Текст книги "Беглец и Беглянка (СИ)"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– А про меня, однако…. Про меня Ивнэ вспоминала?

– Конечно же, дедуля, – мягко улыбается Дарья. – Очень часто. Она к тебе очень хорошо относилась, поверь. Любила, наверное, всю жизнь.

– Почему же, однако, Ивнэ не дала мне знать о своём приезде? – недоумевает Костька. – Я бы сразу же примчался. Тут же, однако.

– Она очень плохо выглядела. И стеснялась этого…

– Как зовут твою мать? Мою, однако, дочь?

– Звали. Её звали – «Мария». Так решили в московском интернате.

– Она погибла?

– Её и папу убили, – голос девушки дрожит. – А всё бизнес этот, будь он неладен…. По этой весне папа что-то не поделил с авторитетным человеком Аркадием Палием по кличке – «Бугай». Они приехали поздним вечером, на двух чёрных джипах. Сразу же застрелили нашего сторожевого пса, папиного телохранителя и старенькую кухарку. Папу долго били: и кулаками, и ногами, и бейсбольными битами, и железными прутьями. Они его до смерти забили…. А с мамы сорвали одежду и принялись её насиловать. Но она умерла. Наверное, остановила сердце усилием воли. Дочь шамана, как-никак…

– Ты поплачь, внуча, однако, – советует Ворон. – Обязательно поплачь, легче станет.

– Не могу, дедушка, извини. Разучилась. Вот, когда порву Бугаю и его подельникам глотки – тогда и поплачу…. Я же всё это время под кроватью сидела и всё-всё слышала. А потом, когда стало ясно, что папа с мамой мертвы, не выдержала: выскочила, выпрыгнула в окошко и побежала. Бандиты, конечно, стреляли в меня, но промазали. И догнать не смогли, морды толстощёкие…. Было понятно, что меня будут искать. Свидетельница нескольких убийств, ничего не попишешь. Искать, чтобы убить, естественно. Целенаправленно и упорно искать…. И тут мне откровенно повезло. Есть в Петропавловске-Камчатском неформальный район под названием – «Капай»: беспорядочная частная застройка, где очень удобно прятаться. Там и заброшенные бараки, оставшиеся ещё с советских Времён, встречаются. И различный современный «недострой». Вот, в одном из заброшенных домов я и повстречалась с бичами. Приличные такие дяденьки и тётеньки, в отличие от бомжей. Почти все с высшим образованием. Доценты с кандидатами и, образно выражаясь, идейные бродяги…. Среди них была и Дарья Петрова. Её родителей (законченных наркоманов), лишили родительских прав, а Дашку направили – в сопровождении женщины социального работника – в козыревский Детский дом. Но по дороге Петрова сбежала, мол: – «Свобода, она дороже всего…». А Свидетельство о рождении и направление в Детский дом при ней остались. Дарья мне и предложила – принять её «личину», мол: – «Настоящему бичу документы не нужны. Наоборот, только мешают…». А я, подумав хорошенько, это предложение приняла…. Нормальный, между нами говоря, вариант. Дельный. Бугай (мне про него бичи рассказали), дядька серьёзный и настойчивый. Нашёл бы он меня в Петропавловске – рано или поздно…. Дальше всё было просто: доехала я на попутках до посёлка Мильково, пробралась незаметно на баржу со стройматериалами, да и доплыла на ней до Козыревска. Там, естественно, явилась в «пятьдесят второй» Детский дом, мол, так и так: – «Встречайте, дамы и господа, новую воспитанницу. Надоело мне что-то бродяжничать…». План был простой. Во-первых, спрятаться. Во-вторых, паспорт получить в положенное время. А дальше – посмотрим. Как получится…. И всё, вроде, нормально шло. И руководство Детского дома мне поверило. И я уже привыкла быть Дарьей Петровой. И в коллектив воспитанников полноценно влилась. Но полторы недели назад к нам нагрянули телевизионщики – снимать передачу про «счастливое детдомовское детство». Я, уж, и так вертелась, и этак, чтобы в кинокамеру не попасть. Да, куда там. Позавчера передача вышла по краевому телеканалу, а в ней и моя мордашка, как назло, засветилась…. Нет, думаю, наверняка, кто-нибудь из «бугаёвцев» разглядит. Нагрянут сворой – со всеми вытекающими. Вот и подалась в бега. И, как выясняется, не напрасно. Засекли, твари наблюдательные, не иначе: раз даже у полигонного патруля моя фотка имеется…. Поможешь, дедушка Ворон?

– Отведу тебя, Дашута, в Палану, к Сергею Назарову, однако. Он мужик правильный и чёткий. Не подгадит. Переправит на Большую Землю и пристроит в надёжном месте. До лучших, однако, Времён…. И всё бы ничего, но твой, внуча, сегодняшний облик…

– Что с ним такое? – беспокоится Даша.

– Сейчас очень многие жители Камчатки разыскивают белобрысого тринадцатилетнего пацана.

– Какого ещё – пацана?

– А вот его, однако, – указывает на Олега корявым пальцем шаман. – Давай, Красава, рассказывай свою историю. Твоя, однако, очередь. Среди путников, плывущих в одной лодке, секретов быть не должно. Диалектика, однако…

Олег всё рассказал.

– Потрясающе, блин горелый, – восхищённо крутит платиново-белёсой головой Дарья. – Прямо как в толстом приключенческом романе. Беглец и беглянка. Мальчик переодевается в девицу. А девочка – в пацана. Упасть и не встать…. Интересно, а как же это мы встретились – на здешнем речном берегу? Как умудрились?

– Судьба, не иначе, – предполагает Ворон. – Она, однако, такая. Неожиданная порой. И непредсказуемая.

– Ой, вы же, наверное, проголодались, бредя по полигону? А я тут болтаю…. Сейчас чайку заварим. У меня с собой и колбаска имеется, и хлеб, и сыр с маслицем.

– А мы от себя осетринки добавим…

Ужин удался на славу. Уставшие ребята уснули. Найда – совершенно ожидаемо – отправилась на ночную охоту.

Шаман сидит у костра, курит трубку и вспоминает: – «Какой же Ивнэ Жукова была красавицей, однако. Я в неё тогда, в «Школе ГКБ для национальных меньшинств», сразу же влюбился. Сразу же. С первого, однако, взгляда. И она – в меня.… Потом, правда, мы получили назначения в разные места: я – в Ключи, а Ивнэ – в Палану, заместителем, однако, директора средней школы. Но мы изредка встречались. То здесь, то там…. Последний раз – в октябре 1959-го года, в моём Сиреневом распадке. Ивнэ прилетела в Ключи по обмену опытом среди сельских преподавателей. Тогда она мне эту камею с оленем, однако, и подарила. На память. Сама вырезала. С любовью…. А ещё мы мечтали пожениться, однако. И даже планировали рапорт подать Руководству. Мол, хотим оба служить в Ключах. Или же в Палане. По вашему усмотрению. И ради общей пользы для дела…. Общее дело – дело такое. Ради него всё надо сделать, однако. И пожертвовать. Всем. Если так будет нужно. Нас так учили, однако, тогда…. А потом Ивнэ пропала. Звоню в разгаре зимы, однако, с почты, отвечают, что Жукова уволилась и уехала. Вместе с вещами. Вышел я тогда на куратора с вопросами. А мне и объявили, что, мол, сотрудница Ивнэ Жукова была временно откомандирована в чукотский Певек, где её и задрал – совершенно случайно – голодный белый медведь, однако…. Какие же гадкие и страшные сволочи – эти «гэбэшные» генералы. Совсем без стыда и совести. И мне жизнь сломали. И Ивнэ. И дочь нашу, однако, оставили без родителей. Зачем? Ради чего? Нет ответа, однако…

Глава пятая. Мёртвый лес

Ещё в темноте шаман будит Олега и Дашу:

– Просыпайтесь, беглецы неприкаянные, однако. Просыпайтесь. Время, оно не ждёт. Как нам всем и завещал, однако, великий и непревзойдённый Джек Лондон…. Хороший был паренёк. Душевный. Пусть справедливая и добрая Светлая Небесная Тень позаботится о Душе его – бессмертной и беспокойной, однако. Да, будет так…. Нам, путники, надо ещё до завершения рассвета, однако, переправиться через реку. Обязательно. Пока оживлённое судоходство не началось…. Вставайте и расходитесь, как и полагается, в разные стороны. Из известной серии: – «Мальчики – направо. Девочки, однако, налево…». Только, смотрите, не перепутайте в спешке. Ха-ха-ха, однако…. Найда, ты где?

– Гав.

– Молодец, однако. Хорошая и умная собака…. Ребятки, эй. Вставайте-вставайте. Пора. Походная труба, однако, зовёт. Оправляйтесь и умывайтесь…. Красава.

– Что?

– Тебе, кстати, умывать лица не стоит. Нет у нас сегодня времени на наложение грима. Вечерком, однако, уже по-взрослому умоешься. Перед сном…. Или же завтра-послезавтра. Как пойдёт…. Моя мазь, она полностью безвредная, однако. Наоборот, даже лечебная и…. Подожди, сейчас вспомню. Ага, ага…. Дезинфицирующая, вот.… А завтрак, однако, отменяется. Вместе с чаем. Уже на маршруте вернёмся к этому вопросу. Когда будем в безопасности. В относительной, однако…

– Ну, чего топчешься на месте? – ворчит не выспавшаяся Дарья, в руках которой наблюдается зубная щётка и тюбик с зубной пастой. – Направо следуй, олух царя небесного…. Ну, и вид у тебя. И с вечера был страхолюдный до полной невозможности – описаться можно. А сейчас – и вообще: во сне увидишь – не проснёшься. Паричок-то, хотя бы, расчеши слегка. И поправь.

– Сама – дурочка камчатская. Ещё посмотрим, что с твоим внешним обликом на днях будет.

– О чём это ты, Красава?

– Ворон же вчера чётко и однозначно сказал, мол: – «Белобрысый пацан – в попутчиках – нам не нужен», – язвительно усмехается Олег. – Мол, опасно очень. Так как все его, несчастного, ищут…. Значится – что?

– Что?

– Придётся тебя, Дашута, обрить налысо. Вот что. Напрасно ты волосы осветлила перекисью водорода.

– Ой, – теряется девушка. – Как это – налысо?

– Так это. Очень тщательно и старательно, но бережно и осторожно…. Ты же у нас от природы – черноволосая?

– Ага. Угольно-чёрная. В маму пошла.

– Вот и замечательно. Уже через пару суток на черепушке выступят густые чёрные волосинки. Никто из встречных и подозревать не будет, что ты – это я…

– Ха-ха-ха!

– Что тут смешного? – чуть смущаясь, спрашивает Олег.

– Ну, как же…. Ты – это ты. Я – это я…. Разве нет?

– Наверное. Пока, по крайней мере. А дальше – посмотрим….

– Намекаешь на возможное соединение двух половинок одного целого? Типа – через законный брак? Мол, раз сама всесильная Судьба свела нас на этом диком речном берегу?

– Всякое бывает-случается на этом призрачном Свете. Ворон, по крайней мере, так частенько говорит.

– Бывает, – покладисто соглашается Даша. – А кто меня будет подстригать? То есть, брить? И чем?

– У Костьки – очень острый охотничий нож. Очень-очень. Как бритва. Только сам Ворон – уже старенький: и глаза не те, и рука слегка подрагивает…. Получается, что мне придётся.

– Тебе?

– Ага, – подтверждает Олег. – Больше, ведь, некому? Верно? Не бойся, я справлюсь.

– Молодёжь, однако, – напоминает о бытовых реалиях Костька. – О делах-то не забывайте. Рассвет приближается…. А наговориться вы ещё успеете. Обязательно и всенепременно. Жизнь, однако, она долгая. Если, конечно, вместе по ней идти-следовать…

– Красава.

– Что?

– Указательный палец подставь. Зубной пасты чуток выдавлю на его подушечку. Хоть так, недотёпа, за зубами поухаживаешь…

Утреннее ярко-жёлтое солнышко, наяривая, постепенно преобразуется в дневное. Русло река Камчатки осталось далеко позади, на юге. Вернее, на юго-юго-востоке. Вместе с чёрной трофейной лодкой, вытащенной на берег и старательно спрятанной в густом ракитнике. Это Дарья настояла. Ворон, конечно же, ожидаемо бубнил о незамедлительном затоплении плавсредства, мол, так принято. Но бойкая девчонка с шаманом категорически не согласилась: – «Судьбу, дедуля, следует уважать. Азбука…. Как бы я с тобой, Красавой и Найдой повстречалась бы без этой славной лодочки? Никак, понятное дело…. Вот, пусть и отдыхает. Заслужила. Глядишь, и пригодится ещё кому-нибудь…».

«Весьма разумная и справедливая девица», – мысленно одобряет Олег. – «В корень, что называется, зрит. А ещё и чистоплотная. И не жадная. Моей маме она обязательно бы понравилась…».

Они, обходя дымный главный кратер вулкана с востока, постепенно приближаются к Шивелучу. Со стороны вулкана изредка долетает размеренный гул и отголоски локальных взрывов.

Костька регулярно, с ярко-выраженной тревогой, посматривает в безоблачное ярко-голубое небо.

– Вертолёта опасаешься, дедуля? – спрашивает Даша.

– Ага, его, родимого. А ещё и мотодельтаплана, однако. Хрен, как говорят русские, редьки не слаще.

– Что будем делать, если кто-нибудь из них (я вертолёт и мотодельтаплан имею в виду), нарисуется на горизонте?

– Ничего особенного, однако, – отвечает шаман. – Мы с Найдой будем и дальше идти-шагать. Тупо и беззаботно. Типа – ительмен со своим охотничьим псом следуют по делам своим, ительменским насквозь. А вы с Красавой сразу же, однако, прячьтесь. За деревьями там. За кустами. Или же за камушками. Тут, уж, как получится. Не до выбора…. Эй, Красава. Чего такой скучный и мрачный, однако? Проголодался, никак?

– Есть такое дело, – признаётся Олег. – Не спорю. Завтрака-то не было, ёлы-палы лохматые…. Кстати, продовольственные припасы у нас заканчиваются. Ерунда ерундовая осталась. Так, сплошные крохи и слёзы…. Имеются, конечно, удочка, спиннинг и все необходимые рыбацкие снасти. Но дельных водоёмов здесь, рядом с Шивелучем, нет и в помине. Сплошные залежи грязно-серого несъедобного пепла. Да чёрные «реки» из застывшей вулканической лавы…

– Действительно, на редкость мрачные и негостеприимные места, – соглашается Даша. – Что мы тут забыли, дедушка?

– У напарника спроси, однако.

– Красава?

– Мы идём к Мёртвому лесу…. Слыхала о нём?

– Конечно. Причём, много-много раз. И фотографии видела в журнале «Вокруг света». Знаменитое место, спора нет…. А зачем мы туда идём? Чтобы просто посмотреть?

– Нет, важное дело имеется. Там мой папа оборудовал тайник. Фамильный, так сказать. Достанем из него деньги и документы, отнесём всё это в Палану и отдадим дяде Серёже Назарову.

– Ты так мне безоговорочно доверяешь, что готов всё-всё рассказать? Без утайки?

– Доверяю, – соглашается Олег. – Безоговорочно.

– А почему? Неужели – влюбился?

– Ты не веришь в любовь с первого взгляда?

– Почему же? Верю, – одаривая собеседника лукавым взглядом, хмыкает девушка. – Только, вот, закавыка одна имеет место быть. Очень-очень серьёзная.

– Какая?

– Ты же меня хорошо рассмотрел?

– Рассмотрел.

– Я симпатичная?

– И даже очень, – подтверждает Олег.

– А я тебя, извини, нет…. Ну, сам посуди. Тёмно-коричневое лицо. Дурацкие морщинки. Сальные нечёсаные патлы. Мешковатая женская одежда…. Ну, и как, спрашивается, я могу в тебя влюбиться? Тем более, с первого взгляда?

– Это да, уважительная причина. Тогда, конечно, придётся немного подождать. И тебе. И мне…

– Ха-ха-ха, – негромко смеётся шаман. – Ну, молодёжь, вы и даёте, однако. Тут за ними целая куча серьёзного народа охотится. За голову каждого, небось, солидные деньги обещаны. А они, понимаешь, в гляделки играют и активно хороводятся…. Впрочем, может, оно и правильно. Жизнь-то, она продолжается, однако…

Некоторое время они шагают молча.

– Плохо, соратники, у нас с продовольствием, – напоминает Дарья. – Заканчивается.

– Гав, – подтверждает Найда.

– Ба-бах! – словно бы соглашается с ними Шивелуч. – Бух-х-х. Ба-бах-х-х…

– И никакого дельного оружия нет, кроме ножей…. А, дедушка? Что у нас сегодня будет на обед?

– На обед? – отрываясь от каких-то невесёлых дум, переспрашивает Костька. – Что-нибудь да будет, однако…. Как по поводу питательных серых куропаток, запечённых и пожаренных над пламенем походного костра? Одобряете, ребятки? То-то же…. Оружия, внуча, говоришь, нет? Есть, однако. Хорошее. Скоро покажу…. Сворачиваем направо, путники, к урочищу. Сворачиваем. Привал, однако, устроим. Это последний – перед Мёртвым лесом – лес живой…

И они, высмотрев в урочище подходящее местечко с крохотным родничком, встают на привал. Сбрасывают с натруженных плеч рюкзаки-сумки-котомки. Рассаживаются на покатых валунах, густо поросших пышными тёмно-зелёными мхами и лохматыми жёлто-фиолетовыми лишайниками. Отдыхают.

– Через Камчатку переправились, однако. Лодку надёжно спрятали. Прошли, слегка петляя между тутошними грядами и лощинами, однако, порядка пятнадцати-семнадцати километров. До Мёртвого леса осталось, считай, чуть меньше, – подводит утренние промежуточные итоги Костька, а после этого достаёт из своей походной котомки светло-бежевую коробочку и, сняв крышку, извлекает из коробки какой-то блестящий предмет, оснащённый чёрной резинкой.

– Это оно и есть, наше тайное и дельное оружие, однако, – поясняет шаман.

– Рогатка? – удивляется Олег. – Самая обыкновенная рогатка – дельное оружие?

– Почему же обыкновенная, однако? Совсем и нет. Перед вами, уважаемые беглецы, специальное изделие, закодированное как – «РГ-05». Такими, однако, оснащают диверсионные группы и штурмовые команды. Ну, те, которые входят в состав различных спецслужб. Российских специальных служб, однако…. Очень полезная и действенная штуковина. Прицельно бьёт метров с пятидесяти-восьмидесяти. Причём, однако, тяжёлыми стальными шариками. Вот и сами шарики, в коробке лежат.

– А почему одни шарики – блестящие, а другие, наоборот, чёрные? – интересуется любопытная Дарья.

– Блестящие, однако, обычные и стальные. То есть, они предназначены – в нашем случае – для охоты на мелкую дичь. Во-первых, однако…. Но ими можно и подлого противника…э-э-э, нейтрализовать. То бишь, надолго вывести из строя. Если попасть в голову. А ещё лучше, однако, прямо в наглый глаз…. Чёрные, они зажигательные. Сами по себе зажигаются, однако. В полёте. От трения об воздух. По крайней мере, так учёные люди говорят.

– Сильно заморочено, – одобряет Олег. – Полезная, однозначно, вещь в хозяйстве…. Ага, в коробке ещё одна РГ-05 имеется. Это, надеюсь, для нас с Дашей?

– Для вас, для вас, однако. Мы с Найдой отправимся на охоту. А вы, молодёжь, тренируйтесь. Только, однако, с усердием. Не отлынивая. Пригодится…. Э-э, Дашутка, положи-ка шарики на место. Их, однако, беречь следует – для рук опытных и умелых. А тренироваться можно и маленькими камушками. Речной галькой, к примеру.

– Фу, жадный какой, – обиженно дуется девушка. – Ладно, камушками обойдёмся…. Дедуля, а где ты взял эти хитрые изделия, «предназначенные для диверсионных групп и штурмовых команд»?

– Один старинный приятель подарил, однако. Давно это было, – загадочно щурится Ворон. – Это, вообще, главный жизненный принцип. И для шаманов. И для, однако, обычных людей. Чем больше друзей-приятелей – тем лучше…. Кстати, когда надоест играться с рогаткой – дровишек наберите. Только сухих-сухих. Бездымных, однако…

Костька, опираясь на свой чёрный посох, уходит вверх по косогору. Найда следует за ним.

Беглец и беглянка приступают к освоению изделия РГ-5. Сперва получается не очень, а потом всё лучше и лучше. Постепенно тренировка превращается в азартное соревнование.

– Ты победила, – признаётся через час Олег. – Причём, по всем статьям. Ловкая и меткая…

В небе раздаётся характерный гул.

– Прячемся под деревьями! – командует Даша. – Быстрее, недотёпа. Пока не засекли…

Вскоре по урочищу проплывает серая хищная тень. Гул постепенно стихает вдали.

– Вертолёт?

– Скорее всего. Ну, и Бог с ним. Улетел и улетел…

– Достаточно стрельб на сегодня, – решает Олег. – Будем собирать сухие дрова.

Через некоторое время собрано две большие кучи сухих веток и подходящих коряжин. Олег дополнительно, умело разворошив гнилой берёзовый пенёк, набирает полную пластиковую коробочку светло-кремовых короедов.

– Какие же они противные, – брезгливо морщит веснушчатый нос Дарья. – Шевелятся, понимаешь. И мохнатыми лапками сучат…. Зачем они тебе, Красава?

– Рыбу будем на них ловить. Завтра, когда дойдём до какой-нибудь приличной реки. Или же до широкого ручья с чистой водой и быстрым течением…. Ты, Дашут, когда-нибудь рыбачила?

– Нет, так и не довелось. Папа много-много раз обещал взять с собой на рыбалку, но…. Но не успел. Так, вот, получилось…. Ты же меня научишь – рыбу ловить?

– Обязательно научу, – обещает Олег. – В самом лучшем виде. Тебе обязательно понравится…

Возвращаются Ворон и Найда.

– Удачно поохотились, однако, – горделиво демонстрируя связку из трёх серых куропаток, сообщает старик. – Упитанные птички. Августовские. На всех, однако, хватит. Нам – по одной на брата. А собаке – потроха, головы и косточки.

– Гав, – благостно помахивая пушистым хвостом-кренделем, соглашается Найда.

– Выпотрошишь, внуча, птичек? И ощиплешь, однако?

– С радостью бы, дедуля, – смущается девушка. – Только, извини, не умею. И вообще, с кулинарией у меня не очень…

– Я умею, – подключается к разговору Олег. – Частенько, как-никак, ходил с родителями на рыбалки-охоты. Доводилось уже дичь разделывать. И неоднократно.

– А давай, Красава, вместе? В два ножа, что называется? Под твоим мудрым руководством, естественно?

– Давай. Без вопросов.

– Спелись вы, голубки сизокрылые, однако, – одобрительно кивает головой шаман. – И это – очень даже хорошо. И для пути предстоящего, и вообще, по жизни…

– Далеко отсюда – до Паланы?

– Если по прямой, то примерно двести семьдесят километров будет, однако. А если по факту, учитывая особенности… этого…. Вспомнил, рельефа…. А учитывая особенности рельефа, однако, нам предстоит пройти и все триста пятьдесят километров. Может, и побольше…. Всё, ребятушки, занимайтесь куропатками, однако. А я пока костерок разведу. Бездымный. Кипяточка накипячу. Чаёк заварю. Вертелок, однако, для птичек сооружу. Чтобы можно было поворачивать их над огнём и углями…. Вертолёт? Да, пролетел почти надо мной. Бело-голубой, красивый. И спрятаться, однако, было негде. Сплошные каменистые россыпи с редкими-редкими кустиками. Но, думаю, ничего страшного. Я же один засветился, однако. Да и вертолётик был импортным и маленьким. Всего-то, однако, на два-три посадочных места. Случайно, наверное, залетел сюда.

– Это имеет значение, что вертолёт был маленьким? – уточняет дотошная Дарья.

– Конечно, внуча, имеет. По наши Души большой вертолёт отправили бы, однако. Обязательно – большой. В нём же должны и несколько вооружённых бойцов разместиться. Да и для пленных, однако, место должно остаться. Тьфу-тьфу-тьфу, понятное дело…

Обед завершён.

– Отменная куропатка получилась. Прямо как в ресторане, – тщательно обтирая о пышный мох жирные пальцы, констатирует Даша. – Было очень вкусно. Всем – большое спасибо. И удачливому охотнику. И искусному шеф-повару.

– Гав? – насторожённо уточняет Найда.

– И тебе, конечно же, огромное спасибо, отважная собака удачливого охотника. Как же без тебя? Вот, держи заслуженные косточки. Я их только слегка-слегка обглодала.

– Гав-в…

– Объявляю пятнадцатиминутный послеобеденный отдых, однако, – раскуривая свою чёрную короткую трубку, говорит Костька. – Мы должны посетить Мёртвый лес. Покинуть его, забрав из тайника Митиных деньги и документы. И до наступления темноты, однако, отойти как можно дальше…. Ночевать рядом с Мёртвым лесом? Не стоит, однако.

– Почему – не стоит?

– Потому, внуча. Непростое это место – Мёртвый лес, однако. Да, знаменитое. И красивое. Только красивое, однако, очень мрачной и потусторонней красотой. Не могут люди долго в нём находиться. Побродят немного, опасливо озираясь по сторонам, и быстренько уходят прочь. Словно бы на них что-то давит, однако. Всё давит и давит. Может, поле магнитное. Может, что-то другое…. Поэтому осторожный Мишаня Митин и оборудовал там тайник. На всякий пожарный случай, который нынче и наступил…. Говорят, однако, что под Мёртвым лесом живут Духи иного Мира. Возможно, что Мира Мёртвых. А Светлая Небесная Тень, наоборот, никогда не посещает этого места. Опасно там, однако. Поэтому и ухо надо держать востро…

Теперь узенькая тропа ведёт всё вверх и вверх. Становится жарко. Солоноватый пот застилает путникам глаза. Костька, перебирая своим чёрным посохом всё чаще и чаще, передвигается с явным трудом.

– Ворон, давай, я понесу твою котомку, – предлагает Олег.

– Спасибо, не надо, хр-р, – надсадно хрипит шаман. – Привык я – к грузу за плечами, однако. За долгую и многотрудную жизнь, хр-р. Боюсь без него равновесие потерять. И, однако, упасть. Хр-р-р…

Наконец, преодолев длиннющий подъём-тягун, они выбираются на узкий хребет водораздела.

– Ничего же себе, – с трудом восстанавливая сбившееся дыхание, бормочет Даша. – Упасть и не встать. Красотища неописуемая…

«А ещё и до невозможности величественная», – мысленно дополняет Олег. – «Внизу преобладают чёрно-серые цвета, тона и оттенки: потоки застывшей вулканической лавы, длинные пирокластические «языки», грязевые озёра неправильной формы и участки спрессованного пепла. А Шивелуч, просто-напросто, впечатляет и завораживает: огромный, мрачный, «нахохленный», состоящий сразу из нескольких конусов, изборождённых глубокими ущельями, извилистыми каньонами и бездонными провалами. Напоминает злобного и сварливого старика, обиженного на всех и вся…. Состоящий из нескольких конусов? Это точно. Вон, очень похоже, растут сразу два новых, второстепенных. Поднимаются из косого склона практически на глазах…. А ещё здесь очень шумно – сплошной гул, сопровождаемый отдельными «выстрелами», производимыми при вылете из основного жерла вулканических бомб и бомбочек…. Опа! Над левым «молодым» куполом поднялось грушевидное тёмно-сизое облако. Серой явственно запахло. Пепловый выброс, не иначе…».

– Эй, молодёжь! – старается перекричать гул вулкана Костька и машет рукой направо, вдоль хребта. – Нам туда! За мной, однако…

Путники шагают по ребру хребта.

«Это, скорее всего, бывшее русло реки Байдарной», – посматривая время от времени вниз, предполагает Олег. – «То бишь, высохшее русло. Про это приметное место я много читал…. Куда подевалась сама река? Исчезла при очередном серьёзном извержении Шивелуча, понятное дело. Высохла, испарилась, умерла. Бывает…. Ого! Что-то ярко-малиновое мелькнуло в отдалении. Никак, поток раскалённой вулканической лавы медленно-медленно течёт по одному из боковых каньонов? Точно, она, лава горяченная…».

– Бух-х-х! Ба-бах! – больно ударяет по барабанным перепонкам, и над их головами (метров на триста пятьдесят выше), пролетает – со страшной скоростью – жёлто-оранжевый огненный поток.

– Гав! Гав! Гав! – начинает активно паниковать Найда, мол: – «Это же самая настоящая вулканическая бомба только что пролетела рядом! Огромная и смертоносная! Немедленно уходим отсюда! Чем дальше – тем лучше! От греха подальше…».

Гул постепенно отдаляется. Хребет, идя на понижение, неуклонно расширяется и вскоре «вливается» в относительно ровное плоскогорье. Впереди просматривается что-то светло-серебристое.

– Мёртвый лес перед нами, однако, – останавливаясь, извещает Костька. – Прошу любить и жаловать, дамы и господа…. Как он образовался, однако? У меня на этот счёт – собственное мнение, отличное от…э-э-э, от общепринятого…. А ты, Красава, что скажешь? Что там излагает по этому поводу официальная, однако, наука?

– Последний раз Шивелуч извергался «по-взрослому», кажется, в 1964-ом году, – делится своими знаниями Олег. – Вот, во время того памятного извержения и образовался Мёртвый лес. То есть, вулканический пепел засыпал живые деревья по самые макушки и постепенно умертвил их. Потом здешние воды и ветра разметали по сторонам и уничтожили пепел, а деревья остались стоять. Вернее, уже не деревья, а «деревянные мумии»…

– Мумии, говоришь, однако? Ну-ну. Ладно, шагаем…

Вокруг повисла вязкая, чуткая и тоненько звенящая тишина.

«Не слышно ни птичьих трелей, ни жужжания насекомых. Даже гула старика-Шивелуча не слышно. И это очень странно», – размышляет Олег. – «Вулкан-то совсем недалеко. Складывается впечатление, что над этим загадочным местом кто-то набросил шумопоглощающий Купол…. Кто-то Всемогущий набросил? Или же Потусторонний? Совсем и необязательно. Возможно, что всё дело в каком-нибудь глобальном геопатогенном разломе. Или, к примеру, в планетарных магнитных полях…».

Они идут по угольно-чёрной земле – среди мёртвых деревьев.

– Светлые такие, с лёгким платиновым отливом, – зачарованно и едва слышно комментирует Даша. – Длинные и тонкие, полностью лишённые коры…. Даже ощущение хрупкости возникает, словно бы все эти деревца – хрустальные. Мол, если дотронуться пальцем до конкретной веточки, то она тут же рассыплется – в мелкую-мелкую стеклянную пыль. Настоящее чудо природы, короче говоря…. А ещё есть чёткое ощущение, что за нами кто пристально наблюдает. Недоверчиво так, словно бы за чужаками и незваными гостями…. Прав дедушка, негостеприимное это место. Не стоит здесь оставаться надолго…. Как считаешь, Найда?

Но собака, вяло перебирая лапами и опустив лобастую голову к земле, молчит.

– Ага, вот и он, тот приметный камень, – указывает пальцем Олег. – Именно под ним папа тогда и сделал «закладку»…. Ворон, помоги мне, пожалуйста.

Вдвоём они отодвигают большой тёмно-красный валун, покрытый тоненькими светлыми прожилками, в сторону. Под камнем лежит непрозрачный пластиковый пакет.

– Запаянный, конечно, – Олег берёт пакет в руки. – Ладно, сейчас вскроем и посмотрим, что там внутри.

– Не стоит, Красава, однако, – не соглашается с ним Костька. – Потом вскроешь и посмотришь. Уже в мирном месте. А сейчас, однако, клади пакет в рюкзак. Уходить надо. Вечер приближается, однако. А в Мёртвом лесу – после заката – бывает небезопасно…

Неожиданно, словно бы подтверждая эти слова, раздаётся протяжный вой, наполненный – до самых краёв – ужасом, тоской и лютой ненавистью. Раздаётся, а через семь-восемь секунд затихает.

– Мрак сплошной и законченный, – зябко передёргивает узкими плечами Дарья. – Сматываемся отсюда, пока не поздно…

Уже в светло-сиреневых сумерках, на догорающем закате, они выходят к широкой и полноводной реке, вдоль берега которой проходит раздолбанная просёлочная дорога.

– Не сбились, однако, – удовлетворённо кивает седовласой головой Костька. – Нам с этой дорогой по пути. По крайней мере, километров двадцать с гаком…. Ага, вон, однако, и старый заброшенный строительный вагончик. Его здесь геологи бросили пару-тройку лет тому назад. Очень кстати, однако. Можно с костром не заморачиваться. Сейчас приберёмся немного внутри. И спать, однако, завалимся.

– В темноте приберёмся? – недоверчиво хмыкает Олег.

– Зачем – в темноте, однако? Я с собой свечку прихватил.

– А я – карманный фонарик, – добавляет Даша.

– Ладно, уели…. А как быть с ужином?

– Какой же ты, Красава, прожорливый, однако. Завтра перекусим: остатками хлеба, колбасы и карамельками под чай…. Кстати. Слышишь, однако, как рыбка активно плещется в реке?

– Слышу.

– Вот и озаботься – продовольственными припасами. Встань, однако, на рассвете. Да и рыбы добудь. Не переломишься, чай…. Ты же у нас – удачливый рыбак? Или как, однако?

– Рыбак, рыбак…