. Снял каску, цепляю фургон немецкий, хорошо ещё, снял все «висюльки» нацистские с камуфляжа. Тупо снаряжаю магазин МР 28. Люди бегают, на площадь хлам таскают. Машины уже подгоняют. Подходит мужчина, лет так за тридцать ему.

– Гутен таг!

– Гутен таг! – отвечаю.

– Ишь хайсе Ёхан Кросс. Ви шайст зи?

– Ишь хайсе… Шмайсер!

Рукой показываю, отойдём в тенёк. Моих очень посредственных знаний немецкого хватило на пять минут разговора, потом утык. Понял, что парень из Германии, служил ещё в ГДРской армии, ему 44 года. Блин, как я ошибся с возрастом. Мореман-связист. И тут он меня в лоб спросил, мол, я русский? Подтверждаю. Особого ума не надо, для немца, это понять. Мой страшный акцент любого убедит за секунды. Хотя у меня порой получалось имитировать северогерманский говор. А Ёхан из русских слов знал – «водка», «Сибирь» и «дружба». Радистом его держали. Я не знаю, насколько принудительно, предположу, счастлив он не был. Работал он с литовцем, сотрудничал с евреем, который лавку держал по электронике. Может с радостью помочь демонтировать всё оборудование. Соглашаюсь, отправляю к Николаю. Вокруг него уже прорва людей. Я вроде как зритель. А быстро он просёк, что это чапун (набег)!

Тут уже всё как-то завертелось, закружилось. Люди, техника, вопросы. Практически каждого расспрашивал, искал следы или намёк на свою семью. С африканерами беседовал, через переводчика. Не желали сотрудничать со «следствием». Однако же после того, как одному особо буйному и неуёмному из маузера ногу прострелил, все стали красноречивы. Да толку, из них на понятном языке один из десяти говорил. Трясутся, говорят много, да всё безтолку. А тут среди них пронеслось, что мы ещё накануне завалили спецов на боевом багги, а это у них почти как спецназ был. А потом, что я лично телохранителя Боладжи Бадеджо ухлопал, да в рукопашной сватке, так тут совсем у некоторых от страха трясучка началась. Была бы это правда! Лишил Юи славы. Стоило мне подойти к кому угодно из местных, спины гнутся, глаза вниз. Вот же гадство! Ага! К душегубам высшего порядка причислили. Нафиг мне такая слава. Этот телохранитель кучу народу извёл, чуть ли не каждую неделю на арене убивал или калечил. А ещё любил человечинку. Мог прямо на глазах у поверженного бойца кусок плоти вырезать и жевать. Для разнообразия – поджаривал.

Часа два расспросов, когда ласковым словом, когда пинками и по чьей-то матери, а результат нулевой. Не видели, не слышали, не знаем. Хреново! Очень! Тут ещё Николай пристал, толкни речь. Кому толкать, спрашиваю? А он мне: так тут из СНГ более 30 человек. Остальным переведут.

– Я тебе Ленин с броневика? О победе Великой революции вещать буду? Хотя нет, с броневика он вроде апрельские тезисы озвучивал.

– Нах с броневика! Вдруг где придурок с винтарём залёг. Ты тут, в узком кругу близких к нам по менталитету людей.

Да хрен с тобой! Чичас толкну речь, такую толкну!

– День добрый всем! Звать меня – «Шмайсер»! Пока так! Не мастер я речи на публику говорить, но раз случилось так, скажу. А скажу я вам так, были у меня личные причины это место посмотреть. Не нашёл я, что искал. Сердце моё в печали тяжкой. Тяжесть на душе. Но особо я опечалился непотребством, тут свершаемым. Горем людским и слезами. Это новый мир, чистый, не загаженный. Земли, ресурсов всяких без меры. Живи, трудись, расти детей! Воля! Так нет же! Людей и так мало! Чудовищно мало! А здесь кровь человеческую льют ежедневно. Кого в рабство, кого в солдаты насильно! А ради чего? Какой такой выгоды? Каждому в этом мире дан шанс, каждому! Воля выбора! Воля пространства. Только знайте, ваша воля заканчивается там, где начинается воля другого человека. Тогда вы истинно вольные. Чем больше ты неволишь, тем большим невольником становишься. Мы никого не принуждаем покинуть это место. Как хотите. Воля ваша. Кто с нами пойдёт, сразу скажу, рая не будет. Много труда, много трудностей и забот. Но никто, повторюсь, никто вашу волю не отнимет. Никто не будет унижать достоинство. Всё на всех делить будем. И горе и радость. Коммунизма не будет. Не будет и дикого капитализма. Не знаю, как назвать, что мы создадим. Да и неважно. Главное, у вас всех есть шанс изменить свою жизнь здесь к лучшему. Надеюсь, все понимают, назад на старушку Землю пути нет. Мне безразлично вероисповедание, национальность, социальный статус. Все будут работать. Иначе просто не выжить! А теперь простите, если не всё объяснил, не всё рассказал. На месте можно будет и подробности. И напоследок. Я командир отряда, на мне вся ответственность. Посему никаких возражений моим приказам не принимаю. Это военная операция. Паникёров пристрелю на месте. Невыполнение приказа – оставлю в дороге, без всего, на съедение зверью и зулусам. Или пристрелю. Без суда и следствия. Надеюсь, все знают, чем тут в зверинце леопардов кормили? Кто не хочет, кому с нами не по пути, бога ради, идите на все четыре стороны. Остался примерно час до нашего исхода с этого гадюшника. Подумайте, взвесьте. Извините, время дорого. Надо успеть собраться.

Из толпы выходит парень, годков ему тридцать, пожалуй. В брючках отутюженных, рубашка цивильная, подтяжки, ладно не в туфлях. Макасины растоптанные на ногах. Зато бейсболка интересная, с эмблемой 15-й латвийской дивизии SS.

– Вы собираетесь нас вести в концлагерь? Такие авторитарные методы! Нам не нужен красножопый коммунизм!

– Товарищ! Ты кто будешь? – спрашиваю.

– Я не товарищ, я господин! Зовут меня, господин Саулюс Балтушис.

– Послушай меня, господин – штаны на лямках! Саулюс Балтушис. Не хочешь с нами? Вали на все четыре стороны! Никто не держит. Мне вот фиолетово, как и куда ты направишься. Как Ёхан сказал, ты в радиоцентре работал, так? И даже не тяготился работой, всё устраивало?

– Я работал под принуждением!

– Верю, верю! Только выслуживался, стучал на всех, в начальство метил. В общем, вали, куда хошь! Не отнимай время.

Разозлил меня этот прибалт. У меня нет предубеждений ни к одной нации, у всех есть и плохие и хорошие. Будь человеком, нормальным человеком. Относись к людям как к людям. Но такие закидоны вымораживают. А он и не думал униматься.

– Вы должны дать нам время собраться, мы имеем право на трофеи. И вы обязаны нас доставить в цивилизованную страну. В Швейцарию или Канаду. Я выражаю мнение многих, надо срочно провести выборы, создать совет и решить, в какую страну направляться.

– Последний раз, для «особо одарённых», повторяю! Никаких выборов, никаких митингов и прочего не будет. По праву захватчика мы забираем все трофеи, какие посчитаем нужным. И меня не колышет, кто тут чем не доволен. Почти все вы сотрудничали с бандитами и убийцами. Я не буду разбираться, кто больше, кто меньше. Хотите новую жизнь, милости прошу с нами, не хотите, никого не держу. Можете дожидаться зулусов, думаю, они вернутся очень злые. Не факт, что свою злобу на вас не выльют. Всё!

Большая часть слушавших меня разошлась, только возле этого прибалта стояло человек десять. Группа поддержки. Вот же неуёмный…

– Вас всего четверо! Мы отберём у вас оружие и сами решим, что нам делать! Не смейте нам приказывать! Мы цивилизованные люди! Мы европейцы! А не вы, московские варвары! Я не хочу к русским! Мы не хотим к русским! Они уже поработили немцев и французов. С мусульманскими ваххабитами дружат! Понятно, дикари им друзья! Сами дикари и варвары!

Тут те, кто расходился, стали возвращаться. Послышались очень не лестные крики в адрес Саулюса.

– Ты всё сказал? – спрашиваю.

Достаю маузер из кобуры, щелкаю затвором. Все затихли.

– Ты не посмеешь! Все увидят твою тупость и солдафонство! Тиран! Диктатор!

Поднимаю руку с пистолетом на уровень груди, смотрю на него. Улыбается, гад. За ним его банда, быстро в стороны разошлась.

– Ещё что скажешь? – спрашиваю. Кстати, в «Русский союз» мы не направляемся.

– Ты не посмеешь! Иначе все от тебя отвернутся! Никто из цивилизованных людей с тобой и твоей бандой дела вести не будет. Тебя осудят и повесят. Всех вас, русских, надо вешать, не было от вас нормального житья ни на Земле, ни на этой планете.

– Нуууууу, это не тебе судить!

Без душевных терзаний, нажимаю на курок. Отметил особенность, он падал, улыбка успела смениться на ужас. Один выстрел в сердце. Зато сразу все всё поняли. Не зря же есть персидская поговорка, маленький ножик в руках даже очень слабого человека порой может решить проблему проще и быстрее, чем сто тысячная армия.

Смотрю на остальных из его группировки.

– Ещё есть желающие выборов? Отрыжки европейской дерьмократии! Может, в русскую рулетку поиграем? С маузером? Если это всё, то с вашего позволения, я покину вас.

Тут я постараюсь, по возможности, кратко изложить ситуацию. К нам примкнуло 48 человек из СНГ, двадцать восемь парней и двадцать девушек. В основном молодые, до 35 лет. Семейных не было. Николай отобрал отделение и вооружил их. Старшим назначил парня, отслужившего в армейской разведке. Алексей Сорока, последний призыв на полтора года. Нормальный парниша, побеседовал с ним 10 минут. Дышит одним с нами воздухом. Тут его заставили на печах работать, кирпич делал. Не сломался. Думаю, толк будет. И второе отделение из евросброда. Старший – Ёхан Кросс. Двое немцев, один чероки, самый настоящий чероки из Канады. Не хотели его вообще брать. Зная, что пятеро из индейцев были в этом лагере инструкторами. Но оказалось, за парня многие готовы поручиться. В зверствах и избиениях замечен не был, наоборот, всеми силами помогал пленникам. Сам был не единожды бит за это. А потом его девушку, азиатку, продали совсем диким африканцам. А ему сказали, что она сбежала. Однако он узнал. Посмотрим, как себя покажет. Во взводе были ещё, венгр, румын, два бельгийца, испанец, три итальянца. Интернациональная бригада. Представляю удивление итальянцев и немцев, когда увидят отголосок их истории. Блин. Туда ещё добраться надо! И создали отделение из азиатов. Так как никто из них по-русски ни бельмеса, командовать назначили Юи. В этом отделении было три вьетнамца, бывший полицейский из Таиланда, бирманец судовой механик, однако. И индонезиец китайского происхождения. Инструктор по подводному плаванию, не хухры-мухры! Ценный кадр. И парень из Непала. Вроде как охотник. И отделение женское, две австрийки, две итальянки и две французских канадки. Эти чисто за порядком смотреть. Вроде девчонки боевые, все из стрелковых клубов и секций. Славный у нас интернационал.

Сорок восемь человек из СНГ (28м20ж), плюс четверо (3/1) немцев, восемь (3/5) итальянцев, шесть (2/4) бельгийцев. Одиночные: румын, венгр, чероки, швед. Забыл, трое (2/1) испанцев, две австрийки, две латышки, трое финнов (1/2) и две французских канадки. Плюс шестнадцать азиатов. Из них шестеро парней и десять девушек. Итого: 103 человека, вместе с нами. 53 мужских особи на 50 женских. Придётся за девчонками в набег идти! Шучу, конечно. И ещё я пригласил двоих парней из Бенина, вроде как поработать. Захотят, останутся. Они всю металлургию держали. Плавили бронзу и железо сыродутным способом. Из чего они бронзу делали, убил бы за такое! Ради нескольких грамм меди или латуни курочили приборы, электромоторы и т. д. Пусть красивую делали посуду, но не таким же способом! Жесть просто! Из награбленного золота и серебра отлили с десяток мелких слитков, почти на килограмм. Только не упрекайте меня в расизме! Мол, ни одного африканца нет у нас. Да после того, что я на арене увидел и в зверинце пусть молятся, что не отдал пленникам бывшим всех их, на растерзание и сжечь живьём. А как хотелось! Ох, как хотелось! Хотя мне по секрету сказали, несколько человечков всё же забили вусмерть. Особо рьяных. На арене, по стенам, черепов развешено было. Человеческих и животных. Всё сняли на фото и видео. А зверинец? Я бы этому умнику, кто такое удумал, яичницу-глазунью сделал бы! В смысле его яйца на раскалённую сковородку, глаза сами бы вылезли. Леопардов натаскивали на людей, человеческой плотью кормили. Все трупы скармливали им. Я думал, кишки свои там, на земле оставлю, так меня рвало. Вонь ужасная, останки, мухи. Филиал ада. И ещё дрессировали, нападать на детей и женщин. Спецом. Надо до такого додуматься. Пришлось всех зверушек уничтожить.

С техникой пусть не шикарно, однако не кисло. Досталось нам и грузовиков, и квадров, и прочей техники. Две бундесверовские полевые кухни, итальянская пекарня передвижная. Мини-маслобойня. Пресс для отжима масла. Мини-спирт завод. Оборудование для цеха по производству сыра и майонеза. Пусть уже пограбленный, но, надеюсь, восстановим, мини-консервный завод. Тяжёлых станков не было, заточных пару, сверлильный. Установка точечной сварки, сварочный агрегат-прицеп к машине. Инструмента немного. Хороший металл большей частью на холодное оружие пускали. Спросите, откуда так много такой роскоши? Да всё просто, ареал расселения племён огромен. На этой территории сколько складишков и локалок? В каждой, ну почти в каждой что-то да есть. Вот и стекалось в большей степени всю сюда, для отправки на юг. В Шанхай или Манилу. А ещё потеряшки, контейнерный сброс. Донор-канал в столице, Адис-Абебе. И, как сказали пленные, там же два меленьких канала по 120 кг. А тут командир не дурак был, автотранспорт собирал, ремонтировал. Всё держал в рабочем состоянии. Он прав был, на своих двоих далеко убежишь? Много утащишь? Швейцарцы границу на замке держат, до канадцев с испанцами далеко. Или вы думаете, африканцы кинулись промышленность развивать? Государственность строить? Да им, жили родоплеменным строем, и тут так же жить будут. Для них ничего не изменилось. Нашли, пограбили, продали. За два мешка риса машину толкнули, и нормалёк. Зачем им машины? Дичи немеряно, сама в руки лезет. Копьё, лук со стрелами, ложки-плошки, кусок тряпки. Из глины с навозом хижину сделал, лафа. А остальное – счас, дотанцуем! И так всю оставшеюся жизнь, танцуют, охотятся, размножаются. Больше и ничего не надо. Весело жить!

На площади почти сформировали колонну. Последние минуты перед отправкой. Головной разъезд под командой Юи выехал. Два квадра и боевой израильский багги. Потом уже колонна из грузовиков. «Штеер-640», австрийский, и дизельная «Татра-111». Потом «Беларусь» с ковшом и отвалом. Глазам не поверил, когда его на площадь пригнали. Экспортировался в Африку, что ли? За ним два автокрана. Потом «Рено AHN», смешной такой грузовик, следом «Фиат 626 BL». Мы в середине колонны. За нами итальянский грузовик вездеходного типа, СПА «Довункуэ-35». За ним трактора, китайский «Foton TD 824» и румынский «Universal-445». За ними, просто страшно представить, зачем его сюда скинули, автобус, даблдекер «Рутмастер». Лондонский, двухэтажный. Чудо! Вот представляю себе, едут африканцы по бескрайним степям на автобусе, из деревни в деревню. Вот просто ну никак им без него! Это насмешка, стёб? В чувстве юмора смотрящим не откажешь! За автобусом тягач, «MAN TGA» с тралом. На трале трубоукладчик. С тягачом история, не хотел я с Нью-Дели напряги начинать, думал, отпущу с миром водил на тягаче. А с трубоукладчика сними всё, что можно. Искали, искали водителей, нет их. Потом мне сказали, мол, тягач в аренду взят, гнали местные под охраной. Ну, раз местные, так пусть с них спрос и будет. Пусть им счёт выставляют. С каждой стороны колонны по три квадра разъездов. Ещё прикол, когда открыли гараж дворцовый. Смех сквозь слёзы. Я всё могу понять, ну чего же не болид формулы один подбросили? В гараже красовались «Land Rover SAS» (розовая пантера который), отменная машина, однако же, «Делориан» и «Митцуока-Орочи». Это не в звезду ни в красную армию! Скажите, где на них ездить? Везём их в кузовах грузовиков. Волоком тащим один «Додж», второй, немного другого вида, в конце колонны, вместе с «Land Rover SAS». Наш арьергард. Трофейный броневик, «Marmon Herrington», тащим на буксире, с движком у него не пошло. Да из пушки я его, мальца так, продырявил. Стоял он у них на приколе у дворца. Не оставлять же! Короче, «Прохоровка» местного масштаба получилась. Прорыв, бой бронемашин, дуэль с п/т артиллерией. Все атрибуты! Вот просто интересно, сколько опыта мы взяли за этот бой в этой игре? Продуктов немного, тонн пять-шесть. На сто человек, мизер. Из хабара хватали самое нужное. Первой необходимости. Лекарств совсем мало. Радиооборудование почти всё конфисковали. Много было снаряжения военного – бронежилеты, прицелы, рации, рюкзаки, разгрузки, три лодки десятиместных. Горючее только в канистрах, немного, нам хватит доехать, а там всё под вопросом. Ну, что ещё? Бытовой мелочёвки совсем ерунда. Ложки, котелки. Две швейные машинки, ножные, старые зингеры. Несколько рулонов ткани. Что ещё? Бог его знает, люди хватали хаотично, за всем не уследишь. Потом будем централизованно распределять и систематизировать. Не уверен, но могли просто туалетную бумагу или иголки швейные не взять, или нитки. Трос стальной видел, канаты. Спиртное категорически запретил брать, но явно есть заначки. Один казах хотел пакет гашиша прихватить, под дулом пистолета заставил сжечь. Объявил после этого, узнаю, что у кого есть «дурь», выгоню или пристрелю. Без разговоров! Так вот!

Скажите, озверел, власть почуял? Царьком возомнил себя? Или доном Корлеоне? А как же принципы демократии? Я скажу так, демократия хороша, когда есть в большой степени общность интересов, единение народа. А когда с бору по сосенке… всё будет добровольно принудительным порядком. Устаканится ситуация, вот там и задумаемся о выборах и прочем. Вы знаете, вот простите великодушно, если сразу бардак и шатания допустить, потом труднее выправить будет. А чем дальше, тем хуже. А потом люди сами спросят, куда смотрел? Почему ничего не делал? Знакомо мне это, проходил уже! Нужна дисциплина и ответственность! А также права и уважение. Это равновесие должно быть незыблемым. Чем больше прав, тем больше и ответственность. И никак иначе!

Замыкали колонну американский скоростной тягач М4 со сварочным агрегатом на буксире. На него пулемёт установили чешский. Упомяну про него ниже. За ним японский дизельный грузовик, «тип 94В», гружёный досками, мебелью, там же ленточная пила и небольшой деревообрабатывающий станок. Можно сказать, бытовой. Я просто ухахатывался, когда местные парни отдирали деревянные панели во «дворце». Как-никак, красное дерево – тис. Вот же ненависти у них было. И, наконец, финский грузовик «Sisu A-45». Хороший такой вездеход, более современный, чем все остальные машины. Мы ему в кузов закинули английский крупнокалиберный «Виккерс». Сделали укрытие из досок, мешков с барахлом. Прикрывает хвост колонны.

Ах, да! Вы наверно ждёте, чего же мы из оружия взяли. Скажу, что скромно. Основная масса воинов ушла в рейд или нас искать. Вернее, не конкретно нас, а тех, кто патруль с тревожной группой ухайдакал. Ушли они на квадрах, паре джипов и грузовике американском, посовременнее наших будет. Вот я и думку гадаю. Раз они такие моторизированные, нас могут догнать. Не надо семь пядей во лбу иметь, прикинуть расклады, каков исхода боя будет. Ушли в облаву лучшие бойцы, самые подготовленные. С одной стороны, мы уничтожили как военного лидера, так и администратора. Они лишились того, что их объединяло. Естественно, возникло смятение в умах, неуверенность. Кейс главаря у нас в броневике, в спокойной обстановке посмотрим его содержимое. В лагере оставалась только охрана дворца и человек двадцать бойцов. Остальные – работники и рабы. Ещё были человек двадцать надсмотрщиков, это из совсем диких африканцев, у них, кроме копий и мечей с дубинами, ничего не было. Для порядка хватало. А для серьёзного отпора броневику, много или мало? Из «Виккерса» нам прилетело в самом начале. Но не пробили. И я их сразу погасил из пушки. Могли оказать серьёзное сопротивление? Конечно, могли! Или события очень стремительно развивались, может паника усугубила ситуацию. Может, нам так повезло, дыркой в броне ограничились и лёгкими ранениями.