Текст книги "Вторжение в Ад"

Автор книги: Андрей Дай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Клубящаяся стена неизвестной субстанции гипермира ждала «Капитаньи» впереди. Звездолет, несущий убегающих от Судьбы людей, мчался прямо на стену, постепенно тормозя. Юлька прикусила губу до крови и не заметила этого.

Гурл-Хи спокойно спал в своем яйце.

2
ТАКТИКА ПРОБУЖДЕНИЯ

«Капитаньи» медленно оживал.

С лязгом захлопнулись люки входных шлюзов, отрезая внутренне пространство звездолета от безжизнья Большого Космоса. По лабиринтам переходов сначала потек, а потом, после включения обогрева жилых отсеков, и рваными клочьями разнесся кислород. Сосульки замерзшего дыхательного газа у решеток воздухоочистелей стаивали прямо на глазах.

Точный поворот овершаг у Юльки не получился. Вдребезги разнесенные столкновением с кораблем чужих кормовые тяговые двигатели нарушили баланс. Чтобы вообще спасти звездолет, при развороте для торможения пилоту пришлось на крен попросту плюнуть. Неуклюжее, урезанное, покалеченное катастрофичным взрывом, сооружение бывшее когда-то гордым звездным крейсером, неслось через Бездну, постепенно сбавляя скорость.

Воздух внутри «Капитаньи» еще не напитался влагой, еще не приобрел запах чего-то животворящего, но Элсус счел его параметры вполне пригодными для дыхания людей и запустил программу пробуждения части экипажа. А потом, словно позабыв о том десятке счастливчиков, которым суждено было первым выслушать неприятное известие, вернулся к контролю сложнейшего торможения в условиях недостатка топлива, дисбаланса и повреждения большинства внешних сенсоров.

Память. Последние минуты до... и сотни часов в неисчислимых снах. Когда наступает момент пробуждения, коварная память рассказывает о том, что случилось уйму времени назад. В это поверить гораздо легче.

Как тут поверить, что дом остался в прошлом и за спиной триллион долгих километров темноты!? Кажется, что откроешь глаза и тебе скажут, что полет отложен... а сон длился полчаса. Тогда можно облегченно вздохнуть и подумать: «Слава Богу, я дома»!

К этому можно привыкнуть, нужны лишь частые тренировки. Арт Ронич обычно просто – просыпался в своей анабиозной камере, считал до десяти, прочищая мозги от остатков сновидений, садился, всовывал ноги в тапочки и отправлялся в душ. Его память не беспокоила мозг рассказами об оставленном минуту назад доме. У Арта Ронича дом был в голове. Арт был прирожденным путешественником.

Николас Каутин проснулся легко. У него не было опыта секундных перелетов через годы и парсеки. Но и в новинку для него это не было. Кроме того, специальный курс психотренинга, которым владел Ник, позволял ему при необходимости вообще сократить все процедуры пробуждения до нескольких минут вместо часа – полутора, как у всех.

Каутин проверил качество дыхательной смеси вне пределов его анабиозной камеры и только после этого решительно сдвинул защитный колпак. Следующим ходом Ника тоже оказались вовсе не тапочки и душ. Мужчина перегнулся через высокий край камеры и рукой потрогал пол.

– Дьявол, – прокаркал он.

Его гортань подсохла за несколько лет молчания и пока отказывалась выдавать правильные звуки. Впрочем, Каутина это не смутило. Он знал, что так будет.

Ник, по-турецки поджав ноги, сел на ложе и проделал несколько дыхательных, а потом и физических упражнений. Время от времени, он снова и снова трогал пол, пока не дождался момента, когда тот нагреется достаточно сильно. Время, прошедшее между пробуждением и согреванием пола Ник записал в маленькую книжечку, которую тут же спрятал в специальный кармашек на ремне мундира.

Душ тоже стал объектом самого пристального внимания. Особенно после того, как на встроенном в стену кабины экране появилась предупреждающая надпись об установлении суточной нормы использования воды. Ник не поленился и, прежде чем освежиться, снова достал свою книжицу и списал цифры этих новых норм.

Каутин любил воду. Ему нравилось, как ее струйки стекают по разгоряченному физическими упражнениями телу, как кожа, иссушенная многолетним сном, наполняется влагой, разглаживается, становится эластичной. Поэтому ощутил легкую досаду в момент, когда последняя капля упала, и микрокомпьютер предложил в целях экономии ограничиться этим. Однако спорить с глупым управлением ванной комнаты не стал. Едва его волосы подсохли, Каутин распечатал опломбированный кейс и достал оттуда небольшой приборчик, с которым и облазил всю небольшую каюту, стараясь не пропускать ни единого сантиметра стеновых панелей. На табло продолжали переливаться изумрудные огоньки, что более чем удовлетворило Ника.

Спрятав прибор в кейс, Каутин сел за откинувшийся столик, собрал из готовых блоков небольшой компьютер и задал свой первый вопрос: «Возможная причина экстренного пробуждения экипажа? Основание: нарушение инструкции судовождения. Пробуждение экипажа и или пассажиров при недостаточном обогреве жилых отсеков».

На что компьютер, с поражающей, учитывая небольшие размеры, скоростью ответил:

«1. Авария систем жизнеобеспечения и или энергосистем.

2. Встреча с неопознанным летательным аппаратом.

3. Получение известия о начале военных действий с государством – целью полета.

4. Изменение физических параметров окружающей Вселенной».

Ник криво улыбнулся и потребовал от искусственного интеллекта выбрать наиболее вероятные причины пробуждения, учитывая снижение норм расхода воды. Галокомпьютер ответил немедленно. Впрочем, Каутин знал ответ и без помощи металлических мозгов. Только, может быть, не хотелось в это верить.

Тяжело вздохнув, Ник отнес свой компьютер в ванную комнату. Там, размотав провод и вскрыв панель рободуша, мужчина подключился к единой информационной сети «Капитаньи».

Неудобно усевшись в тесном ящике душевой кабины, Ник пробежал пальцами по клавишам, задавая следующие вопросы, ответы на которые ему зачем-то необходимо было знать:

«Определить характер и размеры повреждений корабля. Вероятность отключения жизнеобеспечивающих и энергетических систем, двигателей. Определить местоположение корабля в пространстве. Вероятность получения помощи в случае возникновения необходимости».

На то, чтобы комп осторожно проник в систему Элсуса, не оставляя следов, выяснил все необходимое, обработал и ответил, требовалось время. Ник это знал и поэтому не стал сидеть в тесной кабине, а перешел к большому зеркалу.

Дело в том, что, занимаясь своими таинственными делами, Николас не спешил одеваться, а так и разгуливал по каюте голым. Теперь же настала очередь одеяний.

С отражающей панели смотрел среднего роста, хорошо сложенный человек. Впечатление о фигуре может быть, слегка портила излишне волосатая грудь, но ведь это дело вкуса... Волосы были генетически обесцвечены. Причем сделано это было не слишком тщательно, чтобы любой мог догадаться об операции. То же можно было сказать и об идеально прямом носе, правильные линии которого просто не могли быть естественного происхождения.

Ник долго рассматривал свое отражение. Людям часто не нравится, что они видят по утрам в зеркале. Каутин же, свое тело просто ненавидел. Неподдельная гримаса отвращения стойко державшаяся все время, что он истратил на «самолюбование», говорила сама за себя. Николас ощупывал бицепсы, теребил густые волосяные джунгли на груди и на голове.

– Что за урод! – сказали его губы беззвучно.

Потом Ник, усилием воли, словно маску, натянул глуповато-восхищенную рожу. Подобранная в герметичном платяном шкафу одежда как нельзя лучше подошла именно к такой личине жизнерадостного идиота. В завершение всего маскарада, он старательно прилизал светлые волосы и наслюнявил губы.

– Здрасте, я – Джакомо Элсод, – слащаво выговорил мужчина, протягивая руку своему отражению и продолжая тупо улыбаться. – А вы?

Командор Бартоломео Эстер де Кастро явился в зал для брифингов первым и сидел там, закутавшись в одеяло, похожий на мрачную, голодную хищную птицу. Он был недоволен жизнью, был полон ярости и сидел, почти не шевелясь, лелея это чувство связывающее его с нормальным окружающим миром.

Он не понимал, почему его, командора, главнокомандующего всей армии пассажиров и хозяина корабля, наравне со всеми пригласили прийти в этот выстуженный космическим холодом зал, а не пришли в его каюту с докладом. Он не понимал, почему в эту проклятую комнату не идут его лейтенанты. Он даже начал подумывать о заговоре с целью захвата принадлежащей ему власти, и корить себя за непредусмотрительно оставленный в каюте пистолет.

В тот момент, когда де Кастро уже собирался было встать и отправиться за оружием, в конференц-зал вошел кое-как одетый Элсод.

– Счастливого пробуждения, командор, – нерешительно проговорил тот и закружил по комнате, выбирая кресло поудобнее.

– Мне снилась такая женщина... – почти невнятно прослюнявил Джакомо, примостившись с краю, у самого входа. – С таким бюстом...

– Заткнись, – выплюнул командор всего одно слово, и лейтенант послушно умолк, тоже замерев на своем сидении.

И так, словно только и поджидали этого «волшебного» слова в зал одновременно вошли отчаянно мерзнущий Желссон, бодрый розовенький Ронич и мрачный старший пилот Перелини. Спустя минуту, ко всем присоединился Танкелевич.

– В чем дело, пилот? – рявкнул командор со своего насеста. – Какого дьявола здесь происходит?

– Я думал, это вы мне скажете, что здесь происходит, – отважно отозвался астролетчик. – Мало того, что пробуждение команды было экстренным, так еще и все пульты оказались отключенными. Мои ребята даже не могут контролировать полет! Единственное, что мне удалось выведать у Элсуса – «Капитаньи» вышел из гиперполя и начал торможение.

– А кто такой этот Исус?! – громким шепотом поинтересовался Элсод у сидящего рядом Желссона.

– Иисус – это твой Бог, мальчик. А Элсус – это суперкомпьютер нашего крейсера, – отстучал зубами Кириллиос.

– Эй, компьютер! Ты нас решил здесь заморозить? – почему-то обращаясь к потолку, крикнул худющий негр секундой спустя.

– И будь добр, объяснить, что же происходит на моем корабле! – зловеще посоветовал вездесущему Элсусу де Кастро.

Все собравшиеся в конференц-зале мужчины принялись выворачивать шеи в попытке обнаружить хоть какой-нибудь признак присутствия компьютера в этом помещении, однако раздавшийся, как всегда неожиданно, голос супермозга звучал как бы отовсюду и ни откуда конкретно:

– Прошу меня извинить, господа, – любезно заявил Элсус. – В настоящий момент я занят коррекцией подачи энергии в тормозные двигатели. Температура в салоне поднимется до приемлемого уровня спустя четыре с половиной минуты. На все вопросы вам ответит госпожа Юлия Сыртова.

– А кто такая эта Сыртова, – заинтересованно снова спросил Элсод.

– Наш гиперпилот, – стойко перенося тупость своего приятеля, отмахнулся негр.

– Она красивая? – не успокаивался Джакомо.

– Ее ни кто не видел, – вежливо пояснил Танкелевич. – Ее погрузили на «Капитаньи» на Марсе прямо в коконе. Говорят, все гиперпилоты в своих ящиках голенькими плавают...

– Надеюсь, она так к нам и выйдет... – распустил слюни красавчик. – Я несколько лет не...

Далее последовали весьма характерные жесты, которыми Элсод, за недостаточностью слов или от переизбытка эмоций, продемонстрировал чего именно не делал несколько лет.

– Счастливого пробуждения, господа, – глубоким, проникающим до самых внутренностей, божественным голосом сказала Юлька, и в самом центре конференц-зала появилось галографическое объемное изображение прекрасной женщины с развевающимися на невидимом ветру длинными светлыми волосами. – Можете звать меня госпожой Сыртовой. Я готова ответить на ваши вопросы.

– Что происходит!? – немедленно заорал командор. – Почему пробудили только команду «Капитаньи» и нас? Почему пробуждение было экстренным? Почему мои астронавигаторы не могут занять свои места за пультами?!

– Это все? Или будут еще вопли? – холодно поинтересовалась глядящая куда-то в даль, над головами мужчин, гало-Юлька.

– Хорошо, – примиряюще поднимая руки, произнес Ронич. – Глупо сейчас кричать. Давайте спокойно разберемся.

– Да что это за баба, которая оккупировала мой звездолет?! – не унимался де Кастро. – Элсод, иди и вытряхни эту стерву из ее консервной банки!

Джакомо сладострастно улыбнулся, облизался и выскочил из зала. Никто не заметил, что в оставленном идиотом кресле остался лежать крохотный приборчик с чуткими ушками.

– Командор! – в попытке урезонить разбушевавшегося мясника, вскричал Арт. – Это совершенно излишне!

– Я здесь хозяин! – брызгая ядом, заорал командор.

– Бог здесь хозяин! – заревел Арт. – Мы в сорока световых годах от Новой Океании и топлива у нас только на торможение! Кроме того, тяговые двигатели почти разрушены, и осевой дисбаланс превышает шесть процентов...

– Господи, – громко и отчетливо, так, что все, конечно же, услышали, прошептал старший навигатор и закрыл лицо руками.

– Пока все спали, госпожа пилот с кем-то вела войну? – вопросил Игор, но гало-Юлька взирала на суету у ног с божественным спокойствием.

– Почему ты об этом всем знаешь, а я нет? – задал свой вопрос де Кастро, на этот раз достаточно спокойно. Так, словно приступ неуправляемой ярости прошел, и он снова обрел способность мыслить трезво.

– Мозг «Палладина» связан напрямую с Элсусом, – пожал плечами Ронич, имея в виду свой пришвартованный в доке «Капитаньи» маленький межзвездный грузовик. – Большая часть внешних сенсоров крейсера повреждены и Эл использует датчики моего судна.

Джакомо Элсод, подпиравший в этот момент стену у запертой герметичной двери в отсек, где располагался кокон Юльки, торопливо строчил в блокнотик все, что говорил Арт. «Жучек», оставленный в кресле зала для брифингов, исправно доносил до хозяина голос колониста. Информация о сенсорах «Палладина» показалась красавчику настолько важной, что он решил рискнуть и на обратном пути зайти в каюту, чтобы дать компьютеру новое задание.

Но сначала лейтенанту нужно было сымитировать попытку проникновения в запертый отсек. Элсод повесил себе на лицо маску самого тупого человека, какую только сумел сыграть и принялся сосредоточенно тыкать пальцем в клавиши замка. В случае если за ним в этот момент кто-то наблюдал бы, обязательно решил, что Джакомо попросту повезло. Что такой тупоголовый малый никогда не смог подобрать сложнейший код на двери гиперпилота.

Способная защитить Юльку даже от взрыва небольшой атомной бомбы, дверь послушалась идиота и скользнула в стену. Элсод осторожно переступил порог и, пробуя ногой пол, прежде чем сделать каждый следующий шаг, приблизился к белоснежному кокону. Как только мужчина притронулся рукой к последней преграде между ним и Сыртовой, дверь издала звук атакующей кобры, и вернулась на место.

Едва ли Джакомо это заметил. Все его внимание было приковано к скупой на кнопки приборной панели на полукруглом торце кокона. Каждая из десятка находящихся там командных клавиш имела подпись, но сделаны они были на марсианском техносленге. Элсоду пришлось потратить несколько минут на перевод и определение предназначения каждой из них.

Наконец лейтенант нашел нужную кнопку, осторожно придавил ее ногтем и проговорил в решетчатую нишу коммуникатора:

– Не нужно меня боятся, госпожа Юлька Сыртова. Я друг.

Дожидаться ответа Джакомо не стал. Торопливо, не оглядываясь, подошел к двери, которая открылась без его участия, и вышел. Уже в коридоре, убедившись в полном одиночестве, он отер со лба выступивший от волнения пот, вздохнул и побежал в сторону каюты.

Между тем, в конференц-зале продолжались препирательства. Место успокоившегося командора в пучине временного помешательства занял навигатор Перелини:

– Я больше десятка объективных лет в Космосе, а эта сука... – квалифицированный пилот не находил слов чтоб описать отношение к Юльке, узурпирующей власть над звездолетом. – Она практически уничтожила «Капитаньи», но и этого ей мало. Теперь она еще отказывается допустить к пультам специалистов!.. Хотел бы я узнать, как ей удалось причинить крейсеру такие раны!?.. Это лучшее судно из тех, что я видел за свою жизнь!

Совсем не случайно пилот выкрикнул последнее утверждение. И не случайно его глаза метнулись к лицу командора. Перелини явно льстил де Кастро и хотел видеть, как это командором воспринято.

Губы де Кастро изогнулись в легкую улыбку, голова склонилась в некоем полупоклоне. Астронавигатор отметил это про себя и сел, фыркая в притворной ярости.

– Если мы не на подлете к Новой Океании, – озабоченно поинтересовался банкир, – тогда, где же мы?

Казалось, Танкелевича абсолютно не тронуло известие о неисправности звездолета. Однако на самом деле, совершенно так же, как остальные, Игор был потрясен. Но его привычный к быстрым и точным расчетам мозг не долго предавался унынию. Танкелевич быстро сообразил, что какой бы там супер из всех суперкомпьютеров не создали для «Капитаньи» на Красной планете, ни один здравомыслящий человек не станет наделять машину способностью неподчинения человеку. А значит бунт Элсуса – это приказ его хозяйки Сыртовой или настоятельная необходимость. Почему-то банкир не верил в бунт гиперпилота.

С другой стороны, тот факт, что Юлька спокойно стоит, хоть и в виде галоизображения, посреди зала, а не требует подчинения в этакой экстремальной ситуации, не кричит на сходящих с ума командиров, говорил, что жизням людей на звездолете пока ничего не угрожает. Оставалась всего одна причина для беспокойства – положение «Капитаньи» в пространстве.

Игор задавал вопрос в надежде, что белокурая красавица снизойдет до разговора с ним. Однако если Юлька и намеревалась ответить, то ни как проявить это не успела. Арт Ронич, решив, что банкир обращался к нему, не слишком уверенно произнес:

– Вектор торможения направлен в сторону Альфы Скорпиона, Антареса... Однако до нее не так уж и далеко. Мы можем попросту проскочить мимо. Компьютер «Палладина» недостаточно силен чтобы рассчитать тормозной путь такой махины, как «Капитаньи». Тем более при дисбалансе килевой оси...

– Почему так важно попасть в поле притяжения Антареса? – скривил губы де Кастро. – Насколько я знаю, Альфа Скорпиона, это супергигант, да еще и двойная звезда вдобавок. Не легко будет вытащить нас из объятий такого монстра... Да и планет у супергигантов не бывает...

– В противном случае... ну, если мы не попадем в этот Антарес.., что тогда? – неприятные предчувствия всколыхнулись в душе маленького банкира.

– В этом направлении нет человеческих поселений, – на этот раз вполне определенно, со знанием дела, заявил Арт. – Помощь подоспеет очень не скоро. Возможно, нам придется снова лечь в анабиоз.

– Идет война... – не обращаясь ни к кому конкретно, проговорил внимательно слушавший и не встревавший в споры Кириллиос. – Золото еще, может быть, и спасут. А кому нужны мы?

– «Капитаньи» не продет мимо звезды Антарес, – как гром среди ясного неба, загрохотал усиленный голос Юльки, подавляя, сминая все другие эмоции кроме уверенности в ней, в хозяйке. – У сверхгиганта есть планета. И на ней есть кислород, а возможно и жизнь. Если не будут мешать, я посажу крейсер на твердую орбиту планеты Антарес-II... Все! Расходитесь. На все ваши вопросы у меня нет времени.

Юльке действительно нужно было время, но вовсе не для того чтобы контролировать сложный курс крейсера. Металлическая махина хорошо слушалась Эла и ее, Юлькино участие в этом процессе не требовалось.

Пилот чувствовала, что на корабле назревает игра, в которой она одна из главных фигур. Сыртова родилась и выросла в семье сидеров – первопоселенцев Марса, где умение и желание вести интриги впитывались с молоком матери, а хитрость почиталась, как первый дар Божий. Так что интриг Юлька не боялась. Скорее даже наоборот, была им рада, как старым знакомым. Пилоту было необходимо время, чтобы рассчитать позиции и сделать правильные ставки. И еще оценить неожиданное предложение Джакомо Элсода. Юлька поняла, что этот человек искушен в закулисных играх не меньше чем она. Этого-то она и боялась.

В конференц-зале, где как раз растворилось гало-изображение богоподобной женщины, и куда как раз вернулся Элсод, был еще один весьма опытный интриган. Кириллиос Желссон, в отличие от Юльки, Ронича, Элсода или командора не искал политических выгод. Негр был интриганом-прагматиком. И из всей полученной информации он сделал определенные выводы. Его мозг работал лучше некоторых компьютеров и пока Джакомо, смущаясь, докладывал командору, что ему не удалось проникнуть в бронированную келью дерзкой девчонки, просчитал все варианты и все возможности. И поставил перед собой ближайшие цели.

– Пойдем, Джако, – позвал Кириллиос, вставая.

Де Кастро готов был разорвать слюнявого идиота Элсода, но Желссону напарник нужен был живым. Во всяком случае, пока.

– Единственная не замороженная баба на корабле, – стонал Джакомо, – и ту вытащить из скорлупы нельзя...

– Да, – неожиданно поддержал идиота негр. – Неплохо было бы разбудить весь экипаж... Без женщин можно и с ума сойти.

– Вот и я думаю, – обрадовался заглядывающий в рот напарнику Элсод, – чего это пробудили только нас?

– А ты спроси у старшего пилота, – посоветовал Желссон. – Спроси его, он-то должен знать. Пусть предложит командору разбудить остальных. Ты понял? Командор Перелини послушает!

– Хорошо, – взорвался восторгом красавчик. – Какой ты умный! Кир, ты настоящий друг!

– Ладно, ладно, иди, – стирая с шеи, куда только-только доставал Элсод, капли слюны. – У меня много дел.

Кир Желссон силой отцепил руки приятеля от своего локтя и торопливо ушел куда-то в глубину технических проходов крейсера. А Элсод, подобрав приборчик в опустевшем зале, вернулся в каюту.

Убедившись, что дверь надежно заперта и «жуков» ему в каюту за время отсутствия ни кто не занес, Николас Каутин снова сел к компьютеру.

«Характер и размеры повреждений «Капитаньи» определены, – немедленно отрапортовала умная машина. – Непосредственной опасности для пассажиров и команды корабля, выявленные повреждения не представляют.

Галактоцентрические координаты звездного крейсера «Капитаньи»:... Удаление от ближайшей планеты находящейся в процессе заселения человеком: не менее тридцати световых лет. Вероятность прибытия помощи в период соответствующий длительности человеческой жизни: 0,0000000000».

Каутин зябко передернул плечами и, после секундного раздумья, напечатал:

«Задание №2?»

«Проникновение в контрольные запоминающие устройства Элсус-2000 завершено. Объем данных поддающихся расшифровке: не более 45,656554%.

Определены причины и последовательность появления существующих повреждений крейсера. Вероятность умышленного столкновения «Капитаньи» с неопознанным судном: не менее 89,165876%.

Внешние сенсоры звездолета суперкарго «Палладин-516АZ» зафиксировали внешний радиосигнал с вектором совпадающим с нынешним курсом «Капитаньи». Вероятность следования звездного крейсера «Капитаньи» по пеленгу: не менее 92,115000%».

– Девочка насмотрелась дурацких галосериалов про пиратов, – озабоченно пробурчал себе под нос Николас, и почесал густую поросль на груди. – Или скотина де Кастро в ней здорово ошибается...

Его пальцы вновь побежали по малюсеньким клавишам более чем компактного электронного мозга:

«Выяснить: количество персонала и пассажиров «Капитаньи».

Выяснить: соответствие количества дыхательной смеси, пищевых пайков, воды и энергоресурсов потребностям находящихся на борту людей.

Выяснить: физические характеристики планеты Антарес-II, Альфа Скорпиона, галактоцентрические координаты: Запрос официальный. Обращатся к Элсусу-2000 от имени Джакомо Элсода. Исходить из предположения, что подобного рода данные не могут быть секретом для экипажа корабля терпящего бедствие. В случае получения отказа сотрудничать»...

Каутин долго смотрел на переливающиеся зеленым объемные литеры на экране компьютера, а потом, словно очнувшись, решительно стер последнее предложение и вместо него набрал другое: «Проконтролировать ответы в контрольном запоминающем устройстве Элсус-2000 и субмозге звездолета суперкарго «Палладин»».

Николас слегка улыбнулся неодушевленному другу и вдавил клавишу исполнения. Потом, когда надоело всматриваться в мельтешащие в кубе галоэкрана обрывки образов, Николас встал и, накрыв ИсИн куском заранее приготовленного мягкого пластика, вышел из каюты. Ему еще нужно было найти старшего пилота Перелини, чтобы всенародно признанный идиот Джакомо Элсод мог спросить, почему же не пробуждают всю команду и особенно женщин.

Тем временем, на экране компьютера Каутина повисла всего одна строчка: «Что тебе нужно?»