Текст книги "Королева бабочек"

Автор книги: Андрей Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава шестая
Славянские разности

Густой смешанный лес неожиданно расступился в стороны, и они вышли на кочковатую пустошь. До высокого частокола, сработанного из толстых дубовых и сосновых брёвен, оставалось пройти порядка ста семидесяти метров.

«И это – правильно!», – одобрил внутренний голос, считавший себя великим стратегом и тактиком. – «Появление коварного врага желательно заметить заранее. А если лесная чаща подступала бы к изгороди вплотную? Во-первых, в этом случае в распоряжении противника имелся бы фактор внезапности. Что согласись, братец, не есть хорошо. А, во-вторых, с ветвей высоких деревьев очень сподручно и удобно перебираться через различные заборы. Многократно и успешно проверено.… Кстати, охранный частокол возведён не «абы как», а надёжно вкопан в полутораметровый земляной вал, что делает данное инженерное сооружение гораздо более солидным и надёжным…».

Сбоку раздался громкий хруст-шорох, и звонкий девичий голос радостно известил:

– Долгих лет жизни, Великий вождь! И тебя, варг, приветствую!

Игорь резко обернулся и буквально-таки потерял дар речи – рядом с тремя белоснежными, беззаботно пасущимися козами стояла неимоверно-красивая девица.

«Ай, да краля!», – восхитился легкомысленный внутренний голос. – «Высокая, грудастая, стройная. Штамп, конечно, мол: – «Девяносто-шестьдесят-девяносто». То бишь, совсем не литературное описание женской внешности. Но, что поделать, если, действительно, высокая, стройная и грудастая? Двигаемся дальше…. Волосы светлые, с лёгкой, чуть заметной рыжиной. Очень симпатичная и пикантная особа, короче говоря…. Да и её одежда-обувь приметная. Тёмно-синяя понёва [15]15
  – Понёва – славянская женская одежда, похожая на современную юбку.


[Закрыть]– с клетками из белых и цветных нитей – длиной по икры, серая холщовая рубаха до колен, туго перепоясанная в тонкой талии красным матерчатым пояском. Густые волосы перетянуты широкой, красной же лентой, на стройных ногах красуются вышитые цветным бисером черевья [16]16
  – Черевья – славянская женская обувь.


[Закрыть]– с отворотами чуть выше точёных щиколоток…. А огромные глазищи – изумрудно-зёлёные, нагловатые, с лёгкой развратинкой. Такие барышни, братец, на многое способны. В сексуальном плане, я имею в виду. Особенно рыженькие…».

Борх, кисло поморщившись, поздоровался в ответ:

– И тебе, Мирина, не хворать! Значит, за глупыми козочками приглядываешь? Или же нового мужа высматриваешь?

– Одно другому не мешает, – отозвалась бойкая девица и, заинтересованно поглядывая на Игоря, спросила: – А почему пришлый варг молчит, словно бы набрал в рот колодезной воды? Немым притворяется? Напрасно. Тут недавно Ждан пробегал, поболтал немного со мной. Рассказал о некоем могучем путнике, который горазд Большим Котам перерезать глотки и неразумных мальчишек спасать от верной смерти…. Тебя, ведь, Гариком величают?

– Гариком, – подтвердил Игорь. – Почему молчу? Поражён твоей ослепительной красотой, прекрасная Мирина. Вот, язык и отсох на время, извини…. Доброго тебе здоровья!

– Спасибо, конечно, – польщёно улыбнулась рыжеволосая пастушка. – Значит, поражён моей красотой? Это просто замечательно. По крайней мере, услаждает слух горемычной и неприкаянной вдове…. Когда стемнеет, после похорон, заходи, варг, в гости. Привечу и обласкаю. Мой дом крайний справа от деревенских ворот, с приметными резными ставнями…. Придёшь?

– Извини, но не получится.

– Почему? Неужто, кажельник [17]17
  – Кажельник – скопец (славянский яз.).


[Закрыть]?

– Не в этом дело, – засмущался Игорь. – Просто я, как подсказывают обрывки памяти, раньше был женат. Причём, женат счастливо. Поэтому и надеюсь, что когда-нибудь обязательно повстречаюсь с обожаемой супругой. Такие, вот, пирожки….

– Подумаешь, какой честный и правильный выискался! – презрительно фыркнула Мирина. – Это, варг, ты себе цену набиваешь? Ну-ну…. Так и подмывает – всю физиономию тебе расцарапать до крови!

– За что?

– За то самое! Ладно, если передумаешь, то заходи. Буду рада.

– Ну, наболтались? – поинтересовался Борх. – Тогда, Гарик, шагаем дальше. Всех благ, Мирина! Увидимся вечером, на похоронной церемонии.

Когда они отошли от козьего пастбища метров на тридцать-сорок, Игорь спросил:

– А о какой похоронной церемонии шла речь?

– Об обычной, – печально вздохнул вождь вятичей. – Я, ведь, уже говорил, что ранним утром Большой Кот насмерть задрал маленькую Ладу? Вот, после захода солнца её нежная душа – в жарких всполохах-отблесках погребального костра – и переселится на благословенные Небеса…. Что же касается Мирины. Не думай о ней плохо.

– Я и не думаю.

– Думаешь. Я же вижу, сынок…. Непростая у девушки судьба. Полтора года тому назад погиб Митр, муж Мирины, мой двоюродный племянник. Его сожрал голодный Дракон. Только не зелёный, который утром нагло разорял овощные грядки, а красно-бурый, питающийся мясом. Митр, он среди южных вятичей был самым высоким. А в плечах, наверное, даже чуть-чуть пошире тебя. Любила его Мирина – до полного безумия, ревновала ко всем подряд, шумные скандалы закатывала. А ребятишек у них не было. Хотя Мирина – с малолетства – была приставлена к повивальному делу. Вот, такая несправедливость. Видимо, мудрые и дальновидные Боги так решили…. После смерти мужа женщина примерно полгода была сама не своя: отчаянно рыдала сутки напролёт, почти ничего не ела, не умывалась и волос не расчёсывала. Потом, конечно, природа взяла своё и девица решила, что горькая вдовья участь – не для неё. Принялась Мирина усердно подыскивать себе нового мужа, «перебрала», почитай, всех холостяков, проживавших в Веснянке и в соседних деревушках. Только ничего путного у неё не получилось. Видимо, все «женихи» – на фоне покойного Митра – смотрелись бледновато и хлипковато.…А тут, Гарик, ты ненароком нарисовался на горизонте. Красавчик писанный – высокий, широкоплечий, кудрявый. Как на такого орла могучего и видного – глаз не положить? Ан, нет. От ворот, видите ли, поворот…. Ладно, дело твоё. Сам принимай решение, чай, не маленький…

Указав рукой на небо, Игорь спросил:

– Вон и вон – подрагивают два маленьких светлых пятнышка. Что это такое? И над речными бурными водами я видел ещё одно.

– Не знаю, – честно признался Борх. – Такие пятна висят над всей Ровеной. И над Славянкой, и над Фландрией, и над Островами…. Всегда висят, начиная с глубокой древности. Возможно, что и от сотворения нашего Мира…. Для чего? Зачем? Кто и когда их повесил? Не знаю. Жрецы Богов говорят, что, мол, это «Божьи глаза». Мол, с помощью таких «глаз» Перун и Сварог внимательно наблюдают за всеми жителями Ровены, чтобы понять – кого казнить, а кого, наоборот, помиловать и щедро наградить…

«Что же, в каждой мудрёной легенде – при должном желании – можно отыскать рациональное и правдивое зерно», – резюмировал философски настроенный внутренний голос. – «Действительно, за жителями Ровены – уже почти пятнадцать столетий подряд – старательно и вдумчиво наблюдают. Только не Перун со Сварогом, а – при помощи специальных шпионских зондов – любознательные «учёные странники». Ну, как дотошные земные исследователи – через мощные микроскопы – за всякими микробами, бациллами и бактериями…».

Над изгородью – с разных сторон от высокой деревянной башни непонятного назначения – в безоблачное небо медленно поднимались клубы светло-серого дыма.

– Никак, пожар? – забеспокоился Игорь.

– Ерунда, – успокоил Борх. – Правый дым – это коптильни работают. Там сейчас изготавливают к завтрашнему визиту бабочек всякую мясную разность. А слева дымит грибоварня, она же – грибосушка. Там славянские женщины хозяйничают. Всё нормально, сынок. Успокойся.

Они подошли к высокому частоколу, огораживающему Веснянку. Вернее, к двухстворчатым деревянным воротам в изгороди.

«Эге, не всё так просто!», – отметил внутренний голос. – «Вдоль частокола тянется широкий (метров восемь-девять), ров, до самых краёв заполненный водой. Получается, что, копая ров, ровенские вятичи аккуратно выбрасывали грунт сугубо «внутрь» поселения, а потом из вынутой земли, суглинка и крупных камней обустроили надёжный вал, в котором и закрепили толстые дубовые колья. Полутораметровый вал, плюсом – три метра – высота изгороди. Нормально. И ворота солидные, оббитые широкими чёрными полосами железа. В частоколе – местами – прорезаны узкие щели-бойницы. Они, скорее всего, предназначены для метких славянских лучников. С умом всё обустроено, на века, ничего не скажешь….

– А эта штуковина поднимается-опускается? – указывая рукой на деревянный мост, переброшенный через ров, спросил Игорь.

– Это точно, – скупо улыбнулся Борх. – В военные времена мост всегда находится в поднятом состоянии. Естественно, до тех пор, пока не возникает необходимости – на короткое время – опустить его.

– Смотрю, вода во рву чистая. Проточная?

– Угадал, Гарик. Здесь родники бьют. А на противоположной стороне изгороди обустроен специальный желоб, по которому излишки воды – изо рва – стекают по склону холма.

– Обязательно надо в ров запустить мальков разной рыбы! – тут же «загорелся» Игорь. – Откармливать её – не вопрос. Можно мальчишкам поручить. Головастики, лягушки, червяки, комариные личинки, пищевые отходы. Полезное дело, честное слово! Запас пищи будет всегда под рукой, например, на случай долгой осады…

– Вот, сынок, и займись этим вопросом. Понятное дело, уже по следующему лету.

– А почему надо ждать лета?

– Паводковые весенние воды уйдут, а на заливных лугах останутся мелкие бочаги, заполненные разнообразной мелкой рыбёшкой. Чёрпай её сачком и доставляй сюда в бочках….

Перейдя по мосту через ров, Борх уверенно подёргал за неприметный металлический рычаг, торчащий из прямоугольного отверстия в воротах.

– Бум! Бум! Бум! Бум! – раздались неприятно-тягучие, слегка режущие слух звуки.

«Это невидимый нам тяжёлый молот, закреплённый по ту сторону забора, стучит в такой же невидимый железный лист», – сообщил догадливый внутренний голос. – «Невелика хитрость, но, всё же…. Мол, посторонний человек, не знающий о существовании этого рычага, примется по-простому барабанить в ворота кулаком, тем самым предупреждая: – «К вам, дорогие южные вятичи, пожаловал чужак. Будьте настороже». Выдумщики, однако…».

В круглом отверстии, расположенном рядом с «рычажным», появился чей-то любопытный карий глаз, после чего трескучий фальцет пообещал:

– Сейчас открою, Великий вождь! Я быстро!

– Это Хлюст, один из воротных стражей, – пояснил Борх. – Днём они дежурят по одному, а ночами – по двое.

– Не маловато ли будет – для полноценной охраны?

– А ты видел высокую деревянную башню?

– Видел.

– Вот, она-то в охранном деле – самая главная. На башне постоянно дежурит молодой зоркий охотник. Если он заметит что-либо подозрительное, то обязательно поднимет тревогу. Что – подозрительное? Например, неприятеля. Или же сигнальный чёрный дым от специального костра, зажжённого в соседней деревне.

Заскрипели слегка заржавевшие петли, правая створка ворот приоткрылась.

– Добро пожаловать в Веснянку, сынок! – приглашающе махнув рукой, предложил Борх.

«Как-то он с этим «сынком» чрезмерно зачастил», – отметил внимательный внутренний голос. – «Хорошо это? Плохо? Поживём – увидим…».

Игорь прошёл на внутреннюю территорию славянского поселения.

– Действительно, немного похожи, – саркастически усмехнулся щербатый низкорослый мужичок с реденькой бородёнкой на щекастой физиономии. – Бывает, конечно…

– О чём это ты, Хлюст, толкуешь? – насторожился Борх. – Кто на кого похож? Объясни-ка!

– Пришлый варг похож на тебя. А ты, Великий вождь, на него. Я же и говорю, мол, бывает. Значит, Ждан не соврал…

– Что тебе наболтал этот несносный мальчишка?

– Да, ничего особенного, – засмущался воротный страж. – Так, ерунда…

– Излагай, морда! Не тяни!

– Ну, мол: – «На берегу реки нашёлся варг, который очень похож на отца. И лицом, и голосом, и повадками…». Я и говорю, действительно, похож…

– Вот же, болтуна вырастил на свою голову…. Ладно, Хлюст, мы пошли. Бди здесь.

В деревне было достаточно шумно: со стороны кузни (чёрной громоздкой избы), слышался бойкий перестук кузнечных молотов и молотков, звонко перекликались женщины, отчаянно вопила хулиганистая ребятня, со стороны коптилен глухо стучали плотницкие топоры, из длинных серых сараев доносилось коровье мычание, гогот уток и гусей, визг поросят и даже конское ржанье.

«Лошади – у лесных славян?», – удивился внутренний голос. – «Впрочем, ничего странного. Без конной тяги трудно заниматься полноценной торговлей. До границы с Фландрией ещё надо добраться. А много ли унесёшь товара на человеческих плечах? То-то же…. Что касается архитектурных направлений и стилей. Никаких землянок и шалашей не замечено. Жилые дома – обыкновенные пятистенки, выстроившиеся ровными рядами. Понятное дело, что дома разнятся и размерами, и мелкими деталями – ставнями там, крылечками, трубами. В одних избах окна застеклены, в других же – оконные рамы оснащены слюдяными пластинками. И это насквозь понятно, мол, социальное расслоение по материальному достатку…. Что ещё? Всякие и разные сараи, высокие сеновалы, колодцы-журавли, чёрные треугольники погребов, широкие навесы, заполненные колотыми дровами. Всё, как в обыкновенной ухоженной русской деревне. Вернее, в татарской или башкирской деревне. В том смысле, что сейчас (в двадцать первом земном веке), русские деревни не бывают «ухоженными»…. Впрочем, наблюдаются и существенные отличия. Во-первых, отсутствуют – как класс – заборы. Во-вторых, нигде не видно собачьих будок. В-третьих, терракотовые, коричневые и чёрные крыши – непривычно-гладкие…. Ах, да! Они же покрыты моржовыми, тюленьими и нерпичьими шкурами…».

Мужчины и женщины, встреченные на пути (все, естественно, в традиционных славянских одеждах), выглядели очень деловыми и сосредоточенными. Вежливо поздоровавшись, они торопливо проходили мимо.

– С завтрашнего дня намечается жаркая пора, – пояснил Борх. – Мужчины начинают серьёзно охотиться на уток и гусей, пока пернатые не отбыли к местам зимовки. А женщины приступают к грибным заготовкам. Так что, всем славянам и славянкам необходимо хорошенько подготовиться к завтрашнему дню.

– В чём, если не секрет, заключается эта подготовка?

– Мужчины приводят в порядок луки и арбалеты, поправляют оперения и наконечники на стрелах, осматривают бочки и выдолбленные липовые колодины, в которых будет засолена часть добычи. Женщины же ремонтируют корзины и туеса, проверяют готовность кадушек и сушилок, а также договариваются о завтрашних «грибных» маршрутах – чтобы не мешать друг другу.

– Как же быть с предстоящим деловым визитом островных бабочек? – напомнил Игорь.

– Одно другому не мешает. Кроме того, все переговоры с чужаками я привык проводить самостоятельно. Конечно, завтра приглашу – в качестве опытных советчиков – служителей Богов, привлеку с десяток надёжных воинов-охранников. Остальные же вятичи должны трудиться, так как зима уже не за горами и ждать не будет…. Кстати, мы уже пришли. Вот, он, мой дом. Теперь, Гарик, и твой…

«Это не совсем и дом», – ударился в заумные рассуждения внутренний голос, обожающий чёткие понятия и термины. – «Перед нами – целый жилой комплекс. Вернее, три полноценных дома, соединённых между собой несколькими крытыми переходами-галереями. Очевидно, жилище вождя вятичей разделено – по функциональным назначениям – на отдельные зоны. Не удивлюсь, если в данном архитектурном сооружении предусмотрен и внутренний дворик. Типа – патио…».

– Снимаем с плеч короба, – велел Борх. – Здесь их оставим. Не люблю, когда в светёлке пахнет свежей рыбой.

Они по широким ступеням поднялись на центральное – самое большое, украшенное искусной резьбой – крыльцо и, пройдя через тесные сени, оказались в просторном и светлом помещении.

«Выражаясь привычным земным языком, это – гостиная-столовая», – предположил внутренний голос. – «Симпатичная и славная комнатка, надо признать. Всё – пол, стены, потолок – обшито светлыми струганными досками. Три квадратных окошка. Вдоль стен выстроились широченные скамьи и массивные сундуки, окованные чёрными железными полосами. В правом дальнем углу наблюдается большая белёная печь с просторными полатями. По центру комнаты расположен прямоугольный стол с льняной светло-серой скатертью, расшитой красно-зелёными узорами. Вокруг стола расставлены грубо-сколоченные громоздкие дубовые табуреты. Пол же щедро – процентов на семьдесят-восемьдесят – застелен многочисленными полосатыми ковриками-половичками…. Чем здесь пахнет? Печным дымком, свежевыпеченным хлебом, ванилью, овчинным тулупом, сушёным полевым (лесным?), разнотравьем, недавно вымытыми деревянными полами, свежей стружкой…».

На одной из стен комнаты красовалась гигантская волчья голова.

«Волчья ли?», – засомневался недоверчивый внутренний голос. – «Большая больно, да и шерсть – чёрная. Не говоря уже о кривых и толстых тёмно-жёлтых клыках, высовывающихся из приоткрытой пасти…».

– Великий вождь, – обратился к вятичу Игорь. – Ещё раз – о медведях, орлах, мамонтах и волках. В твоих «призрачных снах варга» эти животные выглядели так же, как и на Ровене?

– Не совсем, – подумав, признался Борх. – Волки там были серые, а не чёрные. Да и помельче. Мамонты питались травой и ветвями деревьев, а не мясом других животных. Ну, и так далее…

Распахнулась правая дверь, и в помещение вошли три женщины: две уже пожилые, облачённые в тёмно-синие понёвы в белую клетку, а третья – среднего возраста, чернобровая и глазастая – в фиолетово-сиреневой понёве.

«Алевтина как-то говорила, что славянские женские юбки – в каждой деревне древних вятичей – имели собственные «родовые» цвета», – задумчиво известил внутренний голос. – «Следовательно, что? Можно смело предположить, что две жены уважаемого Борха – родом из Веснянки. А третья – скорее всего, последняя, мать Ждана – взята замуж из другого славянского поселения…».

– Белава, Горица, Заряна, – коротко представил жён Борх, после чего показательно-строгим голосом поинтересовался: – В бане – со вчерашнего вечера – осталась тёплая вода?

– Осталась, – беззаботно улыбнулась чернобровая женщина в фиолетово-сиреневой понёве. – Хоть залейся. Если надо спинку потереть, то могу подойти…

– Прекращай, Заряна, свои несмешные шуточки, – недовольно покачал седовласой головой вождь вятичей. – Мы сейчас с варгом – после трудов праведных – слегка помоемся. Вы же, девицы-красавицы, сытную трапезу выставляйте на стол. И распорядитесь, чтобы кухарь рыбу прибрал. Короба стоят у крыльца. Ещё пусть Ждан свежие полотенца в баньку принесёт. Всё ясно? Следуй, Гарик, за мной.

Дверь, узкий коридор, поворот, новая дверь, коридор, поворот….

Наконец, они вновь оказались на свежем воздухе. Вернее, во внутреннем дворике, «огороженном» со всех сторон тёмными бревенчатыми стенами без окон.

«А я, братец, что говорил?», – тут же возгордился самовлюблённый внутренний голос. – «Самое натуральное патио, чёрт меня побери! По центру дворика расположена просторная симпатичная беседка, служащая, надо думать, для дружеских возлияний и приватных тайных переговоров. Чуть правее беседки виднеется низенький сруб колодца с подъёмным воротом и двускатным навесом от дождя-снега. Ещё дальше наблюдается чёрная рубленая банька, к боковым стенам которой пристроены навесы для хранения колотых дров. То бишь, перед нами, выражаясь по сути, находится банно-развлекательный комплекс…».

Перед тем, как раздеться, Игорь наспех осмотрел внутреннее обустройство славянской бани.

«Предбанник достаточно просторный, чистый и уютный», – одобрил внутренний голос, считавший себя авторитетным знатоком банного дела. – «Рядом с дверью встроено квадратное застеклённое окошко. Потолок и верхние доски стен покрыты слоем копоти и сажи. Значит, банька, как и ожидалось, топится по-чёрному…. Вдоль стен предбанника, в которые вбиты разномастные крючья для одежды и полотенец, обустроены широкие деревянные скамьи. Имеются и несколько грубых табуретов, окруживших маленький прямоугольный стол. Следовательно, и ровенские вятичи – в процессе принятия банных процедур – любят слегка выпить-перекусить. Интересно, а пиво здешние славяне умеют варить? Было бы, ей-ей, неплохо…. Так-с, а что находится за этой низенькой дверкой? Мыльно-парильное отделение, понятное дело…. У дальней стены выложена – из диких необработанных камней – приличная по размеру печь, в «тело» которой вмурован большой железный котёл. К печке прислонён керамический черпачок, закреплённый на длинной деревянной рукоятке. Стены и потолок измазаны в угольно-чёрной копоти. К полу и к доскам трёхступенчатой высокой скамьи прилипло несколько дубовых и берёзовых листьев…. Эх, попариться бы сейчас! Только печка не натоплена. Видимо, банный день у братьев-славян был вчера. Жаль. На отдельно-стоящей скамье размещены разнокалиберные деревянные тазики-шайки, разномастные мочалки и глиняные блюдечки, заполненные чем-то белым…».

– Ну, всё осмотрел? – насмешливо поинтересовался Борх. – Небось, во Фландрии до сих пор так и не додумались до бань? По-прежнему моются в тесных корытах? Что с них, благородных, возьмёшь. Смекалка-то отсутствует…. Ладно, не будем терять времени. Раздевайся. Тёплой воды в котле достаточно. Нам хватит. А попаримся уже в следующий раз, камни-то в печи за ночь полностью остыли…

Игорь набрал из котла – в деревянный тазик – тёплой воды и, беря в руки лохматую мочалку, спросил:

– А что это – в блюдечке? И из чего сделаны мочалки?

– Из каких-то морских водорослей, – сообщил Борх. – А в блюдцах находится растопленное китовое сало. То и другое, как легко догадаться, нам островные бабочки поставляют. Обмакивай мочалку в сало и натирайся от души. Потом водой обмоешься. Вся грязь с тела и сойдёт…

Хорошенько помывшись, они проследовали в предбанник, где уже скучал Ждан, принёсший светло-серые льняные полотенца.

– Гарик, а почему ты такой здоровый? – уважительно поинтересовался мальчишка. – Бугристые желваки – по рукам, груди и спине – так и перекатываются. Живот покрыт «камушками»…

– Тяжести надо регулярно поднимать, – откликнулся Игорь, активно работая полотенцем. – А по утрам – обязательно – делать зарядку.

– Зарядку – это как?

– Завтра утром покажу. Сейчас, извини, не могу.

– Почему – не можешь?

– Потому, что очень хочется кушать. Кишки – от страшного голода – завязались в крепкий узел….

– Ладно, подожду, – покладисто согласился Ждан и, вынув из нагрудного кармана кошули тёмно-коричневую полоску ткани, украшенную цветным бисером, предложил: – Вот, возьми, брат.

– Что это?

– Ремешок для стягивания волос, украшенный нашим «родовым» узором. Пусть все видят – как оно есть.

– Спасибо! Слушай, а где здесь у вас…м-м-м, отхожее место?

– А, как раз, за банькой…

Прежним, слегка запутанным путём они вернулись в гостиную-столовую.

«В светёлку, выражаясь по-местному», – поправил дотошный внутренний голос. – «Пора, братец, научиться и мыслить – здешними категориями…».

Обеденный стол был плотно заставлен деревянными мисками-тарелками и керамическими кувшинами-кружками.

– Почему всего три табурета? – удивился Игорь. – А женщины не хотят составить нам компанию?

– Наверное, хотят, – равнодушно передёрнул плечами Борх. – Но не могут. Старинные традиции запрещают. Мол, славянские замужние женщины и девицы на выданье (не считая, естественно, вдов), не должны сидеть за одним столом с варгом, занимающимся бродяжничеством. Вот, когда ты, Гарик, станешь полноправным вятичем, тогда и барышень кликнем.

– А что для этого надо? Ну, для того, чтобы меня признали вятичем?

– Да, в общем, ничего особенного. Верховный жрец объявит об этом перед народом, и все дела.

– А он сделает это? – засомневался Ждан.

– Объявит, никуда не денется, – презрительно усмехнулся вождь южных вятичей. – Не посмеет Вогул отказать мне в такой пустяковой услуге. Побоится – идти наперекор…. Присаживаемся, ребятки, присаживаемся. Гарик, ты будешь пиво?

– Конечно, буду!

– А мне? – захныкал Ждан. – Я тоже хочу…

– Обойдёшься, мал ещё.

Славянское меню Игорю пришлось по вкусу.

«Главное, что много разного мяса», – довольно урчал жадный внутренний голос. – «И варёное, и жареное, и копчёное…. Только непонятно, что есть что. Это, возможно, оленятина. Хотя, запросто, может оказаться и лосятиной. А, вот, блюдо, заполненное птичьими ножками-крылышками. Рябчик, куропатка, тетёрка, глухарь? Не знаю. Но, тем не менее, очень вкусно…. Никаких вилок, естественно, нет и в помине. Да и Сварог с ними. Чай, не графья, и руками управимся…. Пиво? Откровенно-неоднозначная ситуация. Более правильно, на мой вкус, называть этот забористый пенный напиток – «деревенской бражкой»…. А хлеба каждому едоку досталось только по маленькому кусочку. И это вполне понятно, так как вятичи всё зерно и крупы покупают во Фландрии…

В сенях раздался бодрый перестук чьих-то торопливых шагов. Дверь распахнулась, и на пороге возник молодой мужчина, простецкую физиономию которого украшала пышная, чрезмерно-кучерявая бородка.

– Что случилось, Свен? – насторожился Борх. – Почему ты такой взволнованный? Вы не нашли мёртвого Большого Кота?

– Нашли, – успокоил охотник. – И шкуру – вместе с гривой – сняли, и клыки выдрали. Не в этом дело.

– А в чём же тогда?

– Мы с Пегим уже тронулись в обратный путь, когда услышали – со стороны лосиной тропы – жуткий вой. Подумали, что это взрослый рогач попал-свалился в охотничью яму. Пошли посмотреть – действительно, провал чернеет. Подошли к яме, заглянули. А там…

– Ну, что там? – юлой завертелся на табурете нетерпеливый Ждан. – Говори же, не тяни!

– В охотничью яму угодил Демон. Нет, ни зелёный Дракон. Совсем другой…. Напоролся на колья, вкопанные в дно ямы. Помирает, видимо. Орёт истошно…. А ещё, похоже, что он – беременный…