Текст книги "Тень Земли"

Автор книги: Андрей Ливадный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Стужин резко становился, развернулся, присел.

Второй из дронов внезапно взорвался, сверкнув крошечной вспышкой на броне войскового транспорта, который, удаляясь от острова, скользил всего в нескольких метрах над землей, повторяя неровности вздыбленного рельефа.

Клацнули фиксаторы. Три оперенные стабилизаторами ракеты, предназначенные для борьбы с сервами, выдавило вверх и в сторону, нанобы внешнего слоя трансформировались, образуя пусковую направляющую, расположенную от запястья до локтя правой руки.

Для космического корабля попадание реактивных снарядов, что комариный укус, но Стужин и не рассчитывал подбить транспорт. Он прицелился выше, туда, где над иззубренной горловиной тоннеля вздымалась порядком растрескавшаяся, покрытая рыжими потеками влаги тысячетонная опора, когда-то поддерживавшая свод уровня.

Три запуска последовали один за другим. Боевые части, управляемые через мысленный интерфейс, тут же разделились. Илья болезненно ощутил, как отдаляется реальность. Он полностью погрузился в киберпространство локальной сети, образованной его нанитами и микропроцессорами боеголовок.

Корабль скелхов запоздало огрызнулся заградительным огнем лазерных установок, часть маркеров погасла, но Илья успел передать точное целеуказание, выраженное в емком зрительном образе.

Три трещины пересекали мощную опору, – по ним и пришелся основной удар.

Раздался оглушительный, рокочущий звук; изрядно поврежденная стеклобетонная конструкция вдруг начала оседать, дробясь на угловатые фрагменты, выбрасывая белесые клубы едкой пыли, рассыпаясь с громоподобным треском.

– Берегись! – заорал Коллинз.

Часть уцелевшего перекрытия цокольного этажа не выдержала, прыснула трещинами.

Корабль скелхов получил лишь незначительные повреждения. Его пилот успел отреагировать на угрозу, резко отвернул, с небольшим набором высоты, насколько это позволяли громоздящиеся повсюду препятствия. Надо отдать должное: маневрирование оказалось стремительным и филигранным, но устье тоннеля завалило, и теперь у чужих оставался только один путь – вверх, через разлом, однако, тревога, поднятая Ильей Стужиным, не оставляла им шанса вырваться с Земли.

– Макс, встреть тварей! – вырвавшись назад, в обычное восприятие, прохрипел Стужин.

Верхолин прекратил восхождение, утратившее какой-либо смысл. Он закрепился на небольшом выступе, метров на семь ниже неисправного серва, затем отполз от края, одновременно транслируя команды системам БПМ.

Импульсные орудия взвизгнули, начиная сопровождение целей, открылись порты генераторов короткоживущей плазмы.

Теперь скелхам не уйти! Только появятся над кромкой разлома, получат по полной!

К сети группы подключился лидер звена "Фантомов", несущих боевое дежурство на орбите Земли:

– Цель зафиксировал! – скупо сообщил тиберианец. – Начинаю вход в атмосферу!

* * *

Корабль скелхов так и не появился в секторах обстрела импульсных орудий.

Его пилот предпринял неожиданный маневр. Не пытаясь взмыть вверх, войсковой транспорт развернулся и устремился к дальней части разлома.

Еще секунда и борта пришельца озарились вспышками, – скелхи высаживали десант, отстреливая капсулы с заключенными внутри бойцами!

"Дела плохи"… – Илья Стужин отслеживал короткие траектории. Только в прямой видимости среди изобилующих по берегам озера нагромождений обломков жестко приземлилось одиннадцать отделяемых сегментов. В каждом, как минимум, по три бойца. Сколько же скелхов на корабле? Сотня, не меньше?

От элементарного сравнения ему стало не по себе. Людей на всей Земле – меньше четырех тысяч. И каждая жизнь – бесценна. Ну, а что для биороботов значит потеря сотни бойцов? Капля в море?

После успешного ракетного запуска он успел сменить позицию, и теперь затаился на берегу реки.

– Макс! Дэн, прикройте меня! – Илья привстал, открыл огонь из стрелкового комплекса, заметив, как начала раскрываться ближайшая, приземлившаяся на берегу капсула. Внутри оказалось не трое, а пятеро скелхов! Двоих он точно зацепил, они остались валяться на мелководье, остальные ответили огнем.

Фрайг! – он резко отпрянул, прижался спиной к осклизлой глыбе стеклобетона, покрытой тонким налетом каких-то примитивных организмов. Серия лазерных разрядов впилась в его укрытие, но крупный обломок выдержал, не взорвался вследствие мгновенного неравномерного нагрева, лишь брызнули мелкие раскаленные осколки, да взвихрился смрадный дым от моментально сгоревшей органики.

В неровном разломе над головой Стужин не видел ни проблеска света, ни движения.

Где же тиберианцы?!

Он мысленно поймал проходящий в заоблачных высотах спутник, сноровисто, несколькими мнемоническими командами задействовал его как ретранслятор, передал сообщение:

– Нужна немедленная поддержка! Ведем бой со скелхами, на подступах к сорок второму корпоративному убежищу! – Илья вновь выглянул из-за укрытия, дал несколько очередей, не прерывая коннект, транслируя в сеть телеметрию данных со своего расширителя сознания.

Один из скелхов споткнулся, упал, безвольно скатился к урезу воды, попытался встать, опираясь на гибкие, будто щупальца руки, но раны оказались слишком серьезными. Кровь хлестала на камни, смешивалась с водой.

Бой вспыхнул, как пожар и разгорался с каждой секундой. Втроем нам не выстоять. На это и рассчитывают пришельцы!

– Мы на подлете! – пришел долгожданный ответ. Тиберианец оценил полученные данные, и добавил:

– Сдерживайте их! Не дайте уйти в подземелья!

– Да тут полно заброшенных коммуникаций! – огрызнулся Верхолин. Его бронескафандр был оснащен крупнокалиберным импульсным пулеметом, и Макс вел плотный огонь, не давая противнику свободно перемещаться, заставляя вжиматься в землю, искать укрытия.

Стужину стало не до переговоров по сети. Скелхи действовали умело. Они быстро рассредоточились, и начали концентрировать огонь, определив, что им противостоят лишь три человека. По угловатой глыбе стеклобетона, за которой укрывался Илья, побежали трещины, воздух вокруг дрожал раскаленным маревом, дым и пар сочились отовсюду, – шквал лазерных разрядов сжигал влажную почву, испарял мелкие камни.

ИПК Верхолина неожиданно захлебнулся, но это оказалось уловкой, – стоило скелхам подняться для очередной перебежки, как кинжальный фланговый огонь тут же выкосил с десяток чужих!

А вот Коллинза, похоже, прижали! Он оказался ближе всех к месту высадки, и теперь чужие окружали его позицию, расположенную в полусотне метров от заваленного тоннеля.

Ослепительно ударили две вспышки. В ход пошли плазменные гранаты! Надо выручать его!

Корабль скелхов тем временем скрылся за грядой руин. Не иначе собирается совершить посадку?

Илья улучил момент, выглянул. Дэн держался, и скелхам пришлось залечь, прячась среди хаоса разрушенных конструкций на подступах к невысокой постройке. Похоже, это был еще один фрагмент станции магнитопровода. Да какая разница! – посторонние мысли мешали найти выход из ситуации. Он перебежал к следующему укрытию, затем рывком, по колено в воде форсировал неглубокую излучину реки, выскочил на противоположный берег неподалеку от мертвого скелха, быстро вскарабкался по осыпи камней, залег.

Над головой проносились длинные очереди. Макс не жалел зарядов, его ИПК бил почти без остановок. Крупнокалиберные пули, разгоняясь в электромагнитном ускорителе, обладали сокрушительной пробивной способностью: при соударении с препятствием они превращались в плазму. Вспышки метались по руинам, стеклобетонные блоки разносило в щебень, дым, пар и мельчайшая пыль постепенно заполняли теснину поземного уровня.

– Дэн? – Илья тоже открыл огонь

Ответом послужил сдавленный стон. На миг их рассудки соединились в рамках ментальной сети, и Стужин ощутил себя сидящим между двумя брешами в дымящейся от нагрева стене. Мир тонул в багрянце боли, между пальцами, зажимающими рану, сочилась липкая, горячая кровь.

"Фрайг, Дэн, держись!" – Он захлебнулся его отчаяньем, страхом, желанием жить… эмоции плеснули через край, внутри все кипело.

"Добежать не успею. Да и не реально, – вокруг разрушенной станции полно скелхов. А сколько их высаживается сейчас с борта корабля?!"

Минуты до прибытия помощи сейчас приравнивались к вечности.

Нужно что-то сделать, немедленно! – он стрелял, стараясь не подпустить противника к руинам станции, одновременно опрашивая доступные устройства, в поисках любого, хоть мало-мальски приемлемого варианта.

Сервы не в счет. Группа инженерной поддержки не вооружена. Остаются БПМ, но они не способны вести огонь вглубь разлома, с обрыва. Импульсные орудия боевых машин смонтированы в лобовых скатах брони и не опускаются под такими углами. Разве что использовать зенитную установку? Плазму применять нельзя, слишком узкое пространство!..

Скелхи, улучив момент, когда Верхолин менял магазин ИПК, поднялись в атаку. Дэн уже не отвечал ни на огонь, ни на вызовы. Наверное, потерял сознание.

Илья дал длинную очередь, заставив чужих залечь, услышал звук торопливых приближающихся шагов, резко оглянулся, перекатился на спину, встретил огнем внезапно появившихся за спиной противников. Взгляд успел зацепиться за трещиноватый, глубоко просевший фрагмент перекрытия цокольного этажа, нависающего над пропастью.

Вес БПМ выдержит?

Попытаться можно! По любому жизнь Дэна дороже!

Трое скелхов остались валяться на земле, остальные резко попрятались. Стужин рывком сменил позицию, вышел на прямое мнемоническое управление одной из боевых машин. Ему хватило нескольких секунд, чтобы включить автопилот и передать ему указания.

В небе нарастал вибрирующий вой.

Звено "Фантомов" наконец-то вышло на цель! Стремительные аэрокосмические машины появились внезапно, произвели штурмовку позиций, расположенных за грядой руин.

Там, где совершил посадку инопланетный транспорт, взметнулась сплошная стена разрывов: скелхи, подбиравшиеся к руинам станции магнитопровода, замешкались, непроизвольно оглядываясь, – видно судьба базового корабля тревожила их не на шутку!

Взрывы прогремевшие в теснине подземных уровней, не щадили никого. Ударная волна прокатилась судорогой, сорвала детали так и не собранного подъемника, обрушила часть построек, сместила тонны обломков.

Эпицентр попаданий был похож на вулкан. Тугие выбросы пламени, дым, сгорающая на лету пыль, раскаленные фрагменты обшивки чужого корабля – все смешалось воедино.

Захлестнувшее Илью радостное возбуждение тут же схлынуло. Черно-кустистые пронизанные пламенем разрывы еще только начали оседать, растекаясь мутными клубящимся облаком, как вдруг из-за их завесы ударили батареи тяжелых лазерных излучателей. Трудно поверить, что на борту обыкновенного с вида войскового транспорта, смонтированы столь мощные системы вооружений, но один из "Фантомов" тут же брызнул дымящимися осколками, разваливаясь на части, – еще миг и его обломки врезались в землю!

Илья привстал, осмотрелся. Выжившие скелхи перегруппировались. Похоже, все, что о них рассказывали – чистая правда. При таких потерях трудно сохранить дисциплину, но противник проявлял упорство, действовал методично, – уцелевшие бойцы вновь поднялись в атаку, стремясь захватить несколько приземистых полуразрушенных построек станции. Зачем, если Дэн вот уже пару минут не отвечает огнем?

"Им нужен человек?! Пленный", – обожгла догадка.

– Макс, они хотят захватить Дэна! – Стужин порывисто привстал, и едва не поплатился жизнью. Веер лазерных разрядов снес огрызок стены, за которым скелхи заметили неосторожное движение.

Верхолин пришел на помощь, отсек их очередями, а в следующую минуту на просевший, покрытий трещинами скат перекрытия, вырулила БПМ. Несущие конструкции угрожающе застонали под весом боевой машины, но сканеры автопилота проложили оптимальный маршрут, по наиболее прочным участкам до той точки, откуда открывался нужный сектор обстрела.

Скелхи мгновенно оценили новую угрозу, начали отступать, оставив мысль о захвате пленника, но поздно, – оба курсовых и спаренное зенитное орудия заговорили разом. Система распознавания и сопровождения целей отработала безукоризненно. Снаряды сметали укрытия, разорванные тела скелхов усеяли подступы к руинам станции магнитопровода.

Противник продолжал спешно отступать к заваленному тоннелю, невзирая на перекрестный огонь. БПМ била длинными воющими очередями, Макс и Илья тоже не жалели боеприпасов, понимая, что через минуту они уже и не понадобятся, но скелхи, используя наиболее массивные конструктивные элементы цоколя, успешно продвигались к цели, лишь изредка появляясь в поле зрения.

Облако пыли, поднятое взрывами, постепенно начало оседать.

Войсковой транспорт чужих внезапно произвел еще один залп, пробив раскаленные бреши в гряде руин, а в следующий миг разряды его тяжелых лазерных излучателей скрестились на БПМ.

Боевая машина, выдержав несколько попаданий, успела огрызнуться из импульсных орудий, резко сдала назад, и вдруг вспыхнула, будто гигантский движущийся факел.

Недалеко от позиции Стужина показался еще один отряд скелхов. Они проявляли удивительную ловкость и выносливость, преодолевая вздыбленный ландшафт, стремясь занять прочную оборону на подступах к своему кораблю.

Илья опустошил последний магазин, присел, перезаряжая стрелковый комплекс, как вдруг над задымленным разломом наступила тишина…

Стужин огляделся, не понимая, почему замолчал ИПК Макса? Неужели Верхолина тоже зацепили?

Нет. Причина была совершенно в другом. Соединившись с Максимом по сети "технотелп", он понял, что тот отползает глубже, стараясь укрыться в небольшой расселине.

– Илья, осторожнее! – коснулась рассудка встревоженная мысль, сопровождаемая ярким мысленным образом: в темных небесах разгорались пять огненных капель.

Это были штурмовые носители, с борта "Тени Земли!"

Глава 4

Дикие территории. В двадцати километрах от города…

Дом стоял на отшибе. Крепкий, выстроенный на совесть, окруженный высоченным забором, собранным из кусков обшивки космического корабля.

Неподалеку проходила трасса. По ней в сторону океана и обратно, каждый день проносились машины, но проселочный съезд выглядел далеко не торным, – видно хозяин тут жил нелюдимый, неприветливый.

Кто же ты, человек за высоким забором? От кого скрываешься за поеденными космической пылью бронеплитами?

На самом деле он никого не боялся и ни от кого не прятался. Никогда. Так воспитала жизнь.

В окрестностях часто замечали фокарсиан, но старик не держал охраны. Пара боевых сервов пылилась в сарае. Если надо, он делал все сам, и тогда из зарослей колючего придорожного кустарника несколько дней тянуло тленом.

Сегодня с утра погода начала портиться. С рассветом ненадолго выглянуло солнце, затем со стороны побережья потянулись облака, сначала редкие, рваные, серо-сталистые, а к полудню небо уже заволокло плотными, мрачными, напитанными влагой тучами. Они придавили, немо обещая грозу, но ветер все рвался поверху, толкал темные массы вглубь материка, а у самой земли стояла духота, и даже листья на древовидных лианах не шелестели.

Старик с утра возился в саду, часто останавливаясь передохнуть, утирая выступающий на лбу пот.

Он тоже ждал грозы, но небо лишь пару раз всплакнуло, даже пыль, и ту толком не прибило тяжелыми редкими каплями, а к вечеру снова разъяснило.

Стемнело быстро. Высыпали звезды. Он присел, глядя на них поверх высоченного забора, вот тут и схватила тоска за горло.

Когда человек начинает стареть?

Наверное, когда событий в памяти накапливается слишком много, и вот такими вечерами, в звездной тиши, они вдруг начинают выплескиваться за край, заставляя думать о прожитом и решать для себя, – верно ли поступал? Мог ли иначе?

Пятнадцать лет назад Казимир принял трудное решение. Он не пошел на конфронтацию, и не стал принимать участия в затеянном Глебом Стужиным фарсе, а поднял "Тень Земли" на орбиту. Сто семьдесят тиберианцев покинули планету, еще пятьдесят человек сформировали гарнизон удаленной базы, расположенной в глубине диких территорий, остальные приняли решение остаться в городе. Торн не препятствовал им. Решив не усугублять наметившийся раскол, спокойно "отошел от дел", сославшись на состояние здоровья.

Почему же он так поступил?

Ответ прост. В жизни Казимира было очень мало светлых моментов. Он родился и вырос на планете, затерянной в глубинах гиперкосмоса, плотно заселенной анклавами чуждых людям существ. Горя, войн, утрат и лишений хлебнул с избытком. Близких людей привык считать по пальцам одной руки. Знал истинную цену обманчивому спокойствию, ложным надеждам.

Но тут, на Земле, душа постепенно оттаяла. На его глазах произошли фактически невероятные события: в смешанных семьях, у людей из разных Вселенных родились дети. Не без вмешательства высоких технологий, конечно, но факт остается фактом: ростки любви пробились к свету, наперекор всему.

Нет, он не пошел на попятный, не изменил тяжелому жизненному опыту, который подсказывал: Утопия беззащитна. Вокруг – неизученный космос, откуда в любой день может обрушиться беда.

Но как иначе он мог поступить? Привести на улицы города боль, страдания, страх? Позволить детям заглянуть в глубины пропасти, на дне которой была выкована его душа?

Нет. Нельзя решать спор о путях развития такими способами. Но и оставлять Землю беззащитной он не собирался.

Рука потянулась к коммуникатору. По привычке, – она ведь вторая натура.

– Яна?

Связь сбоила. Потрескивали помехи.

Ответ вполне предсказуемо пришел по сети технологической телепатии.

– Привет, пап, – откликнулся мысленный голос приемной дочери. В нем прозвучала вопросительная интонация.

Старик переключился на модуль "технотелп". Помехи мгновенно исчезли, в сознании возник дорогой сердцу образ.

– По Андрюшке соскучился, – прямо заявил он. – Привезешь?

– Завтра утром. Сегодня поздновато уже. Да и он сам к тебе просился. Но, говорят, фокарсиане снова объявились?

– Наплюй, – веско ответил старик.

– Ладно. Часам к девяти приедем, – согласилась Яна. – Мне на острова надо по делам. Как раз по пути.

* * *

Спать не хотелось совершенно.

Когда годы берут свое, начинаешь иначе смотреть на привычные явления.

Слегка прихрамывая, Казимир Торн прошел извилистой, вымощенной диким камнем дорожкой, требовательным щелчком пальцев подозвал серва:

– Чаю завари, – буркнул он, а сам свернул в заповедный уголок сада, где росли две реликтовые сосны, а под их разлапистыми, пахнущими хвоей кронами в таинственном ночном сумраке угадывались очертания беседки. Внешне ничем не примечательное летнее сооружение окружали глубоко вкопанные в землю эмиттеры силового поля, – оно тускло вспыхнуло, пропуская человека.

Словно шагнул из одной реальности в другую.

Внутри неказистой постройки, вопреки ее традиционному предназначению, не нашлось деревянного столика и грубо сколоченных вдоль стен скамеек. Здесь высились блоки кибернетических систем, стояло пилотажное кресло с высокой спинкой и широкими подлокотниками. Текстоглифы на сенсорных панелях светились, будто огненные руны. Особняком расположился модуль дальней космической связи, подле него, прислоненная к стене, стояла штурмовая винтовка системы Ганса Гервета. Ее изрядно потертый волокончатый приклад говорил о нескольких поколениях владельцев.

Казимир сел в кресло, достал из нагрудного кармана удивительный артефакт: древние механические часы, с поцарапанным корпусом, без ремешка.

В мире, где он родился, не работали сложные кибернетические устройства. Казимир с юности привык обходиться простыми вещами, а теперь вот всю жизнь при желании можно уместить в одном микрочипе, величиной с маковое зернышко…

Бережно положив часы на скошенную приборную панель, он коснулся запястья, активируя кибстек, не торопясь, просмотрел последние сообщения.

Полученную им информацию можно было обобщить одной фразой: "В границах Солнечной системы все спокойно".

Не верил он таким выводам. Пусть минуло четверть века со дня последней космической битвы, выросло новое поколение, но вокруг – бескрайний, неизведанный космос. Миллиарды звезд и планет, где протекают события, о которых мы не знаем, потому что закупорились в границах Солнечной системы.

Взгляд снова зацепился за секундную стрелку, уголки губ слегка опустились, – невеселая усмешка исказила черты. Мгновенье за мгновеньем уносились в прошлое. И ни одного из них уже не вернешь. В молодости подобные мысли просто не приходили в голову, а теперь Казимир четко осознавал, – движение стрелки превратилось для него в обратный отсчет.

Отогнав навязчивые мысли, он принялся за работу.

"Завтра приедет Андрюшка, – думал старик, открывая подсистему боевого планирования, – и тут станет шумно, светло"…

Заработал модуль дальней космической связи. В цифровом пространстве, окружившем тиберианца, появилось голографическое изображение Марса.

Конвой, состоящий из десяти крупных астероидов, двигался курсом к Земле. Каменные глыбы, изрезанные структурами давно покинутых рудников, вскоре станут основными узлами противокосмической обороны планеты.

Два фрегата "Альбион" и "Центавр", восстановленные тиберианцами, сопровождали астероиды на пути к лунным орбитам, управляя действиями технических носителей, буксировавших в своих захватах малые небесные тела.

Завтра они прибудут в точку назначения, к складам лунной базы РТВ.

Сделав необходимые пометки, он отпил глоток давно остывшего чая.

Глухая тоска вновь укусила. Вскоре "Тень Земли" покинет Солнечную систему, отправится к далеким звездам, но мне уж не суждено командовать крейсером. Догорел…

Он отключил системы, вышел на свежий воздух, запрокинул голову и долго смотрел на яркую точку, скользящую по небосводу на фоне Млечного Пути.

* * *

Раннее утро рассыпалось беззаботным щебетом птиц.

Лучи восходящего солнца подкрасили купол суспензорной защиты розоватым оттенком, ночная мгла таяла, наступал новый день, – тревожный, несущий острые оттенки неопределенности будущего. Чувство уже позабытое, и оттого еще более резкое, неприятное. Жизнь снова ушла на излом, – Глеб Сергеевич Стужин, как никто другой понимал зловещий смысл внезапных ночных событий.

Он вышел из здания администрации. Флайкар и две машины боевого сопровождения ждали у крыльца.

– За город. Двадцатый километр трассы "океан", – коротко распорядился он, заняв место пассажира.

Вскоре колонна миновала периметр, и машины резко увеличили скорость. Недавно отремонтированная дорога вела к побережью. На архипелаге островов располагались разнообразные агротехнические фермы, и навстречу попадалось много грузовых флайкаров.

На двадцатом километре не было никаких указателей. Отсыпанный гравием проселок уводил в чащу леса. За время пути Глеб Стужин не проронил ни слова. Смотрел в окно, на проносящиеся мимо пейзажи, а щеки постепенно заливала смертельная бледность.

Хищные лианы, обрубленные лазером, расступались просекой.

Вскоре машины остановились подле мощных ворот. Когда-то здесь совершил аварийную посадку один из космических кораблей, защищавших Землю во время войны с фокарсианами, – теперь от него остался лишь фрагмент шлюза, да часть обшивки, образующая забор.

– Ждите тут, – Глеб Сергеевич подошел к воротам, осмотрелся в поисках интеркома, но ничего подобного не обнаружил.

Тем не менее, прибытие гостей не осталось незамеченным. Мягко отработал хорошо отрегулированный механизм. Четыре клиновидных сегмента раздались в стороны, открывая вход.

Стужин перешагнул порог. Он никогда не бывал тут раньше и сейчас остановился, с удивлением осматриваясь. "Ну, прямо райский уголок посреди смертоносных джунглей", – промелькнула мысль. Неприятный холодок стянул кожу мурашками. Неужели предвидение обмануло, и Торн действительно отошел от дел? Трудно поверить, но тщательно распланированные клумбы, вьющиеся между ними дорожки, диковинные цветы, кустарники и деревья нашептывали, шелестя листвой: тут живет человек, давно отрешившийся от мирской суеты.

* * *

Старого тиберианца он нашел в саду, за домом. Казимир, в компании внука, вскапывал землю. Рядом обернутые во влажную тряпицу лежали саженцы. Тут же в полном недоумении топтался серв.

– Дедушка, – семилетний Андрюшка старательно помогал Казимиру, изредка поглядывая на кибернетический механизм, – Дедушка, а почему мы копаем, а серв – нет? Это же его работа!

Торн скупо улыбнулся, коротко кивнул негаданному гостю, словно они с Глебом в последний раз виделись только вчера, а не пятнадцать лет назад.

– Сажать деревья надо с душой, – наставительно произнес старик, обращаясь к внуку. – А разве у серва есть душа?

– Ну… не знаю! – звонко ответил Андрюшка.

– Нет у них души, – штык лопаты вошел в землю. – А деревья, – они ведь живые. Все понимают и чувствуют. Ты к ним с любовью, и они тебе тем же ответят.

Внук недоуменно пожал плечами, но не решился спорить.

Стужин оторопело наблюдал за этой сценкой. Внутри клокотал страх, давно позабытое чувство близкой смертельной опасности схватило за горло еще ночью, когда его подняли с постели внезапным сообщением, а под утро в город доставили захваченных скелхов, и нервы у Глеба Сергеевича окончательно сдали. Прошлое вернулось, смрадно дохнуло в лицо, и он совершенно растерялся, не зная, что теперь делать?

С минуту Стужин в нерешительности переминался с ноги на ногу, чувствуя себя полным ничтожеством. Зачем приехал? Чем он мне поможет? Надо возвращаться назад, созвать расширенное совещание, с участием действующего командира "Тени Земли!"

– Андрюшка, передохни пока, – старый тиберианец отряхнул ладони. В глазах Казимира вдруг промелькнуло знакомое жесткое выражение. – Нам с дядей Глебом поговорить надо, – он, прихрамывая, подошел к Стужину, поздоровался.

Пожимая его руку, поймав тяжелый взгляд, Глеб ожидал злорадства, насмешки, упрека, ну хотя бы секундного торжества во взгляде Казимира, и снова ошибся, сгорбился, тихо выдавил:

– Они вернулись…

– Знаю, – Торн жестом указал на скамейку. – Присаживайся, коли приехал.

– Знаешь? – Глеб ушам своим не поверил. – Знаешь и спокойно сажаешь деревца?! – вырвалось у него.

Казимир сел рядом, несколько секунд молча наблюдал за внуком. Андрюшка быстро нашел применение простаивающему без дела серву. Соорудив из двух камней ворота, он пытался загнать в них мяч, но кибермеханизм знал правила игры, и забить ему гол оказалось делом нелегким.

– А что ты ждал увидеть?

Стужин стиснул зубы, промолчал. Он приехал за помощью. Рванулся сюда от отчаянья, под напором эмоций и теперь уже жалел о своем дурацком порыве.

– Пленных допросили?

– Молчат.

– Я подразумеваю мнемонический допрос, – не повышая тона, переспросил Казимир. Со стороны могло показаться, что двое пожилых людей мирно беседуют, глядя, как Андрюшка и серв гоняют мяч.

– Ничего не вышло. Ты же знаешь, их модули технологической телепатии оснащены защитой, которую мы так и не смогли взломать.

– Потому что не изучали, – хмурясь, ответил тиберианец. – Ладно. Давай подумаем, что произошло этой ночью?

– Издеваешься?! – вскинулся Глеб.

– Ничуть. Анализ события говорит о многом. Я-то информацию уже разложил по полочкам. Но хочу твое мнение услышать.

– Скелхи вернулись, – словно заклятье повторил Стужин, не замечая, как дрожат кончики его пальцев, как он то и дело неосознанно начинает теребить браслет кибстека, как ломается хрипловатый голос.

– Почему именно сейчас? С какой целью? – Казимир прищурился. – Андрюшка, ты выше бей! Или обведи его!

Внук послушался, мяч залетел в ворота, и серв шустро припустил за ним.

– Скелхи, – биороботы, – напомнил Торн, наблюдая за поведением кибермеханизма. – Генетически сконструированные и запрограммированные существа. У любого их действия есть конкретная цель.

– Оборудование сорок второго убежища? – Глеб поднял взгляд. – Но зачем оно им?! Если скелхи в точности знали, где расположено хранилище, почему же не вывезли аппаратуру раньше, когда собирали наши технологии по указанию Омни?!

– Вот, видишь? Уже зацепка. Есть над чем подумать, верно?

Глеб насупился, взъерошил волосы. Сжирающий изнутри страх немного отпустил, возвращая способность мыслить, но тут же внезапная догадка окатила ледяным жаром:

– Омни?! Но ты ведь сто раз говорил – они уничтожены!

– И появление скелхов – лучшее тому подтверждение, – неожиданно заявил тиберианец. – Ну, вспомни, как они обычно действовали? Какими силами, способами?

Стужин молчал. Его снова начала колотить дрожь, и он ничего не мог поделать с собой.

– Пятнадцать лет назад ты был прав. Скелхи исчерпали свой ресурс, и вымерли в отсутствии хозяев, – не дождавшись ответа, произнес Казимир. – Империя действительно распалась. Боевые флоты, станции, конечно же не исчезли, но, не получая никаких указаний, постепенно перешли в режим глубокой консервации.

– К чему клонишь?! Прошу, выражайся яснее!

– Ты хороший администратор. Но аналитик из тебя, прости, никудышный, – без злобы ответил Торн. – Нам точно известно: скелхи выходят из камер клонирования в виде готовых к эксплуатации изделий. Они мыслят шаблонно, действуют крупными, гарантирующими успех соединениями, никогда не отступают. В прежние времена сюда заявился бы целый флот, ну эскадра минимум. А эти пробрались тайком, раскопки вели скрытно, как воры, отнюдь не считая себя хозяевами положения. Ты видел запись боя?

– Да.

– Заметил, как глупо и нервно они себя вели? Сначала попытались скрыться, а когда не получилось, высадили десант, надеясь задавить троих ребят численным превосходством. Попали под сильный фланговый огонь, и заметались, распыляя силы. Каждая их группа неожиданно начала действовать по своему усмотрению. Одни хотели взять заложника, но безуспешно, другие упорно атаковали, невзирая на потери, третьи вообще сразу же отступили к базовому кораблю. Так ведут себя неопытные бойцы, чьи командиры ударились в панику. Не чета тем скелхам, с которыми нам приходилось иметь дело. Но умирают по-прежнему стойко. Этого не отнимешь.

– Я совершенно не улавливаю твоей логики! – воскликнул Стужин.

– Они изменились, Глеб!

– Это невозможно!

– Ошибаешься! – резко возразил тиберианец. – Видимо небольшая их группа по каким-то причинам вышла из "режима ожидания". Я понятия не имею, где и как это произошло, что явилось толчком, но могу предположить сбой в программах клонирования, с далеко идущими последствиями.

– Какими еще последствиями?!

– Думаю, они начали виток саморазвития. Зачем еще могло понадобиться скелхам оборудование из сорок второго убежища? Здесь виден только один мотив: попытка изменить геном, жить дольше запланированного срока эксплуатации. Вырваться из-под власти нейропрограммирования.

– Бред! – порывисто воскликнул Стужин. Андрюшка удивленно обернулся, не понимая, почему разговор у взрослых вдруг пошел на повышенных тонах? – Как ты можешь делать такие выводы исходя из записи боя?!