Текст книги "Лаборатория (СИ)"

Автор книги: Андрей Полянский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Завернув за угол дома, он вышел на относительно сухую тропинку, проходящую между кустами сирени. Он не обращал особого внимания на пьяное чертыханье, раздававшееся оттуда, но вдруг кусты затрещали, и перед ним на тропинку вышел, пошатываясь, мужик.

– Слышь, закурить не найдется? – спросил мужик пьяным голосом.

– Нет, – сказал Сережа и попытался обогнуть мужика.

Мужик схватил его за рукав.

– Да погоди, ты куда? – начал было мужик.

– Домой, – сказал Сережа, освободил руку и пошел дальше.

– Сережа! – крикнул мужик ему вслед. – Ты чо такой дерзкий! У тебя так ни хрена тэппинг не получится! И вообще, научись сначала арпеджио играть!

– Чо? – сказал Сережа, от удивления остановившись.

– Чо слышал! – сказал мужик.

– Мужик, ты кто такой вообще? – спросил Сережа.

– Вот так ну-ты! – сказал мужик. – Чо, своих не узнаешь?

– Николай Иваныч? – неуверенно спросил Сережа.

– А, признал-таки, гитарист хренов! Не зря я, выходит с тобой, дурнем, целых полгода занимался. Так ты, подлец, арпеджио и не освоил. Когда ж ты за ум-то возьмешься? Ведь невозможно же слушать, как ты лабаешь. Ты мне вот что скажи, ты почему сегодня на первой песне соло залажал? И ладно бы, просто залажал, а то так залажал, так залажал, ну просто невозможно!

– А вы откуда знаете? – спросил Сережа. – Вас же там не было!

– Разведка донесла! – хмыкнул Николай Иваныч. – Ты мне вот что еще скажи, Сережа, – тут голос его стал вкрадчивым и тихим, – за каким таким бесом ты с Димкой постоянно тявкаешься? Он, конечно, не Роджер Гловер, но для наших мест басист очень даже! И арпеджио, между прочим, освоил!

– Да что вы ко мне пристали, Николай Иваныч! Я уж к вам, слава богу, больше года не хожу! А вы все со своим арпеджио. Освоил я арпеджио, между прочим, и еще как! А Димка если б чаще на репы ходил, может и был бы из него толк!

– Ну ладно, ладно, ты не горячись, – сказал Николай Иваныч примирительно. – Дай мне лучше полтишок на опохмел на завтра.

– Ха-ха, вот с этого и надо было начинать! Держите, Николай Иваныч.

– Вот спасибо, удружил, Сергей Сергеич! Не зря я тебя воспитывал все-таки. Привил тебе любовь к ближнему. Ну, прощевай, приятно было увидеться.

– И вам счастливо!

Николай Иваныч неровно зашагал по тропинке в другую сторону. Сережа тоже двинул к себе в общагу.

Конечно, Николай Иваныч был так себе преподаватель. Мало того, что постоянно поддавал в смысле алкоголя, так еще и наподдать мог по затылку, если что вдруг не по его. Ну, не сильно, а так, вроде шутки, но обидно все равно. Нотный материал у него был вообще полный отстой, а баррэ Сережа научился брать скорее не благодаря учителю, а вопреки ему. И откуда он узнал про сегодняшнюю репетицию? Возможно, Димка рассказал, только когда успел? Странно все это.

На следующий день в институте, придя, как обычно, к третьей паре, Сережа встретил Димку и рассказал ему, что вчера вечером видел Николая Иваныча и дал ему полтишок. А также поинтересовался, откуда Иваныч мог узнать про их с Димкой взаимоотношения. Ну как поинтересовался. Двинул Димке в бок слегка и спросил:

– Ты чо это ему, нажаловался на меня, что ли?

Димка как-то странно посмотрел на Сережу и сказал:

– Кому – ему?

– Ну, Николаю Иванычу! Преподу по гитаре! Ты ж к нему тоже ходил, должен помнить же.

– Ты чо, Серый? Николай Иваныч еще по зиме того... кони двинул. Ты его спутал, что ли, с кем?

– Как это кони двинул? – опешил Сережа. – Я ж ему вчера полтинник дал.

– Как, как... поехал на рыбалку с мужиками и утоп. Под лед провалился. Так и не нашли, между прочим.

– А ты откуда знаешь?

– В музыкальный кружок под новый год заходил, хотел поздравить, вот мне там и сказали.

– Охренеть, – сказал Сережа. – Ну я ж не пил вчера. Почти. Бутылку пива и все. Не могло же мне это померещиться. И полтинника нет.

– Не знаю, кому ты свой полтинник отдал, короче. Но Иваныч как бы уже не с нами. Может просто мужик похожий был?

– Да нет, это он, точно он! И про арпеджио мне бубнил, подлец. Как же так, не может же такого быть! А ты мне точно не врешь?

– Чо мне врать-то, не первое апреля. Спроси в кружке музыкальном, если мне не веришь.

После лекций Сережа пошел в музкружок. Он располагался на первом этаже в жилом доме рядом с общагой. Такое удобное соседство и побудило Диму и Сережу два года назад записаться туда на гитару, благо их родители не отказались прислать денег для этой цели. Сережа бросил заниматься через полгода, а Дима оказался настойчивее и ходил целый год.

В кружке сидел незнакомый Сереже преподаватель в возрасте и учил маленького мальчика играть на баяне. Баян был настолько больше и массивнее мальчика, что Сереже стало его жалко. "Гармошку бы хоть взял для начала", – подумал он.

– Извините, – спросил Сережа у преподавателя, – а как можно найти Николая Иваныча?

– А вам он, извините, зачем?

– Да вот, полтинник ему занимал...

– Так, молодой человек, – преподаватель встал со стула, – пойдемте выйдем. Продолжай пока сам, Олег, – кивнул он мальчику.

Они вышли на улицу.

– Я уж думал, прекратили кредиторы ходить, ан нет, все ходят, – усмехнулся баянист. – Помер Николай Иваныч, зимой под лед провалился. Придется вам попрощаться с вашим полтинником. Тут люди и с суммами покрупнее приходили.

– Извините, – сказал Сережа. – До свидания.

– До свидания, – сказал баянист.

Теперь Сережа пошел к тем самым кустам сирени. Вот тут он шел вчера, а вот тут из кустов вышел Иваныч... и ветка сломана... что за черт! Надо идти к Димке, однако.

Димка сидел в своей комнате один и ел макароны с сосисками, когда зашел Сережа.

– А что, Иваныч-то много долгов перед смертью наделал? – спросил Сережа.

Димка помедлил.

– Вообще говорят, что да.

– А кто говорит?

– Да мужики из кружка.

– Это с ними он на рыбалку ездил?

– Ну да.

– И что, он утоп, а остальные выбрались?

– Остальные вроде на лед не сходили, а он пьяный был и пошел.

– А ты почему вчера с репетиции ушел раньше?

– Домой надо было... А при чем тут я?

– А кто Иванычу сказал, что я на первой песне соло залажал?

– Ну блин, Серый, ты даешь! Всех расколол! Я его вчера случайно встретил. Вообще чуть не обделался, между прочим. Это ты не знал, что он пропал. А я-то знал!

– А что ж ты мне с утра голову морочил?

– Так он просил никому не говорить! И еще полтинник просил. Но у меня не было.

Продавец оружия

Глава 1

Леха дергал ручку управления так, будто хотел оторвать. Его старенький, но юркий кораблик серии "Ласточка-13" прорывался сквозь плотный метеорный поток со всей скоростью, на которую был способен. Двигатели работали на пределе, Леха не тормозил на поворотах, лишь смещая вектор тяги. "Ласточку" болтало бешено, и Леху вместе с ней.

Преследовавший Леху военный корабль уже не был виден на радаре, мешали астероиды. Это означало, что вояки тоже его не видят. Они не могли полезть за ним на своем крейсере, а значит – пошли по большой дуге, обходя поток, чтобы перехватить Леху, когда он выйдет из этого астероидного пояса. Они не знали, где Леха вынырнет наружу (да и он сам, собственно, этого пока не знал). Но если они обойдут поток раньше него, то перекроют путь на Альфу, а этого Леха допустить не мог. Нету Альфы – нету денег.

Леха вез автоматы "Дарвин" для Черепах. Вообще-то Лехе было все равно, для кого он вез свой груз, лишь бы не бесплатно. Когда он внезапно увидел корабль Обезьян около часа назад, у него мелькнула было мысль продать автоматы им, но, к счастью, Леха вовремя опомнился и дал газу. Наивно полагать, что обезьяны в военной форме заплатят ему. Заберут автоматы, Ласточку и его самого в качестве трофеев.

Строго говоря, Черепахи могли бы поступить точно так же, но тогда бы Леха не смог привезти им следующую партию. Конечно, кроме Лехи, оружие Черепахам возит еще Хромой, но грабить одного из двух поставщиков они не будут, ведь неизвестно, что может случиться со вторым.

"Странная система этот Wolf 646. Обезьяны и Черепахи грызутся между собой." Леха едва не врезался в астероид. Да, задумываться пока было противопоказано.

Достигнув края астероидного пояса, Леха выпустил перед кораблем парочку пассивных пеленгаторов – небольших реактивных роботов с радиоприемниками. Они быстро разлетелись в разные стороны, и один из них поймал сигнал радара корабля Обезьян. Похоже было, что Леха действительно их обошел – на корабле, видимо, решили, что он будет отсиживаться между астероидов и не спеша патрулировали окрестность. Леха повернул Ласточку так, чтобы пояс астероидов оставался между ней и вражеским кораблем, и втопил газу. Путь на Альфу был свободен, теперь можно было и расслабиться.

Wolf 646 – солнцеподобная звезда в созвездии Геркулеса. В ее планетной системе было две обитаемых планеты – первая (Альфа) и третья (Гамма). Еще двести лет назад эту планетную систему (точнее, ее часть) увидели с Земли в радиотелескопы. Затем планеты в пределах одной системы стали называть греческими буквами, чтобы не путаться, да и звучало красиво. Коренные жители этих планет, разумеется, дали им свои названия, но Леху они не очень интересовали. Кого интересует мнение обезьян и черепах?

Гамма была планетой с климатом, похожим на земной, и жизнь на Гамме была белковой. В системе Фомальгаута, где у Лехи была база, он несколько раз сталкивался с гаммовцами, которых непонятно каким ветром туда занесло. Это были потомки беженцев, покинувших свою звездную систему около сотни лет назад, когда война между Альфой и Гаммой только началась и правительства обеих планет еще не успели опустить "железный занавес" перед своими гражданами.

Обезьяны с Гаммы походили на земных приматов. Они дышали кислородом, были теплокровными, имели четыре конечности с подвижными пальцами, волосяной покров по всему телу и общались с помощью звуков, слышимых человеческим ухом и электронным переводчиком. Как они рассказывали, война началась после того, как альфовцы вероломно высадились на планету Бета, вторую в системе. К этому времени на Бете работало несколько гаммовских баз по добыче и переработке полезных ископаемых. Для защиты баз и месторождений пришлось срочно высылать войска, последовали провокации с обеих сторон и на Бете начались полномасштабные боевые действия.

К тому моменту история знакомства обитателей двух планет насчитывала уже несколько тысяч лет. Впервые признаки жизни на Альфе были обнаружены Обезьянами вскоре после изобретения телескопа – на ночной стороне Альфы можно было различить огни, мигающие в определенном порядке. Черепахи, как опережавшие в развитии, уже вовсю забрасывали братьев по разуму радиосообщениями, но те не могли их ни принять, ни ответить. Поэтому с Альфы стали посылать еще и световые сигналы. Первый двусторонний обмен информацией состоялся в световом диапазоне, когда Черепахи включали и отключали источник света, а Обезьяны, находясь в страхе от такого небесного знамения, спалили один из своих крупных городов. На Альфе ответный сигнал был истолкован как намерение установить близкий контакт, и через несколько лет первый межпланетный корабль Альфы вышел на орбиту Гаммы. Однако, после первоначального сбора информации было принято решение корабль вернуть. Изучив все материалы, ученые Альфы решили прекратить контакты до развития на Гамме хотя бы радиотехники.

Альфа располагалась близко к солнцу, поэтому была довольно горячей планетой с плотной атмосферой и морями из серной кислоты. Белковая жизнь существовать при этих температурах не могла, жизнь на Альфе была кремниевой. Разумный вид напоминал земную черепаху с двойным керамическим панцирем, отлично защищавшим от внешних воздействий. Черепахи чувствовали себя прекрасно без скафандра практически на любых планетах. Единственное, в чем они нуждались – в серной кислоте для питья. Панцири разумных черепах с Альфы отличались отменной красотой, прочностью и ценились очень дорого, но убить такую черепаху было нелегко.

К тому моменту, когда состоялся первый настоящий контакт между двумя цивилизациями, на обеих планетах остро стояла проблема перенаселения и нехватки ресурсов. Чтобы избавиться от этих проблем разом, Обезьянье правительство на Гамме ввело жестокие законы, стало массово арестовывать граждан и ссылать их на Бету – строить базы, добывать ископаемые. Черепахи держались до какого-то момента, но потом пошли тем же путем. Так на Бете вспыхнула война.

Глава 2

На подлете к Альфе Леху встретил пограничный корабль и проводил до разгрузочной станции на орбите планеты. Леха пристыковался, надел скафандр и вышел через шлюз на борт станции. Там уже копошились блестящие Черепахи, готовившие место под разгрузку.

В этот раз за большую партию армейских автоматов и несколько зенитных установок ему обещали десять тонн антивещества. Этого Леха понять не мог. Ведь если взорвать килограмм антиматерии, эффект будет как от всех этих железяк, вместе взятых. А десятью тоннами можно всю эту звездную систему в пыль превратить. Ну, а ему этого количества хватит на три перелета до Фомальгаута и обратно – межзвездные перелеты требуют много энергии для необходимого искривления пространства.

Одна из Черепах подошла к Лехе и показала лапой на ухо. Леха включил переводчик.

– Сколько автоматов привез? – спросила Черепаха.

– И тебе привет, Би-Энн. Сто тысяч, как договаривались, – ответил Леха. – Успели солдат-то хоть наплодить столько? И где моя оплата?

– Сейчас будет. – Черепаха повернулась и приказала своим сородичам привезти капсулу.

Тут же подъехала платформа со здоровенной капсулой. Антиматерия удерживалась магнитным полем в вакууме внутри капсулы, чтобы не касаться стенок. Леха заглянул в прозрачное окошко и увидел там шар из антивещества диаметром около метра. Проверил энерговыделение тестером – все было в порядке, Черепахи не обманули. Леха закатил капсулу на свой корабль и открыл грузовой шлюз.

Черепахи пригнали пару погрузчиков и стали вывозить с Ласточки серые ящики с оружием и надписью "Дарвин" на крышках.

Би-Энн открыл один ящик и достал оттуда цветную рекламную листовку. "Дарвин – венец эволюции" – значилось на рекламке.

Леха что попало не возил, автоматы были действительно надежными и имели отличную кучность стрельбы и увеличенный магазин в сотню патронов. Сто патронов помножить на сто тысяч автоматов – десять миллионов пуль, десять миллионов мертвых врагов – ну, потенциально. Конец эволюции, в общем.

– А все-таки, ну нафига вы с ними воюете этими железками? Бабахнули бы разок бомбочкой из антиматерии и нету обезьянок.

– Негуманно это. – Лехе показалось, что Черепаха вздохнула. – У нас же массовое уничтожение запрещено, и во всех соседних системах. Договор подписывали... У нас война по правилам идет. Если мы без правил воевать начнем, нас самих грохнут.

– Да брось ты, кто вас грохнет, вон у вас автоматов теперь сколько! Хе-хе!

– Кто-то, да кто угодно! Вон хоть твои эти, придурки с Фомальгаута. И нас и Обезьян разбомбят, чтоб никто не помешал Бету разрабатывать. А потом межзвездный совет уведомят, скажут, миротворческую операцию провели. А так воюем потихоньку, сырьем обеспечены, рабочими местами обеспечены. У нас и войны-то официально нету, так – пограничный конфликт. Мне хорошо, тебе хорошо, всем хорошо.

– А вы не боитесь, что обезьянкам это надоест и они вас все-таки бабахнут?

– Ну не то чтобы совсем не боимся... Противоракетную защиту-то не зря построили...

Разгрузка закончилась, Леха постучал Черепаху по панцирю, Черепаха дала ему лапой под дых, Леха сел в корабль и улетел.

Глава 3

Через пару дней работы реактивных двигателей Ласточка отошла на безопасное расстояние от системы Wolf 646. Можно было готовиться к включению искривителя пространства для прыжка к Фомальгауту. Искривители межзвездного класса нужно было включать вне звездных систем, как говорится, во избежание.

Когда Леха учился на курсах пилотов, инструктор по технике безопасности говорил, что главное в этом деле для пилота – сохранить жизнь и здоровье, а для диспетчера – прикрыть зад. Только если ты соблюдаешь все формальности, диспетчерский центр может дать тебе разрешение на прыжок. А может и не дать.

Перед запуском искривителя нужно было убедиться, что пункт назначения свободен. Сначала делался небольшой прокол пространства, через который в диспетчерский центр передавались координаты точки назначения. Оттуда приходило подтверждение, что все чисто, рядом никого нет и не планируется. Или приходил отказ. Чем ближе точка назначения была к какой-нибудь звезде, тем больше было желающих туда переместиться.

Коллизии или неполадки с искривителями происходили крайне редко, еще реже они приводили к катастрофам. Последний раз, лет пять тому назад, взорвалась одна из звезд в созвездии Лисички, но планетной системы она не имела. Во всяком случае, сведений о ней не было.

Леха, тихо матерясь, в десятый раз запрашивал разрешение, когда услышал писк системы предупреждения. Это означало, что кто-то засветил его корабль своим радаром.

Леха не успел даже поглядеть на пульт, как вся техника вырубилась и свет в корабле погас. Леха выругался. Похоже, это был электромагнитный импульс. Какие-то засранцы его подбили. Всю электронику, похоже, спалили. Он стал щелкать переключателями и нажимать на кнопки, но включить удалось только резервную подсветку от аккумуляторов. Ракетные двигатели не запускались, связь не работала.

Понятно было, почему они его просто не поджарили лазером или там ракетой. Корабль межзвездный, значит, на борту есть антиматерия. Значит, если корабль взорвать, его преследователям тоже кирдык. Кстати, можно их этим припугнуть. Хитрые, сволочи, следили за ним, пока за пределы звездной системы не выйдет...

Буквально через несколько минут подошел военный корабль Обезьян и пристыковал Ласточку к своему шлюзу. Снаружи постучали.

– Идите нахрен, я вас щас всех взорву. У меня двигатель на антивеществе! – заорал Леха в переговорное устройство.

– Ага, только ты тоже нахрен пойдешь вместе с нами. Так нас испугался, что самоубиться решил? Хе-хе! Ладно, мы щас улетим и сдохнешь тут с голоду, никто тебя искать не будет, а если и будет, то не найдет, ты ж даже позывных не сможешь передать. Дверь открывай, короче, мы тебя законно арестуем и все дела. Посидишь в тюрьме маленько, все равно на свободе у тебя ничо не выходит, хе-хе! Контрабандист хренов, хе-хе! Вылезай давай! Не вылезешь по-хорошему, расстреляем дверь и по морде дадим! Взвод! Целься!

– Стой! Не стреляй!

– Чо, передумал что ли? Вот и молодец, выходи давай! Считаю до трех! Три!

Делать было нечего, Леха открыл дверь.

Глава 4

Леха стоял на четвереньках. На нем был оранжевый комбинезон, на лице – маска для дыхания. Под каждой его конечностью была педаль, перед глазами – панель приборов. Пол в кабине, где он находился, гудел и вибрировал, внизу что-то лязгало и грохотало. Леха управлял горным комбайном Обезьян в урановом карьере на планете Бета в системе Wolf 646.

Посидеть в тюрьме ему довелось недолго – всего пару недель, пока Обезьяний суд не приговорил его за контрабанду оружия к десяти годам каторги. Смягчающим обстоятельством явилось то, что Леха не был гражданином Гаммы, а то ему бы припаяли измену родине и дали бы все двадцать пять. Год на Гамме почти не отличался по продолжительности от стандартного, так называемого земного года, так что Лехе было все равно, каких десять лет ему дали. Кроме того, ему было все равно, потому, что по рассказам других заключенных, десять лет на Бете это все равно что пожизненное – если не убьют при воздушном налете противника, то помрешь своей смертью от плохой еды, урановой пыли, которую маски фильтровали далеко не полностью, и прочих прелестей каторги.

Кроме того, Леха не был Обезьяной, а ему приходилось почти все время проводить на четвереньках – в позе, естественной для остальных каторжников и их охранников. Хотя Леха и соорудил себе наколенники из подручных материалов, ноги затекали, колени болели. В барак после работы нужно было бежать строем на четырех ногах, охранники тыкали его дубинками, когда он не успевал. Другие каторжники называли его Лысый и издевались над ним.

Когда-то на планете Бета была растительность и даже фауна, но теперь эта планета являлась одним большим урановым рудником. Воронки карьеров чередовались с горами отвалов. Черепахи и Обезьяны не могли поделить планету между собой и грызлись за новые территории.

Карьер, где работал Леха, ничем не отличался от остальных. В огромной воронке тяжело лязгали и ворочались комбайны, собирая грунт и обогащая его. По мере наполнения кузова они ссыпали пустую породу в отвал, а ценное сырье – в бункер, стоявший у карьера рядом с бараками для заключенных и казармой охраны. Когда наполнялся бункер, прилетал космический транспорт, сопровождаемый парой истребителей, привозил еду и припасы и увозил обогащенную породу.

Работа шла непрерывно, в две смены, прерываясь лишь во время воздушных атак, с тем или иным успехом отражаемых зенитной установкой, прикрывавшей карьер. С трех вышек, стоявших непосредственно на краю карьера, охрана следила, чтобы заключенные работали и не разбегались. Хотя убегать на чужой мертвой планете было некуда и, видно, поэтому охрана не была многочисленной.

Леха посматривал на край карьера с надеждой. Довольно большой его участок просматривался только с одной, дальней вышки. Ночью, пока ее прожектор шарил из стороны в сторону, была реальная возможность удрать. Дальше нужно было как-то найти позиции Черепах, сдаться им в плен и связаться с Би-Энном, которому Леха продавал автоматы. Самым сложным в этой затее казался вопрос – как найти этих проклятых Черепах?

Итак, Леха стоял на четвереньках, а вокруг все лязгало и грохотало. Он смотрел через лобовое стекло, как его комбайн вгрызался в грунт, и вдруг услышал звук сирены. "Очередной налет Черепах", – подумал Леха, выпрыгнул из кабины и полез под кузов комбайна – там было безопаснее. Через несколько секунд в карьере прогремел первый взрыв, заработала зенитная установка, из казармы стали выбегать солдаты и прятаться под краем карьера. Взрывы участились, один комбайн задымился, из-под него выскочила Обезьяна и, очумело вертя головой, побежала неловко, шатаясь, не разбирая дороги.

"Как обычно", – подумал Леха. "Сейчас минут десять еще постреляют и придется опять работать". Взрывы следовали один за другим, были подбиты еще два комбайна и тут среди солдат началось какое-то движение. Было плохо видно, край карьера был далеко, Леха приподнялся и увидел облака пыли там, на краю, падающих с высокого уступа солдат, и проблескивающие сквозь пыль панцири Черепах! Да, их спутать ни с чем было нельзя. Наземные силы Черепах смяли оборону и ворвались в карьер. Остатки обезьяньего охранения еще отстреливались кое-где из-за валунов, но они уже ничего решить не могли.

Транспортер Черепах двинулся по спирали к центру карьера мимо замеревших комбайнов. Черепахи выскакивали по двое и брали операторов в плен, надевая на них кандалы, обыскивая и заталкивая в транспортер. Когда две Черепахи подбежали к Лехиному комбайну, тот уже стоял, подняв руки вверх, и улыбался. Прозрачная маска искажала черты лица так, что казалось, будто вся физиономия состоит из одной лишь улыбки.

– Привет, ребята! – сказал он по-русски.

Одна Черепаха ткнула ему стволом автомата "Дарвин" в спину, так что пришлось нагнуться и лечь на землю, вторая нацепила кандалы.

– Вы это, поаккуратнее! Это я вам, между прочим, ваши автоматы возил!

– Не дергайся, лежи смирно! – сказала первая Черепаха через портативный переводчик. – Ты кто такой вообще? На Обезьяну не похож, лысый какой-то, да и говоришь по-другому, так, что тут определилось... хомо сапиенс, русский язык...

– Да я ж говорю, я вам оружие возил! А Обезьяны меня поймали и сюда упекли! Леха меня зовут, хомо сапиенс я, мамой клянусь!

Глава 5

Леху отвели под конвоем в барак. Впервые за несколько месяцев, проведенных на каторге, он шел в барак на двух ногах, правда, мелкими шагами – мешали кандалы. По пути он сказал конвойным, что у него есть важная информация и он хотел бы поговорить с их командиром. Встречу устроили довольно быстро.

Офицер, к которому его подвели, в отличие от конвойных, носил маскировочный костюм поверх блестящего панциря, что казалось совсем нелишним. Очевидно, на солдат тратиться не хотели. "Перенаселение", – подумал Леха. Черепахи доложили, Леха сказал "Привет", офицер высунул голову из панциря посильнее, расправил ухо и воткнул в него переводчик.

– У меня есть информация для вашей службы снабжения. Насчет поставок автоматов.

– Какого рода информация?

– Информация о поставщике.

– А что с поставщиком?

– Я – поставщик. Следующая поставка под угрозой, пока я нахожусь у вас в плену. Дайте мне связь со службой снабжения армии, с отделом стрелкового вооружения.

– Тебя как зовут?

– Леха.

– И откуда же ты тут взялся, Леха?

– Обезьяны поймали, когда я от вас летел.

– А почему ты живой? Хорошо себя вел? Решил втереться к нам в доверие? Ты ведь та же Обезьяна, только лысая.

– Это долго рассказывать. Я знаю Би-Энна из снабжения, свяжитесь с ним, он подтвердит.

– Ладно, пошли.

Командир, за ним Леха и его конвоиры поднялись из карьера и зашагали к полуразбитой казарме. Черепахи уже разворачивали около нее свой командный пункт. Оставив Леху под присмотром конвойных, офицер скрылся внутри полусферической палатки, рядом с которой стояла направленная антенна.

Охранники смотрели на Леху, Леха теребил в руках маску и смотрел на антенну. Через минуту антенна развернулась и замерла в новом положении. Леха стал теребить маску сильнее и оглядываться по сторонам. С одной стороны была гора пустой породы, с другой – ненавистный карьер, край которого терялся в пыли, а прямо, до самого горизонта, простиралась серая равнина, сухая и ровная, без травинки, без холмика. А из-за горизонта полыхало зарево, видно, там шли бои за соседний карьер, и какой-то летящий объект, кажущийся почти точкой издалека, оставляя за собой черный дымный след, расплывавшийся в бледно-голубой атмосфере Беты, тянул, тянул низко над равниной, пытаясь приземлиться в безопасном районе, и вдруг вспыхнул беззвучно небольшой белой вспышкой и исчез, исчез в этом урановом концлагере, занимавшем целый мир, как исчезли и исчезнут миллионы других жизней, в том числе и Лехина, если Би-Энн не ответит этой Черепахе в маск-халате...

– Эй!

Леха вздрогнул и обернулся. Офицер, вышедший из палатки, сказал:

– Твой вопрос будет решаться, а пока ты числишься у нас пленным.

– Стойте, стойте! Вы говорили с Би-Энном?

– Да, он сказал что твой вопрос будет решаться.

– Дайте мне с ним поговорить!

– Сеанс связи закончен, всё. Давай в барак.

– Подождите, мне нужно с ним поговорить! Когда он заберет меня отсюда, сколько мне ждать-то? Он сказал?

– Вот настырный-то, ну пошли.

Лехе опять пришлось встать на четвереньки, чтобы пройти вслед за офицером внутрь палатки, очевидно, рассчитанной на рост Черепах. "Черт, что же вы все такие мелкие-то!"– подумал Леха. Внутри находилась аппаратура и двое солдат. Офицер скомандовал, и один из них стал возиться с приборами. Командир сказал Лехе:

– Тебе повезло, что наш корабль еще не ушел из радиовидимости. Думай пока, что говорить будешь, а мы настроимся опять.

Радиостанция, очевидно, использовалась для связи с кораблями в окрестностях Беты, которые могли ретранслировать сигнал на родную планету Черепах по нуль-каналу, через прокол пространства. Иметь нуль-передатчик в небольшом сухопутном соединении было незачем, да и энергии он жрал будь здоров.

В палатке раздавалось шипение и шебуршание, но вскоре Леха услышал что-то более осмысленное. Радист принялся орать в микрофон, затем к нему присоединился командир. Им что-то отвечали, но потом умолкли. Командир достал из какого-то ящика переводчик и дал его Лехе. Все стали напряженно ждать. Наконец динамик вновь подал голос, и голос этот сказал:

– Би-Энн слушает.

Глава 6

"Все-таки порядочная сволочь этот Би-Энн, ничего толком не сказал", – думал Леха, сидя на кровати. "С другой стороны, конечно, это не от него одного зависит. Но ведь и от него тоже! Мог бы хотя бы пообещать, что периодически будет связываться и держать в курсе. Так нет же, я, мол запрос отправил, сообщу, когда придет ответ. Десять дней уже сижу тут и ни ответа, ни привета. Мог бы вообще-то и по-человечески отнестись. Хотя да, что это я... По-человечески, хе!"

Леха вздохнул, встал и прошелся по комнате. Комната была небольшая, с зелеными стенами, с окном, открывавшим вид на знакомый карьер. Из мебели были кровать, стол и некое подобие стула, предназначенного для Обезьян. До нападения Черепах здесь жил один из офицеров обезьяньего гарнизона, а сейчас он был или пленным водителем комбайна, или был убит при нападении, а Леха занимал его комнату в казарме. Детали судьбы хозяина комнаты Леху интересовали мало, гораздо больше его волновала судьба собственная.

Прежде всего его волновало, что он будет есть. Пища Черепах белковому организму Лехи не подходила.

...Сразу после разговора с Би-Энном Леха пошел искать съестные припасы. Командир разрешил ему снять кандалы и ходить без охраны, нацепив на шею радиомаячок, однако помочь провизией отказался наотрез, сказав "Сам ищи". В первую очередь Леха посетил казарму и пристройку к ней, где находилась столовая охранников. Кухни там не было, и поживиться было практически нечем. Лехе лишь удалось найти две банки консервов в одной из комнат. Тогда он пошел на пункт питания заключенных. Продовольственный склад, кухня и столовая для арестантов находились в одном из бараков. Две грузные Обезьяны, любезно закованные в кандалы нынешними хозяевами карьера, готовили ужин под присмотром пары Черепах.

– Привет, лысый! – сказали Лехе, когда он подошел. – Что это ты гуляешь, тебя что, не запрягли?

– Я свое отпахал, хватит! А вы, я гляжу, и при нынешней власти хорошо устроились?

– Так а кто ж будет работников кормить? Черепахи, что ли? Они суп из кислоты сварят и колчеданом заправят! Вот, пока еда есть, мы готовим, а как кончится – тут и кранты всем придут.

– И что, много еды-то осталось?

– Ну, по старым нормам на пять дней было, транспорт должен был со дня на день прилететь. Но сейчас мы оставшихся солдат на арестантский рацион перевели да порции уменьшили. Так что дней пятнадцать протянем. Может еще уменьшим, растянем удовольствие. Ты чего тут глазами шаришь, а? Иди, иди отсюда, прохиндей!

Проникнуть на продовольственный склад нечего было и думать, Черепахи заботились о том, чтобы пленные не померли с голоду и тщательно все охраняли.

...На десятый день Леха, как обычно, пришел в столовую чуть раньше, чем конвой приводил смену. Подойдя к раздаче, поприветствовал повара, который плюхнул ему тарелку три ложки какого-то полусъедобного пюре и подал полстакана воды.