Текст книги "Чужие: Русский десант"

Автор книги: Андрей Мартьянов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)

– Все готово к вылету, – металлическим голосом сообщил Бишоп. Создатель этой серии андроидов дал им весь набор человеческих эмоций, и Бишопу было не по себе. Проще говоря, он не мог отделаться от чувства страха.

– Готово, так поехали, – глухо отозвалась Семцова. Произнести эти слова она смогла с большим трудом.

Бишоп поудобнее устроился в кресле, потянул штурвал на себя и быстрым движением перевел тумблер, командующий стыковочным механизмом, в верхнее положение. Спустя несколько мгновений челнок слегка тряхнуло, а все индикаторы вспыхнули зеленым светом, сообщая о полном отрыве от материнского корабля. Рычаг, активизировавший двигатели, был переведен вверх, и отпрыск «Патны», ничтожно маленький по сравнению с крейсером, рванулся в пространство.

Тошнота стальными кольцами схватила желудок Семцовой, уплывший куда-то к горлу, пока челнок выходил из гравитационного поля, и она судорожно вцепилась в рукоятки кресла. За иллюминаторами мелькали ближние звезды, затем кабина осветилась жгучими лучами местного солнца и наконец впереди появилось быстро приближавшееся клокочущее облачное покрывало Ахеронта. Бишоп направил корабль вниз, туда, где в разрыве облаков просматривался вихрь с темным глазом посредине. Казалось, что челнок засасывает в гигантскую воронку, и это впечатление усиливалось кружащимися вокруг черного пятна облаками.

– Бишоп, может, войдем в атмосферу там, где поспокойнее? – жалобно прокричала Семцова, но андроид лишь отрицательно помотал головой и направил челнок в беснующиеся облака. В тот же момент началась такая тряска, что Семцова горько пожалела о предпринятой авантюре. Впрочем, через мгновение ее куда больше заняла другая проблема – как бы не прикусить язык и не вылететь из кресла.

Умело манипулируя двигателями и штурвалом, Бишоп пытался уменьшить вибрацию, но шторм оказался так силен, что тяжелый челнок начал сбиваться с курса. Сигнал маяка, искаженный помехами, изредка пропадал, но андроид, вцепившись в штурвал, снова выводил корабль на требуемый курс. Видимость была нулевая, фильтры двигателей едва справлялись с потоками пыли, поднятыми ветром в верхние слои атмосферы.

– Внизу будет полегче, – ободряюще сказал Бишоп, не отрываясь от мерцающих датчиков на панели управления. – Хорошо, что у нас ядерная установка, а не ракетная. Мы бы тогда давно уже были мертвы.

– Где мы? – спросила Семцова, вглядываясь в экран радара, где маленькой точкой мерцал далекий радиомаяк.

– Милях в восьмистах от цели. Лететь при таком урагане не менее часа. Сидите спокойно. Искусственные люди, как известно, не устают, – слегка улыбнулся Бишоп.

Семцова откинулась в кресле, стараясь не обращать внимания на резкие толчки и воздушные ямы, когда казалось, что желудок вместе со всем содержимым остался где-то в километре позади. Сейчас ее жизнь находилась в надежных руках, и она мысленно поблагодарила Создателя, что Бишоп рядом с ней. Именно за его существование Семцова могла многое простить Хиллиарду. Безнадежно плохой человек не мог сотворить настолько совершенное создание…

С такими мыслями Маша незаметно уснула и не видела снов.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Нестабильная атмосфера Ахеронта была богата сюрпризами даже после десяти лет непрерывной работы гигантских атмосферных процессоров, разбросанных по поверхности планетоида. Земной корабль приземлился на LV-426 по прошествии тридцати двух лет, миновавших с момента, когда экипаж капитана Далласа впервые спустился на камни этого безрадостного мира, следуя на неизвестный сигнал тревоги. Тогда система Z-3 находилась далеко за пределами внешнего обитаемого кольца, и разведывательный рейдер, исследовав все пять планетоидов, вращавшихся вокруг звезды, установил сигнальный маяк именно на LV-426.

Почему выбор пал непосредственно на этот обломок скалы, было неизвестно, но вскоре здесь был выстроен один из центров транспортного контроля, а еще через несколько лет его расширили до перевалочного пункта грузовых кораблей, следовавших из отдаленных миров в Солнечную систему. Уже тогда Внесолнечная колониальная администрация США и «Уэйленд-Ютани» заинтересовались этой небольшой планетой, а вскоре решили использовать LV-426 как постоянное местообита-ние людей. Мешало одно: воздух LV-426 был непригоден для дыхания. Но эта проблема устранялась быстро. За четыре года на Ахеронте установили девять станций по переработке воздуха, и, когда его состав стабилизировался и уже можно было обходиться без тяжелых и дорогих скафандров, Внесолнечная колониальная администрация и «Уэйленд-Ютани» приняли программу широкой колонизации. Поселение Надежда Хадли примостилось у подножия одного из атмосферных процессоров, реактор которого давал более чем достаточно энергии для нормальной жизнедеятельности колонии.

Население Хадли изначально представляли в основном инженеры и строители, возводившие все новые и новые перерабатывающие станции, а когда человек уже мог без особых проблем существовать на LV-426 (с легкой руки какого-то колониста, прозванного Ахе-ронтом), к ним присоединились и семьи. Колония Хадли разрасталась, и население ее достигло 157 человек, а вскоре должны были прибыть еще около двухсот, когда в мирную жизнь людей вмешалась неведомая и грозная сила, источник которой многие годы громоздился на скальном плато к северо-западу от поселения. Если бы атмосфера LV-426 была поспокойнее, то, возможно, страшная развязка наступила бы несколько раньше. Однако за все двадцать лет обитания на Ахеронте никто из людей не заметил огромное создание чужого разума, по несчастливой случайности находившееся бок о бок с колонией. Горячий воздух, выбрасываемый жерлами процессоров, не позволял автоматическим спутникам уловить инфракрасное излучение от инопланетного корабля, а ветры, бушующие на поверхности, подавляли всякое желание колонистов исследовать территорию вокруг поселка.

Чужие сумели за две недели полностью истребить все население Хадли. Никто не знал и не узнает, какая страшная битва шла все эти четырнадцать дней в жилых комплексах маленького городка, битва, последним аккордом которой явилась миссия подразделения лейтенанта Гормана. И вот, спустя лишь несколько недель, на Ахеронте снова появились люди, совершенно, следует отметить, не кипевшие желанием познакомиться с существами, которых некогда обнаружил в этом затерянном мире экипаж буксира «Ностромо». Однако знакомство состоялось гораздо быстрее, нежели предполагалось…

Несмотря на то что небо на западе уже давно приобрело грязный серо-черный оттенок, первый шквал урагана налетел на удивление внезапно. Фарелл про себя прочитал короткую молитву, возблагодарив Всевышнего за то, что конструкторы догадались сделать модуль достаточно тяжелым, – ветрам челнок уж точно не перевернуть. Даже ахеронтским. Сколько времени будет длиться ураган, пилот и представления не имел, но прекрасно понимал, что второй челнок при таких отвратительных погодных условиях с «Патны» не пришлют. Риск слишком велик, да и ни один нормальный пилот не сядет за штурвал – вероятность разбиться при посадке крайне велика. Остается лишь ждать, но все же передать на крейсер краткое сообщение о случившемся в последние часы совершенно необходимо. Загвоздка одна. Каким образом вручную вытащить антенну медицинского блока из корпуса челнока при такой погоде?

Все прочее уже было сделано. Логинову удалось присоединить аккумуляторы пустующих анабиозных капсул к передатчику, да заодно и к лампам освещения. Таким образом, медицинский отсек стал единственным освещенным помещением корабля. Оставшиеся в челноке люди решили устроиться с максимальным удобством и даже перетащили в отсек Логинова автоповар из кают-компании. Без еды жить уж больно тоскливо.

Врач объяснил, что мощности батарей только одной гибернационной капсулы хватит, даже при таком расходе энергии, почти на полгода. А десять свободных батарей обеспечат челнок электричеством лет эдак на шесть. Никто, конечно, серьезно его слова не воспринял, но жить при свете, да еще с работающим автоповаром и (что, может быть, не менее важно) компьютером было гораздо веселее.

Биологи во главе с Мирославом Стеклы были в полном восторге от пусть и немного обгоревшего, но целого трупа Чужого, которого Фарелл убил в кабине. Отказавшись от благ цивилизации, неутомимые исследователи удалились к себе в отсек, выпотрошили труп и занялись работой – последнее удалось только после великодушного разрешения Фарелла воспользоваться энергией медицинского блока. Один из биологов периодически прибегал за кофе, с горящими глазами сыпал непонятной терминологией и между этим вставлял нормальные английские фразы, дающие понять каждому, что Чужой – чудо природы.

Фарелл так не думал.

Пару раз он подходил к капсулам, где лежали тела двоих людей с паразитами на лицах. Глубокая гибер-нация делала свое дело, но неприятная мысль о том, что эмбрионы Чужих могут развиваться с одинаковой скоростью в любых условиях, занозой сидела в голове. Если так, то Хорчека и Краснова уже не спасти. Оба маленьких Чужих, сидевших на их головах, намертво вцепились в жертвы и никак не реагировали на замораживание. Пока Фарелл созерцал эту неприятную картину, сзади подошел Логинов с чашкой кофе в руке:

– Ник, какое счастье, что заработал компьютер и все диагностические системы. Я посмотрел распечатку. Эмбрионы минимально увеличиваются в размерах, а самое интересное, что, по данным сканера, мы имеем двух разных существ.

Фарелл быстро развернулся и схватил врача за плечо так сильно, что тот поморщился, едва не расплескав свой кофе.

– Что? Каких разных?

– Не знаю, – Логинов пожал плечами. – На матку это мало похоже, нам описывали, как она выглядит при сканировании. Просто некоторые анатомические отличия. Думаю, что Блейк разберется.

– Интересно. Надеюсь, что у руководства хватит ума не брать с собой этих тварей, а немедленно умертвить после операции.

– Им виднее, – отмахнулся Логинов. – Но, если честно, я не хотел бы повстречаться с такой гадиной на Земле.

– М-да, – процедил сквозь зубы Фарелл. – Мне кажется, Бишоп и мисс Семцова были правы, когда говорили на конференции, будто эти твари – прямая угроза нашей цивилизации. Да, кстати, – оживился он. – У нас есть энергия, может быть, мы сможем выдвинуть антенну автоматически?

– Нет, ты сам знаешь, что всеми этими делами командует центральный компьютер. Я должен послать запрос ему, а он даст разрешение. Вообрази, что произошло бы, выдвини я антенну во время полета в атмосфере? Поэтому и сделана такая предосторожность – защита от дураков.

Фарелл недовольно поморщился – все это он прекрасно знал. Так что теперь придется вылезать наружу и вытаскивать антенну самому. И это на таком-то ветру, который может унести человека, будто пушинку. Придется принять все возможные меры предосторожности.

Оставив Логинова, пилот взял фонарик и выбрался в коридор. Вернувшись в разгромленную кабину, он выглянул в иллюминатор. Вокруг челнока плясали тучи пыли, ветер ревел в скалах так, что было слышно даже внутри модуля. Видимость была практически нулевая, и вдобавок короткий день подходил к концу. Стало окончательно ясно – никто не прилетит. Фарелл вернулся в коридор и, пройдя к грузовому отсеку, открыл один из небольших складов с аппаратурой. Все необходимое для короткой вылазки наружу имелось в наличии. Фарелл, выбрав легкий скафандр, моток стального троса, мощный фонарь и кое-что из инструментов, отправился обратно в медицинский блок, по пути заглянув к биологам.

Стеклы и двое его помощников упоенно работали, несмотря на тусклое освещение. Тихо попискивали какие-то приборы, тумба электронного микроскопа возвышалась, будто серая скала, помаргивали разноцветные огоньки, а на столе громоздилась черная туша Чужого с вывороченными внутренностями. Стеклы, увидев пилота, оторвался от радиоуглеродного анализатора и бросился к нему:

– Ник, это невероятно! Ты просто не поверишь!

– Знаешь, после всех наших приключений можно поверить во все, – усмехнулся Фарелл. – Что ты раскопал?

– Только послушай. – Глаза Стеклы светились восторгом. Он, похоже, совсем забыл о происшествии в инопланетном корабле. – Я взял пробу с нескольких отмерших чешуек со шкуры этого красавца и засунул их в анализатор, пытаясь узнать хотя бы приблизительный возраст существа.

– Ну и?

– Знаешь, что эта сволочь утверждает? – Биолог расплылся в счастливой улыбке, кивнув на прибор.

– Что?

– Возраст доставшегося нам зверя не менее трехсот и не более трехсот пятидесяти лет! – Стеклы сделал паузу, чтобы дать Фареллу время насладиться этим великим открытием. Тот отнесся к нему довольно прохладно.

– Надо же, а выглядит так, будто только вчера родился, – проговорил пилот.

– Это только подтверждает версию Блейка о том, что Чужие способны впадать в длительную спячку, – увлеченно продолжал Стеклы, пропустив мимо ушей колкость. – Неизвестен, единственно, механизм пробуждения. Видимо, эти ублюдки чувствуют приближение организмов, способных служить им пищей или которые можно использовать в качестве носителей эмбрионов. А теперь послушай…

– Ладно, – перебил его Фарелл, отмахиваясь. – Все это страшно интересно, но можно я послушаю потом? Вы приготовили для меня переносные батареи? Может, вы и хотите сидеть на Ахеронте до конца света, копаясь в вонючих кишках этого урода, а вот я желаю поскорее убраться отсюда подальше.

– Ах да, сейчас… Эрни, где батареи? – Биолог окликнул своего коллегу, манипулирующего непонятным прибором, в который был засунут обрезок внутреннего органа существа.

– Там посмотри, около стола, – ответил Эрни, не отрываясь от своего аппарата.

И действительно, у стола стояли два небольших, но исключительно мощных аккумулятора. Их энергии хватило бы для того, чтобы открыть шлюз и вытащить наружу антенну передатчика. Фарелл заметил находившийся тут же небольшой прибор и мысленно поблагодарил биологов за оказанную услугу. Переносной дешифратор был как нельзя кстати: с его помощью можно было за несколько секунд открыть любой электронный замок и в том числе замок маленького щита, закрывавшего гнездо антенны. Теперь нужно только выбраться наружу.

Присоединив дары биологического отсека к своему арсеналу, Фарелл уже собрался уходить, но повернулся к столу и еще раз посмотрел на распластанного там монстра.

– Слушай, пан Мирослав, а как же вы избегаете ожогов кислотой?

Стеклы оторвался от своего анализатора и непонимающе посмотрел на Ника.

– Она же дезактивировалась! – сказал он с.таким видом, будто все разом объяснил.

– А как?

– В момент смерти существа жидкость, заменяющая им кровь, которую тѫ называешь кислотой, заполняет пространство между клетками, вступает в реакцию с межклеточной жидкостью и частично окисляет некоторые ткани… – тоном человека, рассказывающего сказку ребенку, отстающему в умственном развитии, начал Стеклы, но Ник раздраженно замахал руками:

– Все, все! Больше никаких вопросов. Объясняйте это вашему профессору. – И пилот выскочил из биологического отсека. Сразу же подумалось о том, как приятно вдохнуть свежий воздух после непереносимой вони, стоящей в помещении у биологов. Теперь надо только влезть в скафандр, позвать Ильина, раз уж он вызвался помогать, и вылезать наружу. При мысли об этом Фарелл слегка поежился. Ветер снаружи усилился настолько, что явственно были слышны удары камней, поднятых им, по обшивке челнока и какой-то непонятный скрежет. Фарелл прошел не более пяти-шести шагов в сторону медицинского блока и вдруг понял, что царапающий звук исходит изнутри челнока, из дальнего конца коридора. Там находился грузовой отсек. Ник представил себе проеденные кислотой дыры в обшивке модуля и потенциальную возможность нового визита Чужих. Этого еще не хватало!..

Швырнув все, что было у него в руках, на пол, Ник кинулся в медицинский отсек. Логинов с Ильиным пили кофе, и медтехник потчевал врача очередной сплетней. Когда Фарелл влетел в отсек, они оба выпрямились, уставившись на его побледневшее лицо.

– Ник, что случилось? Ты встретил привидение? – весело спросил медтехник.

– Похоже, мы снова в осаде, – быстро ответил Фарелл. – Бери винтовку и быстро пошли со мной!

– Да что такое? – Логинов перепугался не на шутку.

– Ничего особенного, если не считать того, что у нас гости и ломятся они в дверь грузового отсека. – Ник схватил свою винтовку и подал оружие Ильину. – А ты, Федор, запрись хорошенько и постарайся перераспределить энергию на тот отсек. Нам будет необходимо освещение.

Логинов рванулся к компьютеру, а Фарелл с мед-техником, выйдя из блока, двинулись по коридору в сторону, откуда исходил скрежет. Если это и был Чужой, то сейчас он вел себя исключительно осторожно, потому что слышен был только вой урагана снаружи и ничего больше. Когда люди заглянули за угол, то у обоих отвисла челюсть. Стальной щит переборки был отодвинут вверх, а на замке шлюза горел зеленый индикатор, указывающий, что дверь не взломана, а открыта самым обычным образом. Из грузового отсека резко потянуло сквозняком, в коридор влетала пыль, но в свете фонариков не было заметно и единого движения. Включилось общее освещение – Логинов сумел провести электричество. Теперь можно было как следует оглядеться.

– Ну и что ты об этом думаешь? – спросил Ильин. – Может быть, кто-нибудь из наших вернулся?

– Ага, конечно. И куда он делся?

– Ну не думаешь же ты, будто один из Чужих сумел сам открыть дверь? Это же не человек…– Медтехник выглядел совсем беспомощно.

– Не знаю. Я же явно что-то слышал, да и дверь не могла сама открыться…

Скрежет на этот раз донесся из кают-компании, и тотчас же оттуда высунулась уродливая морда Чужого, но, увидев людей, зверь сразу скрылся. Фарелл настолько опешил, что даже не успел поднять оружие и выстрелить.

– Ну, что вы на это скажете? – жалобно вопросил Ильин. – Что теперь делать?

Оставив его вопрос без ответа, Ник подал пример быстроты и решительности. Двумя прыжками достигнув прохода, откуда выглянул Чужой, он быстро нажал кнопку у двери, и переборка захлопнулась. Не успел он закодировать замок, как в щит двери изнутри был нанесен могучий удар и на толстой стальной плите появилась небольшая выпуклость. Далее последовала серия не менее мощных толчков. Фарелл критически осмотрел бугры на двери и почесал в затылке.

– Ну, знаешь… не всякое оружие может пробить эту дверь, а тут – живое существо. Стеклы не ошибался, когда говорил, что Чужие – это венец творения.

Шутки шутками, но оба человека видели, что на щите переборки уже начали появляться трещинки. Разъяренное чудовище продолжало рваться из закрытого помещения, и дверь могла не устоять под бешеным натиском. Произошло это довольно быстро. После очередного удара, от которого содрогнулся весь челнок, в переборке появилась огромная рваная дыра, в которую вылетел сложившийся едва ли не вдвое Чужой, сбив с ног медтехника, стоявшего достаточно далеко. Ильин кубарем покатился по полу, выскочившая из рук винтовка отлетела в сторону, а монстр развернулся к Фареллу и выпрямился. Разделяло их не более шести футов, и Ник внезапно понял, что если он начнет стрелять, то не избежать ожогов кислотой, которая наверняка разлетится по всему коридору при попадании в цель разрывными пулями.

К счастью, этот Чужой явно не спешил нападать, а просто стоял, раздвинув лапы и не двигаясь, как статуя. Медленно отступая, Ник с удивлением обратил внимание на то, что данный монстр совершенно не похож на тех, которые нанесли визит в модуль два часа назад. Зверь был помельче прежних и лишь немного крупнее человека. Если те чудовища были окрашены в черный с прозеленью цвет, то этот блестел в неярком свете ламп красивым серо-стальным оттенком и казался гораздо изящнее. Череп нависал над сравнительно небольшим туловищем вытянутым куполом, но зубов у этого красавца было не меньше, чем у его черных собратьев.

Когда Фарелл, пятясь, выбрался в главный коридор модуля, Чужой осторожно двинулся за ним, не сводя с человека глаз. Ник, увидев, что расстояние уже позволяет ему нанести удар первым, поудобнее взялся за винтовку и поймал в прицел морду существа. Мысль о благонамеренности Чужих никак не могла прийти ему в голову.

Грохнул выстрел, но Чужой, каким-то чудом увернувшись, сделал быстрый выпад вперед. Фарелл сумел увидеть лишь длинный хвост, метнувшийся в его сторону, острый наконечник вонзился ему в бедро, а гибкое щупальце выбило винтовку из рук.

«Все, конец», – успел подумать Ник, но этот странный монстр отскочил назад, забрался на потолок и, свесив голову, замер. Фарелл почувствовал, как по телу стала разливаться противная слабость, зазвенело в ушах, начала кружиться голова, и он со вздохом сполз по стене на пол.

– Делай со мной что хочешь…– пробормотал Ник перед тем, как потерял сознание. Чужой, увидев, что человек упал, осторожно сполз вниз, подобрался к телу и осторожно дотронулся до него лапой. Человек не шевелился. Маленький монстр секунду постоял рядом, а потом бросился к открытой двери грузового отсека и нырнул в нее.

Плита переборки медленно опустилась, и на ней загорелся красный индикатор.

Ильин лежал на полу, боясь пошевелиться, и наблюдал за происходившим со стороны. Когда Чужой исчез в грузовом отсеке, медтехник осторожно поднялся, еще не веря в то, что остался жив. Ситуация виделась ему абсолютно абсурдной. По всем правилам чужое существо должно было убить обоих людей, а оно не только этого не сделало, но вдобавок позорно сбежало с поля битвы. Вначале Андрей пребывал в убеждении, что Фарелл мертв; лишь подобравшись ближе, увидел: пилот дышит, и, кроме небольшой раны на правом бедре, повреждений у него нет. Но отчего у Ильина ум зашел за разум, так это от вновь закрытой переборки грузового блока. Вполне возможно, Чужой не стал убивать людей потому, что был уже сыт, но как это животное могло додуматься закрыть шлюз? Этого медтехник решительно не понимал.

– Все сюда! Быстро! – гаркнул он и, отложив винтовку, нагнулся над Фареллом. Дыхание было ритмичное, но ослабленное, пульс на центральных артериях прощупывался – словом, пилот остался жив, и ему необходимо было быстро оказать помощь.

Через минуту все обитатели челнока сбежались к площадке перед запертой дверью в грузовой зал.

– Он жив? – первым делом спросил Логинов, озабоченно глядя на полулежащего у переборки Ника.

– Что характерно, да, – кивнул Андрей. – Давай быстренько перенесем его к нам.

– А что вообще случилось? – поинтересовался один из биологов, сжимавший в руках пистолет. Медтехник вздохнул:

– Понятия не имею. Но думаю, что вам следует немедленно провести химический анализ вещества, которое должно присутствовать в наконечнике хвоста той твари, с которой вы возитесь. Я видел, как Чужой поцарапал его, – Андрей указал на кровоточащую рану на бедре Фарелла. – И, кстати, необходимо закодировать замок этой двери.

– Чужой был один? – переспросил пораженный Логинов.

– Открой и посмотри! – взорвался Ильин. – Если эти скоты заберутся к нам оттуда, то мы точно никогда и никуда не улетим! Все, пошли…

Мирослав Стеклы кинулся к замку переборки, а четверо остальных людей осторожно понесли Фарелла к медицинскому блоку. Предварительно сняв бронежилет и комбинезон, его положили на платформу, и мед-техник включил диагностическую систему. Пока машина обследовала все функции организма пилота, Логинов осматривал рану на правом бедре пострадавшего. Глубокая царапина, словно нанесенная узким и тонким кинжалом, не представляла никакой угрозы для жизни. Но все же именно через нее яд проник в кровь. Оставалось только ждать результатов анализов.

– Федор, я приблизительно понял, в чем тут дело, – произнес Ильин, глядя на показания автодоктора. Врач осторожно пробрался к монитору и уставился на него:

– Ну и что это, по-твоему?

– Компьютер провел сравнительный анализ инородного вещества в крови, и выясняется забавная картина. – Андрей поднял взгляд на Логинова. – Токсин, введенный в организм Чужим, избирательно парализует некоторые функции коры и ствола мозга, полностью обездвиживая человека. Однако яд не влияет на работу внутренних органов и желез, а лишь резко ее затормаживает. Если я правильно оценил положение, то земных аналогов этому веществу нет. А как специалист, скажу – если Фарелл проснется и с ним ничего не станется, то этот токсин – великолепное средство для наркоза…

– Нет аналогов? В таком случае, мы не сможем найти нужный антидот. Скверно. – Логинов выглядел исключительно расстроенным. – Тогда необходимо просто подключить Фарелла к аппарату гемосорбции… Может быть, это даст результат.

Ильин на секунду задумался, а после произнес:

– Федор, ты читал в отчете «Уэйленд-Ютани», как Чужие обездвиживали своих жертв подобным способом? Насколько я помню, кто-то из отряда колониальной морской пехоты с «Сулако» пострадал от аналогичного токсина, но очень быстро выкарабкался.

– Было дело, – кивнул Логинов. – Даже фамилию пораженного помню – это был лейтенант Горман. Давай все же примем меры предосторожности. Очистка крови Фареллу все одно не повредит.

Врач шагнул в сторону и передвинул платформу с телом пилота к небольшому аппарату. Когда все приготовления были закончены и система гемосорбции заработала, медтехник и врач, взяв по сигарете, молча уселись в кресла, прислушиваясь к реву беснующегося снаружи шторма. Дверь в коридор на всякий случай была открыта, но со стороны грузового отсека не доносилось никаких подозрительных звуков.

– Как ты думаешь, откуда там взялось столько этих тварей? – первым нарушил молчание Логинов.

– Не представляю. – Андрей вдруг уронил сигарету на пол, нагнулся, поднял, снова прилепив к нижней губе. – Конечно, этот маленький урод залез в проплавленную дыру, но как он и другие разыскали модуль, ума не приложу. Как Чужие могут чувствовать человека на таком расстоянии? А почему они умеют открывать двери?..

– Фантастика, – вздохнул врач, сокрушенно качая головой. – Все-таки чувствуешь себя неуверенно, зная, что чертовых зверюг отделяет от нас только плита переборки… Может быть, их загнал к нам ураган?

– Дурацкое предположение, – развел руками Ильин. – Хватит строить догадки, есть вещи поважнее. Представь, что будет, если Ник не сможет выкарабкаться и вытащить антенну? Похоже, придется поработать самостоятельно. Неизвестно, сколько Фарелл так пролежит, – Андрей кивком указал на неподвижного пилота.

Тему медтехник поднял не самую приятную. Чудовищный шквал, неистовствующий снаружи, и как минимум один Чужой, удравший через грузовой блок и явно шныряющий неподалеку, казались непреодолимыми препятствиями. Выбираться за борт очень и очень не хотелось, но перспектива быть сожранными непосредственно в собственном доме (а каждый обитатель челнока считал модуль именно домом, пусть даже и временным) смотрелась вовсе непривлекательно.

Щит, закрывавший вход в грузовой отсек, был несколько потолще и ненадежней пробитого насквозь тем необычным серебристым монстром, но Андрей прекрасно понимал, что перед натиском нескольких Чужих и он не устоит, а особенно если тварей соберется много. И медтехник Андрей Ильин решился на самый смелый —поступок в своей жизни.

– Знаешь, Федор Николаевич, я, пожалуй, пойду и сделаю, – медленно проговорил он. В голове уже вставали образы слюнявых морд Чужих, сидящих вокруг верхнего шлюза модуля и поджидающих обед.

– В таком случае, чем быстрее мы начнем, тем быстрее закончим и получим работающую связь, – ответил на эти слова Логинов. – Я видел в коридоре скафандр и оборудование, которое приготовил Ник. Все равно антенну придется вынимать, так зачем откладывать дело на потом?

– Верно, совершенно незачем, – отозвался Андрей и, коротко выдохнув, встал. Выйдя в коридор, он собрал батареи, взял скафандр и, заново обратив внимание на то, что со стороны грузового отсека не доносится никаких посторонних звуков, вернулся к Логинову. – Федор, помоги мне надеть этот проклятый скафандр. Ник правильно решил, что там можно будет работать только в нем.

– Думаешь, я разбираюсь в этом? – озадаченно сказал Логинов, осматривая комбинезон из легкого, но очень прочного материала. – Все-таки я врач, а не пилот или военный…

– Будто я разбираюсь больше тебя, – сердито буркнул Андрей, возясь с застежками и креплениями. Ему все же удалось расстегнуть скафандр и кое-как забраться внутрь.

– Теперь надень на меня шлем и закрепи теми застежками на основании, – Ильин ткнул пальцем в перчатке в шлем скафандра.

С горем пополам Федору удалось закрепить его, и медтехник, проверив показания датчиков на левом рукаве, остался доволен: контакта с наружной средой не было, кислородная смесь подавалась исправно. С этой процедурой'они справились успешно. Теперь оставалось лишь взять нужное снаряжение и обвязаться тросом.

– Пошли, будем надеяться, что все пройдет гладко. – Голос Андрея сквозь шлем звучал довольно глухо. Громыхая прикрепленными к поясу аккумуляторами, Андрей выбрел в коридор и добрался до трапа, уводящего вверх, к шлюзам. Логинов последовал за ним. Поднявшись наверх, медтехник открыл пластинку, загораживающую замок. Красным мерцал индикатор со словом «ЗАКРЫТО», и Андрей, закрепив клеммы дешифратора в нужных местах, включил прибор. Несколько секунд тихого гудения, и на замке вспыхнул зеленый огонек, а створки шлюза начали медленно раздвигаться. Спустя мгновение откинулся верхний колпак, и в модуль ворвался воздух Ахеронта и клубы пыли.

– Готово!! – надсаживаясь, прокричал Андрей стоявшему внизу врачу. – Привяжи меня к перилам трапа и подай винтовку. – Оружие было обременительной, но весьма нужной вещью в создавшейся ситуации, и Ильин скорее отказался бы от дешифратора, чем от винтовки.

Когда он вывалился на обшивку челнока, то ветер с такой силой ударил по защитной оболочке скафандра, что едва не сбросил человека на землю. К сожалению, конструкторами модуля не были предусмотрены хоть какие-нибудь подобия перил или выступов, за которые можно было бы уцепиться. Ильину пришлось лежа на животе ползти вперед, к носу челнока, туда, где находилось гнездо параболической антенны медицинского блока. Было очень темно, невиданной силы ветер резко затруднял передвижение, но Андрей метр за метром продвигался вперед. Аккумуляторы, вдруг ставшие неимоверно тяжелыми, и громоздкая винтовка жутко мешали, поднятые ветром мелкие камни щелкали по обшивке модуля и скафандру. Словом, это путешествие длиной в двадцать футов было самым утомительным и опасным за всю жизнь медтехника.

Ильин уже задыхался от напряжения, когда луч фонаря, укрепленного на шлеме, выхватил квадрат, очерченный тонкой щелью, и красную надпись на нем: «ТЕЛЕМЕТРИЧЕСКАЯ АНТЕННА М. Б. 661385». Теперь оставалось только отодвинуть щит и вызволить спасительное приспособление из его тюрьмы. Это оказалось бы делом достаточно нетрудным в нормальных условиях, но сейчас данная работа была почти невыполнимой. Минуту передохнув, Андрей раскодировал щиток, закрывавший собой запирающий механизм и, осторожно подцепив, открыл его. Ни один из индикаторов не горел, и, сняв с пояса батареи, Ильин начал прикручивать проводки от них к энергетической системе замка. Когда все было готово, он пустил ток, и замерцавший красный сигнал на замке дал понять, что половина дела сделана. Присоединив дешифратор, Андрей прошептал краткую молитву и нажал на кнопку. Панель, закрывающая гнездо, медленно уползла в обшивку модуля, и медтехник соскользнул в открывшуюся дверцу. Тут ветер донимал уже меньше, и работать стало гораздо легче. Он вскрыл электромагнитный механизм, выдвигающий антенну, спрятанный на самом дне гнезда, и подключил еще один аккумулятор.