Текст книги "Закрытые пространства в голове (СИ)"

Автор книги: Андрей Ларин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

   Ма был не только изготовителем и продавцом разных лекарств, но еще и тем, с кем можно поговорить. Здесь в желтом городе, это была востребованная работа, за нее хорошо платили и хороших Разговорщиков ценили как некую возможность оторваться от реальности. Ма мог в процессе разговора увести своего собеседника туда куда тот хотел, но не догадывался об этом. Этот путь выяснялся постепенно в самом начале беседы и потом потихонечку раскручивая искусный Разговорщик полу гипнотическим действием уводил своего визави далеко, где ему становилось так хорошо, как в Раю, многие после разговора еще несколько часов пребывают в сладостном забытьи и с сожалением возвращаются в реальность.

   Добрались они спустя полчаса ходьбы пешком, Салон располагался в цокольном этаже, высокого здания, упирающегося крышей в свод пещеры.

  – Это самое лучшее парфюмерное заведение, здесь около полумиллиона запахов и их оттенков! Здесь обслуживают только женщин, мужчины почему-то не пользуются такого рода услугами, считается что это не по-мужски...Да, Прошу – Ма распахнул дверь и немного наклонил голову, приглашая Светлану.

  Их тотчас окружили несколько молодых симпатичных девушек, которые уведи Светлану и посадили в очень удобное мягкое кресло, которое утопило в себе ее дрожащие от смущения тело.

  – Вы уже знаете, какой запах хотите примерить?

  – Вы бывали у нас ранее?

  – На какой срок хотите нанести запах?

  Ма подошел и стал разъяснять

  – Молодая особа сверху, она гостья в нашем верхнем городе, прибыла из далека поэтому ничего не знает, я реши ей сделать подарок и поэтому пожалуйста разъясните ей все по порядку. – Улыбаясь он отошел в сторону.

  – А в таком случае слушайте, мы управляем различного рода бактериями, которые выращиваем в своих лабораториях...

  – Наши специалисты скрещивают их и получают различные запахи от процессов их жизнедеятельности. Мы же имя эти базовые образцы и пожелания заказчика, делаем небольшой анализ тела заказчика и производим засевание различных бактерий в различные части тела. И уже через несколько часов клиент получает от себя тот запах, который заказывал. Да, еще мы закладываем срок самоуничтожения, по истечении которого запахов, а значит и этих бактерий не останется вовсе.

  – ... можно оставить даже запах на всю жизнь, происходит симбиоз наших бактерий с бактериями заказчика, одни помогают вторым, это все абсолютно безопасно...

  Светлана слушала, открыв рот и время от времени поглядывая на Ма, а тот только улыбался и молча качал головой.

  – Итак, какие запахи Вам нравятся на себе?

  – ...не знаю я некогда ничем не пользовалась... Ма, как ты думаешь?

  – Давай сделаем так, ты понюхаешь некоторые коллекции, а там уже определишься...

  Девушки засуетились и в мгновение ока принесли несколько плоских коробок, оббитых бархатом различного цвета. Рука близ стоящей шатенки с ослепительно бледной кожей, скорее похожей на бумагу, чем на что-то живое, погрузила миниатюрные пальцы внутр коробки и стала поочередно извлекать оттуда маленькие стеклянные пузырьки и подносить их к носу Стланы. И в ее голове понеслись и реки соленной карамели и пузыри наполненные горой полынью и листья табака с шоколадом и вереницы непонятных узоров, никогда не виданных ею ранее и лесные просторы, наполненные ладаном и ванилью и шорохи из яблочной и мандариновой патоки и много чего, что сложно описать, что хотелось просто прочувствовать и запомнить. Все это длилось, двигалось, неслось, мчалось пока наконец Светлана не сказала – это! Все остановилось, и у нее в голове замерла большущая мандола, состоящая из множества мельчайших осколков запахов чьих-то воспоминаний... Ма подошел и тоже наклонился над флаконом.

  – Да, Светлана у тебя очень странный вкус...

  – Тебе не понравилось?

  – Нет напротив, просто это очень необычно...

  Соседка белокожей шатенки взяла несколько мазков со Светланы и удалилась за широкий стол, весь заставленный приборами, склянками, бумагами и еще множеством не понятных предметов. Через минуту она вернулась к креслу.

  – Вот нужно будет нанести букет В 159 на запястья, букет Си 13 на затылок, РКА 657 – под мышки и ФФ8 в область пупка. На какой срок оставим запах?

  Ма взял со стола нечто напоминающие линейку.

  – Давайте пока не будем ограничивать срок, если Светлане не понравиться, мы на обратном пути к вам вновь заглянем.

   Вышли они какими-то другими, то ли запах сделал их таковыми, то ли ожидание предстоявшего путешествия.

   Встреча с проводником была назначена в полдень по местному времени, времени оставалось около полутора часов, и они решили запастись продуктам и поесть. Зайдя в первую попавшуюся столовую, они заказали самое сытное на вкус официанта и были поражены размерами и вкусом того, что им подали. Спустя буквально пять минут перед ними на столе дымилось и потрескивало в глубоких темно синих тарелках густой суп, радужного цвета, с воткнутыми в него деревянными ложками. Не смотря на сильный пар суп не был горячим, он приятно согревал внутренности и восхитительно пах каким-то пряностями. Насытившись, они затарились в ближайшем магазине, плотно набив продуктами два рюкзака.

  – Ма почему ты мне помогаешь? Тратишь столько денег, я ведь не смогу тебе все это возместить...

  – На самом деле я все делаю не бескорыстно... помнишь я тебе говорил, что основной мой заработок – это разговоры? Так вот я – Разговорщик, а для нас очень важно получать много новых впечатлений и новой информации, чтобы мы могли быть более гибкими. Наша работа – это, по сути, постоянное обучение и изучение мира. Да и помогать мне очень нравиться, я стараюсь почти всегда соглашаться если кто-то обращается или нуждается. Так что ты ничего мне должна... и сегодняшний подарок тебе, тоже дал мне возможность такого опыта, который бы иначе я не получил.

  Разговаривая, они подошли к небольшой площади, где их уже ожидал очень пожилой мужчина в очках с толстыми линзами. Увидев их, он торопливо сбивчиво заговорил.

  – Мне нужно спешить... сегодня такой день, но так как я уже согласился... я доведу вас только до того места, где их видел и все...

  – Да спасибо, на большее мы и не рассчитывали.

  И они отправились, петляя по улочкам, проходя насквозь магазины, пересекая длинные площади и опускаясь в коридоры подвалов. Наконец запыхавшись и устав больше от мелькающего города чем от ходьбы, они уперлись в большую нишу.

  – Вот здесь Мстислав и ваша бабушка стояли, когда я шел к улице Замзаса, чтобы купить себе новые пластинки для моих цветов... я пошел, все.

  – Подождите, вот возьмите, – Ма протянул ему несколько монет, – спасибо.

  – Не нужно... мне было не сложно...и пару раз посмотрев на верх, он быстро удалился.

  Оглядевшись, они увидели, что вся стена усеяна надписями на различных языках, рисунками и просто царапинами, почему-то здесь не в пример остальной части города было грязно. Упаковочная бумага, остатки еды и прочий мусор валялся, как будто здесь была какая-то другая запретная чужая территория.

  – Ты заметила, что за нами кое кто идет?

  Ма приподнял мятую газету, под которой скрывался белый мышонок с яркими сверкающими зелеными, похожие на камешки глазами. Ма поднял его и поднес к уху. Раздался писки скрежещущие звуки.

  – Оказывается его кормила твоя бабушка, он не умеет говорить по-нашему, я больше улавливаю его мысли и посылаемые им образы. Насколько понимаю, для того чтобы пройти стену нужно пропеть какую-то мелодию, тогда можно будет идти вниз.

   Мышонка опустили на землю. Здесь была именно земля и горная порода. Мышонок встал на лапки и стал пищать какую-то песенку. Ма стал вторить ему, а потом и Света освоившись с мелодией пропела ее чистым голосом. Стена стала таять, в скорости вместо нее появился черный провал, в который они не смело ступили и пошли вперед. Вокруг был сумрак и поэтому все можно было обозревать и не спотыкаться. Оглянувшись, Светлана увидела, что за ними вместо мышонка идет маленький мальчик. Ма тоже оглянулся и присвистнул.

  – О да ты совсем другой!

  – Здесь многое меняется – ответил мальчик, – мы ступили в мир тех, кто согласился принять в себя пыль.

  – Что за такое?

  – Несколько лет назад у многих в подземном городе начались сильные головные боли и почти все стали слышать какие-то навязчивые голоса, склоняющие их впустить в себя священную пыль, пришедшую якобы с самых древних гор, которые были еще до Гималаев. Некоторые сразу согласились, после чего им полегчало, и они вскорости уходили еще ниже под землю, другие сомневались и многие из них просто убегали наверх, где голоса сначала становились тихими и невнятными, а после вовсе умолкали. А третьи просто напрочь отказывались и голоса от них отставали. Тот проход, в который мы вошли был одним из пяти, в который уходили согласившиеся.

  Мальчик еще что-то возбужденно говорил, Светлана и Ма взяли его за руки и быстрее зашагали вперед. Через некоторое время стал угасать, пока не стало полностью темно. Сначала они снизили скорость, потом стали пробираться на ощупь, пока впереди не появился какой-то звук, похожий звон, они стали двигаться к нему на встречу. Наконец перед ними открылась большая поляна, посреди которой находилось озеро, почти правильной формы, вокруг стоял густой лес. Деревья росли так плотно, что казалось, что это высокий забор с зеленой шелестящей кроной из листьев и ветвей. Втроем они медленно, словно во сне, пересекли поле и подошли к воде. Звон несся из глубин озера. И только тут они заметили, что по периметру берега на коленях сидит много людей. Многие из них кланялись воде и читали какие-то молитвы, некоторые распластавшись, лежали молча на земле. Оглянувшись, Светлана, увидела, как из разных мест выходили и подходили все новое и новые люди. Через какое-то время звон смолк, и вода в озере забурлила, казалось, что она внезапно закипела, но пара не было. И, после того как бурление достигло апогея, возник сильный гул напоминающий взлет самолета и из воды стал медленно появляться коричневый купол, с каждым мгновением скорость его выхода увеличивался. Уже через минуту стало видно, что это гигантский орех, напоминающий грецкий. Потом все смолкло и из ореха открылось множество дверей, из которых вываливались люди, спешащие как можно скорее добраться до берега. В свою очередь все сидящие и лежащие, соскочив, понеслись к открытым дверям, распихивая как своих соседей, так и встречных, выглядящих более умиротворенно и спокойно. Когда обмен людьми состоялся, в орехе закрылись двери и он также сначала медленно, а потом с нарастающей скоростью стал уходить под воду. Наконец, когда круги воды сомкнулись над верхушкой, вновь появился звон. Рядом с Ма из воды появилась старушка в малиновом платочке, Ма протянул ей руку и помог выбраться на берег.

  – Благодарствую, парнишечка. – бабуля уселась на землю и сняв короткие сапоги стала выливать из них воду.

  – Бабушка, а что это такое?!

  – Это ребяты, дно реальности, которые некоторые обзывают Гарумом. Да вы видно не местные?

  – Мы ищем эту женщину, – Светлана достала листок и показала бабушке. – Вы не видели?

  – Нет, голуба, не видела, но Гарум, тебе сможет помочь. Ты знаешь зачем все так в него стремятся попасть?

  – Нет.

  – Так слушай, один раз в год каждый человек может попав туда, задать один вопрос и после небольшого пребывания в нем, получить ответ. Так что тебе обязательно нужно туда зайти и спросить, где она...

  – Спасибо, а как все происходит?

  – Иди и сама все увидишь.

  Оглядев всех, бабуля одела обувку и поковыляла к лесу.

  Светлана тронула Ма.

  – Ты пойдешь со мной?

  – Конечно, я и не знал, что здесь такое существует.

  К ним стали стекаться еще люди из леса и садиться на колени у воды.

  Наконец, вода опять забурлила и все повторилось опять.

  Мальчик остался на берегу, а Ма со Светланой двинулись к ближайшей двери. Вскарабкавшись по гладкой поверхности, отполированной сотнями тысяч, а может и миллионами людских тел, они попали внутрь.

   Сначала было темно, а потом они очутились в большой толпе, медленно шагающей по направлению к потоку света. Не было суеты и столкновений все маленькими шажками шли слегка касаясь друг друга. И когда свет стал более сильным Светлана увидела, что все они обнажены и она и Ма и все рядом идущие. На смену звону возникла музыка, хотелось закрыть глаза и упасть, но Светлана упрямо про себя повторяла вопрос о месте нахождения Прасковьи. Ма видимо тоже испытывал те же чувства, потому что глаза его уже были закрыты и двигался он как-то механически, не осознанно. Оглядевшись, Светлана увидела, что вокруг только она одна идет с открытыми глазами, а между тем свет становился ярче и ярче. Толпа стала что-то медленно обходить, Светлана направилась к центру и увидела, что то, что они обходят – это человек, чья голова является всем этим орехом, в котором они находились. Она коснулась его плеча. Видимо от неожиданности он вздрогнул, от чего весь орех заходил ходуном, и толпа стала крениться в сторону. Светлана на себе почувствовала чей-то взгляд и поняла, что это смотрит на нее он. В голове понеслись чужие мысли и образы. Она увидела цветные пятна, превращающиеся в кроликов, которых ловили человеки с непропорционально длинными ногами и руками, затем пронеслись какие-то символы, постепенно сплетающиеся в красочную мандалу, из сердцевины которой вылетел синий шар и взорвался множеством маленьких разноцветных огоньков. Потом туман заволок все вокруг, и Светлана уже точно знала где искать Прасковью.

   Музыка смолкала, стало темно и рядом распахнулись несколько дверей, приглашая к выходу. Выбираться было сложно, пришлось прыгать в воду с метровой высоты и потом, частично вплавь, добираться до берега. Черех полчаса вся мокрая и грязная она стояла на противоположном тому, на который пришли берегу. Вокруг было тихо и только изредка кто-то еще появлялся из воды и молча уходил в лес по едва различимым тропкам. Светлана двинулась по часовой стрелке чтобы найти Ма и мальчика и уже через метров встретила их, ковыляющих ей на встречу.

  – Ну вот все и закончилось – Ма был сильно осунувшимся и как будто немного постаревшим, мальчик пристально на него смотрел, не сводя глаз и все время что-то тихо говорил, что было понятно и слышно только ему.

  – Пойдемте, здесь есть какая-то дорожка. – Светлана взяла за руку мальчика, и они повернулись к лесу.

   Деревья сменились перпендикулярно пролегавшей широкой дорогой. Они стояли на автобусной остановке, все также взявшись крепко за руки, в почти ощутимом на ощупь облаке угарного газа от бесконечно движущихся верениц машин, который сигналили, громко газовали, тормозили и производили еще массу неприятных, но уже привычных звуков. На красном все немного смолкло, из открытого окна высунулась коротко стриженная голова с блестящей макушкой и смачно высморкалась, потом она сухим невидящим взглядом посмотрела на всех стоящих на остановке разом и скрылась за тонированным окном, неспешно поднимающимся вверх.

  Ма тронул за плечо Светлану.

  – Алина, ты обед сделала или в магазине что-нибудь купим? – потом обратился к мальчику.

  – Сашка, смотри какая крутая тачка! Хотел бы такую?

  – Не пап, мне такая нравиться – с этими словами он полез к себе в рюкзак и вынул лиловый альбом и стал в нем копаться, выискивая фото.

  Светлана посмотрела на Сашку потом на Ма.

  – Борь, мама наверно что-нибудь сготовила, хотя лучше сейчас позвоню.

  Пошарив минуту рукой в своей сумке с порванным дном, она извлекла телефон, но тут подъехал нужный автобус и не успев набрать номер, она бросила его вновь в сумку и они поспешили к дверям, толкая остальных и немного проскальзывая на заиндевелом асфальте.

   Когда добрались уже смеркалось. Сашка ввалился в дверь первым, наследив ободранными батиками и наскоро раздевшись побежал на кухню. Валентина Петровна жарила картошку, в сковороде, где еще недавно подгорели котлеты, которые сейчас горой возвышались в розовой миске, только чудом не падая на стол. В воздухе пахло едой и лекарствами. В прихожую выбежала семилетняя Женька.

  – Мам, чё купили?

  – Извини, малыш, тебе ничего, у Сашки совсем порвались брюки зимние, пришлось искать по магазинам.

  – Всегда все ему! Вы меня совсем не любите!

  Она схватила ложку для обуви и тоже побежала в кухню.

  Ели как всегда второпях, переговариваясь и прислушиваясь к радио, что-то бубнившем в углу подоконника. После чая, все повставали, сказав, спасибо, Сашка даже два раза поклонился и расползлись по комнатам, кроме мамы. Последней ушла Валентина Петровна, поставив свою тарелку в раковину на чью-то кружку в красный горох. Алина, допив последней глоток уже остывшего чая поднялась, чтобы идти мыть посуду, но тут в коридоре сначала послышались крики Сашки и Женьки, а потом звуки возни. Быстро вытерев руки полотенцем, она поспешила их разнимать, но в коридоре уже стоял Борис и держал детей разными руками, что-то строго выговаривая. Она даже не поняла, что он говорил и на этот миллионный раз не стала спрашивать из-за чего опять началась ссора. Нужно было перемыть посуду и очень хотелось спать.

  – Привет, давай я все помою – Боря показался сбоку и немного ее приобнял. Она улыбнулась, посторонилась, давая ему подойти к раковине и вытерев руки все тем же полотенцем, поцеловав его в щеку, направилась в спальню.

  – Спок нок!

  Но тут посыпались сигналы из родительского чата школы и ей пришлось опять отложить сон.

   Когда последняя ложка была водружена, как знак победы над горой посуды в диспенсер, Борис выключил гомонящую струю крана, раздражающую своим шумом с присвистыванием, и поторопился спасть. Проходя спальню детей, он зашел их укрыть и как всегда, пока добирался через разбросанные игрушки и книжки к кроватям, что-то раздавил, а что-то не чаяно зашвырнул под шкафы. Одна Женькина нога касалась пола и казалось, что она сейчас встанет и поползет, чтобы опять куда-нибудь спрятаться и криком выпрыгнуть на кого-нибудь в самый не подходящий момент. Кое как справившись с ногой, которая все время порывалась к прежней позе, и уложив Женьку на бочок, он укрыл ее сбившемся в середину пододеяльника одеялом и который раз полюбовался ее правильными и красивыми чертами лица, полностью повторяющими лицо Алины, только в уменьшенном виде. Повернувшись к кровати Сашки, он увидел, что тот, сильно сопя, и полностью укрытый одеялом, смотрит на него. Его исписанные синей ручкой руки были вытянуты вверх.

  – Еще два корабля потопим, а потом уходим, хорошо?

  Боря подошел, погладил его, и у Сашки от этого закрылись глаза, и он повернулся на другой бок.

   Постоянно на что-то натыкаясь, он выбрался из детской и в темноте найдя кровать, уткнулся в плечо Алины. Спать почему-то уже не хотелось.

   Вдруг откуда-то сверху послышался очень тихий голос, он что-то шептал, но что было не разобрать. Казалось, и язык понятный и все членораздельно слышно, но смыла до него не доходило. За окном кто-то прохрустел, суетно шагая в темноте. Борис внимательней прислушался к голосу, но слова все так же были не понятны. Их было приятно слушать, невольно проговаривая про себя и чувствую от этого даже какой-то странный и ранее не ведомый вкус во рту. Наверно уже давно перевалило за двенадцать, а голос все не умолкал. Борис сначала пытался анализировать его, но ничего не получалось, он даже не мог выяснить женский или мужской это голос. В речи наблюдались какие-то периодические пульсации в виде повышения тона и небольших пауз, которые мгновенно заполняла тишина, нажимая на уши так, что казалось собственные мысли сейчас, все будут выдавлены и вместо них будет только одна она – тишина под покровом ночи. Наконец голос стал выматывать его, он не знал, что делать, зажимая руками уши, он с ужасом понял, что голос уже находится внутри него, что он смог проникнуть и что он, Борис, никак этому не смог воспрепятствовать. Прошел наверно еще один час мучительной борьбы, но все было безуспешно, наконец он сдался и расслабившись услышал, что ему говорили... Теперь все стало на свои места, теперь ему все было понятно и ясно. Прасковья во сне легла на спину и ее волосы почти полностью закрыли лицо, только снизу белел подбородок и еще выше только угадывались губы. Борис встал, полностью разделся, аккуратно сложил вещи на стул возле кровати и посмотрев последний раз на жену вышел сначала из комнаты, а потом тихо закрыв за собой дверь вышел из квартиры. Лифт встретил его знакомым покряхтыванием, но минуту подумав, он решил спустится по лестнице. Мусор налипал на непривыкшие ходить босиком стопы. Из полумрака, освещенные тусклым ворчливым светом доживающих лампочек, на каждом повороте выплывали изрисованные и оплёванные стены лестничной клетки. Он остановился перед какой-то надписью, увенчанной замысловатыми вензелями, долго в нее всматриваясь он наконец прочел: «это не время проходит, это ты проходишь», еще недолго постояв он продолжил спускаться.

   Нажав кнопку домофона, призывно мигающую красным цветом, он вышел на улицу. Морозный воздух подхватил его измученное тощее тело с обвисшим животиком и повлек прочь, прочь от мира, прочь от людей, прочь от самого себя.

   Проснувшись утром на удивление очень рано, Алина не сразу заметила, что мужа нет дома, сначала она долго как заворожённая, ходила между кухней и залом, а потом налив себе дымящегося кофе забралась с ногами на диван и уткнулась в телевизор. Сбоку на софе похрапывала Валентина Петровна, в детской было тихо, все было хорошо. По телевизору ведущий показывал Индию и увлеченно рассказывал о превратностях своих путешествий по ней, сопровождая это шокирующими съемками с мест событий. Потом везде погас свет, телевизор, напоследок расплылся толстой горизонтальной белой полосой и отключился. Стало жутко тихо и страшно. Алина позвала мужа, и потом не получив ответ, обошла все комнаты, а потом она с ужасом поняла, что случилось что-то непоправимо плохое.

   Бориса так и не смогли найти, Алина, год мучилась, сводя концы с концами, устроившись на две работы, но денег все равно не хватало. Валентина Петровна, тоже устроилась мыть полы в одно заведение и поэтому дети были постоянно одни дома. Потом в их семье появился Серафим, он был красив, молод, невероятно богат, не понятно почему и был по уши влюблен в Алину. Не расписываясь, они все вчетвером перебрались в большущий дом Фимы и стали жить безбедно. Алина, бросила все свои работы и долго просто не могла привыкнуть к безделию. Потом, освоившись с новой жизнью, она занялась хатха-йогой и почти пол дня проводила на различных занятиях, Валентина Петровна занялась хозяйством дома, а дети все так же продолжали ходить в школу и воевать друг с другом иногда с грустью вспоминая отца.

   Прошло еще два года, был наверно уже сентябрь и на всех афишах уже месяц как висели плакаты, провозглашающие скорый приезд Татха баба Зазе. К этому времени Алина уже несколько раз побывала в Индии и стажировалась у многих продвинутых йогов. Про Зазе говорили многое удивительного и Алине не терпелось побывать на этом семинаре. Наконец, настал день, когда начался закрытый трех дневной семинар в здании спортивного комплекса. Участники заплатили немало денег за билеты и предполагалось, что они на эти дни полностью будут изолированы от внешнего мира, за закрытыми дверями крытого стадиона.

   Спустя четыре дня появилась новость об этом мероприятии. На заголовке зачалось: «Скандальное нашествие из Индии», а дальше было следующее: «Более тысячи участников подверглись непонятному воздействию со стороны индийского гуру, который запер их на три дня, после чего несколько человек бесследно исчезли, несколько сотен находятся в пограничном состоянии, которое по мнению специалистов похоже на серьезный психоз и только малая часть, которая может адекватно реагировать после всего на окружающее не может сообщить о проведенных днях на семинаре ничего вразумительного. Все сведения что удалось собрать сводятся к тому, что после начала беседы произошла большая вспышка, которая унесла память о всех последующих событиях.»

   Алина была среди тех, кто пропал. Серафим после того, как узнал об этом, выпроводил детей и Валентину Петровну из дома.

   Выйдя за порог, они обернулись и увидели бесконечные пески оранжево-желтой пустыни, они посмотрели друг на друга и увидели, что стоит Прасковья, держащая за руку Светлану, которую в свою очередь за руку держит Ма. Пройдя несколько шагов, Ма исчез, а когда Прасковья дошла до своего дома, то увидела, что и Светланы тоже больше нет. Зайдя через порог, она остановилась у зеркала в прихожей и посмотрела на себя. На нее смотрела маленькая девочка Паша, а из кухни доносятся голоса родителей, о чем-то оживленно беседующих, и пахнет чем-то очень вкусным... а если будет плохо или страшно, то можно просто закрыть глаза.