Текст книги "Мои воспоминания. Том 1. 1813-1842 гг."

Автор книги: Андрей Дельвиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

После этого мы поехали в нашу Пензенскую деревню. О пребывании в ней также ничего не помню, кроме того что брат Александр был в то время весьма опасно болен и что он был спасен от смерти уездным доктором.

Отделенные матери моей при ее замужестве крестьяне были поселены в деревне, которой большая часть, по смерти моего деда, досталась брату ее князю Дмитрию. Ему она продала и свою часть и жила впоследствии процентами с полученного ею капитала, менее 30 руб. ассигнациями. При всей бережливости и умении жить, конечно, этих процентов было весьма недостаточно, и потому мать со всеми нами, по приглашению ее брата Николая, переехала жить в доставшееся ему по наследству после деда село Студенец, в котором я родился. Часть же зимних месяцев мы проводили в Москве, где останавливались у кого-либо из родных, а именно: у брата моей матери Александра, вышедшего из гусаров в отставку майором еще в 1811 г., у сенатора Волчкова^н[4]4
  Здесь и в дальнейшем буква ^н означает, что дополнительных сведений установить не удалось.


[Закрыть] и у Моисеевой{45}45
  Красильникова (в браке Моисеева) Александра Матвеевна (род. 1767) – дочь Матвея Андреевича Красильникова и Татьяны Ивановны Таушевой.


[Закрыть], жившей в доме Рахманова{46}46
  Рахманов Алексей Степанович (1755–1827) – генерал-майор (1801).


[Закрыть]. В ту зиму, в которую мы останавливались у дяди Александра, была его свадьба, которая показалась мне тогда очень пышной. Он женился на Екатерине Григорьевне Ломоносовой{47}47
  Ломоносова (в браке Волконская) Екатерина Григорьевна, кнг. (1801–1820) – родители: Григорий Гаврилович (Андреевич?) Ломоносов и Каролина Семеновна Волчкова. Муж Александр Андреевич Волконский (1781–1847).


[Закрыть], которой мать была урожденная Волчкова. Княгиня после замужества скончалась через год. У сенатора Волчкова помню длинные накрытые столы, к которым ежедневно приходили обедать и мало знакомые Волчкову лица. Рахманов вел большую карточную игру и жил открыто. Его брат был женат на Красильниковой{48}48
  Его брат был женат на Красильниковой… Рахманов Федор Степанович (1759–1820) – родители: Степан Миронович Рахманов и Прасковья Васильевна Рахманова; жена Елена Матвеевна Рахманова (Красильникова) (род. 1765).


[Закрыть], родной сестре жены дяди моего барона Дельвига и Александры Матвеевны Моисеевой, которая жила в это время в одном доме с Рахмановым. Она была бездетной вдовою и, получив после смерти мужа хорошее состояние, воспитывала вторую дочь сестры своей баронессы Дельвиг, Варвару{49}49
  Дельвиг (в браке де Тейлс) Варвара Антоновна (1809–1828) – дочь генерал-майора Антона Антоновича Дельвига (1773–1828) и Любови Матвеевны Дельвиг (Красильниковой) (1777–1859). Муж: помещик Крапивенского уезда Никита Дмитриевич де Тейлс (de Theyls) (род. 1805). Дети: Николай, Дмитрий.


[Закрыть]. По смерти игрока Рахманова он оставил огромное состояние трем племянникам, детям его брата, женатого на Красильниковой. Самая большая часть досталась младшему племяннику Михаилу Федоровичу{50}50
  Рахманов Михаил Федорович (ум. 1871) – родители: Федор Степанович Рахманов (1759–1820) и Елена Матвеевна Рахманова (Красильникова) (род. 1765).


[Закрыть], известному гастроному. Он, по приказанию дяди, оставил службу немедля по производстве его в инженер-прапорщики, не кончив курса в Институте инженеров путей сообщения, где еще должен был бы учиться в двух высших классах, прапорщичьем и подпоручичьем. Он метал банк и вообще вел картежную игру за своего дядю.

В деревне мы вели жизнь очень тихую. Помню, что часто гостили в с. Борках, Задонского же уезда, у откупщика Алексея Федоровича Викулина{51}51
  Викулин Алексей Федорович (1752–1823) – известный задонский помещик, основатель Богородице-Тихоновского (Тюнинского) женского монастыря. Построил усадебный ансамбль в селе Хмелинец, владел им и домом Ульриха (ныне Задонский краеведческий музей).


[Закрыть], бывшего в молодости простым целовальником и нажившего очень большое состояние. Он постоянно считал себя обязанным нашему семейству. В люди он вышел с помощью родного деда моей матери Филиппа Ивановича Ярцова{52}52
  Ярцов Филипп Иванович (ок. 1732– не ранее 1801) – из дворян, генерал-майор (1783), подканцелярист (1752), впоследствии начальник счетного отделения Департамента мануфактур и внутренней торговли, обер-секретарь Воен. коллегии (1773) и с 1779 по 1793 воронежский вице-губернатор. Жена: Наталия Ивановна Таушева; дети: Елизавета, Александра, Мария, Марфа, Анна, Иван, Екатерина, Татьяна, Надежда.


[Закрыть], бывшего долго воронежским вицегубернатором в чине генерал-майора. От первого брака Викулин имел двух сыновей, Семена{53}53
  Викулин Семен Алексеевич (1775–1841) – действ. статский советник, обер-провиантмейстер, помещик села Хмелинец и имения в Липовке. Жена: (1) девица Кусовникова, дети: Алексей, Петр, Семен, Настасья (Анастасия) (в браке Вадковская) (ок. 1805–1887), Татьяна (в браке Норова), Александра (род. 1811); (2) Александра Ивановна Дельвиг (Викулина) (1811–1877); дети: Валентина (род. 1837) (в браке Засецкая), Эмилия (см. Приложения 4, 5 первого тома).


[Закрыть] и Андрея{54}54
  Викулин Андрей Алексеевич (ум. 1780) – из родителей известен отец, Алексей Федорович Викулин, о матери обоих братьев сведений не найдено; жена: Анна Сергеевна Подобедова.


[Закрыть], и нескольких дочерей. Он вступил во второй брак с внучатной сестрой моего деда княжной Кугушевой{55}55
  Родная сестра Марии Григорьевны Замятниной (урожд. Кугушевой), матери Александра Гаври(и)ловича Замятнина, чье бракосочетание с родной теткой автора, Прасковьей Андреевной Волконской, – одно из впечатлений «тихой деревенской жизни».


[Закрыть], от которой имел трех сыновей: Владимира{56}56
  Викулин Владимир Алексеевич (ок. 1790–1867) – задонский помещик, построил церковь в с. Круглом. Присутствовал при вскрытии мощей св. Тихона, и у него хранилось изображение святителя, написанное с мощей. Родители: Алексей Федорович Викулин (1752–1823) и кнж. Кугушева. Жена: Юлия Дмитриевна Волконская (1814–1840) (дочь Дмитрия Александровича Волконского и Анны Сергеевны Измайловой).


[Закрыть], Сергея{57}57
  Викулин Сергей Алексеевич (1800–1848) – знакомый В. А. Жуковского. См.: Н. В. Гоголь. Комментарии к письмам. М.: Директ-Медиа, 2014. С. 338 (к письму В. А. Жуковскому).


[Закрыть] и Ивана{58}58
  Викулин Иван Алексеевич (1804–1880) – знакомый В. А. Жуковского (см. предыдущее примеч.). Похоронен на кладбище Донского монастыря в Моск ве, участок 1.


[Закрыть] и нескольких дочерей^н. При вступлении во второй брак А. Ф. Викулин не был еще дворянином. Подобная женитьба показалась бы необыкновенной и в наше время, а тем более считалась такою в прошедшем столетии. Старший сын его Семен, также пользуясь покровительством моих родных, рано был зачислен в службу и в 20 лет состоял обер-интендантом в подполковничьем чине, что и дало возможность его отцу купить на имя С. А. Викулина село Хмелинец{59}59
  Село Хмелинец отстоит от Орла на 230 верст, от Ельца на 30 верст; в полутора верстах от села протекает р. Дон; в 16 верстах проходит жел. дорога. Приход состоит из села Хмелинца и деревень: Нечаевки, Полюбиной, Колосовой, Павленки, Ливенской, Барышовки, Апухтиной, Студеной и сельца Петропавловского-Парусного. Количество прихожан обоих полов 5296 душ. Храм построен помещиком С. С. Викулиным в 1805 в честь Покрова Пресвятой Богородицы: кроме этого престола еще 4: два внизу – в честь Василия Великого и Алексия человека Божия и два на хорах – в честь Казанской Божией Матери и св. мученицы Анастасии. К достопримечательностям храма должно отнести частицы мощей св. Симона Дивногорского и св. Пантелеймона и две иконы с Св. горы Афонской – копия с чудо творных 1. «Утоли моя печали» и 2. «Достойно есть». Церковные документы имеются с 1780. Причт 2-штатный. Церковной земли 102 1/2 дес. В приходе 2 земских школы и 1 грамоты (См. сайт «История Ельца»: Елецкий уезд: Извальская волость: село Хмелинец).


[Закрыть], ныне принадлежащее сыну последнего Семену Семеновичу{60}60
  Викулин Семен Семенович (ум. 1891) – действ. статский советник, владелец свеклосахарного завода в селе Хмелинец Елецкого уезда Извальской вол. Пожертвовал значительные средства на строительство церкви преп. Симеона Дивногорца (Дрезден) и храма Рождества Пресвятой Богородицы (при С.-Петерб. гос. консерватории им. Н. А. Римского-Корсакова). Основал Фонд Семена Викулина (Semen-von-Wikulin-Stiftung) —1874 (главный распорядитель, ex offi cio, по должности – настоятель дрезденского прихода).


[Закрыть]. В начале текущего столетия А. Ф. Викулин, получив Владимирский крест, сделался, по тогдашним узаконениям, дворянином и купил с. Борки с другими деревнями. Крестьяне в этих имениях не хотели повиноваться своему новому владельцу по причине его низкого происхождения. Дошло до бунта, как тогда принято было называть всякое ничтожное непослушание со стороны крепостных людей, и усмирения его войсками. Чтобы избегнуть подобной беды на будущее время, все значительное населенное имение А. Ф. Викулина было им переписано на имя моего деда князя А. А. Волконского, без всякой гарантии со стороны последнего в том, что имение это принадлежит Викулину, с представлением, конечно, самому Викулину всех доходов с имения. По прошествии нескольких лет, когда можно было надеяться, что крестьяне покорятся их действительному владельцу, имение снова было передано А. Ф. Викулину, и это незадолго до смерти моего деда.

Из деревенской моей жизни мне очень памятны только: свадьба моей родной тетки княжны Прасковьи, вышедшей замуж за Александра Гаврииловича Замятнина{61}61
  Замятнин Александр Гаври(и)лович (1798–1868) – дядя автора; рязанский помещик, подполковник, жандармский губерн. штабс-офицер в г. Рязани, штабс-офицер 2-го Моск. округа в Рязанской губ. Жена: Прасковья Андреев на Волконская, кнж. (1800–1873). Оба супруга похоронены на кладбище Троицкого монастыря, Рязань.


[Закрыть], сына Гаврилы Александровича{62}62
  Замят(н)ин Гавриил/Гаврила Александрович (род. 1767) – коломенский помещик, майор, надворный советник; воспитывался в Шляхетном кадетском корпусе 1770–1785, участвовал в походах в 1787 в Польше; в 1788 при осаде и взятии Хотина; в 1789 в Молдавии, Бессарабии и под г. Измаилом; в 1790 в Молдавии и Валахии. Жена: Мария Григорьевна Замятнина (Кугушева), дочь надворного советника кн. Григория Дмитриевича Кугушева. Сын: Александр. Сестра: Пелагея Александровна Левашова (Замят(н)ина) (двоюродная сестра Н. В. Левашова).


[Закрыть] и жены его Марии Григорьевны, урожденной княжны Кугушевой, родной сестры жены А. Ф. Викулина, и частые посещения Задонского монастыря, куда для богомолья неоднократно ходили мы с матерью пешком. А. Г. Замятнин служил в Переяславском конноегерском полку, стоявшем в Ельце. Мать моя всегда говела в Задонском монастыре, во время говенья мы останавливались в монастырской гостинице; в другое же время останавливались в Задонске в доме Викулина или в небольшом домике Авдотьи Федоровны Румянцевой^н, дочери провинциального секретаря, прибывшего на службу в Задонск при самом открытии Воронежской губернии и Задонского уезда. В монастыре особенно уважаемы были чудотворная икона Божией Матери и могила святителя Тихона{63}63
  Святитель Тихон Задонский (в миру Тимофей Савельевич Соколовский) (1724–1783). Родился в селе Короцко Валдайского уезда Новгородской губ., и в 1758 году он был пострижен в монашество с именем Тихон, а уже через год был назначен архимандритом Тверского Желтикова Успенского монастыря и ректором Тверской духовной семинарии, учителем богословия и присутствующим в духовной консистории. В 1761 году он был хиротонисан в епископа Кексгольмского и Ладожского, викария Новгородской епархии и затем председательствовал в Синодальной конторе в С.-Петербурге; в 1779 переехал в Задонский монастырь, где писал свои сочинения.


[Закрыть]. Перед первой моя мать служила часто молебны, а на могиле Тихона – панихиды. Тело его лежало в особенной пристройке к храму, куда оно перенесено в 1810 г. из могилы, в которой было погребено по кончине святителя. Мать моя была свидетельницей этого перенесения и неоднократно говорила, что сама удостоверилась, что тело не подверглось тлению. Это было в то время, когда еще никто не мог предвидеть, что оно, по официальном осмотре, будет найдено нетленным. Мать моя была также свидетельницей перенесения мощей Тихона из упомянутой пристройки к храму в соборный храм на то место, где, по причислению нашею церковью святителя Тихона к лику святых, они положены в богатую раку под изящным серебряным балдахином.

В 20-х годах текущего столетия многие еще помнили святителя, которого очень уважали, в том числе был Семен Алексеевич Викулин, муж моей родной сестры, у которого сохранился портрет святителя, рисованный с натуры. Он вовсе не похож на изображение святителя, висевшее над его мощами и поступившее в продажу в нескольких десятках и даже сотнях тысяч экземпляров. Впрочем, теперешний архимандрит Задонского монастыря Дмитрий{64}64
  Архимандрит Дмитрий (Самбикин) (1839–1908) – настоятель нового Задонского мужского монастыря (высочайше утвержден Александром II в 1873) и старого Богородицко-Тихоновского монастыря в Задонске, ректор Воронежской семинарии. Родители: протоиерей Иоанн Тимофеевич Самбикин (1814–1901) и Анна Михайловна. Окончил Воронежскую духовную семинарию (1861) и С.-Петерб. духовную академию (1865).


[Закрыть] брал упомянутый портрет святителя у сестры моей, у которой он находился после ее мужа, и снял с него копию для гравирования. Стечение богомольцев в Задонске в 20-х годах было постоянно значительное. Много говорили тогда о разных чудесах и в особенности о чудесных исцелениях больных, притекавших с верою ко гробу святителя. Из лиц, бывших тогда в монастыре, памятны мне: Григорий затворник{65}65
  Затворник Задонского монастыря Георгий Алексеевич Машурин (1789–1836) – один из самых значимых русских духовных писателей XIX в. Выходец из дворян, участник Отечественной войны 1812 г. Будучи послушником в Задонском монастыре, 17 лет провел в затворе, после чего был тайно пострижен в монашество под именем Стратоника; известен, в частности, своими письмами.


[Закрыть], которого жизнь описана в напечатанной брошюре, – он очень любил мать мою, меня, моих[5]5
  моих вписано над текстом.


[Закрыть] братьев и сестру; архимандрит Самуил{66}66
  Архимандрит Самуил II (Самуил Стебловский, в миру Стефан) (1776–1833) – архимандрит (1814), настоятель Задонского Богородицкого третьеклассного мужского монастыря, строитель Коротоякского монастыря, способствовал открытию в Задонском Богородицком монастыре 4-классного приходского духовного училища (1819). Был известен как строгий настоятель и бережливый хозяин.


[Закрыть] и иеродиакон Филарет^н. Торжественные обряды православной церкви, конечно, производили сильное впечатление на детские натуры, и мне очень нравилось служение последнего, тогда молодого и красивого мужчины, которого впоследствии я видел уже старым иеромонахом. Еще замечателен был в монастыре иеромонах Ириней, который служил панихиды при гробе святителя каким-то свойственным ему одному напевом, поминая имя Тихона и другие имена, о которых ему пред началом панихиды подавались записки молящимися. Впоследствии брат мой Николай, служа в конноартиллерийской батарее, стоявшей в Задонске, очень верно передавал этот напев и много этим смешил нас.

В одно из наших хождений из Студенца в Задонск (расстояние 25 верст) с нами произошло следующее: в то время еще было много леса на этом протяжении. Мать моя очень рано начала терять зрение и шла с повязанными платком глазами. Старший брат мой и я бежали впереди, и, когда мы потеряли из виду мать с сестрой и младшим братом и других лиц, шедших с нею, брат Александр предложил мне взойти в лесок, из которого ко времени прихода матери, как он мне говорил, мы успеем вернуться. В лесу была поляна, на которой паслось стадо; быки, коровы и собаки не должны были бы нам, живущим летом в деревне, показаться чем-либо новым или страшным, но, не знаю почему, испуганное наше воображение приняло быков и коров за диких свирепых животных, виденных нами на картинках, а собак за волков. Когда собаки нас увидали и побежали к нам, брат Александр сказал мне, что волки едят людей только когда голодны, и потому чтобы я ложился на землю, а что он ляжет на меня, они его съедят и будут сыты, а я буду спасен. Так мы и сделали; собаки, подбежав к нам, обнюхали нас и ушли, из чего брат заключил, что они не были голодны. Я рассказываю это происшествие для того, чтобы обратить внимание на благородные чувства моего брата, которые нисколько не изменились в продолжение всей его кратковременной жизни, о чем будет неоднократно упомянуто далее в моих воспоминаниях. Отойдя несколько шагов от того места, где обнюхивали нас собаки, мы встретили цыганку, которая расспрашивала нас, чьи мы дети и куда идем. Брат отвечал, что мы такие-то, потеряли мать и идем в Задонск к Викулиным. Цыганка взялась нас проводить. Вскоре встретилась нам какая-то крестьянка и, удивясь, что два хорошо одетых барчонка идут с цыганкой, подошла к нам с теми же вопросами и, вследствие ответа брата, сказала нам, что цыганка ведет нас вовсе не в Задонск, а в цыганский табор, и советовала идти с нею. Завязался сильный спор между крестьянкою и цыганкою. Брат рассудил, что лучше верить русской бабе, чем цыганке, и мы пошли за первой. В это время цыгане крали маленьких детей, ломали им руки и ноги и вообще уродовали, чтобы, нося их на своих руках, вызывать сострадание и получать более обильную милостыню. Вот какая участь могла бы ожидать меня, если бы брат не предпочел послушаться крестьянку. По его возрасту, они его верно где-нибудь бы бросили, а я мог бы им очень пригодиться для вышеупомянутой цели. Мы пришли с крестьянкою в Задонск, в котором Викулиных в это время не было, и нас отвели в дом А. Ф. Румянцевой. Там уже знали о нашей пропаже; мать хватилась нас вскоре после того, как мы своротили с дороги в лесок, и, когда сопровождавшие ее не нашли нас, она послала в город и в ближайшие деревни нанять подводы и людей для отыскания нас, объявив, что не выйдет из леса, пока нас не найдут. Немедля по приходе нашем в дом Румянцевой послали об этом объявить матери, и она, расплаканная и встревоженная, вскоре приехала. Конечно, нас побранили, и мы ожидали, привыкнув к строгости матери, сильного наказания, но оно ограничилось обещанием, что для пристыжения нас о нашем поступке напечатают в «Московских ведомостях»{67}67
  «Московские ведомости» («Московскія Вѣдомости») – газета в Российской империи, принадлежавшая Имп. Моск. ун-ту (до 1909 года), издававшаяся в Москве (1756–1917). В 1863–1875 редакторами газеты были М. Н. Катков и П. М. Леонтьев.


[Закрыть], выходивших тогда два раза в неделю, и мы с братом каждую почту ждали того номера, в котором будет о нас напечатано, пересматривали каждый номер и только по прошествии долгого времени решили, что верно нас совсем простили и потому ничего не печатали.

Мать сама начала учить нас очень рано; брата Александра когда ему было 3 года от роду, а меня вместе с сестрой когда мне было 4 года. Учили нас целый день и требовали очень строго, чтобы мы были внимательны и знали задаваемые нам уроки. Вообще вели нас, и в особенности старшего брата и сестру, чрезвычайно строго; никакая вина, даже ошибка не проходила без наставления и взыскания; доходило и до телесных наказаний. Странно, что я никогда не подвергался последним; только раз были приготовлены уже розги, не помню за какую вину, но тетка княжна Татьяна, моя крестная мать, меня избавила от наказания, что при самостоятельности моей матери было не легко. Эта тетка постоянно жила в Студенце у брата своего князя Николая, как равно и две младшие сестры ее, находившиеся под руководством моей матери. Тетки не только не баловали нас, но еще своими требованиями, жалобами матери и доносами ухудшали наше положение, за исключением тетки Прасковьи, которая если иногда и вредила нам, то по причине необыкновенно вспыльчивого характера. Старшая же тетка, Татьяна, была очень холодна и требовательна, а вторая, Надежда, нападала на нас исподтишка, а в особенности на меня, потому что ей вообразилось почему-то, что я очень хитрый мальчик.

Учение наше было начато так рано и шло так успешно, что я даже не помню себя не знающим арифметики. Помню только, как брат Александр показывал мне, шестилетнему мальчику, тройное правило и нахождение наибольшего общего делителя. Мы знали много наизусть: стихов, басен и почти всего «Дмитрия Донского» Озерова{68}68
  Озеров Владислав (Василий) Александрович (1769–1816) – русский драматург и поэт. Самый популярный автор трагедий начала XIX в. Наибольший успех имела трагедия «Дмитрий Донской», поставленная первый раз в 1807.


[Закрыть]. Нас весьма часто заставляли говорить стихи перед родными и знакомыми, из которых многие нас экзаменовали и постоянно удивлялись нашим знаниям. В числе последних был командир конноартиллерийской батареи, стоявшей в Задонске, часто бывавший у Викулиных и у нас, Николай Онуфриевич Сухозанет{69}69
  Сухозанет Николай Онуфриевич (1794–1871) – генерал от артиллерии, генерал-адъютант, командующий Южной армией (1856), воен. министр России с апреля 1856 по нояб. 1861, наместник Царства Польского (1861).


[Закрыть] (впоследствии бывший военным министром). Он командовал батареей в чине капитана и в то время произведен был в полковники. Перемена его эполет меня очень занимала: я любил играть жгутами его полковничьих эполет. Впоследствии он долго не встречался с нами, но и сорок лет спустя, встретив брата или меня, сейчас же вспоминал о тетеньке Паше, о тетеньке Наде, как мы их тогда называли.

В начале 1820 года мать моя поехала в Кострому, оставив младшего брата моего в Студенце на попечении тетки Татьяны, а меня завезла в Тулу к моей бабушке (grande tante) Александре Матвеевне Моисеевой, жившей в нижнем этаже дома, который занимала сестра ее Любовь с ее мужем, родным моим дядей, Антоном Антоновичем Дельвигом. У А. М. Моисеевой, довольно богатой вдовы, воспитывалась вторая дочь дяди Дельвига, Варвара, которую она страшно баловала и которая, несмот ря на это баловство, впоследствии была примерной женщиной во всех отношениях. Она была старше меня одним годом; мы, как дети, часто[6]6
  часто вписано над текстом.


[Закрыть]ссорились, и я, в глазах Александры Матвеевны, был постоянно виноват; но я нашел себе защиту в тетке моей Любови, которая, напротив, постоянно обвиняла свою дочь в наших ссорах с нею. Это возбуждало частые несогласия между сестрами; уступала всегда моя тетка, по необыкновенной своей кротости; от этого мне было не легче.

Дядя мой был добрейший человек, очень кроткий; его все любили, в особенности были к нему расположены дамы за его веселость и добродушие; такой отзыв о нем я постоянно слышал в Москве, где его многие знали, так как он прослужил в ней двадцать лет. Помню, что после производства меня в офицеры, когда я, в 1831 г., приехал в Москву, несколько дам, уже в то время старых, говорили мне, что я очень похож на моего дядю, но только далеко не так красив собою. Он по своей кротости не мешался в распри сестер. Из жизни моей в Туле, кроме этих распрей, помню только, что дядя мой иногда ездил после обеда осматривать караулы с целью найти какие-либо беспорядки, и когда находил их, то, возвратясь домой, рассказывал о том, что караул не так выбежал, как следовало, что барабанщик пробил дробь неправильно, и о взысканиях, им наложенных. Конечно, провинившемуся барабанщику и нижним чинам отсыпалось известное количество палочных ударов. Как понять в таком кротком и хорошем человеке, каким был дядя, ту легкость, с которою он приказывал бить палками солдат? Это объясняется только тем, что не только тогда, во время учреждения военных поселений{70}70
  Воен. поселения – форма организации войск Российской империи в 1810–1857, введенная императором Александром I Павловичем в ряде губ. с целью сокращения воен. расходов, что предусматривало совмещение воен. службы и сельскохозяйственной деятельности.


[Закрыть], но и гораздо позже наказание нижних чинов палками было для многих не только вещью очень обыкновенной, но даже и удовольствием. Последнему трудно верить, но, к сожалению, это было так. Страшно вспомнить об этом времени.

Мать моя отдала старшего брата в Костромской кадетский корпус; она там познакомилась с богатым купеческим семейством Солодовниковых{71}71
  Солодовников Дмитрий Иванович (1735–1817) – костромской купец первой гильдии, бургомистр (1767–1770, 1779–1784) и городской голова (1785–1787). Во владении имел: солодовенный завод (1775), полотняные мануфактуры (1787), два каменных дома на Пятницкой улице, 6 лавок в хлебных и 2 лавки в овощных рядах.


[Закрыть], которые пригласили ее жить в их доме, где она оставалась несколько месяцев, часто посещая жен лиц, начальствовавших в корпусе.

Директором корпуса был генерал-майор Ушаков{72}72
  Ушаков Петр Сергеевич (1782–1832) – генерал-майор (с 1817), участник Отечественной войны 1812 г. и Бородинского сражения, командир л. – гв. Волынского полка (1817); с 1823 директор Смоленского кадетского корпуса, который до 1825 стоял в Костроме.


[Закрыть], жена которого была в это время очень молодая женщина{73}73
  Тарбеева (в браке Ушакова) Мария Антоновна (1802–1870) – жена генерал-майора П. С. Ушакова, после его смерти на содержании камергера и действ. статского советника Константина Павловича Нарышкина (1806–1880).


[Закрыть] и, несмотря на кучу детей, была очень красива собой. Впоследствии она была известна всей Москве, сохранив до старости замечательную моложавость и красоту. Также известны были всей Москве и ее дочери.

Проездом в Кострому мать моя оставила дочь свою в Ярославле у князя Василия Алексеевича Урусова{74}74
  Урусов Василий Алексеевич, кн. (1751–1832) – генерал-майор; жена: (1) Анна Филипповна Ярцева; дети: Наталья и Анна; (2) Анна Ивановна Урусова (Семичева); дети: Алексей, Александр, Вера (в браке Петрова), Елизавета (в браке Моисеенко-Великая), Николай, Петр, Софья (в браке Волконская).


[Закрыть], который был в первом браке женат на родной тетке моей матери, Анне Филипповне Ярцевой{75}75
  Ярцева (в браке Урусова) Анна Филипповна, кнг. (1767–1791) – дочь Филиппа Ивановича Ярцова и Натальи Ивановны Ярцовой (урожд. Таушевой). Ее сестра кнг. Александра Филипповна Волконская (урожд. Ярцова) приходилась бабушкой автора по материнской линии. Муж: Василий Алексеевич Урусов. Дети: Наталия (1791–1856) (замужем за Иваном Степановичем Коптевым), Анна (в браке Моисеенко-Великая).


[Закрыть], давно умершей. Служа в Воронеже, он женился во второй раз на бедной дворянке Анне Ивановне Семичевой{76}76
  Семичева (в браке Урусова) Анна Ивановна (1777–1862) – дочь бригадира Ивана Семичева. Муж: кн. Василий Алексеевич Урусов (1751–1832); дети: Алексей, Александр, София, Вера, Елизавета, Николай, Петр.


[Закрыть]. Она в особенности понравилась ему, страстному охотнику драматического искусства, в трагических ролях, которые она разыгрывала на домашних спектаклях.

Князь В. А. Урусов имел от первого брака двух дочерей: Наталью и Анну, бывших замужем первая за [Иваном Степановичем] Коптевым{77}77
  Коптев Иван Степанович (1790–1856) – жена: Наталия Васильевна Урусова (1791–1856); дети: Василий (1819–1888) (действ. статский советник) и Дмитрий.


[Закрыть], а вторая{78}78
  Моисеенко-Великая (урожд. Урусова) Елизавета Васильевна, кнг. – родители: кн. Василий Алексеевич Урусов и Анна Ивановна Урусова (Семичева); муж: майор Яков Акимович Моисеенко-Великий (1789–1852); сын: Василий (1822–1875).


[Закрыть] за Моисеенковым-Великим; а от второго брака несколько сыновей и двух дочерей Софью{79}79
  Урусова Софья Васильевна (в монашестве Сергия), кнг. (1809–1884) – родители: кн. Василий Алексеевич Урусов и Анна Ивановна Урусова (Семичева); муж: кн. Александр Андреевич Волконский; после смерти мужа в 1847 и смерти четырех малолетних детей сначала проживала в Бородинском монастыре, а потом по желанию митрополита Филарета постриглась в монахини; в монашестве Сергия, 2-я игуменья Спасо-Бородинского монастыря, потом игуменья Моск. Кремлевского Вознесенского монастыря.


[Закрыть] и Веру{80}80
  Урусова Вера Васильевна, кнг. (1810–1835) – родители: кн. Василий Алексеевич Урусов и Анна Ивановна Урусова (Семичева). Муж Петров.


[Закрыть]. Первая была одним годом старше моей сестры [Александры], которую оставили у кн. Урусова для воспитания вместе с его дочерьми. Сестра оставалась у них четыре года. В 1824 г. мать ее взяла для баллотирования в Московский Екатерининский институт, но баллотировка была для нее неудачна; несмотря на живое участие заведовавшего этим институтом почетного опекуна Саблина{81}81
  Саблин Алексей Николаевич (1756–1834) – сенатор, действ. тайный советник, выпускник Морского кадетского корпуса, службу начал мичманом, служил в Балтийском море. Принимал участие в Русско-шведской войне 1788–1790. Командир кораблей «Саратов» и «Алексей» (1796–1797), капитан Ревельского порта. Контр-адмирал (1805), вице-адмирал, гл. командир Свеаборгского порта (1809). В 1831 почетный опекун Моск. опекунского совета. См., напр.: Энциклопедия воен. и морских наук. В 8 т. / Сост. под гл. редакцией генерала от инфантерии Леера, засл. проф. Николаевской академии Генерального штаба. Т. 7. С.-Петербург: типогр. В. Безобразова, 1895. С. 71.


[Закрыть], хорошего знакомого матери, сестре не удалось попасть в институт в число пансионерок, плата за которых производится из особых сумм. Мать отвезла ее тогда в Нижний Новгород, к своему другу и дальней родственнице Софье Петровне Боборыкиной{82}82
  Боборыкины Софья Петровна (урожд. Емельянова, ум. до 1834), дочь Пет ра Федоровича Емельянова, и Василий Дмитриевич (1783–1840), на службе с 1798 (поручик), в отставке с 1825, нижегородский (1825), затем лебедянский (1831–1834) уездный предводитель дворянства. Жена – подруга матери автора.


[Закрыть], женщине весьма умной. Ее муж Василий Дмитриевич, в это время нижегородский уездный предводитель дворянства, был довольно богат. У них было много детей и, между прочими, две дочери, с которыми и должна была воспитываться моя сестра, но она осталась у Боборыкиных только один год. Известный теперь романист Боборыкин{83}83
  Боборыкин Петр Дмитриевич (1836–1921) – почетный академик Петерб. академии наук, известный беллетрист, романист-хроникер; печатался в журналах «Отечественные записки», «Вестник Европы», «Северный вестник». С 1890 жил за границей. Жена: Софья Александровна Зборжевская.


[Закрыть] внук Василия Дмитриевича.

Самые близкие наши родные в Задонском уезде были три сына брата моего деда, князя Льва Александровича Волконского{84}84
  Волконский Лев Александрович, кн. (1746–1817) – помещик, владелец с. Варваро-Борки Задонского уезда (749 крепостных), капитан артиллерии, принимал участие в войне против турок в Крыму, при отставке в 1777 получил чин майора фузилерного полка. Уездный предводитель дворянства Задонского уезда Воронежской губ. (1785–1794).


[Закрыть], и сын его сестры{85}85
  Волконская (в браке Лопухина) Надежда Федоровна, кнж. – из старинного рода Рюриковичей, внучка кн. Григория Волконского. Замужем за калужским помещиком Ардалионом Гаврииловичем Лопухиным (с 1755). Дети: Анна, Федор, Дмитрий, Николай.


[Закрыть] Федор Ардалионович Лопухин{86}86
  Лопухин Федор Ардалионович (ок. 1757–1821) – премьер-майор. Жена: Анна Алексеевна Воронец (род. 1794) (дочь Алексея Герасимовича Воронца, надворного советника, и его жены Ефросиньи Михайловны Энгельгардт); дети: Екатерина, Елизавета.


[Закрыть]. Князь Л. А. Волконский, женатый на своей крепостной женщине, не дал сыновьям никакого воспитания; они слыли в уезде за очень дурных людей, чуть не за разбойников, и мать моя, ее братья и сестры не только с ними никогда не видались, но постоянно избегали встречи с ними.

На долю бабки моей [Надежды Федоровны] Лопухиной досталась небольшая часть Студенца, которую наследовал упомянутый сын ее [Федор Ардалионович] Лопухин. Его усадьба была в расстоянии менее версты от нашей; он был большой чудак, ходил всегда в полушубке, и мы редко виделись. Он был стар, женат на девице Воронец, очень недурной собою; она его оставила, и я ее в деревне не помню. Они имели дочерей{87}87
  Екатерина и Елизавета Федоровны Лопухины.


[Закрыть], которые были хороши собой; впоследствии и мать, и дочери сошли с ума. Лопухин имел в Москве богатую родственницу вдову Дарью Николаевну Лопухину{88}88
  Лопухина (урожд. Павлова) Дарья Николаевна (1777–1830) – жена бригадира Федора Адриановича Лопухина (1768–1811), будучи племянницей св. кн. Г. А. Потемкина-Таврического, она по его смерти 5 (16) окт. 1791 получила долю Смелянского имения (всего 10 наследников). О ее существовавшем много лет совершенно частном учебном заведении знали многие. На свои средства Дарья Николаевна воспитывала множество необеспеченных молодых людей из дворян. Заведение ее располагалось по современному адресу: Большой Трехсвятительский переулок, д. 1.


[Закрыть], которой досталась часть огромного имения князя Потемкина{89}89
  Потемкин-Таврический Григорий Александрович (1739–1791) – русский гос. и воен. деятель, дипломат, генерал-фельдмаршал, фаворит Екатерины II Великой. В течение 17 лет являлся главным советником Екатерины II и активно участвовал в гос. делах.


[Закрыть]. Д. Н. Лопухина имела двух сыновей: Петра{90}90
  Лопухин Петр Федорович (1802–1840-е гг.) – родители: Федор Адрианович Лопухин и Дарья Николаевна Лопухина; жена: Мария Евстафьевна Удом; дети: Анна (в браке Исакова), Николай.


[Закрыть] и Андриана{91}91
  Лопухин Адриан Федорович (1805–1872) – родители: Федор Адрианович Лопухин и Дарья Николаевна Лопухина; жена: Юлия (Илия) Евстафьевна Удом; дети: Федор, Владимир, Николай, Адриан, Юлия.


[Закрыть] Федоровичей, женившихся впоследствии на двух родных сестрах красавицах, дочерях генерала барона Удома{92}92
  Удом Евстафий Евстафиевич фон (Udam – im Original: II., Gustav/Astafi j Evstaf.) (1761–1836) – генерал-лейтенант, родился в Лифляндии, участник боевых действий с 1788, неоднократно отличался в сражениях. Участник Русско-турецкой (1787–1791) и Русско-польской (1792) войн. Будучи шефом Галицкого мушкетерского полка, в чине полковника, в 1809 ходил с ним против австрийцев. Отличился, напр., при взятии крепости Ловча (1811), при переправе корпуса Маркова на правый берег Дуная; ранен в деле под Высоко-Литовском. Участник Отечественной войны 1812 г. и Заграничного похода 1813–1815 гг., комендант Риги (1827), с 1833 в отставке. См. о нем: Энциклопедия воен. и морских наук. В 8 т. / Сост. под гл. редакцией генерала от инфантерии Леера, засл. проф. Николаевской академии Генерального штаба. Т. 8. С.-Петербург: типогр. В. Безобразова, 1897. С. 29.


[Закрыть], и двух дочерей: Екатерину{93}93
  Лопухина (в браке Скордули) Екатерина Федоровна (1796–1879) – дочь статского советника Федора Андриановича Лопухина и Дарьи Ивановны Павловой (1777–1830). Е. Ф. Скордули владела сельцом Васильево (недалеко от села Кудиново) с пустошами. Муж: генерал-майор Скордули (ум. 1855). См.: Московский некрополь / [В. И. Саитов, Б. Л. Модзалевский]; [Авт. предисл. и изд. Вел. кн. Николай Михайлович]: В 3 т. СПб., 1907–1908. Т. 3. С. 111.


[Закрыть], вышедшую впоследствии замуж за генерал-майора Скордули, и Прасковью^н, умершую в девицах. Сначала Лопухина приняла нескольких воспитанников и воспитанниц из бедных дворян для обучения вместе с ее детьми. Но впоследствии число этих воспитанников и воспитанниц увеличилось первых до 12-ти, а вторых до 20-ти. Они были на полном ее иждивении, так что образовалось два учебных заведения: мужское и женское. Курс мужского заведения равнялся бывшему тогда гимназическому курсу, но новые иностранные языки, французский и немецкий, были и практически и теоретически лучше изучаемы; воспитанники говорили довольно свободно на обоих языках. Окончившие курс в этом заведении легко выдерживали экзамен в студенты Московского университета, где они продолжали пользоваться денежным пособием от Д. Н. Лопухиной, а некоторые получали эти пособия, состоя и на службе.

Понятно, что мать моя желала определить меня в это заведение и хлопотала об этом через общего ее и Д. Н. Лопухиной родственника, но последняя решительно отказала, ссылаясь на то, что она не хочет увеличивать комплекта мужского заведения, {а выхода из него вскоре не предвиделось}[7]7
  Фрагмент текста, отсутствующий в издании Румянцевского музея 1912–1913 гг.; далее такие случаи не оговариваются.


[Закрыть], что она принимает только самых бедных детей и что я имею, по ее мнению, богатых дядей и вообще богатых родственников, которые могли бы меня воспитывать. Наконец она согласилась посмот реть на меня, но не хотела принимать моей матери. В феврале 1821 г. мать моя привезла меня в ее дом; нас приняла старшая ее дочь, и меня скоро позвали к Дарье Николаевне. Дом{94}94
  Особняк Морозовых (Большой Трехсвятительский пер., д. 1–3, стр. 1) – усадьба принадлежала поручику Нарбекову (середина XVIII в.), потом князю Кантемиру, а позже здесь находилось училище Лопухиной.


[Закрыть] ее, близ Солянки, в Лопухинском пер. (по крайней мере так он назывался тогда), впоследствии принадлежавший Кокореву, а теперь Морозову, довольно большой, но мне, ребенку, привыкшему видеть небольшие дома, он показался громадным. Из анфилады комнат, обращенных в большой сад, открывался прекрасный вид на Кремль, и так как в обоих концах этой анфилады стояли большие зеркала, то мне казалось, что комнатам нет конца.

Д. Н. Лопухина провела меня по всей анфиладе. Выраженное мной удивление при виде такого дома было ей приятно. По этой причине или по какой другой я ей понравился, и она выслала сказать своей дочери, что принимает меня в свое учебное заведение, но не желает видеться с моей матерью. Несколько дней спустя мать моя привезла меня для поступления в это заведение, в которое я был отведен старшею дочерью Д. Н. Лопухиной, так как она сама никак не хотела видеться с моей матерью, вскоре уехавшею в Студенец. Директором заведения был Юлий Петрович Ульрихс{95}95
  Ульрихс (Ulrichs) Юлий Петрович (1773–1836) – лектор, а затем проф. нем. языка (1807–1823), проф. всеобщей истории и статистики (с 1823) Моск. ун-та. В 1832 оставил ун-т, был инспектором в Моск. воспитательном доме и инспектором классов в училищах ордена св. Екатерины и Александровском. Напечатал: «Систематическое собрание прозаических и стихотворных сочинений, изданных в пользу российского юношества» (М., 1817; 4 изд.), «Опыт энциклопедического обозрения словесных, исторических, естественных, математических и философских наук» (М., 1820) и «Нем. грамматику» (для воспитанников Благород. унив. пансиона, М., 1822).


[Закрыть], бывший тогда инспектором классов в Московском воспитательном доме и лектором немецкого языка в Московском университете, а впоследствии профессором всеобщей истории. Он был человек очень добрый, сколько я могу помнить, не дальний, но занимавшийся ревностно принятою на себя обязанностью. Он очень любил меня.

Для преподавания наук и языков были приглашены лучшие учителя гимназии, лекторы и даже адъюнкт-профессоры Московского университета. Учителем Закона Божия был законоучитель Екатерининского института протоиерей Василий Иванович Богданов{96}96
  Богданов Василий Иванович (1777–1849) – протоиерей, духовный писатель, окончил курс Моск. духовной академии, впоследствии преподавал в этой академии, назначен законоучителем и священником Моск. училища ордена Св. Екатерины (1802), затем состоял протоиереем в церкви Св. Никиты на Басманной (Москва). Основные труды: 1) Руководство к щастию и блаженству. СПб., 1798; 2) Речи при выпуске благородных воспитанниц Моск. училища Св. Екатерины. M., 1810.


[Закрыть], бывший впоследствии долго протоиереем церкви Св. Никиты на Старой Басманной. Он был человек ученый, любил наряжаться и постоянно носил пояс и нарукавники, вышитые его многочисленными воспитанницами.

Впоследствии место законоучителя в нашем заведении занял священник нашей приходской церкви во имя Св. Владимира{97}97
  Церковь Св. равноап. кн. Владимира в Старых Садах. Построена в начале XVI в. Алевизом Фрязиным, который известен строительством Архангельского собора в Москве.


[Закрыть], далеко не ученый. Церковь эта стоит на пригорке против Ивановского монастыря. Разграбленная в 1812 г., она вновь устроена Д. Н. Лопухиной, которая положила и особое содержание причту. Приход церкви состоял всего из трех домов: Лопухиной, доктора Шнейдера лютеранина и какого-то армянина, так что церковь эту она считала как бы своею домашней, хотя церковь была довольно отдалена от ее дома. Взяли к нам приходского священника в законоучители, вероятно, для улучшения его содержания, так как, по отъезде Лопухиной в киевскую деревню, церковь оставалась[8]8
  оставалась вписано над строкой.


[Закрыть]почти без прихода.

Нас водили в эту церковь и в лютеранскую церковь Св. Павла{98}98
  Лютеранская церковь Свв. Петра и Павла в Старосадском переулке. Существует до настоящего времени на одном месте с перерывами с 1819.


[Закрыть] через воскресенье, так как между нами были лютеране, а дежурный надзиратель был один. Пастор последней церкви Геринг{99}99
  Гёринг Фридрих Христофор Юстус (1780–1847) – пастор лютеранского Кафедрального собора святых апостолов Петра и Павла в Москве (1811–1842).


[Закрыть] учил в нашем заведении Закону Божию; меня всегда поражали в его проповедях разные выражения и жесты, которые мне казались вовсе неуместными в церкви.

Классы наши ежедневно начинались чтением Евангелия на славянском языке. Воспитанники, как православные, так и лютеране, читали его по очереди.

Танцевать учил Иогель{100}100
  Иогель Петр Андреевич (1768–1855) – знаменитый московский танцмейстер, преподавал искусство танца в Университетском благородном пансионе, проводил многолюдные балы, для чего снимал большие залы в домах вельмож.


[Закрыть], впоследствии замененный очень искусным и красивым французом Флаге^н.

При вступлении моем в заведение мне было почти 8 лет; я оказался всех моложе и посажен в низший класс. Я так хорошо приготовлен был дома, что учение в этом классе было для меня весьма легко, так что я, даже ленясь, был первым учеником и любим всеми учителями. Легкость, с которою я мог быть первым в этом заведении, еще более развила во мне природную всем Дельвигам лень. Мужское заведение помещалось в половине нижнего этажа большого дома, ближайшего к воротам в Лопухинский переулок, а женское в особом флигеле, также ближайшем к означенным воротам. Для непосредственного надсмотра за воспитанниками были приставлены два надзирателя: француз и немец, дежурившие через день. Старшие воспитанники были поручены первому, младшие второму. Я был в числе последних. Добрый немец Арнольд^н, очень недальний, полюбил меня. Воспитанникам позволялось говорить по-русски только по воскресеньям; в остальные дни говорили один день по-французски, а другой по-немецки. За нарушение этого правила вручали билет, и тот, кто его имел к обеду или к ужину, ел только одно блюдо. Кормили хорошо. Конечно, воспитанник, имевший означенный билет, всеми силами старался передать его другому, в особенности перед наступлением обеда и ужина, что было часто причиной ссор. Я не учился дома языкам, но выучился им вскоре по поступлении в заведение. Учителя постоянно удостоверялись в знании воспитанниками уроков и делали отметку: «превосходно, отлично хорошо, весьма хорошо, очень хорошо, хорошо, изрядно, посредственно, дурно, очень дурно». Такие же отметки делали ежедневно надзиратели о нашем поведении. По субботам Ю. П. Ульрихс внимательно, в нашем присутствии, рассматривал эти отметки, хвалил получивших хорошие, внушал лучше учиться получившим посредственные, а получивших дурные бранил и подвергал разным взысканиям, даже иногда сек розгами. Но и в этом заведении, в котором я пробыл пять лет, я избегнул телесного наказания.

Товарищи мои были действительно дети весьма бедных родителей. Никто из них впоследствии не занимал на государственной службе, на которой они все состояли по выпуске из университета, даже сколько-нибудь видного места. Я укажу только на четырех из них: двух сыновей директора Ульрихса, Федора{101}101
  Ульрихс Федор Юльевич (1808–1878) – тайный советник, цензор; первый переводчик Департамента внутренних сношений Министерства иностранных дел (до 1804), старший цензор Петерб. почтамта, руководивший перлюстрацией, президент С.-Петерб. Евангелическо-лютеранской консистории, член от правительства в Управлении училищ Евангелической лютеранской церкви Св. Павла.


[Закрыть] и Карла^н, Андрея Щепина^н и сына умершего генерал-лейтенанта Аполлона Бострем^н. Первые двое не жили в заведении, а ходили только в него учиться. Старший брат [Федор] по выходе из Московского университета долго служил в почтовом департаменте, был в оном по 1863 г. председателем комитета, цензуровавшего иностранные периодические издания, а теперь состоит в чине тайного советника председателем С.-Петербургской Евангелической лютеранской консистории и членом от правительства в Управлении училищ Евангелической лютеранской церкви Св. Павла.

Щепин был экспедитором в канцелярии Государственного Совета и вышел в отставку действительным статским советником; он также был старше меня.

Карл Ульрихс и Бострем, почти одних лет со мной, были моими товарищами во все время, проведенное в означенном заведении.

В женском заведении воспитывались также дочери бедных родителей и, несмотря на хорошее образование, ни одна из них впоследствии ничем не была замечательна. Помню из них Волкову^н, очень хорошенькую собой, Решетинскую^н и Жилинскую^н. В то время жила еще в женском заведении уже кончившая в нем курс, но не знавшая ни своих родителей и никого из родственников баронесса Надежда Иустиновна Дельвиг^н. Мать моя очень старалась разузнать, к какой отрасли нашей фамилии она принадлежала, но разыскания ее были тщетны. Впоследствии она жила в доме сенатора Малиновского{102}102
  Вероятно, речь идет об Алексее Федоровиче Малиновском (1762–1840) – историке, архивисте, писателе, переводчике, академике Петерб. академии наук (1835), тайном советнике. Происходил из семьи священника, окончил Имп. Моск. ун-т (1778), после чего всю жизнь проработал в Моск. архиве Коллегии иностранных дел. Сенатором он не был.


[Закрыть] и вышла замуж за дальнего его родственника и однофамильца, весьма бедного чиновника, ныне уже умершего. Она жива еще и теперь; имела несколько детей, всегда жила и теперь живет очень бедно.

В первые месяцы моего пребывания в заведении до отъезда Д. Н. Лопухиной с семейством в ее киевское имение я был под особым покровительством ее старшей дочери [Екатерины], которую она, впрочем, не любила; это была одна из многих странностей этой женщины, делавшей много благодеяний и воспитанием бедных детей, и ежемесячной раздачею значительных сумм бедным семействам. Д. Н. Лопухина меня одного из всего заведения иногда призывала к своему столу. Помню, что в июле 1821 г. я был призван к обеденному столу, к которому приглашены были митрополит Серафим{103}103
  Митрополит Серафим (в миру Стефан Васильевич Глаголевский) (1757–1843) – учился в Троицкой семинарии с Матвеем Десницким (будущим митрополитом), возведен в сан архимандрита Лужицкого монастыря в Можайске. В 1798 назначен настоятелем Заиконоспасского монастыря. С 1799 по 1804 года викарий Моск. епархии. 1819–1821 митрополит Моск. и Коломенский.


[Закрыть], переведенный в это время в С.-Петербург, и назначенный на его место Московский архиепископ Филарет{104}104
  Архиепископ Филарет (в миру Василий Михайлович Дроздов) (1782–1867) – крупнейший богослов России 1-й пол. XIX в., настоятель Троице-Сергиевой лавры (1821–1867), митрополит Московский и Коломенский с 1826. В 1841 избран академиком Академии наук. В 1994 канонизирован. Написал более 200 произведений, как, напр., «Пространный православный катехизис Православной кафолической Восточной церкви», участвовал в переводе Библии на русский язык, находился в переписке с А. С. Пушкиным.


[Закрыть]. В другой раз к обеду был приглашен Авраамий Сергеевич Норов{105}105
  Норов Авраам Сергеевич (1795–1869) – родился в семье отставного майора, саратовского губерн. предводителя дворянства. Участвовал в Отечественной войне 1812 г., в частности в Бородинском сражении – защищал Семеновские (Багратионовы) флеши. В этом сражении был тяжело ранен (ядром оторвало ступню). В 1850 назначен товарищем министра народного просвещения, и в 1853–1858 был министром народного просвещения. В 1851 выбран действ. членом Имп. Академии наук по отделению русского языка и словесности. Путешественник, ученый, масон. Хорошо известен и в дальнейшем как автор сочинений о своих путешествиях.


[Закрыть], бывший впоследствии министром народного просвещения. Его благородная наружность и деревянная нога (потерял ногу при Бородине) очень меня поразили. После обеда были призваны и другие воспитанники; Норов сделал нам беглый экзамен и очень был доволен вообще и в особенности моими ответами.

В начале августа, после молебна о благополучном путешествии в присутствии Д. Н. Лопухиной, ее семейства, всех воспитанников и воспитанниц ее заведений, ее управляющих, многочисленной прислуги, которой вообще при доме было, сколько помнится, до 200 человек, и многих знакомых, она с семейством уехала в имение свое Шполу, Киевской губернии. Отъезд ее мотивировали желанием сократить расходы, ближе наблюдать за этим значительным имением, а главное быть ближе к богатому своему дяде Высоцкому{106}106
  Высоцкий Николай Петрович (1751–1827) – брат матери Дарьи Николаевны Лопухиной (Екатерины Петровны Павловой, урожд. Высоцкой). Будучи племянником св. кн. Г. А. Потемкина-Таврического, по его смерти 5 (16) окт. 1791 получил вместе с Д. Н. Лопухиной 2 доли Смелянского имения.


[Закрыть] в надежде получить от него наследство.

Я очень мало знаю об ее пребывании в Шполе; знаю только, что младшая ее дочь Прасковья вскоре по приезде в Шполу умерла, что оба сына ее с нею вскоре поссорились; дядя ее Высоцкий принял их сторону и после смерти предоставил свое имение не ей, а ее сыновьям, которых она хотела лишить наследства, и предоставив большую часть своего имения дочери Екатерине, вышедшей после ее смерти замуж за генерал-майора Скордули.

Братья последней завели с нею процесс; она с своей стороны заявила о незаконном их браке на двух родных сестрах-баронессах Удом, несмотря на то что известный Киевский митрополит Евгений{107}107
  Митрополит Евгений (в миру Евфимий Алексеевич Болховитинов) (1767–1837) – митрополит Киевский и Галицкий, историк, археограф, библиограф.


[Закрыть] не только не преследовал Лопухиных за эти браки, но и ее уговаривал не начинать дела, которое очень долго длилось, стоило Лопухиным много денег и принесло им много нравственных потрясений. Кончилось тем, что генерал Удом отказался от той из дочерей, которая вышла позже замуж, утверждая, что его настоящая дочь вскоре по рождении умерла, но, чтобы не огорчить его жены, бывшей очень слабою после родов, она была подменена другой девочкою, в чем и представил свидетелей. В числе последних был благороднейший и честнейший Сталь{108}108
  Сталь Карл Густавович фон (von Staal) (1778–1853) – генерал от кавалерии (1843), сенатор (1838); участвовал в Отечественной войне 1812 года, адъютант цесаревича Константина Павловича (1812), комендант Москвы «с оставлением по кавалерии» (1830), комендант Моск. Кремля. В книге упоминается дочь Шарлотта, в замужестве Цурикова (род. 1816).


[Закрыть], бывший в то время московским комендантом, который подтвердил показание Удома, сколько помнится, под присягой. В бытность мою на службе в Москве молодым офицером П. Ф. Лопухин{109}109
  Известно, что с 1835 по 1838 П. Ф. Лопухин был уездным предводителем чигиринского дворянства. Он и жена умерли в 1840-е гг.


[Закрыть] приезжал в Москву с женой. Я бывал у них, и нельзя было насмотреться на жену его, истинную красавицу. Она вскоре умерла, а потом умер и муж ее. Их дочь впоследствии вышла замуж за Николая Васильевича Исакова{110}110
  Исаков Николай Васильевич (1821–1891) – генерал-адъютант, генерал от инфантерии (1878), попечитель Московского учеб. округа (1859–1863), главный начальник военно-учеб. заведений (1863–1881), член Гос. Совета (1881); с 1873 член совета Имп. человеколюбивого общ-ва, почетный член Имп. Академии художеств, Технического, Русского музыкального общ-в, Общ-ва истории и древностей российских и др. Окончил 1-й Моск. кадетский корпус, участвовал в кавказской и венгерской кампаниях, обороне Севастополя.


[Закрыть], в настоящее время генерал-адъютанта и начальника Главного управления военно-учебных заведений.