Текст книги "Аромат скунса"

Автор книги: Андрей Дышев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 4
На ступенях «миража»

Обернувшись, Лисица смотрела через заднее стекло на нелепый красный автомобиль, окутанный, словно паровоз, густыми клубами черного дыма.

– Шею не сверни, – сказал Пилот, мельком взглянув на часы, и прибавил газу.

– Отчаянный парень, – произнесла Лисица неправдоподобно равнодушно.

– По-моему, он тебе понравился.

– Тебе показалось.

– Тем не менее ты еще с ним встретишься, – уверенно сказал Пилот. – Голова этого молодого человека заполнена сквозняком и невесомостью, возникшими в результате свободного падения. В его черепной коробке нет места ни для страха, ни для благоразумия, и такой экстремал не остановится ни перед чем. Тем более если красивая девушка оставила ему домашний адрес.

– Я не оставляла ему домашнего адреса, – возразила Лисица, но Пилот, словно не расслышав последних слов дочери, продолжал:

– Он может приземлиться к тебе на подоконник, как Карлсон. Или, как Волк из сказки, забраться в камин через дымоход. Ты даже можешь получить его по почте в посылке…

– Папа! – с мягким укором произнесла Лисица. – Мы не о том говорим!

– Ты права, – согласился Пилот и ненадолго замолчал, сосредоточенно управляя машиной.

Спустя минут десять лимузин свернул на узкую, круто опускающуюся к морю Святочную улицу и остановился у ювелирного магазина «Мираж». Пилот заглушил мотор.

Некоторое время отец и дочь молча смотрели по сторонам. На знойной улице, прогретой полуденным солнцем, как доменная печь, прохожих не было. Несколько машин припарковались на тротуаре, но тень давно ушла оттуда, и машины жарились, как курортники на пляже, отбрасывая на стены домов солнечные зайчики. «Боры» среди них не было.

– Иди, – сказал Пилот.

Лисица взяла полиэтиленовый пакет, наполненный разнокалиберными пластмассовыми коробочками, и открыла дверь.

– Как я? – спросила она, поставив тонкий каблучок на порожек, и подняла лицо.

Пилот обернулся, опустил локоть на спинку сиденья.

– Как всегда – глаз не отвести.

– Ладно тебе! – усмехнулась Лисица и легонько провела ухоженными ногтями по смуглой щеке отца.

Она вышла из машины и, цокая каблуками по тротуарной плитке, подошла к стеклянным дверям магазина. Двери бесшумно распахнулись, и на Лисицу хлынул охлажденный кондиционерами воздух. Охранник в голубой рубашке, стоящий на входе, уставился на ее округлые бедра, обтянутые атласной юбкой.

Торговый зал был пуст. Лисица подошла к витрине, где на черном бархате лежали кольца, цепочки, кулоны, сверкающие золотом, бриллиантами и прочими драгоценными камнями.

– Вам чем-нибудь помочь? – спросила продавщица.

– Я все вижу сама, – холодно ответила Лисица, рассматривая золотого дракончика с алмазными глазами.

Прошло минут пять. Лисица перешла к витрине с перстнями. Продавщица, привыкшая иметь дело с богатыми и капризными клиентами, не спускала с девушки глаз и терпеливо ждала, когда та что-нибудь выберет. В тот момент, когда Лисица мысленно восхищалась большим перстнем с крупным, как зерно фасоли, рубином, в ее сумочке зачирикал мобильный телефон.

– «Бора» подъехала к магазину, – сказал ей Пилот. – Он выходит…

Лисица торопливо кинула трубку в сумочку, виновато улыбнулась продавщице, мол, планы изменились, и пошла к выходу. Поравнявшись с охранником, Лисица раскрыла пакет и протянула ему.

– Вы не могли бы мне помочь? – попросила она.

Охранник не успел рта раскрыть и ответить, что инструкция запрещает ему отвлекаться, как Лисица уже всучила ему пакет и стала вынимать оттуда коробочки. Их было не меньше двух десятков, и, чтобы удержать их, Лисице пришлось прижать их к груди.

– Спасибо, – ответила она, направляясь к двери, за которой уже показались три мужские фигуры. – А пакет, сделайте милость, выкиньте в мусорную урну.

Стеклянные створки разъехались в стороны. Делая вид, что не замечает движущихся на нее мужчин, Лисица устремилась вперед столь резво, будто ограбила магазин и уносила ноги. На мраморных ступеньках она торпедой врезалась в плечо круглолицего господина с обширной загорелой лысиной. Господин негромко сказал «Охххх!!» и остановился. Два рослых телохранителя напряглись и одновременно шагнули к нему. Коробочки вывалились из рук Лисицы. Упав на мрамор, они раскрылись. Под ноги господину, играя всеми цветами радуги, покатились и запрыгали колечки, брошки и сережки. На узконосый отполированный ботинок змейкой легло ожерелье со сверкающими стекляшками.

Один из телохранителей присвистнул. Второй крякнул от досады.

– Извините, – бархатистым голосом произнес господин и, медленно наклонившись, поднял с ботинка ожерелье.

– Ничего страшного, – ответила Лисица, выхватывая из рук господина бижутерию. Она тотчас задрала юбку выше колен, опустилась на корточки и стала торопливо собирать сверкающие безделушки.

– Вам помочь? – участливо спросил господин.

– Не надо, не надо! – с плохо скрытым испугом ответила Лисица, желая показать, что не доверяет это дело никому. – Если можно, отойдите, пожалуйста.

Господин сложил на животе мягкие ладони, кивнул своим церберам, чтобы они отошли, и сам отступил на шаг.

– С удачной покупкой! – сказал он, с умилением глядя на Лисицу.

– Спасибо, – процедила Лисица. Она закинула в сумочку алюминиевый браслет, покрашенный под золото, и оглянулась по сторонам. Вокруг валялись только пустые коробочки. С тревогой на лице Лисица принялась осматривать коробочки.

– Что-нибудь пропало? – озабоченно спросил господин.

– Платиновое колечко с брюликом куда-то закатилось, – пробормотала Лисица.

Господин вскинул брови, посмотрел себе под ноги и сделал еще шаг назад. Телохранители переглянулись.

– Куда же оно могло закатиться? – с сомнением произнес господин.

Лисица выпрямилась, заглянула в сумочку и с облегчением вздохнула:

– Ой! Да оно здесь! Кажется, ничего не потеряла!

– Удивительная девушка, – произнес господин, с неподдельным интересом рассматривая Лисицу. – Как будто рассыпала помидоры, купленные на продовольственном рынке. Вы одна, красавица?

Губы телохранителей дрогнули в усмешке. Лисица не успела ответить, что она с папой, как раздался голос Пилота:

– Что случилось, дочь?

Господин и телохранители повернулись на голос и увидели, как из лимузина выходит презентабельного вида мужчина. Он мимоходом провел рукой по пиджаку, чуть ниже подмышки, как бы желая убедиться, что пистолет на месте, и быстро подошел к дочери.

– Все в порядке, папа! – поспешила успокоить его Лисица. – Я сама виновата.

– Прошу прощения, – мягко улыбаясь, сказал господин Пилоту. – Возможно, я немного задумался и вовремя не заметил вашей очаровательной дочери…

Пилот внимательно посмотрел в лицо господину, и морщины на его лбу разгладились.

– Что вы! От своего соседа по Горке я не могу ожидать чего-либо дурного, – ответил он.

– Соседа? – переспросил господин и слегка склонил голову, как иногда делают тугие на ухо люди. – Разве мы соседи? Что-то я вас раньше не замечал на Горке.

– Мы с дочерью недавно купили там дом, – ответил Пилот, обнимая Лисицу за плечо. – Голубенький. С белыми колоннами и амурчиками. Правда, еще не закончили ремонт…

– Ох, этот ремонт у меня уже в печенках сидит! – закатила глазки Лисица.

– Извините, мы торопимся! – сказал Пилот и на прощание кивнул.

Господин тоже кивнул и одарил долгим взглядом Лисицу. Повернувшись, Пилот и Лисица быстро пошли к лимузину. Провожая парочку взглядом, господин тихо произнес:

– Вот какие милые соседи у меня обнаружились. На лимузине ездят, бриллианты под ноги рассыпают. – Он немного помолчал и добавил: – Много бы отдал, чтобы узнать, как они зарабатывают себе на жизнь.

– Узнаем, шеф, – сквозь зубы процедил телохранитель.

– Не надо, – пресек инициативу господин. – Сыграем с ними в открытую. Я приглашу их на обед. Сегодня же отправлю открытку. Посмотрим, что это за фрукты и с какого дерева они упали…

Глава 5
Свинское состояние

Тем временем Клим свернул на крутую, вымощенную булыжником улочку, по которой протекал грязный ручей, и остановился у вывески «Стопка». Это был дешевый бар, в нем парни, по давней традиции, отмечали удачные трюки. Неудачных, правда, еще не было.

Клим вытряхнул содержимое мотошлема на сиденье, аккуратно разгладил на колене стодолларовую купюру, посмотрел сквозь нее на свет и сказал:

– Что мы имеем? Сто баксов и шестьдесят три рубля. Неплохо… Но теперь перед нами встает дилемма: эти деньги мы можем положить в нашу копилку в надежде когда-нибудь купить видеокамеру, а можем с чистой совестью пропить. Какие будут предложения?

Гера думал о девушке с русой косой. Кем приходится ей мужчина, который так запросто подарил им сто баксов? Отцом? Начальником? Дядей? Мужем? С виду застенчивая, краснеет от пристального взгляда, а ездит в лимузине, живет на Горке в доме с белыми колоннами и амурчиками на карнизах. Гера глупой чайкой пролетал мимо ее балкона и не видел ее. Он был слишком занят собой, своими ощущениями, и чувство превосходства делало его слепым. Оказывается, миленькая девушка в желтой майке и длинной цветастой юбке, похожей на индийское сари, каждый день смотрит на мир с высоты птичьего полета из окна своей спальни. Потому что живет на Горке в элитном доме. И ей вовсе не обязательно прыгать с телевышки.

Это открытие его опечалило. Клим первым ввалился в бар. Столик, за которым они традиционно напивались, оказался занятым группой упитанных женщин с высокими прическами. Женщины громко смеялись, сверкая золотыми зубами и цокая тяжелыми перстнями о стаканы, наполненные красным вином. Клим подошел к ним, представился начальником санэпидемстанции и доброжелательным голосом предупредил, что столик обработан хлорофосом против энцефалитного клеща и прикосновение к его поверхности может вызвать геморрагические язвы.

Девичник был испорчен, женщины вскочили со своих мест, быстро разобрали ополовиненные бутылки и вывалились на улицу. Официантка Ленка с большим шрамом на лице протерла стол тряпкой и унесла жестяную банку с окурками. Гера попросил бармена Юру сделать музыку погромче. Клим заказал шампанское в ведерке со льдом, чего в этой забегаловке отродясь не было. Парни чувствовали себя здесь хозяевами и всячески демонстрировали это.

– За твой прыжок, Алкалоид! – поднял тост Клим после того, как бармен Юра вместо шампанского во льду принес деревянный бочонок с мадерой.

Гера с утра ничего не ел, и его бедный желудок с жадностью принялся усваивать крепкое пойло. От первого стакана его сразу повело. Клим с любопытством посмотрел на свой опустошенный стакан, затем постучал пальцем по бочонку и изрек:

– Между первой и второй – промежуток небольшой.

Они выпили по второму стакану. Ленка принесла тарелку с пловом. Плов здесь хорошо готовили, и парни всегда заказывали тройную порцию. После очередного стакана Клим стал знакомиться с девчонками, сидящими напротив. Гера думал о девушке с русой косой. Хорошо бы каждый день прыгать с телевышки за сто долларов, да еще попутно, пролетая мимо голубого дома с колоннами, кидать на балкон цветы.

Бочонок вскоре опустел. Вытряхивая из него последнюю каплю, Клим сказал, что у них есть две альтернативы: заказать еще мадеры и напиться до свинского состояния либо поехать на набережную и там наклюкаться до бесчувствия разливным портвейном. Обе перспективы казались ему равно привлекательными. Гере пить уже не хотелось. Он почему-то представил себе, как в «Стопку» вдруг заходит девушка со странным именем Лисица и видит его розовое свинячье лицо с влажным пятачком и скрученными ушами.

Как-то неожиданно за столиком оказалась Ленка. Клим пытался выпить с ней на брудершафт. Ленка тоже была пьяна, жуткий рубец на ее щеке покраснел, но от предложения Клима она застенчиво отказывалась. Потом к ним подсел бармен Юра с бутылкой крепленого вина – трезвый и хитрый – и принялся угощать парней за их счет.

Гера выпил еще полстакана и понял, что созрел для нового подвига.

Глава 6
Гвоздь программы

Никто не заметил, как он вышел на улицу. Уже стемнело. Гера сел в машину, нащупал под рулевой колонкой два провода и соединил их. Только таким способом можно было запустить стартер Скунса. Улицы были пустынны. Несколько минут Гера кружил по кварталам, отравляя свежий, пахнущий ночными фиалками воздух, и постепенно взбирался по серпантину вверх. На клумбе у кинотеатра «Чайка» он нарвал букет роз. Какая-то строгая женщина сделала ему замечание, и Гере пришлось подарить ей один цветок.

Он подъехал к станции фуникулера. Канатка уже не работала, и под звездным небом беззвучно покачивались подвесные вагончики, похожие на кабинки общественных туалетов. Вокруг было тихо и темно. Гера заглушил мотор, вышел из машины, взобрался на ее крышу и стал смотреть по сторонам. С гор сбегал прохладный ветер. Он задевал верхушки кипарисов и тихо теребил толстые листья магнолий. Между стволов и веток деревьев пробивался свет множества окон. Разномастные особняки выпирали из зарослей, словно грибы из травы.

Он спрыгнул с машины и пошел вверх по дорожке, присыпанной гравием. На этой улице жили богатые люди. Мощные кирпичные заборы напоминали крепостные бастионы. Из-за них глазели светящиеся окна. Гера прошел мимо белого трехэтажного особняка с черными наличниками и остановился перед изящным домом с барельефными колонами, которые словно подпирали крышу из красной металлочерепицы. Карниз, нависающий над входной дверью козырьком, украшали лепные амурчики. В окнах первого этажа, заклеенных изнутри газетами, света не было. Каменная лестница, ведущая к двери, расширялась книзу, и по обеим сторонам от нее стояли белые вазы. Цветов в них не было, как и грунта. Второй этаж, кажущийся легким, почти воздушным из-за широких, на полстены, освещенных окон, был примечателен большим балконом с мощными перилами и мраморными балясинами. Дом напоминал фрагмент недостроенного Зимнего дворца.

Внешняя отделка еще не была закончена, хоть и подходила к концу. Во дворе, который отделяла от улицы лишь рваная сетка-рабица, темнели кучи песка и щебня. В тусклом свете, падавшем из окон второго этажа, можно было разглядеть пирамиды сложенного кирпича, брошенные лопаты, носилки и мешки с цементом. В воздухе стоял запах сырой извести и краски.

«Выходит, они еще только отстраиваются, – подумал Гера. – Неплохой домик отгрохали!»

Он нашел в сетке дырку, пролез во двор и тотчас вляпался в таз с сырым раствором. Хорошо, что рядом валялась черная спецовка, и Гера немедленно использовал ее как тряпку. Оглядываясь, он прошел мимо бетономешалки, постучал ногой по сваленным в кучу рулонам рубероида и поднялся по ступенькам к двери.

Он не был настолько наглым, чтобы зайти в чужой дом без приглашения, но его неудержимо несло на поиски приключений. Ночная прохлада несколько прочистила его мозги, и все же Гера еще не до конца понимал, чего добивается. Не утруждая себя поиском ответа на этот вопрос, он полез вверх по выступам в стене. Закинув ногу на карниз, ухватился за водосточную трубу, а затем добрался до окна, наполовину завешенного сморщенной шторой.

Возможно, на этом этапе он бы закончил исследовать новостройку, если бы не увидел в окне Лисицу. Чувство, какое Гера при этом испытал, было настолько нежным, что он едва не свалился на гору щебня, находящуюся как раз под окном. Девушка, поразившая его воображение, сидела в плетеном кресле, которое было единственной мебелью в совершенно пустой комнате, и крутила в руках стопорное кольцо, подаренное Герой после благополучного возвращения с орбиты. Лицо ее, как могло показаться, выражало тихую печаль, и вся она излучала кротость и целомудрие. Гера любовался чудесным профилем Лисицы самым бесстыдным образом до тех пор, пока от избытка чувств не стукнулся лбом о стекло.

Девушка вздрогнула, вскинула голову и посмотрела прямо на него. Тусклая лампочка, торчащая в голом патроне под потолком, отбрасывала на стекло блики, и девушка вряд ли могла увидеть физиономию незваного гостя. Она поднялась с кресла и, медленно ступая по блестящему паркету, приблизилась к окну.

– Добрый вечер! – радостно объявил он, как только Лисица подняла окно.

Какое-то мгновение девушка смотрела на него в упор, затем вдруг побледнела, отшатнулась и отпустила раму. Та, словно гильотина, заскользила вниз и врезала Гере по пальцам. Если бы он не был пьян, то заорал бы так, что дом пришлось бы штукатурить заново.

– Вы сумасшедший! – произнесла Лисица, снова поднимая раму.

Она была напугана, хотя пыталась сделать вид, что рада появлению парашютиста.

– Разрешите войти? – спросил Гера, на всякий случай подпирая раму затылком.

В этот момент в комнату зашел уже знакомый ему мужчина с благородной проседью на голове. Скользя мягкими тапочками по паркету, он пересек не меньше половины комнаты, когда наконец увидел застрявшего в оконном проеме Геру.

Лисица снова отпустила раму, полностью доверив ее голове гостя, и отошла от окна на шаг, словно давая понять, что за свое поведение он будет нести ответственность самостоятельно и по полной программе. Тяжелая рама, стоящая на голове Геры, приносила ему некоторое неудобство, но выбора у парня не было. Обеими руками он держался за край подоконника, и если бы разжал пальцы, то неминуемо упал бы вниз.

Заинтересовавшись гостем, Пилот поставил кресло напротив окна, сел, закинул ногу за ногу и стал с любопытством рассматривать раскрасневшееся от алкоголя и напряжения лицо молодого человека. Гера тихо кряхтел, но улыбаться продолжал. Лисица, как всякая порядочная девушка, думала не о нем, а о своей чести.

– Папа, я не знаю, откуда он здесь взялся, – заверила она.

Гера быстро трезвел, и ему казалось, что череп уже дал первую трещину.

– Как зовут, сынок? – ласково спросил Пилот.

– Ы-ы-ы… – выдавил из себя Гера, уподобляясь штангисту, взявшему рекордный вес.

Шея устала и занемела. Гера понял, что долго не продержится. Он собрал в кулак всю волю и застыл, как скульптура Атланта – без какого-либо выражения на лице.

Лисица и Пилот продолжали с интересом рассматривать гостя. Гере захотелось плакать, что случалось с ним крайне редко. Ему на ум пришла страшная мысль, что хозяева даже не догадываются о том, какие муки ему приходится испытывать.

Но Пилот наконец встал с кресла, подошел к окну и, рассматривая глаза Геры, в которых уже затухал оптимистический блеск, заботливо поинтересовался:

– Вам рама не мешает?

Гера не мог даже кивнуть. У него хватило сил только на то, чтобы коротко ответить:

– Немного…

– Что ж вы молчали! – посетовал Пилот и взялся за раму.

Гера медленно на четвереньках перелез через подоконник. Очутившись в комнате, он с опаской посмотрел наверх. Обжегшись на молоке, дуют на воду, и Гера стал опасаться, как бы ему на голову не упал карниз, дверной наличник, кусок штукатурки или, в конце концов, потолок.

– Гера, – представился он и протянул Пилоту руку.

– Летчик-космонавт? Майор?

– Уже сержант запаса, – уточнил Гера, поглаживая темечко. – Меня разжаловали за пьянство в «Стопке».

Пилот положил Гере на плечо руку и повел по комнате.

– Ну, рассказывай, сержант запаса. С чем пожаловал?

Гера все еще продолжал озираться по сторонам.

– Я подарил вашей дочери кольцо, – сказал Гера. – Думал, это от шлюзовой камеры спускаемого аппарата, а оказалось, что это чека от гранаты «эф один». Они же похожи, как две капли воды! И моему другу приходится до сих пор сжимать гранату в кулаке. Ни выкинуть, ни в карман положить! Он в «Стопке» уже четвертый час сидит. В одной руке «эфка», а в другой стакан. Плачет и пьет. Пьет и плачет. А посетители под столами лежат. Официантка, как фронтовая санитарка, ползает по полу с большой бутылью, и наливает тем, кто громче стонет. А меня за кольцом послали.

– Хороший повод, – признал Пилот. – Давно с парашютом прыгаешь?

– Я вообще-то хотел самоубийством покончить, – ответил Гера и, наклонившись, почесал за ухом невесть откуда взявшегося спаниеля. Псу такая фамильярность пришлась не по душе, и он молча цапнул Геру за палец. Тряся рукой и морщась от боли, Гера добавил: – На кой черт, спрашивается, мне такая жизнь… Но Клим успел незаметно повесить на меня ранец с парашютом. Суицида не получилось.

Лисица показала спаниелю кулак. Пес, качая права, тявкнул на нее.

– А вы его поменьше кормите, – посоветовал Гера.

– Это не наш, – сказала Лисица. – Сосед оставил. Он в отпуск уехал, а собаку – нам.

– Хитрые же у вас соседи! – покачал головой Гера и снова покосился на потолок. – Ремонт делаете? А разнорабочий вам не требуется?

– У тебя проблемы с деньгами? – спросил Пилот, поворачиваясь лицом к Гере и опуская руки в карманы.

– Никаких проблем! – уверенно заявил Гера. – Это у Клима проблемы. Он видеокамеру купить хочет.

– А зачем Климу видеокамера?

– Чтобы снимать трюки и продавать на телевидение.

– И какие же трюки вы хотите снимать?

– Всякие. Ну, приземление на крышу автомобиля вы уже видели. Еще я собираюсь перепрыгнуть на мотоцикле через движущийся железнодорожный состав. Планирую взобраться на Чертов Палец с завязанными глазами и связанными ногами. А гвоздем программы станет прыжок с вертолета без парашюта.

– Очень увлекательно, – оценил Пилот, внимательно рассматривая лицо Геры. – А это не слишком опасно – прыгать без парашюта?

– Объясняю! – выставив вперед ладонь, сказал Гера. – Вертолет набирает высоту, я открываю дверь и сбрасываю вниз ранец с парашютом.

– Так, – кивнул Пилот. – Замечательно!

– Потом считаю до пяти и прыгаю следом за ним в одних плавках.

– А почему в одних плавках?

– Чтобы уменьшить сопротивление воздуха и догнать в полете ранец.

– Потрясающе! – задумчиво произнес Пилот.