Текст книги "S-T-I-K-S. Второй Хранитель"

Автор книги: Андрей Архипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Андрей Архипов
S-T-I-K-S
Второй Хранитель

Глава 1. Плохое утро

Пиу-пиу-пиу… Тихо загудел на столике мобильный телефон. Макс вылез из-под одеяла и осторожно, стараясь не тревожить спящую супругу, проследовал на кухню и плотно прикрыл за собой двери.

– Максим, здорово – денег хочешь? – загремел в трубке голос его друга и напарника по шабашкам Сергея.

– Гы… Привет, Серега. А давай, я Ленку разбужу, и ты у нее спросишь? А то еще неделя отдыха и она меня на работу устраиваться выгонит.

– Ты, что, сдурел – братан? Куда устраиваться жизнь только начинается!

В голосе говорившего слышались нотки торжества, и Максим уже не сомневался, что тот нашел реального клиента.

– Давай, Сережа, не томи. Чего надыбал, что за тема? А то у меня денег уже на бензин нету, и Ленка грозится, что покупать сигареты перестанет.

– Значит так. Кафе «Оазис» в центре знаешь? Рядом с магазином «Спорттовары».

– Да конечно знаю. Только оно, вроде – закрыто уже с месяц.

– Ну да – закрыто. Его один армян выкупил – Гариком зовут. Магазин в нем мутить собрался и наша задача – облагородить подсобку стеллажами. Ну и перила еще надо, да козырек над дверью.

Максим нервно сунул в зубы сигарету, чиркнул зажигалкой и пододвинул пепельницу. В данный момент с деньгами в семье не сказать что задница, но вполне ощутимый напряг и звонок Сереги пришелся очень кстати.

– Так. Насколько серьезен Гарик и какова цена вопроса?

– Гарик вполне серьезен – аванс без возражений выдал. Так что – могу на жизнь подбросить. И расценки тебя должны порадовать – я договорился по стоимости материала. Одного уголка метров триста уйдет – вот и считай.

– Добре, Серый, добре! Когда приступаем?

Максим возбужденно заерзал по табуретке и тут краем глаза заметил бесшумно вошедшую Лену. Она стояла у входа в одной ночнушке и внимательно вслушивалась в разговор. Макс встретился с ней взглядом, торжествующе улыбнулся и врубил громкую связь на телефоне. На всю кухню немедленно загремел бодрый голос Сергея:

– А начинаем, братан, прямо сейчас – можешь собираться и выезжать. Но в деле имеется нюанс.

– Какой еще нюанс? – Медведем рявкнул Макс. Предстоящая работа настолько оказалась кстати, и так его воодушевила, что разум категорически отказывался воспринимать возможный негатив.

– Да там электрики прежним хозяевам свет за неуплату отключили, а Гарик с электросетями пока не порешал. Слишком большая сумма набежала и, скорей всего – судиться будут. Так что, готовь, брателло – генератор. Как там твоя «Ямаха», еще бодрая?

– Ямаха бодрая, вот только за чей счет банкет? Ты представляешь, сколько она горючки слопает?

– Не ссы, дружище – бензин армянский, оговорено. Канистра двадцать литров на день, хватит?

– Да вполне – еще на себя вымутим. – Прибодрялся Макс и Серега поставил громким смехом точку в разговоре. В дверном проеме улыбалась и грозила мужу кулачком Ленка.

С симпатичной разведенкой Леной, Макса познакомил все тот же Сергей – она ему приходилась дальней родней. Высокий улыбчивый парень понравился, и пресловутый «букетный» период продлился не долго – уже через неделю Максим переехал к ней с вещами и ружейным сейфом. Ленка, в своем активе имела чудную трехлетнюю дочку, квартиру в привокзальном районе Архангельска и острое желание создать новую семью после недавнего развода.

Максим, в свою очередь – обладал УАЗом – буханкой, забитым всевозможным инструментом гаражом и комплект охотничьих ружей, украшением которого являлась нарезная «Сайга» калибром семь шестьдесят два миллиметра. Они с Серегой обожали охоту и проводили в окрестных лесах все свободное время, причем добыча дичи стояла далеко не на первом месте. Главное – шум ветра в соснах, дым таежных костров и на их фоне крутые парни с нарезными стволами. А зверушки и птички? Да пусть себе бегают, только под прямой выстрел не лезут. Может, по сравнению с другими охотниками они не такие добычливые, но зато самые меткие в стрельбе по мишеням.

Вот такая у ребят философия, но жизнь отравлял ударивший по стране кризис. Выезды на природу, с пострелушками – стоили определенных денег, жены с детьми желали кушать и одеваться, а с заказами, в последнее время – обстояло не очень. Еще недавно их летучую двойку сварщиков клиент рвал на части, и Серега выстраивал желающих в очередь. Но то было раньше. Благословенные времена ушли в прошлое вместе с изменившимся курсом доллара и урезанным финансированием городских организаций.

Последний год Серега бился с конкурентами за каждого заказчика, а Макс тихо ушел в депрессию, без конца перебирая и смазывая любимую «Сайгу». Он уже, от отчаяния, начал просматривать сайты предприятий, в поисках вакансий сварщика, но, неожиданно – возник Гарик. Веселый жизнерадостный армянин, плевавший на все кризисы и Архангельскую осень, разогнавшую мокрым снегом и дождями их последних клиентов.

К объекту подъехали почти синхронно – Макс на упакованной инструментом «буханке» и Серега, на своем видавшем виды Логане. У входа их ожидал подпрыгивающий от нетерпения Гарик.

– Прывет рибята, гиниратар взяли?

– С собой генератор, меня Максим зовут. – Представился Макс, пожимая волосатую с тыльной стороны ладонь армянина.

– А что там у тебя за свет внутри? – Перебил Серега, показывая на смутные отблески в чернеющей темноте торгового зала.

– Там таджик стенка в зале штукатурит. Я ему кирасинка лампа купил. Рибят, надо срочно стилаж варить – у меня товар в гараже мокнет. Совсем крыш дырявый. Таджик берите – памагать будет, он у меня на зарплат живет. Только болгарка в руки не давайте, а то таджик савсем тупой. Отрежет ногу.

Серега с Максом, почти не слушая бормотавшего Гарика, осматривали фронт работ и прикидывали с чего лучше начать. Идею с таджиком в помощники отмели разу – делится заработком ни с кем не хотелось. Закончив осмотр, они сгрузили с буханки инструмент в подсобку, запустили генератор и вывели от него две лампочки. Одну в зал, другую в подсобное помещение, которое оказалось весьма просторным.

– Гарик, давай деньги – поедем за материалом. Отчет с нас – с квитанцией и чеком. – Обратился Серега к хозяину будущего магазина и нервно взглянул на часы. Попасть на металлобазу в обеденный перерыв не улыбалось.

– Дэньги дам, но ви еще жилезный дверь в подсолка сдэлайте.

– Не понял! Там же есть двери и железные.

– Там ни дверь – гавно. Ви мнэ хароший двэрь варить – мощный.

– Так тебе дверь, в первую очередь, или стеллажи?

– Стилаж нибудит – куда товар ложить? Товар на стилаж положу – ночью двэрь пинком сломают и товар вывезут. И двэрь нада и стилаж нада. Все нада и бистро.

Ну куда в таких раскладах без таджика? Коренастого, востроглазого Сухроба выкупили у Гарика по цене восемьсот рублей за день с кормежкой и Максим забрал его с собой на металлобазу, грузить и резать по размеру материал. Сергей остался высаживать старые двери с подсобки на улицу, и готовить плацдарм для новых. Работа закипела…

Разумеется, никакую дверь они поставить не успели. Вечером подсобка, в сторону улицы зияла пустым проемом, а внутри помещения лежала гора нарезанного уголка для стеллажей, сваренная дверная рама и куча инструмента, который не хотелось увозить домой до окончания работы. Макс с Серегой, не сговариваясь, посмотрели на Сухроба и тот, блеснув зубами, попросил их привезти пару одеял. Одеял не привезли – привезли спальник. Хороший теплый спальник на синтепоне, слегка пожженный таежными кострами. А так же примус, котелок, электрический чайник и кучу домашней снеди, воспринятой таджиком с благодарностью. За сохранность инструмента и материала теперь можно не бояться, и друзья разбежались по домам.

Так как Максим с Леной деньги за не сделанную работу уже мысленно получили и расписали по статьям расхода, Макс завел свою буханку в семь утра. Серега оказался не готов в такую рань поддержать трудовой энтузиазм напарника и пообещал подъехать не раньше девяти. Но, ничего – на объекте имеется Сухроб. То, что парень совсем не такой тупой, каким его представил Гарик – он убедился еще вчера. Но вот погода настроение не поднимала…

Со стороны Северной Двины, по городским улицам – тянулись языки тумана, и чем ближе Максим подъезжал к объекту, тем туман становился гуще. Он стал свидетелем двух аварий, и, в конце концов, нервы не выдержали. Пришлось съехать с широкой улицы и прорваться напрямик – дворами. Эту часть города Макс знал достаточно хорошо и не сомневался, что доехать до места сумеет. Но минут через десять, уже на подъезде к кафе во всем квартале погасло уличное освещение, и он в душе порадовался, что у них с Серегой есть генератор. Одновременно с наступившей темнотой, в ноздри ударил запах горелых проводов и Максим, чертыхаясь – ударил по тормозам, остановился и полез осматривать машину.

С виду – все в его буханке работало штатно. Он открыл капот, внимательно осмотрел проводку, проверил работу фар и габаритов. Странно. Запах никуда не уходил и стал еще противней – его начало поташнивать. Дальше ехать Максим побоялся – свет фар упирался в плотную белесую стену уже через несколько метров. Отчаянно чертыхаясь и понимая, что нарывается на конфликт с жильцами ближайших домов, он сдал задом и припарковался на газоне, умудрившись опрокинуть контейнер с мусором. Как хорошо, что весь инструмент оставлен в магазине, а не в кузове его машины! Максим забрал объемистый пакет с продуктами, запер кабину и двинул в сторону «Оазиса», стараясь перебить кисло – сладкую вонь сигаретным дымом.

А город, тем временем – просыпался, но как-то нервно и необычно. Вокруг темно, сыро, от проклятого тумана ничего не видно и этот запах… Неподалеку истошно орал кот, ругались какие – то люди и со всех сторон отчаянно сигналили автомобили. Максим, сам не зная зачем, достал из пакета с едой острый как бритва нож – выкидуху и переложил его в правый карман камуфлированных штанов. На всякий случай – пусть будет рядом. Мелькнула мысль про Серегу, что тому через туман не прорваться и рука потянулась к мобильнику.

Но что такое? Связи тоже нет, что Макса удивило сильнее, чем отсутствие уличного освещения и потухшие окна окрестных домов. Он вообще не помнил, когда сотовая связь последний раз отказывала, и удивленно таращился на пустую шкалу в верхнем уголке дисплея. Ну, это вообще ни в какие ворота! Надо поскорее дойти до объекта и взбодрить организм ударной дозой растворимого кофе. Вскипяченным в электрическом чайнике.

Хррясь! Неведомая сила мощно ударила парня сзади в левое плечо, и он полетел на асфальт, обдирая колени и отбивая подушечки ладоней.

– Эй, мудило! – запоздало крикнул Макс в спину исчезающей в тумане широченной спине не знакомого мужика. Спина на секунду замерла, но быстро прибавила ходу и исчезла в рваных, молочных хлопьях. «Вот скотина! Сшиб с ног сзади и даже не остановился. Мог хотя бы руку подать, животное!» – Запоздало колотились в голове заполошные мысли, а руки, на ощупь собирали в пакет распавшиеся продукты. Он встал, отряхнулся и быстро пошел вперед, стараясь не споткнуться и не упасть еще раз, но прошел совсем не далеко – впереди бушевала драка.

Тот самый, сбивший его с дорожки мужик, которого он узнал по крупным габаритам и по синему цвету куртки, размашисто отбивался от двоих, наседавших на него крепких ребят и отбивался весьма успешно. Настолько успешно, что со стороны было не понятно – кто кого бьет. Рядом с дракой, прямо на асфальте сидела девчонка с разорванными на коленях колготками и тихо завывала, обхватив руками голову. Максиму все стало понятно. Этот, двухметровый гоблин, вслед за ним снес с дороги девушку, за которую сразу вступились сопровождающие ее ребята. В голову Макса ударила кровь, и он ощутил такой прилив ярости, что отбросил в сторону пакет и ринулся в гущу событий.

В юности ему драться приходилось часто – улица, на которой он вырос, носила имя Розы Люксембург и именовалась в молодежных кругах «Розочкой». Они враждовали с «Комсой», «Сульфатом» и даже далеко распложенным «Привозом», на котором он имел честь проживать, в данный момент с Ленкой. И вбитые с детства кулаками и ногами жестоких соперников инстинкты уличного бойца, всколыхнулись в глубине его сознания мутной волной, отключили разум и бросили в атаку послушное тело.

– Вали его парни! – Боевой клич гладиаторов подворотен утонул в тумане, и ботинок сварщика врезался ребристым кантом в монументальное колено гоблина с его внешней стороны. Тот, рубанув пудовым кулачищем воздух завалился на бок и Максим догнал вторым пинком уходящую в сторону голову. Растерявшиеся от вмешательства третьей силы пацаны воспрянули духом и принялись шустро запинывать поверженного, превращая его лицо в кровавое месиво. Сидевшая на асфальте девчонка дико закричала, и Максиму показалось, что на голову вылили ведро ледяной воды.

– Все, мужики, уймитесь – хватит! – Одного он оттащил за шкирку в сторону и повис на втором, обхватив его сзади руками. Ребята избиение прекратили и замерли на месте, дико вращая глазами. Девчонка кричать прекратила и со слезами в голосе запричитала – Ребята, да что с вами такое случилось со всеми? С ума сошли? Что за утро сегодня ыыыы!

Максу стало так стыдно, что он, кажется – впервые за много лет покраснел. А ведь девчонка права – подобной ярости он за собой не помнил. Мелькнула запоздалая мысль, что не упади мужик сразу на землю – он бы ударил ножом – не раздумывая. Ну что за день такой сегодня? По утрам людям не до скандалов – все озабочены и спешат на работу, а именно сегодня как с цепи сорвались. И на дороге сплошные аварии…

Максим подошел к шевелящемуся на земле дядьке, заглянул в окровавленное лицо и отшатнулся. Его обжог свирепый, полный безумной ярости взгляд. Ну, такой сегодня дел натворит точно… С ребятами прощание получилось скомканным – все друг от друга прятали глаза и отворачивались. Пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Мужик остался сидеть на месте, потирая колено и шепча под нос ругательства. Очень плохое утро! К головной боли добавился крупный озноб – он, кажется – заболевает.

Глава 2. Сварочные навыки

Дальнейший путь Максим прошел без приключений, но не психи на его пути закончились, а скорее – он начал проявлять осмотрительность и осторожность. Сумасшедшее утро научило. Он больше не ломился напролом, а крался – часто останавливаясь и вслушиваясь в обстановку. И убедился, что не зря. Люди ругались и ссорились, водители припаркованных авто поголовно превратились в мудаков и газовали с места, сшибая мусорные баки и бетонные скамейки. Коты орали, собаки лаяли и выли где то в глубине ядовитого тумана.

У него даже появилось массовому помешательству объяснение – это выброс одного из окрестных заводов. И сотовую связь отключили именно по той причине – власти стараются не допустить распространения паники у населения. Пройдет время, и появятся медики со спасателями, а пока надо просто потерпеть. Гипотезу с выбросом подтверждал необычный вид тумана, по которому пробегали редкие искры, похожие на разряды статического электричества. Жаль, что нельзя заглянуть в интернет – очень интересно, что сейчас пишут в городских группах «В контакте».

Таджик сидел, обернув плечи спальником на корточках, и Максиму показалось – что он молиться. Но Сухроб не молился – его руки обхватывали полулитровую банку с крепко заваренным чаем, из которой он делал частые мелкие глотки. С виду на объекте все было в порядке – инструмент на месте, куча нарезанного уголка выглядела не тронутой. Но работать в подобной обстановке не мыслимо, и Максим, в очередной раз посмотрев на дисплей мобильника, обратился к раскачивающемуся как китайский болванчик таджику.

– Ну что, Сухроб, как ночь прошла? Давай, зажигай примус – кормить тебя будем.

– Плохой ночь, Максим – совсем плохой. В подсопка двери нету, и я не спал – инструмент караулил.

– Так ты что, вообще уснуть не мог? Ну в подсобке – да, без дверей холодно. Но инструмент в торговый зал перетащить можно, а он закрывается.

– Какой спать, Максим, какой спать? Сначала боялся, что вор или хулиган пьяный залезет, потом туман пошел. А под утро в машина сигналка орет, собака лает и рядом три раз с травмат стреляли. Свет погас на улица, мобила не работает. Какой спать, Максим?

Максим, как и подавляющее большинство его сверстников, был немножко националистом. Последние иллюзии о дружбе народов с него выбила служба в армии, причем выбила в самом прямом смысле слова. В части ПВО, где он служил, столкновения между диаспорами редкостью не являлись, он лично участвовал в нескольких драках и ушел на дембель с устойчивым чувством неприязни к представителям южных республик. Но жизнь, она штука такая – сложная… Гарик, например – адекватный, а Сухроб – вообще хороший и простой парень. Макс не исключал, что при определенных обстоятельствах их лояльность может испариться, но воротить нос от человека, который в данный момент помогает… Короче – таджик свой и точка!

– Сухроб! Разжигай примус – поедим с тобой нормально. Одним чаем сыт не будешь. Только прикрой со стороны улицы. Черт его знает, кого на огонек занести может.

– Да, Максим – пожрем. У меня китайский лапша есть – много. И бульонный кубик.

– Гыыыы… Да выкинь нафиг свои бич-пакеты. Вот котлеты с пирожками, сало. Сухроб, кстати, ты свинину жрешь? А то у меня сало есть.

– Свинину не жру, а сало давай, порежу. Я не видел, с чего сало сделан – значит жру.

Впервые за сегодняшнее утро Максим увидел нормальную человеческую улыбку и на душе немножко полегчало.

Не смотря на то, что котлеты с пюре и пирожки с рыбой выглядели аппетитно – кусок в горло не лез. Обоих доставала тошнота и сладковатый горелый запах, который, впрочем – стал несколько меньше. Туман почти рассеялся и в окно проглянул памятник Петру Первому, установленный посреди не большой круглой площади. Бодро рассказывающей о своей родине Сухроб, начал клевать носом, засыпать и Макс отправил его в спальник, где тот моментально отрубился.

Он закурил сигарету, вышел на улицу и огляделся. Да, туман рассеялся, горелый запах почти не доставал и Максим пришел к выводу, что аварию ликвидировали. Он зажег зажигалку и посмотрел, внимательно – на пламя. Огонек горел ровно и не отклонялся ни на миллиметр. Значит, воняющий кислым дымом туман унес не ветер и можно надеяться, что жизнь скоро наладиться. Но улица? Утренний дурдом не только не закрылся, но и получил много новых пациентов. Перед глазами сновали толпы, и поведение людей Максу очень не понравилось. Среди них наблюдалось множество «торопливых» и похожих на утреннего мужика неадекватов, которые шли строго по прямой в различных направлениях. Шли, не выбирая дороги и раскидывая по сторонам других людей.

И удивительно, что наглецов не ставили на место. Никто даже не пытался возмутиться – народ их просто игнорировал. И вообще, никто между собой не разговаривал и не общался – складывалось впечатление, что каждого интересовали исключительно свои проблемы, которые он мучительно обдумывал.

Неподалеку гулко бахнули три выстрела. «Помпарь – двенадцатый калибр» – машинально зафиксировал Максим и инстинктивно сделал шаг назад. Вслед за дробовиком приглушенно защелкал пистолет – кажется «Макаров». Он решительно зашел внутрь помещения и захлопнул за собой входные алюминиевые двери со стеклянными окошками. Рядом с дверями располагалось панорамное окно, защищенное от вандалов кованой решеткой, через которое открывался отличный обзор улицы. «Таджика может разбудить?» – мелькнула мысль, и тут произошло такое, что волосы на голове поднялись дыбом, а тело сковал парализующий страх.

Под рев форсированного, со снятым глушителем двигателя, по улице летел автомобильный монстр, сделанный на базе внедорожника, от которого люди отскакивали, словно кегли. Он не пытался объехать прохожих, или предупредить их сигналом – он просто летел, сшибая всех на своем пути. Рев мотора почти заглушал рвущийся из динамиков один из шлягеров группы «Ленинград», а наваренный вместо бампера швеллер перерубал ноги мужчин, женщин и детей. Которые, по не понятной причине, не пытались отскочить в сторону или увернуться. Машина остановилась посреди площади, рядом с памятником Петру Первому и сразу захлопали выстрелы из дробовиков по несчастным, явно одурманенным неизвестной гадостью людям. Расстояние до Максима не превышало тридцать метров, и он резко присел, не в силах оторвать глаза от кровавой бойни.

Внедорожник представлял из себя своеобразный пикап – неизвестный умелец отрезал задние сиденья, а место водителя и мотор прикрыл стальными листами. Лобовое стекло отсутствовало вообще, а вместо него стальными шторками ощетинились жалюзи. Сразу за кабиной имелся кузов, длиной не менее трех метров, так же со стальными бортиками и сваренной из толстого прута клеткой. Вот, как раз в этой клетке и сидело несколько мужиков, паливших во все стороны из разномастного гладкоствольного оружия. По бедным, беспомощным людям.

Не успел Макс как следует осмыслить увиденное, как кровавый цирк получил продолжение. Рядом с фантастическим пикапом, остановились еще две машины, с кабинами, укрепленными по тем же принципам. Но машины грузовые и предназначенные явно для иных целей.

Автоцистерна на базе ЗИЛа имела в верхней части пулеметную башенку, в которой хорошо был виден защищенный решеткой стрелок, башенка поворачивалась, но пулемет открывать огонь не спешил. Зато в задней части цистерны открылась смонтированная там дверца, и из нее выскочило человек десять, разномастно одетых бойцов, вооруженных несерьезными, с виду – кирочками. Бойцы шустро, без лишних эмоций, принялись всаживать свои кирочки в головы людям, а люди почему-то не спешили убегать и прятаться, а наоборот лезли на бойцов с вытянутыми руками. Бойню контролировал стрелок с пулеметом, грозно вращая по сторонам длинным стволом своего «Утеса», но огонь, пока – не открывал. Максим не выдержал – и его вырвало.

Он сидел на полу, обхватив голову руками, и тихо плакал – то, что его сейчас убьют сомнений ни малейших. Всадят в голову не серьезную кирочку или снесут полчерепа с дробовика. Но совсем рядом раздался мощный тупой удар, звонко посыпались стекла и он снова приподнял голову над подоконником. Рядом с их кафе, переделанный под броневичок джип, вышиб своим бампером – швеллером парадные двери магазина Спорттовары. Джип отъехал в сторону и его пассажиры с дробовиками устремились в магазин, а место их машины занял грузовой КамАЗ, с обшитой бронелистами кабиной и защищенным клеткой кузовом. В глубине магазина громко взревела болгарка.

«Болгарка, как? Неужели свет дали?» – мелькнула мысль, но Максим вспомнил про отрезные машины спасателей и понял, что инструмент налетчиков работает на автономном питании. «Это они сейфы с оружием режут» – осенила догадка. Спорттовары имели шикарный охотничий отдел, в котором он и приобрел свою любимую «Сайгу». Догадка вскоре подтвердилась – с магазина начали выходить мужики и забрасывать в кузов КамАЗа связки ружей и карабинов. Он услышал неясный шорох сбоку, замирая от страха – скосил глаза вниз и заметил лежащего на полу Сухроба. Таджик давно проснулся и наблюдал за происходящим через узкое вертикальное окошко входных дверей.

Несмотря на стрессовую ситуацию, Максим не мог не отметить четкие и слаженные действия бандитов. Пока одна команда выносила магазин, другая хладнокровно убивала рехнувшися людей, которых меньше не становилось. Вместо того чтоб забиться по углам и не отсвечивать, они все лезли и лезли вперед ложась десятками под ударами кирок и редкими прицельными очередями «Утеса». Налетчиков интересовало не только оружие. В решетчатый кузов грузовика летели стопки камуфлированной одежды, связки обуви, рюкзаки, палатки и капроновые тенты. Загрузили даже велотренажер и беговую дорожку. Закончилось все так же быстро, как и началось – похоже, что их в этом районе ничего, кроме магазина Спорттовары не интересовало. Водитель джипа громко посигналил, и все шустро запрыгнули по своим местам. Уходили машины в прежнем порядке. Впереди джип, за ним цистерна с пулеметом и замыкал движение КамАЗ. Под их колесами трещало и чавкало месиво раздавленных людей. Максима вывернуло второй раз за день.

Он сполз на пол и почувствовал, что сейчас потеряет сознание. Голова кружилась и болела, тошнота никак не проходила, и он серьезно испугался, что подхватил дозу радиации. После увиденного захотелось выдуть из горла бутылку водки. И неожиданно мысли воплотились в реальность. В его губы ткнулось горлышко бутылки.

– Пей, брат! Пей – полегче станет. – Лицо Сухроба раскачивалось и плыло, но он взял бутылку и сделал несколько глотков. Минералка. Максим выпил половину, остальное вылил на пылающую огнем голову и его немного отпустило. Сидящий напротив таджик материализовался четко.

– Легче, брат? Пойдем брат, нельзя сидеть – погибнем.

Увлекаемый настырным Сухробом, Максим с трудом встал и с неохотой потащился следом. В подсобку. Там посмотрел в открытый, ведущий на площадь дверной проем и пол качнулся под его ногами. Прямо посреди проезжей части улицы ели человека. Женщина или девушка лежала на асфальте, а толпа рвала ее на части. В голове красивым веером взорвался фонтан брызг, но это был не обморок. Это Сухроб залепил ему звонкую пощечину и не теряя времени влепил еще одну. Потом еще пощечина, еще… Примерно с пятой реакция на удар сработала, Максим схватил таджика за отвороты куртки и, с силой влепил в стену, занеся кулак для ответного удара. Но обмяк, увидев знакомую, белозубую улыбку.

Генератор весил более восьмидесяти килограммов, но Сухроб затащил его в туалет в одиночку. Вообще-то Ямаха машинка хорошая, тихая, но в туалете его не будет слышно совсем и лучше перестраховаться. И сварочный инвертор работает ярко, но бесшумно. Максим понял замысел Сухроба, когда подошел вплотную и внимательно осмотрел проем, откуда Серега вчера высадил старые двери. Проем имел два вмурованных в стены вертикальных швеллера, к которым и была приварена старая дверь. Им повезло невероятно, и сей факт только сейчас дошел до измученной свежими впечатлениями головы Максима.

Макс накрутил току на инверторе, Сухроб подобрал нужной длины уголки из вчерашней нарезанной кучи – и работа закипела. Варили крест – накрест, один на другой и как попало. К тому моменту, как их обнаружили первые психи, проем надежно закрывала хаотичная решетка из приваренных к швеллерам и схваченных между собой уголков. А психи рвались, давили на решетку и пробовали дергать. Сухроб кинулся к куче с инструментом и выдернул оттуда перфоратор в пластмассовом ящике и большую гроздь анкеров.

От выхода на улицу, в помещение самой подсобки вел коридорчик, длиной метра четыре и шириною метра в полтора. Максим, после короткого раздумья, решил, что им повезло еще раз. Смышленый Сухроб сверлил в стенах коридора отверстия и Макс сразу сажал туда анкер. Снова сварка, снова уголки и вскоре коридор стал напоминать сплошной противотанковый еж, но длиной четыре метра и с двух сторон ограниченный стенами. Уголки пересекали его хаотично и во всех направлениях. Наискосок от стенки к стенке и от анкера к анкеру. Вот теперь можно перевести дух, но неугомонный Сухроб снова тормошит за рукав и показывает в сторону торгового зала.

О, Боже, ну и зверинец! Входную дверь и кованую решетку окна облепили психи, собравшимися здесь, похоже – со всей улицы. Оскаленные морды, царапающие двери пальцы и кровь. Кровь везде – на одежде, всколоченных волосах, вокруг ртов и на обуви. Впрочем, одеждой рехнувшиеся горожане особо не заморачивались. Воображение поражала голая по пояс толстая старуха с висящими почти до пояса сиськами. Она бездумно трясла руками решетку и издавала какие-то звуки, не различимые за закрытыми дверями. Сиськи колотились друг о друга в унисон движениям.

Быстро сообразив, что оборонять торговый зал им не по зубам, ребята перетащили все полезное в подсобку, откуда их так просто не выкурить. А с торгового зала подсобное помещение отделяют сразу две двери. Одна, мало того, что китайский ширпотреб, так еще и с дурацким стеклянным окошком, в которое худенький псих, при большом желании – пролезет. Зато другая! Мощная решетка, сваренная с арматуры толщиной не менее шестнадцати миллиметров. Песня, а не дверь! А налепить дополнительных анкеров в стены и приварить к ним всю конструкцию – дело десяти минут, что ребята сразу и сделали. Закончив сварку, Макс сел на кучу уголка, вытер лот со лба и с улыбкой посмотрел в лицо Сухроба. Голова больше не кружилась, ноги не дрожали, и он готов был драться хоть сейчас. И жажду к жизни ему вернул именно таджик.