Текст книги "Выбор только за тобой (СИ)"

Автор книги: Андрей Георгиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

  Вячеславу постоянно поступают доклады от сотрудников. Дом пустой, но на кухне – горячий чайник, в чашках – не остывший кофе. Спальни, спальни, зал, обеденный зал и везде золото, драгоценные камни, старинные гобелены и картины. Думаю – все подлинники.

  Окна – арочного типа, практически все – из разноцветного стекла. Обращаю внимание Славика на разноцветную оконную мозаику – везде ужасающего вида животные и перевернутые кресты. Логово сатанистов? Да кто его знает. Может блажь какая у человека?

  Поражает своими размерами спальная комната хозяина дома, точнее – хозяйки. Это очень хорошо заметно по наличию огромного количества косметики и украшений. Как правильно заметил Вячеслав – практически нигде нет мужских вещей. И это о многом говорит.

  Кровать – четыре на четыре, с балдахином нежно-голубого цвета. Сексодром знатный, чего уж говорить. На прикроватной тумбочке, сделанной из сандалового дерева, ночник в форме трёх бутонов роз жёлтого цвета. Рядом открытка. Читаю, что написано на обратной стороне: "Госпоже, от её верных слуг и поклонников!"

  Пока я рассматривал богатое убранство спальной комнаты, Вячеслав нашёл двери, ведущие в ванную комнату. Мда....золото, золото, золото. Джакузи, обычная ванна из золота. Ручки сантехники – инкрустированные драгоценными камнями. Ох, ё! Что же здесь за госпожа живёт?

  Ответ мы нашли в столовой комнате. Стол овальной формы, двенадцать стульев, два камина, стены задрапированы шёлковым на вид материалом сочного вишнёвого цвета.

  На стене – картина, возле которой и я и Вячеслав застыли, как изваяния. Вячеслав – от красоты женщины, изображенной на картине в полный рост, я вдобавок к этому – от знакомого мне пейзажа: горы, заснеженные вершины, гордо парящий в голубом и безоблачном небе орёл, игрушечный замок-крепость и до боли знакомый балкон. Красота женщины магическим образом притягивает к себе взгляд, который всё сложней и тяжелее отвести в сторону. Размеры комнаты стремительно меняются, потолок уже достигает просто немыслимой высоты, как и картина. Слияние с ней – полное.

  Я чувствую, как мои волосы гладит своей рукой ветер, как он холодит кожу на лице, от морозного воздуха начинает пощипывать кожу рук. Вячеслав протягивает мне руку для того, что бы нам вместе сделать шаг вперёд и раствориться в голубом небе, оказаться рядом с заснеженными пиками гор, которые протыкают небо, которые манят и зовут к себе. Женщина, чертовски красивая и обворожительная, поднимает в приветствии нам руку, на указательном пальце правой руки я вижу.....нет, этого не может быть! Это мой перстень, с огромным чёрным алмазом.

  Острая боль в правом плече возвращает меня с небес на землю. Я с благодарностью глажу свою тату-дракошу. Если бы не он, не известно, чем бы всё закончилось. Вячеслав вздрагивает от моего прикосновения и голоса, удивлённо смотрит по сторонам.

  – Так и с ума можно сойти, тебе не кажется?

  – Ещё как кажется. Давай, Вячеслав от сюда ноги уносить.

  Мы прошли насквозь столовую, вышли в коридор. В стенах – ниши, которые обрамлены лепниной. В кронштейнах – вставлены самые настоящие факелы. Мы прошли несколько метров и факела разом вспыхнули. Огонь самый настоящий, без всяких сомнений – я почувствовал смрад горящего масла.

  Электрический свет погас и наши тени причудливо задрожали на стенах коридора. Пламя факелов вздрогнуло, затрепетало – в коридоре явно гулял сквозняк. Неужели кто-то открыл окна на противоположных сторонах дома, или в комнатах? Не думаю! Без разрешения Вячеслава никто ничего руками трогать не будет.

  Тогда что произошло? Я оглянулся назад и ошеломлённо уставился на дверь, из которой мы вышли. Она удалялась от нас, она становилась всё дальше и дальше, коридор превратился в какую-то бесконечность.

  Двери, сплошные двери, которых здесь раньше не было. Слева, справа, двери стальные, деревянные, двери, которые сделаны из горного хрусталя и из грубо сколоченных досок, двери из чистого золота, серебра, двери, проёмы которых опутаны паутиной времени и страха.

  Я повернулся к Вячеславу и отшатнулся от.....вместо моего друга стояло уродливое создание с бульдожьей головой. Тело – кентавра, ноги и передние и задние – короткие и кривые. Огромный живот волочится по каменному полу. Каменный пол? Откуда он здесь? Я посмотрел на стены коридора. Да, самый настоящий камень, причём грубый и неотёсанный. Зеленоватый светящийся мох и струйки воды, стекающие с потолка.

  Мой перстень на руке вспыхнул красным светом так ярко, что вмиг огонь факелов стал едва различимым и бледным. Теперь он мне напоминал пламя свечи, не более того. Я посмотрел на уродливую фигуру кентавра и с ужасом обнаружил, что из его мерзкой пасти торчит не до конца обглоданная нога человека в изодранной в клочья штанине цвета беж.

  Славик!

  Кровь непрерывной струйкой стекала на пол и уже образовывала небольшую лужу. Я медленно стал пятиться назад. Ладони сами собой соединились. Я развёл их в сторону и увидел шар серебристого цвета. Он вращался у меня в руках, отбрасывая в стороны блики. Мириады серебристых точек заполняли всё пространство вокруг, стало очень светло и я уже мог легко рассмотреть все трещины в камнях, любой самый мелкий камешек и даже песчинку на полу.

  Кентавр истошно завопил, попятился назад. Его огромные глаза вспыхнули ярким зелёным светом. В них было столько ненависти и злобы, что я невольно вздрогнул.

  Я оттолкнул шар от себя и он на огромной скорости ударил монстра в грудь. Яркая вспышка света, дикий рёв этого жуткого создания и тишина, которая бывает только на кладбище. Я открыл глаза. Вячеслав стоял передо мною, с ног до головы перепачканный в крови и слизи ярко-зелёного цвета. Но живой!

  – Ох, Юра! Ты бы знал, где я сейчас только что побывал! Меня только что сожрало....

  – Чудовище с телом кентавра и с головой бульдога. – закончил я за друга.

  – Откуда ты......сзади! – крикнул Вячеслав. Я автоматически сделал шаг в его сторону, развернулся и поднял руки на уровне груди. О, Боги!

  Передо мной стоит девочка, лет пяти-шести. Ночная рубашка до пят, на ней пятна бурого цвета. Цвет запёкшейся крови. На голове – светлые спутанные волосы ниже плеч, пустые провалы глазниц и носа. На шее у девочки – петля. Оборванная, истлевшая верёвка свисает до пола. Девочка тянет ко мне руки и плаксивым голосом повторяет одно и тоже слово – "помоги".

  – Нет-нет, Юра, не приближайся к ней! – кричит Вячеслав, но я знаю, нет, я в этом уверен, что этой несчастной нужна моя помощь.

  Я делаю шаг к девочке, она перемещается на три шага назад. Я делаю два шага вперёд – она становится на десять метров дальше. Как же ей помочь? Я присел на корточки и протягиваю руку в сторону ребёнка.

  – Подойди ко мне, милая, я тебе помогу. Ну, смелее, я не сделаю тебе ничего плохого! Ну?

  Несчастная делает первый робкий шаг в мою сторону, останавливается. Два шага, остановка. Вот она уже рядом со мною, протягивает ко мне руки и шепчет, шепчет без остановки: "помогите, мне больно".

  Я осторожно ослабил скользящий узел на петле, освободил детскую шею от удавки. Кто же тебя так, у кого хватило ума так издеваться над маленьким ребенком?

  – Мама. – шепчет девочка. – Я была лишней в семье. Голод........

  – Ты знаешь зачем мы здесь? – спрашиваю девочку через силу. В горле ком, на глазах – слёзы.

  – Знаю, помогу. Но сначала сделай выбор своей двери, иначе нужная тебе дверь не откроется.

  Девочка берёт меня за руку и мы подходим к двери из презренного жёлтого металла. Я осторожно открываю её и глаза непроизвольно закрываются от яркого света. Комната, заполненная золотыми украшениями, монетами, самородками и просто брусками. Золотом покрыты стены, потолок. Вся комната просматривается и я вижу на противоположной стене – выход на первый этаж этого загадочного дома. Вижу сотрудников Вячеслава, барную стойку.

  Нет, не нужно мне золото. Да и отношение у меня к нему – очень негативное. Вспоминаю Большой абигорд, те смерти, которые произошли именно из-за золота. Комната манит, зовёт, но я делаю шаг назад, дверь закрыта.

   Мы заглядываем в следующие комнаты. Драгоценности, ювелирные изделия, алмазы, изумруды. Нет, всё это не для нас с Вячеславом. У нас совершенно другие приоритеты в жизни. Остаётся самая последняя дверь. Проём весь в паутине, гвозди, которыми сколочены грубые доски, при прикосновении рассыпаются в труху. Я толкаю от себя дверь, она со скрипом открывается. Всё ожидал здесь увидеть, но только не это.

  На сколько глаз хватает – поле. Высокую траву колышет ленивый ветер, до одури вкусно пахнут полевые цветы. Но! Ровными рядами здесь установлены виселицы. Их сотни, тысячи, сотни тысяч и на каждой – мужчины, женщины, дети. Ветер раскачивает их тела, стервятники пируют.

  Гиены, увидев нас, поднимают страшный вой. На небольшой возвышенности, установлен огромный крест. На нём распят ещё молодой человек, лет тридцати, может чуть больше. Небольшая бородка, усы. Из одежды – лишь набедренная повязка. На груди, чуть ниже сердца – ровный след, нанесенный каким-то колющим оружием, подтёки засохшей крови. Я опускаюсь на колени, рядом со мной – Славик.

  Это именно тот, кого нет с нами уже более двух тысяч лет. Это тот, кого до сих пор помнят люди и преклоняют перед ним колени. Это именно тот, заветы которого помнят и исполняют люди и в наше время. Нормальные люди, конечно.

  Малышка трогает меня за плечо – нам пора. Нужно найти Снегиню, иначе как дальше жить в этом мире? Испытываю я к ней симпатию – да! Закрываю глаза и вижу косынку, подобранную в цвет платья, грустную улыбку перед падением в пропасть и страстный поцелуй.

  Мы делаем несколько шагов и я, оглянувшись назад, вижу, что мы почти миновали это страшное поле. Ещё немного и мы подойдём к холму, на котором я наблюдаю какое-то оживление. Такое впечатление, что возле недавно сколоченной виселицы, собралась вся нечисть со всей округи.

  Упыри, вурдалаки, вампиры, баншы, гаргульи. Всё в ожидании новой казни, всё в предвкушении незабываемого зрелища. Наивные какие! Вы все сейчас наивными и умрёте. Я вам это обещаю! Ибо.....ибо нехрен, короче говоря.

  Девочка делает шаг назад, прощается с нами взмахом руки и исчезает. Спасибо тебе, ребёнок с большим добрым сердцем взрослого человека. Многим до тебя – ой, как далеко! Плохо одно – я не узнал твоё имя. Ветер доносит детский смех и :

  – Гретта, меня звали Гретта!

  Я ищу глазами Мари. А вот и она. Её привязали к вертикальной опоре виселицы и смеются в лицо всё эти мерзкие твари из преисподней. Мне даже думать особо не нужно и отдавать приказ моему перстню. Чёрный алмаз превращается в ярко-красный, он негодует, его, как и меня, переполняет чувство ненависти к сброду, который собрался потешиться над Мари, увидеть её предсмертные судороги.

  Вячеслав чуть позади меня, он что-то сплетает, какое-то заклинание. Ну что же, вперёд! Я поднимаю руки вверх, резко опускаю их на уровень груди. Мысленно представляю себе пламя огня и стихия огня мне откликается. Вверх, в бледно-голубое небо, взмывает огромный шаг ярко-красного цвета. Он застывает на мгновенье и затем раздается оглушительный взрыв.

  К земле устремляются крылья ветряной мельницы, вращающиеся с очень большой скоростью. Когда до земли остаётся несколько десятков метров, крылья вспыхивают пламенем и теперь они уже – крылья смерти. Они перемалывают, сжигают нечисть, которая наконец-то нас соизволила заметить. Поздно, твари, поздно!

  С рук Вячеслава срывается ослепительно-белый, небольшой шар и через несколько секунд всё поле заливает белым светом. Очищающий белый свет. От этого света мрази корчатся, их тела покрываются струпьями и зловонными язвами. Твари сгорают. Самые расторопные – пытаются скрыться от нас, но они ещё не знают, что такое перстень Мунке Хитрого.

  У меня в руке приятная тяжесть кнутовища. Я делаю замах и огненный кнут с искрящимся на конце узлом, настигает бегущих тварей. Он их рвёт на части, он их четвертует. Узнайте, твари, что такое настоящее Добро! Зло побеждает Зло? Да, по-другому – уже никак. Добро в чистом виде не может существовать.

  Над полем тишина. Я смотрю назад и показываю рукой Вячеславу на поле с виселицами. На них уже никого нет. Славик развязывает узлы, Снегиня падает мне на руки. Сердце бьётся, значит всё будет хорошо. Извини, Мари, я понимаю, что ты не мешок с картошкой, но нести тебя на вытянутых руках – для меня задача сегодня невыполнимая. Когда-нибудь, в следующий раз. Хоть три километра, хорошо?

  Мы отходим от места несостоявшейся казни, впереди воздух начинает на глазах становиться всё гуще и гуще. Ещё мгновенье и перед нами большое серебристое зеркало. Портал? Скорее всего. Я оглядываюсь на Вячеслава, тот соглашается со мной. Шаг вперёд, обжигающий холод и мы на каменных ступенях, ведущих вверх. Снегиня стонет. Терпи. Лежать у меня на плече ещё то удовольствие, но......терпи, одним словом.

  Полумрак, каменные ступени, факелы, затхлый воздух. Ступени заканчиваются и над нашей головой вниз-вбок скользит люк. Я поднимаюсь на последнюю ступень, прикрываю глаза от яркого света. Руки не просто жжёт, они пылают огнём. Куда мы вышли по ступеням? Открываю глаза, вместо вздоха удивления из моего рта вырывается шипение и очень не хорошие словечки.

  Мы стоим возле первой ступени лестницы, ведущей на верх. Узнаю балясины, узнаю огромную гостиную комнату. Пары кружат в медленном танце, возле барной стойки стоит женщина, которую мы видели со Славиком в столовой на картине.

  Она медленно поворачивает голову в нашу сторону и глаза становятся испуганно-удивленные. В глазах женщины пляшут искры красного цвета, губы плотно сжаты. Не ожидала? А мы такие невоспитанные, взяли и зашли на огонёк. Что, прогонишь? Ну-ну, попробуй!

  Я передал девушку Вячеславу. Из указательного пальца правой руки, на пол стекают сотни, тысячи нитей огня, которые сплетаются в привычный мне кнут огня. Я делаю взмах кнутом, от его удара об пол, взрываются, мелкими осколками разноцветного стела, окна, посуда. Ковёр цвета беж вспыхивает ярким пламенем от прикосновения с искрящимся узлом на конце моего друга.

  Бал, говорите? Ну, что же! Тогда – потанцуем и повеселимся! Всем шампанского, господа!

   Часть 3.

   Глава 1.

  Интересно, сколько человек может прожить без воды? Я одно время увлекался этой темой. У всех свои данные, одного какого-то мнения нет. Один чудик, я помню, написал, что не употребляет жидкость уже в течение двадцать дней.

  Это и понятно. Если трескать овощи и фрукты, можно месяц обойтись. Да ещё если сидеть в прохладной комнате, под кондиционером, или сплит-системой. Его бы сюда сейчас, пусть бы шёл со мной рядом и рассуждал о своей теории, умник хренов.

  А ещё меня бесит выражение – человек венец творения природы. Какой он венец, к чёртовой матери, если без воды запросто может умереть.

  Не должно такого быть в природе, могу сколько угодно насчёт этого спорить. Взяли бы наши ученые мужи и придумали для всего человечества маленькие таблеточки. Положил под язык такую таблетку, иди по пустыне хоть неделю, хоть две недели.

  Я остановился. Нужно ногам дать отдых, иначе скоро пойдут судороги и тогда будет совсем весело. Или мне показалось, или так и есть на самом деле. На два часа дня от меня – что-то блестит. Как в известном выражении – то погаснет, то потухнет.

  Ладно, пойду на этот свет. Хоть какая-то цель появится. Иду вторые сутки, но куда иду – без понятия. Как там интересно Вячеслав и Мари поживают? То, что они успели убраться из особняка перед его разрушением, я знал и всё это видел собственными глазами.

  А хороша эта чертовка, госпожа. Ох, как хороша! Одни глаза чего стоят. Недаром Вячеслав перед картиной застыл, аки изваяние. Как её назвал мужик перед своей бесславной кончиной? Вот чёрт, из головы вылетело.

  Ан, нет. Эльнизабель. Только он, пока голова была не месте, её имя произнёс с буквой "э" в конце. Дьявольская красота, красивое имя. Но сильна она, ох как сильна. Одним взглядом своих разгневанных глаз отправить меня в пустыню с красным песком – это чего то, да стоит.

  Интересно, после моего удара кнутом напоследок, её голова осталась на месте? Или, как и сотни других, была отсечена и отделена от прекрасной шеи?

  Я улыбнулся, вспомнив её слова, обращенные ко мне – "тебе ли, жалкому плебею, решать кто останется жить среди моих гостей, а кому пришло время умирать? Ты сунул нос туда, куда вход только для элиты светского общества".

  Я тоже хорош. Спросил – "не у тебя ли, старая клюшка, просить разрешение для вступления в это избранное общество?" О, что тут началось! Молнии летели в меня со страшной скоростью. Хорошо дар замедлять время безотказно срабатывал. Так бы мне пришёл кирдык со всеми вытекающими, или втекающими.

  Я чуть не засмеялся в голос вспомнив, как исчез из поля зрения госпожи и появился рядом с ней, держа в руках бутылку коллекционного вина. Из горла такое вино пьют дегенераты, но что поделаешь – пить захотелось. Как же она побледнела, прошептав "странник".

  Странник я, странник. Видишь, теперь странствую по красному песку. На голове – рубашка, на спине – ожог. Один большой ожог. Мне такие странствия тысячу лет не нужны. Это я тебе по секрету, госпожа, говорю.

  Ага, какая-то скала замаячила на горизонте. Почему у меня нет дара создавать что-нибудь материальное. Например – ковёр-самолёт. Сел на краешек, ножки свесил и плюй себе на этот марсианский песок с высоты. Или ту же воду? Так-так! Наконец-то мои мозги начали в нужном направлении работать. Вот доберёмся до скалы, там и будем проводить эксперименты.

  Хм....и от кусочка хлебушка я бы не отказался. С солью. Соль обязательна для организма. Не зря же раньше на улицах городов продавали подсоленную воду. Человек – набор химических элементов и реакций. Это вам не здесь.

  Опять кто-то с зеркальцем играет? Вот шутники. А может это какие-нибудь стражи общественного порядка проводят осмотр вверенной им территории? Тогда почему они не помогут одинокому путнику? Вопрос!

  До скалы метров двести, а идти уже нет сил. В ушах какой-то свист, голова – ничего не соображает, ноги ватные. Эх, умел бы на руках ходить, чередовал бы руки-ноги. Мечты.

  Хоть бы один Учкудук мне встретился на моём пути. Даже – с одним колодцем. О, я бы сидел в воде сутки. Не, двое суток. А прекрасные наложницы танцевали, соблазнительно улыбались бы. На столе – горячий чай, фрукты, пачка сигарет.

  Это – обязательно! Кстати, а сигареты у меня в кармане. Может того? Вкурить? Нет, что-то мне подсказываю, что сразу копыта в сторону отброшу. Вот и скала, вот и тень. Условная, конечно, но тень. Всё условно. И скала – условная.

  Огромный валун неправильной формы. Как он сюда попал? Предположения в голове есть, но все они связаны с одной мыслью – а оно мне нужно? Так, садиться нельзя. Нужно, через не могу, покорить вершину этого, местного, Эльбруса. Для меня всё, что выше моего роста – огромные-преогромные горы.

  Я обошёл гигантский камень со всех сторон. Слышно, как он потрескивает. Ещё бы! По моим ощущениям – сейчас под сорок, может и больше. Попробовал прикоснуться рукой к камню – зашипел от боли. Но нужно определиться, куда идти. То, что теперь передвигаться я буду ночью – это я решил твёрдо.

  Обмотать руки рубашкой? Нет, плохой вариант. Сделать из брюк шорты? Зубами их рвать, что ли? А если моим кнутом попробовать отсечь всё лишнее, как говорил один известный художник? Или скульптор? Но это сейчас не важно! Попробуем?

  А что, даже и ничего. Чуть ниже колен брюки, пижонство какое-то, но выглядит всё очень пристойно. Если учесть, в чём сейчас молодёжь по городу ходит, то вообще получается, что мой бриджи очень достойные, цивильные даже.

  Обмотав руки материалом, делаю попытку забраться на небольшой уступчик. Получилось. Радуюсь, как ребёнок подарку. Уступ за уступом, без остановок. Тяжело? Очень. Но есть слово – надо и оно меня гонит всё выше и выше. Уже сорок метров позади, осталось метров пять, не больше. Две минуты на отдых, вперёд.

  А на самой верхушки камня – небольшая, почти горизонтальная площадка. Как специально природа для меня постаралась. Выпрямившись во весь рост, замечаю, как противно дрожат ноги. С непривычки и от обезвоживания. Это нормально. Терпеть. Проявишь слабость – погибнешь. То-то недоброжелатели будут рады!

  Я ищу глазами то место, откуда шло непонятное отражение света. Всё на месте. Нужно какой-то ориентир найти. Репер. Ночью необходимо хоть как-то сориентироваться на местности. Солнечного света не будет, не будет и отражения. Это что такое? Неужели у меня какие-то галлюцинации начались, или я увидел мираж? Я даже головой помотал из стороны в сторону, ущипнул себя за руку.

  Вдалеке – густой лес и виднеется тонкая нить реки. Если я буду идти ночью без остановок, то, возможно, рано утром буду не так далеко от увиденного мною пейзажа. Хотя – расстояние никак не измерить, а полагаться на глаза – самое последнее дело.

  Метров пятьсот от скалы – на песке вижу небольшой камень ярко-красного цвета. Вот он то и будет моим ориентиром ночью. Сейчас – вниз. Тоже проблема, между прочим. Попробуй удержатся на склоне скалы, когда руки припекает и зацепиться не за что.

  Опять вспоминаю слово "надо" и начинаю опускаться вниз. В голове – лес, река и загадочное отражение света от чего-то там. А ещё – огромное желание встретиться с той, которая меня сюда отправила. Расправа была бы быстрой, это точно. Нет, я бы над ней надругался бы вволю, пока не надоело, а потом бы.......

  Падение с пятнадцати метров на песок – дело не смертельное, но и удовольствия от этого никакого. Голова заболела ещё сильнее, я попробовал встать на ноги и рухнул от боли.

  Колено правой ноги моментально опухло, отекло. Проклиная всё на свете, в том числе и отсутствие медицины в этом Богом забытом месте, я ползком, скрипя зубами, добрался до тени и рухнул на песок. Вот же......понастроил планов, хотя есть поговорка насчёт этого – никогда не загадывай на будущее, живи настоящим.

  Из бывшей брючины изобразил что-то похожее на тугую повязку. Не знаю, правильно ли я всё это сделал, но.....сделал. Растяжение связок – к бабушке не ходи. Это серьёзно и надолго. Основной вопрос – как передвигаться? Да ещё и ночью. А спину то как печёт? Вот идиот. Причём тут медицина, точнее, её отсутствие, есть у меня есть возможность увеличить скорость регенерации в несколько раз.

  Уже что-то, уже есть надежда поправить своё здоровье. Но – не на спине. Я перевернулся на живот, подложил руки под голову и начал вспоминать то состояние, когда у меня обострилось зрение и слух. В ушах – голос Вячеслава и его слова о пользе медитации. Спасибо, друг, тебе за науку. Выживу в этом аду – отблагодарю по-полной. Коньяк и тому подобное. Много ли мужику нужно для счастья?

  Первые три попытки погрузиться в состояние созерцания, я благополучно провалил. Хотел уже плюнуть и постараться заснуть, но я знал, что нужно всё это сделать, иначе смерть.

  Долгая и мучительная. Боялся я смерти? Нет, теперь я не боюсь умереть. Как мне сказала Олва-заступница? Смерть – только начало и шаг вперёд. Жалко ведьму, до соплей, жалко. Но у меня сейчас предчувствие, что я когда-то её повстречаю на своём пути. Почту за честь с ней пообщаться.

  Две попытки – опять мимо, тело от неподвижного и неудобного положения затекло и я услышал шум ветра, шум, издаваемый песком и даже гул, исходивший от камня-скалы. Как трансформатор какой-то гудит. Теперь – главное.

  Погрузиться в себя и найти источник энергии. А вот и он. Полный фиолетовой субстанции. Делаю мысленное усилие, осторожно на него надавливаю. Да, получилось. Энергия теперь усиленно циркулирует по энергоканалам, омывает все мои уставшие мышцы, внутренние органы. Постепенно боль в спине уходит, так же, как и боль в колене. Очень хорошо. Ещё бы воды и поесть чего-нибудь и было бы, всё тип-топ. И кондиционер заплечный.

  Меня качает на волнах усталости, глаза слипаются. Состояние очень интересное. С одной стороны, мне кажется, что я сплю, мне хорошо и комфортно во сне, но одновременно с этим, я слышу все звуки вокруг, на многие километры. У меня теперь не уши, а какие-то сверхсовременные локаторы.

  Ветер, обжигающий и злой, касается моей спины. Я слышу его постоянное ворчание. Скала-камень жалуется мне на своё одиночество и очень жаркое светило.

  На пару с ветром, оно ежечасно, ежегодно, разрушает каменную поверхность, превращает её в пыль. Слышу, как шуршит песок, который гоняет с места на место всё тот же ветер. Видишь, как всё в жизни устроено? Нужно движение, ибо бездействие – смерть.

  Вспомнил надпись на странице географического альманаха, сделанную рукой моего дедушки: " ....самое лучшее, что есть в человеческой природе – сверхсознание, которое можно "включить" только через движение. Станиславский. " Дед плохое в голове никогда не держал, не запоминал и не записывал. Как мне его не хватает!

  К шуршанию песка добавляется ещё какой-то звук. Я напрягаюсь, я сосредоточен. Открываю глаза и боковым зрением вижу не далеко от себя движение. Змея! И кто мне подскажет, ядовитая она, или нет? Я в этих гадах ползучих совершенно не разбираюсь. Змея ближе, я вижу, я слышу, как она приближается ко мне. Самая лучшая защита – это нападение. Кто это сказал? Из классиков – не помню. А в реальном времени – это сказал я. И я этот постулат сейчас буду воплощать в жизнь.

  Рикки-Тикки-Тави по сравнению со мной – неоперившийся птенец. Для меня время – мгновенье, для змеи – долгие минуты. Моя левая рука – сжимает змею чуть ниже головы, права резко сворачивает ей "шею". Змея обмякла в моих руках, это меня успокаивает. Хорошая змея. Метра три, не меньше. Сколько ценного мяса и жидкости!

  Я взвалил гада на плечо, вернулся в, убежавшую в сторону, тень. Светило, ярко красного цвета, было уже довольно низко над горизонтом. Через пару часов можно отправляться в путь. А нога? Слабые отголоски боли. Вот что животворительная медитация делает! Славику – респект и уважуха. Моя благодарность приравнивается уже к двум бутылкам коньяка.

  Возле подножия скалы – ветром прибило кусты сухой травы. Чем то она напоминает нашу перекати-поле. Огонь есть, и зажигалка и стихия огня. Я подошёл к тому месту, где тихо-мирно почивал несколько часов, присел на корточки.

  В углублении от локтей – небольшие водяные озерца. Опять магия поработала, или простое совпадение? Да мне какая разница? Пусть чуть побольше наберётся воды, тогда я жадно припаду к воде своим ...ммм....хлебалом.

  Пока – собрать веточки, побольше травы, развести огонь и разделать змею. Чем? Одно время у карманников в ходу были, заточенные до остроты лезвия, обычные пластиковые карточки. У меня в заднем кармане банковская карта, камней – много. Какие проблемы?

  Китайцы лили бы слёзы, когда увидели бы, как я обращаюсь со змеёй, но их нет рядом. И слава Богу!

  Я ел обжигающее мясо, приготовленное на углях. Попаду в цивилизованный мир, схожу в какой-нибудь китайский ресторанчик, отведаю мяско змеиное, но со всеми соусами и приправами. Для меня сейчас и такое мясо – верх блаженства. Силы есть, через час, когда зной хоть немного спадёт, нужно идти.

  Я шёл довольно таки уверенно и быстро. Первоначальный ориентир был, потом я стал идти прямо на звезду, которую заприметил не так давно. Яркая и чужая. Не в том плане, что далёкая, а из-за того, что небо было не наше, не то, которое мы наблюдаем с поверхности планеты. Не было знакомых созвездий, не было Млечного пути.

  Вечного спутника Земли, коварной и красивой Селены, тоже не было. Звёзды бессовестно перемаргивались, рассказывали друг другу всевозможные истории из своей жизни. Я несколько раз падает из-за своего ротозейства, но всё-равно, каждую минуту смотрел на звёздное небо, не в силах отвести от него взгляда.

  Относительно не высоко, вспыхнула звезда. Я остановился, наблюдая за этим процессом. Звезда увеличилась в размерах, стала приближаться ко мне. Через несколько минут, она уже была в нескольких метрах от меня.

  Яркая вспышка и я вижу светящиеся ступени, по которым грациозно покачивая бёдрами, спускается женщина. Она ослепительно красива, но здесь понятие земной красоты не приемлемо. Женщина стоит на последней ступени, склонила голову набок, рассматривает меня, я рассматриваю её. Тело, руки, ноги – всё, как у людей. Форма головы, нос, чувственный рот, серебристые короткие волосы. Но глаза! Глаз слегка вытянуты к вискам, в них горит ярко-синий огонь. Женщина протягивает мне руку, говорит:

  – Ну что же Вы, Странник, нас так напугали? Почему Вы не использовали транспортную систему Дорог? Давайте руку, Вас ждут!

  Я осторожно протягиваю руку, сжимаю ладонь женщины и мы делаем шаг вперёд, по ступеням, вверх – к звёздам.

   Глава 2.

  «Всё – суета. Всё – проходящий сон. И свет звезды – свет гибели мгновенной. И человек ничто. Пылинка в мире он. Но боль его громаднее Вселенной.»

  Аветик Исаакян.

  Череда ступней, мы на горизонтальной площадке. Нас окружает серебристый свет и сейчас я понимаю, что мы находимся в каком-то лифте. Ускорение я совершенно не ощущаю, пытаюсь хоть что-то рассмотреть через «стены» лифта, но свет очень плотный, ничего не видно. Он из яркого постепенно превращается в приглушенный и затем исчезает.

  Перехватывает дух от увиденного – мы стоим на диске лифта, вокруг – звёзды. Протяни к ним руку и можно их потрогать, погладить. Нет, такое буйство красок с поверхности планеты не увидишь, это точно. Был неоднократно в горах, где звёзды ярче, ближе и контрастнее, но сейчас картина – совершенно другая. Мы и звёзды, галактики, созвездия, кометы – в настоящий момент это одно целое. Вселенная.

  Женщина делает шаг вперёд, в пустоту. Инстинкт самосохранения заставляет меня воздержаться от необдуманного поступка. Но разум говорит совершенно другое – если кто-то что-то сделал до тебя, значит и тебе это под силу.

  Я наступаю на поверхность, которая пружинит под ногами. Она состоит из множества белых точек и из-за них, Дорога имеет чётко очерченные контуры. Самое интересное – нет никакого головокружения и чувства страха. Женщина улыбнулась мне белоснежной улыбкой подбадривая, и мы начинаем движение.

  С каждым нашим шагом, обстановка вокруг меняется. Одни звёзды исчезают, но их место тут же занимают другие. Галактики тоже в движении, они меняют свою форму, размеры и цвет. Из насыщенного малинового цвета, галактика, которая ближе всего к нам, теперь имеет ярко-зелёный цвет, затем – изумрудный и исчезает. То, что я сейчас вижу, напоминает мне мозаику в калейдоскопе.