Текст книги "Выбор только за тобой (СИ)"

Автор книги: Андрей Георгиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

  Перстень должен был продлить жизнь великого кайзера десятого века, излечить его от всех болезней. Для того, что бы вдохнуть жизнь в чёрный алмаз, позже названный карбонадо, маг лишил жизни более пятисот человек.

  Но к великому сожалению первого кайзера Германии, его здоровье стало ухудшаться прямо на глазах. Появились даже такие болезни, которых у него не было до ношения перстня.

  Придворного мага схватили, привязали к огромному столбу, обложили хворостом и подожгли. Людей очень много присутствовало на казни, поэтому то, что произошло в дальнейшем, можно было считать чистой правдой.

  Великий маг одним своим взглядом потушил огонь и обратился к кайзеру всемогущему, к присутствующим людям. В своей речи Мунке проклял правителя Германии и исчез с места казни, растворившись в воздухе. В ту же секунду с пальца кайзера исчез и перстень.

  Этот перстень довелось найти чисто случайно одному из стражников дворца Отто I, далекому предку Шульке. Как гласит легенда, перстень появился из воздуха и упал к ногам стражника. Перстень передавался из поколения в поколение, тайна о нём хранилась в строжайшем секрете.

   В роду Шульке, по мужской линии, никто не обладал магическими способностями. Поэтому перстень, как и сейчас, хранился много веков в специальные коробочке, отделанной изнутри красным бархатом.

  Старик аккуратно взял перстень, завернул его в мягкую бархатистую тряпочку, положил в карман пиджака. Шульке вышел из потайной комнаты, стеллаж с книгами вернулся в исходное положение. Старик направился из библиотеки в гостиную комнату, где сейчас на диване сидела его невестка и внук.

  – Гюнтер, внук, я хочу тебе передать реликвию, которую ты должен беречь до своей смерти, храня нашу родовую тайну. Если бы не эта чёртова война, владельцем перстня, который я тебе сейчас передам, был бы твой отец. Но увы, его уже нет в живых. Да.....

  Старик достал перстень из кармана и вложил его в руку мальчика.

  – Мадлен, нам пора опускаться в подвал дома. Постараемся выжить. Это сейчас самое главное. Моё сердце мне подсказывает, что сегодняшняя ночь – последняя в моей жизни. Слишком я стар, мои дорогие.

  **********

  Бомбардировка Потсдама американцами началась четырнадцатого апреля одна тысяча девятьсот сорок пятого года. За это время с пятисот самолётов, всего за тридцать четыре минуты, было сброшено одна тысяча семьсот пятьдесят тонн бомб. Бомбометание проходило широкой полосой. Погибло более четырех тысяч человек, мирных жителей и только восемьдесят военных. Гарнизонная церковь, Городской дворец и ещё более восьмисот пятидесяти домов превратились в руины, в то время как парки с их замками остались почти невредимы, как и дворец Сан-Суси.

  **********

  – Старший лейтенант, ко мне! – подал команду полковник Мазур.

  Подбежавший к нему молодой парень, с безобразным шрамом на правой щеке, отдал честь и застыл в ожидании приказа.

  – Бери своих людей и начинайте обход вон тех трёх зданий. – полковник показал рукой на разрушенные бомбардировкой союзников, три жилых дома. Бывших жилых и бывших дома. – Смотри мне, все ценные вещи и утварь сносите в одно место. Выставишь для охраны двух человек и не дай Бог.....ты меня понял, Князев?

  – Так точно, товарищ полковник. Не первый раз разгребаем завалы.

  Старший лейтенант козырнул и направился к взводу, которым командовал. Полковник с удовольствием отметил, как из сопливого мальчишки, которого оторвали от студенческой скамьи, получился отличный офицер.

  "Кем он хотел стать? По-моему геологом. Ну ничего, скоро война закончится, продолжит обучение." – подумал Мазур, направляясь дальше, по разрушенной улице.

  Старший лейтенант поднял руку вверх, призывая бойцов к тишине. Все замерли неподвижно. В тишине полуразрушенного дома, отчетливо слышался звук работающих часов. После того, как приподняли и убрали в сторону массивную деревянную балку перекрытия, всё увидели напольные часы необычайной красоты.

  – Вот это да! – протянул в восхищении сержант Подайло. – Это же сколько им лет, товарищ старший лейтенант?

  Часы уверенно работали, из стороны в сторону раскачивался маятник, при этом груз в виде диска с закрученной спиралью, поворачивался вокруг своей оси. Даже стекло, закрывающее механизм часов и циферблат от воздействия пыли, осталось целым, как насмешка над погибшими в Потсдаме людьми, напоминанием о вечности времени.

  Ножки, как и сам корпус часов, изготовлен из красного дерева. Поражало то, с какой любовью и мастерством изготавливались все мелкие детали, которые составляли на корпусе единую картину. Князев вспомнил, как эта картина называеся: " Король Фридрих Первый охотится на оленя. "На обратной стороне часов нашлась и табличка из бронзы. "1764 год."

  Снизу раздался голос:

  – Товарищ старший лейтенант, мы нашли крышку подвала. Вас ждать?

  – Иду! – крикнул Князев, бросив взгляд на напольные часы. Хороши, до чего же хороши!

  Внизу, куда спустился офицер, на чудом уцелевшем сидении кожаного дивана, сидели трое бойцов.

  – Где вход? – бросил Князев, осматривая помещение.

  – Вы на нём стоите, товарищ старший лейтенант. – ответил сержант Горчаков. – Мы сами еле увидели.

  Да, немецкие строители знали толк. Щель между крышкой пола и самим полом была еле заметна. Часть бетонного пола была обрушена, но эта часть, с крышкой, уцелела. Зная, с какой тщательностью немецкие мастера относятся к качеству построек, можно было не сомневаться, что открыть люк будет очень и очень сложно. Где-то должен находиться или скрытый от глаз рычаг, или какая-то вещь, с помощью которой приводится механизм открывающий и закрывающий крышку входа в подвал.

  Нет, на полу среди всего хлама, найти что-то – бесполезная трата времени. Стены? Да, две остались относительно целые. Просто удивительно. Строили на века немцы. Так бы жили и жили себе спокойно, но нет, война перечеркнула все планы. На стенах висели две подставки под факела, самые обычные, в форме конических трубок.

  Между ними, в небольшом углублении, на стене закреплена морда льва из желтого металла. Во рту льва – большое металлическое кольцо. Тоже подставка для факелов, которыми пользовались в старину. Зачем такая красота в подвале? Князев подошёл к необычайному украшению, взялся за кольцо. Попробовал потянуть на себя. Нет, даже нет намека на какое-то движение. С силой, офицер повернул кольцо вправо и вся морда льва совершила полуоборот. Крышка подпола дрогнула и начала открываться. В нос солдатам ударил запах разложения.

  – Товарищ старший лейтенант, может ну его, этот подвал? – спросил сержант. – Там ценного ничего не может быть.

  – Можете не опускаться. Я сам полезу, посмотрю. – ответил офицер. – Самойлов, фонарик дайте мне.

  Вниз уходила капитальная лестница из камня. Глубина – примерно пять метров. Старший лейтенант сделал последний шаг по лестнице и осмотрел помещение. Стол, стулья, два канделябра со свечами. В дальнем углу – две огромные деревянные бочки, опоясанные кольцами из жёлтого метала.

  Князев поморщился – трупный запах стал усиливаться. Он вздрогнул, когда увидел под обрушившимся перекрытием детскую руку. Ладонь открыта, рядом, на полу, что-то поблескивало. Подойдя поближе и наклонившись, офицер увидел перстень. Чёрный огромный камень, который неожиданно испустил красный свет.

  – Что-то нашли интересное, товарищ старший лейтенант?

  Князев вздрогнул от неожиданности. За его спиной стоял сержант Горчаков.

  – Вам показалось, сержант. Руку ребёнка увидел, наклонился посмотреть – показалось, что на полу что-то лежит. – ответил Князев, незаметно опуская перстень в карман галифе.

  – Так точно, Вам показалось, но только не мне. Вы что-то подняли с пола! – настаивал Горчаков.

  Князев посветил фонарем на то место, где только что ничего не было и даже слегка попятился. Возле детской руки лежали россыпью золотые старинные монеты.

  – А, вот, что Вы увидели! – протянул Горчаков, наклоняясь. – Значит не зря Вам померещилось что-то блестящее.

  Сержант поднял с пола одну из рассыпанных монет и положил её во внутренний карман гимнастерки.

  – Да как ты смеешь, сержант?

  – Смею, старшой, смею. Не всё вам, офицерам, наживаться на войне. Нужно и о себе подумать.

  Ответить Князев не успел, вниз опустились трое солдат.

  – Ладно, сержант Горчаков. Монеты пересчитать и сдать все по описи нашему особисту. И организуйте здесь расчистку завала, я пойду посмотрю, что в других домах творится. Да, ещё! Если кого-то ещё обнаружите, нужно их всех похоронить. У всех у нас вера разная, но все мы люди. Выполняйте.

  Старший лейтенант заканчивал осматривать третий дом, когда прибежал рядовой Самойлов и доложил, что произошла беда с сержантом Горчаковым.

  После окончания расчистки завала, были извлечены тела трёх погибших немцев – старика, лет семидесяти, молодой женщины, примерно, тридцати лет и мальчика лет восьми-десяти. Солдаты закончили свои дела в подвале дома, всё были уже наверху. В подвале оставался один сержант Горчаков. Он решил последний раз всё тщательно посмотреть и только после этого подняться на верх, к своим товарищам. Когда он стоял на последней ступени лестницы, неожиданно сработал механизм, который удерживал до этого люк подпола.

  Много сот килограммовая крышка упала, нанеся очень сильный удар по голове сержанта. Как потом стало известно руководству части, где старший лейтенант служил, сержант Горчаков до конца своей жизни остался прикованным к инвалидному коляске из-за повреждения позвоночника при падении.

  Во внутреннем кармане гимнастерки сержанта, санитары, уже в госпитале, обнаружили странную деревянную пуговицу с надписью на древне-немецком языке, который в Германии уже давно не использовали. Перевод надписи был следующий: "Алчному – по заслугам его, ибо диаволу он душу продал."

   Глава 3.

  – Ты сейчас не туда повернул, Славик! На по Садовой прямо, никуда не сворачивая.

  – Кто капитан на этом корабле, ты, или я?

  Я пожал плечами. Славику и навигатор не нужен – знает город, как свои пять пальцев. Сказал командир – круглое носить, а квадратное – катать. Значит так нужно, значит так правильно. Сплит система на двадцати четырех градусах, окна слегка затемнённые. Красота! Все равно не пойму маневры отца-командира. Таможня? На кой нам таможня?

  – Я не долго. Музыку послушай, или радио включи. Просветись, так сказать. – Вячеслав, показав удостоверение, прошёл через проходную и направился только ему знакомыми тропами.

  Музыка хорошая, но нужно новости послушать. Остались ещё радиостанции, которые идут своим путем, не подстраиваясь под время. Их мало, их душат, но они цепляются зубами за жизнь и.....вещают, не обещая распрекрасное время и благополучную, сытую жизнь. Какое благополучие? Кругом войны, гибнут люди. Углеводороды, будь они не ладны.

  Я нажимаю кнопку поиска радиостанции. На несколько секунд поиск каналов останавливается, дает возможность людям послушать фрагмент передачи. Так, это не то, это тоже не для меня. А вот это похоже на новости, а не на рекламный канал, которой прерывается на какую-либо музыкальную композицию.

  "........во многих городах мира проходят многотысячные митинги людей, с требованием защитить их веру от посягательств на неё. Напоминаем уважаемым радиослушателям, что уже в трёх городах мира произошли случай нападения на священнослужителей, осквернения храмов, церквей, соборов. Но больше всего людей пугает и возмущает – надругательство над могилами своих родственников при совершении очень странных и загадочных обрядов. В настоящее время волна митингов захлестнула Германию, Францию, Бельгию, Нидерланды, Италию и ряд других стран..."

  Как интересно! Только сегодня утром, буквально час назад, переключал дома каналы телевизионных программ, нигде ни слова о происходящих беспорядках. Да, всё куплено у нас. Везде жесткая цензура. Печально. А вот и Славик. Идёт с каким-то солидным мужчиной, в форме таможенника. И форма красивая и сам на лицо приятный, но вот живот, это просто отвратительное зрелище. С такими животами женщин в роддомы отправляют. Ну, да Бог с ним. Хозяин, как известно, барин.

  Славик садится за руль, служивый – на заднее сидение. Протягивает руку, здоровается. Семен Семёныч. Я еле сдерживаю улыбку, отворачиваюсь. Вячеслав тоже улыбается, но показывает мне кулак. Хотя – чего смешного? И имя и отчество – русские, но ассоциация с фильмом. Улыбнуло просто и всё. Настроение сегодня такое.

  – Это и есть наш Каперник? – спрашивает Семен Семенович. Да, он говорит через "а" и ударение делает на эту букву.

  – Да-да, он самый. – отвечает также загадочно Славик.

  Я и Коперник? Ребята, вы о чем? Машина объезжает территорию таможни, паркуемся у просто невероятно огромного ангара. Сюда и железнодорожный состав можно загнать. Да он здесь потеряется, ей-ей!

  Вячеслав выходит из ангара с интересным чемоданчиком. Метра полтора длинной, форма, как у бочёнка. Следом за ним – Верещагин, отдуваясь прет пакет. Нет, не так. Пакетище! Я, при огромном желании, спрячусь там легко. Вещи в багажнике, таможенник поднимает руку в прощальном жесте и мы трогаемся с места.

  – И что это сейчас было? – задаю вопрос, но знаю, что сейчас будет сплошной туман. Такой уж Вячеслав. Человек-загадка. Я не ошибся.

  – Приедем на место, узнаешь. Терпение, мой друг, и ваша борода превратится в золото.

  Через пятнадцать минут, после контрольного КПП, показывается на горизонте знакомая станица. Это у неё название такое – станица. На самом деле – более сорока тысяч человек, развитая инфраструктура. Магазины, магазины. Маршрутки – каждые пятнадцать минут мотаются в город и обратно. Удобно.

  А вот и дом. Хм...раньше он мне казался маленьким и скромным. Сейчас смотрю – да и не очень и маленький, аккуратный, цокольный, из белого кирпича. Окна – стеклопакет. Под одной крышей с домом – гараж. На крыше отец приспособил спутниковую тарелку. Земли вокруг дома немного, сотки две с небольшим, но она моя по праву наследства. Так что я – землевладелец. Хоть и аховый.

  Будем учиться и осваиваться. Многое мне нужно? Нет, главное – что бы отдохнуть от пыльного города и его ритма. Недаром говорят, что города высасывают жизненную энергию. Точно, сам проверял на себе и не раз, причем. В Москве, как пример. После посещения столицы получаешь нервный стресс и нехватку сил. Но привыкают же люди ко всему? Привыкают.

  Роль-ставни, после моего нажатия кнопки на брелке, скользнули вверх. Все, трамвай дальше не пойдет, рельсы закончились. Мы – дома. Дом я сдавал под жилье молодой семье. Папа, мама и трое детей. Родителям лет по тридцать, не больше, а смотри, какие плодовитые! Сейчас заценим, какой они порядок за собой оставили, съезжая отсюда.

  Из гаража – дверь в дом. И...чистота, порядок. Нет, пыль, ессно, присутствует. Куда же от нее деться? Пока Вячеслав гремит вещами, освобождая багажник, я проверяю электороэнергию. Порядок. Нужно на днях забежать в местный ЖКХ, разобраться по счетам. А пока – ведро, тряпка, швабра.

  *********

  По тротуару, мимо частных домовладений, шёл пожилой человек в светлом летнем костюме, белой рубашке и белоснежной шляпе с широкими полями. Периодически он останавливался и сняв шляпу, промакивал лысину платком. На вид мужчине – лет шестьдесят, может чуть больше. Нос с горбинкой просто огромный, весь в проступающей через кожу, сеточке кровеносных сосудов.

  Глаза прищурены от яркого солнца, щеки давно не видели бритвы. Легко можно принять такого человека за слегка принявшего на грудь, благодаря его расфокусированному взгляду и неуверенной походке. Сандалии на босу ногу дополняли весь этот ансамбль. Мужчина хромал, очень сильно, на правую ногу, а посему – шёл с тросточкой вишневого цвета, с набалдашником в форме свернувшейся в клубок змеи. Обычный человек, обычная одежда. Обычная история.

  Только одна странность – коты при виде этого мужчины, или обходили его стороной, или у них поднималась шерсть дыбом и они начинали угрожающе шипеть. Бывает и такое в жизни. У одних – с собаками, у других – с котами.

  После очередной остановки, мужчина оглянулся назад и опёрся спиной о стену гаража с закрытыми роль-ставнями. Проходившая мимо женщина, поинтересовалась о его здоровье. Мужчина поблагодарил о заботе и посетовал на жару. Женщина этому очень удивилась – сними пиджак и не будет так жарко. Пожав плечами, женщина пошла дальше, по своим делам.

  Оглянувшись по сторонам, пожилой мужчина присмотрелся к раздвижной двери гаража, увидев, что нитка-маячок оборвана, удовлетворенно хмыкнул и отправился совершенно в противоположную сторону от своего первоначального маршрута. Он прошёл несколько десятков метров и, повернув за угол, достал из кармана пиджака мобильный телефон.

  Через несколько секунд ожидания, в трубке раздался женский голос:

  – Алло. Говорите, я Вас слушаю.

  – Это я, моя госпожа! Он прибыл, наконец-то.

  – Это точно, ошибка исключена? Он один?

  – Ошибки нет. Моя печать разрушена и нить-маячок – порвана. А вот один он, или нет, я скажу примерно через час.

  – Хорошо. Установи плотный контроль и докладывай о всех его перемещениях. Я хочу знать – с кем он, где он, во сколько он и когда он. Тебе понятно?

  – Да, моя госпожа.

  Мужчина, сильно хромая, прошёл два квартала и, перейдя через оживленную улицу, оказался на территории автостанции, зашёл в туалет.

  Через пять минут оттуда вышел молодой стройный человек, лет тридцати от роду. Тёмные короткие волосы, прямой нос, голубые большие глаза. Парень одет в белоснежную рубашку, светлые брюки, в руках – полиэтиленовый пакет.

  Насвистывая какую-то мелодию себе под нос, парень, в сандалиях на босу ногу, подошел к припаркованной машине такси, сел в неё.

  *********

  – Ну что, Юрий! Я хочу произнести тост. Сегодня самый главный праздник в твоей жизни! Пожелай себе всего, чего ты захочешь, а я тебе жела........

  Вячеслав посмотрел поверх моего плеча в сторону многоэтажных домов, которые располагались от нас на расстоянии около двух километров.

  – Извини. Так вот, желаю тебе богатырского здоровья, что бы твоя рука разработалась, ну, и всего-всего. И вот тебе от меня подарок.

  Вячеслав достал из-под стола тот самый футляр, который принес из ангара таможенной службы. Я прочитал то ли название фирмы, то ли изделия, которое находилось внутри огромного пенала и удивленно посмотрел на Вячеслава. "Небообозреватель", так я перевел эту надпись. Замки мягко открылись и у меня перехватило дыхание. Телескоп! Это то, о чем я мечтал всю мою жизнь. Ну и ну! Вот прямо в точку Славик со своим подарком. Настоящий День рождения у меня получился! Чем я буду здесь, в станице заниматься? А звезды – люблю. Да и кто на них не любит смотреть? Но цену такого подарка я представлял достаточно хорошо.

  – А, ерунда! – бросил Славик, открывая очередную банку с пивом. – Для таможни отдать конфискат – пустяки, а нам с тобой в радость. Да что же творится такое?

  Вячеслав опять пристально всматривался в даль, поверх моего плеча.

  – Юра, не знаешь, на какой улице стоят во-о-н те пятиэтажки? Впрочем, сейчас узнаем через смартфон.

  – Что ты там такого странного увидел? Ну отражают оконные стекла свет, ну и что?

  – Это не оконные стекла свет отражают, это оптика у кого-то очень некачественная. Ты уж мне поверь на слово. Я предлагаю сместиться с этого места метра на три-четыре. Мы здесь пиво охлажденное, баварское, зеленое, конфискованное, вкуснющее трескаем в два горла, а товарищи, которые за нами подглядывают, слюной захлебываются. Нехорошо! Нужно иметь чувство сострадания к ближнем и даже малознакомым людям. Ибо......

  Договорить, что "ибо", Вячеслав не успел. На улице, за забором из металлопрофиля, послышался отчаянный визг тормозов автомобиля и на территорию моего суверенного государства, полезли блюстители порядка.

  Все, как на подбор – невысокого роста, розовощекие, упитанные до полнейшего безобразия. Одного никак не пойму – зачем через забор, если можно было калитку открыть и зайти, как это делают все нормальные граждане. Удар по почкам прикладом "калаша" – то ещё удовольствие. За что, люди? Хотя, какие вы сейчас люди? Вы сейчас при погонах и на людей не похожи.

  Лица, как у индюков – красные, как будто только из бани выскочили. Хотя высота забора – всего ничего. Спортом нужно заниматься, уважаемые, спортом! А у капитана – вот-вот щеки лопнут от важности. Началась очередная серия наикрутейшего боевика, где менты – пять с плюсом, какие положительные герои, а мы со Славиком – десять с минусом, какие плохие.

  – Лежать, я сказал! Руки, руки я должен видеть! Морда в землю! – орал капитан.

  По всей видимости мне, так как я хотел посмотреть, что ещё происходит вокруг. Удар по печени – пустяк, по сравнению с ударом приклада в область почек. Ладно, ждем финала. Должен же он когда-нибудь наступить.

  – В доме никого нет, товарищ капитан. – слышу голос одного из молодца одинакового с лица

  . ......ть! Только порядок в доме навел!

  – Встать! – это уже нам. К бабушке не ходи – нам.

  Я встаю, руки на автомате сами лезут за голову. Вот оно, воспитание сериалами и другой какой-то кино индустрийной гадости.

  – Документы. – не терпящим возражений голосом, через губу, бросает капитан.

  Вячеслав поворачивается к капитану спиной и, не опуская рук, говорит:

  – В заднем кармане джинс.

  Я в предвкушении! Я сижу у огромного экрана, с огромным стаканом горячего попкорна, и жду. Жду изменения формы лица и его цвета у бравого капитана и у всех остальных братьев-разбойников. Дождался таки.

  – Упс, товарищ майор. Накладочка вышла. Гражданин, можно руки вниз опустить. – капитан пунцовый, рассматривает документ в форме красной книжицы. – Здесь такое дело, товарищ майор! Поступил звонок от сознательного гражданина, что по улице Садовая, дом шестьдесят, творятся самые настоящие непотребства.

  – Товарищ капитан, давайте я по базе документы пробью. – проявляет инициативу сержант.

  – Я тебе сейчас в грудину пробью, Тахтамышев. Два раза. – Огрызается капитан. – Вы извините, конечно, но уже надоели всякие нехорошие происшествия у нас. То могилы раскопают, то на столбах кошек обезглавленных повесят, то.....в общем – всякими такими делами приходится заниматься. Извините ещё раз.

  Славик демонстративно подходит к столу и делает огромный глоток пива из банки. Я последовал его примеру и с причмокиванием пью уже теплое пиво. Вижу, как у одного из молодцов кадык двигается синхронно с моими глотками. Это вам за почки. Делаю ещё один затяжной глоток – это за печень.

  – А бить сразу и без разбора вас, капитан, учит подполковник Абдурагимов Абдулмуталиб Фазитдинович? Или мне ему сейчас рассказать, как вы здесь нам угрожали автоматическим оружием и наносили им удары по жизненно важным органам? А, капитан? – И Остапа понесло. То есть – Славика.

  Я мысленно аплодировал Вячеславу и, глядя на лица полицейских, думал. Вот какое уважение к ним будет у народа, если сначала мордой в грязь, а потом – предъявите документы. Не знаю, что им наговорил Славик, но выходили ребята, как и положено, в калитку. Она даже не скрипнула.

  – Юра, давай телескоп испытаем. Надо же разобраться, кто это так пристально за нами наблюдает и потом звонит в полицию.

  Собрать телескоп – закрепить его на треноге. Всё, на этом наладка и заканчивается. Славик прильнул к окуляру.

  – А вот и он, наш добродетель. Полюбуйся.

  Я подрегулировал оптику под свой глаз и тихо-тихо стал ......удивляться. Всё ожидал от такой, хорошо знакомой и горячо любимой, но только не этого.

  Вечер проходил в непринужденной и дружественной обстановке. За душевной беседой, за баночкой-другой-третьей пива. Но нам было весело: через два часа, а это уже было около пяти вечера, мы услышали опять противный звук полицейского УАЗ-ика. Опять розовощекий капитан и опять извинения.

  "Да, мы вычислим откуда звонки идут, да, мы понимаем, что нарушаем.....но поймите нас правильно, мы обязаны отреагировать".

  Мы посмеялись с Вячеславом над этим случаем, но когда в девять вечера прикатила опять группа товарищей при погонах, тут уже было не до шуток. Они укатили с напутственными пожеланиями, что бы в полицейской машине бензин закончился. До двенадцати – тишина и покой, баловство с телескопом. Легли мы поздно. Около двух. Я только начал уноситься в страну грез и сновидений, как прозвучал опять визг тормозов и стук в калитку.

  – Всё, мне это уже надоело, Юра! Одевайся и пошли. – бросил злой, как чёрт, Вячеслав.

  А вот и нужный нам подъезд и пятый этаж. Дверь направо. Я звоню в дверь. Недовольное бормотание, дверь открывается. На пороге атлетично сложенный амбал в стрингах. Я даже сплюнул в сердцах. Дожились мужики!

  Первый раз в жизни я увидел удар открытой ладонью в исполнении Вячеслава. Красиво. Нужно взять пару уроков у него. Амбал в свободном полете, мы внутри квартиры. Я зашел в зал, включил свет. Никого. Дверь в спальную комнату. Нам сюда. Я очень "аккуратно" сбрасываю на пол такое соблазнительное тело молодой женщины.

  – Ну, здравствуй, дорогая! Говоришь, перстень тебе с чёрным алмазом нужен? Ну-ну.

   Глава 4.

   "Не весело стало у нас на кладбище, нет, не весело.

   И гулянье не то, и покойников интересных нету."

   Николай Эрдман

  – Что ты, интересно, сказал такого Марине Владимировне, что она полуодетая села в машину и укатила?

  – Юра, да ничего особенного. Рассказал ей всё, как есть. О том, что знаю все её грязные денежные махинации, которые госпожа директор проводила под прикрытием своего производства, рассказал и о том, что знаю куда шли незаконные денежные потоки, какую церковь она подпитывала этими грязными деньгами. Да, Юра, она приняла тёмную сторону и во всём виноват её не родной дед, его алчность и жадность. Вся твоя жизнь завязана и вращается вокруг перстня с чёрным алмазом. История того, как он попал к твоему деду – полна загадок и тайн. Если в кратком изложении, то он выглядит так.

  Вячеслав налил себе в кружку кофе, подумал немного, продолжил рассказ:

  – Твой дед начал войну в звании младший лейтенант, в сорок пятом ему было двадцать восемь. Старший лейтенант Князев руководил расчисткой завалов и поиском драгоценностей в Потсдаме. Американская бомбардировка разрушила тогда пол города, советские войска помогали немцам в поисках, чудом уцелевших при бомбежке, мирных граждан. Дед Марины, каким оно его считала, в звании сержанта, был в подчинении у твоего деда. При обследовании одного из разрушенных домов, старший лейтенант Князев нашёл перстень и хотел, не знаю по какой причине, скрыть этот факт от своего руководства. Но случайным свидетелем всего этого, как ты уже догадался, был сержант Владимир Горчак. Произошёл несчастный случай и дед Марины получил тяжелую травму – он до конца своей жизни был привязан к инвалидному креслу. Ухаживала за бывшим сержантом женщина, тридцати лет от роду. В сорок пятом году она родила мальчика, назвала Владимиром. Нет, не от сержанта Горчака, от человека, которого по-настоящему любила. Так вот, отец Марины очень поздно женился и поэтому только в восемьдесят пятом году, родилась твоя супруга.

  – Подожди, как в восемьдесят пятом, Славик? В восемьдесят восьмом! – возмутился я.

  – Увы, мой друг. Деньги в наше время решают очень многое, новый паспорт с новой датой рождения – какие проблемы?

  И здесь меня обманула моя бывшая благоверная. Сплошная ложь и обман.

  – Слушай дальше. Не родной дед, когда уже умирал, рассказал всю историю, произошедшую в Потсдаме, Марине. Он, будучи в инвалидном кресле, умудрился получить очень хорошее образование, всю оставшуюся жизнь посветил изучению происхождения перстня. История у него, у перстня, очень интересная, но сейчас это не главное. Главное то, что Марина именно из-за него вышла замуж за тебя и, когда вы въехали в квартиру деда, она все время искала в квартире перстень. Секрет трофейного немецкого стола ты хранил очень долго, молодец. Так ничего и не узнав, Марина решила с тобой порвать. Ей, преуспевающему специалисту, талантливому директору, простой инженер стал не нужным. Теперь вспомни события, которые с тобой произошли и поймешь, что даже после развода, ты был под постоянным контролем. О, ты бы знал, сколько я лично нашёл "жучков в твоей квартире, ты бы очень удивился. Одна моя ошибка – то, чего я не учел из-за громких событий в нашем городе, это то, что Марина прослушивала всё, что происходило в твоей квартире. Рома, этот прыщ, слушал весь наш разговор, когда мы нашли перстень в комнате твоего деда. Отсюда и визит к тебе и всё остальное. Отпустили Марину, как я и предполагал, очень быстро. Свалив всю вину на Рому, она вышла почти чистой. Остальное – сам додумаешь, сложишь два и два.

  – Вот как, значит? – удивленно произнес я. – Значит всё это из-за этого перстня. Интересно узнать, кто его прежний владелец.

  – Это тебе предстоит сделать, Юра. Эту тайну только ты сумеешь раскрыть. Как и смерть твоего деда и родителей. Хотя. .....картина здесь складывается совершенно ясная и понятная. Не хватает нескольких фрагментов, что бы вся мозаика сложилась в картину. Я поставил Марине условие, что бы она в течении максимум, трёх дней свернула все свои дела в городе и на предприятии и больше никогда не попадалась ни мне на глаза, ни тебе. Так что – забудь о ней, как о страшном сне.

  – А тот атлет в стрингах? – спросил я.

  – Тоже забудь. Он здесь, в эту историю, замешан совершенно случайно. Ладно, мне пора в город по делам. Вернусь завтра после обеда. А после завтра начнём твоё обучение. Готовься.

  – Ты же в отпуске?

  – Отпуск для нас – понятие очень условное. Не скучай! Хотя. ..кому я это говорю. Мобильный всегда при себе, хорошо? Пока.

  ********

  – Алло, госпожа, это Вы?

  – Слушаю тебя.

  – Один уехал.

  -Хорошо, продолжай наблюдать. Он должен рано, или поздно отправиться на могилу к родителям. Не пропусти этот момент. Я должна все знать заранее.

  – Да, госпожа. Я понял, госпожа.

  **********

  Когда машина Вячеслава скрылась за поворотом, я зашёл в дом. В зале бормотал телевизор, но мне было как-то не до развлекательных программ. То, что рассказал Вячеслав, начало складываться в довольно четкую картину. Многое, конечно, не сходилось из-за отсутствия фактов, но в общем. ......

  "Что же в тебе такого странного?" – думал я, рассматривая перстень. То, что такие алмазы – редкость на нашей планете, я знал. Но не из-за его стоимости весь этот сыр-бор, нет не из-за этого. Ладно, будет вечер и свободное время – всё обдумаем ещё раз.

  После ночного путешествия, мы вернулись домой уже часов в семь утра. Слишком длинным оказалась история, которую Марина рассказывала Вячеславу. Я при этом не присутствовал. Стало противно находиться в одной комнате с ней, даже дышать одним воздухом. Мы спали до обеда и вот теперь, Славик укатил в город, а мне нужно было заняться своими делами. Самое главное, конечно, это проведать своих родителей. Кладбище на другом крае огромной станицы, нужно добираться на каком-то транспорте. Это чуть позже, а пока – ЖКХ.