Текст книги "Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики"

Автор книги: Андрей Колесников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

У этого гастрономического портрета были амбиции психологического.

* * *

Аятолла Хаменеи – это человек, роль которого по всем признакам подходит и Владимиру Путину. Роль духовного лидера нации, не обремененного государственными постами, – это, на первый взгляд, его размер. Но если разобраться, костюмчик-то – на вырост.

* * *

– Пока журналисты здесь, мы так хорошо говорим с вами! – вдруг засмеялся аятолла.

Это был, во-первых, знак того, что журналистам пора. А во-вторых, аятолла дал понять, что, как только журналисты уйдут, легкого и приятного разговора уже не будет. Аятолла был великолепен.

* * *

Премьер-министр Португалии Жозе Сократеш на пресс-конференции саммита Россия—ЕС напомнил, что этот саммит – «последний для Владимира Путина в качестве президента России». Услышав эти слова, Владимир Путин внимательно посмотрел на коллегу, а в конце пресс-конференции заметил:

– Вы сказали, что это мой последний саммит на посту президента России. Я не очень понял, было это сказано с радостью, надеждой или с сожалением…

Судя по дружному смеху Жозе Баррозу, Хавьера Соланы и Жозе Сократеша, последнее из перечисленных чувств в список их переживаний по этому поводу не входит.

* * *

Владимир Путин беззаботно улыбался президенту Швейцарии и говорил о том, что швейцарские инвестиции в экономику России выросли за год в четыре раза и что он надеется на то, что «и нашим компаниям в Швейцарии будет предоставлена такая возможность».

Услышав перевод, Мишлин Кальми-Ре звонко рассмеялась. Этот, можно сказать, девичий смех казался дерзким и вызывающим в Представительском кабинете. Что-то тут так звонко, по-моему, до сих пор не смеялись.

Очевидно, приступ здорового смеха у Мишлин Кальми-Ре вызывала одна только мысль о том, что российские инвестиции в Швейцарию могут за год увеличиться тоже в четыре раза.

* * *

– Мы хотим, чтобы богатая… – тут Александр Лукашенко подумал, наверное, что употребил слишком лестное слово… – или бедная Европа чувствовала себя стабильно. Мы вносим огромный вклад в стабильность европейского континента: экономическую, социально-политическую… И нам бы хотелось, чтобы Европа понимала проблемы, которые возникают у этих двух государств в связи с этими обязательствами.

Воспитательную роль, которую играет Александр Лукашенко по отношению к Западной Европе, просто невозможно переоценить.

* * *

Перед появлением господина Путина ряды австрийских солдат многократно и безнадежно ровнялись. Особенно досталось резервисту, у которого аксельбант на груди топорщился как-то особенно непримиримо и вызывающе. За этот аксельбант его раздраженно дергал каждый проходивший мимо младший офицер. Не отказал себе в этом удовольствии и президент Австрии господин Фишер. Его супруга и то не сдержалась.

* * *

В московском музее господин Путин увидел меч, сделанный в XVII веке в Турции по образу и подобию Зульфукара, священного меча пророка, и доставшийся россиянам в честной борьбе и показал его министру культуры ОАЭ.

– Но это мы забрали у поляков, а не у арабов, – предупредил президент России министра культуры ОАЭ. – Попало в надежные руки.

– Главное, что сохранили, – пробормотал министр.

* * *

На креслах в Малом зале мэрии были развешаны таблички с надписями «Представитель дипломатического корпуса». Представителей было гораздо меньше, чем табличек. Бывший президент СССР Михаил Горбачев, пробираясь между кресел, ворчал:

– Дипломаты… Дипломаты… Я, может, тоже дипломат…

* * *

Владимир Путин подошел к ремесленнику, который шкуркой обрабатывал какую-то деревянную коробочку, и показал ему, как это делается. Владимир Путин так долго и тщательно шкурил эту коробочку, что можно было решить, что его предвыборная кампания в полном разгаре.

Поработав шкуркой, господин Путин отдал и ее, и коробочку Ференцу Дюрчаню со словами «Ю кэн трай!».

Тот попробовал, и через полминуты господин Путин услышал от него через тяжелое кряхтенье:

– Это гораздо сложнее, чем работать премьер-министром…

* * *

– Если Россия вступит в ЕС, – говорил премьер-министр Венгрии президенту России, – то мы будем заботиться о русском языке как о своем собственном.

– Спасибо! – президент России ответил коллеге с таким выражением, что стало понятно: еще долго у господина Дюрчаня не будет повода как следует позаботиться о русском языке.

* * *

Брови в виде башенок готического замка придают лицу премьер-министра Испании устойчивое выражение. При этом он похож на филина, который не спит не только ночью, но и днем. Кажется, что он сейчас на пресс-конференции что-нибудь как ухнет…

* * *

Бывший президент СССР Михаил Горбачев председательствовал на форуме «Петербургский диалог». Он выступал уже в присутствии господина Путина и госпожи Меркель и сразу предложил:

– Я в конкретику не хочу входить.

Действительно, конкретика никогда не была сильной стороной этого человека.

Полярник и депутат Артур Чилингаров рассказал мне историю о том, как однажды команда правительства Москвы играла в футбол с командой правительства России, и начальником этой команды был Борис Ельцин, который, увидев, что его команда проигрывает, решил выпустить на поле нового вратаря – комментатора Владимира Маслаченко. Сам Артур Чилингаров был комиссаром этого матча и сказал, что не может этого позволить, потому что Владимир Маслаченко – не член правительства. «Сейчас будет», – буркнул Борис Ельцин и в перерыве подозвал премьера Егора Гайдара и попросил подготовить распоряжение, по которому Владимир Маслаченко назначался замминистра физкультуры и спорта. И так и было сделано, и Владимир Маслаченко отстоял на «ноль».

* * *

– Как все края сходятся, сошлись и гэкачеписты с Ельциным, а мы, простой народ, как всегда, страдаем! – пожаловался Михаил Сергеевич Горбачев и уточнил:

– Расстреляли дом! Белый, наш, российский!

* * *

Господин Буш не пользовался бумагами, произнося свое вступительное слово. Они не позволили бы ему сказать то, что он сказал:

– Очевидно, что отношения между Россией и США хорошие и являются важными. И важно, чтобы они являлись хорошими. Чем лучше они будут, тем это важнее.

Впрочем, президент Буш признался, что говорил с президентом России «на философском уровне».

* * *

– Нам бы, конечно, не хотелось, чтобы у нас была такая же демократия, как в Ираке, скажу честно, – заявил президент России, и зал расхохотался.

– Но, подождите еще! – пожал плечами Джордж Буш.

Еще не вечер, хотел он сказать, еще будете, может, мечтать о такой демократии.

* * *

После недолгого разговора президенты России, Украины и Белоруссии подошли к журналистам.

– Ну, как настроение в этот праздничный день? – спросил их российский журналист.

Владимир Путин сказал, что ответит Александр Лукашенко. Тот с готовностью ответил:

– А у вас?

Роли второго плана
часть 6

Геннадий Зюганов говорил долго и скучно. Так ведь и должен говорить лидер политической партии, уверенный в себе.

* * *

Лидер ЛДПР Владимир Жириновский проанализировал современное состояние русской литературы:

– Солженицын показал уже всего себя и теперь сидит тихо. Еще есть Распутин, но тоже исписался. Ну а кто еще может показать современника? Остаюсь только я.

* * *

В Мавзолей ступила нога лидера КПРФ Геннадия Зюганова. Его не было на свежем воздухе долго. Потом он делился с обступившими его журналистами своими впечатлениями.

– С праздником вас! – говорил он. – С Красной горкой!

* * *

На вопрос, нельзя ли все-таки похоронить Ленина по-человечески, Геннадий Андреевич Зюганов живо откликнулся, что можно, но для этого нужно согласие всех родственников, а также всех людей, которые принимали решение о захоронении Ленина в Мавзолее, и особо отметил, что никого из этих людей, безусловно, нет в живых и что многие покоятся именно здесь, на Красной площади.

* * *

На трибуну экономического форума «Польша и Россия» вышел Михаил Швыдкой. Министр культуры выступил с сенсационным по сути заявлением:

– Каждое утро в Москве я залезаю в Интернет и знаете чем занимаюсь? Смотрю мировые цены на нефть. Чем выше цены на нефть, тем спокойнее я за нашу культуру.

После 100 долларов за баррель он, кажется, вообще потерял к ней интерес.

* * *

По мнению заместителя председателя Госдумы Владимира Жириновского, который мирно дремал в президиуме и проснулся не сразу после того, как заговорил, патриотизм в стране закончился, когда после распада СССР исчезла некая политическая составляющая. Теперь вся проблема в том, что сложно найти настоящего хорошего врага.

Но все-таки можно.

* * *

– Это наша гордость, наш цвет наших вооруженных сил! Посмотрите на них! – начальник Генерального штаба Анатолий Квашнин с удовольствием обвел рукой зал Центрального дома российской армии. – Каждый в большинстве из них не просто профессионал, а профессионал в деле, которым трудится. Труд этих трудяг несоизмерим с обычным трудом простых людей.

* * *

Сергей Шойгу рассказал журналистам про демократию. Она, по его словам, не предполагает гадить где попало. Гадить надо в специально отведенных местах. А у нас гадят где попало, на кого попало и, главное, кто попало.

* * *

Журналисты некоторое время пытали главу администрации президента России Александра Волошина про выборы, как скорые парламентские на Украине, так и не скорые президентские в России. Ответы делали честь главе администрации:

– Как все устроено, так и должно идти.

– То есть?

– Как положено.

– Это что значит?

– По графику.

* * *

Помощник российского президента Андрей Илларионов на вопрос, что бы он выделил в «Глобальном партнерстве» из того, к чему он лично приложил руку, отвечал, потупившись:

– Чем можно гордиться? К чему я приложил руку? Трудно выделить, честное слово. Ко всему приложил. Так уж получилось, господа…

* * *

– Выступление чиновника с публичными высказываниями возможно, – заметил заместитель главы администрации президента России Дмитрий Медведев. – Если, конечно, санкционировано.

Ведь публичные высказывания, по его словам, – индивидуальная вещь: «Кто-то способен к ним, а кого-то и нельзя выпускать на публичные выступления: у него начинает голова кружиться, и он говорит не то, что хотел».

* * *

Подполковник, который показывал Владимиру Путину выставку вооружений десантника в Рязанском институте воздушно-десантных войск, начал было подробно рассказывать о каждом экспонате, дошел до многоцелевого ножа разведчика и тут только спохватился:

– Эх, да что это я… Кому я рассказываю?!

* * *

Свой доклад на Российском совете ректоров высших учебных заведений ректор МГУ Виктор Садовничий закончил так: – В заключение два слова о будущем. В конце 1812 года вызывает император Кутузова…

Вот так некоторые руководители у нас видят перспективу.

* * *

Министр культуры Чувашии Ольга Денисова большое внимание уделяет вопросам межконфессионального общения.

– У нас существует более трехсот религиозных учреждений. Среди них более двухсот православных, много исламских, в том числе протестантских, – утверждает она.

* * *

Кандидат в президенты России Иван Рыбкин информировал:

– Как будто в какой-то момент в какое-то взаимодействие вошли уже другие какие-то на определенном этапе с нашими спецслужбами… Я не знаю их целей до конца, мне еще нужно продумать, но я вам сказал ровно те факты, которые сопровождали мое отсутствие.

* * *

В Кремле состоялось совместное заседание президиума Госсовета и Совета безопасности России, посвященное инновационной политике государства. На это заседание пригласили едва ли не всех членов правительства страны. За несколько минут до начала президент Путин по телевидению заявил об отставке кабинета министров.

В Георгиевский зал Кремля вошел министр по налогам и сборам Геннадий Букаев. Я обратился к нему:

– Давно узнали?

– Да вот, – пожал он плечами. – Подходя к вам и узнал.

– Готовы прокомментировать это решение?

– Я вообще-то к Госсовету готовился. Но могу. Очень своевременное решение.

– Как это? – удивленно спросил я.

– Ну, может, и не столько своевременное, сколько правильное, – уточнил он. Следом за ним шел министр здравоохранения господин Шевченко.

– Вы тоже только что узнали?

– Полчаса назад, – терпеливо улыбнулся министр.

– То есть чуть ли не раньше всех.

– Да? Ну, это вряд ли.

– И какая у вас реакция?

– Очень хорошая реакция, – оценил свою реакцию министр здравоохранения. – Правильное, нужное решение!

Я все ждал, кто же из них наконец скажет:

– Верно! Давно пора было всех нас уволить! Сколько же можно было терпеть это безобразие!

* * *

Губернатор Хабаровского края Виктор Ишаев был воодушевлен. Его короткая речь была сумбурной и искренней.

– И вот открыто сквозное движение, – сказал он. – И скоро Дальний Восток станет Ближним.

* * *

– А скажите, – спросил я спикера Госдумы Бориса Грызлова, – вот раз консультации (президента с парламентским большинством. – А. К.) были реальными…

– Более чем, – терпеливо подтвердил спикер Госдумы.

– Значит, Владимир Путин не был до конца уверен в кандидатуре нового премьера?

– А вот так не надо! – быстро среагировал господин Грызлов. – Не надо бы так-то!

* * *

– А что читает Яап де Хооп Схеффер? – мне, честно говоря, доставляло удовольствие без запинки произносить имя и фамилию Генсека НАТО.

– Литературу. Французскую, голландскую. Он разносторонне развитый человек.

– А русскую, значит, не любит? – уточнил Акрам Хузам.

– А вы вообще откуда? – спросил его наконец господин Пшчел.

– Я от бен Ладена, – честно сказал шеф бюро Al Jazeera.

Признание, прозвучавшее в Представительском зале Кремля, не могло не произвести впечатления на высокопоставленного чиновника НАТО. И поляк на всякий случай отвернулся от араба.

– А вы разведчик? – продолжил господин Хузам. Поляк внимательно посмотрел на него.

– Как и вы, – наконец ответил он.

* * *

– Скажите, почему самолеты НАТО на днях летали у наших границ? Не слишком ли быстро НАТО воспользовалось своим расширением на Восток?

– Да, летали, – подтвердил Роберт Пшчел. – Но ничего особенного. Это была демонстрация.

– Силы? – спросил Акрам Хузам.

– Нет. Самолетов, – ответил поляк. – Просто это очень интересные самолеты.

Я подумал, что на учениях противовоздушной обороны стран СНГ, проводившихся у тех же границ, в то же самое время, происходила, значит, демонстрация наших интересных ракет.

* * *

В аэропорту Домодедово я увидел актера Валерия Золотухина. Он, как и я, ждал рейс на Барнаул, чтобы попасть на инаугурацию нового губернатора Михаила Евдокимова.

– А вы не хотите стать губернатором? – спросил я, честно говоря, первое, что мне пришло в голову.

– Да ну что вы, – обиделся он. – Ну нет!

– Я что-то не так сказал?

– Ну да. У каждого свой бизнес.

– А это бизнес? – мне стало интересно.

– А вы как думаете?

* * *

Когда Михаил Евдокимов уже уходил со своей инаугурации, я пробился к нему и в толпе людей спросил буквально на ухо:

– А не страшно вам?

Он не удивился нисколько:

– Очень. Очень страшно.

– А если опозоритесь? – уточнил я. – Как жить будете?

– Молитесь за меня, – неожиданно попросил он.

* * *

Откуда-то из-за угла вышел министр промышленности и энергетики Виктор Христенко и направился не спеша к парадному входу, как-то испытующе поглядывая на солнце.

– А хороший сегодня день, Виктор Борисович! – сказал я ему на всякий случай.

– Хороший? – озабоченно переспросил он. – Вы так думаете? Или что-то знаете?

* * *

Два депутата, идущие рядом со мной, напевали какую-то песню. В какой-то момент они посторонились, пропуская губернатора Саратовской области Дмитрия Аяцкова. Один депутат успел спросить его, что за птица тамошний прокурор.

– Да сволочь конченая! – беззаботно махнул рукой господин Аяцков. Все вокруг рассмеялись в поддержку губернатора.

* * *

Из всего текста послания президента Федеральному собранию на помощника президента Виктора Иванова самое сильное впечатление произвела фраза про то, что люди в стране должны быть свободны. Его сразу спросили, относится ли она, по его мнению, к Михаилу Ходорковскому. Виктор Иванов ответил, что в его компетенцию, с тех пор как он назначен ответственным за связи с Евросоюзом по линии свободы, безопасности и права, такие вопросы не входят.

* * *

Однажды, когда председателя госсовета Дагестана Магомед-Али Магомедова спросили, не может ли он попробовать обойтись в разговоре с руководителем государства без лишних славословий в его адрес, он подумал и, вздохнув, с сожалением сказал:

– Нет, меня не переделать.

* * *

Мимо прошли девушки, танцующие самбу. Они были даже не в костюмах танцовщиц самбы, а практически в костюмах Евы. То есть им нечего было терять, кроме своих трусиков и перышек на головах.

– О, как Степаныч оживился! – безо всякого осуждения воскликнул помощник президента России по внешней политике Сергей Приходько, оторвав взгляд от девушек.

Посол России на Украине Виктор Черномырдин и правда громко смеялся и показывал на девушек пальцем, словно никогда такого чуда в перьях не видел.

* * *

– Казак без лошади – как костер без огня, – с упоением припоминал народные мудрости губернатор Краснодарского края Александр Ткачев. – Лошадь для казака – жена и друг!

Впрочем, в точности последней цитаты он был, по-моему, все-таки не до конца уверен.

* * *

Юрий Лужков вместе с главой Краснодарского края Александром Ткачевым рассказывал президенту, какую конфетку можно сделать из Сочи, если насыпать вокруг него побольше искусственных островов и застроить их силами все тех же московских строителей красивыми зданиями из стекла и бетона.

У меня только один вопрос. Почему бы не сделать все то же самое, только на уже готовом острове Хабомаи?

* * *

Пока министр здравоохранения и социального развития Михаил Зурабов шел к трибуне расширенной коллегии министерств финансов и экономического развития РФ, Герман Греф отчего-то довольно мстительно улыбался.

– Я рассчитываю, что вы будете не только наблюдателем. Вы за все будете нести персональную ответственность! – возложил на плечи господина Зурабова тяжелую ношу президент России. – Что бы экономические министерства ни планировали, за негативные социальные последствия вы лично и ответите!

– Ваши последние слова, – мгновенно кивнул Михаил Зурабов, – во многом объясняют улыбку Германа Оскаровича, которая у него появилась, когда я пошел на эту трибуну.

* * *

Владимира Яковлева переназначили на должность полпреда по Южному федеральному округу. С этим я его и поздравил.

– Спасибо! – сердечно сказал господин Яковлев.

– И как вам в новой должности?

– Хорошо очень! – подтвердил он мои худшие предположения. – Вот вчера мы смотрели концерт художественной самодеятельности. Как красиво! Танцы такие… Я таких никогда не видел! Если вся наша жизнь будет такой же красивой и веселой, как эти танцы на сцене, будет ведь все просто чудесно!

– Но она же не будет как на сцене.

– Не будет? – расстроился он.

* * *

– Но вы будете поднимать вопросы борьбы с терроризмом в Лондоне? – с надеждой спросил министра иностранных дел России один из журналистов.

– А мы их никогда и не клали, – пожал плечами господин Лавров.

* * *

– Скажите, – мягко спросил я многократного олимпийского чемпиона по греко-римской борьбе Александра Карелина, – а вы к какому крылу в «Единой России» ближе, к правому или к левому – хотя бы мысленно?

– Я очень близко к становому хребту, – твердо произнес Александр Карелин. – Спасибо за внимание.

* * *

Когда журналисты вошли в кабинет, все было уже кончено. Я не застал на привычных местах никого, кроме помощника президента России по экономическим вопросам Андрея Илларионова (полагаю, в силу особенностей характера просто отказался пересаживаться) и министра здравоохранения и социального развития Михаила Зурабова (его лучше вообще не трогать).

В остальном политический ландшафт в кабинете изменился до неузнаваемости.

* * *

Грустно глядел на происходящее Герман Греф. Он слишком много знал. А об остальном догадывался.

* * *

Губернатор Ставропольского края господин Черногоров схватил за руку проходившего мимо министра сельского хозяйства Алексея Гордеева.

– Ну как, нормально? – спросил губернатор.

– Супер! – ответил министр и, с усилием освободившись из рук губернатора, быстрым шагом пошел дальше.

– Ну! Я же говорил! Считает, что все у нас в крае супер! – обрадовался Александр Черногоров. – И не только по сельскому хозяйству!

* * *

– Вы про федеральное правительство? – засмеялся Александр Черногоров. – Я-то про свое, краевое! Но вы тоже правы. Как говорил великий Александр Лукашенко, надо перетрахивать и перетрахивать!

* * *

– А с овцой у вас как? – заговорщически спросил губернатора Ставрополья пожилой журналист из «Сельской жизни». – И с коровами ситуация крайне интересует.

– С коровами? – переспросил Александр Черногоров. – Поголовье, конечно, сократили. Но лучшая ферма в России у нас будет, в следующем году. 90 тыс. тонн молока в сутки даст!

– А даст? – с сомнением переспросил журналист.

– Конечно, даст! – воскликнул Александр Черногоров. – Американцы же строят!

* * *

– А вообще-то вся эта газовая история – не мое дело, – сказал министр обороны Сергей Иванов.

– Ваше, – возразил я. – Ведь это была война.

– Да, современными средствами, – вдруг согласился он.

– А какие средства у современной войны?

– Как какие? – переспросил он. – Это известно и ребенку: подкуп, шантаж, угроза убийством.

* * *

Главный раввин России Берл Лазар на вопрос, кто будет председателем комиссии палаты по вопросам религии, твердо сказал, что будет достойный человек.

– Кто же это? – попробовал уточнить я.

– Это не я, – честно ответил Берл Лазар.

* * *

После Владимира Путина на трибуну поднялся генеральный прокурор Российской Федерации Владимир Устинов. С каждым годом слушать его становится все интереснее. Владимиру Устинову до всего есть дело.

– Прокуратура, – заявил Владимир Устинов, – едва ли не единственный государственный орган, куда простой человек может обратиться со своими горестями и житейскими проблемами.

* * *

– Это нас имел в виду Некрасов, – закончил генпрокурор Владимир Устинов, – когда писал: «Трудись покамест служат руки; Не сетуй, не ленись, не трусь! Спасибо скажут наши внуки, Когда разбогатеет Русь!»

Эх, знал бы Некрасов, кого он имеет в виду.

* * *

Прочувствованную речь произнес посол России на Украине Виктор Черномырдин, одно время работавший при Борисе Ельцине премьер-министром.

– Борис Николаевич, – сказал он, – работать с вами было трудно. Конечно, Ельцин не ангел.

К столу, за которым сидел первый президент России, был подведен микрофон, и при желании он мог сразу ответить, и все бы услышали, и даже, кажется, у Бориса Ельцина появилось такое желание, он потянулся было к микрофону, но в последний момент раздумал.

– Но ангелы и не могут управлять государством, – закончил господин Черномырдин.

* * *

Догнав на выходе главу «Роснефти» Сергея Богданчикова, Валентина Матвиенко, без преувеличения, бросилась ему на шею. Он оторопел.

– Давно хотела поцеловать своего любимого налогоплательщика, – призналась губернатор Санкт-Петербурга (дочерняя компания «Роснефти» «РН-Трейд» с 2004 года платит налоги в Петербурге и приносит городскому бюджету около 1,4 млрд рублей в год). – Вы мои любовные письма получаете?!

Господин Богданчиков, потрясенный происходящим, открыл было рот, чтобы ответить, но она томно закрыла ему рот рукой: ответ не предназначался, видимо, для посторонних ушей.

* * *

Президент Чечни Алу Алханов убеждал китайцев, что благополучию и стабильности в Чеченской республике ничто не угрожает.

– Не зря я сегодня, в День Чеченской республики, который празднуется у нас, приехал в Китай, – говорил он. – Если бы ситуация не позволила, я бы не оставил Чечню в такой день.

* * *

Под песню «Никуда не деться, поднимайтесь, люди!» и ритмичный звук тамтамов на сцену Майдана вышел премьер-министр Украины Юрий Ехануров и еще пять лидеров блока «Наша Украина». Все шестеро были в темных полупальто или просто в темных пальто, из-под которых выглядывали рубашки с галстуками (только один из них надел под пальто что-то более легкомысленное). Одинаковые, кажется, брюки, одинаковые ботинки. Одинаковые стрижки. Одинаковые взгляды. Так смотрят в приемные часы в своих кабинетах на робеющих граждан чиновники при исполнении.

* * *

У президента «Опоры России» Сергея Борисова были в распоряжении и хорошие примеры сотрудничества бизнеса и власти.

– Есть положительные тенденции в силовом блоке! – воскликнул он. – Генпрокуратура всерьез занялась защитой прав малых и средних предпринимателей, на практике отработав механизм взаимодействия с бизнес-объединениями.

* * *

Вместе с тем господин Борисов раскритиковал деятельность МВД России, которое, по его словам, упорно старается «сохранить избыточные полномочия, например, на потребительском рынке, фактически охраняя свое право шастать по ларькам».

Увидев недоуменный взгляд господина Путина, Сергей Борисов уточнил:

– Выражаясь вашим, Владимир Владимирович, языком.

* * *

– Сам я только что вернулся из Манчестера, где принимал участие в съезде Федерации малого бизнеса Великобритании, – торжественно сказал Сергей Борисов. – Узнав о нашей с вами предстоящей встрече, они вам шлют теплые пожелания и вот сувенир передали небольшой.

И он протянул господину Путину некий футляр. Осмотрев его, президент России спросил:

– А почему здесь «ФСБ» написано?

Господин Борисов промолчал. Видимо, не хотел заваливать явку.

* * *

Валочная машина «Тимберджек» предупредительно жужжала двумя металлическими дисками. Господин Путин, подъехав на поляну с гравием, чуть не прошел мимо этой машины, но кто-то из сопровождавших его министров обратил на нее внимание. В мгновение ока хищная железная лапа захватила ствол дерева, диски спилили его, и оно рухнуло – в сторону от президента России. Тут же другая железная лапа ободрала сосну как липку. Еще через несколько секунд ствол был распилен на десяток чурочек. Стало тоскливо.

– Представляете, одна такая машина – и 120 человек уже не нужны, – сказал министр экономического развития и торговли Герман Греф, стоявший в стороне от президента. – То есть производительность труда повышается в 120 раз.

– Так уж и в сто двадцать? – усомнился я.

– Да мы посчитали! – воскликнул Герман Греф. – В 120. Там же компьютеры. Один такой компьютер – и 12 журналистов уже не нужны.

– Два таких компьютера – и целое министерство может отдыхать, – добавил я.

– Конечно, – на удивление легко согласился Герман Греф. – Очень хорошая машина.

* * *

В какой-то момент лидеры фракций как по команде прервали свои комментарии и поспешили к выходу. Невысказавшимися остались Сергей Бабурин и Александр Бабаков. Мнение господина Бабурина по широкому кругу вопросов всем примерно известно, а вот господина Бабакова хотелось бы послушать. Впрочем, он не горел желанием давать комментарии.

– Все-таки первый раз в Представительском кабинете у президента, – догнал я его уже в коридоре. – И как вам было?

– Ну, – на секунду задумался он, – все не так страшно. Как, видимо, казалось.

* * *

Знаменитый певец Полад Бюль-Бюль-оглы тоже с большим и светлым чувством вспоминал о великом Советском Союзе. Поладу Бюль-Бюль-оглы есть за что его благодарить.

– Как-то Билл Клинтон заметил, что холодную войну выиграли не дипломаты, а Элвис Пресли. А с советской стороны ее выиграли, хочу обратить внимание, артисты Большого театра и ансамбля Моисеева! – воскликнул Полад Бюль-Бюль-оглы.

Жаль, что все остальные советские граждане ее проиграли.

* * *

Валентин Гафт подошел к президенту Путину. Прямо над ними висела театральная лампа на длинном шнуре. И актер сразу вспомнил свою эпиграмму про фонарь, а потом уже не мог остановиться. Так он прочитал президенту следующую эпиграмму:

– Куда ты, птица-тройка, так несешься? Пора заправиться, поешь овса немного! Потом опять скачи. Авось поймешь, Что это кольцевая, бжжжь, дорога.

Может, и был в этом некоторый перебор. Что поделаешь: городской житель.

* * *

Самым тихим в компании деятелей культуры, жаждавших донести до президента свою правду, оказался актер Евгений Миронов. Правда, и он рассказал, что скоро на телеэкраны страны выйдет десятисерийный фильм «Идиот» с его участием. Но в остальном вел себя спокойно. Сказал, что у него есть вопрос к президенту, да и замолчал, поблагодарив за внимание.

– А вопрос-то какой? – переспросил Путин.

– А, вопрос? – оживился Миронов. – Забыл я…

– Ну ничего, сидите, вспоминайте.

Так он и сидел. Но не вспомнил, конечно. Да и наверняка невелика потеря.

* * *

– Так случилось, – сказал председатель Госдумы по делам ветеранов Николай Ковалев, – что совпадают два больших праздника: Рождество Христово и столетие Государственной думы. Это, конечно, не случайно.

* * *

– Будет ли в послании президента Федеральному собранию сказано о правах человека? – переспросил меня уполномоченный по ним Владимир Лукин. – Кто ж знает. Послание – это же… черный ящик такой.

– А вы не давали своих предложений?

– Если совершенно секретно, то давал, – рассказал Владимир Лукин. – Кое-что было предложено. Но знаете, если что-то из этих предложений появится в послании, я буду приятно удивлен.

* * *

Лидер коммунистов Геннадий Зюганов не спешил отвечать на вопросы журналистов. На мой вопрос, почему он отмалчивается, господин Зюганов пояснил, что от сотрудников пресс-службы российского президента команда говорить ему еще не поступала. Впрочем, это само по себе о многом говорило.

Когда команда поступила, Геннадий Зюганов высказался от души. По его словам, президент России движется в правильном направлении, ибо это направление ему давно указал он, Геннадий Зюганов. По крайней мере, идею демографического взрыва лидер коммунистов озвучил много лет назад (правда, реализовать не смог до сих пор).

* * *

Вице-спикер российского парламента Любовь Слиска говорила господину Путину, что лично займется решением демографической проблемы и для начала соберет некий форум, куда позовет заинтересованных женщин, а когда после встречи с президентом России я спросил ее, что именно лично она намерена сделать, Любовь Слиска туманно ответила:

– Скоро увидите.

– И как скоро? – уточнил я.

– Через девять месяцев, – приняла вызов Любовь Слиска.

* * *

Алексей Мордашов сказал, что для бизнеса сейчас «очень важная задача—добро творить».

– Простите, я говорю высокие слова, – вздохнул он.

– Ну, после встречи с президентом… – начал я.

– Да-да, – согласился он, – какие же еще слова можно говорить после встречи с президентом!

* * *

– Ох, не пожалеть бы вам только потом, что Хиддинка взяли, – сказал я президенту российского футбольного союза Виталию Мутко. – И всем нам.

– Да Петр I флот бы в жизни не построил, если бы пару голландцев в Россию не привез! – возразил господин Мутко.

* * *

Главный тренер сборной России по художественной гимнастике Ирина Винер предложила, чтобы «обеспеченные люди, которые отдают своих детей в спортивные секции, платили бы и за своих детей, и за тех, чьи родители не могут себе этого позволить». У себя в художественной гимнастике Ирина Винер уже активно практикует этот подход.