Текст книги "Шаг вверх (СИ)"

Автор книги: Андрей Земляной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Вот заставлю тебя ходить в форме! – Он погрозил Мечникову. – Иди уже… товарищ полковник.

Генерал – полковник Старинов, командовавший всеми войсками специальног назначения СССР, и генерал – лейтенант Судоплатов – руководивший Пятым управлением ГРУ, которое занималось агентурной разведкой, пришли уже подготовленные к разговору. У них были намётки операции по уничтожению корабля, и самым надёжным они считали прорыв мощного трейлера, гружённого взрывчаткой. Тяжёлой техники на космодроме нет, и останавливать такую машину, особенно забронированную, просто нечем.

– А как вам такие варианты? – Берия выдал Старинову и Судоплатову листок у которого был оторван низ.

– Всё вполне реально. – Судоплатов кивнул. – Особенно подводная лодка. У них же там пушки вполне серьёзные стоят. Сто миллиметров, но бьёт зверски. Но экипаж конечно смертники. А вот катер может и уйдёт. Особенно если сбросит пушку за борт, потеряется с радаров, утонет и диверсантов подхватит другая яхта или катер. Самолёт… Хорошо, но рискованно. ПВО там у американцев конечно нет, но могут и подтянуть к старту. С сухогрузом – же идеальный запасной вариант. Можем прихватить какое-нибудь корыто, и взгромоздить на палубу пять – шесть контейнеров. Сварим их вместе, как будто просто стоят, а внутри вырежем все переборки спрячем батарею управляемых ракет с радарами и всем приданным. – Он помолчал и бросив исподлобья короткий взгляд на Берию, спросил. – Можно узнать, чьи это наработки?

– Боитесь конкуренции? – Берия усмехнулся.

– Нет, но думаю в нашем деле такой человек был бы полезен. – ответил Илья Старинов.

– Он и так в наших делах… по уши. – Берия вздохнул. – В общем так. Ракета не должна взлететь, мы должны остаться в стороне. Используйте любые ресурсы, и средства. Думаю, люди из Внешней Разведки и МИДа вам помогут.

Глава 17

Исполняя решение XX съезда КПСС 1950 года, о полной гласности работы парторганизаций, Комиссия Партийного Контроля информирует о результатах комплексной проверки Донецкого Областного Комитета коммунистической партии, и партийных организаций области.

Первый секретарь Обкома Александр Павлович Ляшко – вынесен строгий выговор с занесением в учётную книжку.

Второй секретарь – начальник сектора промышленности и промышленных кооперативов – вынесен строгий выговор с занесением в учётную книжку и лишением членства в партии. Документы переданы в прокуратуру для возбуждения уголовного дела по вскрывшимся фактам хищения.

Второй секретарь – начальник сектора сельского хозяйства и сельскохозяйственных производителей – вынесен строгий выговор с занесением в учётную книжку и лишением членства в партии. Документы переданы в прокуратуру для возбуждения уголовного производства по вскрывшимся фактам приписок, мошенничества и взяточничества.

Командующий Донецким военным округом генерал-полковник Комаров – вынесен строгий выговор с занесением в учётную книжку.

Заместитель командующего округом генерал-лейтенант Глущенко – вынесен строгий выговор с занесением в учётную книжку и лишением членства в партии. Документы переданы в военную прокуратуру для возбуждения уголовного дела по факту измены Родине.

Полный текст материалов проверки можно прочитать в ежемесячном бюллетене Комиссии Партийного Контроля, во всех партийных библиотеках.

От Комиссии Партконтроля.

Газета «Правда», 16 июня 1962 года.

Соединённые штаты Америки. Мыс Канаверал

На торжественный пуск нового космического корабля казалось собралась половина Америки. Машины, лодки, и в специально отведённой зоне, даже несколько вертолётов с телевизионными группами.

Старт назначенный на десять утра по атлантическом у времени показывали все телекомпании, а многие вели прямые трансляции перемежая музыкой и выступлениями знаменитостей. О выводимом корабле было известно лишь то, что это собственность НАСА, и Министерства Обороны. Хотя генералы делали значительные лица, закатывали глаза и повторяли словно молитву что это мол новая ступень в безопасности народа США и всей мировой демократии.

Наконец отошли стартовые фермы, убрались технические службы, и начался обратный отсчёт.

Полыхнуло пламя под ракетой и стартовый стол окутался огнём и дымом, а из буйства пламени стал подниматься столб ракеты. Вначале медленно затем всё ускоряясь она под восторженные крики поднималась всё выше и выше, пока в небе не осталась видна лишь яркая точка огненного выхлопа. Публика, дождавшись пока точка совсем погаснет, начала расходиться и разъезжаться.

Но в центре управления полётом, который находился на авиабазе царила напряжённая работа. Ракета из соображений безопасности разгонялась не над океаном, а над территорией штатов, так как в ЦРУ поступили сведения о частичном раскрытии программы Идепендент, и подготовки русскими плавучей зенитной платформы. С этой же целью была тотально усилена безопасность на мысе Канаверал, и вообще на всей прилегающей территории. Вплоть до того, что были введены танки и организовано воздушное прикрытие старта зенитными ракетами и истребителями. В день старта были удалены все рабочие и инженеры, не имевшие прямого отношения к Независимости, а на остров введена армия.

Как видно принятые меры помогли, и ракета успешно ушла со старта, и находилась на баллистической кривой уже где-то над Средним Западом.

Внезапно, защёлкали переключатели реле, загудели привода цифровых носителей а инженеры ведущие запуск засуетились.

Наблюдавший за стартом министр обороны генерал Макнамара, вопросительно посмотрел на руководителя центра, полковника Ирвинга.

– Джимми, вы же не скажете мне, что у вас что-то случилось?

– Да, господин полковник. – Стоявший рядом помощник президента США по национальной безопасности Джеймс Форрестол, напряжённо улыбнулся. – Это было бы совсем лишним.

– Сейчас господа. – Полковник кивнул и вышел из стеклянного помещения над залом управления.

Тем временем суета в Центре нарастала пока не перешла в панику. Первая ступень наотрез отказалась отделяться, а значит не могла стартовать вторая разгонная ступень. Уже полностью вышло время, когда можно было выправить траекторию полёта, и сейчас, неуправляемая ракета просто падала в район Сент-Луиса.

В обзорную комнату руководитель Центра влетел всклокоченный и помятый словно он провёл весь день в центрифуге.

– Господа, ракета потеряла управление и падает.

– Включайте самоуничтожение, полковник. – Министр обороны протянул Ирвингу специальный ключ.

Тот не мешкая выхватил пластинку со специальными отверстиями, и подбежал к инженеру, сидящему за отдельным пультом, и с силой загнал ключ в узкую щель на пульте.

Инженер сразу же откинул прозрачный колпак с кнопки и вдавил его так, словно хотел, чтобы кнопка осталась там навсегда.

В небе над Средним Западом вспыхнуло рукотворное солнце атомного взрыва.

Скандал на всех уровнях вышел грандиозный. Лишились своих постов и Макнамара и Форрестол а Аллен Даллес руководивший ЦРУ едва удержался на должности и то лишь потому, что не имел никакого допуска к секретам корабля Индепенденс.

Возня с радиоактивными осадками к счастью выпавшими в основном над Великими Озёрами, поиски виноватых и наказание непричастных заняли американцев настолько, что о сути и смысле запуска корабля никто и не вспоминал. Но когда вспомнили, президент США Джон Кеннеди подписал указ о начале программы запуска нового космического корабля Либерейтор (Освободитель).

СССР, Москва

Генеральные конструкторы и директоры заводов получив могучий пинок от самого Берии, конечно же задвигались в быстром темпе. Даже в Минсредмаше, клерки предпочитали передвигаться рысью, и только с документами в руках.

Но главная нагрузка легла на Солнечный, потому что только там не было утверждённого плана по выпуску, и можно было собрать вообще что угодно. А тут подоспел приказ о переводе ОКБ – 2, ОКБ – 3 и ОКБ 134 в Солнечный, вместе с производственной базой. Строители ещё не успели уехать, так что по паре цехов и производственных корпусов построили на одном дыхании, а квартир в городе было с большим запасом.

Летом 1962 весь клубок заводов и Конструкторских бюро, подчинённых Артузову, стал называться Министерством точного машиностроения, Артузов естественно стал министром, а Мечников первым заместителем, но тоже в ранге министра СССР. Занимался он преимущественно вопросами развития всего комплекса, и ползучей экспансией в другие сферы производства, потому как хотел в итоге преобразовать своё министерство в корпорацию нового типа вроде корейских чеболей которая будет заниматься всем что выгодно, плюс всё то, чем озаботит правительство. И в рамках этой программы построил и запустил маленький цех по производству высокочистых полупроводниковых диодов, и выпрямительных мостов. Далее, перешёл на пусковые тиристоры и вообще на сложные полупроводники, но только высокой мощности и быстродействия, для всякой силовой электроники.

Завод номер пять Минточмаша, постепенно отжал все заказы на силовую электронику и электротехнику у десятка предприятий для которых выпуск полупроводников был попутной продукцией. Да и не мог не отжать так как параметры приборов Пятого Завода всегда точно укладывались в ГОСТ, и были настолько высокого качества, что маркировались госприёмкой, как разрешённые к использованию в военной технике.

Весь секрет был в помещении, куда можно было попасть только раздевшись догола, приняв душ, и одевшись в специальный защитный костюм. Ну и конечно воздушные фильтры, не пропускавшие ничего кроме воздуха, полы залитые полимерной смолой, и многое другое. Плюс, конечно же, самые передовые технологии очистки металлов, которыми поделилась Академия Красной Звезды.

Собрав в одном месте все наработки по полупроводникам, Александр плавно перешёл к дискретным элементам высокой частоты, которых в СССР тоже не хватало, и тонкоплёночным сборкам – что-то вроде микросхем, но с гораздо меньшим количеством элементов и в более крупных корпусах.

Дело дошло до жалоб директоров других заводов, что их продукцию перестают брать.

Заслушивали жалобщиков на коллегии Совмина, где директора договорились до того, что нужно запретить Минточмашу заниматься полупроводниками.

– Я правильно вас понял, что вы предлагаете лишить военную промышленность качественных элементов, в угоду вашим бракованным деталям? – Булганин, обычно спокойный, вызверился так, что от него шарахнулись даже заместители. – Но постояв, успокоился, сел и тут же продиктовал приказ об увольнении всех трёх директоров, назначении на их место главных инженеров, и требовании к главным инженерам строго соблюдать ГОСТ.

– А иначе, пусть себе тоже шьют лагерную робу.

– Тоже? – Удивился Рокоссовский.

– Ну, этих – то сейчас под комплексную проверку, – Булганин кивнул на посеревших директоров. – а найдут на них сто процентов. Долго мы закрывали глаза на их художества. Ну как же. Незаменимые работники. Без электроники никуда. – Произнёс он странным голосом явно кого-то пародируя.

Так Минэлектронмаш, был фактически разогнан, а его производства передали Минточмашу.

Теперь у Артузова было целых семь заместителей по всем направлениям работ, и только один первый зам, который точно знал в какую сторону двигать эту махину.

Ещё одним проектом который двинул Александр был завод и конструкторское бюро занимавшееся звуковой техникой. Бытовой и профессиональной. Сказать, что в этой области был провал было нельзя, но общее качество техники в СССР было довольно низким. И потому что магнитофоны делались на убитом оборудовании, и потому что плёнка весьма низкого качества и ещё по сотне других причин. Александр смог сманить в КБ пятерых фанатов – самодельщиков, найдя их через журнал Радио. Пригласив их на экскурсию в Солнечный, Александр сразу повёз их в новый многоэтажный дом, где показал типовую трёхкомнатную квартиру, и бросил на стол пять ключей.

Не избалованные жизнью, и многократно битые мужики, так посмотрели на Александра, что тот на мгновение почувствовал себя искусителем.

Собственно, эти пятеро и стали ядром нового производственного центра «Волга».

Усилители, колонки, магнитофон второго, и первого класса, а затем бытовой магнитофон высшего класса и студийный магнитофон, с цифровым управлением двигателем, проигрыватель грампластинок, и другая аудиотехника с логотипом в виде ладьи на волне и надписи «Волга» сначала захватила рынок в СССР, порождая очереди и скандалы, а после выставки в Женеве, стала уходить почти полностью на экспорт. Но уже поспевал завод второй очереди, так что родная страна тоже не осталась без звука высокого класса.

Таких вот сторонних проектов у Мечникова было много. Но особой любовью пользовалась лаборатория где три молодых инженера пытались сделать светодиод. Штука вроде простая и по своему физическому принципу давно известная. Но дьявол как всегда сидел в деталях, и вот эти детали группа молодых оболтуса постепенно грызла. А заведующим лабораторией был сам Олег Лосев[29]29
  Олег Лосев – советский инженер открывший свечение полупроводников в 1927 году.


[Закрыть], который успешно пережил все случайности войны, и тихо преподавал в Тульском университете радиофизику.

В большом восьмиэтажном корпусе, где располагались лаборатории и конструкторские бюро, у Александра была собственная лаборатория, за тяжёлой стальной дверью, закрытой на сложный электронный ключ. И там было то, что он пока не хотел показывать никому. Пара колец из серого металла, в разных углах помещения, окружённых проводами и приборами, при включении мгновенно перемещала любой предмет из одного кольца в другое.

Американцы активировали свою защиту от снарядов высоковольтным высокочастотным импульсом и в результате получали мгновенное разрушение вещества попавшего в зону действия защиты. В поверхность металла ударял не сжатый внутренними силами кусок металла, а облако из молекул. Да оно постепенно повреждало поверхность защиты, но делало это довольно долго. Тоже хорошая штука, которую Александр уже приспособил для уничтожения мусора в городе. Мусорный конвертер Тартар, превращал любое вещество в молекулярное облако и на выходе конвертера была тончайшая пыль из смеси молекул, которую охотно брали химики на переработку и использование. Александр даже попробовал так разлагать воду на кислород и водород, но получалось энергетически невыгодно. Зато переброска вещества работала на отлично.

На эффект телепортации Александр набрёл случайно. Перебирая разные варианты активации эффекта разрушения межмолекулярных связей, он случайно попробовал электронную пушку от кинескопа, и был немало удивлён, когда пластина не разрушила образец, а вытолкнула его обратно, правда искорёженным куском. Так и появилось сначала десяток электронно-лучевых пушек, а после – кольцо, и второе кольцо, которое было строго синхронизировано с первым по частотам излучения электронов.

Но что-то живое, телепорт наотрез отказывался перемещать. Пара мышей, и рыбка в стакане, переместились вполне успешно не считая того, что мыши пришли в конечный пункт недвижимыми, а рыбка ещё шевелилась, но уже медленно всплывала брюхом кверху.

Александру уже было ясно, что партизанщину пора кончать, и нужно передавать всю тему серьёзным исследователям, но вот кому? И как это сделать? Не придёшь же, к тому же Алферову и не скажешь: «У меня тут телепорт что-то плохо работает. Не посмотрите?»

Мечников негромко рассмеялся, представив себе эту картину, и академика, который кивает в ответ.

– Да, вон в угол поставьте, через пару дней просмотрю что можно сделать.

Конечно можно было бы притащить в лабораторию Лаврентия Павловича, или даже Сталина, но люди действительно были заняты под самое «немогу», и дёргать их не хотелось.

Очень кстати пришло приглашение на закрытое награждение в Кремле, где чествовали группу Судоплатова – Старинова – Моло́дого которые смогли подменить нормальные пироболты разделявшие ступени на Индепенденс на те, которые выглядели точно так же, но не взрывались. Соответственно не случилось разделения ступеней, и чтобы чумная ракета не рухнула на головы американцев, её подорвали самоликвидатором, в качестве которого выступал атомный заряд. Тоже ничего хорошего, так как на поля и фермы выпал радиоактивный дождь, но всё же не заряженная магической чумой ракета.

Непосредственные исполнители получили Героя Советского Союза, организаторы орден Суворова первой степени, а какой-то невзрачный парень в очках, Красное Знамя.

Все, кто присутствовал тоже были как-то причастны к операции, но заслуги не тянули на награды, потому их просто пригласили на торжество и праздничный банкет.

Берию удалось перехватить уже на выходе, и то, лишь потому, что тот обернулся, выходя из зала и увидел спешащего к нему Александра.

– Поехали, по дороге расскажешь, про свою беду. – Он, не сбавляя скорости спустился по лестнице и сел в машину, парившую над землёй.

Когда Чайка – А беззвучно и мягко тронулась, обернулся к Александру.

– Лаврентий Павлович, я тут штуку одну сделал. На основе коммуния. Если коротко, то штука позволяет мгновенно переместить вещь из одной точки в другую. Что-то живое пока не выходит, но предметы, на всю длину лаборатории перемещаются мгновенно.

– Что значит «не выходит»?

– Гибнут живые. – Александр развёл руками. Две мышки и одна рыбка. Биохимию я не делал, сами понимаете – негде, но внешне тела не повреждены. Ну собственно, когда я закончил основную серию опытов, то решил, что пора передавать тему каким-нибудь взрослым дядям и тётям. Я же всё-таки не исследователь, а так… налётчик.

Волынское «Ближняя» резиденция Сталина.

– Знаешь, что меня удивляет? – Берия и Сталин сидевшие в чайном домике, в удобных креслах неспешно наслаждались тёплым летним вечером и душистым китайским чаем который прислал Генеральный секретарь ЦК КПК Мао Цзе Дун. – Он вообще никогда не выгадывает себе никаких привилегий. При этом конечно не схимник. Вон, по Москве только и разговоров ходят о его связях. Но это, наверное, единственная его слабость. В карты не играет, в политику не лезет, и, если что интересное находит, не зажимает под себя, а делится с учёными. Антиграв вон отдал без звука, и судя по всему был доволен что с него эту обузу сняли. Я думал, что попросит себе такую машину – нет. Даже не намекал. А теперь вот этот телепорт. Знаешь, что мне Ландау заявил? Говорит: «Очень высокий уровень исследователя». Даже крепления лучевых пушек сделаны так, чтобы можно было изменить любые параметры относительно кольца, и быстро поменять саму пушку. Всё добивался чтобы я сказал ему откуда установка. Ну ты же знаешь этого неугомонного. Пришлось сказать. Да и какие секреты могут быть от Ландау? Он и так по уши в них.

Сталин негромко рассмеялся.

– Да, это как прятать от нашего минфина источники поступления валюты. Но Сашка молодец, да. И кстати Зверев на него тоже не нарадуется. Говорит, что по поступлениям в инвалюте Мечников как наши продажи золота. И в связи с этим он предлагает продажи золота пока придержать. Валютные резервы уже растут много быстрее затрат.

– Да, я уже отправил распоряжение, чтобы он своей властью отрегулировал ситуацию. – Ответил Берия. – По сути, валюта нам нужна только для покрытия товарного дефицита и закрытия потребности в некоторой сельхозпродукции. Но последний год, даже мелкие кооперативы дали такой прирост по сельхозкормам, что мы вообще прекратили закупки импортного комбикорма. Имеющиеся заводы справляются, а с учётом массового появления у работников колхоза грузового транспорта, они буквально завалили магазины мясом и молоком. А по товарному дефициту мы вообще вышли в плюс.

– Опять-таки во многом благодаря Сашке. – Сталин усмехнулся и подкрутил усы. Привычка мять трубку в руках, постепенно уходила, но пальцы словно живя свой собственной жизнью, постоянно что-то теребили и поправляли. – Кстати, я слышал, что он опять что-то придумал?

– Придумал. – Берия вздохнул. – Ещё один завод колёсных тракторов. Не огромные как Кировец, и не небольшие как делают в Минске, а что-то среднее, но с очень широкими колёсами, и мощным двигателем. Запросил Минсельхоз, спрашиваю, нужны такие трактора? Говорят, задыхается село без колёсной техники. Гусеничных машин тоже не хватает, но за счёт конверсии со складов Минобороны, как-то вопрос решается. А вот колёсных не хватает очень сильно. Кировец он дорогой. Не всякому колхозу по карману. А МТЗ пятьдесят, маленький. Не всякий груз потащит, и не везде пройдёт из-за маленьких передних колёс. Ну сказал конечно пару слов. – Берия до хруста сжал свои мощные, словно у молотобойца, кулаки. Почему мальчишка ко мне с этим заводом подходит, доказывает, цифры всякие находит, рисунки подсовывает, а эти… не мычат ни телятся.

Губы Берия прошептали грубое ругательство на грузинском, на что Сталин только усмехнулся. Он тоже бывало переходил на родной язык, когда терял самоконтроль.

– В общем я скинул задачу на проектирование нового трактора Уралвагонзаводу, а когда закончат, выдам Машстрою задание на проектирование завода. А пока пусть Госстрой начинает там, под Самарой подъездные пути возводить, и город расширять. К тому времени и атомную электростанцию в Арзамасе закончат.

– А почему уральцам, а не ленинградцам? – Спросил Сталин, имея в виду Кировский Завод.

– Техника у них больно капризная. – Берия скривился. – Всё никак не поймут, что наш механик, это не мужчина в комбинезоне, и ботинках, а чаще всего мужик в ватнике и кирзовых сапогах.

– И с ломом в руках. – Сталин рассмеялся.