Текст книги "Аналитик. Агония власти"

Автор книги: Андрей Кушаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Он долго стоял у окна, рассматривая облака и пытаясь мысленно придать им, хоть какую-либо форму.

– Андрюша, к доктору.

Он повернулся к Ирине и, дав взять себя под руки, отправился к доктору. Войдя в кабинет, Андрей увидел уже заготовленные свертки с едой.

– А-а-а, Ирочка, привели Узлова, очень хорошо. Извините дорогая, что не предлагаю вам чая, слишком много работы, – виноватым тоном произнёс Клюкин.

– Ничего страшного Александр Федорович, как-нибудь в другой раз.

– Договорились. Присаживайся голубчик, присаживайся.

– Если что…

– Вы в коридоре…, знаю, знаю. Мы недолго поговорим. Жаль, что наши беседы с господином Рожковым не приносят никакого результата.

– Мне тоже жаль Александр Федорович.

– Ну, будет, будет.

Она ушла и Андрей, вскочив с места, принялся распаковывать свёрток с бутербродом.

– Я вижу, вы проголодались? – улыбнулся доктор.

– Не то слово!

Клюкин вздрогнул.

– Связная и осмысленная речь, на третий день!?

– Что-то не так? – жуя, спросил Узлов.

– Мне говорили, что речь появится только на восьмой день.

– Кто вы? – спросил Андрей.

– Вы меня совсем не помните? – удивился Клюкин.

– Пока нет, – покачал головой аналитик.

– Регион № 5, вы были в больнице вместе со своей женой, вы тогда спасли меня!

– Не помню.

– Это ничего страшного Андрей Артурович, память придёт, она восстановится! У вас уже невероятные успехи!

– Где я? – делая глоток воды, поинтересовался Андрей.

– Психиатрическая лечебница № 3, в отдалённом районе Московской области, – пояснил тот.

– Ничего не понимаю, – замотал головой Андрей.

– Не спешите, Андрей Артурович, вы всё вспомните, надо только немного подождать.

– Дело в таблетках?

– Да, именно они оказывают на вас такое действие.

– Что это за препарат?

– Честно сказать, я и сам не знаю, мне дали его для передачи вам.

– Кто, зачем?!

– Ваши друзья Андрей Артурович и пока память не восстановится, это всё, что я пока могу рассказать вам, да и мой рассказ, абсолютно ничего вам не даст

– Вы можете меня кормить по утрам? – спросил Узлов.

– Ну конечно! – улыбнулся Клюкин. – Но в обед и на ужин, вам придётся питаться, чем есть. И Андрей Артурович, я вас очень прошу, не выделяйтесь!

– Вести себя как псих?

– Именно, – по-глупому улыбнулся доктор.

– Хорошо доктор, давайте таблетку.

Андрей шёл по коридору и «гасил» в себе чувство раздражения от этого места.

Он словно поднимался с глубин океана. Его голова перестала болеть, а мысли становились более ясными. Он занял очередь на раздачу и вдруг, поймал себя на мысли, что стоит очень ровно, не сутулясь и выделяясь при этом очень сильно из толпы. Пришлось сгорбиться, принять больной вид, быть как все. Он окинул взглядом вокруг. Слава Богу, никто не заметил, его чудесного обновления.

Он до сих пор, не ощущал горечи лекарства под языком. Все чувства и ощущения обострились в один момент. Он повернулся, и чуть было не зажал нос от запаха соседа слева. Нужно было успокоиться и «взять» себя в руки.

– Это сон, просто дурной сон, – пробормотал Андрей, прислоняясь к окну.

– Кто сегодня хочет пойти на уборку территории? – спросил громко санитар.

Андрей повернул голову и умоляюще уставился на того взглядом.

– Отлично, чиновник желает, ещё кто?

Больше желающих не оказалось, поэтому, как обычно в таких случаях были выбраны «добровольцы».

Андрей вышел на воздух и почувствовал себе немного легче. Ему тут же вручили большую метлу и показали как надо мести. С каждым новым взмахом метлы, ему становилось хорошо. Он будто заново открывал для себя что-то новое. Мысли лихорадочно разбредавшиеся до этого в его голове, выстраивались в одну шеренгу, словно послушные оловянные солдатики. Узлов остановил метлу и попытался вспомнить что-нибудь из прошлого. Темнота. Что-то не пускало его дальше границ больницы. Не существовало его самого, он не видел кто он, кем был, зачем сюда попал, что должен сделать. Эти вопросы рождались вновь и вновь в его голове, оставляя лишь вопросительные знаки. Психанув, он выбросил метлу и уселся под деревом.

– Эй, чиновник, что за перекур? – крикнул один из санитаров.

Андрей закатил глаза к небу, не обращая внимания на говорящего.

– Подъём, кому сказал!

Узлов опустил глаза в землю и молча, поднялся. Подняв метлу, он вновь вместе с другими пациентами принялся усердно подметать прогулочную площадку.

– Хорошо метите придурки, за собой убираете, – ухмыльнулся санитар, кидая на землю окурок сигареты.

Андрей остановился и пока никто не видит, поднял окурок, положив его в карман.

Их загнали обратно, предоставив самим себе. Кто-то раскрашивал книжку, кто-то ходил туда-сюда, бормоча что-то под нос, истерический хохот, стон, плач, крики, удары о стенку. Андрей, всё это увидел, почувствовал и ощутил каждой стрункой своей нервной системы. Он заткнул уши руками и уселся на кровать. Он понимал, что дальше будет хуже, потому что вновь стал человеком, вновь освоил мыслительный процесс, стал понемногу разбирать всё происходящее на мелкие детали.

– Андрюша, всё хорошо?

Он поднял глаза и увидел Ирину.

– Тебе плохо?

Он улёгся на кровать и закрыл глаза.

– Может тебе что-нибудь принести?

– Не-е-е-ет, – протянул Узлов.

– Тогда полежи, отдохни.

От его одежды исходил запах табака. Он сунул руку в карман и, вытащив окурок, тут же вспомнил, историю его возникновения. Андрей поднялся с кровати, вышел в коридор и посмотрел на дверь с табличкой «Служебная комната». Он медленно, шаркая по полу, подошёл к двери и, приоткрыв её, вошёл внутрь. Кабинки с именами санитаров благосклонно располагались в один ряд. Он нашёл нужное имя и, открыв дверцу кабинки, положил окурок сигареты в карман куртки. Сделав пару шагов навстречу двери, он остановился возле кабинки с именем «Ирина» и, достав оттуда сумку, принялся осматривать её содержимое, тут же наткнувшись на паспорт.

Он довольно улыбнулся и пошёл по коридору в комнату досуга. Эта маленькая вылазка принялся ему необычайный прилив адреналина. Он остановился возле сидевшего и плачущего на полу «Икара» и стал мысленно разбирать эпизод со своим проникновением в комнату для персонала.

– Ну чего встал! – ткнул его под бок санитар.

Андрей отошёл в сторону и усмехнулся уходящему вслед санитару. Вся их власть, держалась на простом «столбе», имя которому больные и немощные люди, сила воля которых подавлена различного рода психотропными препаратами, действие которых, он смог лично проверить на себе. Он попал в систему, которая разрушала любую систему. Она заводила человека в тупик, делала из него тупую и легко управляемую оболочку. Интересно сколько здесь было таких как он, людей, да, да, именно людей, способных различать белое и черное, радость и грусть, добро и зло… Не плохо было бы проверить всю больницу по базе данных. Он вдруг вздрогнул и опустился рядом с хныкающим «Икаром». В эту минуту, Андрей чётко увидел всю цепочку, чтобы он сделал, как и самое главное где.

Слово «аналитик» медленное «заползло» к нему в голову и теперь, он повторял его всё время.

Это мерзкая и ужасная пища, которая называлась обедом, была ему противна, так же как и все обитатели вокруг.

– Что, каша не по чину, а чиновник? – рассмеялся Гена.

Андрей взял ложку и отправил её содержимое в рот, смачно причмокивая при этом и довольно вытирая рот, рукавом больничной пижамы.

– Ну вот, другое дело, а то другой-то не будет! – усмехнулся он, кладя руку на плечо.

На прогулке Андрей стоял, прислонившись к дереву, и наблюдал за птицами. Он знал, что птицы используют законы физики, это позволяет им не только летать, плавать, но и выбирать места для зимовки. Он посмотрел на облака и вспомнил, с какой скоростью, они могут двигаться даже в самую безветренную погоду. Всё вокруг становилось для него более понятным и объяснимым. Он присел на скамейку и, закрыв глаза, долго пытался нарисовать в голове схему расположения коридоров и палат. Получалось плохо, словно кто блокировал на подступе, стремящиеся к нему светлые и правильные мысли.

«Аналитик должен провести анализ сторонних информационных потоков, отобрать из них значимые и имеющие отношение к делу, а затем вычислить вектор поступления…»

Неожиданно, это фраза «всплыла» в его голове. Он не понял её сути. Это была какая-то околесица. Набор непонятных для него фраз и словосочетаний.

«Полевое значение вектора поступления, может быть выше, смысловой нагрузки заложенной в информационных потоках…»

Андрей сжал голову руками и попытался мысленно прекратить, появляющиеся в его голове, фразы непонятного толка.

«Координаты вектора, могут быть ошибочны, так как иногда исходят от одного адреса и являются элементами информационного саботажа…

– Хватит! – закричал Узлов.

– Ты что разорался чиновник?! – подскочил к нему один из санитаров.

– Они там, – сказал Андрей, сжимая голову руками.

– Конечно там, – согласился с улыбкой санитар. – Большие, рыжие, с тебя ростом, вот с такими усищами.

– Не-е-е-т! – вскрикнул Узлов.

– Потерпи чиновник, скоро отбой, ляжешь, отдохнёшь, а вместе с тобой, отдохнуть и твои тараканы!

Андрей опустился на корточки и закрыл глаза.

– Ну что ты его донимаешь?! – вступилась Ирина.

– Ирочка, я просто рассказывал чиновнику про его тараканов.

– Дурак ты Женя, думаешь это смешно? – нахмурилась она.

– Ну а что теперь поделаешь, они здесь, мы там, такова жизнь, да и потом, не я же их такими сделал!

– Узко рассуждаешь Женя, очень узко! Ты бы мог хотя бы облегчить им жизнь и страдания в процессе пребывания здесь, а вы с этим придурком Геной, наоборот, только глумитесь над больными.

– Ты чего завелась-то?! – удивлённо спросил Женя.

– Да ничего, пойдём Андрюша, посидишь в зале.

Она подняла его под руки, и они вместе направились обратно в корпус. Узлов обнял её за талию и тут же убрал руку. Ирина шла неторопливым шагом. Андрей громко выдохнул. Кажется, она ничего не заметила.

– Не обращай на них внимания, – сказал она вдруг Андрею.

Андрей чуть не сказал целую фразу, но вовремя остановился, предпочитая молчание, в качестве основного варианта ответа.

– Мне бы больше полномочий, я бы этих санитаров сегодня же уволила бы. Вам тут и так не сладко, а тут ещё они…

В коридоре Узлов увидел Клюкина, опустив голову вниз и шаркая ногами, он прошёл мимо него, «ярко» бормоча себе что-то под нос.

Андрей уселся в кресло и, подняв голову, увидел выбегающего из раздевалки санитара Гену. Лицо Геннадия выражало ярость и острое желание кого-нибудь прибить.

– Ты чего носишься по коридору? – громко поинтересовался у него Клюкин.

– Да так Александр Фёдорович, показалось, что кто-то дебоширит.

– Вы бы голубчик чаще находились в периметре, а не сидели в раздевалке, тогда бы и не казалось!

– Да я так, только на минутку туда…, – виновато промямлил санитар.

– Идите, работайте, а то у вас подопечные без контроля по территории гуляют!

– Хорошо Александр Фёдорович, конечно.

Гена обвёл всех больных «испытующим» взглядом и скрылся за углом.

Андрей усмехнулся про себя. Это была «сладкая» месть. Холодная и расчетливая. Маленькая, но успешная. Мизерная, но справедливая, приносящая наказание тем, кто считает, что ему всё позволено.

Партизанская война, один самых эффективных способов ведения боевых действий, позволяющий наносить урон сопернику физически и истощать его морально. Это определение неожиданным образом, вдруг появилось в его голове, словно отвечая на вопрос и проводя анализ, всему тому, что сейчас произошло. Андрей оттолкнул от себя какого-то больного, неудачно вписывавшегося в промежуток между креслом и столом. Тот словно не замечая Андрея, развернулся и пошёл в противоположном направлении.

Управление. Управляемость. Он вдруг чётко осознал, насколько они здесь все управляемы. Структурное и бесструктурное управление.

Андрей огляделся вокруг и тут же «нарисовал» у себя в голове три-четыре комбинации. Он поднялся со своего места и догнал больного, которого только что оттолкнул от себя. Остановив его за плечо и шепнув на ухо: «Море», Узлов развернул его и направил прямиком в стенку. Больной ударившись несколько раз головой о стену, закричал: «Море!». К нему сразу же с двух сторон подлетели санитары и повалив того на пол, принялись выкручивать руки.

Вот оно как. Узлов довольно расхохотался и отошёл в сторону. Что-что, а истерически хохотать в этом учреждении, было положено всем. «Купальщика» унесли санитары и Андрей удовлетворённо вздохнув, подошёл к окну.

Обрывки памяти донесли до него картину большой набережной. Вид с окна. Когда-то, он стоял и точно также смотрел на набережную, где гуляли влюбленные парочки, а мимо по реке проплывали прогулочные катера. Это было давно, недавно или это просто был плод его больного воображения. Он зажмурил глаза и напрягся. Ничего не помогало. Словно кто-то выстроил в его голове огромную стену, через которую он не мог перебраться и посмотреть, что же находиться дальше. Андрей попытался расслабиться, а затем вновь сосредоточиться, на образе набережной. Неожиданно он увидел, всё до мельчайших деталей, людей, павильоны, свободных художников…Он попытался развернуть угол обзора на себя, но тут, словно по волшебству, на его пути выросла кирпичная стена. Он мысленно предпринял попытку обойти её, но она была повсюду. Узлов устало опустился в кресло, почувствовав резкую головную боль.

– Так голубчик, поднимайтесь, ну-ка пойдёмте со мной, – раздался голос позади него.

Андрей повернул голову и увидел Клюкина.

– Поднимайтесь, поднимайтесь, – настаивал тот.

Андрей насколько мог медленно поднялся и зашагал за быстро передвигающимся доктором. Они зашли в кабинет и Клюкин быстро закрыл дверь на ключ.

– Что, что вы делаете?! – набросился он на Узлова.

– О чём вы?

– Вы попытаетесь сосредоточиться, напрягаете свой мозг, который ещё не до конца восстановился! Андрей Артурович, разве вы не понимаете, что вредите себе?

– Это так заметно?

– Мне, точно заметно! – возмутился доктор. – Я же вас просил пока отказаться от экспериментов с памятью.

– Я знаю доктор, но там за «стеной» вся, правда! – грустно заметил Узлов.

– Андрей Артурович, потерпите, не насилуйте своё сознание, иначе, оно просто откажет вам, вы сломаетесь, словно операционная система на компьютере и восстановить данные будет практически невозможно.

– Чем они меня Александр Фёдорович?

– Судя по вашей карточке не чем особенным, но я сомневаюсь, что в ней отражены все препараты, которые применялись к вам.

– Что вы хотите сказать? – не понял Узлов.

– Вы здесь не случайно. Кто-то упрятал вас сюда и намеренно применил к вам набор препаратов, ограничивающих ваше мышление и стирающих определённые участки памяти.

– Но кто и зачем?

– Я не могу ответить на ваши вопросы Андрей Артурович.

– Слишком долго…, – задумчиво произнёс Андрей.

– Что, что вы имеете виду? – заморгал Клюкин.

– Такими темпами, моя память будет восстанавливаться слишком долго!

– Наоборот, Андрей Артурович, вы слишком быстро прогрессируете, это уже чудо…

– Недостаточно быстро, – перебил его Узлов. – Нужно увеличить дозу.

– Нет, ни в коем случае, ваш мозг может не выдержать такой нагрузки!

– Выдержит!

– Андрей Артурович…

– Выдержит!

– Андрей Артурович, вы можете стать…

– Хватит! – громко сказал Узлов.

– Вы можете стать «овощем», который неконтролируемо ходит под себя и не различает больше ничего, ни дня, не ночи, не радости, никаких эмоций, цветов, это, это просто будет конец, вам уже ничего не поможет!

– Зачем вы мне помогаете? – устало спросил Андрей.

– Меня попросили об этом ваши друзья.

– Кто они?

– Те, кому не безразлична…

– Кто они?

– Я не знаю, Андрей Артурович, правда, я встречаюсь, каждый раз с новым человеком, он передаёт мне лекарство и инструктирует по поводу вас.

– Зачем им это?

– Мне не объяснили, – пожал плечами Клюкин.

– Дайте мне таблетку, – попросил Узлов.

– Нет!

– Дайте или я заберу силой!

– Я позову санитаров и пропишу вам успокоительное, – пугливо произнёс доктор.

Андрей резко поднялся и в упор посмотрел на прижавшегося к столу Клюкина.

– Таблетку Александр Федорович, – потребовал он.

– Я не могу, – замотал головой доктор.

– Я должен восстановить память.

– Я знаю, но это вам навредит!

– Таблетку, чёрт тебя дери! – громко сказал Андрей.

Клюкин втянув плечи, дрожащими руками вытащил из кармана маленький свёрток. Узлов схватил таблетку и, развернувшись, решительно направился к двери.

– Вы можете подставить всех, кто пытается вам помочь! Они с трудом внедрили меня сюда и не без усилий каждый раз достают для вас новую порцию лекарства! Вы вправе поступать, как считаете нужным Андрей Артурович, но вы точно нужны этим людям, иначе бы вся эта операция не состоялась!

Андрей замер перед дверью. Было видно, что слова Клюкина произвели на него должное впечатление. Он медленно повернулся и, посмотрев в глаза доктору, бросил на стол свёрток с таблеткой. Щёлкнул замок и аналитик исчез за дверью. Александр Федорович, вытер вспотевшее лицо платком и, спрятав таблетку, вышел из кабинета.

Андрей пролежал до ужина в кровати. Он пытался не о чем не думать, или думал обо всём сразу. В обоих случаях получалось плохо. Клюкин был прав, он мог получить разжижение мозгов и перечеркнуть все усилия людей, заинтересованных в его освобождении. Он до сих пор не осознал кто он. Кто он такой?! Зачем и для чего всё это делается?!

На ужин была капуста с почерневшей картошкой. Его до недавней поры любимый компот с червячками и кусок черного подсушенного хлеба. Пришлось, не просто есть, а даже попытаться получить из этого рациона, максимальное удовольствие. Получилось с трудом съесть и с большой натяжкой, представить содержимое тарелки, в качестве нормальной еды. Компот и хлеб, были более притягательными, нежели предыдущее блюдо в тарелке. Андрей удивился, когда поднявшись из-за стола, осознал, что в принципе наелся. Видимо за всё время пребывания в больнице, его желудок сжался, а сам Андрей потерял не один килограмм своего веса. Он вновь вернулся в палату и обнаружил, что там никого нет. Видно все его соседи пошли в общий зал, где в очередной раз показывали американскую комедию, название которой, он пока ещё не вспомнил. Кто-то всё-таки заворочался на соседней кровати, и Андрей увидел молодого парня.

– Тоже решил отдохнуть? – спросил тот, переворачиваясь на спину и закидывая руки под голову.

Андрей промолчал и отвернулся в другую сторону.

– Что-то я смотрю, здесь все не особо разговорчивые, бояться говорить что ли?!

– Они просто разучились, – произнёс ехидный голос вошедшего Гены. – И ты разучишься!

– Ты что несешь эскулап? – «раздухарился» парень.

– А вот пройдёшь первый курс, станешь более спокойным.

– Да пошёл ты!

– А после второго, половину слов забудешь

– Отстань, дай полежать, – отмахнулся парень.

– А после третьего, вообще будешь еле шаркать ногами по коридору.

– Отвали!

– Ты походу парень до сих пор не понял куда попал, это далеко не санаторий приятель!

Парень резко соскочил с кровати и подошёл вплотную к лицу Гены.

– Отвали, сказал придурок, а то зубы пересчитаю!

– Придурком скоро будешь ты, вон, будешь как тот чиновник, молча лежать, уткнувшись в подушку!

Послышался удар. Выдох и кашель. Андрей осторожно повернул голову и увидел стоящего на коленях санитара Гену.

– Я же тебя предупреждал, дай людям отдохнуть.

– Ну, сука ты попал, сегодня у тебя будет очищение водой, – прошипел Гена.

– Ага, мыло только приготовь, – ухмыльнулся парень.

– Потом будешь улыбаться, – прохрипел санитар.

– Давай, вали уже отсюда.

Вновь заскрипели пружины на кровати. Андрей повернулся и уставился на молодого бунтаря.

– А ты, стало быть, чиновник? Бывший конечно, здесь все прибывают с приставкой «экс», печальное место, очень печальное!

Он повернулся к Андрею и положил руку под голову.

– Слышишь приятель, а отсюда кто-нибудь пробовал бежать?

Узлов покачал головой.

– Значит, я буду первым. Хочешь со мной?

Андрей пожал плечами.

– Ладно, поживём, увидим. А этот козёл, всегда такой приставучий? Ну, ты что молчишь, поди, боишься его? Тебя как зовут?

– Андре-е-е-ей, – протянул Узлов.

– А меня Степа. Ты давно уже здесь?

Андрей вновь пожал плечами.

– Не знаешь?! Ни хрена себе тебе мозги промыли! А я вот первый день. Заменили мне тюремный срок на психушку, не знаю радоваться или огорчаться. Я вроде бы не косил, а тут на тебе вердикт и диагноз, пожизненное заключение с отбыванием в психушке. Кто-то явно не догнал или я, либо они. Щас осмотрюсь и валить надо отсюда, по любому.

– Мальчики, вечерний приём! – крикнула медсестра.

– Пойдём Андрюха, глотнём колёс весёлых, – задорно произнёс Степа.

Андрей неуклюже поднялся с кровати и, надев тапочки, зашаркал из палаты.

– Да тут ещё и очередь, вот блин коммунизм развели, за колёсами и тут очередь! – возмутился он на весь коридор.

– Разговорчики! – крикнул один из санитаров.

Андрей получил свою порцию лекарств, кинул их в рот и запил водой. Он прошёл в общий зал, где первому попавшемуся больному, опустил таблетки в карман, одновременно пытаясь прогнать горечь, оставшуюся от лекарств во рту.

– Сволочи, так и не захотели сказать мне, что дают! Глотай, мол, и всё! Пока не скажут хрен им, а ни приём лекарств, – раздражённо процедил подошедший Степа, сплёвывая в руку таблетки.

– Не-е-е-ельзя! – сказал Узлов.

– Может ты хочешь?

– Не-е-ет.

Степан огляделся вокруг и, увидев кресло, демонстративно запихал таблетки в обшивку.

– Вот там им, пока что самое место, только ты молчи дружище, а то стукну! – он помахал кулаком перед носом Андрея. Тот сделал вид, что испугался и закивал в ответ головой.

– Команда – отбой! – крикнул кто-то из персонала больницы.

– Прямо как в скаутском лагере, – улыбнулся Степа.

Андрей не мог уснуть и долго смотрел в решётку на окне. Луна пыталась просочиться и заполнить каждый квадратик решётки.

– Чиновник, не спишь? А что такое очищение водой?

– Холо-о-о-дно, – протянул Узлов.

– И всё?

– Бо-о-о-ольно.

– Н-да, по переданным эмоциям всё равно не понял, что это.

В палате зажёгся свет, и Андрей сразу же закрыл глаза.

– Какого хрена?! – услышал он возмущение Степана.

– Вставай уголовничек, пойдём на процедуры! – возвестил голос Гены.

– Ну «халатик», щас я тебе устрою, – пригрозил Степа.

Узлов увидел, как в палату вбежали ещё двое санитаров. Степа не успел даже подняться, как на него накинули простыню и принялись охаживать дубинками. Он кричал и отбивался.

– Ну, хорош, – приказал Гена.

Под вскинувшейся простыней, скрючившись, с перекошенным от боли лицом лежал его сосед по палате. При всём при этом на лице у пострадавшего не было не ехидного синяка или подтёка. Профессионально сработано, нечего сказать.

– Ну что пациент Степан Хорошавин. Фамилия у тебя прямо-таки располагающая, а ведёшь себя как Плохошавин, – улыбнулся Гена.

– Суки-и-и-и, – прохрипел Степа.

– А ты что хотел, после того как на старшего руку поднял?! – сказал санитар Женя.

– Ладно, чего тут разговоры разводить, сгребайте его и в душ, пусть узнает, что такое очищение водой.

Они подняли его под руки и поволокли из палаты. Андрей представлял себе, что будет дальше. Наверняка, так ломали всех новоиспечённых психов, прибывающих сюда для прохождения лечения. Только лечение это, состояло в постоянном поддержании всех находящихся здесь людей в состоянии полуовощей, стада, безропотно-подчиняющееся всему персоналу лечебницы.

Примерно через двадцать минут, в палату занесли Степу стучащего зубами от холода. Он свернулся калачиком и жадно ловил ртом воздух. Это была первая стадия психологической ломки, когда ты понимаешь, что есть силы, которые способны сделать тебе больно и доставить огромный физический дискомфорт.

– Я-я-я, это-о-му-у-у, коз-злу-у-у черепу-у-ушк-у-у-у вс-с-с-крою-ю-ю, – стуча зубами, произнёс Степа.

«А он ничего, держиться», – подумал, про себя Узлов и закрыл глаза.

– Доброе утро мальчики! – заголосила Жанна. – Как меня зовут?

– Жанно-о-о-очка-а-а-а, – протянули по своему обыкновению обитатели палаты.

Андрей поднялся и, надев тапочки, направился за остальными.

– А вам что молодой человек особое приглашение нужно?

– Отстань Жанночка, дай поспать, – отмахнулся сосед Андрея.

– Что?! У меня появился бунтарь в палате?! Мальчики! – крикнула она в коридор.

Степа тут же соскочил с кровати и оказался рядом с Андреем.

– Всё хорошо, не надо, он уже проснулся, – крикнула она. – Умываться шагом марш!

Все умывались долго и тщательно. Это играло для старшей медсестры Жаночки особую роль, словно потом, после ванны, она поведёт всю группу на выставку, экспонатами которой, будет являться сами пациенты, вымытые и ухоженные.

– Эй, психи, смотрите! – сказал санитар Илья, как обычно подставляя два указательных пальца ко рту и изображая бобра. Начинается каждодневная истерия, от этой избитой шутки.

– Илюша завязывай, – кричит Жанна. – А то сейчас им опять придётся умываться, вот некоторые уже опять пастой перемазались.

Снова безвкусная каша на завтрак, сваренная непонятно из чего и утренняя раздача лекарств.

– Степан, пошли к доктору, – сказала Жанна.

– Это ещё зачем?

– На беседу.

– Хм…а если я не хочу?

– Тебе отведут туда силой!

– Ну ладно Жанночка, чего вы сразу!

– Так ты идёшь? – спросила она, поставив руки в бок.

– Ну конечно иду, как вы могли подумать другое.

Андрей посмотрел ему вслед и покачал головой. Парень нарывается, причём явно и открыто. Это грозило лишь одним, его сломают быстрее, чем остальных, но сломают жёстко и окончательно. Никто из «винтиков» этой системы, не позволит какой-то жалкой «букашке» подрывать устои и нарушать работу целого монстра по переламыванию душ. Андрей подумал, что лучше было бы ему остаться в тюрьме, там, по крайней мере, у него были призрачные шансы остаться человеком и выжить.

Степан вышел из кабинета с гордо поднятой головой, давая тем самым понять, о наплевательском отношении на всё нерушимое, что есть в этом учреждении.

– Андрюша. Андрюша!

Он повернул голову и посмотрел на Жанну.

– Твоя очередь голубчик, прошу к Александру Федоровичу.

Андрей повернулся и пошёл за ней в кабинет доктора.

– А-а-а-а, наш молчаливый пациент! – воскликнул Клюкин. – Как он себя ведёт?

– Очень послушный мальчик, очень, – закатив глаза, сказала медсестра. – Вот только иногда кушает плохо, а так претензий нет.

– Ну, аппетит, это дело такое. Оставьте-ка нас побеседовать Жанночка.

– Я буду за дверью, – сказала она вновь игривым голосом, закрывая дверь.

– Извините меня за вчерашнее Александр Федорович, просто я ещё…

– Я всё понимаю, всё пониманию. Вы хотите по скорее вспомнить, любой на вашем месте, желал бы того же, но есть определённые так сказать правила игры, которым мы с вами должны следовать, иначе просто всё будет бесполезно!

– Вы можете сказать, кто я такой и почему ко мне такой интерес?

– Хм…

– Что такое Александр Федорович, я что-то не то спросил?

– Нет, но боюсь, что в должной мере не смогу ответить на ваш вопрос, так как владею не всей информацией.

– Начните, а там видно будет, – настаивал Андрей.

– В России была создана мощная государственная структура абсолютно нового формата: «Аналитики». Талантливые и толковые ребята попадали в поле зрение аналитиков и потом их отправляли учиться в Академию Аналитиков. Дальше распределение по регионам.

– Ну и что в этом особенного?

– Подождите Андрей Артурович, не торопитесь, – улыбнулся доктор. – Уникальность данного ведомства состояла в том, что аналитики принимали участие во всех проектах региона, через них проходили все документы, и за ними было последнее слово. Одним из таких аналитиков Андрей Артурович, были вы. Вы являлись директором Отделения Аналитиков пятого региона.

– Директор…? – задумчиво произнёс Узлов, опускаясь в кресло.

– В своём регионе вы были легендой Андрей Артурович.

– А потом?

– Вас перевели в Москву, на повышение, но, к сожалению, дальнейшей информацией я не владею, – пожал плечами Клюкин.

– А те люди?

– Простите, какие люди? – не понял доктор.

– Которые инструктируют вас по поводу меня?

– Они мне ничего не говорили, кроме необходимости давать эти таблетки и соблюдать меры предосторожности.

– А цель?

– Всего этого мероприятия? – уточнил Клюкин.

– Да!

– Ваше освобождение из стен лечебницы.

– Интересно и странно!

– Что именно Андрей Артурович?

– Существуют другие способы освобождения, но видимо здесь, имеется что-то другое…

– Что вы имеете ввиду?

– Пока сам не знаю, но обязательно сообщу вам, как докопаюсь до истины Александр Федорович.

– Да и эти люди, просили вас, не предпринимать никаких действий не посовещавшись с ними через меня.

– Разумеется, по-другому никак, – согласился Узлов.

– Нам пора расставаться, у этих стен слишком большие глаза и уши, – усмехнулся доктор. Андрей кивнул головой и вышел из кабинета.

Он смотрел в пол, всё время, пока его вела медсестра Жанна. Расположившись среди остальных больных на полу, он помог им собрать несколько деталей детского конструктора и, отодвинувшись подальше, уселся рядом с батареей. Андрей ещё в кабинете у Клюкина, догадался, чего хотят от него эти люди, помогающие ему здесь. Он не стал говорить о своей догадке доктору, так как видел, что тот боится этой ситуации и всячески старается побыстрей прийти к её развязке. Узлов вдруг «увидел» пятый регион и больницу, о которой говорил доктор. Вспомнил Андрей и самого доктора Клюкина, а ещё какую-то рыжую девушку. Он был не просто чиновник, а именно чиновник высшего ранга, имя которому – аналитик. Оставалось до конца восстановить свою память и понять, что же здесь происходит. С каждым новым днем, ему становилось легче думать и облекать свои мысли в чёткие логические цепочки, а вчера он мысленно «перехватил» дубинку, занесённую для устрашения на своего соседа Стёпу, крутанул руку и впечатал санитара в стенку. Удивление о промелькнувшем действии в голове, прошло также быстро, как будто Андрей занимался этим делом постоянно. Всё приходило на круги своя, он вновь становился тем, кем был.

На прогулке он покормил птичек хлебом и, усевшись на скамейку, долго смотрел на дерево.

– А я ведь наблюдал за тобой приятель, – подсел к нему Стёпа. – Ты грамотно шифруешься, наверное, мне стоит брать пример с тебя.

Андрей продолжал смотреть на дерево, периодически отламывая кусочки хлеба и бросая птицам.

– Ты, конечно, можешь ничего не говорить, но я заметил, как ты избирательно кушаешь, как сегодня, помог психам собрать детали конструктора, а как ловко подсовываешь таблетки в халаты своих соплеменников, это вообще верх трюкачества!

Узлов поднялся и отошёл к забору.

– Ну конечно приятель, это был не ты, возможно, я обознался, а возможно моя информация будет полезна медперсоналу данного учреждения. Ну а что, я им информацию, а они меня оставят в покое, а-а-а, как думаешь чиновник?!