Текст книги "Артиллерия Вермахта"

Автор книги: Андрей Харук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

^{Самоходная установка с 37-мм Flak36}

А вот 210-мм мортир было меньше, чем требовалось по штату – шесть вместо девяти. 704-я легкая бригада располагала двумя дивизионами 105-мм гаубиц и одним – 150-мм. 88-я бригада была сформирована на основе уже упоминавшегося 88-го панцерартиллерийского полка, от которого «унаследовала» самоходный артдивизион (12 САУ «Хуммель» и шесть «Веспе»). Вместо второго тяжелого гаубичного дивизиона в бригаде был легкий с орудиями leFH 18. Состав 261-й штурмовой бригады установить не удалось, но можно предположить, что часть её вооружения составляли штурмовые орудия.

Осенью 1944 г. было сформировано больше фольксартиллерийских бригад, но некоторые из них практически сразу были реорганизованы в корпуса. Большинство бригад были задействованы на Восточном фронте: 88-я, 70-я и 732-я – в составе группы армий «Центр», 777-я и 888-я – в группе армий «А», 261-я и 959-я – в группе армий «Юг». Лишь Учебную фольксартиллерийскую бригаду перебросили в Италию, в состав группы армий «С».

Фольксартиллерийских корпусов по состоянию на 1 января 1945 г. было сформировано 12: моторизованные 388-й, 401-й, 402-й и 766-й, а также частично моторизованные с номерами от 403 до 410. Состав этих корпусов также отличался от предусмотренного штатами – например, в 408-м корпусе вместо батареи 170-мм пушек была батарея 128-мм противотанковых орудий Рак 44. В 1945 г. появились новые фольксартиллерийские корпуса – 88-й и 888-й моторизованные, реорганизованные из бригад с теми же номерами, а также вновь сформированные частично моторизованные 411-й и 412-й корпуса. Два последних соединения стали единственными фольксартиллерийскими корпусами, получившими приданный дивизион «Небельверферов».

Единственной возможностью проверить на практике возможность применения крупных артиллерийских соединений в наступлении стала для вермахта наступательная операция в Арденнах. В ней задействовали восемь фольксартиллерийских корпусов: 5-я танковая и

7-я полевая армии получили по два таких соединения (соответственно, 401-й и 766-й, а также 406-й и 408-й), а 5-я танковая армия СС – целых четыре (388-й, 402-й, 405-й и 410-й). После того, как наступление в Арденнах захлебнулось, часть корпусов была переброшена на Восточный фронт. Здесь фольксартиллерийские корпуса и бригады были рассредоточены и приданы армиям и корпусам – единственно верное решение для действий в обороне. Для иллюстрации приведем состав артиллерийских частей усиления 26-го армейского корпуса, оборонявшего в составе 3-й танковой армии в декабре

1944 г. линию р. Неман. Насчитывавший четыре пехотные дивизии, корпус получил 88-ю фольксартиллерий-скую бригаду, 6-ю ракетную бригаду, дивизион 210-мм мортир, батарею 170-мм пушек, три бригады штурмовых орудий (203-ю, 276-ю, 277-ю) и два дивизиона АИР. Согласно идеям, заложенным при их создании, фольксартиллерийские корпуса и бригады предполагалось применять в полном составе. Но в конце войны обстановка часто требовала обратного, и эти соединения приходилось «растаскивать» на составляющие. Например, один дивизион 704-й легкой бригады оказался в составе 4-го танкового корпуса СС, а остальная её часть – в 23-м армейском корпусе.

Создание в конце 1944 г. крупных артиллерийских соединений уже никоим образом не могло повлиять на ход войны. Такие соединения были бы гораздо более полезны в тот период, когда вермахт вел активные наступательные действия. Характерно, что генерал Гальдер, начальник генерального штаба сухопутных войск, уже через месяц после начала операции «Барбаросса» в своем дневнике отмечал, что включение в состав дивизионных артполков 150-мм гаубиц является нецелесообразным – более рациональным было бы сосредоточить их на корпусном уровне. Но это замечание так и осталось всего лишь дневниковой записью. В итоге, вермахту никогда не удавалось достичь на участках прорыва концентрации артиллерии хотя бы равной этому показателю для Красной армии. В СССР уже в 1941 г. считалось, что для прорыва полевых укреплений необходима концентрация артиллерии в 100 стволов на километр фронта. В ходе войны этот показатель постоянно возрастал. Немецкие же генералы в начале войны считали возможным обходиться концентрацией всего в 40 стволом на километр фронта на участке прорыва. В дальнейшем при наступательных операциях концентрация артиллерии вермахта составляла от 60 до 140 стволов на километр. Рекордных показателей было достигнуто под Курском, где 9-я армия на участке прорыва имела 200 орудий на километр, а 4-я танковая армия – 150. Но что это по сравнению с противостоящими соединениями Красной армии, сосредоточившими на участках немецкого наступления 900-1000 стволов артиллерии на километр фронта! Самая низкая концентрация артиллерии была в декабре 1941 г. во время советского контрнаступления под Москвой и в июне 1944 г. при высадке союзников в Нормандии. В первом случае вермахт располагал 10 орудиями на километр фронта, во втором – всего 1,5!

Согласно сообщению немецкой разведки, в ноябре 1944 г. на Восточном фронте Красная армия располагала трех-четырехкратным преимуществом в артиллерии. Реально же преимущество было ещё выше – главным образом, благодаря более рациональной организации артиллерии. Например, группа армий «Южная Украина» располагала 581 батареей, в то время, как противостоящие её советские соединения – 1850 батареями. То есть, в количестве орудий преимущество действительно примерно трехкратное. Но из советской артиллерии 1050 батарей относилось к «внедивизионной» артиллерии, которую можно было быстро сосредоточить на ключевых участках. А из упомянутых 581 немецкой батареи «внедивизионными» были только 71, что существенно ограничивало возможности маневра артиллерией. На Западном фронте преимущество союзников не было столь ощутимым и составляло около 50 % по количеству стволов. Но союзники также значительную часть артиллерии – около половины – сосредоточили вне дивизий. Например, в конце июля 8-й американский армейский корпус (одна танковая и четыре пехотные дивизии) поддерживало 12 дивизионов артиллерии РГК. То есть, и на Западном фронте за счет увеличенных возможностей маневра артиллерией противники вермахта имели многократное преимущество на ключевых участках.

Парадоксально, но своей вершины развитие артиллерии РГК в вермахте достигло в то время, когда положение Третьего рейха уже было катастрофическим – в декабре 1944-го и в начале 1945 г. В то время были созданы артиллерийские корпуса и бригады, а количество отдельных артдивизионов оставалось примерно на прежнем уровне. Более чем вдвое по сравнению с летом 1944 г. увеличилось количество бригад реактивной артиллерии. Развился новый род артиллерии – крепостная, в составе которой сформировали 327 батарей. Наконец, существенно возросло количество бригад штурмовой артиллерии – до 46 (в июле 1943 г. их было лишь 26).

Реактивная артиллерия

Реактивная артиллерия, как и ракетное оружие, вообще, не подпадали под ограничения Версальского трактата – к моменту его подписания лишь писатели-фантасты могли предположить, насколько эффективным окажется это оружие в будущей войне. Германские специалисты с начала 30-х гг. вели разработку широкой гаммы образцов подобного оружия, в том числе многозарядных пусковых установок и ракет к ним для сухопутных войск. В отличие от СССР, где приоритет отдавался оперенным реактивным снарядам, в Германии разрабатывались турбореактивные снаряды, стабилизируемые в полете вращением. Такие снаряды обладали меньшей по сравнению с оперенными дальностью стрельбы, но зато имели гораздо лучшую кучность. В сухопутных войсках вермахта реактивные пусковые установки, в русскоязычных публикациях часто именуемые «реактивными минометами» относились к т. н. «войскам задымления» – Nebeltruppe. Согласно декларируемому предназначению, они должны были ставить дымовые заграждения, но на самом деле они рассматривались как «средство доставки» химических боеприпасов. Имелись в боекомплекте реактивных установок – «Небельверферов» – и фугасные снаряды. Именно они и применялись, в основном, в боях – постановка дым-завес стала задачей второстепенной, а до химической войны дело не дошло. Интересно, что в организационном отношении «небельтруппе» не входили в состав артиллерии, а представляли собой отдельный род войск.

Формирование первых частей, вооруженных 150-мм шестиствольными пусковыми установками (ПУ) Nebelwerfer 41, началось весной 1940 г. Первым их получил Учебно-опытовый дивизион задымления. 18 апреля 1940 г. его 1-я батарея в составе восьми пусковых установок продемонстрировала мощь нового оружия перед командованием сухопутных войск вермахта на полигоне в Мюнстере. Тут же был подписан приказ о начале формирования первой боевой части – 51-го полка реактивной артиллерии.

Во второй половине 1940 г. части реактивной артиллерии были сосредоточены во Франции – предполагалось их участие в готовящейся высадке в Англии (операция «Зеелёве»). 51-й полк даже провел учебные стрельбы по надводным целям. Но боевым дебютом реактивной артиллерии стала операция «Барбаросса» -22 июня 1941 г. батареи «Небельверферов» открыли огонь по советской территории (боевой дебют БМ-13 – знаменитых «катюш» – состоялся чуть позже, 14 июля). Тактика частей реактивной артиллерии предусматривала массированный огонь по площадям. Поскольку ракеты «Небельверферов» были тонкостенными, то поражающий эффект от их осколков был невелик, а главным поражающим фактором была ударная волна. Для стрельбы по одиночным целям реактивные ПУ не применялись. Согласно германским уставам, в наступлении огонь реактивной артиллерии концентрировался на направлении главного удара, а в обороне – на наиболее опасном участке. Таким образом, «Небельверферы» рассматривались как ключевое средство обеспечения успеха, как в наступательном, так и в оборонительном бою. Немецкая пехота весьма ценила огневую мощь реактивной артиллерии, называя «Небельверферы» «пехотными Штуками» – по аналогии с пикирующими бомбардировщиками Ju-87 «Штука».

Устройство «Небельверфера» было довольно простым, но в 1940 г. в Германии создали ещё более простое, даже примитивное реактивное оружие – т. н. «тяжелую пусковую установку 40» (schweres Wurfgerät 40), служащую для запуска 280-мм фугасных и 320-мм зажигательных снарядов. Пусковая установка для четырех снарядов представляла собой простую раму, весящую всего 52 кг. Направляющих в привычном понимании не было: снаряды прямо в заводских укупорках устанавливались на раму и из них же запускались. Прицельные приспособления также отсутствовали – наводка на цель осуществлялась посредством обычного угломера. Каких-либо специальных частей, вооруженных такими «пусковыми установками» не было – их могла применять обычная пехота. Более того, можно было обходиться и вовсе без пусковых установок – контейнеры со снарядами устанавливали на пару вбитых в землю кольев, придавая необходимый угол возвышения. При этом в обращении снаряды считались довольно опасными – им случалось стартовать вместе с укупорками, что существенно уменьшало и так небольшую дальность стрельбы и подвергало опасности личный состав.

^{Реактивная установка «Небельверфер»}

В 1942 г. для стрельбы 280-мм и 320-мм снарядами приняли на вооружение шестизарядную ПУ WkrS 41 на одноосном прицепе, а также модифицированный вариант «Небельверфера» – Nebelwerfer 42, имевший вместо шести пять трубчатых направляющих, но увеличенного до 210 мм калибра. В 1944 г. для последнего ввели специальные вкладки, позволяющие в случае необходимости применять и 150-мм снаряды.

По состоянию на февраль 1941 г. в составе «войск задымления» насчитывалось три полка (51-й – 53-й) и девять отдельных дивизионов (с 1-го по 9-й) «Небельверферов». Дивизион включал три батареи по шесть ПУ, а в полку были три дивизиона – в общей сложности, 54 ПУ. Батарея насчитывала 120 чел. личного состава – пять офицеров, 20 унтер-офицеров и 95 рядовых. На её вооружении, кроме шести Nebelwerfer 41, имелась и одна 37-мм противотанковая пушка Рак 35/36. Причиной такого решения был тот факт, что части реактивной артиллерии ввиду небольшой дальности стрельбы занимали позиции непосредственно у переднего края, что делало их весьма уязвимыми от танковых атак противника. Естественно, одна пушка не могла отбить атаку, да и такая задача не ставилась – главным было выиграть время и позволить вывести пусковые установки из-под удара. В организационном отношении батарея состояла из:

– управления (14 чел. – один офицер, три унтер-офицера и 10 рядовых; три автомобиля, четыре мотоцикла, один ручной пулемет);

– взвода связи (три унтер-офицера и 14 рядовых; пять автомобилей, одна противотанковая пушка);

– огневого эшелона, делившегося на два взвода (в общей сложности – 45 чел., из них три офицера, шесть унтер-офицеров и 36 рядовых; шесть ПУ, восемь автомобилей и тягачей, два мотоцикла);

– взвода боепитания (четыре унтер-офицера и 20 рядовых; шесть автомобилей и два мотоцикла с колясками);

– батарейного обоза (шесть унтер-офицеров и 15 рядовых; семь автомобилей и тягачей, два мотоцикла, в т. ч. один с коляской).

Батарея была полностью моторизованной и располагала большим количеством транспортных средств: 13 тягачей, 15 грузовых и один легковой автомобили, 10 мотоциклов (из них три с колясками).

Во второй половине 1941 г. «небельтруппе» прошли реорганизацию, имевшую целью обеспечить массирование огня. Были сформированы три командования дивизионного уровня (1-е – 3-е), а также три новых полка – 54-й, 55-й и 1-й учебный. Правда, произошло это не за счет поставок новой техники, а за счет сведения в полки отдельных дивизионов. А поскольку 9-й дивизион находился в Северной Африке, то в 55-м полку вместо трех штатных дивизионов было лишь два. В 1942 г. в штате батарей «Небельверферов» 37-мм противотанковые пушки заменили 50-мм Рак 38. Продолжалось формирование новых частей, в том числе тяжелых полков с ПУ калибра 280/320 мм. Летом 1942 г. на Восточном фронте наиболее сильная группировка реактивной артиллерии находилась у Севастополя:

1-й тяжелый и 70-й полки реактивной артиллерии, 1-й и 4-й отдельные дивизионы – в общей сложности, 96 ПУ. 1-й учебный полк воевал на Кавказе, а в сентябре был переброшен на север, в район Ладожского озера. На сталинградском направлении воевал 54-й полк, осенью 1942 г. усиленный 2-м тяжелым полком и 2-м дивизионом 51-го полка. Только последний смог избежать гибели в сталинградском «котле». В Курской битве принимал участие 51-й полк.

В самом начале 1944 г. начался очередной этап эволюции оргструктур германской реактивной артиллерии – полки переформировались в гораздо более сильные по составу бригады, первая из которых была создана 1 марта. Вновь сформированные дивизионы также сводились в бригады. Было разработано три варианта бригад реактивной артиллерии – моторизованная, частично моторизованная и стационарная. Во всех случаях бригада состояла из двух полков трехдивизионного состава и насчитывала 108 пусковых установок. Также, как и фольксартиллерийским бригадам/ корпусам, бригадам реактивной артиллерии полагалось большое количество противотанковых средств ближнего боя – по 500 «Панцерфаустов». В моторизованной бригаде насчитывалось 2933 чел. личного состава, 72 150-мм ПУ Nebelwerfer 41, 18 210-мм Nebelwerfer 42 и 18 280/320-мм WkrS 41, 284 автомобиля и 109 тягачей (главным образом, RSO). Частично моторизованная бригада имела такой же набор пусковых установок, 2567 чел. личного состава, 96 автомобилей и 54 тягача. Наконец, в стационарной бригаде было 72 150-мм и 36 280/320-мм ПУ, 1966 чел. личного состава, 59 автомобилей и 18 тягачей. Была сформирована лишь одна стационарная бригада – 300-я.

Дивизионам «Небельверферов» в моторизованных бригадах часто придавались роты самоходных пусковых установок, вооруженные 10-зарядными 150-мм ПУ Panzerwerfwer 42 на бронированных шасси полугусеничных тягачей Sd.Kfz. 4/1 либо sWs. Такая рота имела 120 чел. личного состава, восемь пусковых установок, 10 бронированных транспортеров боеприпасов на шасси Sd.Kfz. 4/1 и 24 автомобиля. Чаще всего бригадам придавалось по две такие роты, но иногда их могло быть и больше: 8-я и 9-я бригады реактивной артиллерии получили по три роты самоходных ПУ, а 6-я и 7-я по четыре.

Согласно утвержденным штатам было сформировано только пять бригад – 6-я, 15-я, 16-я и 17-я, а также уже упоминавшаяся 300-я стационарная. В остальных бригадах формировались тяжелые полки, имеющие по два дивизиона с 210-мм либо 280/230-мм ПУ и один – со 150-мм «Небельверферами». В 18-й, 19-й и 20-й частично моторизованных бригадах тяжелыми были обе полка. Такое решение существенно увеличивало поражающее воздействие огня реактивной артиллерии – ведь 150-мм снаряд содержал 10 кг взрывчатого вещества, а у 280-мм снаряда вес ВВ составлял более 60 кг!

По состоянию на 1 июня 1944 г. в вермахте было уже восемь бригад реактивной артиллерии, а кроме того – 101-й тяжелый моторизованный полк (три дивизиона WkrS 41, в общей сложности 54 ПУ) и 11-й отдельный стационарный дивизион (две батареи по шесть Nebelwerfer 41 и одна рота самоходных ПУ). К 1 января 1945 г. число бригад возросло до 16-ти. В их число входили:

– с 1-й по 6-ю моторизованные бригады;

– 7-я, 9-я и 15-я моторизованные фольксбригады;

– 8-я и с 16-й по 20-ю частично моторизованные фольксбригады;

– 300-я стационарная бригада.

Семь бригад (4-я, 7-я, 8-я, 9-я, 15-я и 16-я) находились на Западном фронте. При этом 7-я, 8-я и 9-я бригады были частями второго формирования – первые бригады с такими номерами были летом 1944 г. разгромлены союзниками в Нормандии, а затем их воссоздали уже как фольксбригады. На Восточном фронте в составе группы армий «Центр» воевали 1-я, 6-я и 300-я бригады, а в группах армий «Юг», «Север», «А» и «С» было по одной бригаде – соответственно, 17-я, 2-я, 3-я и 5-я. Наконец, 19-я и 20-я бригады ещё находились на стадии формирования.

Своими частями реактивной артиллерии располагали и войска СС. При этом если в сухопутных войсках основной организационной единицей реактивной артиллерии были полки, а затем и бригады, то в войсках СС поначалу были лишь дивизионы. 1-й, 2-й, 3-й, 4-й танковые, а также 5-й горный корпуса СС имели в своем составе отдельные моторизованные дивизионы реактивной артиллерии. Они имели номера от 101 до 105, причем последняя цифра соответствовала номеру корпуса, в который входил дивизион. Дивизионы войск СС были сильнее армейских – в их составе было не три, а четыре батареи (в общей сложности, 24 150-мм ПУ). Кроме того, 1-я, 2-я, 3-я, 5-я и 12-я танковые и 11-я панцергренадерская дивизии СС имели в своем составе по дивизиону реактивной артиллерии (как правило, три батареи 150-мм и одна – 210-мм «Небельверферов»). Лишь в самом конце войны в составе 1-го танкового корпуса СС начали формирование 1-й и 7-й бригад реактивной артиллерии СС (правда, успели сформировать только 7-ю, а 1-я была представлена только штабом).

Наконец, в 1-й парашютной армии, входившей в состав люфтваффе, имелся 21-й тяжелый дивизион (четыре батареи по шесть ПУ WkrS 41).

В последний раз массированно реактивная артиллерия применялась во время наступления в Арденнах. В той операции участвовали восемь бригад реактивной артиллерии: в 6-й танковой армии СС – 4-я, 9-я и 17-я, в 5-й танковой армии – 7-я, 15-я и 16, и в 7-й армии – 8-я и 18-я бригады.

Артиллерия непосредственной поддержки пехоты

Средства непосредственной поддержки, как правило, входили в состав пехотных (моторизованных, горнопехотных и пр.) батальонов и полков. К ним относились пехотные орудия и минометы.

Пехотные орудия

Позиционный характер боевых действий Первой мировой войны породил целый класс пехотной (траншейной) артиллерии, представленной различными орудиями и минометами, предназначенными для ведения навесного огня, разрушения полевых укреплений и поражения укрытых пулеметных расчетов – настоящего «бича Божьего» для пехоты. В кайзеровской армии поначалу для этих целей применялись тяжелые и средние минометы калибров 250 и 170 мм, но вскоре появились и более легкие, 76-мм минометы. В сентябре 1916 г. в армии насчитывалось уже 1345 таких систем. Но общим недостатком всех минометов была малая мобильность – определенно, они больше годились для обороны, чем для наступления. А ведь задача уничтожения пулеметных гнезд являлась гораздо более актуальной именно при наступательных действиях. В ряде конструкторских бюро, в т. ч. Круппа, к 1918 г. разработали несколько образцов легких пехотных орудий, предназначенных для сопротивления пехоты, но ни один из них не был принят на вооружение.

В соответствии с Версальским договором, Германии запрещалось иметь в армии пехотные орудия. Но в частях остались минометы. Каждый пехотный полк рейхсвера получил в своем составе минометную роту в составе трех взводов легких минометов (в общей сложности, шесть 7,6 cm leichte Minenwerfer neuer Art – легких минометов нового образца) и одного – средних (два 17 cm Mittlere Minenwerfer neuer Art – средних минометов нового образца). В кавалерийских полках имелось по взводу легких минометов (две единицы). Минометы могли с успехом применяться против живой силы противника, но вот для разрушения укреплений при наступлении предпочтительнее были орудия. Разработка новых пехотных орудий осуществлялась германскими специалистами в 20-е годы, и она отнюдь не оказалась легкой задачей. Дело в том, что поначалу весьма привлекательной казалась идея универсального орудия, способного поражать как подвижные бронецели, так и стационарные укрытия. Но противотанковое амплуа требовало высокой начальной скорости снаряда, а, следовательно – довольно длинного ствола, что, в свою очередь, затрудняло ведение навесного огня. В конце концов, было признано разумным создавать специализированные противотанковые и пехотные орудия. Уже в 1927 г. на вооружение было принято 75-мм легкое пехотное орудие leIG 18, а в 1933 г. в пехотную артиллерию начали поступать 150-мм тяжелые пехотные орудия sIG 33.

Организация и вооружение подразделений пехотной артиллерии, так же, как и в случае с дивизионными артполками, зависела от волны, в которой формировалась та или иная дивизия. В дивизиях 1-й и 2-й волн, с которыми вермахт вступил в войну, каждый пехотный полк располагал отдельной 13-й ротой пехотных орудий, имевшей шесть leIG 18 и два sIG 33, а всего в дивизии насчитывалось 18 легких и 6 тяжелых пехотных орудий. ПД 3-й и 4-й волны имели лишь легкие пехотные орудия – по 6 в полку, а в дивизиях 5-й волны пехотных орудий не было вовсе. В пехотных полках дивизий 7-й и 8-й волн имелось лишь по четыре легких пехотных орудия. Весной 1941 г. во всех вновь формируемых дивизиях полковая артиллерия формировалась по образцу дивизий 1-й волны (18 leIG 18 и 6 sIG 33); в уже существующие дивизии также вводились тяжелые пехотные орудия.

Внедрение 150-мм орудий в пехотные полки стало шагом беспрецедентным – ни одна другая армия не имела в пехотных частях столь мощных артсистем. Огневая мощь таких орудий, стреляющих 38-кг снарядами, давала немецким пехотным полкам ощутимое преимущество на поле боя и позволяла в целом ряде случаев самостоятельно решать задачи, для которых в армиях других стран приходилось привлекать дивизионную артиллерию. По самой своей природе пехотные орудия размещались в непосредственной близости к переднему краю, что сокращало время реакции и позволяло максимально быстро подавлять вскрытые цели.

^{Самоходная установка с 47-мм Pak(t)}

Моторизованные дивизии к сентябрю 1939 г. имели лишь легкие пехотные орудия – по восемь в полку. В танковых дивизиях пехотная артиллерия была передана на уровень батальонов. Каждый моторизованный пехотный батальон имел в своем составе роту тяжелого оружия с парой leIG 18 и тремя 37-мм противотанковыми пушками, такая же рота была в составе дивизионного разведывательного батальона. Исключение составляла 5-я ТД, в которой в ротах тяжелого оружия имелся двойной комплект leIG 18 – по четыре. В общей сложности, эта дивизия располагала двумя десятками легких пехотных орудий. 1-я, 2-я и 3-я ТД имели по восемь leIG 18, 4-я, 10-я ТД и ТД «Кемпф» – по десять. Так же, как и в танковых, была организована пехотная артиллерия в легких дивизиях (в 1-й легкой дивизии имелось 10 leIG 18, 3-й – 12, а 2-й и 4-й – по 20). И в танковых, и в легких дивизиях, как видим, полностью отсутствовали тяжелые пехотные орудия. Дело в том, что в то время для транспортировки sIG 33 применялась лишь конная тяга – попробуйте представить себе шестерку лошадей, тянущих такое орудие в одном строю с танками… Лишь насыщение дивизионной артиллерии полугусеничными тягачами позволило выделить часть этих машин для пехотной артиллерии, и в мотострелковых полках танковых дивизий начали появляться взводы sIG 33.

В горных дивизиях, подобно танковым, легкие пехотные орудия были переданы на батальонный уровень, а тяжелые отсутствовали вовсе. Каждый горнострелковый батальон имел в своем составе роту поддержки с двумя орудиями leIG 18 и шестью 81-мм минометами.

Орудия leIG 18 были единственными артсистемами, находящимися на вооружении 1-й кавалерийской бригады. Она располагала двумя дюжинами таких орудий. Как уже упоминалось, 12 из них находились в бригадном артдивизионе. Остальные же были распределены по четыре в каждый из двух кавалерийских полков и мотоциклетный батальон.

7-я авиационная дивизия люфтваффе, согласно штату, должна была иметь в составе каждого из двух своих парашютных полков по роте пехотных орудий, но реально такая рота к маю 1940 г. была создана лишь в 1-м полку. В парашютных дивизиях люфтваффе с 1943 г. в штат пулеметных рот парашютных батальонов были введены 75-мм безоткатные орудия LG 40 – по две единицы на роту.

Опыт боев в Польше ярко показал как положительные черты тяжелых пехотных орудий, так и отрицательные – прежде всего, большой вес – 1700 кг, – затруднявший перекатывание системы на поле боя силами расчета. Запрячь же лошадей под вражеским огнем представлялось трудной задачей. Поэтому части пехотной артиллерии несли довольно ощутимые потери во время вражеских контратак. Вполне логичным решением для повышения мобильности представлялось создание самоходного варианта sIG 33. Первой попыткой стала самоходка на шасси легкого танка Pz.Kpfw. I Ausf. B – крайне примитивной конструкции, представлявшая собой орудие sIG 33 на штатном колесном лафете установленное на корпус танка и прикрытое высокой бронированной рубкой. Но примитивизм конструкции позволил очень быстро наладить производство таких самоходок – уже к моменту начала кампании во Франции было сформировано шесть рот тяжелых пехотных орудий, каждая из которых располагала шестью САУ. Их придали танковым дивизиям вермахта. В частности, 701-ю роту подчинили 9-й ТД, 702-ю – 1-й, 703-ю – 2-й, 704-ю – 5-й, 705-ю – 7-й, и, наконец, 10-я ТД получила 706-ю роту тяжелых пехотных орудий. Но на этом все и закончилось – после изготовления 38 самоходок их выпуск прекратили. В ещё меньшем количестве – всего 12 единиц – выпустили самоходные 150-мм орудия на шасси Pz.Kpfw. II Ausf. B. Эти системы поступили в 707-ю и 708-ю роты тяжелых пехотных орудий, весной 1942 г. отправленных в Северную Африку, где их придали полкам 90-й легкой пехотной дивизии.

Как уже отмечалось, накануне нападения на Советский Союз подразделения пехотной артиллерии были существенно усилены. Прежде всего, все пехотные дивизии получили тяжелые орудия. Эти системы появились и в моторизованных дивизиях. В каждом из двух полков такой дивизии теперь имелась рота с двумя sIG 33 и шестью leIG 18, кроме того, два leIG 18 было в разведбате. Таким образом, моторизованная дивизия располагала четырьмя 150-мм и 14 75-мм пехотными орудиями. В мотострелковые полки танковых дивизий также ввели роты пехотных орудий, но более слабого состава – два sIG 33 и четыре leIG 18. Однако при этом в батальонах этих полков остались по два легких пехотных орудия, равно как и в дивизионном разведбате. Таким образом, ТД образца 1941 г. располагала четырьмя sIG 33 и 18 leIG 18. Кроме того, шесть ТД (1-я, 2-я, 5-я, 7-я, 9-я и 10-я) располагали отдельными ротами самоходных тяжелых пехотных орудий.

Весной 1943 г. было возобновлено производство САУ с артчастью sIG 33. На этот раз в качестве шасси применили чешский танк Pz.Kpfw. 38(t). Новая САУ, получившая наименование «Грилле», была введена в штат танковых дивизий образца 1943 г. Каждый из двух панцергренадерских полков такой дивизии располагал ротой САУ (шесть установок). А вот легких пехотных орудий осталось очень мало – всего шесть единиц (по две в роте охраны штаба дивизии, в разведбате и в одном из панцергренадерских батальонов). В штате ТД образца 1944 г. leIG 18 вовсе отсутствовали, а в 1945 г. количество «Грилле» в каждой роте сократили до четырех. В панцергренадерских дивизиях образца 1944 г. также изъяли легкие пехотные орудия, а в полковых ротах теперь имелось по четыре sIG 33. Часть панцергренадерских дивизий получила САУ «Грилле» (3-я, 20-я, 29-я, а также панцергренадерская дивизия «Фельдхернхалле»).

Легкие пехотные (с июня 1942 г. – егерские) дивизии по своей организации приближались к горным, соответственно была организована и пехотная артиллерия. В каждом батальоне было два орудия leIG 18. С 1942 г. в полки этих дивизий ввели взводы тяжелых пехотных орудий – по два sIG 33, но в 1944-м их изъяли. Авиаполевые дивизии пехотными орудиями вообще не располагали.

В 1944 г. впервые с начала войны против СССР изменился штат горных дивизий. В их штат дополнительно ввели 75-мм орудия leIG 37 – по три в каждый из двух горнострелковых полков и четыре в разведывательный батальон. Такие орудия представляли собой артиллерийскую часть leIG 18, установленную на лафет 37-мм противотанковой пушки Рак 35/36.

Штаты пехотных, гренадерских и фольксгренадерских дивизий образца 1944 г. предусматривали значительное увеличение количества пехотных орудий. Теперь каждый пехотный батальон должен был располагать четырьмя leIG 18, а полк – двумя sIG 33. На дивизию в сумме это давало 24 легких и шесть тяжелых пехотных орудий.